Текст книги "Червь"

Автор книги: Тим Каррэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

25

Кэтлин увидела в грязевом море двух мужчин, но даже не обратила на них внимания. Словно это были какие-то пни. Ей двигало одно непреодолимое желание – отнести Джесси в безопасное место.

Когда она подошла ближе, один из них вытянул вперед руку, останавливая ее. – Эй… Кэтлин?

Она отшатнулась, зарычав на них. Они не отнимут у нее ребенка. Если попытаются, она убьет их.

– Кэтлин… успокойся… это я, Марв. Марв О'Коннор.

Она пыталась понять смысл сказанного, но в голове у нее творился полный кавардак – какой-то невероятный водоворот из импульсов и эмоций. Он молчала какое-то время. Наконец, склонила голову на бок, как собака. – Марв? – сказала она надломленным голосом.

– Ну да. А со мной Тони. Ты знаешь его, Тони Альберт.

– Привет, – сказал Тони.

Кэтлин смотрела на них пустыми глазами. Она не могла связать имена с лицами, но медленно, очень медленно начала все осознавать. Она сглотнула, потом еще раз.

– Я не могу найти Пэта, мой дом разваливается, и мне нужно отнести Джесси в безопасное место. Она поцеловала то, что было у нее в руках. – Туда, где до нас не доберутся черви.

Марв и Тони переглянулись.

– Ладно, – сказал Марв. – Тебе лучше пойти с нами. Мы идем ко мне домой. Там безопасно.

Кэтлин прижала к себе ребенка и кивнула. Безопасно.Ей понравилось это слово. Это то слово, которое она хотела слышать, и то место, куда хотела идти. Издавая низкое гортанное гудение, она двинулась вслед за ними. Из ее ран продолжала сочиться кровь.

26

– Нужно идти нога в ногу, – сказала Донна Берти. – Только и всего. Тут два дома пройти.

– Может, для тебя это и пустяк, – сказала Берти, – но в мои годы это чертовски длинный путь, милочка.

В этом Донне пришлось с ней согласиться. Грязь была глубокой, и брести через нее было все равно, что через реку овсянки. То, что ей удалось вытащить Берти из дома, было уже маленькой победой. Им нужно всего лишь добраться до О'Конноров. В обычный день путь занял бы две минуты. Но с этой дряхлой, упрямой старухой он превратился в «батаанский марш смерти». И ему не было видно конца.

Берти снова чуть не упала, но Донна поддержала ее.

– Не вижу во всем этом никакого смысла, – сказала Берти. – Могла бы остаться дома. Я знала, что это плохая затея. Знала, что не нужно было слушать тебя.

И твои новомодные идеи, – подумала Донна. Она ждала, что Берти скажет это голосом сварливой брюзги из старого фильма, вроде Уолтера Бреннана. Эта мысль вызвала у нее улыбку.

– Мы не могли там оставаться, Берти. Дом рушится.

– Черта с два он рушится!

Донна решила больше не спорить. Они были уже на полпути от О'Конноров, и возвращаться она не собиралась. А дом и вправду разваливался. Из-за грязи он сместился. Предметы упали со стен. Окно на кухне разбилось. И даже Берти не отрицала, что слышала исходящий от фундамента треск.

– Уже совсем немного осталось.

Берти фыркнула. – Ну не хрена себе, совсем немного. Мы здесь сдохнем. Я тебя все равно обскакала – уже купила себе место под могилку. Выбрала его десять лет назад. Осталось только вырезать дату смерти.

Казалось, она очень гордилась этим фактом, и Донна лишь вздохнула в ответ.

Что это было?

Донна остановилась. Несколько секунд она почти не дышала.

Прямо перед ними по поверхности грязи пробежала крупная рябь, словно там проплыло что-то очень большое.

– Ну и какого черта? – спросила Берти.

– Подожди минутку.

– У меня нет минутки. Я уже еле живая.

Донна проигнорировала ее.

Снова послышался всплеск.

На этот раз сзади. Теперь справа от нее. Словно что-то кружило вокруг них в грязи. Ее первой мыслью было, что это акула, несмотря на абсолютную нелепость предположения. Акулы не плавают в грязи, и уж точно не обитают в гребаном Висконсине.

Все же… жуткое чувство, что они окружены, не ослабевало. А лишь усиливалось.

У них за спиной раздался всплеск… как будто что-то всплыло и снова нырнуло обратно.

– Давай же, Берти, нужно выбираться отсюда. Уже близко.

– Разве я тебе не говорила?

Донна пыталась двигаться быстрее, но навлекла на себя лишь больше брюзжания Берти. Им нужно торопиться. Донна не могла это объяснить – да и времени на это не было – но что-то к ним приближалось.

Что-то очень большое.

На небе выглянула полная луна.

27

Тони хотел было оттащить Марва в сторону и сказать,  – это у нее не ребенок в руках, не Джесси, а гребаный пластмассовый пупс. Кэтлин тащит гребаного пупса. Неужели не видишь?Но не стал, потому что понимал, что в этом нет никакой необходимости – Марв вполне осознавал, что Кэтлин спятила. Как и Тони, он не хотел знать, что именно толкнуло ее бродить в грязи с пупсом в руках.

Тони думал о Ферн и близняшках.

Неужели они действительно хотят привести с собой эту чокнутую? С другой стороны, разве есть другие варианты? Они не могли бросить ее на улице. Ферн поймет, что нужно делать. Как и все женщины. Тони вдруг захотелось увидеть Чарис. И даже Стиви.

Но он не хотел думать о Стиви.

Кэтлин остановилась.

Когда они заметили это, она отстала от них уже на пятнадцать футов. Она просто стояла, издавая низкий стон, словно испытывала оргазм.

– Ох… ох… ох…, – произнесла она голосом, полным смятения и восторга. – Так тепло. Очень тепло. Разве не чувствуйте? Почти горячо. Я чувствую это ногами, и моей… моей…

– Кэтлин, – окликнул ее Марв. – Нужно уходить.

Но она просто стояла, по пояс в грязи, которая, казалось, с каждым часом поднималась все выше. Стояла, словно впав в религиозный экстаз. Марв позвал ее, и она снова пришла в движение, очень медленно, словно заведенная ключом механическая кукла.

Потом снова остановилась как вкопанная. Она походила в лунном свете на игрушечного солдатика. – Ох… ох… ох, – застонала она снова. – Она как будто кипит, как будто она… она… – Тут Кэтлин замолчала. Ее бессмысленная болтовня сменилась сперва «охом» удивлениям, потом боли.

Ее рука была опущена в грязь.

Кэтлин выдернула ее, и они увидели, что с нее свисает червь. Это был огромный, щетинистый монстр, диаметром с рулон туалетной бумаги. Он вцепился ей в руку и укусил. Тони отчетливо услышал, как под мощным давлением хрустнули кости. Кэтлин мотала головой из стороны в сторону, крича и размахивая рукой, тщетно пытаясь избавиться от твари.

– Черт! – закричал Тони в ночь. – Она схватила ее! Одна из тех тварей схватила ее!

Спотыкаясь, он бросился вперед, но Марв перехватил его, и потащил назад. – Нет, – сказал он. – Ты ей не поможешь.

Тони был готов его ударить.

Он можетей помочь, но сперва нужно добраться до нее… в тот момент червь взмыл вверх и заглотил всю ее правую руку по плечо. И тут же рванул вниз, срывая зубами не только рукав ее дождевика, но и кожу. Он ободрал ей руку до мяса.

– КЭТЛИН! – закричал Тони.

Она исчезла под грязью.

К тому моменту Марв тащил его прочь, и у Тони не было сил сопротивляться.

У них за спиной клокотала, плескалась и пенилась грязь.

– Помогите! – закричала Кэтлин, показавшись на поверхности с черным от грязи лицом.  – О, боже, кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне! ОНО СХВАТИЛО МЕНЯ! ОНО СХВАТИЛО МЕНЯЯЯЯ…

Она билась в пузырящейся жиже, но тщетно. Абсолютно тщетно. Червь продолжал кусать ее, с каждым разом отхватывая все более крупные куски. Блестящими, как хирургические ножи зубами он полоснул ее спереди, срезав вместе с большей частью дождевика ее груди. Огромные сегментированные кольца обвили ее, и сжимали, пока ее крики не превратились в приглушенное клокотание. Ее кости хрустели, почти как сухие осенние листья под ногами. Голова билась из стороны в сторону, словно у какой-то жуткой куклы, меж губ фонтаном хлестала темная артериальная кровь.

Потом она обмякла, изо рта высунулись внутренности.

Окровавленная рука еще продолжала рефлексивно хлопать червя по студенистой плоти, пока тот, наконец, не утащил ее на дно. И Тони и Марв отчетливо видели, как медленно вздымающаяся волна катится по улице, когда червь утаскивал Кэтлин прочь в неведомые глубины, чтобы потом доесть на досуге.

– Давай, Тони, – сказал Марв. Нужно уходить…

Но Тони продолжал стоять, удрученно вглядываясь туда, где только что была Кэтлин. Но там уже не было ничего, даже ряби. Нет… что-то плавало там, и в какой-то момент он с ужасом подумал, что это одна из ее конечностей.

Но ничего подобного.

На поверхности плавал всего лишь грязный пластмассовый пупс.

28

Все выжившие Пайн-стрит нашли убежище в доме О'Конноров. Ферн и Марв О'Конноры, близняшки – Кэсси и Кэли, Тони Альберт, Донна Пеппек и Берти Калишек. Насколько им было известно, больше не осталось никого. Грязевое море продолжало подниматься, и скоро станет совершенно непроходимым. Марв понимал, что если чертова Национальная гвардия не прибудет в ближайшее время, дела их не просто плохи, а очень плохи.

Но как сказала Ферн, они теперь вместе и они живы.

И это правда. Он знал, что его дом гораздо старше других домов на Пайн-стрит, и в прежние времена был фермерской усадьбой – единственным зданием на всю улицу (представлявшей раньше из себя простую грунтовку). Дело в том, что это был сплошной кирпич, выстоявший уже много лет. Грязевое море он пока тоже выдерживал, в отличие от сборных домов, которые уже почти полностью разрушились. Марв понимал, что здесь они в безопасности. А Ферн, дай бог ей здоровья, содержала отлично оснащенную кладовую, так что голодать никому не придется.

Донна Пеппек изо всех сил пыталась успокоить Берти Калишек, а Ферн заняла близняшек игрой «Сумасшедшие восьмерки». При свете свечей, конечно – электричества уже не было. И это странно, потому что фонари через улицу горели. Поди разберись.

Марв с Тони спустились в подвал и вытащили из походного снаряжения лампы. Они работали на батарейках, но это оказалась не проблема, потому что у Ферн их было полно, как и еды и туалетной бумаги. Осветив как следует гостиную, они сходили в маленький кабинет Марва в дальнем конце дома и открыли ящик с оружием. У него было три стрелковых единицы – дробовик «Моссберг» 410-го калибра, болтовой карабин «Ремингтон 30–06» с оптическим прицелом, и револьвер «Спешл» 38-го калибра, принадлежавший его отцу. Для револьвера боеприпасов не было, но было пятнадцать патронов для «Моссберга» и десять для «Ремингтона».

У них есть еда.

Есть свет.

Есть руки.

Они в безопасности.

– У меня нехорошее предчувствие, что на улице становится жарко, – сказал Тони, заряжая дробовик.

Марв кивнул. – У меня тоже. Будь я один… я бы так не беспокоился. Но с Ферн и девочками… Не знаю. Мне страшно.

– Пойдем, убедимся, что с ними все в порядке, – сказал Тони.

29

Грязь двигалась.

Марв наблюдал за ней через панорамное окно. Она не уже просто медленно текла и бурлила, она двигалась. Огромные, темные волны накатывали на дворы и обрушивались на стены домов. Водяная волна это одно, но грязевая была гораздо тяжелее. Сперва одна, потом другая ударили в дом. Гостиная задрожала. В окнах зазвенели стекла. Со стены упала картина. Каминные часы рухнули на пол и разбились.

– Держитесь! – скомандовал Тони.

Накатила еще волна, она была гораздо крупнее предыдущих. Хорошо было одно – грязевые волны, несмотря на вес и силу, двигались очень медленно. Марв приказал всем спрятаться за диван и приготовиться.

– Идет! – крикнул Тони.

От луны и горящего на углу фонаря на улице было довольно светло. Свет отражался в катящейся волне. Она отбрасывала перед собой огромную тень, и прежде чем достичь окна гостиной, затмила собой весь внешний свет.

Она ударила с огромной силой.

Дом не просто тряхнуло – он будто сдвинулся на три или четыре фута. Вещи попадали с полок, штукатурка потрескалась, с потолка посыпалась плитка. А потом… когда волна отступила, раздался скрип, панорамное окно рухнуло, и грязевая река хлынула в дом, опрокинув кресло и кофейный столик, мерцая осколками стекла.

– В столовую! – скомандовал Марв.

Когда все убежали, прихватив с собой одну из ламп, он остался стоять почти по лодыжку в черной, пенящейся грязи. Он сразу заметил, что в ней что-то копошится. И не один, не два червя, а дюжина, если не больше. Один из них выглянул из грязи, и Марв отшвырнул его ногой в сторону. В другого сумел попасть со второго выстрела, почти разрезав пополам.

– Берегись! – крикнул Тони.

Из жижи появился четырехфутовый червь, скользкое от грязи толстое тело было покрыто колючками. Передний сегмент раскрылся, обнажив ряды острых как иглы зубов, каждый из которых был дюйма два в длину. Он быстро двигался благодаря сокращению перекатывающихся мышц, и вцепился бы ему прямо в ногу, если бы Тони не прыгнул вперед и не выстрелил. Оказалось, черви состояли не только из слизи и сока, содержащихся в эластичной тканевой оболочке. Когда дробь попала в него, он буквально взорвался фонтаном мякоти.

Два других поднялись, один издавал какой-то омерзительный звук, словно толстая бычья лягушка. Тони выстрелил. Но черви были повсюду. Грязь буквально кишела ими, и их эластичные формы стали, извиваясь, подниматься из нее.

30

– Осторожней там! – Ферн услышала, как Марв крикнул ей из гостиной, и ей не пришлось повторять. Она прекрасно знала, чего нужно опасаться. Тот червь в сливе не был странной эволюционной случайностью, а лишь одним из многих. Грязь кишела ими.

Кэсси плакала, а Кэли призывала ее заткнуться. Ферн изо всех сил пыталась успокоить девочек. Они дрожали, как и она. Тони и Марв продолжали стрелять, пытаясь отразить нашествие извивающихся захватчиков.

И тут… Донна закричала.

Она упала на спину, дрыгая в воздухе ногой. Один из червей пробрался в столовую. Он вонзил зубы ей в лодыжку, и жевал, издавая звук, словно нож скоблил кость. Его туловище судорожно сокращалось, когда он поглощал оторванные куски.

– В сторону! – закричала Берти Калишек, проталкиваясь мимо Ферн и близняшек. – В сторону!

К тому моменту Донна почти обезумела от боли и истерики.

Берти воспринимала все наиболее спокойно. Она шагнула вперед, закуривая «Ларк 100» и делая две больших затяжки, потом опустилась на колени – что далось ей нелегко в ее возрасте – и схватила дергающуюся ногу Донны. Зафиксировав ее, снова затянулась сигаретой, раскурила как следует… и воткнула прямо в бок червю. Раздалось шипение, и червь среагировал мгновенно, отвалился от ноги и стал извиваться на ковре.

– Тебя не очень-то это волнует, да? Маленький паразит! – воскликнула она, поднимаясь на ноги с помощью обеденного стола. Приняв устойчивое положение, она наступила на червя ботинком, и тот лопнул, растекшись лужей холодного желе. Почти шестифутовый кончик хвоста оторвался, бешено подергиваясь.

– О, нет, не выйдет, – сказала Берти и раздавила его своим башмаком. Голову, открывающую-закрывающую клыкастый рот, словно задыхающаяся рыба, она тоже раздавила

Ферн крикнула Марву, что у них все в порядке и бросилась в спальню за аптечкой.

К тому времени Донна выглядела очень бледной и болезненной. Она лежала пластом на полу, с немигающими остекленевшими глазами, губы дрожали, словно она хотела что-то сказать. И все это, конечно, на виду у близняшек, которые смотрели на нее, вытаращив глаза. Когда она застонала, они испуганно прижались друг к другу.

Ферн вернулась и начала перевязывать Донне лодыжку. Там было обширное повреждение тканей, и она потеряла много крови. Все, что Ферн смогла сделать при данных обстоятельствах, это налить на рану немного дезинфектанта – отчего Донна завопила так, словно ее прижгли железом – и как следует забинтовать. Ей нужна настоящая медицинская помощь и немедленно. Ферн даже думать не хотела о грязной пасти червя и микробах, размножающихся в месте повреждения.

– Послушай, – сказала Берти. – Слышишь это?

Они все слышали. Снаружи собирались черви, шипели и издавали странное глухое кваканье. Все слышали, как они скользили вдоль внешних стен дома, и Ферн была почти уверена, что один – очень крупный – находится на крыше…

– По-моему, мы в большом дерьме, – сказала Берти.

31

Помнишь, когда звонила Чарис? Помнишь, когда сказала тебе выбираться? Так вот, ты должен был ее послушать. Ты должен был залезть на какую-нибудь возвышенность или прыгать с дерева на дерево как гребаная обезьяна, но ты должен был выбраться.

Именно об этом думал Тони сейчас, когда черви обложили их со всех сторон. Они не только лезли через разбитое панорамное окно в таком количестве, что походили на ленты фарша из старой мясорубки, но еще и бились в крышу и другие окна, словно выстреливаемые из пушек. Это было невероятно, но он все видел своими глазами. В свете лампы они врезались в окно у двери с такой скоростью, что лопались об стекло, пока все оно не потемнело от сгустков слизи.

– Тони! – позвал Марв.

Тони уклонился от очередного атакующего червя, и чуть не нарвался на другого, более крупного, появившегося из грязи с раскрытыми челюстями. Выстрелил из дробовика и разорвал его на куски, продолжающие шевелиться. На мгновение он отвлекся на звук других червей, тычущихся в переднюю дверь и пытающихся прогрызть себе путь в дом.

Вместе с Марвом они начали отступать в столовую.

Если это была битва, то они не надеялись ее выиграть. Патроны к дробовику заканчивались, и он понимал, что у Марва тоже осталось не больше шести.

Огромный червь, футов шесть-семь в длину, пробил одну из немногих уцелевших боковых панелей панорамного окна. Он походил на гигантскую трубу, сегментированную и вспученную, рот был размером с кофейную банку. Тони выстрелил, прикончив его и несколько более мелких, кучковавшихся вокруг.

Их похоронят здесь заживо.

Этих тварей слишком много.

Чтобы сражаться с таким количеством, нужен был как минимум пулемет. И в тот момент Тони начал задумываться, нет ли в этом нападении какой-либо стратегии. У людей смысл психической атаки состоит в том, чтобы не только сокрушить оборону и прорвать периметр, но и заставить обороняющихся истратить основную часть боеприпасов.

Что если, по какой-то абсолютно извращенной логике, черви делают то же самое?

32

Это был кромешный ад, но Ферн старалась держать себя в руках.

Близняшки обхватили друг друга так крепко, что она боялась, что они себе что-нибудь сломают. Донна была совсем плоха. Кожа у нее была липкой от пота. Она ни на что не реагировала и дрожала. Она, несомненно, находилась в шоковом состоянии, или близко к нему. Ферн уже подняла ее поврежденную ногу на стул, чтобы кровь поступала в нее реже, и сконцентрировалась в жизненно важных органах. Это было необходимо.

Тони и Марв продолжали убивать червей, но она понимала, что это безуспешный бой. Все же должен быть какой-то выход. Она не позволит этим чертовым тварям разорвать ее друзей, мужа, и особенно детей – это просто недопустимо.

– Осторожно! – воскликнула Берти.

Близнецы закричали.

Из-под стола появился червь и бросился на нее, погрузив свои зубы, словно штопальные иглы, в ручку кресла рядом с ней. Берти положила конец его попыткам освободиться, разрубив его пополам разделочным ножом, принесенным с кухни. Она выглядела очень забавно с топором в одной руке и ножом в другой, с дымящейся сигаретой во рту, и огромными, неподвижными глазами за бифокальными очками.

Ферн повернулась и увидела, что Тони и Марв отступают к двери столовой.

Боже милостивый!

Перед ними кишмя кишели черви. С десяток были размером с питона, и между ними копошились сотни более мелких. Они надвигались словно какой-то огромный, извивающийся механизм. Не сколько ползли, сколько катились плотной шевелящейся массой.

– Марв! – закричала она. – Сюда! Бегите сюда, вы оба!

Тут ее руку пронзила вспышка боли. Один из червей проскользнул мимо Берти и вцепился в левый бицепс. Недолго думая, она схватила его за скользкий хвост и оторвала от себя. Его зубы бешено щелкали, как иглы промышленной швейной машины. Ей повезло, что червь не успел прокусить ее джинсовую куртку. Она швырнула его об стену, и он лопнул, как влажный куль с мясом.

Они будут наступать, пока не доберутся до близнецов. Что тогда ты будешь делать? Позволишь этим гребаным чудовищам уничтожить твоих детей, или примешь меры, реальные меры?

Должно же быть что-то!

И тут она вспомнила про хлорку.

33

Марв затащил Тони в столовую и захлопнул за ними дверь. Она была из цельного дуба. Он не понимал, как черви смогут прорваться через нее – с другой стороны он не представлял себе, как все это вообще случилось. Захлопнув дверь, он разрезал трех червей, которым нетерпелось присоединиться к нему в столовой. Еще один скользнул по его ботинку, и Тони раздавил его.

Черви принялись атаковать дверь.

Сперва раздалось всего несколько легких хлопков, а потом удары посыпались градом. Тум, тум, тум-тум-тум.Дверь держалась, но дрожала в раме. Черви не просто врезались в нее, они пытались прогрызть себе путь. Впивались в нее как дрели.

Марв всегда гордился своим умением не растеряться в трудную минуту.

Но сейчас он был бессилен.

Что же делать?

Черви хотели прорваться внутрь, и они это сделают. Мысль о том, что Ферн и близняшки погибнут ужасной смертью, практически лишила его самообладания. Он не знал, что делать. Не мог думать ни о чем. Если они прорвутся, он знал, что будет драться. Когда кончатся патроны, будет рвать тварей голыми руками. Несколько десятков он разорвет на куски… а потом…

Об этом он не хотел даже думать.

– Нам нужно чем-то оттеснить их назад, – сказал стоящий рядом Тони. – Огонь. Нам нужен огонь.

Ну, конечно! Древнейшая защита человека от нападения, почти всегда эффективная.

И тут раздался крик Ферн.