Текст книги "Одержимость киллера (ЛП)"
Автор книги: Тиа Льюис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 16
Сирены ревели так громко, что я подумал, будто они доносились с нашего балкона. На хвосте были Жарков, Босс, команда из «Пьяной Гарпии» и копы, а я лежал в постели, весь такой влюбленный в Тесс. Что, черт возьми, со мной не так? Затем я вспомнил о своем сне, в котором видел своего младшего брата, и его слова…
«Это ведь был просто сон, правда?»
Я вскочил на ноги.
– Квиктоу! Гребаная крыса!
Я оглядел комнату в поисках одежды. Все, что попалось мне на глаза – испачканная в крови одежда, которую я снял перед сексом с Тесс. Не очень хорошая идея появиться в таком виде перед копами, сидевшими на хвосте.
– Нам пора уходить. Сейчас же.
Тесс вскочила и принялась рыться в чемодане, вытаскивая одежду на кровать – платье, две футболки, джинсовые шорты… Я хотел уже кое-что ей сказать, но она меня перебила:
– Подожди, подожди, – пробормотала она. – Я собрала кое-что из твоих вещей.
– Спасибо. Давай сюда.
Соски Тесс покраснели от моих ласк, а из ее киски вытекала сперма. Девушка, казалось, не осознавала, что была голой. Как будто все происходившее с нами сделало ее более уверенной. Для меня же привычным являлось желание женщин прикрыться или одеться сразу после секса. Ведь они отдались наемному убийце.
Тесс протянула мне чистую футболку. Я схватил ее и натянул через голову. Это была темно-красная футболка, которая когда-то заляпалась пятнами крови, но благодаря практически одинаковой цветовой гамме, они не были заметны. По возможности я никогда не выбрасывал свою одежду, ведь ходить по магазинам чертовски скучное занятие.
– И вот, – Тесс дала черные боксеры и выцветшие синие джинсы с прорезями. Никогда в жизни мне не приходилось с такой скоростью натягивать нижнее белье. Я втискивал ноги в джинсы так быстро, что пальцы цеплялись за прорези, и раздался звук рвущейся ткани.
Девушка посмотрела на меня, пожав плечами.
– Извини, запасные ботинки я не захватила.
– Не думаю, что кто-то обратит внимание на мои ноги. А теперь одевайся, и побыстрее.
Я взял свою кожаную куртку и обувь и надел их, несмотря на то что те были испачканы пятнами крови. Некоторые пятна – старые и засохшие, а некоторые появились после сегодняшнего вечера. Лицо и волосы тоже были в крови, но о том, чтобы принять душ, сейчас не могло быть и речи.
Сирены звучали все громче и громче, и благодаря острому слуху, я сделал вывод, что они находились примерно в квартале отсюда, прямо возле той забегаловки.
Гребаный Квиктоу! Я представил, как полицейские склонились над Ганнером, слушая вопли китайца и маленькой девочки.
– Понятия не имею, что на тебя нашло, – сказала Тесс, натянув розовые трусики.
– На меня? – я поймал себя на том, что облизывал губы и ощущал на языке сладость ее киски. – Похоже, тебе тоже было чертовски весело.
Она покраснела и надела черные джинсы.
– А… Для тебя это вообще что-то значило?
Я задумался.
– Хочешь правду?
– Да. Я приму любой ответ.
– Да, значило, – я улыбнулся. – Это было чертовски удивительно, детка. Но все потеряет смысл, если босс или Жарков поймают меня… то есть нас.
Тесс улыбнулась.
– Знаешь, – она прочистила горло. – Я как-то слышала историю о том, как Жарков пнул в лицо пятилетнюю девочку. Когда ее мать впала в истерику, он затолкал ее в свою машину и изнасиловал, – она сделала паузу. – Все это время ребенок ждал снаружи и плакал.
Я поморщился. Может я и закоренелый ублюдок, но даже у меня было какое-то подобие души.
– Я тоже про это слышал и с нетерпением жду того дня, когда смогу всадить пулю в его гребаную башку. А теперь поторопись.
Не надевая лифчик, Тесс натянула простую белую футболку и мешковатую черную толстовку. Если спросить мнение любого прохожего, то ее бы описали как тощую девчонку, но не более того. Тесс натянула капюшон, прикрыв свои длинные светлые волосы. После чего снова опустилась на колени и начала запихивать вещи в чемодан. Одежда, заколки для волос, расчески и косметика, которая непонятно для чего была нужна и которую я раньше не видел.
– Что ты делаешь? – спросил я, пока она лихорадочно закидывала все в чемодан.
– Нельзя оставлять здесь никаких вещей, – ответила Тесс, не подняв глаз. – Ничего, чтобы они не поняли, что мы здесь были.
– Умная девочка, – кивнул я. Раньше я бы никогда не совершил подобной ошибки в работе. Необходимо было срочно сосредоточиться и расставить все точки над «i».
– Я знаю, – игриво усмехнулась Тесс.
– Упакуй все, – сказал я. – Картину не забудь. Где медальон?
– Не волнуйся. Он в чемодане.
– Хорошо, – вздохнул я с облегчением.
Заглянув в ванную, я осмотрел помещение и взял старую бутылку отбеливателя, которую заметил раньше.
– То, что нужно, – пробормотал я себе под нос и оторвал большой кусок туалетной бумаги из диспенсера на стене.
Я начал с ванной, обработав в ней все отбеливателем. Это было отстойно. Обычно, если мне приходилось убираться, я пользовался полиэтиленовой пленкой, дезинфицирующим средством и резиновыми перчатками (не говоря уже о промышленных мусорных мешках и остром ноже), но сейчас приходилось работать тем, что было. Слава Богу, что комната была маленькой. Я протер все: внутри унитаза, раковину и краны, стены и даже потолок.
Потом перешел в комнату. Тесс стояла у входной двери с чемоданом и ковыряла ногой пол.
– Не хочешь помочь? – поинтересовался я.
– Наверное, это будет лучше, чем просто здесь стоять.
Я отмотал половину рулона туалетной бумаги и бросил ей. Затем облил отбеливателем всю комнату, даже ковер. И уже собирался обработать простыни, но передумал.
– Сними их, – попросил я, указав на простыни. – И положи в чемодан.
– Навряд ли в нем хватит места. И картину можем испортить.
Я прикусил язык. Спорить сейчас, наверное, было не самой умной идеей. В любую секунду полиция или, что еще хуже, русские или Босс могли вломиться в номер.
– Просто сделай как я говорю, Тесс. Используй вместо сумки наволочку.
Она присела на корточки у стены и протерла плинтус. Закончив, сняла простыни с кровати, на которых виднелись пятна нашей страсти. Девушка схватила наволочку и принялась в нее все запихивать, пока я обрабатывал отбеливателем матрас и подушки. Вряд ли сюда отправят криминалистов, но лучше перестраховаться, чем потом жалеть.
Я бросил отбеливатель в ванную, а туалетную бумагу на матрас.
– Пошли.
Тесс кивнула, и мы вместе направились к двери. Я схватил пистолеты со столика и сунул их в кобуру под кожаной курткой. Затем поднял чемодан и закинул его на плечо. Мы вышли на балкон, и что удивительно – нас не ослепили красно-синие мигалки. Единственным человеком в непосредственной близости от нас оказалась женщина лет сорока-пятидесяти. Трудно было навскидку определить возраст, потому что ее кожа выглядела жесткой и огрубевшей, а половина зубов попросту отсутствовала. А если учесть крашеные розовые волосы и юбку, которая открывала вид на тускло-фиолетовое нижнее белье, то возраст этой дамы был загадкой для шпиона. От нее пахло сигаретами, марихуаной и едко воняло более тяжелыми наркотиками.
– Привет, красавчик, – женщина подмигнула мне и поджала губы. – Ищешь компанию на ночь? Всего двадцать долларов, детка.
– Лиам. Идем быстрее!
Женщина надменно рассмеялась, когда я взял Тесс за руку и повел ее прочь.
Проститутка продолжала кричать «Вернись, милый!», пока мы с Тесс не дошли до бассейна. Она даже перегнулась через перила балкона, и, держа в зубах окурок провожала взглядом странного клиента и его оскорбленную партнершу. Женщина еще раз обслюнявила окурок, а затем выбросила его в бассейн.
Ночь была темной, теплой и тихой. Рядом с мотелем блуждали проститутки. Постояльцы то и дело сворачивали на стоянку, надвинув шапки пониже. Когда мы проходили мимо администратора, та как раз открывала поломанную дверь.
– Так быстро уезжаешь, малыш? – проворковала женщина и бросила сердитый взгляд на Тесс. – А кто, черт возьми, эта маленькая сучка? У тебя ведь не было гостей! За это, знаешь ли, отдельная плата! Я никогда не забываю ни лиц, ни имен!
– Катись к черту! – Тесс показала ей средний палец.
– Эй! А ну стоять! – она подошла к нам, дико жестикулируя. – Я кому сказала! Вернитесь!
Но я уже потянул Тесс за руку и быстро зашагал в противоположном направлении от китайского ресторана по тускло освещенной улице.
– Так и будешь терпеть эту штуку? – спросила Тесс, махнув передо мной рукой.
– Какую? – я вздрогнул, поняв, что у моего лица летала жужжащая муха.
– Наверное, ты ей очень нравишься. Не могу ее винить, – хихикнула Тесс.
– Мухе нравлюсь? Нет, ее интересует только кровь на куртке.
– Ты странный, знаешь об этом? – снова ухмыльнулась Тесс. Она оглянулась, убедившись, что администратор не преследовала нас.
– Я в курсе.
– Ну… Тогда мы оба странные, – улыбнулась Тесс.
Я облизнул губы.
«Я что, покраснел?» – мелькнуло в голове.
– Мне это по душе, – улыбнулся я в ответ. – Может, когда-нибудь, когда все это станет далеким воспоминанием, мы сходим в библиотеку, и ты посоветуешь мне прочесть какие-нибудь книги. Если мы продержимся так долго, разумеется.
– Правда?
– Ага. Почему бы и нет? Будешь моим личным библиотекарем.
– Можно и библиотекарем, – Тесс в замешательстве покраснела. – Подожди… А как же нам столько продержаться?
– Разве я не говорил? – я оскалился, словно дикий зверь, преследовавший свою добычу.
– Даже знать не хочу. – девушка замолчала, пока мы торопливо спускались по дороге. – Ладно, так и быть, говори.
– Наконец-то у меня появился план, – я подмигнул Тесс.
***
– Ты что, совсем спятил?
– Говори потише, – я выглянул из-за угла.
– Твой план – угнать машину? – прошипела Тесс, понизив голос.
Мы шли по переулку, в котором воняло мусором. Чем дальше мы шли, тем сильнее становился запах, но я продолжал путь, крепко держа за руку Тесс. На стенах красовались граффити, в основном нарисованные наркоманами и хулиганами.
– Аллооо, – позвала Тесс, изо всех сил стараясь не задохнуться от вони. – Я с тобой разговариваю, Лиам. Ты сказал «достанем машину». Под «достанем» ты подразумеваешь «украдем»?
– Нет. Под «достанем», я имею в виду «достанем».
– Ох, черт возьми.
Бледно-голубая луна освещала переулок, в котором мы с Кевином уже бывали, когда отец принял решение, навсегда изменившее нашу жизнь.
«Не думай обо мне, брат», – услышал я голос Кевина в своей голове. – Если будешь думать о нашем отце, то все испортишь. Убьешь себя и Тесс. Просто похорони эти воспоминания. Я знаю, что обычно не прошу тебя подавлять чувства, но, когда дело касается отца – это все, что нужно сделать».
В кои-то веки я последовал совету брата.
– Так зачем нам машина? Куда мы поедем?
– В Аптон.
– Аптон?
Я кивнул, когда мы проходили мимо граффити с надписью: «SouthBoston&Proud!»
– Аптон, – подтвердил я, завернув за угол.
Мы миновали десяток крыс, грызущих брошенное куриное крылышко. Тесс продолжала оглядываться, пока мы не вышли из переулка.
– Пока все прекрасно. Я не заметила слежки.
– Хорошо.
Наконец, мы выбрались на тихую улочку в стороне от главной дороги. Два из восьми уличных фонарей источали тусклый свет, едва достигавший тротуара. У остальных шести либо вообще не было плафонов, либо их обломки свисали со столба и слабо поблескивали в лунном свете. Одинокая собака, бродившая по улице, подняла лапу, помочилась и пошла дальше. Слева от нас находился небольшой магазинчик, но сейчас он оказался закрыт. Справа располагалась баскетбольная площадка, с разрисованными мелом скамейками и разодранными в клочья баскетбольными корзинами.
– Нельзя воровать у людей на улице, – прошептала Тесс. – Они бедны. Им эта машина нужнее.
– Это не воровство.
Отпустив руку Тесс, я зашагал через улицу к старому потрепанному «Мустангу». Когда-то краска на этой машине была черной, но теперь авто настолько сильно проржавело, что казалось оранжевым, будто слишком долго стояло на солнце. Передняя часть машины была помята и поцарапана. Я вспомнил, что слышал об аварии в «Пьяной Гарпии». На заднем стекле красовалась длинная царапина от ключей Дастера.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Тесс, последовав за мной. – Лиам! Чья это машина?
– Сейчас ничья. Но пару часов назад принадлежала Ганнеру.
– Кто такой Ганнер?
Не обращая внимания на расспросы, я поставил чемодан на землю и локтем выбил стекло с водительской стороны. Осколки со звоном упали на асфальт, но сигнализация не сработала. Я протянул руку, открыл дверь и осторожно убрал стекла с сидений, прежде чем забраться внутрь.
– Залезай.
Тесс села рядом. Я настороженно огляделся и положил пистолет на колени.
– Аптон, – произнесла она, положив чемодан и наволочку с простынями себе на колени. – А что находится в Аптоне?
По моей спине пробежала дрожь. Это был почти страх. Прошло так много времени с тех пор, как я его испытывал, что пришлось признаться в этом самому себе с большим трудом.
«Нет, брат, нет!» – я слышал, как кричал Кевин в попытке сдержать воспоминания, преследовавшие меня.
Теперь я возвращался непосредственно к источнику этого чувства.
– Дом моего отца.
Глава 17
Тесс обняла чемодан с наволочкой и поставила ноги на железные блины от штанги, которыми Ганнер качал свои мышцы. С зеркала заднего вида на металлической цепочке свисал маленький мускулистый человечек, вращавшийся вокруг своей оси, словно пытался куда-то смыться.
Мы выехали из города по тихой, пустынной дороге и направились в Аптон. Луна казалась огромным шаром и миллионы звезд сверкали, словно алмазы, освещая небо. Обычно дорога занимала пятьдесят минут, но сейчас она оказалась пустой, и я изо всех сил давил на газ. Хотя машина была старой и потрепанной, ее двигатель яростно рычал при каждом нажатии на педаль.
– Думаю, пришло время познакомиться с родителями, – пошутила Тесс.
Я не ответил.
– Аллоооо! Земля вызывает Лиама.
Краем глаза я заметил, как Тесс замахала руками. От нее все еще пахло сексом. Этот аромат наполнил салон машины, словно сладкий освежитель воздуха. Сочетание пота, спермы и нашей страсти сводило меня с ума.
– Я сосредоточен на дороге.
– Почему ты не хочешь говорить о своем отце? Ты ведешь себя так, будто он…
– Мертв? Ты чертовски права.
Тесс замолчала.
Я вспомнил похороны, на которые приехали дальние родственники: тети и дяди, смотревшие на меня с жалостью, будто я должен был быть расстроен. Вспомнились мои мысли о нелепости моего нахождения там, как от меня ждали хоть какого-то уважения к отцу. Но больше всего мне запомнился открытый гроб и холодное тело мертвеца – умиротворенное лицо отца, словно его душа упокоилась с миром, чего он явно не заслуживал. Его жесткие губы скривились в неестественной улыбке, что выглядело вполне нормально, поскольку мой отец являлся жестоким человеком и жутким алкоголиком, который никогда не считал нужным улыбаться.
– Итак… Он тоже был наемным убийцей? И тоже работал на людей Бьянки?
– Да.
– Судя по всему, вы с ним не очень ладили.
– Я не хочу об этом говорить, – сказал я тоном, не терпящим возражений. Последнее, чего мне хотелось – открыть свою душу перед Тесс и обнажить свои чувства.
– Я надеялась, что ты откроешься мне, как я открылась тебе.
– Этого не случится, так что не надейся.
– Сначала запрещаешь мне говорить о твоем брате, а теперь еще и об отце? О чем тогда нам можно говорить? О погоде? Будем вести светские беседы? – выплюнула Тесс. – О, Лиам, разве ночь не теплая? Может, позже мы совершим романтическую прогулку при лунном свете или устроим ночной пикник, и ты споешь мне серенаду о любви! – усмехнулась она.
– Что ты там бормочешь? – ответил я, когда мимо промелькнул указатель с надписью: «Аптон, десять миль».
– Неважно.
Мы сидели в тишине, пока ехали к месту, о существовании которого мне бы хотелось забыть.
– До Аптона уже недалеко.
– Эй, – Тесс вынула руку из-под чемодана и положила на мое предплечье. У меня возникло предчувствие, что она не собиралась закрывать семейную тему. Я крепче сжал руль, и мышцы предплечья напряглись. Но женское прикосновение было нежным, и я бы солгал, сказав, что мне оно не понравилось. – Ты потерял родных. Я понимаю. Правда, понимаю. Я тоже теряла близких мне людей. Мне известна эта боль, и тебе трудно отодвинуть свою брутальность в сторону…
– Вот тут ты ошибаешься. Проявишь слабость, и очень скоро окажешься в грязной канаве.
– Но так было раньше.
– Раньше?
Она сжала мою руку.
– До того… как мы встретились. – я ухмыльнулся и попытался убрать ее руку, но Тесс сжала сильнее. – Я серьезно, Лиам.
– До тебя у меня было шесть миллионов долларов, меня уважали и боялись из-за моего положения в семье Бьянки. А сейчас? У меня, бл*дь, ничего нет.
– Не переживай, – сказала Тесс. – Тебя по-прежнему уважают и боятся. И мы вернем твои деньги. Я не хотела тебя расстраивать.
Я ничего не ответил, но оценил ее оптимизм. Поэтому просто не сводил глаз с освещенной луной дороги и держал ногу на педали газа. Мы промчались мимо стоянки грузовиков с большой неоновой вывеской, на которой было написано: «Бургеры круглосуточно! Лучшие бургеры, которые вы когда-либо пробовали! Отдохните и отлично перекусите!»
Я, наконец, ответил на попытку Тесс улучшить мое настроение.
– Ты не расстроила меня, сладкая. Просто не хочу об этом говорить.
– Я понимаю, – тихо сказала она. – Когда-нибудь научишь меня обращаться с оружием?
– О, да ладно? – я улыбнулся при мысли о том, что моя женщина сделает несколько выстрелов из моего пистолета. Теперь, наш разговор мне нравился. – Ты уверена, что готова к этому?
– Да, – просияла Тесс. – Только если ты меня научишь.
– Конечно, – я подмигнул ей.
– Лиам? – мне нравилось, как она произносила мое имя.
– Да?
– Мне было очень хорошо с тобой.
Удивившись, я не знал, что и ответить, потому что никогда не позволял женщинам задерживаться и обсуждать чувства после ночи страсти. Мой жизненный девиз был: «Нагни и трахни». Будь я грязным ублюдком, то мог бы сказать Тесс, что у нас был худший секс в моей жизни, который не принес мне наслаждения. Но теперь девушка была моей, и мне не хотелось причинять ей боль. Кроме того, я солгал бы самому себе, если бы не признал, что рад услышать, что ей тоже понравилось.
«Неужели ты созрел для серьезных отношений, брат? Это реально произошло?»
«Убирайся из моей головы, Кевин», – подумал я.
Мы сидели молча, и через несколько мгновений Тесс призналась:
– Я боюсь того, что будет дальше. Просто подумала, что ты должен об этом знать.
– Не стоит бояться. Делай как я. Просто отключи эту часть мозга. Тогда перестанешь испытывать страх.
– Легче сказать, чем сделать.
– Если бы ты повторяла за мной, то тебе стало бы легче. Я уверен.
– Мне кажется, если бы я повторяла за тобой, то сошла бы с ума.
Я ухмыльнулся в темноте.
– Для моей работы как раз нужно безумие.
– Первый шаг к исцелению – признать, что проблема существует.
Мы рассмеялись.
– Знаешь, Тесс. Я самый безумный человек, которого ты когда-либо встречала.
– Мой единственный спаситель – это сумасшедший киллер. Юху!
Она толкнула меня в плечо. В зеркале заднего вида я увидел игривую улыбку Тесс, рассмеялся еще громче и повернулся к ней.
– Сексуальная, умная, смелая и веселая. Ты определенно мой тип женщины.
Девушка прикусила губу, что меня смутило, поэтому я снова сосредоточился на дороге. Мы могли оказаться погребенными на глубине шести футов по соседству с личинками и червями, и все же эта женщина легко заставляла меня улыбаться. Может, Тесс даже сделает меня счастливым? В груди разлилось тепло, а подобного я не чувствовал с тех пор, как был жив Кевин. Понимание этого настолько сильно меня поразило, что я бы съехал в кювет, если бы крепко не сжимал руль.
Но я не мог позволить себе это чувство. Пришлось запихнуть его куда-то глубоко в себя и вырвать из сердца. Я давно похоронил всю эмоциональность, вынул из груди и заковал в цепи. Что бы за чувство это не было, теперь оно заключено в кандалы и заточено глубоко в душе. Это мгновенное, необъяснимое притяжение между нами вполне могло привести к смерти нас обоих.
«Это любовь, брат. Не влечение, а любовь».
«Не сейчас, Кевин», – мне не нужно было все это дерьмо прямо сейчас.
Моя улыбка исчезла, а губы превратились в тонкую линию, когда я задумался о словах Кевина.
– Что-то не так?
– Много чего не так.
– Я знаю, – плечи Тесс опустились. – Я уже пыталась забыть, кто за нами гонится. Знаешь, стараюсь думать о хорошем.
– Не нужно думать о них, когда мы вместе. Я держу свое слово. Поняла?
Тесс кивнула.
– Просто дай мне разобраться со всем этим дерьмом, – я сделал глубокий вздох.
Девушка хотела что-то сказать и открыла рот, но через мгновение закрыла. Меня это вполне устраивало. Тесс могла бы произнести нечто, отчего в груди снова бы разлилось тепло и растопило бы мое ледяное сердце. И кто знает, какое дерьмо выплеснется наружу, если это случится? Необходимо держать своих демонов внутри, под контролем. Я профессиональный киллер, а не какая-то там киска, чтобы в кого-то влюбляться.
«И разве это вообще любовь?» – подумал я про себя, но быстро тряхнул головой и взял себя в руки. Нужно было оставаться сосредоточенным.
Мы ехали молча, пока не достигли Аптона – небольшого городка с населением около двух тысяч человек. Это был чисто американский город, где все друг друга знали, устраивали барбекю четвертого июля (прим. переводчика: День независимости США) и посещали церковь по воскресеньям. Дома с белыми заборами из штакетника выстроились вдоль улиц, и, по-видимому, семейные ценности были тут в приоритете. В этом городке все воспринималось очень серьезно. Городской совет находился в большой ратуше, построенной в римском стиле; высокие белые колонны поддерживали треугольную крышу, большие ступени вели к входу, а широкие двойные двери открывались в огромный вестибюль.
Мы ехали по главной улице, мимо продуктовых магазинов, мясных лавок и цветочных ларьков, которые сейчас были закрыты на ночь. Единственным открытым заведением было кафе «Старая ложка», украшенное резной декоративной ложкой над входом. Белые огни в кафе освещали нескольких посетителей, которые сидели на табуретах у бара и пили кофе.
Мы миновали главную улицу и направились к ярко освещенным уличными фонарями домикам. Большинство из них было окружено заборами с изысканным ландшафтным дизайном во дворах. Мелом на тротуарах были написаны имена детей из окрестностей, рисунки выглядели неровными и неуклюжими.
– Ух ты. Все выглядит так… идеально, – Тесс высунула голову в окно. – Ты здесь вырос?
Я покачал головой.
– Не совсем.
Я медленно ехал по улицам. Было всего девять часов вечера, и мотор тихо гудел в тишине. Мы проезжали мимо почтовых ящиков, пока не добрались до дома с четырьмя спальнями в конце улицы.
Его окна оказались заколочены строительной фанерой. Кто-то написал черным маркером: «Мы против, чтобы этот пьяный мудила жил в нашем районе!» Даже с подъездной дорожки можно было увидеть, что входная дверь покрылась паутиной – шелковистые нити блестели в лунном свете. Сбоку дома располагался гараж, но его ворота уже давно были сломаны, в центре красовалась большая вмятина, а синяя краска облезла. Они больше не открывались автоматически, а мне не хотелось оставлять машину здесь на всеобщее обозрение.
Мы вышли, и Тесс осмотрела обстановку.
– А кто этот «мудила», про которого тут написано?
– Мой отец, – ответил я, скрестив руки на груди и посмотрев на гаражные ворота. Проблема заключалась в подъемном механизме. Он должен был открывать ворота вверх и вниз, но теперь был поврежден. Если бы я попытался его активировать, то дверь бы заскрипела и затрещала, но в итоге ее бы все равно заклинило.
Тесс с сомнением взглянула на гараж.
– Лиам, не думаю, что мы сможем поднять ворота.
– Поспорим?
– Посмотри на меня, – она махнула рукой перед собой, словно наложив какое-то заклинание. – На что мне спорить?
– У тебя есть вот это, – я наклонился и провел большим пальцем по ее губам, прижавшись к ним в нежном поцелуе. Тесс скрестила ноги, встала на цыпочки и тихо застонала.
– Ты что, флиртуешь со мной?
– Возможно, – ответил я, прикусив губу.
– Не смешно, – улыбнулась она через мгновение, отбросив мою руку. – Давай побыстрее уже все решим, пожалуйста.
– Куда ты так торопишься? – я притянул Тесс к себе.
– О боже, Лиам. Нам бы сосредоточиться!
Тесс хихикнула, покраснела до ушей и опустила взгляд. Просто посмотрев на нее, я понял, что если трахну ее прямо сейчас, то это ей понравится. Тесс казалась напряженной, словно балерина, готовая к танцу. Но она не отстранилась от меня, а наоборот прижалась всем телом, будто ждала моего первого шага. И я бы его сделал, ведь ни за что не упустил бы шанс побыть с ней. Но сначала нужно было убрать гребаную машину с улицы.
– Ладно, я попробую починить, – сказал я, указав на гаражные ворота.
– Чем я могу помочь?
– Ты можешь войти в гараж и привязать веревку к крюку на стене. Веревка находится над воротами. Я убрал ее туда пару лет назад. Когда я с силой толкну ворота, ты по моей команде загонишь машину в гараж. Все просто.
Гараж выглядел маленьким и тесным, паутина на серых кирпичных стенах напоминала узорчатые обои. Здесь не было ни фотографий, ни каких-то важных вещей. Только безымянные коробки, сложенные друг на друга до самого потолка. Я знал, чем они заполнены… каждая из них… пустыми конвертами. У отца была странная привычка собирать их вместе с пустыми бутылками из-под спиртного. Однажды, будучи еще совсем ребенком, я проснулся от того, что он долбился в дверь моей спальни.
– Лиам! Немедленно отправляйся в магазин! – кричал отец в пьяном угаре.
Споткнувшись, я вышел из комнаты. Я покрылся потом, готовый к родительскому гневу.
– Я устал, папа. Мне не хочется идти в магазин.
– Не ты здесь платишь по счетам. Поэтому тащи свою задницу в магазин и купи мне еще одну бутылку, а не то… – он шагнул ко мне, готовый нанести удар в любой момент. У меня не оказалось другого выбора, кроме как послушать отца и отправиться в магазин, предлагая людям деньги, чтобы те купили мне виски.
Даже в том возрасте я понимал, что у моего отца было не все в порядке с головой. Он часто проводил весь день в постели, подтянув колени к груди, а простыни были мокрые от пота. А если я случайно входил и проверял его, спрашивая все ли с ним в порядке, он вставал с кровати, брал ремень и бил меня, за то, что я его потревожил.
– Лиам! – резко кликнула меня Тесс.
– Что? – спросил я, сосредоточившись на настоящем, прогоняя образ отца из головы.
– Ты готов загнать машину в гараж?
– Да. Готов…
– Лиам! Это ты? Лиам Хантер? Ты вернулся в Аптон!
Мои инстинкты сразу же сработали. Я опустился на колени, схватился за пистолет под курткой и взглянул на соседний дом, на крыльце которого ярко горел свет, освещая само крыльцо и прилегающую территорию. Прищурившись из-за ослепительного света, я увидел, как кто-то шел в нашу сторону.
– Кто здесь?
– Это мисс Джонс! Это я, Лиам!
– Черт, – пробормотал я себе под нос, убрав руку с пистолета.
– Да, это я, мисс Джонс. Можно попросить вас об одолжении?
– Для тебя, все что угодно, Лиам! – воскликнула женщина. Я четко не видел ее лица, только женский силуэт в свете фонаря. – В чем дело, дорогой?
– Можно воспользоваться вашим гаражом?
Глава 18
– Знаешь, все девочки любили Лиама, – сообщила мисс Джонс, поглаживая своего черного кота. Тот сидел у нее на коленях и мурлыкал каждый раз, когда его почесывали за ушами.
Лесли Джонс было уже под пятьдесят, но выглядела она моложе. Строгая вегетарианка со своей точкой зрения во всем. Красивая женщина с худощавой фигурой, одетая в длинное коричневое, струящееся платье. Ее волосы были заплетены в косу, которая доходила практически до пола, а лицо выглядело гладким и безупречным, за исключением глаз и уголков рта. Когда она улыбалась или хмурилась, в этих местах появлялись морщины. Я помню, как соседские дети называли ее красивой леди-хиппи. Прошло больше десяти лет со дня нашей последней встречи, и должен признать, я был рад снова увидеть мисс Джонс.
Мы втроем сидели в ее гостиной и пили кофе. После того как мы надежно спрятали «Мустанг», Тесс и мисс Джонс разговорились и до сих пор болтали. Мисс Джонс никогда не была замужем. Насколько я помню, она посвятила свою жизнь волонтерству. На стенах в гостиной висели ее фотографии из Африки и Индии в окружении детей-сирот, которые улыбались и хватали ее за длинные волосы.
– В самом деле? – спросила Тесс, пока потягивала кофе. – Мне трудно в это поверить, мисс Джонс. Лиам симпатичный и все такое, но он довольно габаритный мужчина…
– Габаритный? – мисс Джонс хихикнула. – По-моему, он вырос очень красивым. Это мое мнение, – черный кот мяукнул, будто согласился с мисс Джонс. – Он с детства такой большой. Это все благодаря тем боям в боксерском клубе, верно, Лиам?
Я кивнул и слабо улыбнулся.
– Помню, когда за восьмилетним Лиамом бегала двенадцатилетняя девочка. Кажется, ее звали Симона. Она в него влюбилась, потому что он был самым высоким из всех мальчиков. Лиам, помнишь, что ты сделал?
– Нет, мисс Джонс, – покачал я головой. – Считаю, прошлое лучше оставлять в прошлом.
– А я помню! – хихикнула женщина. – Ты сделал кольцо из маргаритки и подарил ей. Видела бы ты лицо девочки! Симона бегала по улице и распевала всем, что Лиам Хантер станет ее мужем! Разумеется, поднялась шумиха. В таких городках, как наш, мы раздуваем скандалы из чего угодно. Девочка оказалась слишком взрослой для него, и помолвку пришлось расторгнуть.
Тесс уставилась на меня так, словно впервые увидела. Ее глаза сияли, и от этого мне стало не по себе. Словно она пыталась заглянуть в мою душу.
«Не смотри, – хотелось мне сказать ей. – Не смотри. Ты не увидишь ничего, кроме тьмы, если узнаешь обо мне настоящую правду».
Я посмотрел на свои мозолистые руки и понял, что если сейчас попытаюсь сделать кольцо из маргаритки, то у меня ничего не получится.
– Вау, – сказала Тесс. – Неожиданно.
Мисс Джонс кивнула и отпила кофе.
– Он был самым милым мальчиком на свете. И всегда улыбался. Постоянно носил бейсболку, и, проходя мимо какой-либо женщины, приподнимал ее, словно настоящий маленький джентльмен! «Как дела, мисс Джонс?» – спрашивал он. «Вам помочь донести продукты, мисс Джонс?», «Надеюсь, у вас сегодня хороший день, мисс Джонс».
– Ты был джентльменом! – Тесс выглядела изумленной, словно женщина говорила не обо мне, а о другом человеке. Затем она рассмеялась, хлопнув в ладоши. – О, Лиам, ты никогда не говорил, что был джентльменом.
– О, так оно и было, – сказала мисс Джонс. – Я могу рассказать тебе сотни историй о маленьком Лиаме Хантере…
– Как-нибудь в другой раз, мисс Джонс. Спасибо за кофе, – я кивнул и поднялся со своего места. – Тесс, нам лучше поторопиться до того, как нагрянут русские…
