Текст книги "Правосудие с того света"

Автор книги: Тиана Весняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Могу и хочу помочь, – чуть улыбнувшись, сказал Антон…

Вадим удивленно вскинул брови.

– Познакомься, – указывая рукой на Кирилла, продолжал Антон, – Кирилл Мелентьев, частный детектив.

Кирилл метнул взгляд на Вадима: реакция нулевая.

– Вадим, друг покойного, – протянул руку тот.

– Сожалею, что наше знакомство произошло по столь печальному поводу. Примите мои самые глубокие соболезнования, – протягивая руку в свою очередь, произнес Кирилл.

Вадим с чувством ответил сильным рукопожатием.

Антон только покачал головой.

«И как это Кириллу удается просто и главное искренне ввернуть самую банальную фразу?»

Он взял Кирилла под локоть и сказал:

– Я тебя здесь оставлю, а?.. Я ведь больше не нужен?

– Если хочешь.

– Да мне бы по делам съездить – воспользоваться, что в столице.

– Какой вопрос? Езжай! Вечером увидимся!

Антон кивнул и скрылся в черной толпе пиджаков и вуалей.

Кирилл мысленно усмехнулся: – “Несомненно, Антошка мечтает в Москву перебраться, хоть и бьет себя в грудь, что ни на что не променяет родные сибирские просторы. А сам тем не менее предпочел бы любить эти просторы из Москвы, тосковать по ним, сидя в компании за бутылкой водки в столичном ресторане. Точно так же, как некоторые деятели политики и искусства, ностальгирующие по своим деревням и селам… будто кто насильно вырвал их оттуда и заставил жить в Москве. И воздух там у них хрустальный, и вода сахарной свежести, и главное – люди… какие люди… богатыри духа и рыцари порядочности. А они вот вынуждены жить в криводушной столице, лицезреть неискренние лица, внимать нечестивым разговорам… Любимые «страдания» части бомонда "из грязи – в князи…"»

Тем временем толпа стала редеть. Желающие продолжить церемонию сели в машины, чтобы сопроводить гроб с телом покойного на кладбище, другие же сразу отправились на дачу вдовы, чтобы на лоне природы с приятностью провести время в ожидании траурного банкета. Кирилл присоединился к первым.

На кладбище никто не привлек особого внимания Мелентьева, разве только дочь покойного – очаровательная белокурая девочка лет пяти, одетая в черное шелковое платьице с пышной юбкой. Она держала в руках букетик роз, обернутый черным флером и перевязанный алой лентой. В ее взгляде была усталость и непонимание происходящего.

Отдав долг покойному речами, слезами и воздыханиями, все поспешили на дачу к его вдове. Вереница машин вытянулась на несколько сот метров вдоль узкой дороги.

Дачей покойного был трехэтажный мини-дворец с фонтанами и бассейном – сочетание европейской аскетичной роскоши с русскими излишествами.

Гости входили в дом, и в который раз выражали соболезнования, целуя вдову или почтительно пожимая ее хрупкую руку, отягощенную массивным браслетом. Кирилл с Вадимом

тоже подошли к ней. Кириллу показалось, что под черной вуалью вспыхнули два зеленых ненавидящих огонька, когда Вадим слегка обнял ее за плечи. Кирилл вежливо пожал руку

вдовы. Вуаль загадочно прикрывала ее лицо, и все внимание невольно сосредоточивалось на бледно-розовых, изысканно очерченных губах. Хотелось приподнять вуаль и удостовериться, все ли так же хорошо, как эти губы.

Огромную гостиную, выдержанную в золотисто-коричневых тонах, поглотил черный цвет одежд соболезнующих. Официанты разносили высокие бокалы с белым вином.

Кирилл огляделся.

«Дело и впрямь интересное. Ни малейшего намека на убийство, кроме искрометного укоряющего взгляда вдовы, посланного Вадиму», – думал он, не спеша, расхаживая между гостей.

Его внимание привлекла женщина лет сорока пяти, в одиночестве сидевшая на диване. Черты ее лица выражали печаль и презрение. Кирилл подошел к ней.

– Разрешите? – он вопросительно взглянул на нее.

– Пожалуйста!

Он сел рядом.

– Какой нелепый случай… – выдохнул Кирилл.

– Ужасный! – подхватила дама.

Ее худенькие пальчики впились в бокал, который, казалось, вот-вот треснет.

– Он был лучше, лучше их всех! – с ненавистью произнесла она.

«O, я не ошибся! – тут же подумал Кирилл. – Эта сухонькая кобра мне даст полную информацию о каждом правда, изрядно приправленную ядом, но это детали…»

– Вы давно знали Виктора?

– Всю жизнь! – четко выговорила она.

– А я вот, к сожалению, познакомился с ним недавно…

– Вы были там?! – ее темные глаза расширились от ужаса.

– Нет, нет, – поспешил успокоить ее Кирилл. – Подонки, – прошептала дама, видно, предавшись своим мыслям. – Устроили выставку бриллиантов!..

– Мне это тоже не нравится, – подхватил ее мысль Кирилл. – Вот ваша орхидея, – он выразительно взглянул на изящный цветок, приколотый к ее платью, – говорит значительно больше, чем вся их алмазная мишура…

Даме эти слова чрезвычайно понравились, она сухо улыбнулась и внимательно посмотрела на Мелентьева. Редкое сочетание: черные волосы и синие глаза!

– Лика! – представилась дама и протянула руку. Кирилл встал и с чувством пожал ее холодные пальцы.

– Не вдова, а лавка драгоценностей, – уже не стесняясь, начала она выпускать ядовитые пары.

– Но красивая, – осторожно заметил· Кирилл.

Лика криво усмехнулась.

– Наверное, Виктору немало досаждали ее поклонники? как будто, между прочим, вырвалось у него.

– Ее поклонники?! – чересчур звонко для поминок рассмеялась Лика. – Да у нее никого не было!

– Странно…

– А что здесь странного, если она не нравится мужчинам? Не сомневаюсь, что она мечтала иметь хотя бы одного любовника, но никто даже не попытался посягнуть на ее пресные прелести.

– Она очень любила Виктора? – подбросил следующий вопрос Кирилл.

– Любила? – Лика передернула плечами. – Может быть, не знаю.

– А это что за дама? – слегка коснулся руки Лики Кирилл. – Вон там, с Вадимом…

– О! И эта проститутка от искусства здесь… ну, как же! Модная художница Софья Бахматская, – с легким презрением представила ее Лика. – Надеюсь, слышали?

– Вроде бы…

– Вот именно, «вроде бы»! И все ее искусство – «вроде бы»!.. Пришла, любуется! – клокотала огненной лавой Лика. Потом картинку нарисует – «Траурный банкет». Всех нас изобразит, а сверху – гроб с Виктором… ну, или что-то в этом роде.

Встретив не совсем понимающий взгляд своего собеседника, Лика пояснила:

– Это ее стиль – эклектический оксюморон, – она хрипло рассмеялась и взмахнула рукой, подзывая официанта. – Смотреть на них всех противно. – Лика поставила пустой бокал и взяла полный.

– А Софья…

– Любовница обоих! – не дослушав вопрос, тут же пояснила она.

– То есть?! – с любопытствующим недоумением воскликнул Кирилл.

– Сначала Софка была любовницей Виктора, – охотно принялась объяснять порядком захмелевшая Лика, довольная благодарным слушателем, который ничего, абсолютно ничего не знал.

– Он познакомился с ней года три назад на какой-то выставке. Эта медноволосая бестия в мгновение ока завлекла его: красивая, модная… Виктор был далек от мира искусства, но ему очень хотелось быть в нем своим человеком. В принципе, он всегда и из всего умел извлекать пользу.

Думаю, он любил Софью, но попутно воспользовался ею, как трамплином, чтобы войти в круг светской богемы. – На слове «светской» Лика сделала ударение. – Да! – с каким-то вызовом самой себе продолжала она. – Софья никогда не ютилась в грязной мастерской, всё освещение которой – полуподвальное окно, не прошла всех ступеней унижения, чтобы стать известным художником. Она просто переспала с кем надо и стала модной. Понимаете?! Как вас? Кирилл, кажется?.. яростно бросала слова вновь взявшая полный бокал Лика. Модной! Не талантливой, а модной! Новоявленные миллионеры сходят с ума по ее мазне. Вот, взгляните: все стены здесь увешаны ее «произведениями»… И как вы их находите? – раздраженно спросила она.

– Ничего… – осторожно начал, было, Кирилл.

– Правильно, потому что и нет ничего, – перебив его, заключила Лика. – Потом Софья вышла замуж, – вновь вернулась она к своему повествованию. – Потом разошлась. Потом пошли любовники один другого богаче. Причем она тут же расставалась с ними, как, только извлекала свою выгоду. Только вот из Виктора ей не удалось извлечь то, чего бы ей очень хотелось, – с довольной усмешкой сама себе сказала Лика. Вы не представляете, сколько она тратит денег! – в глазах женщины сверкнули молнии неприкрытой зависти. – Сколько денег!..

– А выйти еще раз замуж она не хотела?

– Конечно! – довольно хохотнула Лика. – Но вы понимаете… Ах, что вы понимаете?.. В вашем возрасте… мальчик! Ее худенькая, холодная ручка скользнула по его щеке, мелкие зубы сверкнули за тонкими губами. Она выдержала недвусмысленную паузу, в ответ на которую Кирилл что-то туманно и двусмысленно пообещал ей взглядом.

– Софье тридцать шесть лет. Она поздно спохватилась, рассчитывая на свою красоту, – с нескрываемым злорадством продолжила Лика. – Дело в том, что абы за кого она замуж не выйдет, а те, кто ей нужны, уже женаты. А мужчины ох как не любят делить имущество: они предпочитают жить с ненавистными женами, лишь бы только боготворимая ими недвижимость не сдвинулась ни на сантиметр. Дети, отцовский долг – все это блеф! Недвижимость – вот их идол! И Софьюшка сломала свои акульи зубки о Виктора. Как она его обхаживала! – закатив глаза, зло рассмеялась Лика. – Но ничего…Виктор не поддался. Тогда она в отместку перебросилась на Вадима. Ее метод обольщения

прост: она играет роль красивой женщины, которая больше всего на свете дорожит своей независимостью. Мужчины легко попадаются на эту уловку, наивно полагая, что здесь не будут требовать развода с женой и навязывать себя в качестве новой супруги.

Кирилл охотно согласился с Ликой.

– Но ведь Софья умная, она прекрасно понимает, что мода на нее пройдет… а что останется? С ее привычкой к шикарной жизни ей надо очень много денег. Поэтому сейчас она обольщает Вадима, его она не любит, как любила Виктора, но считает, что Вадим окажется более податливым, хотя я лично сомневаюсь. Если Виктору было жаль только недвижимости, то Вадиму будет жаль и жену и ребенка. Так что Сонька опять останется с носом, – в который раз подзывая официанта, развеселилась Лика.

– Лика! Вот ты где! – из-за спин стоявших показался встревоженный мужчина.

– Мой муж! – представила Лика Кириллу сильно лысеющего мужчину и, с трудом поднявшись, шепнула: – Неудачник!

– Лика, Лика! Ты опять перебрала, – запричитал он, поддерживая ее за плечи.

– Я запиваю горе…

– А третьего дня?

– А третьего дня я салютовала счастью!..

– Ах, Лика…

Софья в узком черном платье с газовым шарфом, переброшенным через обнаженные руки, беседовала вполголоса с Вадимом. Длинные медные волосы ее были с изысканной небрежностью уложены в высокую прическу, в ушах сверкали темно-рубиновые серьги, а на груди блестел большой рубиновый крест, оправленный бриллиантами:

Кирилл подошел к ним. Вадим хотел было представить Софью, но та с надменно-ироничной улыбкой опередила его:

– Не стоит утруждаться! Молодой человек уже имел удовольствие беседовать с нашей Ликой, поэтому представления излишни.

Метнув острый взгляд на Кирилла, она удалилась.

Вадим лишь развел руками.

– В самом деле, ты наверняка получил все наши характеристики.

– А кто она, эта Лика?

Теперь зло усмехнуться пришла очередь Вадима.

– Писательница, – бросил он с издевкой. – Знаешь, кто-то умный сказал: «Одни заслуживают похвал и прославления за то, что хорошо пишут, другие – за то, что вовсе не пишут», так вот она не заслуживает ни того, ни другого. Неудачница… Строчит что-то… Злая!..

– Я это успел заметить, – согласился с ним Кирилл.

– Если не ошибаюсь, несколько лет назад была издана какая-то ее брошюра, – с раздражением продолжал Вадим, вот она и возомнила себя Жорж Санд, обличительницей нравов. Ей, видите ли; претит наше общество обнаглевших богачей, людей без совести и чести… Только не понятно, какого черта она лезет к нам… не отдерешь…

– Она, видимо, поставила перед собой высокую цель быть вашей совестью, – пошутил Кирилл.

– Нет, уж лучше вообще без совести, чем с такой.

– Ее муж, по всей вероятности, тоже неудачник?

– Совершенно верно. Его все используют на побегушках, но он тщится что-то из себя представлять. Вообще, мерзкая парочка, – скривившись, добавил Вадим.

– Если ты не против, то я заехал бы к тебе на днях в офис, поговорить, – предложил Мелентьев.

– Да, пожалуйста! – с готовностью отозвался Вадим. По правде сказать, я буду очень рад, если тебе удастся пролить свет на причину гибели Виктора. Ленка на меня так косится… И за что? – пожал он плечами. – Ну, никакой вины не чувствую.… Разве только в том, что именно мне на глаза попался дурацкий рекламный проспект этой похоронно-туристической фирмы «Каскад».

– А как он тебе попался на глаза? – спросил Мелентьев, а сам подумал: «Антон прав: смерть Усова весьма негативно отразится на его фирме».

– Да никак… В офисе у себя на столе увидел… Наверное, секретарша положила. Сейчас масса таких проспектов по почте приходит…

– А что тебя в нем привлекло?

Вадим задумался.

– Знаешь, все сидишь на работе и порой начинаешь сомневаться, мужчина ты или крыса офисная. А тут – такие захватывающие пороги предлагают! Мне, вообще-то, уже давно хотелось попробовать. Даже думал отправиться в США, но там уж очень сложный маршрут, для новичков не годится. Вот я и решил сначала здесь себя испытать и для компании пригласил Виктора. А он взял и согласился, – вздохнул Вадим.

– Понятно, – задумчиво произнес Кирилл.

– Сейчас все уйдут, останутся самые близкие. Если хочешь, тоже можешь остаться, – предложил Вадим.

– Нет, я уже увидел все, что хотел. Значит – на днях я к тебе заеду, – пожимая ему руку, напомнил Кирилл.

– И кто же это? – глядя в спину уходившему Мелентьеву, пропела Софья, подойдя к Вадиму.

– Частный сыщик! – зло отрезал тот.

– Ты, что ли, нанял?

– Я!

– Лучшая защита – нападение, – прищурив глаза, прошептала она.

– Софья! – возмутился Вадим.

– Красивый мальчик… – со знанием дела томно выдохнула она и, помолчав, небрежно бросила Вадиму:

– Я, пожалуй, не стану оставаться на этот поминальный обед.

– Софья! Как же?.. – растерялся тот, пытаясь удержать ее за руку.

– Осторожно! – насмешливо сказала она. – Твоя утка идёт!

Вадим резко одернул руку, и Софья не замедлила удалиться.

– Вадим! Ну, где же ты? – захныкала его жена Анна. – Ах, какой ужас!.. Он взял ее под руку и повел в столовую. «И в самом деле: идет-переваливается, будто утка», – раздраженно подумал он.

Софья стремительным, легким шагом вышла из особняка. Черный шарф развевался за ней, словно пиратский парус.

«Интересная, неординарная женщина», – завидев ее, отметил Кирилл, неторопливо направлявшийся к своей машине.

Игриво и в то же время, надменно взглянув на него мимоходом, Софья легко вскочила в джип.

«A в этом что-то есть! – мысленно согласился Кирилл. Женщина с силуэтом лилии и – огромный автомобиль».

«Славный сыщик, – отметила про себя Софья. – Очень славный. Брюнет с синими глазами… прекрасные манеры… К тому же так надоели эти мужчины "чуть за сорок" со своими комплексами…» – брезгливо скривив губы, вздохнула она.

«Grand Cherokee» выехал на шоссе и помчался в сторону Москвы. Кирилл еще раз взглянул на особняк, завел мотор своего джипа и тоже поспешил в столицу.

Глава четвертая

– Ну что? – первым делом поинтересовался Антон, внося с собой в студию запах дорогих сигарет и дикой смеси духов, въевшихся в его пиджак, волосы, кожу.

– Думаю, ты неплохо провел время, – с улыбкой констатировал Кирилл, полулежа на диване.

– О! Еще бы! Столица! – дохнул коньяком Антон. – Знаешь, после моей глуши сибирской здесь столько воздуха!..

– Неужели? А кто же это без устали твердит: «Москва пропащее место, скопление выхлопных газов, зловонных заводов и больных людей?» – не удержавшись, съязвил Кирилл.

У Антона было прекрасное праздничное настроение.

– Кирюша, ладно тебе! – мягко махнул он рукой. – Ты же все понимаешь!.. Психолог!.. А какие здесь женщины!.. Восторг! Поэма!.. Так, кажется, духи называются?

– Так! – расхохотавшись, подтвердил Кирилл. – Ты, я вижу, уже вошел в тонкости…

Антон приспустил галстук и упал в кресло. По его лицу блуждала улыбка блаженства.

– Да… изысканные женщины… у нас там таких нет… Ананасы в шампанском!..

– Но и огурчик с водочкой… – начал, было, Кирилл.

– Надоело! Оскомина уже! – скривился Антон.

– И от ананасов будет оскомина!

– Поменяем на киви в белом вине, – не сдавался Антон.

– Ну а если серьезно, – спросил его Кирилл, – есть какая-нибудь возможность обосноваться здесь?

– Ты же видишь: стараюсь изо всех сил… И тут, как назло, турфирма, в которую столько вложил, может лопнуть из-за нелепой случайности. Понимаешь, ведь это не кто-нибудь погиб, а Виктор Усов! Ты сам видел: все мои потенциальные клиенты были на его похоронах. Кирилл! – Антон пересел с кресла на диван. – Мне позарез нужно убийство! Тогда на нем можно будет даже обыграть убойную рекламу. Щекотание нервов со всех сторон!..

Кирилл задумчиво покачал головой.

– Смотря кто убийца. А то, может статься, потянешь ниточку, да сам же ее поскорее обратно и замотаешь. Видел же, кто был на похоронах: «Что за тузы в Москве живут и умирают!»

– А, черт! – Антон резко вскочил и подошел к стойке. Тебе чего-нибудь налить?

– Минеральной.

– Все летит к дьяволу в пасть! Что делать? – Антон залпом выпил рюмку водки.

– Виктор – фигура сложная, оплетенная связями, знакомствами. Кому была выгодна его смерть? Думаю, многим… задумчиво произнёс Кирилл.

– Кирюша, ты попробуешь? – взволнованно проговорил Антон.

– Я же обещал!.. Не исключено, – продолжал размышлять вслух Кирилл, – что убийцей может оказаться и мелкий статист – какой-нибудь обманутый муж, например. Хотя, если убийца будет малозначительной фигурой, то твоя реклама потеряет пятьдесят процентов успеха, – подтрунивая над другом, добавил он. – А если, наоборот, убийцей или заказчиком окажется кто-то из деловых сфер общения Усова, то нам надо будет думать не о рекламе, а о том, как бы самим унести ноги!

– Там посмотрим! – отрезал Антон. – Главное для меня выяснить, было ли это убийство или, в самом деле, несчастный случай.

– Постараюсь. Да, вот еще! Перебрось мне по факсу помимо списка твоих туристов и список пассажиров рейса Барнаул-Москва для начала… с восемнадцатого по двадцать третье августа. Кстати, ты еще задержишься в Москве?

– Хотелось бы! Ой, как хотелось бы! – мечтательно протянул Антон. – Но… завтра уезжаю.

* * *

На следующее утро, простившись с Антоном, Кирилл отправился в офис Вадима Савина. Здание офиса представляло собой трехэтажный особняк с

Затемненными стеклами, тяжелыми стеклянными дверьми, оправленными в имитирующий золото металл, мраморными лестницами с коврами. Охранник, проверив документы, указал на лифт:

– Третий этаж!

У дверей лифта Мелентьева уже ждала стройная секретарша в темно-вишневом костюме, которая, приветливо улыбнувшись, проводила его в кабинет.

– Проходи! Садись! – сказал Вадим, разговаривая по телефону.

Кирилл оглядел впечатляющий роскошью кабинет.

Положив телефонную трубку, Вадим сказал:

– У меня минут двадцать: больше, извини, не могу. Сам понимаешь: теперь приходится работать за двоих…

– Понимаю. Вы владели фирмой на равных началах? сразу приступил к делу Кирилл.

– Нет, – с легким оттенком досады ответил Вадим. – Моих было сорок процентов, Виктора – шестьдесят.

– То есть главой фирмы был он?

– Да.

– Сколько лет существует ваша фирма?

– Почти десять.

– У вас никогда не поднимался вопрос о равноправном владении?

– Не помню… По-моему, нет, – поспешил с ответом Вадим…

Кирилл очень внимательно посмотрел на него. Вадим встал из-за стола и подошел к окну.

– Точно не помню… Ну, может быть, раз или два…

– Инициатива исходила от него? – задал наивный вопрос Кирилл.

– Нет, конечно же, от меня. Мы работали одинаково, фирма называется «Два V», а на деле выходило – одно, – энергично жестикулируя, говорил Вадим. – Но я особо не настаивал: мы дружим с Виктором больше десяти лет… Вернее дружили, – поправился он. – И я ни за что не порвал бы наших отношений. Поначалу он был опытнее меня, имел значительно больше денег и соответственно стал во главе.

– А каким он был?

– То есть? – не понял Вадим.

– В твоих глазах, – каким он был? Каким ты его себе представлял?..

– Сильным, уверенным… красивым… немного жестоким… Нет, неверное слово, – поправился он, – скорее жестким.

– У него была любовница?

– И не одна!

– Я имею в виду многолетнюю привязанность. Или все были однодневки?..

Вадим сел за стол и, предложив Кириллу сигарету, закурил сам.

– Была!.. Впрочем, после разговора с Ликой ты уже все знаешь.

– И все же?..

– Ты ее видел: Софья Бахматская.

– И сколько лет длились их отношения?

– Точно не помню… Года три…

– Они длились вплоть до его смерти?

– Не уверен… ·

Кирилл вопросительно приподнял брови.

– Ну, эта же тебе нашептала, – с нескрываемым раздражением проговорил Вадим. – Вот уже год, как Софья стала моей любовницей.

– Значит, она прервала все отношения с Виктором?

– Да, если ей верить, – с философской усмешкой ответил он. – Во всяком случае, мне бы этого очень хотелось.

– У него появилась другая женщина?

– Кажется, да…

– Он перестал быть с тобой откровенным?

– Нет! Почему ты так решил?

– Раньше ты точно знал, есть ли у него любовница и кто она. Судя по его образу жизни, он не мог обходиться без женщины на стороне.

– Я же сказал, что, кажется, да, – заметно занервничал Вадим. – Какая-то была, но кто она, Я не знаю.

– А его отношения с женой?

– Идеальные. Ленка – идеальная жена богатого человека. Во-первых, она его любила, во-вторых, она прекрасно умеет держаться, одеваться, с ней нигде не стыдно появиться… И самое главное – она красивая.

– И, безусловно, умеет сносить супружескую неверность, – добавил Кирилл.

– Я думаю, что она ничего не знала.

– Это сложно, вращаясь в обществе, – возразил Кирилл. – Если не сказать – невозможно.

– Значит, она обладает еще одним чрезвычайно важным для жены качеством – умением вовремя закрывать глаза, – заключил Вадим.

– Если я правильно понимаю, после смерти мужа она станет во главе фирмы?

– Нет! – рассмеялся Вадим. – Она – идеальная жена, но руководителя из нее никогда не выйдет. Это тип домашней женщины: она ничего не понимает в делах.

– Кстати, ты не знаешь: Виктор не составлял завещания?

– Зачем? – удивился Вадим. – У него жена и дочь. Кому он еще может все оставить? Родители его давно умерли…

– Других родственников нет?

– Во всяком случае, близких точно нет.

– Если не секрет, как ты собираешься решить вопрос о главенстве в фирме?

Вадим неопределенно покачал головой и достал из пачки сигарету.

– Здесь только одно решение, и я думаю, что Ленке оно подойдет. Моих будет шестьдесят процентов, ее – сорок процентов. В конце концов, работать-то я буду один!

Кирилл согласно кивнул.

– А где была она восемнадцатого августа, в день гибели Виктора?

– Отдыхала… в Сочи, в «Рэдиссон Лазурной».

– Они всегда отдыхали порознь?

– В последнее время – да. Ты же сам понимаешь: Виктору хотелось расслабиться.

– А она не возражала?

– Вначале выказывала недовольство, но Виктор ее быстро убедил.

– Он не боялся такую красивую женщину отпускать на отдых одну?

– Виктор вообще мало чего боялся. И потом… как бы тебе это объяснить? Ленка – красивая женщина, но она ничего не излучает… Памятник пресной добродетели, как называет ее Софья. На нее смотрят, ею восхищаются, но время предпочитают проводить с другими. И потом она очень дорожила, если так можно выразиться, своим местом жены Виктора Усова. Она ведь из простой семьи: отец – военный, мать – то ли учительница, то ли врач.…Всё своё детство и юность Ленка провела в Саратове.

– А как же ей удалось занять столь престижное «Место жены Виктора Усова»?

– Случайно. Привезла своих учеников (она закончила педагогический) на каникулы в Москву. Дети из провинции ошалели. Несколько ее учениц, вместо того чтобы слушать рассказы экскурсовода, потихоньку отстали от класса и прокрались в дорогой бутик. Ленка смотрит – нет девчонок. Бросилась искать. Влетела в бутик: щеки горят, глаза сверкают… А там какая-то мадам своей дочке шубу в подарок выбирала и попросила Ленку примерить. Ну как она, провинциальная девчонка, могла отказать шикарной даме! Сняла свое тоненькое пальтишко, ногами своими мелькнула… Виктор рассказывал: «Как увидел, дышать перестал!» (он как раз в этот бутик тоже зашел). Дальше, сам понимаешь, заехал он поздно вечером за ней в ее продуваемую всеми ветрами гостиницу на мерседесе, повез в ресторан. Она стесняется: все, мол, так одеты, а я… Виктор хохочет: «Твои ноги лучше всех их нарядов…!». Вот, в принципе, и все.

– А сколько сейчас лет вдове?

Вадим задумался.

– Если не ошибаюсь, тридцать два. Да, точно! Она на десять лет моложе Виктора, а ему сейчас – сорок два… Вернее, было сорок два, – с горечью добавил Вадим. – Все никак не могу привыкнуть, что его больше нет.

– И сколько лет они были женаты?

– Лет семь…

Вадим вызвал секретаршу и попросил ее сварить кофе.

– Хорошенькая! – заметил Кирилл.

– Плохих не держим! – отозвался дежурной фразой Вадим. – Но, знаешь, ужасно серьезная. Работает у нас и еще какую-то диссертацию пишет. Страх, какие сейчас женщины умные пошли.

– Какого числа вы прилетели в Барнаул? – продолжил Кирилл.

– Мы прилетели порознь: Виктор – двенадцатого августа, а я – шестнадцатого.

– Почему Виктор прилетел так рано? Ведь ваш маршрут должен был начинаться только семнадцатого числа

– Совершенно верно. Он хотел там с кем-то встретиться… то ли со знакомыми, то ли с дальними родственниками… точно не знаю… Короче, я прилетел шестнадцатого, а семнадцатого мы уже ночевали в нашей четырехзвездной палатке.

– В какой гостинице останавливался Виктор?

– «Алтай».

Вадим посмотрел на часы.

– Еще немного, – улыбнулся Кирилл. – Как можно подробнее восстанови мне картину восемнадцатого августа, пристально взглянув на Вадима, попросил он.

Вадим откинулся на спинку кресла и ослабил галстук. Потом встал, прошелся по кабинету, закурил.

– В принципе, ничего особенного. Ну, переночевали, как я уже сказал. Утром проснулись, позавтракали… Потом прослушали инструктаж…

– Сколько приблизительно человек было в лагере?

– Человек тридцать, наверное… Надели жилеты, шлемы, сели в лодки, и, если честно, дух захватило… Потом все перевернулось… шум, крики, вода в ушах, в носу… хватаюсь за

лодку, забираюсь… смотрю: инструктор машет рукой, командует к берегу… Говорят: кого-то унесло…

– А ты не припомнишь, кто был с вами в лодке?

– Нет… Во-первых, мы еще не успели, как следует познакомиться, а во-вторых, в шлемах и жилетах все на одно лицо… Прости! – Вадим вновь посмотрел на часы.

– Да-да! – Кирилл поднялся и протянул руку.

В приемной серьезная секретарша стучала пальчиками по клавиатуре компьютера.

– Не знаю, понравится ли деловой женщине мой комплимент, – с шутливой вежливостью обратился он к ней, – но кофе вы варите превосходно!

– А почему вы решили, что мне не понравится? – приветливо взглянув на него, спросила она. – Как я понимаю, деловые женщины предпочитают, чтобы хвалили их ум, а не умение готовить. – Я придерживаюсь другого мнения, – улыбнулась она. И у вас это, получается, – улыбнулся в ответ Кирилл.

Могу я вам задать один вопрос?

– Конечно.

– Вы не вспомните, каким образом проспекты турфирмы «Каскад» оказались на столе вашего шефа? – он кивнул в сторону кабинета Вадима.

Она удивленно пожала плечами.

– Сейчас чуть ли не каждый день приходит множество рекламных проспектов…

– Понятно, – протянул Кирилл.

– Ноя не отношу все без разбора шефу. Обязательно просматриваю, сортирую… и могу сказать, что эти проспекты по почте не приходили, я бы запомнила их. Обычно рекламируют отдых на море… а тут – палатки, лодки… Во всяком случае, я не относила их шефу. – Девушка на минуту задумалась. – Ну да, конечно: он сам вызвал меня, отдал проспекты и попросил связаться с фирмой по телефону.

Мелентьев поблагодарил серьезную секретаршу и вышел.

«Из двоих всегда кто-то ведущий, а кто-то ведомый», размышлял он, садясь в джип.

Кирилл достал из папки фотографии Виктора: смелый, уверенный взгляд, мужественное, но далеко не красивое широкоскулое лицо, белокурые волосы.

«Несомненно, здесь пример столкновения двух личностей: одной – сильной, другой – стремящейся ею стать. Один рано или поздно будет мешать другому. Сначала было восхищение, неосознанное подражание, потом – соперничество: "Я-то ничем не хуже"! Затем неосознанное чувство зависти, потом ненависть и желание доказать; как все ошибаются. Итог: стать первым любой ценой!»

Исторических примеров – хоть отбавляй. Хотя бы Людовик XIV и суперинтендант финансов господин Фуке. Своей королевской властью Людовик XIV надел на него железную маску, но даже под маской Фуке остался в истории фигурой не менее замечательной, чем сам великий король. Утонченность Людовика не позволила ему физически уничтожить предшественника и вдохновителя его будущих деяний. А Вадим?.. Станет ли он церемониться со своим несговорчивым совладельцем фирмы?.. И устранить его в данном случае можно было действительно только физически… Итак, если преступление имело место, то вода смыла все вещественные доказательства, следовательно, придется поискать там, где их ни вода не смоет, ни ветер не сдует, – в памяти людей, в этом великолепном хранилище психологических улик! – решил начинающий детектив и тут же подумал: – А не поехать ли мне к восхитительной Софье?»

Он взял сотовый телефон и набрал номер.

– Мелентьев?! – раздался удивленно-надменный голос. Ах, да!.. Ну, если вам так нужно… приезжайте!

«Вадим назвал Виктора «красивым», – продолжал размышлять Кирилл, направляясь к дому Софьи. – Но если их сравнить, то, без сомнения, определение «красивый» больше подходит ему самому».

Кирилл мысленно сопоставил Вадима с Виктором. Вадим темный шатен с чайно-карими глазами, красивым профилем, среднего роста, отличного телосложения, подвижный, легкий… Виктор чуть повыше, водянистые бледно-голубые глаза, немного приплюснутый нос, мягкие светлые волосы с завитками на концах.

«Однако Вадим, уверенный в полном превосходстве Виктора, не задумываясь, отдает ему пальму первенства даже там, где он, несомненно, лучший. Все, к чему бы ни прикоснулся Виктор, сразу становилось предметом его желаний, будь то женщина, автомобиль… Виктор был для него точкой отсчета, и это мучило Вадима. Несомненно, он хотел бы избавиться от этого рабского чувства подражания, но оригинал был все время перед глазами, а психологическая зависимость оказалась настолько сильной, что Вадим не мог с ней справиться», – лавируя в потоке машин, думал Мелентьев.

Глава пятая

Квартира модной художницы Софьи Бахматской находилась в фешенебельном доме на последнем этаже. Этот дом, как и дом Кирилла, был отгорожен от серой российской действительности прочной решеткой, во дворе стоял охранник.