Текст книги "Игра в убийство"

Автор книги: Тиана Веснина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

 
Я – год назад – сказал: «Я буду!»
Год отсверкал, и вот – я есть!
 

Точно так же произошло и у Дениса. Год отсверкал для него репетициями, потом и первым ошеломляющим успехом. Постепенно, неожиданно для нас самих, наши дружеские партнерские отношения переросли в нечто большее. Мы поняли, что любим друг друга. И однажды Денис вошел в эту комнату и вот здесь, – она указала на то место, где сидел Кирилл, – сделал мне предложение. Ой, как ярко горит свет! – Она закрыла лицо руками, и Кирилл увидел перед собой Жизель. Да, именно так Жизель-Купавина прятала свое лицо, узнав об измене любимого.

Кирилл нажал на выключатель, и гостиная погрузилась в полумрак, освещаемая лишь одной настольной лампой. Кириллу показалось, что сейчас польется лейтмотив из «Жизели». Он резко замотал головой: «Что за театральщина!»

Наконец Купавина отняла ладони от лица, и вдруг ее руки взметнулись вверх точно в сцене сумасшествия.

– Боже! – сдавленным голосом воскликнула она. – Как вы похожи на него!

Кирилл вздрогнул и оглянулся.

– На кого?

– На Дениса!..

– Что это вы в темноте?! – раздалось бурчание Насти.

Она включила напольный светильник в виде морской раковины и опять ушла.

Кирилл растерял все свои вопросы. Он потер лоб рукой, но ничего не мог вспомнить. Он только видел перед собой Марину.

«Однако, черт возьми!» – разозлился он на себя и отчеканил вопрос:

– Я могу осмотреть квартиру Дениса?

– Да, конечно, Настя даст вам ключи.

– У него была своя домработница? – словно автомат продолжал спрашивать Кирилл.

– Да, но всем заведовала Настя. Когда мы решили пожениться, Настя все взяла в свои руки. Она нанимала, увольняла домработниц, следила за порядком… И тогда, – вздохнув, вернулась к прерванному разговору Марина, – мы решили поставить «Ромео и Джульетту». Эта мысль как бы одновременно озарила нас троих: Дениса, Аркадия и меня.

Взгляд Марины замер: она смотрела в пустоту и видела прошлое.

Кирилл почувствовал усталость.

«Общаться с неординарными натурами не так-то легко, они попросту могут уничтожить тебя силой своих переживаний. Да и ужинать пора. Поеду к Ольге! – решил проголодавшийся детектив. – Она хоть и балерина, но готовить умеет! Интересно, а что ест Купавина? Лепестки роз, пушок сирени, жасминовый аромат?» – усмехнулся про себя Мелентьев и подошел к ней.

Марина вздрогнула от его шагов и вернулась из воспоминаний:

– Кирилл, я не знаю, как это делается, я никогда не общалась с частными детективами, разве только в книгах, – неловко улыбнулась она. – Не могли бы вы назвать сумму своего гонорара и аванса на предстоящие расходы?

Кирилл взял ее руку и прикоснулся к ней губами.

– Об этом мы поговорим позже, – ответил он.

– Нет! Сейчас же! – потребовала Марина. – Иначе я буду чувствовать себя неловко.

Кирилл понял, что с Купавиной лучше не спорить, и назвал сумму аванса.

_____

ГЛАВА 5

Кирилл теплой сонной рукой провел по простыне – Ольги не было. Он взглянул на часы – десять. – «Можно еще полчасика…» Но тут с размаху на кровать бросилась Ольга. Ее обнаженное тело дышало прохладой и поблескивало каплями воды.

– Хватит спать! – Девушка резко открыла жалюзи. – Посмотри, какое сияющее утро!

Ольга склонилась над ним, он хотел было протянуть руку, но она отклонилась в сторону, надела что-то белоснежно-кружевное и принялась расхаживать по спальне.

Синие глаза Кирилла с кошачьей украдкой следили за ней.

«Хороша! С таким телосложением ей бы не в кордебалете прозябать, изображая то двадцать первого лебедя, то сто первую виллису, а быть солисткой на эстраде. Лицо яркое, запоминающееся, глаза карие быстрые, сверкающие золотистыми искрами, и бархатная родинка над губой… Хороша!»

Ольга нравилась Кириллу еще и тем, что жила своей жизнью и, несмотря на свои двадцать пять лет, не строила планов по созданию семьи. У него с ней сложились интересные партнерские отношения, не более… Хотя, если признаться, то Мелентьева немного задевало ее безразличие. Она не интересовалась, любит ли он ее, почему долго не звонит, куда пропадает. Ольга, скорее всего сама того не желая, давала ему понять, что если она и имеет какие-то планы на будущее, то он в них не входит. Кириллу это было удобно – никаких проблем, но иногда именно отсутствие проблем делает жизнь невыносимо пустой.

– Все, все! Вставай! – весело командовала Ольга, а Кирилл, уже полностью проснувшись, во все глаза смотрел на ее маленькую упруго-соблазнительную грудь.

Ольга села на край кровати, и рука Кирилла тут же потянулась к ней.

– Нет! Нет! Быстро в душ! – уклонилась она от жадно сладострастной руки. – Я уже договорилась, мы едем на дачу к одной моей приятельнице играть в теннис.

Кирилл нехотя встал.

– Ты же знаешь, я плохо играю в теннис, – вяло ответил он и пошел в душ.

– Ну и что?! – долетело ему вдогонку.

Кириллу осталось только пожать плечами.

Зеркала ванной в одно мгновение клонировали его.

«Все-таки очень интересно, почему я не вхожу в ее планы? – подумал он. – Хотя, если бы входил, то сам тут же бы вышел. Но все-таки почему?.. Да я просто недостаточно богат для нее, вот и все! – рассмеялся он и открыл душ. – Ольга живет в элитном доме, в дорогой и со вкусом обставленной квартире, изысканно одевается, и все это на заработную плату балерины кордебалета?!..»

Струи душа с яростью скользили по его телу, обрисовывая сильные, с красивым рельефом плечи, плоский живот, узкие бедра, стройные ноги.

Кирилл взял полотенце и невольно отметил тонкий запах жасмина. Все белье в доме Ольги пахло этим утонченно-сладковатым ароматом. Надев шелковую майку и шорты, он расчесал черные с завившимися от влаги в полукольца волосы и пошел в кухню.

Розовая накрахмаленная скатерть покрывала небольшой полукруглый стол. Ольга в белых отделанных кружевами шортах ловко командовала кухонным комбайном, соковыжималкой, тостером, и через несколько минут на розовой скатерти появился аппетитный завтрак. Для Кирилла – ветчина, тосты, джем, фруктовый салат, кофе, для Ольги – сложная овощная смесь и понемногу всего запретного для балерины.

– Сейчас позавтракаем и на дачу, – с воодушевлением говорила она. – Хочу на пленэр!.. Все такое нежное, весеннее, золотисто-голубое… Только ты достань мне мою ракетку, не люблю чужие. Хорошо?

Кирилл чувствовал себя вялым и согласным на все: на дачу, на теннис.

Ольга первая закончила завтракать и поспешила одеваться.

– Возьми стул! Ракетка на самой верхней полке в шкафу! – донесся из спальни ее голос.

Кирилл медленно пил кофе и поглядывал в окно, где все было зелено-голубым, весенним…

Он задумался, и мысленный кристалл, в котором он должен был увидеть преступника, отразил лишь свои матовые ровные грани.

«А что же я хотел, чтобы кристалл сам по себе стал прозрачным и без всякого труда с моей стороны отобразил убийцу?! Увы, так не бывает…»

– Кирилл, поторопись! – вновь раздался голос Ольги.

Он покорно взял стул и отправился в коридор к огромному стенному шкафу. Он сразу же увидел рукоятку ракетки, но потянул ее как-то неловко, и лежавшие с краю альбомы с грохотом упали на пол.

«Фу-ты, черт! Какой-то я сегодня несуразный!» – разозлился на себя Кирилл.

– Ничего не разбилось? – крикнула ему Ольга.

– Нет!

– Значит, поторапливайся! – не забыла напомнить она.

Кирилл поднял альбомы и заинтересовался: «Наверное, это детские фотографии».

Он открыл один из них, и будущая «звезда» кордебалета предстала гордо восседающей на высоком стульчике. Он перевернул еще несколько страниц, и школьница Ольга промелькнула перед ним с первого по десятый класс. Одна из фотографий привлекла его внимание: Ольга, а рядом с ней удивительно знакомый Кириллу парень.

«Где же я его видел? Может быть, учились вместе? – пытался вспомнить Кирилл, продолжая смотреть уже другой альбом. – А! Вот его фотопортрет! Стоп!.. Так это же Константин!.. Константин Лунев!»

– Ты все еще возишься здесь?! – появилась в коридоре Ольга в узких брюках и красном свитере.

– Ты мне никогда не говорила, что знакома с Константином Луневым! – сказал Кирилл, укладывая альбомы на место.

Ольга с легкой досадой откинула со лба фиалковую прядь волос.

– А что здесь такого? – с раздражением спросила она. – Жили когда-то вместе в одном доме, учились в одной школе…

– Да ничего! – бросил Кирилл, не понимая причины ее недовольства. – Он – суперзвезда эстрады. Все девчонки без ума от него. Другая бы на твоем месте хвасталась, что в ранней юности дружила с ним. Может, ты и была его той самой любовью, о которой он сейчас поет «Балерина в платье белом»?..

– Вряд ли. Мы с ним очень давно не виделись, и между нами ничего не было, – с показным равнодушием ответила она.

Но внутреннее раздражение оттого, что Кирилл вторгся куда не следует, искало выхода. Она взяла щетку и резкими движениями принялась расчесывать свои каштановые, перевитые фиалковыми прядями волосы. Кирилл увидел в зеркале ее сосредоточенно расстроенное лицо. Он обнял девушку за плечи, поцеловал в бархатную родинку над губой и сказал:

– Через две минуты буду готов!

* * *

В дождливый вечер, когда весна неожиданно уступила место осени, Кирилл с разрешения Марины Купавиной приехал в театр, чтобы осмотреть гримерную Дениса Лотарева. Пустой театр представлял собой заснувший дворец, лишь из репетиционного зала доносились звуки музыки.

Кирилл прошел за кулисы и остановился перед дверью, на которой еще оставалась табличка с именем Лотарева. Он внимательно осмотрел недавно замененный замок и, не зажигая света, вошел в гримерную. На несколько минут детектив замер, словно вслушивался в тайну, которую хранили эти стены. Ведь именно они видели, кто налил яд в склянку Ромео-Лотарева. Пряный аромат грима смешно щекотал обоняние. Кирилл включил свет над туалетным столиком. Большое прямоугольное зеркало засветилось в обрамлении ярких ламп. Флаконы, баночки, кисточки, пуховики, коробочки – все они еще хранили последнее прикосновение рук Дениса. Наверху висела фотография Лотарева, выхватившая у вечности его совершенный прыжок. Кирилл включил все освещение в гримерной и непроизвольно вздрогнул, увидев в стенном проеме огромный фотопортрет Дениса. Вот он в греческой тунике с венком из роз склонил голову к плечу. Портрет был сделан на стекле, которое освещалось расположенными за ним лампами. И лицо Дениса от этого эффекта казалось словно живым. Кирилл смотрел на него, своего ровесника, одаренного свыше необыкновенным талантом, и чувство ненависти, желание отомстить его убийце кровью ударило ему в голову. «По какому праву этот некто свершил свою казнь?»

На столике в серебряной рамке стояла фотография Марины. Милое, счастливое лицо… Кирилл выдвинул ящики и нашел несколько альбомов. Денис прекрасно рисовал. Это были всевозможные наброски танцующих фигур. Они то парили высоко в воздухе, то замирали в эффектных позах, поражая хрупкостью и совершенством линий. Рисунки Дениса были стремительны, как вдохновение. Кирилл задержал свое внимание на фигуре одного танцовщика, который, преодолев земное притяжение, взлетел ввысь, но, коснувшись солнца, разбился, словно Икар. Просмотрев альбомы, он отодвинул расписанную в китайском стиле гофрированную перегородку и оказался в костюмерной, из которой была дверь в ванную комнату. Переливающиеся «бриллиантами», «жемчугами», золотым шитьем бархатные, шелковые костюмы аккуратно висели вдоль стены. Большое, во весь рост зеркало было ярко освещено лампами. Кирилл с любопытством провел пальцами по пышным буфам рукавов, снял с вешалки роскошный колет, может быть, Принца из «Лебединого озера», приложил к себе и усмехнулся: «Театр! Мистическое действо!..»

Он хотел было повесить костюм на место, как с него упала крупная «бриллиантовая» брошь. Кирилл наклонился и заметил на сером половом покрытии маленькие бурые пятнышки.

«Несомненно, – подумал он, – что убийца наливал яд в склянку, спрятавшись здесь или в ванной комнате… но яд был бесцветным…»

Бурые пятнышки заинтересовали детектива. Он приглушил свет, сел в кресло и задумался.

«Кто мог отравить Дениса Лотарева? Если верить нашему знаменитому поэту, то только посредственность, то есть самая опасная категория людей, обвиняющая всех и вся в своих неуспехах и способная в своем устремлении утвердиться пойти на все! Однако в окружении Лотарева было очень много талантливых людей, нельзя же их всех сбрасывать со счетов. «Гений и злодейство – две вещи несовместные», но без исключений не было бы правил».

Кирилл вынул из блокнота список гостей, бывавших у Дубова и, подолгу задумываясь над каждой фамилией, внимательно перечел его.

«Да, – невольно вздохнул он. – Такие имена, что даже мысленно представить себе кого-либо из них убийцей невозможно. И тем не менее я должен его найти. Столь изощренное злодеяние не может оставаться не наказанным. Возмездием не вернуть Дениса, но оно должно свершиться!»

Кирилл поднялся, и вдруг ему послышались шаги. Детектив молниеносно выключил свет и скрылся за гофрированной перегородкой костюмерной. В ту же секунду щелкнул замок, дверь резко открылась, и на пороге обозначился высокий силуэт. Когда нежданный визитер зажег свет на туалетном столике, Кирилл увидел, что это – несравненная оперная дива Леонелла Дезире. Мерцающий шелк платья скользил по безупречным линиям ее фигуры. Она откинула со лба пышную смоляную прядь волос и принялась деловито открывать ящики стола. Отыскав альбомы с рисунками Дениса, она торопливо, но внимательно просмотрела их и с чувством явного неудовольствия бросила на кушетку. Покусывая губы, Леонелла в растерянности замерла посреди комнаты, а затем сделала решительный шаг по направлению к костюмерной, резко отодвинула гофрированную перегородку и, дико вскрикнув, в ужасе отпрянула назад.

– Денис!..

Кирилл вышел на свет и спокойно произнес:

– Вы ошиблись!

– Но кто вы? И что вы здесь делаете?! – с надменным возмущением воскликнула она, с трудом переводя дыхание от перенесенного потрясения.

– Меня зовут Кирилл Мелентьев, я – частный детектив.

– Какой еще детектив? – с королевским непониманием переспросила она.

– Самый обыкновенный, – с легкой иронией ответил Кирилл.

– Но если вы частный детектив, значит, вас кто-то нанял! – в нетерпении выяснить все до конца воскликнула Дезире.

– Да, нанял! – раздражаясь от надменного поведения оперной дивы, сухо бросил Кирилл.

– Но кто?

– Он! – с издевкой пошутил молодой детектив и включил освещение стеклянного портрета Дениса Лотарева.

Леонелла трагически-смешно взмахнула перед собой руками, словно отгоняя призрак. Но, преодолев испуг, со злыми искрами в глазах она возмущенно произнесла:

– Что вы себе позволяете?! И по какому праву вы здесь?!

– Я себе ничего не позволяю, я работаю по просьбе Марины Купавиной, – с холодной вежливостью, нарочито четко произнося слова, пояснил Мелентьев. – Если хотите, вы можете позвонить ей и уточнить, – протянул он Леонелле свой сотовый телефон.

Леонелла отрицательно мотнула головой.

– А вот что вы здесь делаете? – спросил в свою очередь Кирилл.

– Я?! – Глаза дивы от возмущения стали круглыми. – Я?! – Она задыхалась от гнева. – Да вы…

Кирилл, не скрывая насмешки, смотрел на нее.

«Сейчас возопит, – с иронией думал он. – «Да как вы смеете!.. Да вы знаете, кто я, чтобы задавать мне вопросы?!»

Но Леонелла ограничилась лишь молниями в глазах и презрительным «Ха!».

На какое-то мгновение они замерли, смотря друг на друга в упор, затем она резко повернулась, обдав Кирилла нежно-ядовитым ароматом духов, и вышла из гримерной.

«Странно, очень странно, – подумал он. – Что же здесь могла искать оперная дива?»

Кирилл взял с кушетки альбомы с рисунками Дениса и еще раз просмотрел их.

«Нет, ничего, что могло бы дать хоть малейшую зацепку для размышлений».

Он потушил свет в гримерной, вышел в коридор и закрыл дверь. Последняя репетиция, видно, уже закончилась, и в театре царила таинственная тишина.

«Наверное, именно в такое время призраки умерших артистов выходят из рам своих портретов или из стен, хранящих их былое присутствие, и безмолвной толпой спешат на подмостки».

Кирилл, задумавшись, неторопливо шел по длинному коридору, освещенному редкими светильниками. Коридор начал петлять, то поднимаясь вверх по лестнице, то спускаясь вниз. Детектив понял, что заблудился, и вдруг услышал музыку. Он пошел на звук и очутился в левой кулисе. От неожиданности Кирилл зажмурился, сцену вдруг залил ослепительный свет, и в высоком прыжке на ней появился танцовщик. Он замер в отточенном аттитюде и через мгновение вновь взвился вверх.

«Надо же! В такое позднее время репетировать! – удивился Мелентьев. – Понятно, что он не солист, иначе я бы его знал, но танцует очень неплохо».

Завершив свой танец эффектным прыжком, танцовщик упал на одно колено, с красивой резкостью отбросив назад корпус и руку. Учащенно дыша, он поднялся, вытер полотенцем лицо, собрался и вновь прыгнул, но неудачно. Он принялся с ожесточением повторять не удававшийся ему прыжок, наконец обессиленный сел на сцену. Кирилл, воспользовавшись паузой, вышел из-за кулис.

– Извините, я случайно увидел, как вы танцевали, – сказал он, – и мне очень понравилось.

Танцовщик слегка вздрогнул от удивления, поднял на Кирилла глаза и тихо ответил:

– Что ж, спасибо!..

– Вы, наверное, недавно в театре, – продолжил разговор Кирилл.

– Нет, – иронично усмехнулся тот. – В театре я давно.

Танцовщик протянул руку, прося Кирилла помочь ему встать. Отряхивая пыль с черного трико, он сказал:

– Вас удивляет, что вы не видели меня ни в одном спектакле?

– Да, не скрою.

– И не увидите, – продолжал тот, – потому что я – рабочий сцены.

– Рабочий сцены?! – непроизвольно вырвалось у Кирилла. – Но вы танцуете как солист!

Он опять усмехнулся, потушил основной свет, выключил магнитофон и нехотя бросил:

– Когда-то танцевал!..

Кирилл с интересом смотрел на него: «Странно! Так танцевать – и быть рабочим сцены!»

– Простите, а что вы здесь делаете в такое время? – поинтересовался странный рабочий.

Кирилл представился и объяснил цель своего ночного визита в театр.

– Расследуете убийство Дениса Лотарева? – с каким-то благоговейным ужасом переспросил тот.

– Да, – подтвердил детектив и внимательно посмотрел на него.

– Правильно! Совершенно правильно, убийцу надо найти!.. Простите, – спохватился он. – Меня зовут Вадим Омутов.

Они обменялись рукопожатием.

– Вы не против, если я задам вам один вопрос? – сразу воспользовался случаем Кирилл.

– Конечно нет! – ответил Вадим, собирая свои вещи в большую сумку.

– Скажите, это случайно не вы меняли замок в гримерной Лотарева накануне его смерти?

– Да, я!

– Вот как! – довольно воскликнул Кирилл. – Тогда у меня к вам еще будут вопросы.

– Пожалуйста, спрашивайте! Я пока переоденусь.

– Вы поменяли замок именно в день убийства?

– Да, именно в день убийства, – подтвердил Вадим.

– А почему?

– Старый замок сломался.

– Кто вас попросил его поменять?

– Сам Денис. Он позвонил мне в дежурку и сказал, что неожиданно сломался замок.

– В какое примерно время он вам позвонил?

– Около пяти…

– То есть за два часа до начала спектакля?

– Да!

– И вы тут же пошли менять?

– Нет, сначала я закончил работу на сцене, а потом отправился в магазин, чтобы купить новый замок.

– Так! – кивнул Кирилл.

– Ну а потом поменял, вот и все!

– Значит, примерно часа два гримерная Лотарева была открыта, и любой мог войти, воспользовавшись его отсутствием.

– Нет, – уточнил Вадим, – гримерная оставалась открытой значительно дольше.

– Почему?

– Купив замок, я вернулся в театр, а тут как раз начался спектакль. Ну, я и не выдержал. Хотел только взглянуть на начало, а простоял весь первый акт. Потом во время антракта был занят на сцене. Так что к замене замка я приступил лишь к концу второго акта.

– Понятно! Когда вы пришли менять замок, кто-нибудь был в гримерной?

Вадим задумался.

– Нет, никого! В гримерной я никого не видел.

– А кто-нибудь входил туда при вас?

– Да, конечно. Цветы приносили… потом пришел Денис, заглядывала Купавина… и этот… Константин Лунев с девицей, каким-то толстяком и двумя телохранителями. Такой галдеж подняли! Ну а я сделал свою работу и ушел.

– А что же все-таки было с замком?

– Да ничего особенного, пружинка лопнула.

– Понятно, – в задумчивости пробормотал детектив. – А Леонелла Дезире? – размышляя о своем, по инерции произнес он вслух и почему-то этим смутил Вадима.

– А что Леонелла? – торопливо переспросил тот.

– Она заходила в гримерную?

– При мне нет!

– Какие у нее были отношения с Лотаревым?

– Простите, – сухо ответил Вадим, – сплетнями я не занимаюсь.

– Значит, были сплетни!..

– А вы можете себе представить коллектив даже в количестве трех человек, в котором не было бы сплетен?

– Сложно!.. Но тем не менее я полагаю, что, например, о ваших взаимоотношениях с Леонеллой Дезире слухов не было.

– Вы хотите сказать, что дыма без огня не бывает? – устало усмехнулся Вадим.

– Именно! – подтвердил детектив.

– Все равно, спросите у кого-нибудь другого, а я этим не занимаюсь!

– Конечно, охотников порассказать я найду, но очень жаль, что вы не хотите мне помочь и тем самым, может быть, даете убийце шанс ускользнуть.

– Да я ничего не знаю!

– И все-таки! – настаивал Кирилл.

Вадим взял сумку.

– Пойдемте! Но я правда ничего не знаю. – Он на секунду задержался, глядя на сцену. – Просто у меня было такое ощущение, что Леонелла любила Дениса… А он был ровен в отношениях с ней, даже, я бы сказал, старался ее избегать. Но со стороны почему-то казалось, что их все-таки что-то связывало… Все же, право, это ни к чему, – прервал сам себя Вадим. – Не могла же Леонелла отравить Дениса!..

– Вообще-то яд по преимуществу женское орудие убийства, – между прочим заметил Мелентьев.

– Ну тогда не знаю! – энергично взмахнул рукой Вадим. – Но раз уж начал говорить, скажу все.

Молодые люди подошли к выходу. Вадим пожал охраннику руку и попрощался. Дождь на улице прекратился, но начал свирепствовать ветер.

– Да… погода… – пробормотал Кирилл. – Если не возражаешь, мы можем продолжить разговор в машине, а потом я тебя отвезу, – невольно перешел он на «ты» со своим ровесником.

– Спасибо, у меня своя, – поднимая воротник куртки, ответил Вадим.

«Для рабочего сцены одевается он чересчур хорошо», – отметил про себя детектив, взглянув на его дорогие джинсы, куртку и часы.

Вадим направился к белому «Форду».

– Садись, – открыв дверцу, пригласил он.

На некоторое мгновение в машине воцарилось молчание, каждый думал о своем.

– Я считаюсь в театре неплохим плотником, и как-то, наверное, с полгода назад домработница Леонеллы Дезире пригласила меня в ее квартиру выполнить небольшую работу, – начал Вадим. – Когда я пришел, она объяснила, что надо сделать на лоджии, и ушла в магазин. Работа оказалась небольшой, я быстро управился и уже собирал инструменты, как услышал, что кто-то вошел в квартиру. Это была Леонелла. Я хотел было выйти, но тут раздался звонок, и она пошла открывать. Через минуту Леонелла вернулась в зал со своим гостем, им оказался Денис Лотарев. Мне следовало сразу обнаружить свое присутствие, но я почему-то замер и тем самым поставил себя в неприятное положение. Я прислонился к стене и стал невольным свидетелем их разговора. Денис был явно раздражен. Они говорили, ходя из угла в угол, поэтому до меня доносились лишь обрывки фраз. Когда Денис остановился, облокотившись о рояль, к нему тут же подлетела Леонелла и одной рукой обняла его. Он резко отшатнулся и вновь принялся нервно ходить по комнате. Леонелла вертелась вокруг него, словно хотела успокоить, потом ей, видимо, все надоело, и она воскликнула:

– Хорошо!.. Хорошо!.. Но тогда не мешай мне!

– Чем же я тебе мешаю? – с какой-то злой иронией спросил Денис.

– Сам знаешь! – жестко бросила она ему.

– Но пойми, ведь это смешно!..

Произнося эти слова, Денис отошел вглубь комнаты, и я не расслышал окончания.

– …это слишком легкий путь! – вновь донеслось до меня.

– Что ты можешь в этом понимать?! – с яростью в голосе ответила Дезире.

Потом опять ничего не было слышно и…

– … есть свои законы!

– Но есть и любовь! – возразила Леонелла.

В ответ Денис издевательски рассмеялся и сказал:

– Я прошу тебя только об одном: исчезни из моей жизни, оставь меня в покое!..

– Как ты жесток!

– А ты?!

Тут вернулась домработница, и они ушли из зала.

Вадим немного помолчал и добавил:

– Странно, но их разговор меня заинтриговал, словно было в нем нечто, о чем они не говорили, но подразумевали… Видимо, поэтому он и врезался мне в память.

– Что ж, спасибо! А как давно ты знаешь Лотарева?

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – удивился Вадим и тут же ответил: – Я его знаю с тех пор, как начал работать в театре, то есть около пяти лет.

– А что собой представляет Леонелла?

– О, Леонелла! – с ироничным восхищением произнес Вадим. – Леонелла создала себе имидж женщины-загадки. Вся ее прошлая жизнь намеренно покрыта тайной. О ней знают только, что она училась в Италии и первые свои шаги сделала на миланской сцене. Где она родилась, когда, как ее настоящее имя, думаю, не знает никто в театре, иначе я бы услышал.

Кирилл попрощался с Вадимом и пересел в свой джип.

«Да, весьма странный рабочий сцены, – сделал он заключение из своей беседы с Омутовым, – … весьма! Не вяжется его облик с плотником… Чтобы так танцевать, надо было учиться не когда-то и где-то, а у хороших педагогов и с утра до вечера. – И тут Кирилл припомнил силуэт танцовщика из альбома Дениса, который мощно взвился ввысь, но, не рассчитав сил, упал. – Хотел ли Денис сказать что-то своим рисунком или это были просто забавы воображения?..»

_____