Текст книги "W-51 (си)"
Автор книги: Тимофей Шерзад
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– Стоп! – мафиози насторожился. – А с какого кренделя вдвое больше? И в чём я выигрываю?
– Дело в том, что дары на этот раз... особые. И, по магическим законам, если их приносит человек, то поток энергии усиливается.
– Не понимаю... но замнём для ясности. Но в чём выигрываю я?
– В жизни среди нас. Ты, – эльфийка, как солдат на старых русских плакатах, нацелилась указательным пальцем на Тони. – Ты же хочешь жить в тишине и спокойствии? Как насчёт простого счастья?
– Что?
– Ты с рождения гангстер? – проникновенным тоном спросила Мироэль. – Всегда хотелось сражаться, убивать других, смотреть, как умирают друзья? А не думал по-другому?
"Чёрт, почему здесь каждая собака знает абсолютно всё? – раздражённо подумал мафиози. – Скоро будут укорять за банку варенья, что я в детстве спёр у бабушки!"
– Вы убили моих друзей, – Маранелло забыл про всё, перед глазами встали спецназовцы из "Радуги-7". Трудно поверить, теперь они мертвы. Интересно, какая казнь принята у остроухих? Нет, лучше не знать, хотя, если операции Михаэля провалятся, появится шанс и почувствовать.
– Убили, – согласилась девушка. – Но лишь после того, как они попытались убивать нас. Да что там попытались – убили ведь, и немало! – с горечью воскликнула эльфийка. – И лишь после того...
– Так почему не прикончили и меня? Я стрелял с "Радугой", убивал эльфов, почему не сделаете со мной, что пришлось перенести им?
– Сейчас... ты можешь спасти Землю.
– Да что ты говоришь, – ухмыльнулся Тони. – А сами никак? Тем более, знаю это ваше "спасти".
Мироэль закатила глаза.
– Да как не поймешь! Мы говорили о счастье – и ты можешь его обеспечить. Мы дадим золота, отвезём в людские земли, и будешь жить там. Женишься, купишь дом, будешь скромным землепашцем, никто тебя не тронет...
"Если бы я хотел стать землепашцем, вряд ли бы подался в мафиози. Но, в конце концов, чего я теряю? Всё равно завтра от этого места останутся дымящиеся развалины".
– Что делать? – Маранелло хотел поспать, а лучший способ отвязаться от эльфийки-вербовщицы – сделать вид, что принял условия.
– Я уже говорила, ничего особенного. Просто принести дары Матери-Природе на завтрашней церемонии. И больше ничего, это не больно.
– Хорошо, договорились, – согласился Тони. – А теперь я посплю?
Мироэль кивнула.
– Да, кстати, – вспомнила она. – Если хочешь, тебе могут выделить удобную гостевую комнату. Ты теперь союзник...
– Как я рад, мать вашу
,– вполголоса, чтобы никто не услышал, пробурчал гангстер, но отказываться от нормальной комнаты не стал.
Мироэль вошла в кабинет Заурона. Волшебник курит трубку, набитую целебными травами. Годы всё-таки брали своё, маг разменял почти вторую тысячу лет, и некоторая искусственная подпитка необходима для наилучших результатов в работе. Заурон никогда не пренебрегал лекарствами, тем более теми, что от природы, а всё, от неё – предельно естественно, и ругани, как известно, не подлежит.
Эльфы жили по нескольку тысяч лет, но рожать могли лишь несколько раз за жизнь – так сама Мать-Природа, мудрейшая в пантеоне, решила проблему перенаселения, и одновременно привила Перворождённым любовь к жизни: ведь их мало. Неизвестно, кто создал людей, но эльфы точно знали, что не самая почитаемая богиня. Возможно, кто-то из божеств Хаоса подкинул всем разумным расам этот "подарочек", возможно, неопытный божок решил показать всем, чего стоит. "Допоказывался", называется, теперь проблемы всем. Учитывая, что люди плодятся, как свиньи, и жизнь не уважают, им несложно распространиться по Мирам, подобно какой-нибудь чуме. Перворождённые совершеннее и в жизни, и в бою, косят людских выродков десятками, но на место каждого убитого мог встать новый, а то и двое, и так в геометрической прогрессии. А новые эльфы рождались не так часто, надо же привить уважение к жизни, и в некоторых Мирах исчезли совсем. Как на Земле. Здесь Перворождённые вовремя взяли ситуацию под контроль, не жалея никого, даже женщин и детей – или человек распространится слишком далеко, захватит пространство, и тогда держись!
У людей когда-то был период взлёта, но его удалось подавить каких-то пятьсот лет назад, раздробив могучее Королевство на части, после разгрома армии и смерти короля феодалы занялись любимым занятием – междоусобицей, и всё это время здешние люди не представляли угрозы. Мало того, помнили разгром, и теперь боялись эльфов, всячески заискивали, тряслись от страха при одном лишь упоминании имён Перворождённых. Казалось, урок пошёл впрок, но тут появились Земляне. Как помнил Заурон, которому, в свою очередь, рассказывали родители, эльфы когда-то существовали и в том Мире, как и гномы, а также множество других рас. Но развоевавшиеся люди умудрились выжить всех. Последняя деревня Перворождённых и гномов, как ни странно, тогда живущих совместно, сожжена среди рудников в Техасе военным отрядом Конфедерации в девятнадцатом веке.
Земляне отличались неуёмным рвением к техническому прогрессу. Инквизиция в средние века не являлась преградой учёным, как ошибочно считают сейчас сами земные учёные. Нет, церковь спасла их – ликвидировав конкурентов, магов, при существовании которых невозможно техническое развитие. Конечно, зачем что-то проектировать, думать, если маг решит большинство проблем одним мановением руки, да ещё и за умеренную плату? Так всегда удобнее, и эльфы не гнали технику вперёд, а людей, загнанных практически в парашу, никто не спрашивал. А если предпринимались попытки, то сначала ответственному за всё барону поступало предупреждение от эльфийских магов. Если тот не усмирял "инаковерцев", в дело вступали лучники или конники, не подводившие ни разу. Как правило, соседи проштрафившегося феодала понимали намёки, и не пытались повторить достижения. Перворождённые намерено загоняли себя и остальных в средневековье, так удобнее контролировать расплодившихся свине... (ну ладно, людей), как остроухие всё время их называли.
Земля занимала позицию здоровенной кости в горле – слишком много сил отняло усмирение местного человечества, отбивание атак Хаоса, слишком много, чтобы связываться с землянами. И теперь не мешало ничего, но те, кого пару столетий назад собирались смять, как пустую жестяную бочку, накачались, прошли всевозможные полосы препятствий, вроде многочисленных войн, и... превратились в чемпионов. Эльфам ни за что не победить землян в открытом бою. Надежды стравить проклятых людей тоже нет – крах подобных планов предсказал интернациональный замок Вольфенштайн. Заклятые враги объединились, чтобы вместе как можно сильнее насолить Перворождённым. И пока вольфенштайновцы наносят ущерб одним существованием. Какой? Естественно, самый болезненный и опасный – моральный.
Все понимают: извращённый людской ум способен придумать самые жуткие орудия убийства, и старым добрым стрелам и мечам с техникой не справиться. Оставалась лишь магия, массивный удар по всей планете, что разом лишит людей главного преимущества. И рукотворный апокалипсис готовится.
Все эти мысли не давали покоя Заурону, он видел их осуществление в счастливых снах, грёзах, которые рассеивались с первыми лучами солнца. И теперь работал на износ, не жалея себя. Всё, что угодно, лишь бы добить последнюю заразу, окопавшуюся далеко, но всё же в пределах досягаемости.
Маг щелчком пальцев потушил трубку – трава мигом перестала тлеть, а едкий, неприятный дым тут же развеялся.
– Ну, что? – нетерпеливо спросил волшебник.
– Убедила, – коротко ответила Мироэль.
Заурон встал. Не в силах спокойно сидеть, принялся расхаживать по комнате.
– Я знал, сработает! – в глазах мага зажглись весёлые костры неподдельной радости. – Я знал, эти свиньи падки на женщин. Меня этот бандит послал, да ещё какими выражениями, а вот тебя, Мироэль... скажи, человечек не мог отказать, верно?
– Боюсь, не совсем так, – эльфийка одной фразой отобрала у волшебника новое оружий против землян. – Скорее, по другой причине, этот Тони меньше всего походит на бабника. Это человек, которого жизнь крепко била, да не раз, но он всё равно сумел добиться, чего хотел. И опять потерял. Мне показалось, он согласился участвовать, но скорее от безысходности: мол, делайте со мной всё, что хотите, хуже всё равно не будет. Может быть, смирился с судьбой, а может, хочет помешать, но пока скрывает гнев. А в решающий момент всё испортит.
– Вот как? – удивился Заурон. – Непросты эти земляне, с местными людьми всегда легче. Пообещай золота, девок или ещё чего, и они твои, делай, что хочешь. Потом, естественно, следует тихо устранить – как-никак, экономия средств. Тем более с этим Маранелло следует подстраховаться.
– Как?
– О, не волнуйся, существует совершенно надёжный метод, хорошо тебе известный, – многообещающе сказал волшебник.
Мироэль всё ещё непонимающе смотрела на него.
– Подсказываю: заключается в одном флаконе, наполненном определённым сиропом, – сегодня эльфийка недогадлива, как никогда. – С таким приторным названием, вспомнила?
– Вы имеете в виду... "Эликсир счастья"?
Заурон кивнул.
– Конечно же, это никакой не эликсир, – рассмеялся он. – И тем более не счастья, но звучит красиво, не так ли?
– Да, – глухо подтвердила Мироэль. – Но...
– Знаю, – отмахнулся маг. – Не использовался уже тысячелетие. Слишком легко обнаруживается, а на последнем Собрании магов ведущих рас запрещен за воздействие, оказываемое на выпившего. Он становится марионеткой того, кто стоит ближе всего, на достаточно долгое время – это жалкое существование может длиться и всю жизнь, до гробовой доски.
– Но вам не кажется, что это... – эльфийка не могла найти слов. – Это слишком жестоко!
– Жестоко? – удивился Заурон. – Я не сторонник жестокости, Мироэль. Но обстоятельства не спрашивают. Скажи, те, против кого... то есть, кого мы спасаем, когда-нибудь жалели эльфов в своём Мире? Нет, вели беспощадную войну на уничтожение, не смотря, кто стоял перед ними – воин, молодая девушка или пятиминутный младенец! А мы их спасаем, и при этом не убиваем этого... бандита. Так чем же мы хуже? По-моему, всё наоборот.
– Но... неужели нет другого способа? Мы же можем отложить нашу помощь?
Заурон не жаловался на помощницу, за одним исключением: её наивности можно поражаться бесконечно. Мироэль никак не могла понять, что нельзя выстроить Рай, не запачкавшись в грязи. Ни при каких условиях – потому, что всегда, при любом раскладе найдутся вредители, считающие личным оскорблением успехи или чрезвычайный подъём других рас. Как слуги Хаоса, так и люди. С первыми вроде разобрались, но вторые ломятся с упорством леммингов, их становится всё больше и больше. Сначала один отряд, затем ещё... а потом эти "человеки" посыпались, как град. На голову бедного Заурона.
– Мироэль, я не могу потерять столько энергии, – развёл руками маг. – Или завтра земляне заполонят всё вокруг. Понимаю, тебе только двадцать человеческих лет, ты не видела лично множества примеров самой истории, доказывающих мою правоту, но – пойми. Поверь, ради всех нас, Перворождённых, сейчас нужно всё, что Мать-Природа может дать, и рассудок одного, далеко не лучшего на той Земле и в нашем Мире, человека, будет достаточной платой за это. К тому же, учитывая убийства твоих сородичей, братьев, Маранелло может отказаться принести в жертву этого... Крашера и штурмовую команду. Надо подстраховаться.
Да. Эльфы всё знали и о диверсанте, и об остальных, Михаэле, Дитрихе, Томсоне, рвущихся на помощь. Всё-таки Храм – территория Перворождённых, где они сильны, как никто. И как нигде. Так что затея землян с самого начала была обречена на неудачу – их уже поймали, обездвижив на время отравляющими стрелами, и бросили в клетки, чтобы на следующий день принести в жертву богине-Природе, как скот. В конце концов, и повод имелся – никто не просил атаковать Храм, могли спокойно отсиживаться в замке. Но нет, не сиделось спокойно. Придётся расплачиваться.
Всё-таки, почему Тони решили сохранить жизнь? Мафиози представлял наименьшую опасность, не являясь профессиональным военным, а остальным эльфам можно объявить, что гангстер – невинная жертва уговоров фашиста Михаэля и остальных... тоже злых и нехороших. Ведь кто-то должен лично пристрелить бывших друзей, так по магическим законам, ведаемым лишь самым сильным волшебникам, энергии получалось в два раза больше. Предательство тоже даёт силу, как это не противоестественно звучит. А она очень, очень нужна для магического удара по целой планете – Земля не уступает размерами планете этого Мира. А кто мог, даже отведав "Эликсира счастья", на самом деле являющимся мощнейшим наркотиком, отбивающим любое сопротивление приказам, лучше исполнить волю Матери-Природы, как не волк-одиночка, совершенно случайно попавший в эту компанию "боевых псов"? Никого не знает, знаком с остальными от силы несколько дней... идеальный вариант для подставы.
– Да, Маэстро, – эльфийка сдержано поклонилась. – Я сделаю всё, что надо. Значит, завтра перед церемонией напоить Маранелло "Эликсиром"? – она старалась, чтобы голос звучал ровно и, похоже, это удалось. Сейчас рушилось всё, на чём воспитывали девушку – правила милосердия, любви к жизни, и многие другие красивые высказывания, на первый взгляд казавшиеся незыблемыми, как монолит Храма. Теперь оказывалось, что все маги – прагматичные, холодные, расчётливые... мысленно Мироэль захлёбывалась в эпитетах, обличающих всех стариков, что из последних сил сидят на креслах, только думают, как бы не потерять место. Неужели не понимают, что счастья не будет, если воздвигать его способами людей? И если их не уничтожать, а перевоспитывать, то когда-нибудь – никто не говорил, что будет легко – возможно, в далёком будущем, все расы будут жить в гармонии, не отвлекаясь на войны, резню и прочую подлость. Неужели это так трудно понять? Ей хотелось горько заплакать, но, понимая, что утраченные навсегда идеалы это не спасёт, эльфийка взяла себя в руки. Нет, только не сейчас. Вот станет на место Заурона, тогда начнёт строительство мира, в котором не будет места злу, подлости, любой вражде... может, наивно звучит, но, по крайней мере, за такие цели можно и умереть. А вовсе не за "тотальный контроль", которого хотят некоторые вроде Заурона. Притом непоколебимо уверены: так будет лучше всем. Говорят, "свиньям место в хлеву, а разумным существам – под солнцем", подразумевая, что это совершенно естественно. Под свиньями, конечно, имеются в виду люди... может, ещё немногочисленные ныне орки. Эльфийка знала одно: если сейчас они и свиньи, то в её силах перевоспитать человеческое племя, научить уважать жизнь, гармонию, всё, чему с детства учили Перворождённых... и что в одночасье уступило холодному расчёту, стремлению поработить всё, способное представлять угрозу, наживать противников, которые вполне могли стать союзниками. "Нет, – твёрдо решила Мироэль. – Я пойду другим путём". Но это, к сожалению, потом. А пока...
Заурон, похоже, что-то почувствовал, но, видно, неотчётливо, и придираться не стал. Зато принялся горячо убеждать помощницу в своей правоте:
– В последнее время усилилась активность землян, – пожаловался волшебник. – Вернее, не их, с падением гитлеровской Германии никто и не думал проводить новых исследований, так что сами люди здесь не при чём. Непонятно, кто тут замешан. Каким-то образом к нам проваливаются всё новые и новые пришельцы из самых разных временных отрезков: можно назвать 1940, 1944, 1982 и 2020 годы. Никто так и не нашёл связи между этими датами. Возможно, здесь её вообще нет, но есть в том, что в наш Мир всё время попадают подготовленные люди с оружием, боеприпасами, и, главное, злостью в душах, требующей только убивать, не важно, кого. И тут этот Михаэль в своём замке: "Вы знаете, у нас появились кровные враги. Грозят разрушить Землю... вы с нами?". Естественно, от желающих отомстить, тоже не важно кому, и почти всё равно за что, отбоя нет. И вот, у этого умника постоянные подкрепления. Сейчас он, конечно, схвачен, но в Вольфенштайн остался Рейден и несколько солдат – узнав о судьбе остальных, просто так не сдадутся. И будут принимать новоприбывших.
– Кхм, – эльфийка решила задать вопрос, мучавший весь день. – А как насчёт тех самых, "новоприбывших"? Они не могут "проваливаться" сюда просто так, верно? Вы так и не вычислили, что за этим стоит?
– Никто не знает, в чём дело, – судя по так быстро ставшему угрюмым лицу Заурона, его это мучило не меньше. – Пришельцы умирают там, на Земле, попадают сюда, причём самое паршивое, всё чаще чуть ли не у ворот Вольфенштайн! Их становится всё больше, а вооружение лучше! Может быть, не сегодня-завтра атомную бомбу, которую, как выяснилось, всё-таки разработали в будущем, несмотря на все старания, закинет – совсем весело станет!
– Ну... может, есть хотя бы предположения?
– Есть, – невесело сказал Заурон. – Одно бредовее другого. Начиная с происков богов Хаоса или их слуг, заканчивая тем, что сам Мир Земли взбунтовался против нашего вмешательства, и включились неизвестные ранее механизмы защиты. Ерунда – он нас благодарить должен, за избавление от опасной болезни.
"А может, и не ерунда", – естественно, эту мысль Мироэль озвучивать не стала.
– Вот, ещё кое-что, – продолжал маг. – Как насчёт секретных разработок гитлеровских учёных? Мол, пакости – их работа. Кстати, там есть и любопытное – в 1945 году с Западного фронта пропало несколько элитных дивизий СС, пара танковых армий, лучший воздушный флот, и до ста тысяч простой пехоты. А труп Гитлера – вовсе не труп, а самая что ни на есть подстава, причём мастерская, никто не догадался, но магию в этих делах не обманешь! И вот, многие маги выдают такие теории: Гитлер и группа лучших армий живы, дееспособны, к концу войны свалили в другие Миры. Самые истеричные вопят, вот-вот к нам вломится немецкая армия и начнёт стирать всё в порошок. Поэтому надо спешить, сейчас ни у кого нет права на ошибку.
"Да, всё ужасно, – нетерпеливо мыслила эльфийка. – Но это не даёт права ниспровергать идеалы, жить по законам людей, мы должны всех спасти: и себя, и их, но не такими способами. Так что ты глубоко не прав, Заурон. Не прав".
– Ладно, – спохватился маг. – Мы слишком увлеклись. Мироэль, ты сейчас пойдёшь спать, к церемонии все должны быть бодрыми. Ночь уже давно началась.
– Хорошо, Маэстро, – легко согласилась девушка. – До завтра.
Направилась к двери.
– Мироэль! – окликнул волшебник.
– Да, Маэстро?
– Ты слышала, что я сказал?
– Естественно, – эльфийка насторожилась. – Идти спать.
– Точно, спать, – Заурон сделал нажим на последнем слове. – Не скакать с мечом в комнате тренировок, не упражняться в стрельбе из лука, а спать! Мне не нужны зевающие помощницы в такой ответственный день!
Мироэль кивнула и вышла.
"Даже здесь видит меня насквозь, – думала девушка, взяв курс в сторону оружейной. – Может, понимает всё, что я думаю о нём, обо всех них? И посмеивается втихую – мол, ничего, время всё выбьет? Даже не хочется думать так... и всё-таки, не выбьет, запомни это, Мироэль! – обратилась она сама к себе. – Слишком это будет просто, слишком легко! Я буду честна до конца. Хотя бы с собой".
И эльфийка быстрой, летящей походкой направилась дальше по коридору.
Глава 10: Доставка неприятностей на дом.
Крашер не мог пошевелиться – похоже, долго били, пока представлял неподвижную куклу, беспомощную, как труп, вялую, как медведь после спячки. Остроухие всё знали – с самого начала, кто к ним идёт, каким путём, с какой целью, а главное – где кого словить. Скорее всего, штурмовая команда тоже погорела, раз повязали мастера диверсионных операций. Каким образом? А не всё ли равно теперь, а? Следует либо покорно ждать, моля судьбу о лёгкой участи, либо выбираться из этой дыры – нет времени копить злость, неизвестно, сколько времени Фред провалялся здесь в полубессознательном состоянии. Кто знает, может, конвоиры уже идут по коридору, бряцая ключами, топчут грязный пол темницы лишь для того, чтобы отвести его, Фреда Крашера, землянина, диверсанта, на казнь? Как Джонсона и «Радугу-7»? Ну, уж нет, сотрудник «Последнего эшелона» не позволит так поступить с собой, заодно и за друзей отомстит!
Плевать, как схватили, больше такого не повторится! Фред со стоном поднялся, конечности не слушались, как потерявшие связь солдаты не могут исполнять команды штаба. Но в спецвойсках АНБ не теряли времени даром, Крашер прошёл подготовку, позволяющую выжить даже, казалось, в самых невозможных условиях.
Пятиминутная гимнастика из арсенала спецназовцев Америки и стран Евросоюза быстро вернула к жизни тело диверсанта – бегать, конечно, не мог, но того и не требуется – ему платили за незаметность! Итак, Фред снова в строю.
Внимательно осмотрелся – клетка, решётка, и танком не пробьешь. Ну ладно... наверху – чугунная, или что-то вроде того, труба. Зачем? Неужели в этой дыре пять, или сколько там, тысяч лет назад, имелась канализация? Больно тонка, чайное блюдце в диаметре. Хотя, может, новодел? Тем лучше, прочнее будет. Хм, да здесь и вентиляция есть. Натуральная, прямо как... так, дела идут всё лучше. Если никаких подлянок не предвидится, то шансы очень и очень... хорошо, вот как раз к трубе... канализация, уходящая в вентиляционный ход – это круто, но не будем оспаривать местных планировщиков. Так вот, к трубе в одном месте подходит стенка, вернее, угол... это хорошо, очень хорошо.
Крашер надеялся, что от избиений местной стражи не потерял способность высоко прыгать. Взял небольшой разбег и, подпрыгнув, оттолкнулся от одной стены, рванулся вверх, сделал то же самое с той, что образовала прямой угол с предыдущей. На излёте зацепился за трубу, пальцы держатся крепко, как грузчик за зарплату, и диверсант повис на трёхметровой (вот потолки, а?) высоте.
Ну, теперь легче. Фред закинул на трубу и ноги, разом уменьшившись в объёме и став незаметней. "Будет весело, если этот музейный экспонат не выдержит, – подумал Крашер. – Падать придётся высоко, к тому же на меня полетит всё дерьмо, что внутри". Да, весёлая перспектива...
Таким образом, дополз до вентиляционной шахты, а уж в ней опытный диверсант чувствовал себя, наверное, увереннее, чем на земле. Ещё бы – кто там встретится?
Эх, жаль, конечно, отобранную SCC-20, пистолет и прибор ночного видения, но важнее всего сейчас найти заряды, разнести этот клоповник к чёртовой матери, и убраться. Если получится захватить кого-нибудь из товарищей-землян, вообще идеально получится.
Диверсант полз по шахте, пока не наткнулся на небольшое окно с решёткой, выходящее в очередную комнату. Там беседовали двое – пожилого вида, насколько такое можно сказать об эльфах. Маг, судя по ярко-красной расцветке одежды, и девушка лет двадцати, тоже Перворождённая. Эльфийка собиралась уходить, уже подошла к двери, но волшебник что-то сказал. Обернулась.
– Мироэль!
– Да, Маэстро?
– Ты слышала, что я сказал?
– Естественно, – девушка пожала плечами. – Идти спать.
– Точно, спать, – эльф поднял указательный палец. – Не скакать с мечом в комнате тренировок, не упражняться в стрельбе из лука, а спать! Мне не нужны зевающие помощницы в столь ответственный день!
Эльфийка вышла.
Через пять минут маг тоже покинул помещение.
Крашера не покидало гаденькое ощущение: пропустил что-то важное, даже очень, но он гнал его прочь. В конце концов, о чём могли говорить эти двое? Уж точно не о пленниках. Выждав какое-то время, Фред мощным ударом высокого десантного ботинка выбил решётку. Та, жалобно динькнув, с грохотом упала на пол. Крашер поморщился – вот вам и незаметность. Но ничего другого не оставалось, и диверсант спрыгнул вниз.
Как назло, раздался звук спешащих по коридору ног. Схватив под мышку решётку, Фред юркнул в какой-то объёмистый шкаф, что мирно покоился сбоку. К счастью, пустой. Крашер затаил дыхание. Любое неосторожное движение, и заметят.
Вовремя – в комнату зашёл эльф. Сравнительно крепкий, спокойный, но чуткий взгляд, скупо оценивающий обстановку, выдавал опытного воина. Длинные волосы, как у уважающего себя металлиста, готовы развиваться даже без ветра, от любого движения, хоть сейчас в рекламу шампуня. Видать, страж всё же что-то заподозрил – клинок, вытащенный незримым, ловким, как прыжок пантеры, движением, дал понять о серьёзности намерений эльфа.
Дело плохо – направился к шкафу, Фред всё видел через узкую щель. Постоял, изучая двери, ножки, даже, казалось, красивые резные ручки. Лицо мечника резко изменилось – неужели через миллиметровую щелку удалось разглядеть блеск испуганных глаз Крашера?
Диверсант в полсекунды понял, сейчас его выволокут из шкафа, а кишки намотают на острый, сверкающий, как тысяча Бродвеев, клинок. И то, что после экзекуции последний потеряет идеальный вид, мало волновало Фреда. И он сделал то, что спасло жизнь. Сокрушающий удар массивной, сделанной из самого дубового дерева, растущего в W-51, дверью пришёлся на висок эльфа, чуть повернувшегося, чтобы резким движением распахнуть то, чем очень здорово получил по черепу. Крашер всего лишь резко открыл двери.
Диверсант выскочил из ненужного теперь шкафа – страж Храма валялся, тупое выражение лица говорило о полуобморочном состоянии, когда опасности противник не представляет, но через полминуты может очнуться и поднять тревогу. Этого Фред никак не мог допустить, и ботинок, с размаху столкнувшийся с многострадальной головой остроухого, разрешил проблему.
Тьфу, чуть не провалился. Ничего, надо обыскать, вдруг что получится. Крашер наклонился к телу поверженного эльфа. В карманах не обнаружилось ничего интересного, а точнее – абсолютнейшая пустота. Неужели только из стирки надел? Диверсант глянул на короткий меч, что не далее, как полминуты назад рассматривал, как пристанище для своих ценных внутренностей. Взять, что ли? Ну, замок быстро сломать... решено – беру.
Стоило лапище Фреда ухватиться за рукоять, как клинок полыхнул на секунду синим, а руку ощутимо кольнуло, так, что Крашер выронил оружие.
– Сволочь, ещё кусаться? – первый порыв души, давно не выплескивавшей эмоции, вырвался наружу, как тысяча слонов. Диверсант со злости наподдал по мечу. Он, звякнув, улетел в противоположную часть комнаты.
Плюнув на трофейное оружие, Фред посмотрел на массивную, отливавшую бликами на поверхности стекла, вазу, и понял: подойдёт. Стекло не тонкое, как раз для целей, намеченных Крашером. Ни секунды не жалея о погибающей красоте, шваркнул о пол. Шум, конечно, но звуки борьбы с эльфом, что практически гремели по комнате, не заметит разве что слепой. Так что диверсант не сильно проигрывал. Затем, внимательно изучив осколки, выбрал один из самых крупных, длиной, как рука от локтя до ладони, напоминающий школьные уроки геометрии сходством с равнобедренным треугольником, со слегка загнутыми углами, вроде кривых сабель монгольских кочевников.
Спрятав тело стража в шкафу, Фред кое-как ликвидировал следы драки – падая, остроухий умудрился сшибить средних размеров стол, перевернувшийся набок. Ну, и грязь, ржавчина от упавшей решётки. Возможно, из-за неё эльф и заподозрил неладное, хотя мог спокойно пройти мимо.
Крашер покинул комнату. Из соседнего помещения доносились звуки музыки. Аккуратно заглянув вовнутрь, диверсант обнаружил молодую эльфийку, играющую на какой-то лютне... или чем-то вроде того, диверсант никогда не разбирался в музыкальных инструментах, тем более таких. О музыке нельзя ничего сказать, кроме того, что прекрасна – даже неискушённый в этом деле Фред невольно заслушался.
Чёрные, как смола, волосы девушки закрывали лицо, тем более, сидела она спиной и почти не оборачивалась. Не прекращая игры, коротко кивнула, и стакан с чистой, как слеза, водой спикировал к сидящей на табуретке эльфийке. Опять же, не прекращая игры, выпила воду – стакан сам наклонился, затем, повисев чуток, вернулся на место.
Крашер опешил – волшебница! Теперь всё стало сложнее – собирался тихо-мирно связать музыкантшу, заткнуть кляпом и со спокойной совестью отправиться дальше – в АНБ всегда предпочитали обходиться без лишних убийств, если противник не видел диверсанта. Но теперь придётся прикончить эльфийку – мимо магов так просто не пройдёшь, даже не прокрадёшься. А за роскошными волосами так заманчиво маячат пистолет, винтовка и – самое главное – заряды! Лежат на столе, словно дожидаясь хозяина. И дождались ведь, пришёл диверсант!
Фред решительно сжал осколок стекла. Раз идти, так до конца – моральные принципы, не связанные напрямую с пользой для Америки, а теперь и родной планеты давно отвергнуты, ведь единственного, на что их хватало – мешать. Да, он спокойно убьёт девушку, так же, как супостата с "Калашниковым", старым бронежилетом и длинной чёрной бородой. Никакой разницы – в чём, грубо говоря, преимущества существа женского пола? В возрасте? Так некоторые из тех, кого диверсант убивал, разумеется, на благо страны, не дожили и до двадцати – в армии стран "Третьего мира" берут молодых. Может быть, её следует беречь только потому, что девушка? Нет, ребята, я играю по законам Америки пока что, а там равноправие. К тому же, тревогу женщина поднимает ничуть не хуже, чем мужик, зачастую даже лучше. Так что ничто не помешает... или всё же помешает?
Он замешкался – в конце концов, никогда не стрелял в женщин и детей.
"Не нужно стрелять, – мягко, но настойчиво предложила одна половина сознания".
"Ага, только зарезать, да ещё и осколком стекла, – отозвалась другая".
Они могли бы спорить бесконечно, но дело разрешил сам Крашер.
"Какого чёрта, заткнитесь! Я всё равно собираюсь взорвать это место!"
И то дело.
А эльфийка всё играла и играла.
Можно попробовать оглушить, как того стража дверцами шкафа, но Рейден прочитал Фреду не одну лекцию насчёт способностей магов, и диверсанту передались все опасения замкового волшебника, которые только могли ему присниться. Нет, лучше не рисковать, тем более, большинство эльфов здесь потенциальные мертвецы. Если, конечно, всё получится.
Крашер встал в полный рост – лучше иметь преимущество в высоте, а тени, эти вечные предательницы, всё равно распластались за спиной диверсанта, так что ничто не выдаст в этот раз. Когда до эльфийки оставалось не более полутора метров, она почувствовала неладное. Может, и вправду оттого, что волшебница...
По рукам, что до этого виртуозно перебирали струны, заставляя восхищаться, чуть ли не захлёбываться счастливым плачем, пробежала лёгкая дрожь, девушка выронила музыкальный инструмент, и теперь Фред понял: точно заметили.
