Текст книги "Порочный круг (СИ)"

Автор книги: Тимофей Печёрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Куда он шел и зачем – старый чародей не объяснял. Но все равно Сиградду, Равенне, Освальду и сэру Андерсу ничего не оставалось, кроме как послушно следовать за ним. Потому что иной жизни, без мастера Бренна, эти четверо для себя уже не представляли.

В переулках грызлись и лаяли собаки.

Один раз навстречу Бренну и его соратникам вышли несколько человек – кто с ножом, кто с дубиной. То есть, честными, а главное, мирными тружениками они точно не были. Не говоря уж о том, что по ночам честные мирные трудяги вообще-то предпочитают отсыпаться, а не гулять.

Намерения этих ночных прохожих были столь же понятны и очевидны, как назначение любой маленькой деревянной постройки, из которой пахнет дерьмом. Встречных – ограбить и, скорее всего, убить. Ну и позабавиться с любой подвернувшейся женщиной, если она не глубокая старуха и не младенец.

Они шли, гнусно похохатывая и обмениваясь грубыми немногословными репликами, состоявшими по большей части из брани и похабных шуток. Не иначе, чувствовали себя в этой части города полновластными хозяевами. Потому и держались так уверенно и беспечно. До поры.

Но оказавшись лицом к лицу с мастером Бренном и его командой, мигом поостыли. Первым делом обратив внимание на огонек на посохе… колдуна! А следом на здоровенного варвара с огромной секирой, рядом с которой их собственное оружие смотрелось как-то не шибко серьезно. Едва ли остался незамеченным для этого отребья и меч сэра Андерса. Не говоря уж о самом рыцаре в кольчуге.

Потому, хоть лихих людей было и больше, но все как один, молча и не сговариваясь, предпочли поискать другое место для прогулки. Один за другим свернув в ближайший переулок.

А закончился путь Бренна и его соратников по ночному городу возле постоялого двора. Массивного двухэтажного каменного здания, над крыльцом парадной двери которого горел фонарь. Призывно и ярко.

И уже ступив на нижнюю ступень крыльца, старый чародей, наконец, сподобился уточнить, о чем говорил ранее. Так сказать, подвести черту.

– А заключается наша проблема в том, – были его слова, – что мы с вами никто и звать нас никак. Бродяги, отщепенцы. Даже те крестьяне для здешних законов стоят выше нас. И, следовательно, имеют больше прав находиться в том месте, которое мы по легкомыслию своему привыкли считать домом. В конце концов, это их земля… они на ней родились, как до этого их отцы и деды.

– А мы? – недовольно вопрошал сэр Андерс, явно задетый услышанным.

– А мы, как я уже сказал, никто, – отвечал, нисколько не смущаясь и не щадя его чувств, мастер Бренн, – даже притом, что некоторые из нас имеют приставки «сэр» и «фон» к имени. А если говорить точнее, то наглые захватчики и самозванцы. Виновная сторона.

При этих словах рыцарь еще пожалел, что уступил замок и родовые земли дальним родственникам. И потому теперь не мог предложить соратникам обосноваться там.

А мастер Бренн продолжал.

– То есть, даже если бы нам удалось отбить то нападение, – были его слова, – деревенщины «наши» вполне могли вернуться, собрав ополчение многочисленней. В других селениях попросили бы помощи, отправили бы гонцов к ближайшему владетелю. Попросить принять их под свою руку, а заодно прислать дружину, чтобы разобраться с проклятым колдуном. А баронская или рыцарская дружина… не мне вам, благородный сэр, объяснять разницу между нею и сборищем подвыпивших пахарей. По боевитости – в том числе.

Сэр Андерс возразил было, но старый чародей добавил, словно упреждая его слова:

– Да что там – они могли бы даже королю челобитную подать. Убивает, мол, и ущемляет да запугивает нас распроклятый чародей! А что можем мы? Ничуть не сомневаюсь в каждом из вас, но вынужден признать: гораздо меньше.

На миг повисло напряженное молчание – так обескуражила подопечных мастера Бренна его отповедь.

Затем слово взял Освальд.

– Ну… – осторожно, c непривычной для себя робостью начал он, – надеюсь, мудрый де… мастер знает, что можно сделать?

– Пожалуй, – последовал незамедлительный ответ, – только разговор об этом – не для улицы.

3

Постоялый двор оказался достаточно просторным, чтобы пятерым новым гостям не слишком пришлось тесниться. И теснить остальных.

Для них здесь нашлись три свободные комнаты. Одну заняли мастер Бренн и Равенна, доверявшая старому чародею пуще остальных. Наставник все-таки. И не в том возрасте, чтобы приставать. Во второй комнате разместились, скрепя сердце, Освальд и сэр Андерс. Чья вяло тлеющая неприязнь друг к другу не слишком кого-то волновала. Ну а третья комната целиком досталась Сиградду. Против такой привилегии никто не возражал. Более того, желающих ночевать по соседству с могучим северянином все равно не нашлось. Потому что храп у него тоже был под стать. Не слабенький.

Еще на постоялом дворе никого не интересовало, кто ты, откуда. И даже грешит ли очередной постоялец колдовством. Ведь располагалось это заведение невдалеке от городских ворот. И каждый день пропускало через себя множество въезжающих-выезжающих в Каллен людей, как сердце – потоки крови. Так что у хозяина с обслугой просто возможности не было уследить за каждым гостем, запомнить его. А кабы попытались, голова бы распухла и довольно быстро.

Потому, даже если бы Братство Ночи продолжило охоту за мастером Бренном и его соратниками, даже если бы умудрилось каким-то чудом взять их след – потеряло бы его снова и быстро. Как раз на этом постоялом дворе. Где Бренн, кстати, не собирался надолго задерживаться. Даром, что унесенного в мешочке золота с лихвой бы хватило, чтобы год проживания оплатить.

В обеденном зале на первом этаже постоялого двора в этот поздний час уже почти никого не было. Почтенные купцы, крестьяне, сбывающие излишки мяса и урожая, просто непоседы уже отправились на боковую. Только за одним столом в уголке сидел одинокий помятый человек с физиономией кислой и безучастной. Но его можно было не опасаться. Чужие дела его не интересовали. И вообще, похоже, не интересовало ничего, кроме себя, любимого. Точнее, наполненности собственного тела хмельными напитками.

Что до хозяина постоялого двора, то он, зевнув, принял из рук Бренна золотую монету, отсыпал ему горсть серебрушек на сдачу, разбудил девчонку-прислужницу и распорядился насчет выпивки. Да и отправился обратно в свою комнату. Досматривать очередной сон. Потому что час выдался поздним даже для него.

Так что никем не тревожимые, мастер Бренн и его соратники расселись за одним из столов в опустевшем обеденном зале. И, склонившись над кружками (мужчины взяли пиво, а Равенна – слабенькое вино), смогли поговорить о деле. Не опасаясь посторонних ушей.

Мастер Бренн, перед которым, в отличие от его молодых подопечных, кружки не было, сразу перешел к изложению своего плана. Точнее, своей задумки. Что не заняло много времени.

– Нам нужно самим заручиться поддержкой короля, – были его слова, – потому я и перенес нас сюда. В Каллен, он же столица Нордфалии. Королевства, в землях которого находится и мой дом.

– Допустим, – сухо молвил сэр Андерс, – но… как-то странно это. Мы вроде бы как спасаем мир… от напасти, от которой те же короли со своими ратями не могут защитить даже своих подданных. Далеко ходить не надо. Когда в моем родовом имении свирепствовали мертвяки… когда Скверна стала выжигать все живое – где он был, король Нордфалии? Которому, кстати, наша семья присягала на верность. И кто, в конце концов, спас замок и Веллесдорф? Кто очистил? Точно не воины короля.

Ни тени воодушевления не чувствовалось в его голосе. Более того, под конец этой речи стало заметно, что предложение мастера Бренна рыцаря даже разочаровало.

– Когда мои сородичи ходили сюда набегом, – вторил рыцарю Сиградд, – хваленые королевские вояки улепетывали, поддерживая полные штаны. Только стрелами и горазды нас доставать. Из-за угла… из леса. Или из-за стен, откуда их не достать. Трусы… много славных мужей из-за этого домой не вернулись.

Не сильно обрадовался предложению старого чародея и Освальд.

– Ха! Король! – с усмешкой отозвался вор. – Велика птица. Помнится, моя бабушка любила шить одеяла из лоскутков. Разноцветных, собранных откуда ни попадя… хоть от рубашки старой и рваной, хоть от платья. Так мне порой кажется, что наш мир кто-то из таких же лоскутков сшил. Каждый кусочек – это отдельное королевство-княжество-графство. Я про владения баронов не говорю. Или благородных сэров, как тот, что сидит с нами за одним столом.

Сэр Андерс покосился на него недовольно, а вор продолжал:

– Еще помню… ну, в те времена, когда бродяжил, один такой «лоскуток» за день из конца в конец пересек. За день! Правил им, правда, не король, а князь. Но тоже наверняка на троне сидел с важным видом, корона ему на голову давила. Приемы при дворе устраивал и все такое прочее. Возможно, и войнушку с кем-то успел устроить. Например, с соседним «лоскутком», который тоже можно за день пересечь.

Речугу Освальда мастер Бренн слушал с добродушной терпеливостью, с какой хорошие родители или воспитатели выслушивают наивные рассуждения маленьких детей.

Чародей мог бы рассказать о державах на далеком юге или востоке. Настолько обширных, что все «лоскутное одеяло» Священной Империи, что и было для молодого вора единственно известным ему миром, занимало примерно столько места, сколько пара не самых крупных тамошних провинций. Но сказал по-другому. Попроще.

– Может быть, короли и иже с ними немного стоят, – были его слова. – Особенно перед лицом настоящей беды. Может быть, они много и почем зря важничают, властвуя на клочке земли. Но у них есть право, которого нет у нас. Они могут присваивать титулы – раз, и делиться своими землями в благодарность за верную службу – два. Тогда как мы, я уже говорил, никто. И только милость короля позволит стать нам хоть кем-то.

Затем Бренн перевел взгляд на Сиградда.

– Могучий воитель правильно подметил, – с мягкостью в голосе, но в то же время твердо стоя на своем, произнес старик, – его сородичи были хороши в ближнем бою. Зато против лучников… им было гораздо трудней. Так всегда бывает. В одних случаях действенней одно оружие, в других – другое. Нет смысла, например, конницей штурмовать замок. Зато пеших мечников в чистом поле даже меньший по численности конный отряд сметет как ураган.

Наконец, чародей обратился к сэру Андерсу.

– Это, кстати, ответ и на вашу претензию, благородный сэр. С одним противником лучше использовать одно оружие, с другим другое. Против мертвяков и демонов короли со своими воинствами действительно не столь хороши. Потому что чураются волшбы. Слишком верят тем, кто объявляет любого чародея дьявольским прислужником. Зато воевать против обычных живых людей, из плоти и крови – в этом воинам его величества почти нет равных. Поднаторели… за века.

– Я тоже не в восторге, – взяла слово и Равенна, – никому никогда не служила. Так почему должна… почему мы все должны?..

– Вот тут ты ошибаешься, – произнес мастер Бренн с ласковой укоризной, – ты… как и мы все, служим уже давно. Человечеству. Включая, кстати, и короля Нордфалии. В противном случае, стал бы кто из вас терпеть тяготы походной жизни. Ночевки под открытым небом и тому подобное. Не говоря уже о возможности погибнуть в бою. Просто ты… и все вы не задумывались об этом.

Вздохнув – дух переведя, старик добавил:

– Разница в том, что теперь нам представляется шанс не просто послужить, но и получить кое-какую выгоду с этой службы. Хотя лично я надеюсь, что она не будет сильно долгой и обременительной. Служба, я имею в виду.

И снова обратился к Андерсу фон Веллесхайму.

– Благородный сэр… вы, вроде, говорили, что ваш род вхож в королевский двор, – сказал он с толикой робости. Даже как будто заискивая.

Непосредственный Освальд при этом не удержался и хмыкнул.

– Отца моего точно принимали при дворе, – отвечал рыцарь, – насчет Рихарда… покойного – не знаю. Сам же я не успел. По понятным причинам.

– Думаю, теперь у вас будет возможность наверстать, благородный сэр, – теперь в голосе Бренна, напротив, промелькнула едва заметная усмешка, – потому что на вас у нас теперь вся надежда. Если вы не сможете решить этот вопрос… договориться о приеме в королевском замке – то, боюсь, не сможет никто.

– Сделаю все, что в моих силах, – отвечал Андерс просто.

4

Прямо с утра рыцарь отправился в королевский замок. Возвышающуюся над городом, просто-таки тянущуюся к небу твердыню. Приглашение же на прием для мастера Бренна и его соратников он получил дня через три. Удивительная и просто непривычная быстрота для тех, кто привык считать, будто спешка – удел прислуги и всяких простолюдинов.

К тому времени Бренн и его команда успели покинуть постоялый двор. Пусть интереса к ним там никто не выказывал, но старик-чародей был уверен: в предстоящей миссии будет не обойтись без волшбы. А привлекать к себе внимание совершением магических ритуалов не стоило даже в таком заведении, где до тебя вроде как нет никому дела.

Бренн знал: простой человек слаб как сухой лист. А лист увлекает без труда и в любую сторону порыв ветра. Вот подул ветер, поднятый не то воплями фанатиков, не то происками Братства Ночи. И жившие по соседству крестьяне, частью пугливые, частью охотно прислуживавшие чародею (но почти всегда миролюбивые) обернулись кровожадной ордой. Потому никто не мог поручиться, что и равнодушие хозяина, обслуги и гостей постоялого двора не сменится враждебностью. Заметь кто-то из них, что в заведении объявились колдуны.

В качестве временного убежища глазастый и находчивый Освальд присмотрел один из домов. Заброшенный, заколоченный, и из которого обитатели городского дна успели вынести, кажется, все, кроме пыли. Ну и камина еще. Зато что бы ни происходило внутри, это было скрыто от посторонних глаз.

Прежде чем перебраться в этот дом, мастер Бренн нашел кучку мужчин – праздношатающихся, но с честными мирными лицами трудяг. Вручил им золотую монету, отчего у хотя бы одного из них глаза на лоб полезли. И сопроводил этот щедрый жест просьбой прибраться в присмотренном доме и прикупить для него мебели. Хотя бы самой необходимой. Стол, лавки, кровати. Ну и постельное белье, разумеется.

А сопровождавший Бренна Сиградд подкрепил его просьбу обещанием найти этих мужиков и отрубить их причиндалы, если вздумают обмануть. Смыться с деньгами, не сделав ничего, например. Ну и продемонстрировал секиру, с помощью которой собирался исполнить свое обещание. То есть, аккуратности ювелира в этом деле от варвара ждать не приходилось.

Были ли эти вынужденно бездельничающие горожане действительно честными (а может, подействовала угроза Сиградда), но к концу дня они с заданием управились. Так что ужинать в тот день мастеру Бренну и его соратникам довелось уже на новом месте.

Тогда же оказалось, что Равенна не только умела зелья варить, но и вообще-то неплохо готовила.

Особой чистоты после приборки в доме, правда, не чувствовалось. Но хотя бы не докучал запах пыли и затхлости.

Что до приглашения, то оно, когда, наконец, было получено сэром Андерсом, предписывало явиться в королевский замок уже назавтра, с утра.

Встав спозаранку и наспех позавтракав, соратники мастера Бренна подошли к подъемному мосту в замок незадолго до того, как сам мост был опущен, открывая дорогу.

Еще полчаса спустя все пятеро стояли… нет, не в тронном зале, а лишь в его приемной. Просторной комнате, увешанной портретами членов монаршей семьи. Лица, смотревшие с полотен, выглядели как один исполненными благородного достоинства. Каковое чернь в вечной неблагодарности своей обычно называет спесью.

Сидеть Бренну и его спутникам не предложили, да и негде было. Никакой мебели, кроме портретов и факелов на подставках в приемной не имелось. Так и ждали все пятеро – переминаясь с ноги на ногу или прохаживаясь по комнате. Башмаками по каменному полу постукивая.

А потом отворилась дверь… нет, не двустворчатая, высотою в два человеческих роста, и ведущая в тронный зал. Но куда более скромная – в боковой стене. И в приемную вышел немолодой мужчина.

Своим узким морщинистым лицом и тронутыми сединой рыжими волосами он совсем не напоминал лики королей на портретах. Лихо закрученные усы словно бы призваны были добавить его облику мужественности. Но на взгляд Освальда, например, усы эти (тем более рыжие) придавали сходство, скорее, с вездесущим тараканом. А, по мнению Сиградда… которое, впрочем, тот держал при себе, в пышных, с кружевами, одеждах этого человека было что-то бабское. Цепь на шее, считал варвар, вообще больше подходила собаке, а не человеку. Да и ростом рыжеусый не вышел.

– Ваше… величество, – с непривычной для него подобострастностью произнес мастер Бренн и по-старчески осторожно согнулся в поклоне.

Чем заслужил неодобрительные взгляды Равенны, Сиградда и сэра Андерса и насмешливый – Освальда.

Последний не то чтобы злорадствовал. Просто не каждый день увидишь, как премудрый колдун опростоволосился. Мудрым, будучи, явно не во всем.

Добро, хоть опуститься на колени не успел.

– Ах, оставьте это! – рыжеусый махнул рукой, будто мух отгоняя. – Здесь только я и вы. Ни к чему эти церемонии… будто перед всем двором.

А когда мастер Бренн выпрямился, добавил:

– К тому же я не король. Неужели сами не видите, что короны на мне нет? Ах… мечтать, разумеется, не вредно. Но я лишь приближенный его величества. Граф Дитрих фон Бракенгард. Можете обращаться ко мне «ваша светлость».

– А его величество? – осторожно поинтересовался сэр Андерс.

– Достопочтенный сэр Андерс фон Веллесхайм, – обратился лично к нему рыжеусый с таким видом, будто других людей поблизости не присутствовало, – должен признаться, с вашим отцом мы провели немало интересных часов. На охоте… и за пиршественным столом. Помня об этом, я постарался уважить вашу просьбу в столь короткие сроки. В как можно более короткие сроки.

Сделав паузу на пару мгновений – словно подчеркивая ценность совершенного им поступка, граф продолжил:

– Что до его величества, то в столь ранние часы он изволили почивать… если вам интересно. Но дело, с которым вы пришли, можно… нет, даже нужно обсудить со мной. Ведь на это и существуют приближенные. Чтобы делать грязную работу… разбираться в сложных вопросах. А потом помогать его величеству. Подсказывать в принятии правильного решения.

«А мне вот с детства никто ничего не подсказывает, – подумал Освальд, мысленно отвечая на слова рыжеусого, – и почти никто не помогает. Выходит, я, простой вор и сын деревенщины свободней целого короля. Ну, дела!»

– Теперь к делу, – продолжал вещать граф фон Бракенгард, – сэр Андерс фон Веллесхайм все откровенно выложил. С кем теперь… имеет дело. И мне доложили. Потому и я отвечу откровенностью. Пользуясь тем, что других придворных… этих шакалов здесь нет. Так вот, ни я, ни его величество не любим колдунов. Более того, считаем вас злом.

Последнюю фразу он произнес медленно, с расстановкой, давая слушателям осознать ее и прочувствовать.

– Но таким же злом является, к примеру, яд в бокале с вином, – поспешил граф внести и необходимое уточнение, – хотя временами просто необходимо прибегнуть к яду. Так и нам с его величеством позарез потребовалась помощь колдунов. Дело в том, что у его величества объявилась… побочная дочь.

– Младшая что ли? – брякнул, не поняв, Освальд. – Или приемная?

– Рожденная вне законного, освещенного церковью, брака с особой благородных кровей, – отчеканил, как по написанному, граф. – В молодости его величество… испытывали тягу к приключениям и стремились всячески разнообразить свою жизнь. И рады были осчастливить многих…

«Хм… осчастливить многих, значит. То же самое можно сказать и про какую-нибудь деревенскую давалку», – про себя подметил Освальд. Из последних сил стараясь удерживать рот на замке.

– …многих простолюдинок, которые почитали за честь, чтобы в их чадах была хоть капля королевской крови. Жаль только, не всем хватило благоразумия и благодарности оценить такой подарок. Не знаю как, но дочь одной из этих простолюдинок, как подросла, сумела прознать о голубой крови в своих жилах. И на днях прислала письмо. Звали эту побочную дочь, по-видимому, Норой, но подписалась она, ни много ни мало, «наследной принцессой Элеонорой» и «ее высочеством». Неслыханная наглость!

И снова взял паузу, снова позволяя мастеру Бренну и его спутникам ощутить драматизм ситуации.

– В письме эта Нора требовала от его величества признать ее законной дочерью и наследницей престола, – продолжил граф затем. – Каково? В случае же отказа она пригрозила не просто раструбить об этом на все королевство, запятнав честь его величества и всего двора. Но захватить трон. Захватить, понимаете? Отобрать. Тут мудрецом не нужно быть, чтобы догадаться: за этой Норой стоит какая-то сила. Достаточно могущественная, чтобы на равных тягаться с королями. Но предпочитающая соблюдать приличия. И потому она… сила эта использует побочную дочь его величества как прикрытие.

– Или как отмычку, – на этот раз Освальд не смолчал. Рыжеусый, впрочем, к великой чести своей сделал вид, что этой реплики не услышал.

– Что они-де не захватчики, не узурпаторы, а лишь помогают свершиться справедливости, – продолжал он, как ни в чем не бывало.

– Ваша светлость, – наконец смог взять слово мастер Бренн, – а как насчет человека, принесшего письмо? Его допрашивали? Ну, чтобы выяснить, о какой именно силе идет речь?

– Никакого человека не было, – отвечал граф фон Бракенгард, – почтовый ворон доставил письмо. Будь это иначе, мы бы, конечно, вытрясли из гонца все, что можно. Хотя в этом случае ваша помощь бы вряд ли потребовалась.

– Но оно хотя бы сохранилось? – с надеждой спросил мастер Бренн. – Мог бы ваша светлость нам его предоставить?

– Разумеется, – последовал немедленный ответ, – собираетесь наложить проклятье через вещь этой Норы?

– Если бы все было так просто, – посетовал Бренн. – Но… по крайней мере, она должна оставить на письме… так сказать, невидимый след своей души. Который поможет отыскать ее.

– Хорошо, – сказал рыжеусый граф, – насчет письма – я распоряжусь.

– Правильно ли я поняла… ваша светлость, – подала голос теперь и Равенна, – вы хотите, чтобы мы… заставили эту Нору… отказаться от претензий на престол?

– Есть у нас такой мастак – заставлять, – сострил Освальд, указывая оттопыренным большим пальцем в сторону Сиградда, – стоит ему только свою секиру показать… тут не то, что баба… тут даже мужик в штаны наделает. И мигом забудет о своих притязаниях и коварных планах.

Не иначе, так впечатлил его случай с увещеванием праздных горожан, согласившихся честно отработать плату за наведение порядка в заброшенном доме.

– Не сомневаюсь в ваших умениях, – лицо Дитриха фон Бракенгарда оставалось невозмутимым и ни тени эмоций не выражало, – но ради покоя всего королевства я предпочел бы самую надежную форму отказа.

Затем уже вполголоса, но твердо и даже угрожающе добавил – точно готовый к драке кот прошипел:

– А потому… принесите мне голову этой возомнившей о себе шлюхи. Добудьте и принесите. И тогда я буду ходатайствовать перед его величеством о предоставлении колдуну рыцарского титула и земельного владения. Уверен, отказа не будет.

* * *

– Неужели у короля нет возможности добраться до какой-то бабы? – с недоумением вопрошала Равенна, когда все пятеро покинули замок и направлялись на окраину, к занятому ими дому.

– Скажем так, у короля есть возможность найти людей, – отвечал ей сэр Андерс, – чтобы они добрались… и сделали всю грязную работу. В этот раз такими людьми предложили стать нам. В следующий – кому-то еще. А люди непосвященные будут смотреть на это и трепетать. Уверяясь в могуществе именно короля.

Судя по тону и выражению лица, задание королевского приближенного его не порадовало. Когда рыцарь посещал замок прошлые разы, договариваясь о приеме, ему сообщили только, что королевский двор столкнулся с одной деликатной проблемой. В которой как раз могла бы пригодиться помощь чародеев.

В чем именно заключается проблема, и в чем должна выражаться помощь, сэр Андерс узнал только в этот раз. И не преминул признаться в этом спутникам.

– Скверна! – были его слова. – Просто я не знал. А ведь речь идет об убийстве безоружной женщины. Хоть и простолюдинке.

Затем повернулся к мастеру Бренну. Уставился на него с вызовом.

– Учтите, – произнес рыцарь жестко, – есть велите мне выполнить это задание, я не просто откажусь. Наши пути разойдутся.

– Благородный сэр, успокойтесь, – предельно добродушным тоном отвечал чародей, – я никого не заставляю и ничего не велю. И то, что мы в одной упряжке – только ваш выбор. Не забыли?

– Ай-ай, – а вот Освальд не удержался от колкости, – благородный сэр не желает пятнать свою честь. И лишний раз пачкать кровью свой меч. Успокойтесь, сэр Андерс фон как-вас-там. Чистоплюям грязную работу не поручают… понимаем. Только таким запачканным как я. Так что… де… мастер Бренн и остальные, не волнуйтесь. Я готов взять этот неблагодарный труд на себя. Спасая честь и его величества, и нашего благородного сэра заодно. Только не надо мне сочувствовать… как-то переживать. Я ж понимаю, надо. А еще понимаю, что безоружная женщина может оказаться и шлюхой, уходя прихватившей твой кошель. Так что, ее тоже убивать нельзя? А если можно, тогда чем королевский трон хуже? И эта Нора-Элеонора как раз собирается его так же стянуть.