Текст книги "Правосудие с того света"

Автор книги: Тиана Весняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Отразившись в многочисленных зеркалах вестибюля, Кирилл поднялся на последний этаж. Дверь открыла сама Софья: сосредоточенное выражение лица, в руке – длинная кисть.

– Проходите! – отрывисто бросила она и пошла вперед, чуть покачивая бедрами, обтянутыми оранжевыми лосинами. На ногах у нее были такого же цвета туфли без задников с каблуками а ля Людовик XIV, на плечах мерцала расписная рубашка, надетая поверх апельсинового бюстье.

Кирилл последовал за ней по длинному коридору с золотисто-желтоватыми панелями, освещенному скрытой подсветкой сверху. Слева была большая стеклянная дверь, ведущая в гостиную, но Софья повела гостя в мастерскую.

«Да, апартаменты, скажем так, шикарные, – отметил про себя Кирилл. – Впрочем, как и сама хозяйка».

– Садитесь! – Софья указала рукой на широкий диван, а сама встала к мольберту. – Да! – спохватилась она. – Может быть, вы хотите чего-нибудь выпить?

– С удовольствием, – отозвался Кирилл. – Но только вместе с вами.

– Тогда подождите, я хочу закончить.

Наступило молчание.

– Ну, что же вы? – выглянула она из-за мольберта. Задавайте свои вопросы! Признаться, я в первый раз встречаюсь с частным детективом.

– Если вы не против, – галантно произнес Кирилл.

– Ничуть…

– Что ж, начнем с самого простого… Где вы были восемнадцатого августа, то есть в день гибели Виктора?

– На пленэре… Меня потянуло в степи, – иронично, словно подсмеиваясь сама над собой, ответила Софья.

– И в какие же степи вас потянуло… калмыцкие?

– Нет, гораздо ближе – донские… Станица Раздорская, если быть точной.

– И удачный выдался пленэр?

– Нет! Вдохновение покинуло меня… Так, несколько эскизов.

– Можно взглянуть?

– Увы! Часть я порвала, а другие куда-то засунула. Не люблю, когда неудача колет мне глаза.

Опять воцарилось непринужденное молчание. Кирилл с интересом рассматривал мастерскую. Рассеянный свет, льющийся сквозь стеклянный потолок, освещал ее большое пространство. По всему было видно, что в этой мастерской не только работают, но и проводят большую часть времени. Очевидно, здесь хозяйка принимает гостей, со знанием дела расхаживающих между полотен, здесь же они «возлежат на софном бархате, цепят звенья пахитос». Атмосфера мастерской более притягательна, артистична, чем атмосфера гостиной, где царят статичность и скука. Взгляд Кирилла упал на картину, стоявшую на мольберте в углу мастерской: сумасшедшие белопенные перекаты и на них оранжевый цветок, увлекаемый в бездну.

«A Лика права, – усмехнулся он. – Софья, не поморщившись, изобразит и похороны бывшего любовника».

– Что? – прервала молчание Софья. – После беседы с нашим обличителем нравов, нашим Чацким, вам нечего больше спрашивать?

– Вы все сильно недолюбливаете ее, зачем же тогда принимаете?

– О! Сразу видно, что вы хорошо учились и поэтому развлекались умеренно и только со сверстниками. Вы никогда не попадали в чужие сферы общения. Я поясню: Лика – липучка, балласт, который обязательно присутствует в таком обществе, как наше…

– Бомонд! – небрежно вставил Кирилл, стараясь ничем не выказать внутреннего раздражения, вызванного насмешливым, но верным замечанием Софьи.

– Если хотите, – улыбнулась она. – Так вот, Лика – его неотъемлемая часть. Прогоним ее – появится другая. Наша Лика – этакий гибрид лизоблюдки и обличителя. Я прекрасно знаю, что она вам наговорила. Вот вы и вообразили, будто она настолько презирает меня, что почтет за оскорбление даже стоять рядом. – Софья вышла из-за мольберта и, бросив кисть, подошла к стойке бара. – Ничего не имеете против «Мартини»?

– Ничего…

Она подала ему высокий бокал с розовым «Мартини» с долькой лимона. Кирилла поразили кисти ее рук – сильные, рабочие, не вяжущиеся с ее аристократично-богемным обликом.

– Так вот, – продолжила Софья, сев рядом с ним на диван. – Мы не утруждаем себя презрением к Лике, мы используем ее. К примеру, я надумаю устроить soiree. ^[1]– Софья легко откинулась на подушки. – Звоню ей, и она тут же вырисовывается на пороге моей мастерской, нервно переминаясь с ноги на ногу и готовая на все. Я ей только намекну, что и как надо организовать, и она все сделает в точности. Ну, скажите: где я еще могу найти такого идеального и бесплатного метрдотеля, который будет следить за официантами, со скрупулезной точностью проверит меню, окинет опытным взглядом накрытые столы… А награда для нее – само присутствие на банкете избранных. Не сомневаюсь, что у нее есть свой кружок из таких же вот злопыхательных существ, где идет такая же борьба за первенство. Только там первенство достигается не за счет собственных заслуг, а за счет именитых (пусть не дальше прихожей) знакомств, за счет возможности возвестить всем, что был там, где был тот или этот. Теперь вы поняли, зачем нам нужна Лика? – глаза Софьи искрились усмешкой. – Для того же, для чего змеи нужны в медицине. Ведь когда надо, мы используем и яд Лики. О! Если его верно и хорошо дозировать… он приносит порой неожиданные результаты.

Чем больше Кирилл смотрел на изысканную красавицу Софью, тем больше недоумевал, почему Виктор, если верить словам Вадима, расстался с ней. Сверкающие медным отливом волосы, точеная шея, влекущие губы, бархатистые карие глаза, идеальный профиль, а главное – неординарность мышления и ореол модной художницы.

Софья насмешливо-игриво взглянула на молодого сыщика и поднесла бокал к губам.

– Вы давно были знакомы с Виктором? – вернулся к беседе-допросу Кирилл.

Софья рассмеялась, запрокинув голову, представив взору Кирилла свою ничем не защищенную шею. Ему стало жарко.

– Давно… Он был моим любовником.

– А Вадим? – подсказал Кирилл.

– Он – мой любовник, – совершенно невозмутимо ответила Софья…

– Простите за детали… До смерти Виктора они были компаньонами, не подозревающими о сопернике?

– Ну почему же не подозревающими?..

– Вы ни одному из них не отдавали предпочтения?

– Нет… они были равны в своих правах. Ну, или почти, поправилась Софья.

– Виктор был сильной натурой, – начал, было, Кирилл.

– Вот именно, даже слишком, – перебила она его.

– Не совсем понятно, как у него после трех лет отношений с вами мог появиться соперник?

– Не понятно?! – глядя прямо в глаза Кириллу, выдохнула Софья и слегка наклонилась к нему, потянувшись к тарелке с солеными орешками.

Мелентьева накрыла волна пленительного аромата, раскрепощающего мысли и желания… Он только хотел вздохнуть, как вдруг губы его коснулись шеи Софьи… Мастерская исчезла в рассеянных потоках света. Кирилл слышал только голос – переливающийся, жаркий, насмешливый: «Мой юный сыщик… мой сладкий сыщик…»

Очнулся он на ковре возле дивана. Еще плохо соображая, он оглядел комнату. И вдруг Кирилл зажмурился. Рядом с ним, блистая роскошной наготой, лежала Софья. Кирилл приоткрыл глаза: она не шевелилась. Ее тело было лучшей картиной под этим прозрачным куполом.

– Я с тобой согласна, – неожиданно вернулась к разговору Софья. – Вадим – всего лишь копия Виктора.

Встретив непонимающий взгляд Мелентьева, она, поднимаясь с ковра, нехотя пояснила:

– Иногда надо воспользоваться копией, чтобы обрести оригинал!

«Странный ход! – подумал Кирилл. – Менять оригинал на копию, чтобы в результате опять завладеть оригиналом!»

– Допрос окончен! – объявила Софья. – Мне надо работать!

– Ты – железная женщина! – восхитился Кирилл. – Работать после любви… когда во всем теле такое ощущение…

– Вот именно такое ощущение мне и надо, – закалывая волосы, ответила она.

С сожалением поглядывая на диван, на котором можно было бы еще понежиться, Мелентьев стал одеваться. Излучающий любопытство взгляд Софьи неотступно следил за ним.

– Люблю плоские животы, – сказала она, проведя рукой по животу Кирилла.

Странно, но это прикосновение не взволновало его: это было холодное прикосновение мастера. Однако он поспешил воспользоваться моментом и попытался прижать Софью к себе, но та резко отстранилась.

Конвоируемый хозяйкой, Кирилл направился по золотистому коридору к выходу.

– Arrivederci, gentile ^[2]сыщик! – Софья поцеловала его в губы. – Желаю удачи! – насмешливо пропел ее голос за захлопнувшейся дверью.

В течение целого дня и ночи Кирилл вспоминал ласки Софьи.

«Надо будет обязательно продолжить наш разговор», – решил он.

Взяв на себя смелость, вторгнуться в чужие сферы жизни, Кирилл пока выяснил только одно: в понимании Вадима даже старые туфли Виктора стоили дороже, чем целая витрина обуви от Лагерфельда. Несомненно, так было и с Софьей. Несмотря на свою красоту, не будь она любовницей Виктора, она вполне могла бы и не привлечь внимание Вадима.

«Для начала надо полностью разобраться с ближайшим окружением Усова, – определил для себя Мелентьев. – А затем осторожно пощупать деловых партнеров».

Разноцветные кусочки мозаики возникали перед его мысленным взором, он пытался складывать из них картину, но она тут, же размывалась бешено несущейся через пороги рекой. И все же ему удалось выложить нервно-неровные контуры Вадима, а рядом с ним огненные языки пламени – начало Софьи. Поодаль, в самом углу – мрачное пятно со щупальцами, сгусток злости – Лика.

Катастрофически не хватало времени. Кирилл забросил бассейн и тренажеры.

«Профессиональному частному детективу, конечно же, проще: он не должен работать консультантом сразу в нескольких фирмах», – раздраженно думал Кирилл, торопливо выходя из офиса.

Его школьный друг, Ленька Петров, ныне капитан МУРа, настойчиво требовал встречи, и они договорились вместе пообедать.

– Куда ты пропал? – набросился на него по праву старшинства Леонид: между ними было три года разницы.

– Не поверишь! Занимаюсь частным расследованием!

– Вот те на! А я хотел тебя подключить в свою группу… Мы только начали дело…

– Не смогу!

– Жаль! – не скрывая разочарования, вздохнул Леонид. – А что у тебя?

В нескольких словах Кирилл обрисовал картину.

– Дело дрянь! – хмыкнул Леонид. – Мужик ударился о камень, или сердце прихватило, а даже если кто-то и руку приложил, ничего не найдешь! Так что брось ты это и давай ко мне!

– Я и сам понимаю, что дело дрянь, но не могу бросить. Я Антону обещал.

– Но ведь бесполезно! Время только потеряешь!

– Пойми, я Должен, должен за что-то зацепиться!

– Знаешь что?! – предложил Леонид. – Дай себе срок две недели. Если за это время ни на что не выйдешь, бросай – и ко мне.

Кирилл в раздумье покачал головой.

– И все-таки мне кажется, что, скорее всего Усова убили.

– Тогда все сходится на его друге… Тоже крепкий мужик. Подкрался, навалился на плечи…

– Нет, здесь не то… Здесь действия должны быть стремительными, молниеносными. Если бы завязалась борьба, их унесло бы обоих. И тогда убийца не успел бы забраться в лодку вместе со всеми. Я думаю, что здесь был четкий, натренированный удар, который на несколько секунд лишил Усова способности защищаться… Перехватило дыхание, рот судорожно ловит воздух, а тут кто-то с силой надавил на плечи, голова скрылась под воду… вот и всё!..

– Тогда тебе остается только одно: выяснить, кому больше всех на тот момент была выгодна смерть Усова.

– Первый в списке, конечно, Савин, но это и настораживает: слишком все явно…

– А что, собственно, явно?.. Какая ему была выгода?.. Ну, убрал шефа, а если вдова упрется и не захочет менять соотношение шестьдесят процентов на сорок в его пользу?

– Он уверен, что она согласится!

– Уверен? – задумчиво прищурив глаза, произнес Леонид.

Появление дышащих жаром отбивных отвлекло друзей от делового разговора, который плавно перешел в приятное русло застольной беседы. Однако, распрощавшись с Леонидом и пообещав через две недели ему позвонить, Кирилл вновь погрузился в размышления.

«Софья!.. – И рядом с ней опять возникает спортивная фигура Вадима. – Бесспорно, он знал, что, несмотря на разрыв, она продолжает встречаться с Виктором. И снова противостояние между ними – на этот раз из-за женщины… Да, немало накопилось у Вадима против друга и соперника…

Вдова… Несведущая в делах, ведущая домашний образ жизни… Муж был для нее той каменной стеной, о которой мечтают все женщины…

Значит, опять Вадим?.. А если Софья? Гордая, не желающая прощать… то произошло у них с Виктором? Почему они расстались? Может, сойдясь с Вадимом, она хотела разжечь ревность Виктора и тем самым вернуть оригинал?.. А он не поддался, и тогда возникла идея отомстить?!»

Кирилл уже вернулся домой, сел перед телевизором с чашкой чая, испускавшего душистый аромат бергамота, но мозаичные камешки, сталкиваясь, перепрыгивая с место на место,

кружась в хаотичном беспорядке, не давали ему покоя. Картина не складывалась… совсем…

Вкрадчиво вползли сумерки – поглотили уверенность, охватили душу беспокойством.

«Как трудно верить в себя, – вздохнув, подумал Кирилл. Мы охотно верим в кого-то, потому, что надеемся на его огромную, неиссякаемую душевную силу, а ограниченность собственных сил порой приводит в отчаяние».

За беспокойной ночью наступило утро, приятно обманывающее легко сбывающимися надеждами, и Кирилл без оглядки поддался на этот обман.

«Черт возьми! Приятно, когда в деле замешано столько красивых женщин, – думал освеженный душем Мелентьев, заваривая себе крепкий кофе. – Пришло время визита к прекрасной вдове!»

Он уже договорился о часе свидания. Голос вдовы был слаб и беспомощен, но она любезно согласилась найти в себе силы для непродолжительной беседы.

Глава шестая

Вдова так и не уехала с дачи. Охранник открыл ворота, и джип Кирилла въехал в цветущий, фонтанирующий оазис. Было начало сентября, погода стояла теплая, и гладь бассейна, заманчиво поблескивая в солнечных лучах, словно приглашала отведать голубой прохлады, но… Кирилл лишь сожалеющее взглянул на мраморную чашу и вошел в пустынный особняк. Не зная, где его ждут, он в замешательстве остановился. Открылась дверь, и какая-то женщина (по-видимому, горничная) пригласила его в малую гостиную, затемненную полуприкрытыми жалюзи. Кирилл не сразу увидел вдову, сидевшую в углу дивана. Она вяло подала ему руку. Мелентьев поразился происшедшей с ней перемене: на похоронах она запомнилась ему красивой, эффектной женщиной, а теперь перед ним сидело худое, несчастное создание с глубоко впавшими глазами и мертвенным цветом лица.

– Простите… – смешавшись, начал Кирилл.

– Ничего, ничего… – она махнула рукой. – Садитесь!

– Простите…

– Называйте меня Леной.

– Я понимаю всю бестактность моего визита, но думаю, что именно вы в первую очередь заинтересованы в истине. Поэтому хотел бы задать вам несколько вопросов.

Она кивнула.

– Где вы были восемнадцатого августа?

– Я отдыхала в Сочи, дочка была у мамы в Саратове.

– В какой гостинице вы проживали?

– В «Рэдиссон САС Лазурная».

– И как долго?

– Совсем немного: позволила себе отдохнуть недельку с тринадцатого по двадцатое августа. Я очень люблю Сочи, – пояснила она – двадцатого августа я вернулась в Москву, а двадцать второго мне сообщили, что Виктор… Виктор… – ее голос становился все тише из-за подступавших рыданий, – погиб.

Кирилл молчал, давая ей время успокоиться.

– Ах, зачем, зачем он поддался на уговоры Вадима, зачем он поехал туда? – со стоном запричитала Елена. Чувствовалось, что эта мысль не покидала ее ни на минуту. – Если бы я сумела его отговорить… он был бы сейчас жив!.. Вадим, словно злой демон, обольстил его этими проспектами. Твердил изо дня в день: «Давай испытаем себя, узнаем, чего мы стоим.… Это отдых для настоящих мужчин…»

– Значит, Виктор согласился под давлением Вадима?

– Конечно! – в сердцах воскликнула вдова. – Это Вадиму надо было выяснять, мужчина он или нет, а Виктор в этом не нуждался. – Она резко поднялась и нервно зашагала по комнате, теребя в руках платок. – О, он всегда, сколько я его знаю, завидовал Виктору… во всем. Сначала он был только его тенью, но потом эта тень вообразила, что она тоже кое-что, значит, и потребовала равных прав!.. – не находя слов от возмущения, вдова замолчала и потеряла нить разговора.

Она беспомощно посмотрела на Кирилла.

– Потребовал равных прав, – подсказал он ей.

– Ах, да! Разбогатев за счет Виктора, в один прекрасный день он объявил, что желает пересмотреть их первоначальный договор и выкупить десять процентов акций у Виктора. На это Виктор возразил: «У фирмы должен быть один президент, а не два». Вадим вроде бы согласился с этим доводом, но через некоторое время вновь начал настаивать на своем, хотя, зная характер Виктора, отлично понимал всю тщетность своих попыток. Виктор не хотел с ним ссоры, может быть, поэтому и решил уступить его просьбе, провести отпуск на этой проклятой реке. – Она молитвенно сложила руки у груди. – Я не знаю как, но это он, он виноват в гибели Виктора!

– Вы предполагаете, что ваш муж был убит, и обвиняете в этом его компаньона? – поставил прямой вопрос Кирилл. Елена прикусила нижнюю губу и замерла в нерешительности.

– Нет, что вы! Конечно, нет!.. Я имею в виду, что он виноват в том, что уговорил его ехать туда…

Рыдания сотрясли ее грудь. Она бессильно опустилась на диван. Кирилл подал ей стакан воды, она машинально отпила.

– Конечно, я не сомневаюсь, что это был несчастный случай, – усталым голосом добавила Елена.

– Получается, чтобы не ссориться с Вадимом, ваш муж даже отказался от совместного отпуска с вами? Ведь вы обычно отдыхали вместе?

– Обычно, да… Правда, в последнее время у нас не получалось… Муж был очень занят… Но в этом году он сам предложил мне на Рождество поехать в Акапулько…

– У вашего мужа были враги? – задал Кирилл протокольный вопрос.

Вдова горько усмехнулась.

– Вы же знаете, что врагов нет только у дураков и уродов, а Виктор был умен и красив… Слезы торопливыми ручейками заструились по ее изможденному лицу.

– Простите… я устала… мне тяжело…

– Это вы простите мой нетактичный визит и примите самые искренние соболезнования, – сказал Кирилл, пожимая безжизненную руку вдовы.

Дома Мелентьева ждал список фамилий и адресов туристов, плывших в двух первых лодках, и пассажиров рейса Барнаул – Москва с 18 по 23 августа, пришедший по факсу от Антона.

Кирилл, сверил свой список пассажиров, которые вылетели из Москвы в Барнаул с 11 по 17 августа с полученным. Двадцать фамилий совпали, то есть двадцать человек прилетели в Барнаул и покинули его в эти контрольные даты. Однако ни одна из фамилий туристов не совпала с фамилиями пассажиров обратных рейсов. Следовательно, все туристы, кроме Вадима, продолжили свое путешествие. Это никак не вязалось с версией убийцы со стороны. Все вновь сходилось на Вадиме.

«Непонятно, каким же образом рекламные проспекты фирмы «Каскад» оказались на столе Вадима, – подумал Кирилл, он говорит, что их положила секретарша, а та утверждает, что сама получила их из его рук…»

Мелентьев взял со стойки бара почту, которую принесла домработница, и рассеянно принялся разбирать ее. Длинный узкий конверт с виньеткой сразу привлек его внимание. Внутри лежало отпечатанное на необыкновенной шелковистой бумаге приглашение на открытие выставки Софьи Бахматской.

«A она весьма оперативно узнала мой адрес», – довольно улыбнувшись, покачал головой Кирилл.

Запищал сотовый.

– Привет! Это Вадим! Получил приглашение? Придешь?

– Получил… Это ты его прислал? – скрывая разочарование, спросил он.

– Да, я! Разумеется, с согласия Софьи. Опять соберутся все, кто хорошо знал Виктора. Я подумал, что, может быть, тебя заинтересует такая возможность поближе познакомиться с его окружением. Понимаешь, Ленка меня совсем заела своими намеками и взглядами. Мне работать надо, а если так пойдет, то она мне только мешать будет. Еще выкинет, какой-нибудь номер!..

– То есть?

– Ну, черт ее знает! Откажется, например, поменять процентное соотношение наших акций, тогда я буду работать за двоих, а получать меньше, чем за одного… или продаст свои акции, или еще что-нибудь вздумает… Женщины на грани нервного срыва вообще непредсказуемы… Мне просто необходимо как-то ее убедить, что я не виновен в гибели Виктора!

«А, запаниковал! Испугался, что вдова не поменяется с тобою ставками. Хочешь, чтобы я отвел от тебя подозрения…» – мысленно ухмыльнулся Кирилл.

– Так что, придешь? – взволнованно спросил Вадим.

Кирилл выдержал паузу и проговорил с расстановкой:

– Хорошо, приду!

– Скорей бы уже разобраться в этом деле, – вздохнул в трубку Вадим. – Ну ладно, до встречи!

«Что-то ты больно торопишься… Выставка только через пять дней, а ты уже звонишь. Надо будет с тобой познакомиться поближе. С любовницей твоей я уже на «ты», теперь надо заняться супругой».

Острое чувство зависти искривило его губы. «Софья!» Встревоженное воображение тут же нарисовало медноволосую красавицу в объятиях Вадима.

«С любовницей я на «ты» – куда хватил! Я даже не знаю, как себя с ней держать, во всяком случае – уж точно не на «ты». Не удивлюсь, если она вообще забыла о нашем безумстве в мастерской… Ей нужно было настроение, и она его получила! Да и я, по-моему, был не на высоте… ошалел от восторга…»

По телу Кирилла перекатилась ласковая волна. Он взял в руки приглашение.

«Бумага – точь-в-точь кожа Софьи! – неожиданно подумал он. – Шелковистая, нежная… Наверное, каждый ее любовник вздрогнет, вспомнив ее божественно-прекрасное тело…»

Желание прикоснуться к Софье стало невыносимым, Кирилл зарычал и бросился в душ. Раздевшись, он с наслаждением ощутил прохладу остро бьющих струй. Налил на ладонь гель, провел рукой по груди, животу…

«Люблю Плоские животы!» – тут же всплыло в памяти. «O, от нее трудно уйти!.. Как же это удалось Виктору? – мгновенно подоспел вопрос. – А удалось ли?..»

Обернувшись ворсистым черным полотенцем, Кирилл сел на диван и, отыскав номер в телефонной книжке, позвонил.

– Отель «Рэдиссон САС Лазурная», – отозвался на другом конце голос.

Представившись, Кирилл поинтересовался, действительно ли госпожа Елена Усова отдыхала в отеле с тринадцатого по двадцатое августа. Пока портье стучал по клавишам компьютера, Кирилл мысленно блаженствовал на фешенебельном пляже: ему казалось, что он даже слышит волнующий шум прибоя.

– Да, совершенно, верно, – последовал ответ. – Именно с тринадцатого по двадцатое августа.

– Спасибо!

* * *

– Ничего не понимаю! – раздраженно бормотал Мелентьев. – «Кирпичей» повсюду понаставили… – А! Сюда! – Кирилл повернул руль.

Он разыскивал пути подъезда к элитарному спортивному клубу «Петроний» намереваясь встретиться с Госпожой Анной Савиной, женой Вадима, Кирилл утром позвонил ей и получил от Горничной ответ, что Анна Дмитриевна уехала в свой клуб и вернется не скоро. Поэтому, чтобы не терять времени Кирилл решил последовать за ней.

В полукруглом мраморном вестибюле клуба у девушки в шелковой блузке, пуговки которой, казалось, вот-вот оторвутся под натиском великолепного бюста, Мелентьев поинтересовался, где можно найти госпожу Савину.

Девушка улыбнулась, обратилась к компьютеру и, окинув заинтересованным взглядом Кирилла, томно пропела:

– Седьмой зал, группа А-3. А вот, кстати, и их тренер, указала она рукой на невероятно стройную, словно выточенную из мрамора, девушку в лиловом с черными разводами купальнике.

Мелентьев поблагодарил и поспешил вслед за тренером в лиловом. Кокетливая «ниточка» купальника очаровательно проходила от спины и ниже, разделяя два полушария, обтянутых лиловым трико.

– Простите! – забегая вперед, уже налюбовавшись сзади, воскликнул Кирилл. – Вы тренер группы А-3?

– Да! – девушка остановилась и посмотрела на него черными восточными глазами.

– Я ищу Анну Савину.

– Пойдемте со мной.

Они прошли по широкому коридору и вошли в зал, уставленный тренажерами. Кирилл остановился в растерянности: он никак не мог узнать среди занимавшихся там женщин Анну

Савину, виденную им всего однажды на похоронах Виктора Усова. Тренер подошла к пышнотелой брюнетке и что-то ей шепнула; та удивленно взглянула на Кирилла, оставила свой тренажер и подошла к нему.

– Я – Анна Савина. Вы меня хотели видеть? – спросила она и замерла в ожидании.

– Да! Меня зовут Кирилл Мелентьев. Я…

– Знаю! Мне муж говорил… Что-то случилось? – сразу встревожилась она.

– Нет, ничего. Просто я хотел бы немного побеседовать с вами. Я могу подождать…

– Не надо! Я уже почти закончила здесь, а перед бассейном у меня есть время. Одну минутку!

Она подошла к тренеру, сказала ей несколько слов, надела просторную макси-блузку и, взяв сумку, предложила Мелентьеву:

– Пойдемте в бар! Там можно спокойно поговорить.

Кирилл галантно пропустил ее вперед и оценивающе окинул ее фигуру.

«Н-да! Формы пышные, но вялые… На любителя или для разнообразия… Впрочем…»

Черные волосы упругими кольцами обрамляли ее лицо; огромные темно-карие глаза с золотистым отблеском, нежная, слегка смуглая кожа, бюст «довольно упругий», как определил взглядом Кирилл.

Они сели за высоким мраморным столиком у стеклянной стены, за которой тянулась прозрачная лента коридора. Молодая женщина взяла в руки стакан апельсинового сока.

Кирилл заказал себе розовый «Мартини»… и опять вспомнил Софью… Он даже невольно встряхнул головой, чтобы отогнать навязчивый мираж… но запах! Он вздохнул глубже…

«Поразительно! Жена пользуется теми же духами, что и любовница… Это неспроста! Однако гамма запаха совсем другая: от Софьи исходит томно-грешный, но легкий аромат, а здесь – тяжелые, удушливые ноты… Вот, кстати, прекрасный ответ на стереотипный вопрос возмущенной супруги: «Что он находит в ней, чего нет во мне?..» – усмехнулся про себя Кирилл. – Даже капли одних и тех же духов, соприкасаясь с кожей, издают совсем разный по оттенкам аромат: один притягивает, другой, наоборот, отталкивает».

– А у вас строгий тренер, – указал он кивком головы на проходившую мимо с чрезвычайно серьезным выражением лица девушку в лиловом. – Славная девушка…

–..Девушка…! – мягко усмехнулась Анна. – Да она старше меня!

Глаза Кирилла округлились.

– Ладно, чего уж там! – махнула она маленькими пальчиками с ярко-малиновыми ногтями. – Я, конечно, понимаю, что мне, увы, такой не стать никогда, но стараюсь…

– У каждой женщины свой шарм! – веско обронил Кирилл.

– У каждой, – задумчиво повторила Анна. – Только на один больше охотников, чем на другой… Так о чем вы хотели со мной поговорить?

– Я хотел бы немного узнать о Лене.

– О Лене? А что о ней узнавать?.. К тому же я не смогу вам быть полезной… Мы не сошлись с Леной… не получилось… Нет, нет! Мы с ней не в контрах! – улыбнувшись, добавила Анна, заметив напряженный взгляд Кирилла. – Совсем нет! На всех этих званых и незваных обедах, ужинах, выставках, презентациях мы бываем вместе. Но рассказать вам что-то конкретное о ней я не могу. Она – прекрасная мать, жена. Очень любила Виктора: его смерть – настоящая трагедия для нее. Даже не представляю, как она выберется из этого омута…

– У нее есть более близкие подруги, чем вы?

– Не думаю… Понимаете, Лена вся – в семье, и кроме семьи ее ничто не интересует. Она даже сюда стала ходить заниматься только потому, что решила водить дочку на гимнастику. Потом, правда, втянулась. Это как бы наш клуб… Здесь почти все бывают… Я имею в виду из нашего круга… и Виктор тоже…

– Надеюсь, вы меня поймете правильно, – предварил Мелентьев свой следующий вопрос, – но мне приходится интересоваться иногда весьма нелицеприятными подробностями.

– Постараюсь, – мягко улыбнувшись, ответила она.

«Располагающая женщина, обволакивающая…» – отметил про себя Кирилл.

– Лена догадывалась об отношениях Виктора с Софьей? Фонтан крови ударил в лицо Анны, взгляд остановился…

– Ничего, ничего нельзя скрыть, – почти с отчаянием простонала она.

Воцарилось молчание. Мелентьев повторил свой вопрос.

– Я сама могу только догадываться об этом. Наверное, как каждая жена, – добавила она почти шепотом.

Этот вопрос сильно взволновал Анну.

«Понятно, – снисходительно рассудил Кирилл. – Софья камень преткновения, но какой!..»

– Вы намерены ворошить это дело до конца? – с неожиданной ненавистью в голосе обратилась к нему Анна.

– Да! Иначе я не смогу выяснить, было ли убийство.

– И вы вот так будете ходить и расспрашивать?

– Да, вот так буду ходить, и расспрашивать! – с некоторым вызовом ответил Кирилл.

– И обо всем докладывать моему мужу? Ведь это он вас нанял?!

«Нанял! Ох уж эти снобы!»

– Пригласил! – с ледяной интонацией в голосе поправил Мелентьев. – И не только он…

– Простите! Вырвалось! Когда живешь так, будто все тебе обязаны и рады служить, поневоле начинаешь вести себя вызывающе. Не хватает воспитания, – извиняясь, добавила она.

Ее карие с золотистыми блестками глаза теперь с какой-то просящей нежностью смотрели на Кирилла, губы несколько раз вздрогнули, будто она хотела что-то сказать. Кирилл попытался ей помочь: он чуть наклонился вперед и прямо взглянул ей в глаза. Она вся напряглась, но не решилась ничего произнести и вместо этого откинулась на спинку стула и подозвала официанта:

– Еще стакан соку!

– Мне показалось, что вы что-то хотели мне сказать, начал Кирилл.

– Да! – золотистые огоньки ее глаз заметались. – Вы очень красивый и совсем не похожи на сыщика, – облегченно проговорила она первую пришедшую ей на ум фразу.

– Мне приятен комплимент из ваших уст, – несколько разочарованно произнес Кирилл, – но лучше бы вы мне сказали то, что хотели. Потому что вас что-то мучает и, поверьте, не оставит в покое до тех пор, пока вы не скажете.

– А почему вы решили, что это так важно для вас? – с раздражением спросила Анна.

– Не спорю, для меня, может быть, и нет, но для вас – да!

Она невольно передернула плечами, будто чье-то ледяное дыхание коснулось их.

– Ну что ж, – вздохнул Кирилл, – еще несколько вопросов. У вашего мужа в последнее время были разногласия с Виктором?

– Разногласия?! Нет! Насколько я знаю, конечно…

– А о своем желании выкупить десять процентов акций у Усова ваш муж вам не говорил?

– Говорил. Но Виктор категорически отказался. Вадим очень переживал… потом успокоился. Ничего не поделаешь…

– Вы случайно не знаете, откуда у вашего мужа появились рекламные проспекты фирмы «Каскад»? – Он принес их с работы… Как вы догадываетесь, я была категорически против, но разве он меня слушает? Он всегда делает то, что находит нужным.

– Виктор оказывал на него сильное влияние?

– Увы! Хотя я и не могу сказать, что это было плохое влияние, даже наоборот. Однако меня это раздражало: Вадим просто копировал Виктора. Все, что нравилось Виктору, нравилось и Вадиму. Смешно и противно!

– А как Виктор относился к своей жене?

Этот вопрос почему-то вызвал у Анны недоумение. Ее губы слегка приоткрылись, взгляд затуманился.

– Ровно! – наконец нашла она нужное слово. – Сначала это была страсть, насколько я могу судить, а потом, примерно через год после свадьбы, у них установились ровные, теплые отношения.

– И, несмотря на, скажем, немного прохладное отношение мужа, она ни разу никем не заинтересовалась?