Текст книги "Просто друзья (ЛП)"

Автор книги: Тиффани Питкок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Дженни выглядела уставшей, цвет лица был бледным, а одежда пребывала в полном беспорядке

– Где мой телефон?

Парень указал на стол.

Дженни сжала его плечо, пытаясь встать на нетвердых ногах. Она поднялась, простояла пять секунд, прежде чем зажала рот рукой и покачнулась.

Ченс узнал эти признаки: Дженни сейчас вырвет.

Он вскочил на ноги и обнял ее за талию, чтобы удержать в вертикальном положении.

– Потерпишь, пока мы не выйдем?

Она снова кивнула.

Ченс вывел ее наружу, следуя за девушкой по пятам. Ему вообще хотелось перекинуть ее через плечо и вытащить силком на улицу, но потом засомневался, что это может быть не полезно для ее желудка. Как только они вышли, Дженни побежала за дверь сарая и ее начало рвать. Ченс держал ей волосы, пока девушку тошнило. Ему бы следовало отвернуться и не смотреть на нее.

Когда все закончилось, он отвел ее обратно и аккуратно опустил на пол. Волосы Дженни прилипли ко лбу от пота несмотря на то, что в сарае было холодно.

– Мне жаль, – прохрипела она, вцепившись в живот и согнулась пополам. – Я когда двигаюсь, все становится таким странным…

– Может, ты просто все еще пьяна, – сказал он, осторожно убирая волосы у нее с лица. Она чувствовала какая она липкая. – Сколько ты выпила?

Дженни пожала плечами, – Очень много.

– Очевидно, что да.

Это был первый раз, когда он проснулся с человеком, который страдал от похмелья. – Так, нам нужно напоить тебя водой и накормить тостами. Жирная пища тоже может помочь.

Дженни попыталась покачать головой, протестуя, – Боже, жирная еда звучит отстойно. Оооо я чувствую, будто мой мозг болтается у меня в черепе.

Они сидели в тишине, пока Дженни пыталась собраться с силами, а Ченс нежно гладил ее по волосам. Спустя несколько минут она вновь легла и уставилась в потолок.

– Солнце такое яркое, – сказала она ему, – как люди вообще живут с этим?

Ченс лег рядом с ней.

– Когда у меня первый раз случилось похмелье, я был слишком молод чтобы водить машину, поэтому я был зависим от другого человека, который мог довезти меня домой. Мы были на полпути, когда ему позвонили с работы – ему нужно было срочно быть на совещании и у него не было времени, чтобы сначала высадить меня у дома. Поэтому я около часа сидел в душной от жары машине и хотел умереть. Ах да, когда он наконец нашел время, чтобы отвезти меня домой, мы ехали рядом с самым громким поездом, который вообще существует в мире. В итоге меня вырвало три раза, когда я вернулся домой.

Дженни побледнела, – Пожалуйста, скажи мне, что это наша фальшивая история.

Ченс грустно покачал головой, – Неа, это было реально.

– Мне жаль, что это произошло с тобой. Как ты вообще снова смог пить?

Ченс задумался. После каждого похмелья он клялся, что не будет пить, но каждый раз не сдерживал этого обещания.

– Наверно, это просто весело. Мне нравится забываться на какое-то время.

Дженни закрыла лицо руками, прячась от солнца, как это делал Ченс некоторое время назад.

– Мне нужен телефон, – неохотно сказала она, – надо посмотреть не звонил ли Дрейк.

У Ченса внутри все сжалось.

– Он звонил. Несколько раз.

Ченс решил сразу разобраться с этой, как сорвать пластырь. – И я ответил ему в конце концов, чтобы он перестал волноваться.

Парень был рад, что не видит сейчас ее лицо, потому что по тону было понятно, что она недовольна.

– Скажи пожалуйста, что ты не брал трубку.

– Он волновался, Дженс.

Ченс встал, взяв телефон со стола и положил ей на живот. – Он звонил раз двадцать и, явно, не собирался останавливаться. Я сказал ему, что с тобой все в порядке и все.

Дженни громко застонала, поднимая телефон. Ченс увидел выражение ее лица: сжатые губы и раздражение в слезящихся глазах.

– О боже, ты не шутил. У меня тут пятнадцать сообщений.

Она сканировала взглядом телефон, пока ее лицо становилось хмурым с каждым прочитанным словом.

– Он так зол, – прошептала она.

Ченс ненавидел то, как глубоко Дрейк забрался ей под кожу.

– Все будет хорошо, все пройдет, – парень поспешил успокоить ее, – это же Новый Год, да?

Она остановилась, наконец оторвав взгляд от телефона.

– О боже, – сказала она, повернувшись лицом к нему. – Ченс, я пропустила Новый Год. Я напилась и пропустила Новый Год. Впервые, я могла кого-то поцеловать и пропустила это. Вот знаешь как говорят? Как встретишь Новый Год – так его и проведешь. Ченс, я не хочу провести весь год напившейся в стельку.

Ченс положил руку ей на плечо, чтобы успокоить.

– Дженни, ты не проведешь весь год пьяной и ты точно не пропустила Новый Год. Ты сто процентов его заметила.

– Да?

– Оооо да, – кивнул он. – Мы практически подъезжали, когда ты пыталась опустить сломанное окно и кричать: “С Новым Годом!” во всю глотку. А еще отправляла миллион воздушных поцелуев испуганным коровам.

Дженни закрыла лицо руками, пытаясь скрыть покрасневшие от стыда щеки. – Прошу, скажи, что я не делала этого на самом деле.

– О нет, именно все это ты и делала.

Ему еще в тот момент было очень жаль от того, что он был за рулем и не смог снять все это веселье.

– Никому не говори, – строго сказала она, все еще не оторвав руки от лица.

Он оскорбился ее просьбой и обиженно положив руку на грудь сказал, – Я бы никогда и не подумал об этом.

Девушке понадобилось еще около тридцати минут чтобы подняться с места без рвоты. Когда это наконец-то стало возможным, Ченс помог ей сесть в машину. Они молчали всю дорогу. Дженни заявила, что у нее слишком болит голова и они не будут слушать музыку, но это, похоже, не помешало ей несколько раз позвонить Дрейку. Она набрала его номер дрожащими руками, но повесила трубку, когда он не ответил.

Он ненавидел, что Дрейк стал супер проблемой не только для Дженни, но и для их дружбы. Он понимал, что происходит. Дрейк и Дженни означали конец Ченса и Дженни. Ее парень собирался попросить ее перестать тусоваться с ним, и на этом все закончится. Ченс знал, что так и будет. Он предвидел этот момент, когда она только начала встречаться с Дрейком.

Парень посмотрел на нее, девушка сидела рядом с ним на пассажирском сиденье, прижавшись лбом к окну.

– Не волнуйся на счет этого, – сказал он ей. Парню не нужно было уточнять, чтобы она поняла о чем он говорил.

– Ты вообще видел меня? Беспокойство – моя главная черта характера.

– Позаботишься об этом завтра. Сегодня просто позволь себе наслаждаться Новым Годом. Давай посмотрим Баффи или что-нибудь еще.

Его дни с Дженни были, можно сказать, сочтены, он прекрасно это понимал, но это не помешает ему провести с ней столько времени, сколько у него есть. Они будут сидеть у нее на диване весь день, закутанные в одеяла, смеясь и поедая попкорн. Ченс собирался наслаждаться их дружбой и получать как можно больше счастливых моментов, пока у него не отнимут эту возможность. Ему просто хотелось иметь один день – один хороший день, чтобы сохранить его у себя в памяти, пока она больше не подпустит его к себе.

Он увидел ее улыбку, отразившуюся в окне.

– Мне нравится эта идея, – сказала она.

ГЛАВА 21

Дженни

Все в школе знали, что случилось на Новый Год. Ну, или по крайней мере, они просто так считали.

Дженни сразу же услышала шепотки, как только зашла в кафетерий на следующее утро. Люди смотрели на нее, когда она проходила мимо, некоторые смеялись. Одни и те же слова висели в воздухе и летели за ней словно рой злых шершней:

– Она практически побила Ченса на диване.

– Они ушли вместе…

– Я слышала, она обманывает…

– … Ченс Мастерс …

– … должен знать …

И тут она услышала самое обидное слово, случайно брошенное в нее:

– Шлюха.

Дженни чувствовала, что слезы, которые она еле сдерживала, вот-вот вырвутся наружу. Ей нужно убраться отсюда, как можно быстрее. Уж точно ей не хотелось никого радовать своими слезами. А куда идти? Люди были повсюду. Она же не могла сбежать из школы и прятаться в ванной целый день.

Она попыталась связаться с Дрейком, но все ее сообщения остались без ответа. Она знала, что он не ответит, разумеется Дрейк понимал, что молчание – худшее наказание. У нее дико трещала голова и тело будто бы болело от всего, а эта ситуация только усиливала все. Девушка понимала, что ему все-таки придется поговорить с ней в какой-то момент. Конечно же, он скорее всего, злится на то, что она ушла с Ченсом, но она знала, что он поверил ей, когда она уверила его, что это ничего не значило. Да и в конце концов, ведь, правда ничего не было. Так что, Дженни собралась и начала игнорировать все эти шепотки, хоть они и действовали на нервы. У них с Дрейком все будет хорошо.

Ченса не было в школе, и это делало всю ситуацию еще более болезненной. Она ждала его перед выходом в школу, но он так и не появился, поэтому ее подвезла мама. Она пыталась звонить – он не отвечал. Дженни точно знала – он не оставит ее вот так, без причины. После всего, он не оставит ее справляться со слухами в одиночку.

Но, господи боже, тут было невероятно много слухов.

И к ланчу они разлетелись еще больше.

Последнее, что слышала Дженни – это то, что она встречается с ними обоими. Ей удалось просидеть два урока, наполненных шепотками и взглядами, но беспокойство уже зашкаливало, и она не смогла бы пройти через полный народа кафетерий, будто под лучом прожектора, ото всех тех взглядов, что сопровождали бы ее.

Она просто не могла зайти туда. Хотя хотела, потому что это было бы идеальное время, чтобы поговорить с Дрейком. Но Дженни не могла себя заставить.

 Девушка чувствовала, будто близка к сенсорной перегрузке, поэтому она поела в библиотеке, в самой дальней ее части, там, где никто бы ее не увидел, уткнувшись носом в книгу. Когда Дженни читала книгу про американскую революцию, времени думать про сплетни у нее не было.

После школы (и после того, как она успокоила свои нервы), она рыскала по парковке, в поисках высокого парня в футболке и джинсах скинни. И наконец увидела его, направляющегося к своей машине.

– Дрейк! – крикнула девушка, бросаясь к нему. Тот кинул на нее взгляд и ускорился. – Дрейк, пожалуйста, просто поговори со мной!

– Я так не думаю, – ответил он, даже не глядя на нее. – Тебе нечего мне сказать, Дженни.

– Ты не слышал ничего из того, что я сказала! – воскликнула Дженни. Чувство бессилия брало над ней верх. – Я не понимаю, что ты от меня хочешь.

Дрейк резко обернулся к ней лицом, в его серо-голубых глазах плескался гнев.

– Я хотел тебя, Дженни! Но ты хотела Ченса!

– Снова это? Дрейк, я говорила тебе, мы просто друзья.

– Знаешь, это самая худшая часть. Я поверил тебе, когда ты так сказала. Правда поверил и каким же идиотом я был. И сейчас именно я оказался в дебильном положении. После Нового года я наконец отчетливо все вижу. Я вижу тебя очень отчетливо.

Девушка в замешательстве смотрела на него.

– Что вообще все это значит?

– Ты была с ним все это время! – проорал Дрейк, раскинув руки в стороны. На них уже косились люди. – Я прохлаждался, веря, что как ты сказала, вы “просто друзья”, в то время как за моей спиной ты была с ним все это время. И ты пошла к нему, а не ко мне. Я был твоим парнем!

Теперь у них точно были зрители. Все, от первокурсников до старшекурсников, собрались и наблюдали за “Публичным унижением Дженни Уэсслер”.

– Дрейк…

– Ты сказала, что он ночевал в твоей постели, и я все равно поверил твоим словам о том, что ничего такого не происходит. Неужели я был всего лишь пятном на радаре великой истории любви Дженни и Ченса? Я был просто мелкой местью или еще чем-то, да? Какой-то странной пешкой в вашей игре. Он тоже спал с тобой? Ты просто ему мстила?

Дженни могла на него лишь только смотреть.

– Я не буду сиюминутным осложнением в вашей “Эпичной любви”, Дженни. Нахер это все!

– Дрейк, подожди! – она потянулась, цепляясь за край его рубашки. – Мы с Ченсом никогда не встречались. Я с тобой, ты же знаешь это.

– Да пошла ты, Дженни. И Ченса тоже нахер. Все и так знают, что вы трахаетесь.

Он будто дал ей пощечину. Черт, было ощущение будто кто-то вонзил ногти в твою кожу и расцарапал все лицо. Как он вообще мог говорить ей эти ужасные вещи?

– Как ты можешь говорить мне такое?

Ты же любишь меня. Как все так быстро разрушилось? Все должно было быть не так.

– Это не так, клянусь.

– Клянешься? Как будто это что-то значит для меня? Я любил тебя, Дженни. Я преподнес тебе свое чертово сердце на блюдце, а ты наплевала на него.

Дрейк уходил прочь, люди все еще смотрели, а ей казалось будто она разрушается, горит и умирает одновременно.

– Достаточно! – крикнул кто-то. Келси пробиралась сквозь толпу, бросая на всех смертоносные взгляды. Она бросилась к Дженни и обняла ее своими худенькими руками, давая подруге опереться на нее.

– Вам должно быть стыдно за себя! – кричала она, пытаясь отвести Дженни к своей машине. – Идите домой и посмотрите повторы “Холма одного дерева” или что-нибудь еще. Уйдите с дороги!

Келси боролась с толпой ротозеев, пытаясь пробраться к своей машине и поддерживая Дженни все время. Девушка чувствовала, что отключается. Такого не должно было быть. Первые отношения не должны были закончиться публичным унижением. Дрейк любил ее, он не мог причинить ей боль. Она все еще чувствовала на себе взгляды, даже после того как вокруг нее не осталось никого кроме Келси.

ГЛАВА 22

Ченс

Ченс сразу почувствовал, что что-то не так, когда проснулся. И причиной тому было не отсутствие криков. Он привык к этому. С тех пор, как ушел отец, в доме было спокойно. Нет, это чувство проснулось внутри него и начало разрастаться в первый день нового года. Что-то было не так. Все вокруг не было умиротворенным и спокойным, было ощущение, что все будто умерло.

Что-то правда, правда случилось.

Парень начал выбираться из своей комнаты, но куча белья, валявшегося на полу почти по колено, преграждало ему путь. Он схватил дверную ручку, используя ее как рычаг, чтобы высвободить себя из этого ада и прорваться в зал. Ченс был весь мокрый от пота настолько, что его одежду можно было выжимать. Как это вообще возможно, если дома было так чертовски холодно?

Чувство страха усилилось, когда он доковылял до кухни. Все было выключено. Ему потребовалось мгновение, чтобы осознать, что единственным звуком в этом мире тишины – был звук его сердца, качающего кровь.

Он оглядел комнату, пытаясь понять, что случилось. Но все казалось прежним и на своих местах. Кухня была такой же, как и тогда, когда он был тут в последний раз. Так почему он тогда так волновался?

Ченс пошел дальше и наткнулся на стопку книг, стоящую за диваном. Он схватился за стойку в попытке удержать равновесие, словно маленький ребенок на катке.

– Мам! – крикнул он слабым голосом. Ответа не последовало. Парень пересек гостиную, направляясь к маминой комнате и чем ближе он подходил, тем быстрее билось его сердце.

– Мам? – позвал он еще раз, не понимая то ли это стены сдвигаются, то ли это он так шатался. Все вращалось вокруг него, а в голове прокручивался лишь один эпизод из Баффи – где она находит свою мать мертвой.

У него сердце ушло в пятки, когда он добрался до закрытой двери комнаты мамы. Второй раз на этой неделе он боялся открыть ее, он боялся того, что он может там увидеть. Он толкнул дверь и почувствовал, как желчь поднимается в горле.

Комната была пуста.

Да, конечно, там все еще стояла кровать, комод и подоконник тоже был на месте и даже плетеная корзина для мусора, но вот одно отличие – здесь вообще не было никаких вещей. Ни одежды, ни предметов гигиены, и определенно признаков его матери, ничего не было.

Она ушла.

Ченс стоял в пустой комнате и усталыми глазами пытался найти какую-нибудь зацепку. Может она пряталась? Может она пошла погулять… со всеми вещами? Он чувствовал как земля уходит из под ног. Он едва успел осознать, что падает на пол, как уже стоял на коленях в попытках найти хоть что-то, что даст ему надежду. Но ничего не было. Только пустая комната.

Прошло почти полчаса, когда он нашел в себе силы подняться с пола спальни родителей. Ченс вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Одна мысль продолжала крутиться в голове: где она? Ему нужно было найти свою мать. Она могла потеряться где-то и бродить по округе. Ради всего святого, она может навредить себе! А вдруг ей уже больно?! Он схватил телефон с кухонной стойки, где он стоял на зарядке, готовый отчаянно звонить, когда наконец взглянул на холодильник.

Там, на фиолетовой почтовой бумаге, с любимой цитатой его мамы из “Унесенные ветром” были ответы на все его вопросы. Она оставила ему записку, с парой двадцаток, сложенных внутри.

 Ченс, (записка была написана элегантным маминым почерком) я уехала к твоей тете ЛаЛайне немного отдохнуть душой. Береги себя. Я вернусь когда-нибудь. Не волнуйся.

Мама

Вот и все. Она бросила его этими двумя строчками, как и все остальные. Леви ушел. Его отец ушел. Дженни уже отстранилась от него. А теперь и мать. Все сбежали; но они же не могли бросить его так быстро. Парень сжал в руке записку, чувствуя как к горлу подступает тошнота. Он почувствовал, как по щекам текут слезы, как печаль надвигается на него словно волны, грозясь свалить его с ног. Ченс упал на колени, ледяная плитка опалила ноги холодом сквозь джинсы. Он посмотрел на телефон, который все еще сжимал в руке. Он должен взять себя в руки. Ему нужно ходить в школу – он не может сломаться сейчас. Он продолжал смотреть на телефон, борясь со слезами.

У него все еще был один звонок.

– Привет, вы позвонили Леви Мастерсу. Меня сейчас нет на месте, поэтому, пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала или что-то там еще на этом тупом смартфоне.

– Они ушли, – сказал он, осознавая, что уже рыдает. Голос был слабым от слез, а из носа начинало течь.

– Они ушли, Леви, и я не знаю, что делать. Примерно, как тогда, когда они свалили перед твоим выпускным, только хуже. Они не вместе сейчас. Они оба ушли, а дом такой пустой. Пожалуйста, просто не… не оставляй меня одного.

Ченс положил трубку, уже стыдясь своей эмоциональной мольбы. Я должен быть сильнее этого, мать твою!

Итак, его мама свалила. А это и вправду было таким сюрпризом? По какой причине она вообще должна была здесь оставаться?

Я не пойду в школу, решил он.

Но он вспомнил, что хотел провести еще один нормальный день с Дженни прежде чем все изменится.

Я дам себе один день. Один день, чтобы скорбеть, упиваться жалостью к себе, а потом решу, что делать дальше.

Ченс пошел в свою комнату и закрыл за собой дверь, включил стерео, чтобы заглушить тишину. Стоя посреди своей грязной комнаты, парень понял, насколько одиноким он был. Несмотря на свою репутацию, у него не было друзей кроме Дженни, да и она была слишком занята с Дрейком. Его мир был слишком ограниченным. Ему некому позвонить, не с кем поговорить.

Ничего другого не придумав, он решил убраться в комнате.

Спустя примерно два часа и три полных мешка с мусором, он оглядел результат своей работы. Он впервые видел пол, с тех пор, как они переехали сюда. У него в комнате был бежевый ковер – ну ничего себе, кто бы знал? Удивительные вещи способна сотворить даже минимальная уборка. Одежда была в шкафу или ванной, а кровать наконец-то заправлена. Все было на своих местах.

Но он все еще чувствовал себя разбитым.

Из комнаты он переместился в ванную и вычистил там раковину, помыл зеркало. Нашел бутылку Scrubbing Bubbles  под раковиной и принялся чистить ванну. Ченс уже не понимал: он плакал от испарений всех этих химических средств или все же от чего-то другого? Колени болели от долгого стояния на линолеуме, но ему было наплевать. Оттуда он направился на кухню, методично вычищая каждый шкафчик и переставляя абсолютно все по другим местам. У них на кухне не было системы, не было правил типа “все консервированные овощи лежат в одном шкафу” или “все пачки с хлопьями лежат на холодильнике”. Нет, они просто разбрасывали вещи повсюду, где было свободное место. Его родители никогда не заботились о том, чтобы создать хоть какую-то систему.

Он как раз заканчивал, когда посмотрел на часы в гостинной. Уже три? Он не мог поверить, что потратил весь день на уборку. Усталость накатила на него, и он оперся на стойку. Нельзя останавливаться, если я остановлюсь – мысли нагонят меня. Но он уже вымыл все, что мог. Кроме себя, подумал он, мне точно пора в душ.

Он уже начал мыть голову, когда услышал звук телефона. Наверно Дженни спрашивает, почему я не в школе. Телефон снова запиликал. И снова. Он вибрировал так сильно, что в какой-то момент свалился с раковины и с треском приземлился на пол. Кому он был так нужен?

Ченс выключил воду, обернул полотенце вокруг талии и вышел из душа, чтобы проверить телефон.

Это была не Дженни. На самом деле, это был кто-то не из его сохраненных контактов.

Это Келси. Твой номер дала мне Лесли.

Срочно поезжай к Дженни. ТЫ ЕЙ НУЖЕН.

Чувак, это НЕ учебная тревога.

Я официально за нее переживаю.

Он пялился на ее сообщения. Дженни нуждалась в нем? Но у нее же был Дрейк. Ведь это то, о чем должен позаботиться ее парень? Если только не… Он вспомнил свой разговор с Дрейком на Новый год.

Неужели Дрейк вне игры? Это чрезвычайная ситуация? Он предполагал, что они помирились в школе.

Ченс набрал Дженни, но она не ответила на звонок. Он попытался еще раз, на всякий случай, но ничего не изменилось.

Если она не отвечает, значит я не нужен ей прямо сейчас, решил парень.

Впрочем, и не думать о ней он не мог. Что же случилось? Все ли с ней хорошо?

Именно тогда Ченс услышал шум из кухни. Он застыл с телефоном в руке, напряженно прислушиваясь. Парень услышал, как кто-то пробормотал себе под нос проклятие, и голос был явно мужской.

Папа? подумал он.

Он не мог сдержать возникшую надежду на то, что кто-то из его родителей вернулся домой, что кто-то пришел спасти его. Он слепо, спотыкаясь шел по коридору, спеша увидеть кто же это был. Телефон снова завибрировал в его руке, показывая еще одно сообщение от Келси.

Она говорит, что хочет побыть в одиночестве, но не знаю.

Я не купилась на это.

Высокий мужчина стоял в гостиной спиной к Ченсу. На нем была потертая коричневая куртка, ее длинные рукава закрывали даже ладони. Светлые волосы торчали во все стороны, и были гораздо длиннее, чем когда Ченс видел его в последний раз. У ног гостя, разглядывающего комнату, стояла сумка с вещами.

Ченс замер, не в силах поверить тому, что видел. Спустя какое-то время, показавшееся ему целой вечностью, он смог заговорить.

– Леви?

Леви обернулся, широко улыбаясь.

– Привет, младший брат, – он остановился, окидывая взглядом Ченса. – Неудачное время?

Ченс просто стоял, неспособный придумать что бы сказать. С кончиков его волос капала вода, а мыслями он был до сих пор с Дженни. Сам вид Леви, стоящего посреди гостиной был настолько странным, что он просто не мог осознать этот факт. Когда был тот последний раз, когда он вообще видел своего брата?

– Ченс? – Леви сделал шаг к нему навстречу, и Ченс пришел в себя.

– Я не… – он замолчал, опуская взгляд на свой телефон. – У меня нет на это времени. Мне нужно идти, – парень попытался проскочить мимо брата, но Леви схватил его за руку.

– Ченс, не думаешь, что сперва тебе надо одеться?

Дерьмо.

Парень посмотрел на свое полотенце.

– Точно, – пробормотал он, поворачиваясь в сторону своей комнаты. Леви последовал за ним, продолжая говорить даже тогда, когда Ченс закрыл дверь перед его носом.

– Я получил твое сообщение… очевидно. – прозвучал приглушенный голос Леви, пока Ченс искал одежду по комнате. Забавно, как я ничего никогда не могу найти, после того, как уберусь в своей комнате. – Я и не осознавал, что все стало так плохо. Когда ты сказал, что на Рождество ушел папа, я и правда думал, что все будет нормально.

Значит Леви все-таки получил его последнее сообщение и даже не удосужился ответить. Ченс быстро переоделся, пытаясь снова дозвониться до Дженни. Но она по-прежнему не брала трубку.

– Я сел в машину и приехал сюда как только вышел с работы.

Он схватил ботинки и начал натягивать их, даже не развязав шнурки. Где мои ключи? Он заглянул в свою прикроватную тумбочку, прежде чем вспомнил, что повесил их у входной двери.

– Я решил воспользоваться отпускными, поэтому останусь тут ненадолго. Нам нужно выяснить, что с этим со всем делать. Если никто из них не вернется, тогда…

Ченс открыл дверь, пытаясь протиснуться мимо Леви. Тот прервался на половине предложения, смотря как уходит его брат.

– Ченс, ты должен поговорить со мной.

Он, наконец, остановился.

– Мы поговорим, ладно? Только не сейчас. Моя подруга нуждается во мне, и я буду рядом с ней. Я не хочу говорить об этом: ни о маме, ни о тебе, ни о том, что ты собираешься делать со мной. Не сейчас, хорошо? Я просто хочу один единственный день. Ты можешь дать мне его?

– Ладно, – наконец ответил Леви. – Поговорим об этом завтра.

*   *   *

– Привет, – сказал Джек, впуская Ченса.

– Где Дженни? – спросил парень, заглядывая в гостинную. Судя по всему, Джек играл в игры на диване – повсюды были раскиданы тарелки и обертки от еды.

Джек пожал плечами. – В своей комнате, наверно. Она там с того момента, как пришла домой. А что-то случилось? Она обычно орет на меня за то, что я разбиваю лагерь в гостинной.

– Все хорошо, – ответил ему Ченс и бросился наверх по лестнице. Приглушенная музыка слышалась из ее комнаты, но дверь была закрыта. Ченс постучал один раз, ответа не последовало. Он снова постучал, но ему опять не повезло. В конце концов, он повернул ручку и слегка приоткрыл дверь. Дженни сидела за столом, спиной к двери, открытые книги покрывали все свободные поверхности ее комнаты. Она пялилась в экран ноутбука, что-то печатала, а потом стирала.

Ченс пересек комнату, протянул руку и захлопнул ноутбук. Девушка вздрогнула, испуганно повернула голову и посмотрела на него.

– Ченс! – закричала она. – Какого хрена ты делаешь? Знаешь, сколько я потратила времени на это?

– Ты уже минут пять печатаешь, а потом удаляешь все.

Она скрестила руки, глядя на него.

– Как ты вообще вошел?

– Джек, – ответил он. – Келси сказала мне, что что-то случилось.

Он переместился немного, чтобы сесть к ней на кровать, откинулся назад и заложил руки за голову. – Ты не отвечала на мои звонки.

– Некоторые люди, понимают, что это некий намек, знаешь ли.

Но она не злилась.

– Убери ноги с постели или сними обувь, выбирай.

– Господи боже, Дженни, жизнь коротка.

Но все же парень послушно сбросил ботинки и жестом предложил ей лечь рядом. – Я здесь, чтобы тебе стало легче, но этого не произойдет, пока ты не скажешь мне, что произошло.

– Ты должен быть счастлив сейчас, что я не в бешенстве от того, что ты прервал меня. Я работала над своей исследовательской работой, – сказала она, опершись на подушку.

– Дженни, она нужна через два месяца.

– И у меня все еще есть все основания в мире на то, чтобы швырнуть снежок тебе в голову.

– И ты рискнешь изуродовать это великолепное лицо? – в насмешливом ужасе спросил он. – Ты не посмеешь.

– Ой правда? – захохотала она. – Дай мне причину, чтобы не делать этого, красавчик.

Ченс сел и потер подбородок, сведя брови в притворной концентрации. И вдруг наконец крикнул, – Ага! – с чрезмерным энтузиазмом и широчайшей улыбкой на лице. – Ты слишком сильно меня любишь.

– Две минуты. У тебя было целых две минуты серьезных размышлений и это все, что ты смог придумать?

Она засмеялась.

– Напомни мне еще раз, как ты попал в классы с усложненной программой?

– Я был неправ? – спросил он, ложась обратно. Он игриво подтолкнул ее рукой, в ожидании ответа. – М? Был? Ну ты же меня любишь, правда?

Выражение ее лица так и оставалось невозмутимым, пока парень не начал щекотать ее, заставляя девушку бороться за каждый вдох и контроль над своим телом.

– Прекрати! – смеялась она.

– Тогда скажи это, – он продолжал щекотать, – Скажи это!

– Хорошо, я…, – но стук в стену рядом с кроватью прервал ее.

– Чуваки, я не знаю, что вы там делаете, но по звукам вполне могу догадаться. Ради всего святого и моей невинности, остановитесь! – прокричал им Джек из маминой комнаты.

– Хватит уже подслушивать, извращенец! – крикнула Дженни в ответ, все еще смеясь. Она воспользовалась секундным отстранением Ченса и решила ему отомстить, выбрав единственное место, где он боялся щекотки – ноги.

– К счастью для меня, ты решил снять свои ботиночки, а не убрать ноги с кровати, – сказала она и начала щекотать.

– Нет! Сто…, – он замолчал и просто смеялся, – если я ударю тебя в лицо ногой, это будет твоя вина, – ему все же удалось выбраться между приступами истерического смеха.

– Все! – опять сказал Джек через стену. – Я ухожу вниз, скажи мне, когда он уйдет.

– Это не то, что ты думаешь! – прокричала Дженни, но вдруг замолчала и начала задыхаться, когда Ченс, восстановив дыхание, вновь начал борьбу. Это был самый настоящий бой щекотки!

– Перемирие! – завопили они оба, когда дышать уже было просто невозможно.

– Не рассказывай никому об этом, – прохрипела Дженни. – Не хватало нам еще, чтобы люди говорили о нас, как о людях, которые устраивают щекотные драки на кровати.

Девушка посмотрела на парня, лежащего рядом с ней. Ее волосы выбились из пучка, это смотрелось так… лениво сексуально.

– Дженни, люди говорят о нас намного больше, чем щекотные бои в постели, – ляпнул он, не задумываясь. На мгновение парень забыл обо всем: Дженни была расстроена, его мать ушла, а Леви ждал дома.

Атмосфера в комнате вдруг изменилась, любой намек на былой смех исчез с лица Дженни.

– Знаю, уж поверь мне.

Она села и положила подбородок на колени.

– Готова поговорить об этом? – спросил он и тоже сел.

Девушка тяжело вздохнула и рассказала ему все. Ченс сидел, слушал, а злость наполняла его с каждой секундой, с каждым ее словом.

Что за херня? Я знал, что Дрейк был придурком, но это? Я должен был быть там. Но, что еще хуже: я бы не смог помочь. Я бы сделал все хуже. Мое пребывание здесь – то, что спровоцировало всю эту ситуацию с самого начала.

Частично это моя вина.

– Не могу поверить, что это случилось на парковке, – сказала Дженни больше себе, чем ему. – Я справилась бы с этим, если бы он сделал это наедине или написал, но не публично. Он унижал меня.

Ченсу так сильно хотелось утешить ее, но казалось, что сейчас не время для объятий. Он подошел к девушке, чтобы похлопать ее по спине, но промахнулся и, задев плечо, ударил стену.

– Что это было, черт возьми? – она выпрямилась и рассмеялась.

– Я пытался поддержать тебя, – он закусил нижнюю губу, – но немного не вышло.

– С такой силой? – она игриво толкнула его, – Ты думал я подавилась или что?

– Это была какая-то неловкая суета, забудь.

Я даже не могу ее нормально успокоить.

– Что планируешь делать?

Она встала и начала ходить по комнате.

– С чего бы начать?