Текст книги "Правосудие с того света"

Автор книги: Тиана Весняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Кирилл прикрыл ладонью уставшие глаза и попытался расслабиться. Тщетно! Лихорадочное состояние, охватившее его, побуждало действовать и беспрестанно размышлять, потому что он уже почувствовал, что стоит только заглянуть за нужную грань сверкающего обманчивым светом зеркального лабиринта, как все станет ясно. Казалось, еще совсем немного, еще один шаг, одна оригинальная, нестандартная мысль – и он увидит лицо преступника. Его отражение однажды как

будто уже мелькнуло… но тут, же рассеялось…

«Образ на грани исчезновения, – вздохнул Мелентьев. Надо успокоиться и отделаться от лихорадки в мыслях».

Кирилл взял телефонную трубку и, заглянув в записную книжку, набрал номер.

– Ефросинья Илларионовна?

– Да! – ответил приятный голос.

Кирилл представился.

– Мы не могли бы с вами встретиться?

– А что Я вам могу рассказать? Я дома сижу…

– Тем не менее я очень хотел бы вас увидеть, – мягко настаивал Мелентьев.

– Ну что ж, сегодня я освобожусь в шесть.

– Отлично! Я буду ждать Вас внизу, в машине.

Вечер был ветреный, моросил дождь, поэтому Ефросинья Илларионовна, выйдя из подъезда, с удовольствием села в комфортабельную кабину джипа.

Допросить горничную… Особенно – горничную новорусских. О! Это целая наука.

Несколько лет назад эта женщина и в страшном сне не могла увидеть, что из чиновницы, удобно сидевшей в своем кабинете, она вдруг окажется в услужении, у удачливых выскочек. Кто такой Усов?.. Темная фигура. А его жена? Какая-то учительница из провинции… А Ефросинья же уверенно восседала пусть в небольшом, но своем кресле райкоме или НИИ, да мало ли было всяких мест… И вот весь этот, казалось бы, незыблемый порядок вещей нарушился, все зашаталось, но она сумела перескочить из своего мягкого кресла на относительно удобный стул, а уже когда и стул сломался… женщина растерялась окончательно. И когда она, выбившаяся из сил и тысячу раз проклявшая свою жизнь, сумела получить место горничной, то, как это ни горько, была рада. С одной стороны, она ненавидела своих хозяев, потому что именно такие вот и расшатали устои ее спокойной жизни, но с другой стороны, в свои сорок с лишним, она, больше всего на свете, страшилась потерять это мерзкое, но теплое

место. За окнами – дикий разгул Кризиса, потомка послереволюционной Разрухи, за окнами – «Ветер, ветер на всем божьем свете», поэтому до ужаса страшно очутиться вновь за этой крепкой дверью.

Мелентьев пригласил горничную в небольшое кафе в «Охотном Ряду». Она заказала себе кофе и какое-то многослойное пирожное, украшенное клубникой, в волнах безе.

– Ефросинья Илларионовна, – начал Кирилл, старательно выговаривая ее имя.

Женщина звонко рассмеялась и, блеснув темными глазами, сказала:

– Называйте меня Фридой, а то с произношением моего имени и отчества наша беседа затянется до глубокой ночи.

– С удовольствием, – согласился Кирилл.

«А она в прошлом была женщина с искоркой, – в то же время подумал он, бегло оглядев ее шею и грудь, – и на лицо недурна… Такие привыкли нравиться».

Подтверждая его мысли и чувствуя себя чрезвычайно неловко в положении горничной перед таким красивым молодым человеком, Фрида, будто, между прочим, сказала:

– Я ведь не всегда была горничной…

– Вам ни к чему это говорить, – излучая глазами теплый синий свет, бархатным голосом многозначительно произнес Кирилл. – Это видно сразу!

Она глубоко вздохнула:

– Да… кто бы мог подумать, что моя жизнь сложится так…

– Уверен, что это всего лишь одна из каверз судьбы. С вашей внешностью это надолго не затянется… Женщина ошалела от такой приятной лжи, в которой она, тем не менее, захотела увидеть правду – и увидела.

«С ума сойти, а я, видно, понравилась этому мальчику!»

Она игриво повела глазами и опять вздохнула.

Кирилл попросил разрешения заказать ей ликер. Тягучая, пьянящая жидкость мягко обволокла гортань, наполнила все тело теплом и освободила голову от серых мыслей. Синий взгляд Кирилла приятно скользил по ее лицу, шее, груди.

«А что, если?.. Не отказалась бы…» – сладко улыбнулась она сама себе. – Так о чем вы хотели меня расспросить? – с трепетом погрузилась она в синюю бездну его глаз.

– Да, в принципе, особенно ни о чем… И даже, признаюсь, раздумывал, нужно ли мне вообще встречаться с вами, – он одновременно ласково и хищно улыбнулся. – Теперь вижу, что нужно…

Эти слова сбросили с Фриды лет двадцать: с ней давно никто так не говорил, а как ей хотелось!.. Поэтому она тут же отогнала противную выскочку-мысль: «Он же тебя обманывает, старая ты дура, приманку бросает…

«Господи, да зачем ему так стараться, чего особенного я знаю?..» – быстро нашла она ответ.

– Мне просто подумалось, – тем временем продолжал Кирилл, – что вы мне сможете помочь лучше узнать Виктора, понять его характер.

Фрида элегантно закурила сигарету, предложенную Кириллом.

– У него был сильный, не знавший никаких противоречий характер. Ему было легко решать. Он никогда не мучился вопросами, как лучше что-то сделать, – он это знал.

– Наверное, жене с ним было нелегко?

– Напротив! – энергично возразила Фрида. – Жене тяжело, когда муж – тряпка. А что ей? – пожала она плечами. – Виктор предоставлял ей полную свободу действий… Вообще, со стороны, у них были идеальные супружеские отношения: волевой муж и кроткая красавица жена.

– Это со стороны, а как на самом деле? – .заинтересовался Кирилл.

– И на самом деле почти так никаких бурных выяснений. Отношений, во всяком случае, в присутствии посторонних.

– Однако Виктор имел связи…

Фрида злорадно рассмеялась.

– Это удел всех жен при богатых мужьях. Тут или-или… третьего не дано. К тому же Виктор делал это умело. Он вообще все делал умело. Жаль, что так случилось, – неприкрыто горестно вздохнула она.

– Значит, никаких семейных сцен! – подвел итог Кирилл.

– Не совсем, – уклончиво улыбнувшись, произнесла Фрида. – Однажды я услышала такое, что ушам своим не поверила. – Она интригующе замолчала и пригубила вторую рюмку ликера. – Окончив, как обычно, свою работу, я попрощалась и ушла, но вдруг, уже на улице, вспомнила, что забыла купленный накануне подарок для своей подруги. Наследующий день у меня выпадал выходной, и я была приглашена к ней на день рождения. Мне пришлось вернуться. У меня есть свои ключи, поэтому я, не тревожа никого, вошла в квартиру. И тут до меня донесся голос Лены. Я даже не предполагала, что она может так кричать! – широко открыв свои темные глаза, говорила Фрида. – Я конечно не помню в точности, но смысл был таков: «Ты считаешь меня глупой, ничтожной женщиной… не ставишь и в грош». Виктор ей тихо, но веско отвечал, что, мол, у тебя все есть и чего тебе еще надо? – «Но это жестоко, жестоко так обращаться со мной!» – опять закричала она и залилась слезами. Признаюсь, я была очень удивлена. Я взяла свой подарок и так же незаметно ушла, но этот скандал не выходил у меня из головы, и мне ужасно хотелось выяснить, в чем же все-таки дело. Все мы, Кирилл, в душе сыщики, – иронично пояснила она. – Всем хочется узнать то, чего знать не надо! смех выпустил стрелки морщинок у ее глаз. – Я стала прислушиваться к их недомолвкам, разговорам по телефону, но бесполезно. Как будто этого скандала и не было. Но! – Фрида игриво взглянула на Кирилла. – Как ни банально это звучит, мне помогла женская интуиция. Однажды вечером, когда Лена ушла в свой клуб «Петроний», и я тоже уже было отправилась домой, что-то нашептало мне, что я непременно должна вернуться. И предлог у меня был: взять плащ Лены, чтобы на другой день с утра отнести в химчистку. О, любопытство! – усмехнулась Фрида. – Итак, я вернулась, вошла в квартиру, и смело открыла дверь спальни… И что я увидела! – покатилась она со смеху. – На кровати в самой восхитительной позе – Виктор с… С кем бы вы думали? – лукаво изогнув брови, спросила она.

– Теряюсь в догадках, – признался Кирилл.

– В первый момент я просто не поверила глазам: в своей первозданной красе на кровати лежала скромница и примерная жена Аня Савина. Если бы вы видели ее лицо! – расхохоталась Фрида. – Я же, ничем не выказав своего удивления, – немного успокоившись, продолжала она, – извинилась

и поспешила закрыть дверь, но Виктор мне крикнул: «Подожди!» Я вышла в гостиную и через минуту, накинув халат, появился он. Надо сказать, он был абсолютно спокоен. «Зачем ты вернулась?» – спросил он. «Взять плащ Елены Всеволодовны, чтобы завтра с утра отнести в химчистку». – «Надеюсь, Фрида, мне нет надобности тебе говорить, что ты ничего не видела?» – «Нет, Виктор Иванович, я слишком дорожу своим местом», – честно призналась я. – «Вот и отлично! – он открыл бумажник и протянул мне сто пятьдесят долларов. – Это премиальные за плохое зрение», – рассмеялся он. И вы, Кирилл, первый, кому я это рассказываю, потому что теперь это уже не имеет никакого значения, – отрешенно произнесла она.

– Я с вами не согласен, – возразил Мелентьев. – Уверен, Анна Савина так не думает.

– Меня совершено не волнует, что она думает! – с пренебрежением бросила Фрида. – Вот так раскрылась передо мной причина скандала, – констатировала она и взяла рюмку с коварным ликером. – Еще бы! Муж изменяет с подругой. От этого и не так завизжишь. Мало ему было других женщин…

солидарно с хозяйкой вздохнула горничная.

«Да, Виктор – неординарная фигура, – невольно задумался Кирилл. – Любил покойник ходить по тонкому льду. Зачем ему понадобилась жена Вадима?.. Ведь в этом был риск… А именно он его и привлекал», – сам же ответил себе детектив.

От ликера и взглядов Кирилла Фрида окончательно разнежилась. Все ее существо кричало ему: «Да! Да!», но Кирилл в этот вечер неожиданно потерял слух. Он накинул ей на плечи пальто и, подав свою сильную руку, подвел к машине.

Остановившись у ее подъезда, он проводил очарованную Фриду к лифту. Она недвусмысленно взяла его за руку.

– У меня так мало времени, – попытался освободиться Кирилл.

Мерцающий взгляд женщины не выразил понимания.

«Эх, ладно! Пусть этот вечер запомнится ей надолго, с долей жалости взглянув на Фриду, решил Мелентьев. – Однако действовать надо быстро, иначе я рискую не вырваться из ее объятий до самого утра».

Они вошли в квартиру, и Фрида, не успев опомниться, – была уже прижата к стене. Кирилл действовал четко и решительно. Одежда, сковывающая движения, вызывала какое-то дополнительное сладострастное возбуждение. Фрида испускала восторженные стоны и молила не останавливаться. Наконец она замерла в страстной неге, и Кирилл крепко поцеловав её на прощание в шею, открыл дверь, пообещав как-нибудь позвонить. Несмотря на свои сорок пять, Фрида захотела поверить в его «как-нибудь» и счастливо улыбнулась, еще не, будучи в силах оторваться от стены.

«Что ж; теперь понятно, что не решалась сказать мне Анна Савина, – с издевкой улыбнулся Кирилл. – С удовольствием посмотрю, как ее золотистые глаза будут метаться от страха. А я еще, глядя на нее, имел глупость предположить, что бывают на свете верные жены… Нет, какова! Изменять с другом и компаньоном мужа!.. Вот теперь и дергается, как на сковородке. Вадим ведь человек вспыльчивый… С таким опасно шутить… Может быть, именно в этом и убедился Виктор…»

Вернувшись, домой, Кирилл позвонил Софье.

– Нам надо встретиться, – намеренно безразличным тоном произнес он.

На другом конце провода послышался смех.

– Тише! – игриво-строго прикрикнула на кого-то Софья.

Кровь удалила Кириллу в лицо.

«Кто? Кто у неё?»

– Ну что ж, мой милый сыщик, – с придыханием произнесла она так, что Кирилл уже был готов мчаться к ней. Встречайте меня завтра в девять вечера у «Петрония».

Глава одиннадцатая

С самого утра Кирилла охватило приятное волнение, он еще не успел открыть глаза, как уже подумал:

«Сегодня я увижу Софью! Что же она мне все-таки скажет? Каким изящным тур де форсом выпутается из положения? Ясно одно: факт, что она ездила в Барнаул, наша красавица хотела бы скрыть. Зачем?.»

В офисе мерцали компьютеры, перекликались телефоны, за окнами стучали серые капли дождя. Кирилл устал читать стандартно-однообразные ответы на вопросы психологического теста.

«Поразительная стереотипность мышления, – качая головой, думал он. – Как трудно хотя бы в мыслях отойти от оси посредственности, на которую нанизана наша жизнь. Один шаг – и откроются такие просторы… А все боятся, сомневаются, предпочитают держаться безликой середины…»

Он расправил плечи и посмотрел на часы.

«Так или иначе, перед поездкой в Барнаул мне придется встретиться с подругой Поля».

Девушка даже обрадовалась звонку Мелентьева и сказала, что непременно будет его ждать. Однако когда его джип подъехал к дому, Светлана в темно-сером плаще выскочила из подъезда.

– Простите меня, Кирилл, но мне срочно надо ехать к очередной знаменитости брать интервью. Я только позвонила договориться о встрече, как ее литературный агент сказал: «Или сегодня, или через месяц». Она куда-то уезжает.

Виновато моргая, Светлана смотрела на Кирилла.

– Что ж, садитесь, подвезу!

– Ой, правда?! – радостно вскричала девушка. – Спасибо! – и бабочкой влетела в кабину. – Вы меня поймите и не обижайтесь. Сейчас так трудно что-либо напечатать. Я сотрудничаю с несколькими журналами и до кризиса неплохо зарабатывала, а теперь – просто катастрофа. Даже если напечатают, то неизвестно, когда и сколько заплатят. А на это интервью у меня большие надежды, – и она назвала имя писательницы, которое известно даже тем, кто никогда не держал в руках ни одной ее книги.

– Знаете что?! – подпрыгнув от своей неожиданной идеи, воскликнула Светлана. – Если у вас есть лишний час, вы можете пойти со мной. Я скажу, что вы фотограф. А потом мы с вами где-нибудь выпьем кофе. Надеюсь, вы умеете фотографировать? – звонко рассмеялась она и протянула Кириллу фотоаппарат.

– Ну, с таким кто не сумеет, – бегло взглянув на фотоаппарат, ответил он.

– Поль подарил! – с гордостью объявила девушка и вздохнула: – А своей Соленой сказал, что потерял.

Кирилл непонимающе взглянул на Светлану.

– Вы не представляете, какая она у него ревнивая и жадная. Все счета проверяет. Нет никакой возможности даже копейки потратить, чтобы она не знала: куда и зачем. Обидно, конечно!.. Друг – канадский миллионер, а я одеваюсь, как среднестатистическая москвичка. Он мне, естественно, старается хоть как-то помогать, но совсем немного: чтобы мегера не узнала. Я не обижаюсь, я понимаю… хотя иногда такая злость берет! – в сердцах воскликнула она. – Ведь нельзя же всю жизнь положить на деньги!

– Если я правильно понимаю, Поль не думает связывать с вами свою судьбу? – между прочим, поинтересовался Кирилл.

– Раньше нет, а теперь у меня есть надежда, даже можно сказать – уверенность, – слабо улыбнулась она. – Сами посудите, что за жизнь была бы у нас, брось он свою Канаду… Любовь на продавленном диване… дубленки из Турции… И это – после одежды из самых престижных бутиков!.. Нет, он не выдержал бы…

– Но ведь вы могли бы поехать к нему…

– Мы об этом думали, и не раз, – прерывисто вздохнула Светлана. – Но Соленая не дала бы ему возможности остаться в деловых кругах, она бы задавила его, разорила, открой он свое дело. Старуха очень богата. И потом: при разводе он практически ничего не получит, Соленая все предусмотрела в брачном контракте. Ой! Притормозите, пожалуйста! – воскликнула Светлана, выглянув в окно. – Кажется, мы приехали.

Отрапортовав, по домофону кто они и зачем, Кирилл и Светлана вошли в дом.

Кирилл с интересом взглянул на известную писательницу, любезно улыбнувшуюся ему. Пока она беседовала с другим журналистом, Светланой занялся ее литературный агент. Немного торопливо, но с нужными и верно расставленными ударениями восторга он рассказывал о некоторых подробностях публичной жизни писательницы: о тиражах, отзывах критики, съёмках, контрактах, поездках. Весь этот умело излитый речевой поток, невольно создал впечатление, что писательница неизмеримо более значима, чем о ней до сих пор думал Кирилл. В результате этой психологической обработки образ автора популярных произведений трансформировался, чуть ли не в образ серьезного писателя, одного из немногих. Кирилл слегка поморщился, когда поймал себя на этой мысли.

«Да, человек просто работает и, надо сказать, неплохо», усмехнулся он.

Минут через десять они были допущены на велюровые кресла к Самой. Светлана включила диктофон, и писательница не без интереса поглядывая на Кирилла, стала отвечать на вопросы. Некоторые вопросы были весьма оригинальны, что подняло престиж Светланы в глазах Кирилла. Писательнице тоже, по-видимому, понравилась не совсем стандартная журналистка, и она, забыв об усталости, с удовольствием беседовала с ней. Затем пришла очередь Кирилла. Он тоже решил проявить нестандартность и не стал усаживать писательницу за компьютер, как это делали все фотографы. Используя внешние данные популярного автора, он осмелился «уложить» ее на диван. Рука с золотым браслетом элегантно поддерживала голову, другая покоилась на пышных бедрах. Рубенсовская позировка как нельзя лучше высветила женские достоинства знаменитости.

Глаза Светланы восторженно загорелись:

«Вот это да!»

Затем Мелентьев усадил охотно поддержавшую его искания писательницу на пол, ловко воссоздав вокруг нее творческий беспорядок, и, попросив ее устремить взор в вечность, навел объектив.

– Кирилл, вы чудо! – подпрыгивая от восторга, кричала Светлана в лифте. – Мне бы никогда это и в голову не пришло. Вы выхватили самое-самое!..

«Ну, положим, еще не выхватил, – посмеивался про себя Кирилл. – Хотя – весьма соблазнительно…»

Он вспомнил свой галантный поцелуй душистой ручки знаменитости, недвусмысленное пожатие её холёных пальцев с длинными серебристо-стальными ногтями, и слегка волнующийся голос:

– Яне затрудню вас своей просьбой? – пристально взглянув на него, спросила она. – Мне бы тоже хотелось иметь эти фотографии…

Его синие глаза засветились в ответ: «я и не смел надеяться…»

Кирилл привез Светлану в небольшое кафе. Мягкий свет и блестящий мрамор пола приятно заменили поливаемые дождем улицы. Кирилл предложил кофе с ликером. На кофе Светлана согласилась, а от ликера решительно отказалась. Однако Кирилл слишком хорошо знал влияние вкрадчивой силы ликера на женскую откровенность, поэтому настоял:

– Надо же как-то отметить мой дебют в качестве фотографа!

Пригубив по рюмочке, они перешли на «ты».

– Вот сейчас сижу с тобой… все хорошо, – вдруг грустно начала Светлана. – А как вспомню, что Поль В Москве, совсем рядом и в то же время так далеко… сердце переворачивается. Ты не представляешь, как я устала от этого!

– А сколько лет вы знакомы?

– Еще со школы, – улыбнулась она. – Я всего на один год младше его. Ты, наверное, знаешь, как он женился, уехал… а потом вдруг открываю дверь – он с огромным букетом цветов… Оказалось, что мы не смогли друг друга забыть. И вот, наше второе знакомство длится всего четыре года, но из-за постоянных разлук мне кажется, что сорок лет… Я устала, устала ждать: видеть миг и вечность находиться в разлуке. Понимаешь, Кирилл, я не живу – я жду!.. Порой это невыносимо…

– Но ты, кажется, мне говорила, что у тебя появилась надежда, даже уверенность, – словно утешая ее, осторожно сказал Кирилл.

– Да… думаю, – растерянно ответила она и замолчала.

«Нет, так дело не пойдет, – досадовал Кирилл. – Надо во что бы то ни стало разговорить эту милашку».·

– Ну вот, опять от надежды к отчаянию? – улыбнулся он. – Если хоть малейший шанс, надо его использовать.

– Шанс есть, но я не уверена, воспользуется ли им Поль. Рискнет ли?..

– А в чем же дело? – тоном старого доброго друга поинтересовался Кирилл.

– Ты пойми! Мне так тяжело… – Светлана путалась в мыслях. – Я даже решила, что, если он не согласится воспользоваться этой неожиданно открывшейся возможностью, мы расстанемся… Вот ты можешь мне сказать, как он поступит?..

– Если в общих чертах обрисуешь ситуацию…

– А что, неужели ты сможешь сказать?! – с лихорадочно загоревшимися глазами воскликнула она. – Ты понимаешь, ждать осталось недолго, но я уже не могу, я схожу с ума от этой неизвестности…

– Во всяком случае, я могу попытаться.

– Хорошо, я тебе расскажу! Когда мы были в Барнауле, Поль встретился там со своим братом, – сосредоточенно начала Светлана.

«О, это уже интересно», – мысленно отметил Кирилл.

– И вот, по-моему, на второй день нашего там пребывания, они о чем-то очень долго и серьезно разговаривали. Я была в соседней комнате и вначале не прислушивалась, но потом одна фраза Виктора меня заинтересовала, ну – просто так, от нечего делать. Он что-то сказал о завещании, я еще про себя подумала: «Завещание! Что бы я могла завещать?.. Продавленные кресла… а тут… Интересно, наверное, быть богатым!» – Светлана игриво сморщила носик. – Да!.. – она на минуту задумалась. – Так вот, Виктор говорит, что, мол, многое понял, что кровное родство это не пустой звук, потом пошли общие фразы типа «Все под Богом ходим», и вдруг слышу: «Я включил тебя, брат, в свое завещание…» Ну, включил, – подумала я тогда, – И что с этого?.. Ты такой здоровый, еще лет сто проживешь….

Кирилл с напряженным вниманием ловил слова уставшей ждать Светланы.

– Потом они включили телевизор, и я ничего больше не услышала. По правде сказать, меня тогда это не слишком интересовало. А вот теперь я думаю, – её широко открытые глаза замерли. – Если Виктор включил Поля в число своих наследников, а может быть, даже сделал одним из главных…

Кирилл в сомнении покачал головой.

– Да ты послушай, – изо всех сил стараясь убедить Кирилла своими доводами, энергично запротестовала Светлана. – Поль, когда ушел Виктор, все не мог прийти в себя и говорил, что никак не ожидал такого доверия от брата. Но это не главное! – перебила она сама себя. – Главное, если он получит хоть какую-то часть, решится ли он развестись со своей Соленой мегерой и начать новую жизнь со мной?.

Кирилл сосредоточенно размышлял.

– То мне кажется, что да, то – нет, – между тем продолжала Светлана. – Я просто схожу с ума… – А Поль?. -Молчит… А я его из гордости не расспрашиваю. Правда, вчера, когда мыс ним встретились, он сказал, что наша жизнь, может быть, изменится…

– А после этого разговора они еще виделись с Виктором?

– Конечно!.. Мы провели вместе еще дня два, потом Виктор уехал, а несколько дней спустя мы вернулись в Москву. Ах, нет!.. – спохватилась Светлана. – Они еще раз с ним виделись. Виктор забыл свои документы, и Поль на машине нагнал их автобус.

– Какого числа это было, не помнишь?

– Точно нет, – она задумалась. – Ну, накануне того, как он погиб. Он погиб восемнадцатого утром, а Поль вернулся вечером… А мы ничего не знали, – вздохнула она, – веселились как сумасшедшие, что несколько дней – наши… Так что ты думаешь, – вновь вернулась она к мучившему ее вопросу, – решится он на развод или останется со своей старухой?. Если нет, то я прямо скажу ему: «Очень люблю тебя, но больше жить в ожидании минутных встреч не могу»…

Кирилл долгим взглядом посмотрел на Светлану.

– Абсолютно точно могу тебе сказать, что, так или иначе ваша жизнь с ним изменится.

– Правда?! – в глазах Светланы словно промелькнули все цвета радуги. – Ты так думаешь?

– Даже уверен!

– Спасибо! – она опять мило сморщила носик – Ты потрясающий…

«Как мало надо человеку, – подумал Кирилл. – Пара добрых слов, окрыленных призрачной надеждой, и он счастлив».

– Ой, Кирилл! – вдруг хлопнула в ладоши Светлана. – Ты же хотел меня что-то спросить! Прости, я тебя заговорила!

– Да, в принципе, я просто так… Хотел спросить, понравился ли тебе Барнаул?.

– Еще бы! Я же была там с Полем!

* * *

«Ну и болтушка! – посмеиваясь, думал о Светлане весь оставшийся день Кирилл. – Однако благодаря ее непосредственности я узнал, что Поль скрыл от меня тот факт, что Виктор включил его в свое завещание. Почему он умолчал об этом?.. Не сомневаюсь, что его ответ прозвучит примерно так: „Не хотел лишних неприятностей. Ведь если б я сказал, что знал о завещании, то автоматически стал бы подозреваемым“. Что ж, придется разобраться, кто же ты на самом деле, Поль Бодэн: напрасно подозреваемый или убийца?»

После плодотворного разговора со Светланой Кирилл поехал в офис на встречу с клиентами фирмы. Освободившись около восьми вечера, он зашел в Охотный ряд выпить кофе, а затем, поддавшись желанию подышать влажным осенним воздухом после недавно прекратившегося дождя, пошел по Манежной площади в сторону выставочного павильона, вокруг которого собралось много народу.

«Наверное, сегодня открытие какой-нибудь выставки», решил он.

Задумавшись, Кирилл неожиданно попал в шумный водоворот слегка подвыпившей компании и тут же увидел знакомое хмельное лицо.

– Лика! – воскликнул он.

– А!.. Красавчик Холмс! – Лика повисла у него на шее. Ну что, нашел убийцу?

Кирилл взял её под руку и отвёл немного в сторону.

– Как я могу найти его, если все, с кем я разговаривал, преследуя свои интересы, что-то скрывают от меня и тем самым вольно или невольно покрывают убийцу.

– Только не я!

– Представьте себе, и вы в том числе!

– Я?! – Черные глазки Лики выразили полное недоумение.

– Вы говорили; что знали Виктора всю жизнь…

– И не отказываюсь! – с пьяным вызовом отчеканила она.

– Так почему же вы не сказали, что у Виктора есть брат?

– Ха! – ухмыльнулась она. – Красавчик Пашка!.. Виктор этого не хотел! – многозначительно посмотрела она на Кирилла мутными глазами.

– Он вас просил об этом?

– Виктор?.. Просил?.. – Лика рассмеялась звонким, повизгивающим смехом. – Он просто однажды обмолвился, что не желает больше слышать о нем ни слова – вот и все…

«Ничего себе! Одной оговорки с его стороны было достаточно, чтобы эта страшная сплетница похоронила в себе тайну существования младшего брата… Хотя, в принципе, здесь нет ничего удивительного… Конечно! – догадался Кирилл. Она любила его. Сначала это была любовь-надежда, потом любовь-ненависть, а теперь любовь-восхищение…»

– Вы любили его! – просто сказал он Лике.

Она подняла на него глаза, полные безысходной печали.

– А он разбил мою жизнь… Звучит театрально? Неестественно? Наигранно?.. Ну, найдите другое определение… а я не могу. И за что этой пустой, пучеглазой Ленке такое счастье?.. Как он ее красиво любил!.. У!.. – Слабой рукой Лика провела по щеке Кирилла. – А эта рыжая Сонька… стерва… Ух!.. – она злобно сжала маленькие кулачки. – Всех… всех он любил… кроме меня… Мне – лишь обрывки фраз и взглядов, похлопывания по плечу… – Лика, погрузившись в воспоминания, замолчала, а потом вдруг резко вскинула голову и вызывающе произнесла: – Но теперь он мой! Теперь он мой! с каким-то радостным ожесточением повторила она. – Потому что только я помню о нем! А эти мелкие душонки, эти

стервы уже и имя его успели забыть!..

– Лика! Лика! – спохватились ее друзья. – Ты идешь?

– Сейчас! – махнула она им рукой. – Вот, иду на выставку молодых художников, – ядовито двигая тонкими полосками губ, заносчиво произнесла она. – Да, они в складчину заплатили за свое право участвовать в ней, да, они выползли из полутемных мастерских, у них нет парадных смокингов и

бриллиантовых гарнитуров, но они сказочно богаты талантом!.. Не то, что некоторые…

– Ну, это вы зря, Лика! – поморщившись, сказал Кирилл. – Прозябание в нищенской мастерской – еще не доказательство наличия таланта. А о «некоторых», под которыми вы отнюдь не прозрачно подразумеваете Софью, вы не в состоянии судить. Вы слишком ненавидите ее.

– О, еще один защитник нашелся! Всех ведьма околдовала! – злобно расхохоталась она.

– Лика… – сожалеюще вздохнул Кирилл, – отдохните от вашей зависти, устройте себе праздник… хотя бы потому, что вас надежно и, главное, красиво укрывает от непогоды шубка с плеча Софьи.

Лика протестующе широко открыла рот, но, захлебнувшись от бессильной ярости, громко закашлялась.

– Да… откуда… с чего…

– Идите! – слегка подтолкнул ее Кирилл. – Вас ждут!

Сгорбившись под тяжестью шубы с чужого плеча, Лика заковыляла в сторону павильона.

«И как он догадался?.. Софка сказала?.. – путались злобные мысли в ее голове. – Нет, Софка бы не стала, не унизилась бы… У, сыщик…»

* * *

«Что ж! Теперь мне предстоит свидание с талантливой художницей Софьей Бахматской. В том, что она действительно талантлива, нет никаких сомнений: к бездарям столько ненависти не испытывают».

Оставив джип на стоянке клуба «Петроний» Мелентьев прошел мимо охранников и по блестящим от дождя плитам направился к большому мраморному крыльцу, на котором заметил стройную женскую фигурку. Подойдя поближе, он увидел, что это была не Софья, назначившая ему встречу, а тренер Настя Фокина. Та приветливо помахала ему рукой.

– Добрый вечер, Кирилл! – улыбнулась она. – Софья попросила меня встретить вас и проводить в бассейн.

Кирилл пожал плечами.

– Что ж, пойдемте!

У прозрачной стены, за которой раскинулась бирюзовая чаша, Настя протянула ему пакет.

– Вот, здесь все необходимое. Идите в душ. Софья ждет вас в бассейне.

– Н-да, свидания в бассейне мне еще никто не назначал, ухмыльнулся Кирилл.

Усталое тело радостно вздрогнуло от ласкового прикосновения прохладной воды. Не успел Кирилл опомниться, как что-то тяжелое надавило ему на плечи, и, он, судорожно глотнув воздуха, стал уходить под бирюзовую толщу воды, пронизанную ярким белым светом. Через мгновение он вынырнул и увидел сверкающее каплями озорное лицо Софьи. Она постаралась уйти от преследования Кирилла, но он тут же настиг ее и, ощутив в руках упругое тело, потянул его под воду. Софья вырывалась с недюжинной силой, но, в конце концов, была вынуждена крикнуть:

– Все!.. Все!.. Сдаюсь!..

Они подплыли к бортику, поднялись и, обессиленные, упали на шезлонги.

– Ау меня хороший глазомер, – с трудом переводя дыхание, заметила она. – Плавки в самую пору.

– Главное, под цвет глаз, – рассмеялся Кирилл.

– Ну что, будете меня допрашивать, сыщик? – с наигранным придыханием спросила Софья, томно прищурив глаза. Тогда пойдемте на диван!

Встав, она подала ему руку с такой решимостью, что Кирилл в первую минуту опешил. В голове молнией мелькнула абсурдная мысль.

«Что это она?.. Собирается предаться любви на глазах у всех?»

Софья, запрокинув голову, громко рассмеялась.

– Вы же напали на след преступника, значит, ему надо как-то изворачиваться. А поскольку я – женщина, то и прибегну к чисто женскому оружию – обольщению.

Прерывисто дыша, она усадила его рядом с собой, приблизила лицо… и вдруг, рассмеявшись, вскочила.

– Ну, нет! Эти плавки нисколько не скрывают ваших истинных чувств, как то подобало бы сыщику. Кирилл густо покраснел, а Софья прыгнула в бассейн.

Через несколько минут ее стройная фигура появилась на другой стороне бассейна. Черная, мерцающая ткань купальника подчеркивала редкое совершенство форм. Ее великолепные пропорции восхищали и сводили с ума, очаровательная греховность проскальзывала в каждом ее движении, каждом взгляде.