Текст книги "Правосудие с того света"

Автор книги: Тиана Весняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

– Софья, успокойся!

– Зачем?.. Я хотела тебя еще с начала выставки и теперь получу.

Кирилл почувствовал, как ее сильные ловкие пальцы уже достигли желаемого…

Душный, приторный, но желанный аромат духов, гибкое, восхитительное тело, вздрагивающее в его объятиях, с трудом сдерживаемый стон из полуоткрытых губ… Кирилл очутился с Софьей в пространстве для двоих, словно непроницаемый воздушный купол сокрыл их на время.

Любопытный взгляд Лики, конечно же, не преминул заглянуть за перегородку. Софья заметила ее и мотнула носком туфли, отшвыривая, словно собаку: «Иди отсюда!»

Лика пожала плечами, поджала сухонькие губы– полоски и ушла.

Кирилл услышал протяжный гул: он стал приходить в себя.

– Вот и поговорили, – шепнула Софья, подкрашивая губы.

«Ошибаешься, милая…»

– Зачем ты ездила в Барнаул?! – ошеломил он ее вопросом.

Софья словно захлебнулась.

– Я?! Я?! Да я там вообще никогда не бывала!.. Вот еще! – передернула она плечами.

Кирилл, вытирая платком лоб, посоветовал ей:

– Ты все-таки вспомни! А, вдруг?

– Что это ты? – она вызывающе посмотрела на него.

– А то, что четырнадцатого августа Софрония Шурлова вылетела в Барнаул, а девятнадцатого августа вернулась в Москву.

– Ах, это… – нарочито разочарованно протянула она.

– Именно это! – подтвердил Мелентьев.

– Я обязана вдаваться в подробности?

– Я бы посоветовал…

Софья обреченно улыбнулась, открыла рот, как тут появился кто-то из гостей и, бесцеремонно схватив ее за руку, потянул за собой, приговаривая:

– Софочка, ну куда же ты спряталась от нас?

Софья насмешливо посмотрела на Кирилла.

– И покаяться не дадут! – притворно вздохнула она. Кирилл был так раздосадован, что даже хотел схватить Софью за другую руку и потянуть к себе, но вовремя опомнился.

«Ладно, так даже лучше. Встретимся под твоим прозрачным потолком, медноволосая богиня».

Поправив смокинг, Кирилл вышел из-за перегородки, намереваясь уйти.

– Что? Софочка поделилась с вами своими художественными концепциями? – откуда ни возьмись, появилась, хихикая, уже, весьма захмелевшая Лика. – Уделите же чуточку внимания, господин детектив, и другим дамам. Ведь мы не в пустыне, где есть только одна женщина – наша божественная Софья.

Она взяла его под руку и повела к большому дамскому кружку, сконцентрировавшемуся вокруг худой, лет пятидесяти пяти женщины в бриллиантах на сером бархате платья.

– Вот: привела, как обещала, – икнула Лика. – Частный сыщик… иголку найдет!

Энергично размахивая руками, она принялась расхваливать Кирилла. Рабская привычка делать королей въелась в нее настолько, что срабатывала автоматически. Наконец она опомнилась.

«Черт! Чего это я раскудахталась?! Делаю этому мальчишке рекламу совершенно бесплатно, альтруистка нашлась!.. Правда, он такой синеглазый… красивый… и опять Софке достанется!.. Хуже собаки живу: той хоть объедки со стола бросают, а мне только: "Проваливай!" Эх!..»

Движением головы она подозвала официанта.

С глубоким вниманием выслушав цветистые дифирамбы Лики, дама в сером бархате вскочила и, протянув руки к Кириллу, патетически воскликнула:

– На вас, на вас вся надежда! Садитесь рядом со мной!

Кирилл нехотя повиновался. Римма, так звали даму, яростно принялась что-то говорить, поминутно обращаясь к нему, но он почти не слушал. Его взгляд метался по залу. О! Он даже привстал, но тут, же был посажен на место железной рукой Риммы. Кирилл увидел, как Софья с батюшкой скрылись за ажурной перегородкой. Кровь ударила ему в голову.

«Черт возьми!.. Неужели?!..»

Взглядом он постарался отыскать Вадима. Лицо Вадима было бледно, губы сжаты, глаза устремлены на перегородку.

«He один я мучаюсь», – злорадствовал Кирилл.

Он даже не подозревал, что может испытывать такое острое чувство ревности. Усилием воли Мелентьев заставлял себя успокоиться.

«Какое мне дело до этой великолепной шлюхи!.. – Огромное! – возразил внутренний голос. – Ты теряешь контроль над собой! Ее чувственно-равнодушный взгляд разбудил твои дремавшие страсти. Ты хочешь стать ее властелином, а смог стать только рабом».

Яростное чувство презрения к самому себе и обида на Софью воспламенили его щёки. Он хотел только одного – уйти! Но рука Риммы время от времени цепко хватала его за локоть.

К счастью его отвлекли глаза Анны, тоже сидевшей в этом кружке. Она внимательно смотрела на него, словно пыталась понять: он уже знает «то» – или еще нет.

«Вот тоже дура!.. Что-то знает – и молчит», – злился Кирилл.

Наконец ему удалось успокоиться, и он услышал, о чем, без умолку с театральной аффектацией повествовала увядшая красавица.

«Э!.. Да тут целое феминистское общество сидящих за богатыми мужьями дамочек, мечтающих о какой-то там им только ведомой свободе… – отметил про себя Кирилл.

– Удивительная, удивительная женщина, – прижимая руки к груди, говорила Римма. – Я познакомилась с ней в Испании… Найти в себе силы и смелость разойтись с богатым мужем!

воскликнула она и, переполненная восхищением, замолчала.

– А мы?! – вновь обратилась она к своей аудитории. – Мы ноем, ненавидим, но не решаемся на развод. Терпим измены, вдыхаем в собственных постелях мерзкий запах чужих духов…

Глаза дам тревожно забегали от слишком правдивых слов Риммы, и каждая старательно принялась делать вид, что это касается только сидящих рядом, но никак не ее.

– Она через все это прошла, – между тем, надрывно вздохнув, продолжала Римма, – и знает, какое это унижение – быть зависимой. Но… «Per aspera ad astra» – «Через тернии к звездам!» – торжественно воскликнула Римма. – Она разошлась с мужем, открыла свое дело и теперь, почти как у Чехова, помните? – «Я свободна, здорова, знатна и богата… главное, знатна и богата…»

– Что?! Неужели и ты решилась, Римма?! – не выдержала одна из дам.

Римма обвела свой кружок многозначительным взглядом.

– На развод я, конечно, не решилась… – легкий вздох разочарования выпорхнул из полуоткрытых от напряженного внимания ртов, – но объявила мужу, что хочу открыть бутик, и для начала мне необходима финансовая поддержка с его стороны, – не без гордости произнесла она. – И что он мне ответил? – выдержав паузу, обратилась Римма к своим слушательницам. – Вы не представляете, что он мне ответил: «C твоей головой, переполненной цитатами и страстью к театру, ты прогоришь в первый же месяц». Я настаивала, но он все равно отказал, сказав, что это – очередной каприз заевшейся дамочки. Каково?!

Дамы зашумели.

Выслушав возмущенное сочувствие, Римма жестом попросила тишины.

– Естественно, получив такой грубый отказ, я нуждалась в совете моей новой подруги, но, по-видимому, я неточно записала ее номер телефона. Сколько я ни звонила, даже ездила в Петербург, найти ее не смогла… А она так хорошо и верно говорила о том, как надо жить современной женщине… Она даже обещала мне помочь открыть свое дело… Представляете физиономию моего мужа, если бы я разбогатела и послала бы его ко всем чертям!

– Может быть, она уехала за границу?.. – неожиданно бросил Кирилл. Римма немного отклонилась назад и замолчала, а потом, воздев руки, пронзительно взвизгнула: – Невероятно! Вы сыщик милостью божьей! Ведь, в самом деле, теперь я припоминаю: она мне что-то говорила о покупке дома в США… Ну, точно! В Лос-Анджелесе… А я ее разыскиваю здесь!..

Дамы облегченно вздохнули.

– Как все быстро выяснилось!.. Что значит – детектив!.. защебетали они наперебой. Кирилл воспользовался моментом и, поцеловав руку, Риммы, вырвался из душных объятий женского кружка.

Глава девятая

Всю ночь Кириллу снились то медноволосая Софья с манящими глазами блудницы, которая, словно медуза, душила его в скользких объятиях, то экзальтированная Римма, переливавшаяся бриллиантами, то выплывало бледное, укоряющее лицо Вадима, то к бокалу с шампанским тянулись сочные губы батюшки. Телефонный звонок прозвучал колоколом, бьющим в набат. Кирилл подскочил на диване и, еще плохо соображая, поднял трубку.

– Алло! Разбудил? Извини! – услышал он странно – спокойный голос Вадима.

– Представь себе, разбудил, – не скрывая раздражения, ответил Кирилл.

– Я подумал, что тебе это будет любопытно, – опять как-то уж очень безразлично произнес Вадим. – Что любопытно?

Вадим жестко – отрывисто рассмеялся.

– Оказывается, у Виктора есть родной брат.

– Что?!

– Вот тебе и «что»! Витя решил меня уморить. И это ему удалось. Сначала набросил мне, как удавку на шею, свою вдову, так ему этого показалось мало, он еще и братца…

– Да ты-то что волнуешься? Какое отношение имеет его брат к фирме?!

– Очень может быть, что самое прямое! Он в завещании указан!..

– Что?! И завещание?

– Я же тебе говорю: он меня удавить решил, – спокойно, будто глядя со стороны на события, переворачивающие его жизнь, говорил Вадим.

– Ладно! Я еду к тебе!

Кирилл наскоро выпил кофе и, чертыхаясь, помчался в офис.

«Ну и Витек! Ну и натворил! Зачем он брата скрывал? И откуда взялось завещание?» – судорожно пытался сообразить он.

– Привет! Садись! – с философским спокойствием произнес Вадим. – Кофе?

– Какой кофе! Рассказывай: что за завещание? Что за брат?

– Понятия не имею. Сегодня утром появляется секретарша и говорит, что на проводе Мюнхен. «Какой, – спрашиваю, – Мюнхен?». Беру трубку – приятный голос такой: «Вас беспокоит Михаил Яковлевич Гурт». – «Очень, – отвечаю, – приятно!» Тот продолжает: «Я – адвокат Виктора Усова». Ты знаешь, я тут же почувствовал недоброе, – приложил руку к груди Вадим. – «Все дело в том, – опять же приятным голосом продолжает Михаил Яковлевич, – что, находясь по делам в Мюнхене, я только позавчера узнал о гибели Виктора, и так как я составлял для него завещание, то должен вас уведомить о существовании оного. По желанию Виктора, если с ним что случится, завещание должно быть вскрыто только по прошествии трех месяцев, а также, согласно его же распоряжению, я уведомил об этом его брата». – «Какого брата?! – говорю. – Вы ошибаетесь, у Виктора не было никакого брата!» А он мне опять так вежливо: «Нет, Я не ошибаюсь, его родной брат Павел в настоящее время проживает в Канаде. Я уведомил его о случившемся, и, думаю, он на днях приедет в Москву». Я опешил! Не успел положить трубку, как вновь звонок. «Здравствуйте, я – Павел Усов!» Он уже в Шереметьево. Как тебе все это? – навалившись всей тяжестью на стол, бешено сверкнул глазами Вадим. – Это же черт знает что!

– Ты думаешь, что брат будет, упомянут в завещании?

– А какого черта тогда его уведомлять и ставить условие вскрывать завещание в его присутствии?

– А как вдова на это реагирует?

– Она пребывает в неведении. Я не счел возможным отрывать ее от руководства фирмой, – съязвил Вадим.

– Придется сказать.

– Что ж, пойдем – скажем.

Вадим открыл дверь и жестом пригласил Кирилла.

– Президент нас примет? – с ироничной усмешкой спросил он секретаршу.

Та, не скрывая своего сочувствия Вадиму, вздохнула и зашла в кабинет.

– Да, пожалуйста, проходите, – через минуту пригласила их девушка.

Елена Усова была не одна. Она просматривала документы и обращалась за разъяснениями к главному бухгалтеру, чрезвычайно элегантной женщине. Елена выглядела немного лучше, но лицо еще оставалось очень бледным. Золотисто-светлые волосы были заплетены в косу, черный костюм и белый воротничок блузки смотрелись безукоризненно.

Вадим сел в кресло и без всяких вступлений сказал:

– Сегодня утром мне звонил адвокат Виктора и уведомил, что Виктор Иванович, оказывается, составил завещание.

Брови Елены удивленно взметнулись.

– Странно… я ничего об этом не знала, – пожав плечами, произнесла она.

– Я тоже, – наигранно равнодушно ответил Вадим. – Но это не единственный сюрприз, преподнесенный нам Виктором Ивановичем. Оказывается, у него есть брат, существование которого он так ловко скрывал в течение целого десятка лет…

– Брат?! – брови Елены взметнулись, и замерли. – Какой брат?

– Вот и я спрашивал: какой? А мне отвечают: «Родной… В настоящее время проживает в Канаде».

– Ничего не понимаю, – энергично покачала головой Елена. – Это какое-то недоразумение… Ну, я-то… я-то знала бы!.. В это время в кабинете появилась встревоженная секретарша.

– Елена Всеволодовна, к вам… Павел Усов!

От немой сцены Кирилл очнулся первым и с интересом оглядел действующих лиц.

– Да, да, конечно! – после паузы выдохнула Елена.

Секретарша открыла дверь, и в кабинет вошел Павел Усов. Женщины замерли с приоткрытыми ртами. Он был не просто красив, а очень красив: платиновый блондин почти, двухметрового роста с огромными прозрачно – голубыми, словно подернутыми льдом, глазами. Найти равного ему соперника было практически невозможно, даже Кирилл потерялся на его фоне. В первое мгновение никто не нашел в его чертах что-то хоть отдаленно напоминавшее Виктора, но постепенно стали проявляться какие-то почти неуловимые штрихи, словно природа создала Виктора как черновой образец, а потом, шлифуя каждую линию, изваяла красавца – брата.

– Вы – Елена! – сразу подошел он к вдове. – Виктор показывал мне вашу фотографию.

– Вы с ним встречались?! – удивленно воскликнула она.

– Я понимаю, – он горько усмехнулся, – вас всех удивляет мое появление… Так уж сложилось… глупо… нелепо… А вы, наверное, Вадим! – он протянул ему руку. – Брат очень ценил и уважал вас.

Вадим ответил на его рукопожатие и, хотел было что-то сказать, но не нашелся.

Павел вопросительно посмотрел на Кирилла…

– Частный детектив Кирилл Мелентьев, – представился он. – Занимаюсь расследованием гибели вашего брата.

– Вы думаете?.. – с невольным удивлением произнес Павел, но тут, же осекся. Чей-то неприятный скрипучий голос привлек всеобщее внимание.

– В приемной никого не было, и я позволила себе войти, – оглядываясь вокруг, произнесла среднего роста худая, с черными, торчащими пружинками волосами женщина лет сорока с небольшим.

– Разрешите представить, – обратился ко всем Павел. Моя жена Соланж. Женщины невольно переглянулись, словно спрашивая друг друга: «Ну почему?. Почему такие красавцы всегда женятся на таких уродинах?»

Соланж одарила всех милостиво – королевским наклоном головы. Она тут же выразила свое соболезнование и пожелала узнать, как это случилось. Вадим предложил пройти к нему в кабинет.

– Если, конечно, Елена Всеволодовна, – обратился он к вдове, – ничего не имеет против.

– Нет, ты прав… Мне это будет тяжело, – прерывисто вздохнув, ответила она и, с неожиданной благодарностью взглянув Вадиму в глаза, тихо добавила: – Спасибо

Все переместились в соседний кабинет.

Соланж говорила по-русски с сильным акцентом, но очень бегло. Кто-то из ее предков был эмигрантом из России и сумел передать традицию учить русский язык своим потомкам.

– Я сразу из аэропорта отправился к вам, – объяснял Павел Вадиму неожиданное появление своей супруги, – а Соланж поехала в отель. Ну, и как всегда не утерпела? – обратился он к ней.

– Как всегда! – с насмешливым спокойствием подтвердила она.

В общих чертах рассказав Павлу случившееся, Вадим предложил встретиться вечером.

– Вы, наверное, устали… Разница во времени…

– Да, лучше увидимся сегодня вечером, – согласился Павел. – Где мы остановились? – обратился он к жене.

– Отель «Метрополь».

Павел вынул свою визитную карточку и, записав номер апартаментов, протянул ее Вадиму. Кирилл краем глаза скользнул по белому атласу бумаги и вздрогнул.

«Не может быть! Это фантасмагория!»

На карточке золотыми буквами было вытиснено: «Поль Бодэн» – имя, которое входило в список контрольных рейсов Москва-Барнаул. Простившись со всеми, чета Бодэн покинула кабинет. Кирилл вышел вслед за ними и, задержав на минуту Павла, сказал:

– К сожалению, я вынужден вас потревожить. Если не возражаете, через час я буду в «Метрополе».

– Что-то срочное? – взволнованно спросил Павел.

– Весьма вероятно.

– Хорошо! Я отвезу жену и буду ждать вас в баре на первом этаже.

Кирилл согласно кивнул.

– Ну что? Как тебе? – набросился на него Вадим, когда он вернулся в кабинет.

– Да… – задумчиво протянул Кирилл. – Дело закручивается…

– Ты что-то выяснил? – насторожился Вадим.

– Что-то выяснил, – не выходя из задумчивости, произнес Кирилл.

– Что?

– Сначала мне самому надо с этим разобраться!

– Да объясни! – схватил его за руку Вадим.

– Подожди! Дай мне еще немного времени!

Когда за Мелентьевым захлопнулась дверь, Вадим в изнеможении упал в кресло.

«Мальчишка! Что он там выяснил?!»

* * *

Павел уже поджидал Кирилла в баре.

– Не могу прийти в себя, – начал он, – все так неожиданно.

– Признаться, кое-кто тоже не может прийти в себя от вашего появления. Никто не знал, что у Виктора есть брат.

– Да я же говорил: все глупо… Только поздно это понимаешь. В наших отношениях с Виктором мы попытались понять, но… не успели… Я заказал вам виски, вы не против? – спросил он.

– Спасибо! Зачем вы ездили в Барнаул? – неожиданно задал вопрос Кирилл.

Павел удивленно посмотрел на него, потом усмехнулся.

– Я забыл, что вы… Я поехал в Барнаул, чтобы отдохнуть и встретиться с Виктором. Надо же! – покачал он головой. Вам все известно!

– Почему именно Барнаул вы выбрали местом отдыха, и почему Виктор так упорно скрывал, что у него есть брат?.

– И еще много «почему», – мягко прервал Кирилла Павел. – Если вам не будет скучно, я расскажу, но предупреждаю: столь запутанная, таинственная история братьев Усовых, разъяснившись, не будет стоить, как это говорят, выеденного яйца.

– Мне не будет скучно, – устраиваясь удобнее и поднося бокал к губам, ответил Кирилл.

– Ну что ж… с чего начать? Вроде бы всё так просто, – слегка растерялся Павел. – Думаю, всё началось со смерти родителей. Мне было семнадцать лет, Виктору соответственно двадцать семь. Он был уже самостоятельным, деятельным человеком… Чем он тогда занимался, я не знаю, но у него по тем временам были немалые деньги. Когда мыс ним остались одни, он не предложил мне никакой помощи. У меня сложилось такое впечатление, что он был чрезвычайно доволен, что теперь на меня, семнадцатилетнего парня, всей тяжестью навалится жизнь. Мне надо было оканчивать школу, поступать в институт и работать, потому что брать у него деньги я не хотел, да он мне и не дал бы. Полагаю, мне нет необходимости объяснять вам, что я рассказываю о наших взаимоотношениях, как я их понимал тогда и понимаю теперь.

Кирилл кивнул.

– В то время, – продолжал Павел, – Виктор просто не любил меня. Пока я был маленьким, все шло нормально, но вот я превратился в мужчину, и где бы мы, ни появлялись вместе с Виктором, все женщины отдавали предпочтение мне. Это раздражало его, выводило из себя. Он привык всегда и во всем быть лидером. Хотя я по натуре и не лидер, мой характер никогда не отличался мягкостью, и мы с Виктором не раз серьезно выясняли отношения. И потом: что такое «лидер»? Это красивая замена слову пастух. Тот и другой ведет безликое стадо. Личность никогда ни за кем не пойдет. И велика ли, заслуга быть во главе лениво мыслящих людей, живущих с твоей подсказки. Однако, по-видимому, лидеры стараются об этом не задумываться. Виктор же чувствовал, что я с презрением отношусь к его стремлению подчинить всех и, ни за что не покорюсь его воле, как другие. Поэтому он был рад, когда я, еще школьник, оказался без копейки. Как это ни тривиально, я был вынужден по ночам разгружать вагоны. Платили не много, но на хлеб хватало. За десятый класс я здорово вырос, и когда пришло время поступать в институт, мне нечего было надеть. Не буду скрывать, что я привык к хорошей одежде. Продать что-либо из мебели или посуды я не мог – Виктор мне не позволил бы, – да и унижаться не хотелось. И тут совершенно случайно один мой товарищ пригласил меня на дачу своих родителей. Был май, погода просто чудесная. Мы сели в машину и рванули на природу. Помню, плотно пообедав, мы лежали с ним в гамаке, как вдруг послышался шум, автомобильные гудки. Он побежал открывать ворота и тут же, заливаясь радостным смехом, вернулся ко мне: «Ну, Пашка, повезло же нам! Маринка (это его старшая сестра) с компанией приехала. Гульнем!»

Компания ворвалась на дачу, едва я успел натянуть свои старые джинсы. Женщины с нескрываемым любопытством разглядывали меня. Маринка, двусмысленно улыбаясь, со всеми меня познакомила. А потом представила самой почетной гостье, которую плотным кольцом окружали мужчины.

«Соланж Бодэн», – сказала она.

Так я познакомился с моей будущей женой.

Соланж словно потеряла голову: она просто млела от меня и все время тянула в уединенные уголки. Но мне-то она совершенно не понравилась. «Старая (Соланж на тринадцать лет старше меня), сухая, некрасивая тётка» – думал я, и весь вечер избегал близости с ней, выбрав себе хорошенькую блондинку.

На другое утро, когда еще все спали, Маринка вытащила меня из теплых объятий моей блондиночки. Как сейчас помню, мы вышли с ней на террасу, закурили, и я спросил:

– Что тебе? Что случилось?

– Слушай, Паша, я ведь тебя давно знаю и все твои обстоятельства…

– Ну и что?

– Да вот, хочу тебе дать совет…

– Маринка, ты что, перепила? Но если хочешь, давай! обняв ее за плечи, дурачась, сказал я.

Она ласково похлопала меня по спине.

– Будь серьезней! Ты можешь попытаться изменить свою жизнь… Короче, ты понравился Соланж.

– И что? Кстати, она мне – нет.

– А то, что Соланж живет в Монреале, что она богата, очень богата…

– Что же, ты мне советуешь стать ее альфонсом на время её пребывания в Москве?

– Было бы неплохо, приоделся бы… Но я тебе советую влюбить ее в себя настолько, чтобы она вышла за тебя замуж.

– Что?!

Я хохотал как сумасшедший. Мне было искренне смешно: какая-то старая тетка – моя жена… В моих мечтах женой мне могла стать только одна девчонка, которая мне очень нравилась.

Маринка тогда только сказала сурово:

– Не будь идиотом, подумай!

Дня через два после этого разговора Виктор приехал на новой машине, а я не мог купить себе нормальные джинсы. Он всячески подчеркивал мою никчемность и предрекал, что я не поступлю в институт. И вот эти постоянные «Ты не можешь», «He сможешь»… довели меня до отчаяния. Я должен был, просто обязан, смочь. Не знаю что, но смочь!.. Короче, еще плохо соображая, что из этого выйдет, я позвонил Маринке. Мы встретились втроем с Соланж в кафе на Старом Арбате… Потом уже Соланж повела меня по всем валютным заведениям… Я исчез из дома ровно на десять дней, до ее отъезда в Канаду, а когда вернулся, лицо Виктора вытянулось, как в кривом зеркале. Я было дет так, как ему при всех его деньгах даже не снилось. Соланж меня экипировала с ног до головы. Виктор чуть не лопнул от ярости.

Я поступил в институт. Уставал ужасно: работал, учился… А через полгода опять приезжает Соланж. Я и рта не успел открыть, как она сама мне сделала предложение. Я ошалел… Канада… а как же тут?.. Она на меня набросилась: «Что тут?»

«A и в самом деле, что тут? – подумал я. – Раздраженный, ненавидящий меня брат, который на мое известие, что я поступил в институт, еще больше обозлился: "Смотри, как бы не вылетел!" А и черт со всем!» – решил я.

Да, я сознавал, что выбираю легкий путь, но легким он был только относительно. Чужая страна, чужой язык… рядом женщина, которую – я знал это – никогда не полюблю. Очертя голову я бросился в эту авантюру. В день моего совершеннолетия я стал мужем Соланж Бодэн. Как и с какими трудностями, она вывозила меня в Канаду – это отдельный разговор… Но, не смотря, ни на что, я ей очень благодарен. Я получил прекрасное образование и теперь фактически управляю всеми ее предприятиями. А чтобы лучше вписаться в чужую страну, стать из чужого своим, я из Павла Усова превратился в Поля Бодэна.

Виктор, как я и рассчитывал, был в шоке от моего брака. Он не находил себе места оттого, что я, его младший, никчемный брат, буду жить в Монреале. Он все надеялся, что я не уживусь там, что Соланж через год-два меня вышвырнет, но его ожидания не оправдались. И он, не сумев смириться с моей удачей, вычеркнул меня из своей жизни. Виктор заставил себя забыть, что у него есть родной брат, потому что зависть не давала бы ему покоя. Что бы он ни делал, он думал бы обо мне, сравнивал нас и приходил бы в ярость, что у меня все лучше. Поэтому никто с того дня, как я покинул Союз, не слышал от него о младшем брате. Я как бы умер.

Маринка мне однажды написала, что, как-то случайно встретившись с Виктором, она показала ему мои фотографии из только что полученного ею моего письма. Его лицо стало как флаг страны, он чуть не лопнул от зависти – это ее слова. Еще бы, – усмехнулся Павел, – я там, если не ошибаюсь, снялся на фоне дома, нескольких машин, плавая в бассейне. Конечно, для него было бы лучше, если бы я умер. Вот он меня и похоронил. Он ничего не знал обо мне, а той информации, которая могла бы к нему просочиться, старательно избегал, я вас не утомил? – поинтересовался Павел. – А то эти семейные истории…

– Нет, я слушаю со вниманием и интересом.

– О, простите… забываю, что вы – детектив. Мне все кажется, что вы – друг Виктора. Кстати, вы знали его?

– К сожалению, нет.

– Да… – протянул, вздохнув, Павел, – не могу поверить, что он погиб. Ну, так что, мне продолжать?

– Конечно!

– Теперь вас интересует, каким образом я оказался в Барнауле?.. Не поверите, но Виктор сам меня туда пригласил.…А интересно, наверное, быть детективом?.. Всех подозревать? – рассмеялся Павел.

– Интересно не всех подозревать, а отсекать лишнее из того, что нагромоздил преступник, отрезать ему все пути отступления и прижать к стене, – так же с улыбкой ответил Кирилл. – Но вернемся к Барнаулу!

– Да… Когда Союз распался и, стало возможным без страха посещать Россию, я приехал, чтобы увидеть одного человека… – подернутые льдом глаза Павла словно оттаяли от воспоминания. – Одну девушку, – уточнил он. – Соланж, конечно, увязалась со мной: она патологически ревнива, вскользь заметил Павел. – Одним словом, я встретился со Светланой и понял, что всегда любил только ее. Вот с этого все и началось. Мне пришлось завязать деловые отношения с некоторыми московскими фирмами, чтобы иметь возможность чаще приезжать сюда. И однажды, примерно год назад, мне

вдруг позвонил Виктор. Я, зная его отношение ко мне, не искал с ним встречи, поэтому, признаюсь, его звонок поразил меня. Он предложил встретиться, и я, конечно, согласился. Мы с ним не виделись лет тринадцать, но узнали друг друга с первого взгляда. Все прошлое забылось само собой, мы были рады

обнять друг друга. Виктор показал мне фотографии своей жены и дочки, а я познакомил его со Светланой (ну не Соланж же мне было хвастаться)… Вот так мы вновь стали братьями. В течение того года я еще несколько раз приезжал сюда и встречался с Виктором.

– А почему он не познакомил вас со своей семьей? Не ввел в свой круг?

– Сложно сказать. Полагаю, он хотел удостовериться, не взыграет ли вновь чувство лидера над чувствами брата… Кто знает?. Но я думаю, если бы все так неожиданно и трагически не оборвалось, он признался бы всем, что у него есть брат. Павел немного помолчал. – Он знал, что в августе я собираюсь приехать в Россию, и предложил мне вместе с ним поехать отдохнуть в спортивный лагерь, – горько вздохнув, продолжил он. – Я отказался из-за Светки. Мыс ней просто на несколько дней прилетели в Барнаул, чтобы увидеться с Виктором. Я никогда не был на Алтае, к тому же Светка рядом – не все ли равно, куда ехать? Кстати, мне очень неловко, но не могли бы вы мне оказать услугу? – вопросительно взглянул он на Кирилла своими прозрачными глазами.

– Пожалуйста, если это в моих силах.

– Не могли бы мы минут на пятнадцать съездить к Светлане, а затем вернуться сюда. Когда Соланж спустится, мы вроде бы никуда и не уходили…

«Ого! Как канадские денежки даются! – усмехнулся про себя Кирилл. – Такой парень – и под каблуком у жены-старухи!»

– Поехали! – сочувствующе взглянув на Павла, согласился свободный как ветер Кирилл.

* * *

Светлана жила не очень далеко, в одном из серых девятиэтажных домов. Лифт не работал, и они по лестнице поднялись на последний этаж. В ледяных глазах Павла словно расцвели подснежники, когда он увидел свою Светку. Она была и в самом деле хороша: красивая голубоглазая шатенка.

– А я уже тебя видела! – радостно призналась ему Светлана.

– Где?

– В Шереметьево была…

– Света! – укоризненно вздохнул он.

– Очень захотелось тебя увидеть! – ласково оправдывалась она. – Ах, как хорошо, что ты смог приехать ко мне!

– Кирилла благодари, – обняв ее и проходя в комнату, сказал Павел. – Только мы на минуту.

– Почему? – жалобно пропела она.

– Сама знаешь…

– Да… – она печально опустила голову. Может быть, кофе?

– Выпьем с удовольствием.

Пока Светлана готовила кофе, Кирилл продолжил:

– Вы знали, что Виктор составил завещание?

– Да, он мне сказал об этом в Барнауле. – А он случайно не сказал, что включил вас в число своих наследников?

– Нет, он не распространялся на этот счет. Просто сказал, что составил завещание. Признаться, меня это совсем не удивило, – добавил Павел. – На Западе это в порядке вещей.

На пороге появилась Светлана с чашечками кофе на подносе. Кирилл сел в старенькое, выцветшее кресло и с удовольствием отметил, что кофе сварен великолепно.

«Все-таки очень важно, кто приготовил, и кто подал», подумал он, украдкой поглядывая на стройные ноги Светланы.

Через полчаса они с Павлом опять пили кофе, только уже в «Метрополе». Как и предполагал Павел, худая фигура Соланж неожиданно возникла на горизонте…

Глава десятая

«He мешало бы поближе познакомиться с личной жизнью Виктора, – размышлял Кирилл, сидя перед экраном компьютера. – А для этого надо встретиться с горничной семьи Усовых. Как же ее зовут?.. Вадим мне говорил… старинное имя такое… А! Ефросинья…»

Кирилл отвлекся от работы.

«Что же получается?. Павел ездил в Барнаул, Софья ездила в Барнаул… – он усмехнулся. – Поговорив с ней, я, конечно, получу такое же четкое объяснение причины ее появления там, как и от Павла…»

На мозаичном полотне мысленно складываемой Кириллом картины появилось новое действующее лицо – Поль Бодэн. Эта фигура сразу привлекает внимание и вроде бы в полной мере освещена, но этот свет обманчивый, ложный. Яркий луч выхватывает только холодную маску лица, под которой, несомненно, кипят страсти. Столь неожиданная, не вяжущаяся с обликом Поля любовь к Светлане… Завещание, которое, без всяких сомнений, будет связано с ним, поскольку адвокат уже

поставил в известность Вадима о желании Виктора вскрыть завещание только в присутствии брата, а это, понятно, неспроста. О чем же все-таки говорили братья на своей последней встрече в Барнауле?

Кирилл машинально открыл папку и пробежал глазами двадцать фамилий пассажиров контрольных рейсов.

«Личности троих я уже выяснил: господин Еремин, летавший на похороны; известная художница и любовница погибшего Софья Бахматская, уверявшая меня, что рисовала донские просторы, в то время как была в Барнауле, и брат Усова, Поль Бодэн… А не мог ли этот Поль Бодэн, ловко изменив свою внешность, оказаться одним из туристов?.. – спросил себя Мелентьев. – Да, необходимо проверить всех пассажиров контрольных рейсов, чтобы окончательно сосредоточиться на уже знакомых мне действующих лицах».