Текст книги "Связанная (ЛП)"
Автор книги: Тиффани Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
ГЛАВА 3
Айви стояла, уставившись на дверь комнаты. Единственное, что она делала с тех пор, как Кетан ушел искать Ансет и Эллу, забрав с собой ее сердце. Прошло так много времени – слишком много времени. Свет в стазисной камере давным-давно автоматически погас на ночь. Кое-кто из племени спал, в ее случае из-за явного переутомления, но Айви сомневалась, что кому-то удалось отдохнуть больше нескольких часов урывками. Не так давно снова зажегся свет, отмечая еще одно утро.
Страх, который она почувствовала в тот момент, когда за Кетаном закрылась дверь, за все это время только усилился, превратившись в уродливую, злобную штуку, которая угрожала утопить ее.
Кетан собирался вернуться к ней – королеве. И если бы все прошло хорошо, он бы вернулся еще вчера.
У Айви сжался живот, и она с трудом сглотнула, чтобы сдержать тошноту. Она глубже вонзила ногти в кожу предплечья, проводя ими до запястья и обратно, снова и снова. У нее сдавило горло, дыхание было поверхностным, глаза наполнились жгучими слезами, но она отказывалась плакать.
Он вернется ко мне. Он обещал, что вернется.
Но все ужасные вещи, которые королева могла сделать с Кетаном и Эллой, прокручивались у нее в голове.
Теплая, грубая рука накрыла ее руку, останавливая беспокойное движение. Вздрогнув, Айви подняла глаза и встретилась с багровым взглядом Рекоша.
– Ты вредишь себе, – сказал он на вриксе, склонив голову набок. – Почему?
– Я… – Айви посмотрела вниз, когда Рекош поднял руку, и только тогда поняла, что натворила. Ее ногти оставили на коже несколько длинных красных царапин, некоторые из которых были достаточно глубокими, чтобы из них выступили крошечные капельки крови. – Я не хотела. Я просто…
Она снова подняла взгляд, ее нижняя губа дрожала. Слезы были на грани того, чтобы пролиться.
– Где он, Рекош? Почему он до сих пор не вернулся?
– Я не могу сказать, Айви, – он полез в сумку, висевшую у него на боку, вытащил маленький кусочек девственно белой ткани и осторожно положил ей на руку, ловко связав два угла вместе, чтобы удержать его на месте. На ткани расцвели крошечные малиновые пятнышки. – Но Кетан сказал, что вернется, и так оно и будет. Путь до Такарала неблизкий, особенно в шторм.
– Но как же королева? Что будет…
– Не беспокойся о ней, – хотя тон его был таким же ровным, как всегда, его жвалы дернулись вниз. – Скоро мы будем далеко за пределами ее досягаемости.
Айви накрыла ткань ладонью и закрыла глаза.
– Я просто хочу, чтобы он вернулся.
– Он придет, – сказал Телок, привлекая ее внимание к себе. Он несколько раз выходил наружу после ухода Кетана, всегда возвращаясь на свое место у двери в стазисную камеру. Капли воды блестели на его шкуре, отражая белый верхний свет, а его рука рассеянно сжималась и расслаблялась на древке копья. – Даже если мне придется пойти и найти его.
– Мы должны остаться здесь, Телок, – прогрохотал Уркот. Он сидел на полу рядом с одной из закрытых капсул, подбрасывая и перекатывал в руке камешек. – Мы – защитники этого племени.
Телок щелкнул жвалами.
– Никто не придет в мое отсутствие.
– Пришел Кетан. Другие тоже могут прийти, особенно учитывая признаки нашего присутствия снаружи, – сказал Рекош.
По залу прокатилась низкая вибрация, сотрясая потолок. Кожу Айви покалывало от беспокойства. Она знала, что это был гром, но это знание не делало его менее тревожным, чем в первый раз, когда это произошло – хотя, по крайней мере, она больше не подпрыгивала каждый раз, когда комната содрогалась.
– О чем они говорят? – спросил Коул. Он прислонился к своей криокамере, скрестив руки на груди, барабаня пальцами по бицепсу. Его сумка, уже упакованная и готовая к дороге, стояла на полу рядом с ним. Как и Телок, он был беспокойным и прошелся по комнате, должно быть, не менее сорока раз.
– Телок думает о том, чтобы отправиться за Кетаном. Рекош и Уркот сказали ему, что он должен остаться, – сказала Айви. Как бы сильно она ни хотела вернуть Кетана, каким бы ни было искушение попросить Телока отправиться на его поиски, она знала, что остальные были правы. Телоку не нужно было подвергать себя опасности, и всем, кто остался, нужно было держаться вместе.
Если бы случилось худшее, и Кетан был…
Нет, черт возьми. Кетан вернется ко мне.
Коул ткнул пальцем в сторону двери.
– Мы должны отправиться за ним! Мы не можем просто бросить одного из своих с… – он неопределенно взмахнул руками в отчаянии. – Со всем этим!
– Мы не бросаем Эллу, Коул, – Айви провела ладонями по лицу и опустила руки по бокам. – Мы ничего не можем сделать. Даже если бы снаружи не бушевала сильная гроза, мы бы никогда его не догнали. У него был целый день.
– Я согласна, что нам нужно оставаться здесь, вместе, – сказала Келли. Она сидела на полу, прислонившись спиной к стене, подтянув колени и скрестив на них руки. – Было бы глупо разделяться еще больше, чем сейчас.
– И все, чего мы добились бы, – это причинили кому-нибудь боль, – добавил Диего. Он был одним из немногих, кто переживал все относительно спокойно, расположившись рядом с пустой криокамерой Эллы.
Коул оттолкнулся от своей капсулы, чтобы повернуться лицом к остальным.
– Нам нужно что-то сделать! Мы что, должны просто сидеть и ждать вечно? Прошло уже целых гребаных двадцать восемь часов, или сколько там еще, черт возьми, длинных суток на этой планете!
Лейси, сидевшая у стены рядом со своей криокамерой, подняла голову, чтобы посмотреть на Коула.
– Мы будем ждать столько, сколько потребуется. Теперь мы одно племя.
Коул зарычал.
– Я этого не вынесу. Я просто… Мне нужно что-то сделать.
Уилл покачал головой и горько рассмеялся. Он сел рядом с Лейси, положив запястья на колени.
– Ты думаешь, остальные из нас не чувствуют того же? Я бы выбежал за дверь прямо вслед за ним, если бы думал, что от этого будет хоть немного пользы.
– Откуда вы знаете, что пользы не будет? – спросил Коул. – Как, черт возьми, вы все можете просто сидеть и вести себя так спокойно?
– Мы не спокойны, – ответил Уилл. – Я не спокоен. Но я пытаюсь быть реалистом, Коул. Я гребаный айтишник. Пять дней игр с копьями и прогулок на природе этого не меняют! Вы видели, какая большая Ансет. Вы действительно думаете, что у нас были бы шансы против другого врикса ее размера или больше? Королевы?
– Если мы объединимся вместе…
– Если мы объединимся, мы сможем выжить здесь, – сказал Диего. – И мы все уже знаем, даже ты, что «вместе» означает «с этими вриксами». Это значит доверять им, чувак. Это значит полагаться на них как на экспертов в подобных случаях, даже если кажется, что нам приходится откусывать большой кусок от сэндвича из дерьма.
Ахмья, сидевшая в своей капсуле рядом с Айви, сморщила нос и пробормотала:
– Это отвратительный мысленный образ.
– Мы все по-разному справляемся со стрессом, – Лейси откинула голову к стене. – Мы все напуганы и обеспокоены, но разглагольствования и ярость не помогут.
– Лучшее, что мы можем сделать прямо сейчас, – это сберечь нашу энергию, чтобы быть готовыми уйти, когда они вернутся, – сказала Айви.
Коул плюхнулся обратно в свою капсулу. Подушка скрипнула под его весом.
– Да, я понимаю.
Айви повернулась обратно к Рекошу, Телоку и Уркоту. Они были молчаливыми наблюдателями, несомненно, понимая не более нескольких слов тут и там. Но Айви знала, что они учатся.
Не в первый раз она пожелала, чтобы у всех было больше шансов поучиться друг у друга, облегчить отношения, которые они были вынуждены строить. И не в первый раз она отбросила это желание. Ничего хорошего из этого не вышло. Она по опыту знала, что независимо от того, как сильно ты чего-то хочешь, вселенная делает то, что собирается делать, – что обычно означало вышвырнуть тебя в канаву и растоптать все твои мечты.
Айви скрестила руки на груди, и только когда ее пальцы коснулись ткани, обмотанной вокруг предплечья, она поняла, что снова собирается его расцарапать. Она обхватила свою руку пальцами и держала их неподвижно. Тошнота в животе не утихла полностью, но теперь она сопровождалась судорогой в области таза.
Замечательно.
Взглянув на Рекоша, она нахмурилась.
– Если Ансет добралась до Такарала… что королева сделает с Эллой?
Его взгляд смягчился.
– Не беспокойся о таких вещах. Ты только позволишь тому, чего ты не знаешь, поглотить тебя изнутри.
– Тебе лучше было бы сказать ей, чтобы она не дышала, – хрипло сказал Телок. – Мы все беспокоимся о таких вещах, и она уже знает, что будет. Если королева обнаружит Эллу, мы больше никогда ее не увидим.
Зрение Айви быстро затуманилось от слез, с которыми она так долго боролась, а желудок скрутило от возмущения. Конечно, она знала. Как она могла не знать? Но она надеялась на другой ответ, на что-то большее.
– Королева…
Убьет ее.
Айви покачала головой.
– Нет.
– Клянусь Восьмеркой, – Уркот поднялся и тяжелыми шагами направился к Телоку. – Чем помогут такие слова, Телок?
– Это правда, – , ответил врикс с зелеными отметинами.
Уркот фыркнул и клацнул клыками.
– И если бы другие могли тебя понять, ты бы сокрушил дух каждого человека в этом зале.
– Что же тогда? – Телок повернулся к Уркоту. – Ты хочешь, чтобы я лгал?
Уркот выставил переднюю ногу вперед, и сустав его ноги сильно ударился о сустав Телока. Телок зарычал и отвел ногу назад.
– Я бы хотел, чтобы ты подумал, – сказал Уркот. – Мы их защитники. Их нужно защитить от большего, чем опасности джунглей или гнев королевы.
Он повернулся к Айви и свел верхние предплечья вместе, бок о бок, держа правую нижнюю руку на прямой линии с ними. Это был жест врикса в знак извинения. Он слегка поклонился.
– Он говорит правду, но его слова тверды как камень. В этом нет необходимости.
Горькая слеза скатилась по щеке Айви, и она быстро вытерла ее. Она не знала, что еще сказать. Все, что она могла сделать, это молиться, чтобы Кетан вовремя нашел Ансет.
Рекош тихо защебетал.
– Не могу припомнить, чтобы я когда-либо говорил это раньше, но… хорошо сказано, Уркот.
Жвала Телока опустились, а глаза потемнели. Он сделал свой собственный извиняющийся жест.
– Я позволил своим собственным заботам поглотить меня. Я прошу у тебя проще…
Его голова дернулась в сторону входа, и он уже занес копье в боевую хватку, когда дверь с обычным шипением открылась. Уркот тоже пришел в движение, на полсекунды отстав от Телока. Но они оба замерли, когда их взгляд упал на фигуру в дверном проеме.
– Кетан, – выдохнула Айви. Облегчение, охватившее ее, было настолько сильным, что потребовалась вся ее сила воли, чтобы остаться на ногах.
Его глаза встретились с ее; в их фиолетовой глубине вспыхнула боль, но она была зажжена искрой ярости. Если бы этого было недостаточно, чтобы сказать ей, что что-то не так, он отвел взгляд через один удар сердца.
Кетан ворвался в дверной проем, и Телок с Уркотом отступили, давая ему место. Вода капала с его шкуры, собираясь лужицей под ним на полу, а черный плащ, накинутый на плечи, промок насквозь. Также на одной стороне его лица был новый порез.
Он сорвал плащ, бросил его в угол и потянулся мимо Телока, чтобы схватить одно из копий, стоявших у стены.
– Телок, Рекош, Уркот, со мной, – сказал он на языке вриксов. – Принесите своё оружие.
Где было копье Кетана? Где был его рюкзак?
Где были Ансет и Элла?
Все, что Айви смогла выдавить, было:
– Кетан?
Он снова посмотрел на нее и тяжело вздохнул. Она нахмурила брови; он покачал головой, едва заметное движение. Тем не менее, этого было достаточно, чтобы ее сердце дрогнуло и упало.
– Что случилось, Кетан? – спросил Уркот.
– Что происходит? – одновременно с ним спросил Коул.
– Охота, – прорычал Кетан по-английски. Одной ногой он подтолкнул Телока подальше в сторону, а затем шагнул к Айви. Он подцепил пальцем ее подбородок, повернув ее лицо к своему, и наклонился, чтобы прижаться лбом к ее лбу. Закрыв глаза, он тихо прохрипел: – Мне очень жаль, моя Найлия.
Айви зажмурилась и покачала головой.
– Нет, – она подняла руки и обхватила ими его подбородок. – Нет.
– Что, черт возьми, там произошло? – спросила Лейси.
– Где остальные? – хотя ее голос был мягким, вопрос Ахмьи разнесся по комнате. Трещина в сердце Айви расширилась.
– Я скоро вернусь, – сказал Кетан на своем родном языке. Его большой палец дрожал, когда он провел им по щеке Айви, вытирая ее слезы. – Они должны быть готовы к дороге, Айви. Ты должна позаботиться об этом.
Айви открыла глаза и посмотрела ему в глаза.
– Кетан, что происходит?
– Я вернусь к тебе, моя сердечная нить. Я всегда буду возвращаться, – он опустил руку, поднял голову и отошел от нее, повернувшись лицом к другим людям. Он перешел на английский. – Держите свои копья в руках. Не покидайте эту комнату. Мы вернемся очень скоро.
Другие вриксы уставились на него, спрашивая, какие еще вопросы они могли скрывать за жесткими, серьезными масками. Кетан мельком взглянул на них и сказал на языке вриксов: – Идемте, братья. Быстро.
Он больше не взглянул на Айви, прежде чем выйти из комнаты. Телок последовал сразу за ним. Уркот на мгновение задержался, одарив Айви взглядом, который почти говорил о какой-то глубокой печали, но затем тоже ушел.
Рекош остановился в дверях, встретившись взглядом с Айви. Его жвалы дернулись, рот открылся, но он заговорил не сразу.
– Он объяснит. Я позабочусь о том, чтобы, когда мы вернемся, он все объяснил.
А потом он тоже исчез.
Единственным признаком возвращения Кетана была лужица воды на полу, смешанная с грязью, которая, должно быть, прилипла к его ногам, и мокрый плащ, скомканный в углу.
Айви смотрела вслед вриксам, убитая горем и оцепеневшая, пока остальные говорили вокруг нее, но она не слышала ни одного их слова. Все, что она могла слышать, был один голос, эхом отдающийся в ее голове.
Мне очень жаль, моя Найлия.
ГЛАВА 4
Над джунглями прогремел гром, когда Кетан взобрался на край ямы. Скудный серый свет, просачивающийся сквозь шторм, затруднял определение времени суток, но инстинкты подсказывали, что сейчас позднее утро.
Во имя Восьмерых, неужели он потерял целый день в Такарале?
Дождь колотил по его шкуре, грязь облепила руки и ноги, а сердце бешено колотилось; оно не успокаивалось с тех пор, как вчера утром он отправился в погоню за Ансет. Он не остановился, чтобы счистить грязь, не позволил себе даже оглянуться назад.
Оглянуться назад было бы выше его сил. Если бы он это сделал, он не смог бы противостоять необходимости вернуться к Айви…
Но сейчас он был нужен своей сестре. Как бы он ни был зол на нее, каким бы преданным себя ни чувствовал, Ансет нуждалась в нем.
Рыча, Кетан бросился вперед.
– Кетан, подожди, – позвал кто-то у него за спиной.
Возможно, Телок или Рекош. Было трудно сказать, когда звуки бури – барабанный бой дождя, трепещущие ветви и листья и вой ветра – были настолько сильными.
Кетан стиснул зубы. Все его инстинкты требовали, чтобы он шел дальше. Его сестра была в опасности, а его пара снова была одна. Этому нужно было быстро положить конец. Но он все равно остановился, повернув туловище, чтобы оглянуться.
Телок, Уркот и Рекош следовали за Кетаном по пятам. Они стояли у края ямы, покрытые водой и грязью, уставившись на него острыми, но не осуждающими глазами.
Он не сомневался, что у них была тысяча вопросов. И все же этот бушующий огонь ярко и горячо горел в сердце Кетана, угрожая поглотить его полностью, требуя насыщения. Он не позволил бы ему дать тысячу ответов, даже если бы они у него были.
Хотя прошел день с тех пор, как Ансет привела Эллу к королеве, Кетан так и не приблизился к тому, чтобы выразить то, что произошло – или что он чувствовал по этому поводу – словами.
– На кого мы охотимся и где? – спросил Телок, который был ближе всех к Кетану.
Время утекало, драгоценные моменты, которые невозможно вернуть, терялись под проливным дождем.
– Это все, что нам нужно, – сказал Рекош.
Жвала Кетана сжались, и напряжение прокатилось по его телу.
– Когти и Клыки, – проскрежетал он. – Острие Иглы.
Что-то промелькнуло в глазах его друзей. Осознание или легкое замешательство, понимание или печаль – это не имело значения. Только то, что в их реакции не было ни шока, ни колебаний, когда Телок шагнул вперед, и другие самцы последовали за ним и ударили передней ногой по задней части туловища Кетана.
Острие Иглы означало для них совсем другое семь лет назад, когда они были молоды и стремились проявить себя. Когда они были слишком неопытны, чтобы понять правду о мире… правду о королеве.
Телок поставил копье рядом с собой и, сжав кулаки нижних рук, ударил ими себя в грудь.
– Мое копье с тобой.
Кетан снова зарычал. Уркот и Рекош повторили жест Телока и повторили его слова, их взгляды не дрогнули.
У него не было желания быть лидером, но причина грядущей битвы была справедливой – это была его собственная битва. Кто мог бы сражаться бок о бок с ним лучше, чем его самые старые и близкие друзья? Он сжал кулаки, и рукоять копья заскрипела в верхней части его правой руки.
– Мы спасем Ансет, – Кетан полностью повернулся лицом к своим друзьям и поднял свое копье так, чтобы острие было направлено к небу, когда он ударил себя нижними кулаками в грудь. – И убьем остальных. Сегодня пощады не будет.
– Мы напитаем корни кровью – сказал Рекош.
– Пусть Клубок пожрет их кости – пророкотал Уркот.
– Со мной, братья, – Кетан развернулся и нырнул в джунгли.
Его окружение было размытым пятном, когда он поднимался на деревья, прокладывая когтями путь среди могучих ветвей. Он чувствовал Острие Иглы далеко впереди так же ясно, как чувствовал бы жар костра. С каждым пройденным сегментом его ярость возрастала, становясь ярче и горячее – но сейчас она была сдержана, ограничена местом внутри него, так близко к его сердцу, где ее можно было превратить в инструмент, подобный гончарной печи или горну золотых дел мастера.
Каждый шаг был еще одним потерянным моментом; каждый пройденный сегмент был еще одним шансом для Ансет или Айви пострадать. Каждый удар сердца приближал его к окончательной смерти.
Но в этот день он принесет смерть. Он нанесет ответный удар Зурваши через ее подчиненных, если сам не сможет вонзить копье в ее сердце.
Он больше не оглядывался назад; ему это было не нужно. Он знал, что его друзья следуют за ним, так же как он знал, что Айви в безопасности на корабле, независимо от того, какие страшные предупреждения выдавал его разум.
Скоро.
Как он возненавидел это слово.
Подавив разочарованный рев, Кетан прибавил скорость. Буря продолжала сотрясать Клубок, раскаты грома сотрясали ветви, а тяжелые капли дождя пробивали крону и безжалостно ударяли по шкуре Кетана. Но он подбирался все ближе и ближе к Острию Иглы. Ближе к своей сестре.
Ближе к тому, чтобы наконец-то – и навсегда – воссоединиться со своей парой.
Хотя местность вокруг Острия Иглы сильно изменилась с тех пор, как он впервые появился здесь в начале войны королевы, Кетану она оставалась знакома. Ярость клокотала в нем, он жаждал освобождения, нападения врага, пролития крови. Он стиснул челюсти и подавил этот гнев. Прохладный дождь не мог унять жар, пульсирующий прямо под его шкурой.
Скованными движениями он подал знак своим друзьям замедлиться. Вместе они крались от тени к тени, пригибаясь к ветвям, по которым передвигались. Его сердце на долю секунды замерло, когда он увидел цель впереди – кольцо высоких деревьев, их стволы были лишены ветвей от корней на высоту почти сорока сегментов от земли. Теперь к этим стволам прилепились виноградные лозы, их зеленые и фиолетовые листья пышные и сочные, но их цвет тускнеет в слабом свете дня.
Территория вокруг кольца деревьев была заросшей стелющимися по земле растениями, и единственные деревья на этом пространстве были молодыми, не выше взрослой самки врикса. Клубок отвоевывал Острие Иглы, но двигался в своем собственном темпе – и у него было больше терпения, чем у любого врикса или человека. Сколько лет прошло для высоких деревьев, чьи корни уходили в землю, прежде чем королева Такари обнаружила Логово Духов?
Они, несомненно, выпили свою долю крови. Достаточно скоро их жажда снова будет утолена.
Когда-то на деревьях были веревочные мосты, соединявшие это широкое центральное кольцо с окружающими джунглями, тянувшиеся между платформами, расположенными высоко в ветвях, с которых Когти могли наблюдать за крадущимися Терновыми Черепами. Теперь все эти мосты исчезли, а несколько оставшихся платформ сгнили и были ненадежны. Итак, Кетан повел своих друзей вниз, держась подальше от Острия Иглы, пока они снова не оказались на земле.
Телок занял позицию рядом с Кетаном, и они вдвоем добрались до края более густых джунглей вокруг Острия Иглы, остановившись в тени искривленного дерева, в то время как Рекош и Уркот охраняли их фланги. На этом участке относительно чистой земли дождь не так сильно мешал ему. Он падал наклонными полосами, капли хлестали на ветру, создавая полупрозрачную завесу, сквозь которую Кетан разглядывал кольцо деревьев.
Из-за дождя и плохого освещения он не мог разглядеть ни одного строения, находящегося в центре кольца деревьев, хотя и догадывался, что все, кроме древних каменных зданий, к настоящему времени обрушились и заросли. Между могучими стволами виднелись только растения, дикие и цветущие. Центральная территория тоже когда-то была расчищена, но этим местом не пользовались много лет.
Зурваши назвала это место Острием Копья, где собирались ее воины, чтобы подготовиться к нападению на земли Тернового Черепа. Острие ее могучего копья. Но поскольку Кетан, его друзья и его выводок совершили свое первое путешествие сюда, Ансет назвал это место Острием Иглы.
Они посмеялись над шуткой, потому, что трое из их группы – Кетан, Рекош и брат Кетана по выводку Ишкал – были ткачами, так и из-за разговоров Кетана об убийстве монстров своими иглами в детстве. Но это название сохранилось, и с тех пор группа называла его Острие Иглы.
Кетан предпочел бы полностью забыть это место.
– Плохие условия для разведки, – проворчал Телок. – Если бы только разразился шторм.
Эти слова – если бы только – царапнули по сердцу Кетана, как пара злобных когтей. Если бы только преследовали его долгое время. Слишком долго. И он знал, что так будет продолжаться, даже когда все закончится, даже когда он освободится от королевы. Все, что могло бы быть, никогда не перестанет преследовать его.
Его рука крепче сжала древко копья. Когда это закончится? Когда всему этому придет конец, когда он, Айви и их племя обретут мир?
Ответ заставил его стиснуть зубы и сдержать еще больший яростный порыв. Он всегда знал правду, всегда знал, чего для этого потребуется.
Это закончилось бы, когда Зурваши была мертва.
Движение привлекло его внимание к внешнему изгибу кольца деревьев. Одинокая фигура обогнула изгиб, шагая по внешней стороне Острия Иглы с копьем в руке. Хотя детали было трудно разглядеть, через плечо у него было перекинуто что-то черное – это был Коготь Королевы.
Кетан прищурился, стараясь разглядеть что-нибудь получше. В дополнение к черному меху, Коготь был завернут в темно-коричневый саван, скрывавший большую часть его туловища и головы. Бледно-зеленые отметины на его ногах можно было разглядеть, только когда он подошел ближе.
Жвалы Кетана сомкнулись медленно, но с огромной силой, их клыки заскрежетали друг о друга. Каждый его мускул напрягся от инстинктивного желания напасть; он боролся с этим порывом и остался стоять на месте.
Телок низко присел, держась двумя руками за дерево. Его внимание было приковано к Когтю.
– Разведчик или охранник?
– Смотри, – Кетан не отрывал взгляда от другого врикса.
Одинокий Коготь остановился у одного из древних деревьев, огляделся по сторонам и повернулся, чтобы идти обратно в том направлении, откуда пришел. Бешено бьющееся сердце Кетана отмечало течение времени. Вскоре Коготь скрылся из виду за изгибом кольца деревьев.
Прошло еще несколько ударов сердца, прежде чем с противоположной стороны деревьев появился второй Коготь. В полумраке его синие отметины на ногах казались более каменисто-серыми.
Этот двигался с меньшей поспешностью, чем первый, хотя его шаг был длиннее и плавнее. Кетан и Телок наблюдали, как новоприбывший направился к дереву – тому самому дереву, у которого остановился первый. Коготь тоже остановился там, окинул джунгли оценивающим взглядом, а затем вернулся в том направлении, откуда пришел.
Вскоре он тоже исчез из виду; первый Коготь появился снова вскоре после исчезновения второго.
– Патрулирующая охрана – сказал Телок. – Не лучшее использование этого места.
Теперь Кетан не прилагал никаких усилий, чтобы противостоять нахлынувшей на него ярости.
– Они не ожидают битвы. Они ожидают, что будут убивать маленьких, слабых существ.
Он повернул голову, чтобы посмотреть через плечо, и издал короткое, резкое шипение. Когда Рекош и Уркот посмотрели на него, он поманил их рукой. Они устроились в густом подлеске недалеко от Кетана и Телока, их внимание привлек Коготь на другой стороне поляны.
– Двое снаружи, – сказал Телок. – Сколько еще внутри?
– Недостаточно, – проворчал Кетан.
– Недостаточно, чтобы защититься? – спросил Уркот.
– Недостаточно, чтобы утолить мою ярость.
У них, должно быть, было больше вопросов. У Кетана были бы, поменяйся они ролями. Но они не задавали их, и он ценил это еще больше. Теперь пришло время действовать. Разговор будет позже.
Несмотря на годы, прошедшие с тех пор, как они вместе сражались против Терновых Черепов, Кетан знал, что его друзьям не нужно указывать, что нужно делать. Враг был другим, но война есть война. Смерть есть смерть. И пока Зурваши жива, цикл будет оставаться непрерывным.
Коготь с зелеными отметинами отправился в свое обратное путешествие на дальнюю сторону древесного кольца. Кетан бросился вперед, быстро и бесшумно пересекая поляну – хотя хаотичный шум бури смог бы заглушить звук его движения. Он сделал несколько быстрых жестов, когда добрался до дерева, где патрулирующие стражи меняли свой курс. Телок и Рекош молча отделились, направляясь в сторону отмеченного зеленым Когтя.
Кетан и Уркот перешли к следующему дереву – последнему, которое Коготь с синими отметинами должен был миновать, чтобы завершить свой маршрут. Они прижались к стволу, приготовили копья и стали ждать.
Образы проносились перед мысленным взором Кетана. Пара Когтей, которые окружали королеву в Логове Духов, потрясенные и перепуганные говорящие с духами, жестокость, дикость и тревожащее удовлетворение в глазах Зурваши.
Кровь.
Его жвала широко раскрылись, и зубы заскрежетали друг о друга. Месть… Это была месть, но это не было правосудием.
Отмеченный синим Коготь прошел мимо дерева.
Кетан сделал выпад, с рычанием вонзив копье. Удар пришелся в середину спины Когтя. Древко завибрировало, когда наконечник копья пронзил толстую шкуру, тугие мышцы и твердую кость.
Кряхтя, Коготь обмяк, удерживаемый в вертикальном положении только оружием, торчащим из его груди. Уркот был уже перед Когтем. Он обхватил его горло большой рукой и сжал. Хрустнули кости, и с прерывистым выдохом Коготь умер.
Кетан уперся передними лапами в спину поверженного и вырвал свое копье. Из рваной раны хлынула кровь, стекая в грязные лужи на земле.
Уркот схватил тело под плечами, а Кетан левой рукой ухватил Когтя за заднюю часть туловища. Они оттащили труп в подлесок между деревьями и все вместе вошли в Острие Иглы.
Растения были очень густыми вокруг кольца деревьев, и Кетан замедлил шаг, чтобы продвигаться вперед, не создавая слишком большого шума. Уркот с такой же осторожностью двигался прямо за ним.
Нога Кетана опустилась на что-то плоское и твердое в подлеске. Он остановился, чтобы осторожно смахнуть листья, обнажив истертую непогодой деревянную доску с изъеденными насекомыми и влагой краями.
Здесь было сооружение, одно из многих, возведенных на поляне, – простое сооружение, используемое для укрытия припасов от дождя. Этот кусок дерева был всего лишь давним напоминанием о шумном лагере, который занимал Острие Иглы. Напоминание о лагере, который казался таким оживленным, но принес в Клубок только смерть.
Кетан продолжал идти вперед, опускаясь все ниже по мере того, как растительность редела. Высокие ветви вокруг этого места служили укрытием от дождя, но стихавший шум бури означал, что ему приходилось двигаться с еще большей осторожностью, чтобы не издавать никаких звуков, которые могли бы насторожить его врагов.
Когда он приблизился к краю своего уменьшающегося укрытия, до Кетана донеслись голоса, приглушенные и неразличимые из-за ветра. Уркот отделился от него как раз перед тем, как в поле зрения Кетана появилось сердце поляны, где растения доходили только до нижних суставов ног.
Низко опустив копье, Кетан пополз вперед. Центр поляны был открыт перед ним – каменные руины, оплетенные виноградными лозами, их камни, испачканные непогодой, их резьба теперь поблекла, неразборчивые отпечатки со значениями, утерянными со временем. Входы, ведущие в строения, были темными, обрамленные фигурными камнями, которые крошились под тяжестью, что они несли сотни лет.
Кетан был заинтригован руинами, когда впервые увидел их, и долго размышлял над их тайнами. Он размышлял об их прошлом, обо всем, что видели эти камни и деревья, возвышающиеся вокруг них, о вриксах, построивших это место.
Теперь он мог смотреть только на настоящее; даже будущего было слишком много, и его надежды на него постоянно подвергались угрозам.
Сквозь мрак он мог различить пять, нет, шесть фигур, собравшихся в беспорядочную группу перед самыми большими руинами. Три женщины, три мужчины. Самки сгрудились вместе с одним из самцов поблизости, в то время как два других самца стояли в стороне, отвернувшись и наблюдая за окружающими джунглями.
Сжав жвала, Кетан продолжил осторожное наступление. Ветви над головой не только защищали от сильного дождя – они сгущали тени на земле, позволяя ему подкрасться ближе, чем он мог бы осмелиться в противном случае. Каждый пройденный сегмент разжигал в нем яростное пламя новой силы, нового накала, новой свирепости.
– Это то самое место, – сказал кто-то низким голосом, от которого у Кетана замерло сердце. Ансет. Она звучала…
Нет. Он не собирался тратить на это время. Она была жива, и он сохранит ее жизнь. Все остальное не имело значения.
– Она лжет, – сказал самец, стоявший ближе всех к самкам.
Клык слева толкнула самку в центре – Ансет. Одна из передних ног Ансет подогнулась, и она упала на сустав ноги, разбрызгивая грязь. Кетан заметил вспышку фиолетовых глаз, прежде чем ее длинные волосы, украшенные бусинками и золотыми блестками, упали ей на лицо.
Его пальцы скрючились, и когти вонзились в мягкую землю. Он страстно желал, чтобы эти когти погрузились в плоть, а не в грязь, жаждал, чтобы кровь, а не вода, забрызгивала его шкуру.
