Текст книги "Одержимость киллера (ЛП)"
Автор книги: Тиа Льюис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Единственное, что я чувствовал, пялясь на холодильник широко раскрытыми глазами – это сильную боль во всем теле. Тело начало неметь, и у меня закружилась голова. Казалось, что по венам побежала ледяная вода, и как бы не хотелось отсюда убежать, я не мог.
Дыхание стало поверхностным. Сердце бешено заколотилось. Я чувствовал, что находился на грани панической атаки.
«Брат? Я не хотел трогать конверты!», – услышал я крики Кевина в своей голове.
У меня участилось дыхание, и прежде, чем я это осознал…
Я резко пришел в себя.
Руки сжались в кулаки, и я взревел от ярости, снова и снова нанося удары по холодильнику.
– Кевин! – закричал я в пустоту. Я подошел к стене рядом с холодильником и выместил всю боль, гнев и вину, которые были заперты в моем черном сердце, снова и снова ударяя по стене, пока на костяшках пальцев не появилась кровь. Я сделал шаг назад и рассеянно уставился на огромные дыры в стене. Я тяжело дышал и хрипел, не в силах восстановить дыхание. Мой внезапный гнев не отступал, тогда я бросился к пустым бутылкам из-под виски и картонным коробкам и повалил их на пол. Наклонился, разорвал бесполезные конверты, и одну за другой швырнул в стену стеклянные бутылки.
В конце концов я, запыхавшийся, рухнул на пол, с разодранных костяшек пальцев капала кровь. Я сидел посреди кухни на груде окровавленных конвертов и разбитого стекла и бесконтрольно всхлипывал.
– Прости, брат, – прошептал я.
Десять минут спустя я медленно взял под контроль прерывистое дыхание и поднялся на ноги. Движения давались с трудом – я ослаб, но меня ждала работа, которую нужно было выполнить. Я вытер слезы с лица окровавленной ладонью, направился к сумкам у входной двери и встал так, чтобы, когда она откроется, я был скрыт в тени. Затем достал из заднего кармана джинсов пистолеты, прижал их к бокам и стал ждать.
Я не мог не подумать о Тесс. Такое ощущение, что она проникла мне под кожу, выискивая места, которые никогда не обнаруживала ни одна женщина. Женщины есть женщины, не больше и не меньше, но Тесс была другой. По какой-то причине, я принял ее как свою. Раньше я убеждал себя, что это из-за ее сексуальности и охрененной красоты. Но вдруг это было нечто большее? Что, если я испытывал к ней чувства?
Я обрадовался, услышав шум машины за дверью – это позволило мне отогнать подобные мысли. Лучше уж иметь дело с вооруженными русскими, чем с собственными запутанными и сложными эмоциями. С вооруженными русскими все было проще. Я начинал понимать, что чувства – это нечто иное, чем я думал.
Я услышал смех бандитов прямо за дверью. С их стороны это было непрофессионально. Продажные убийцы всегда смеялись и шутили перед работой. Они думали, что вести себя так – круто.
Они постучали в дверь, и та задребезжала.
– Почта, – произнес мужчина с сильным русским акцентом на фоне смешков. – Откройте, пожалуйста. У нас для вас посылка.
Я прислонился к стене и прислушался. Судя по движению снаружи, их было трое. Я продолжил ждать. Так как знал, что будет дальше.
Через мгновение дверь распахнулась, словно от ураганного ветра, качнулась назад и практически прижала меня к стене. Я выставил кулак, и дверь ударила по нему. Я поморщился – раны на костяшках снова открылись.
Первый вошедший русский был одет в рубашку с закатанными рукавами, из-под которых виднелись русские тюремные татуировки. Если ты в своей жизни видел много подобных татуировок, то все они становятся одинаковыми. Волосы русского были короткими и выкрашены в светлый цвет.
Второй вошедший был выше первого, но всего на пару дюймов. Он был одет в красную футболку и шорты-карго; его ноги и руки были покрыты такими же татуировками. Однако еще я заметил слово «Смерть», набитое на затылке мужчины.
Третий мужчина был невысокого роста и очень полный. На нем была белая майка, гордо демонстрирующая его пухлые руки и обвисший живот. У него тоже были татуировки на русском, но половина из них спряталась под огромными складками жира.
Несмотря на различия во внешности, у них было одно сходство: бандиты были с оружием, даже если пистолет толстяка выглядел крошечной игрушкой в его руке.
Я подождал, пока они пройдут дальше по коридору, а затем сделал шаг вперед. Я прицелился одним пистолетом в затылок русскому блондину, а другим – в русского с татуировкой «Смерть». И нажал на оба спусковых крючка одновременно. Кровь брызнула на стены, а мужчины упали на пол, словно дохлые мухи.
Прежде чем я успел обернуться, третий русский ударил меня прикладом дробовика по голове. Я упал на пол рядом с двумя бандитами, которых только что убил.
Глава 22
Внимание! Данная глава содержит жестокие сцены насилия. Не рекомендуется к прочтению людям с неустойчивой психикой.
– Гребаный Лиам Хантер, – усмехнулся толстый русский в белой майке и покачал головой.
Со стоном придя в сознание, я пошевелился и медленно открыл глаза.
– Человек-легенда. Зверь, да? Совершил триста убийств, работая на семью Бьянки. Очень впечатляюще.
– Тесс, – пробубнил я, быстро моргая, чтобы избавиться от тумана в глазах. Комната кружилась, а по затылку словно кто-то стучал молотком.
Русский ухмыльнулся и перешагнул через лужу крови на полу, исчезнув из моего поля зрения.
«Это моя кровь или тех русских?» – подумал я. Подняв голову, я посмотрел направо и увидел двух мертвых бандитов. Из ран на их затылках по полу растекалась кровь. Воздух в комнате стал металлическим, пропитанным запахом смерти, с которым я был прекрасно знаком. Я издал еще один стон, повернув голову налево, и заметил, что толстяк вернулся с деревянным стулом. Поставил его примерно в футе от меня и сел, отчего стул громко скрипнул. Бандит наклонился вперед, уперев локти в колени, сложил руки вместе и уставился на меня.
– Сегодня ты выжил, – русский дьявольски улыбнулся, обнажив желтые зубы. Мое зрение прояснялось, но сильная пульсация в голове не прекращалась. – За тебя назначена награда, – продолжил он. – Если я правильно помню – три миллиона тому, кто убьет Лиама Хантера, а четыре тому, кто доставит тебя в целости и сохранности.
– Пошел нахер, – ответил я.
– Вот почему я сохраню тебе жизнь, – разочарованно вздохнул русский. Он встал со стула, прошел на кухню и сказал: – Но сначала немного повеселюсь, ладно?
Я зарычал, услышав, как русский стал рыться на кухне. Я поднял руки и попытался оттолкнуться от окровавленного пола, будто отжимаясь, но оказался слишком слаб для подобного подвига. Затем по спине пробежал холодок, когда я понял, что оба моих пистолета исчезли. Я чувствовал себя голым без своего оружия и ощутил, как во мне закипела ярость.
«Вставай, брат! Вставай! Ты нужен Тесс!» – услышал я голос своего брата.
Спустя пять минут русский все еще громко рылся на кухне. Я предположил, что он искал ножи, инструменты и другие приспособления для пыток. Я продолжал быстро моргать и заставил себя бороться с острой и пронзительной головной болью, чтобы медленно подняться с пола.
Как только я оперся на руки и собрался встать на колени, русский вернулся из кухни, насвистывая и держа в каждой руке по ножу для разделывания мяса. Я быстро лег обратно, положил голову на пол и решил выждать подходящий момент, чтобы сделать свой ход.
– Ты у нас остался цел и невредим, значит? – русский издал писклявый смешок и заерзал взад-вперед на деревянном стуле. – Но я хочу немного повеселиться. Ты убил двух моих напарников, что было большой ошибкой, мистер Хантер.
– Кто тебя послал? – спросил я, неподвижно лежа на полу.
– Шш! Ты слишком много говоришь, – улыбнулся он. Он поднял один из ножей в воздух. – Поэтому начнем с твоего языка. А после…
Как раз в этот момент раздался грохот на заднем дворе. Русский вскочил с ножами в руках и направился к черному выходу.
Через несколько мгновений я услышал его крик:
– Гребаная птица!
Русский свистнул, помахал в воздухе ножами и вернулся в комнату. Как только он собрался снова сесть на деревянный стул… Я сделал свой ход.
Вскочил на ноги, чуть не упав, поскользнувшись на луже крови, и прыгнул на бандита, выбив ножи из его рук и повалив его на пол. От силы удара несколько стопок конвертов рухнули на землю.
– Тебе это с рук не сойдет, – предупредил русский. Я сел сверху на жирного ублюдка и нажал левым коленом на его горло, пригвоздив к полу. Он хватал ртом воздух, извивался и ёрзал всем телом, стараясь дотянуться до ножа слева от него. Я схватил мудака за левую руку и изо всех сил вывернул. Кость хрустнула, сломавшись, и я улыбнулся. Русский закричал, пытаясь высвободиться из моей хватки. Тогда я еще сильнее вывернул его сломанную руку.
– Где мое оружие? – хмыкнул я, глядя на него сверху вниз и держа его руку. Я сильно вспотел, но выражение моего лица оставалось спокойным и серьезным.
– Агрх! – русский хватал ртом воздух, становясь свекольно-красным. Мужчина пронзительно завизжал, словно девчонка. Словно ребенок, потерявший воздушный шарик. Я решил покончить с этим сейчас. Стиснул зубы и сильнее вдавил колено ему в горло, перекрывая кровообращение.
И по какой-то причине подумал о ней. О Тесс.
Понятия не имел, почему я вспомнил о ней в такой момент, но это произошло. Раньше мной двигали исключительно деньги, но сейчас было очень приятно покалечить и убить тех, кто был причастен к ее похищению… кто причинил боль тому, за кого я переживал. Я получал удовольствие от убийства гребаных ублюдков, которые отдали Тесс этому больному уроду Жаркову.
– Мне нужны ответы, – спокойно сказал я, убирав руку. С нее капала кровь, принадлежавшая убитым русским – я испачкался с головы до ног, когда лежал на полу. Я был готов залить кровью все вокруг, если этот человек не даст мне информацию. Убрав колено от его горла, я предоставил ему возможность говорить.
Русский хватал ртом воздух с широко раскрытыми, налитыми кровью глазами, но продолжал извиваться, и, честно говоря, меня начало раздражать его нежелание говорить. Его слабые и жалкие движения бесили меня. Он взвизгнул и пошевелил своей неповрежденной правой рукой, поэтому я прижал ее к полу правым коленом. Бедрами, я со всей силы надавил на предплечье.
– А-а-а! – закричал толстяк. – Нет! Нет!
– Нет? – зарычал я. – Забавно, ведь Жаркову было наплевать на слово «нет», правда? Когда он пыхтел над Тесс, ему, черт возьми, было наплевать на слово «нет»! – теперь я рассвирепел, готовый перейти к следующему шагу.
– Она шлюха! – возразил русский.
Неправильный ответ.
Изо всех сил я ударил русского кулаком прямо в нос. Тот сломался, кость хрустнула, и кровь фонтаном брызнула мудаку в лицо. Моя рука дернулась, но я держал ее ровно; тело было напряжено, но я пока не полностью дал себе волю. Я мог бы заниматься подобным дерьмом часами, а сейчас просто разминался.
– Мой нос! – взвыл русский.
Он замотал головой из стороны в сторону, забрызгивая пол кровью. Та потекла по его лицу и попала в рот, отчего бандит закашлялся. Его глаза были полузакрыты, будто бандит хотел наблюдать за надвигающейся смертью и в то же время спрятаться от нее.
– Ты скажешь, где мои деньги и кто их взял, – сказал я спокойным, командным голосом. Я больше не был Лиамом. Я был Зверем. А Зверь привык к тому, что его боялись и дрожали при его появлении.
– Я… не знаю… о чем ты говоришь, – произнес он, практически захлебываясь кровью.
Я зажал мочки его ушей указательным и большим пальцами, запрокинул его голову и со всей силы ударил лбом ему в нос. Мышцы шеи напряглись от удара и пульсировали, я стиснул зубы, а кровь мудака брызнула на мою и без того окровавленную футболку.
– Ааа! Черт возьми! Ты гребаный ублюдок! – снова взвыл русский.
Он попытался перевернуться, словно черепаха, тогда я сильнее надавил коленом в его предплечье.
– Где, черт возьми, мои деньги! – закричал я, пот капал с моего лба, смешиваясь с кровью. Русский, казалось, не понимал, с кем имел дело. Всегда находились гребаные уроды, которые думали, что могли охотиться за мной. И я всегда доказывал им, насколько это глупо.
– Какие деньги? – заплакал русский.
Неверный ответ.
Он снова попытался пошевелиться, но я надавил коленом так сильно, что почувствовал, как хрустнула кость. Я знал, что он сдастся, это был лишь вопрос времени.
– Хорошо! Ладно! – закричал мудак в агонии. – Хорошо! Я скажу!
– Говори.
– Я знаю… где… твои деньги, – он сильно зажмурился, пытаясь скрыть слезы, которые катились по его лицу.
«Расплакался, как чертова баба», – подумал я и зло усмехнулся. Если бы он только знал, что это только начало…
– Плачешь, как маленькая сучка, – произнес я, с отвращением глядя на него. – Почему же ты не плакал, когда невинную женщину насиловали на глазах у тебя или тех мужчин? Почему не плакал тогда! – я находился в нескольких секундах от того, чтобы прикончить этого ублюдка.
– Хорошо, хорошо, – сказал он. – Я… знаю, где…они!
– Скажи где, хватит тратить мое гребаное время! – потребовал я.
В этот момент русский ухмыльнулся так, словно хотел умереть. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не свернуть ему шею прямо сейчас. Но стало любопытно, почему он ухмылялся. Обычно бандиты не злорадствовали в подобных ситуациях, особенно такие трусы, как этот.
– Босс… – кровавая ухмылка русского стала шире.
– Босс? Жарков?
– Твой Босс… ты херов… идиот! – он сплюнул. – Человек… который называет… себя… Боссом!
– Мой Босс? – выдохнул я сквозь стиснутые зубы. – Ты хочешь сказать, что мои деньги у Босса? Откуда, черт возьми, они у него? Их забрали русские, а семья Бьянки не работает с русскими.
– Жарков… умный… человек, – ответил ублюдок, посмеиваясь сквозь боль. Очевидно, этот мудила полагал, что обладал преимуществом передо мной.
Он рассмеялся, и его смех эхом разнесся по всему дому.
– Что ты сказал? Отвечай, мать твою! – прорычал я, схватив его за сломанную руку и выкрутив так, что он закричал от боли.
Было ясно, что русский скоро потеряет сознание, он неглубоко дышал и смотрел в потолок, его веки трепетали, словно крылья колибри.
«Босс, брат?» – услышал я голос Кевина. – «Твои деньги у босса? Зачем они ему? Те, кого ты считал друзьями, всегда были твоими врагами?»
Я поднялся на ноги и вытер руки о джинсы, оставив на ткани красные полосы. Я оглядел комнату и увидел свое оружие. Прошел в угол комнаты и поднял пистолеты с пола, засунув их обратно за пояс.
Затем опустился на колени рядом со светловолосым бандитом, залез в его карман и достал бумажник. Тот был кожаным и стоил не менее двух тысяч. Никогда не уважал мужчин с дорогими кошельками. Зачем тратить деньги на нечто подобное, когда можно купить новый пистолет?
Я открыл бумажник. В прозрачном кармашке лежала фотография двух русских, которых я только что убил; мужчина с татуировкой «Смерть» на затылке со счастливой улыбкой на лице держал над головой рыбу размером со ствол дерева. Я не был удивлен. Я пролистал фотографию и открыл кармашек с деньгами. Взял пятьсот долларов и сунул их в карман джинсов.
Затем подошел к мужчине с татуировкой «Смерть» и полез в его карман. Достал его черный бумажник, который буквально разваливался у меня в руке. Прозрачный кармашек порвался и оттуда выпала черно-белая фотография пожилой пары, которые, возможно, были бабушкой и дедушкой этого бандита, а, может, прадедушкой и прабабушкой. Я взял четыреста долларов и тоже сунул их к себе в карман.
Наконец, я вернулся к толстому русскому со сломанной рукой и носом. Он захрипел, когда я вытащил его бумажник. Тот был сине-красным, и когда я открыл его, то увидел на кармашке для монет изображение американского флага. В бумажнике не оказалось ни фотографий, ни денег. Похоже, мудак – единственный, кто поступил по-умному, не взяв с собой деньги на работу. Зато у него был сотовый телефон в кармане, поэтому я забрал его и спрятал в куртку.
Я встал и кинул бумажник ему на грудь.
– Ублюдок, – бросил я и направился в комнату в доме, которой боялся больше всего.
Я глубоко вздохнул, стоя посреди кухни, и покачал головой. Затем подошел к шкафчикам под раковиной. Быстро порылся в них, убрав толстую паутину, прежде чем нашел то, что искал. Я вытащил большой черный ящик для инструментов из-под кучи заплесневелых кухонных полотенец и поставил его на кухонный стол. И поймал себя на том, что подумал в этот момент о своем брате. Почувствовал, как мое сердце забилось быстрее, но заставил себя выкинуть все мысли из головы. Я открыл ящик с инструментами и схватил мощную дрель.
– Подойдет, – вздохнул я.
Намотав шнур питания дрели вокруг руки, я направился обратно к русскому, который то приходил в себя, то терял сознание. К счастью, он лежал рядом с розеткой, и я улыбнулся. Пришло время «поработать».
Не говоря ни слова, я наклонился, подключил шнур питания и включил дрель. Пронзительный шум эхом разнесся по всему дому и русский, лежащий на полу, дернулся. Он повернул ко мне голову и начал умолять.
– Нет! Нет! Что ты делаешь!
– Хочешь, чтобы я сбегал в хозяйственный магазин за бензопилой? Неблагодарный мудила.
Я взял дрель и направил ее к его голове, пока не вспомнил, что тоже хотел немного «повеселиться». Я встал, подошел к своим черным сумкам, лежавшим у входной двери, и достал оттуда соль.
– Почему Босс и Жарков работают вместе? – спросил я, спокойно подходя к русскому и держа в одной руке контейнер с солью, а в другой – дрель.
– Я не знаю! Пожалуйста! Нет! – русский просил, умолял меня о пощаде, но я не хотел жалеть.
Я спокойно включил дрель в розетку и опустился на колени рядом с русским.
– Даю тебе последний шанс заговорить, – сказал я, включив инструмент.
– Нет! Нет!
Я направил дрель ему в правый глаз и просверлил. Кровь со слизью хлынули из его глазницы, и мужчина закричал в агонии.
– Говори.
Мудак закричал еще сильнее.
Тогда я насыпал соль теперь уже в пустую глазницу.
Воплей стало еще больше.
– Не хочешь говорить? Отлично.
Я отбросил контейнер с солью в сторону и воткнул сверло в его левый глаз, а затем дальше, в череп. Крики бандита мне нравились, поэтому я двигал дрелью туда и обратно, все глубже погружаясь в череп. Осколки костей, куски мозга и кровь брызнули мне на лицо и на стену. Затем я стал просверливать его локти, колени и бедра, пока, наконец, сверло не сломалось.
– Черт!
Я вернулся к своим черным сумкам и вытащил брезент. Развернул его на полу, достал свой пистолет, прицелился в русского и нажал на спусковой крючок, выстрелив три раза. Затем убрал пистолет за пояс, опустился на колени рядом с бандитом и, тяжело дыша, затолкал его массивное тело на брезент. Я завернул его и повторил процесс с двумя другими трупами.
Я нашел скотч в одном из кухонных ящиков и плотно обернул брезенты, словно мумии. Уже собирался вытащить тела наружу и погрузить в машину русских, когда вспомнил про сотовый телефон, принадлежавший толстяку.
Я пролистал его контакты в телефоне, пока не нашел «Ж». Набрал номер и взглянул на три тела, завернутые в брезент.
– Эй, Сергей! Почему так долго?
– Сергей мертв.
– Кто это?
– Начинай замаливать свои грехи, Жарков. Это Зверь. Скоро увидимся.
И бросил трубку.
Глава 23
Я ехал по Мэйн-стрит в «Мустанге» Ганнера.
Днем улица была оживленной. Птицы сидели на крыше пекарни, щебеча над пешеходами. Маленькие дети хватали матерей за руки, отчаянно пытаясь затащить их в кондитерский магазин Аптона. Одна маленькая девочка в ярко-желтом платье, казалось, источала солнечный свет, выкрикивая:
– Хочу конфет! Хочу конфет!
Старики сидели на улице на раскладных стульях, кто-то курил, кто-то потягивал кофе из дорожных кружек. Пожилой мужчина в дешевом сером костюме помахал мне рукой. Я кивнул в ответ.
Я доехал до кафе и припарковался.
На стеклянных стенах кафе красной краской было написано меню. Я прочитал фирменное блюдо: «Мясной пирог от бабушки Нормы, лучший в мире!». Оно все еще было в списке, хотя цена выросла с полутора долларов до шести. На тротуаре перед кафе, в основном стояли домохозяйки и матери-одиночки, большое количество которых невозможно было не заметить.
Кто-то постучал в боковое окно моей машины.
Я моргнул и обнаружил за окном Тесс. Она подала мне знак, чтобы я открыл дверь. Перегнувшись через консоль, я нажал на кнопку. Тесс села рядом со мной и заглянула на заднее сиденье. Увидев, что ее чемодан на месте, одобрительно кивнула головой.
– Мм-м, ты хорошо пахнешь. Как мыло и… отбеливатель. Ты еще и переоделся. – она наклонилась и крепко обняла меня.
– Пришлось помыться и переодеться.
– Ты всегда носишь одно и то же, – хихикнула она. – Все черное.
– На черном не видно крови.
Она игриво закатила глаза.
– Черная футболка, черные джинсы, черные ботинки, черные… боксеры?
Я повернулся к ней и подмигнул.
– Где твоя кожаная куртка?
– На заднем сиденье. Ее тоже нужно почистить.
– Итак… все в порядке? Я уже начала волноваться, ты долго не возвращался.
– Нужно было прибраться и съездить на озеро Рейнджли.
– Зачем?
– Русские захотели заняться дайвингом… на своей машине.
– В озере? – Тесс наморщила лоб. – Э-э-э… Даже спрашивать не хочу.
Я злобно ухмыльнулся, проведя рукой по мокрым волосам.
– Подожди. А как ты добрался сюда с озера?
– Милая пожилая леди подвезла меня обратно к дому мисс Джонс, – ответил я, посмотрев в окно. – Она напомнила мне кое-кого особенного, кого я когда-то знал.
Тесс буквально заставила себя улыбнуться.
– Ну, рада, что с тобой все хорошо, я чертовски переживала, – призналась она.
– Где мисс Джонс?
– Она предупредила, что переночует в мотеле, а завтра вернется домой. – Тесс облизнула губы, и мои мысли переключились с насилия на то, как идеально она выглядела прямо сейчас. Джинсы плотно облегали ее задницу, делая восхитительные ягодицы сочнее, чем когда-либо. – Она сказала, что скоро уедет, буквально через пару дней.
– Наверное, это к лучшему, – сказал я и повернул ключ. Двигатель ожил, издав громкий звук. – Пора убираться из этой чертовой дыры.
Я переключил передачу и тронулся с места, проезжая через центр Аптона и направляясь к дороге, ведущей в Южный Бостон. Краем глаза я наблюдал за Тесс.
– Русские что-нибудь сказали? – спросила она, когда мы проезжали мимо знака, на котором было написано: «Вы покидаете Аптон. Надеемся, вам здесь понравилось!»
– Да. Я знаю, у кого мои гребаные деньги.
– У Жаркова, да? – спросила она, ее голос стал тихим и испуганным.
Я покачал головой.
– Нет. – я сглотнул, подумав о парнях из «Пьяной гарпии». Будь я солдатом, они были бы моими братьями по оружию. А может так оно и было. Теперь они стали врагами, и придется их убить, чтобы вернуть свое. Они клялись в верности, но кража моих денег стала высшим актом предательства, и они должны были за это заплатить. – Деньги у Босса.
– У Босса?
– Да. У главы преступной семьи Бьянки и человека, который раньше был моим боссом. Во всяком случае, до того, как я спас тебя.
– Ох… – Тесс снова наморщила лоб. – Зачем ему это было нужно?
– Не знаю. Один из русских сказал, что Жарков умный человек, и именно поэтому украли деньги, но я не вижу в этом особого смысла.
Тесс небрежно провела руками по ногам, от колен к развилке между бедер. Черт, воспоминание о ее киске на моем члене было свежим и ярким. Её тепло, теснота… могли довести до безумия. Я возбудился и на штанах появился заметный бугор. Тесс оглядела машину. Сначала посмотрела на мускулистого игрушечного человечка, который свисал с зеркала заднего вида, потом на руль, а затем вниз, на мою промежность.
– Ты всегда возбужден?
– Когда я рядом с тобой? – я улыбнулся ей. – Да. Я ведь уже говорил.
Она улыбнулась.
– Кажется, я догадываюсь, что имел в виду русский, – сказала Тесс, посмотрев в окно.
– Да? И откуда, черт возьми, тебе это знать? Тебя там даже не…
– Нет, меня там не было, – перебила она. – Но не забывай, я знаю Жаркова. И знаю, в какие игры он играет. Не совершай ошибку, думая, что он не устроил тебе ловушку, Лиам. Он отдал твои деньги Боссу, чтобы ты вернулся. Чтобы тебя убили.
Я кивнул.
– Возможно, ты права. Но я не дам им забрать мои гребаные деньги.
– Даже если это будет стоить тебе жизни?
– Не беспокойся о моей жизни, Тесс. Беспокойся о своей собственной.
– Я беспокоюсь о своей жизни! – горячо возразила она. – Но, если ты умрешь, что станет со мной?
– Полагаю, ты просто будешь жить дальше. По-моему, ты сильнее меня во многих отношениях.
Мы находились примерно в десяти милях от Бостона, когда подъехали к мотелю под названием «Подушка для странника». Это было одноэтажное здание с почти пустой парковкой. Асфальт был усыпан жвачкой и окурками, а двери комнат, когда-то ярко-зеленые, выцвели из-за солнечного света.
– Прям пятизвездочный, – сумничал я, притормозив возле мотеля.
– Сейчас не время шутить, Лиам, – Тесс пристально посмотрела на меня. – Что значит, я «сильнее» тебя?
– Я умею убивать. А ты выживать. Вот что я имею в виду.
– Наверное, – согласилась она, поглядывая на мотель. – Мы остановимся здесь?
– Да, – сказал я. – Я позвоню своему человеку. Мне понадобятся кое-какие вещи.
– Своему человеку? Вещи для чего? – Тесс казалась смущенной.
– Для мести.
Я заехал на стоянку и остановил машину прямо перед главным входом. Я заметил рыжего кота, сидевшего на крыше невысокого здания и пожилую пару, направлявшуюся к своему номеру.
«Интересно, как давно кот сидит наверху», – подумал я.
Мужчина улыбнулся коту, потрепал жену по руке и указал на кота дрожащим указательным пальцем, сверкнув обручальным кольцом. Женщина была в восторге. Мы с Тесс несколько мгновений наблюдали за этой парой.
– Так мило, – сказала она. – Они выглядят такими влюбленными.
– Так это любовь? Вместе пялиться на кота?
Пока мы за ними наблюдали, пожилая женщина наклонилась и поцеловала мужа в щеку.
– Смотреть на кота, наслаждаться моментом, а потом целоваться? Да, думаю, это любовь.
– Тогда, возможно, ты знаешь о ней больше меня, – невозмутимо произнес я.
Мы вылезли из машины на яркий солнечный свет. Было настолько жарко, что я чувствовал, как асфальт обжигает подошвы моих ботинок. Я направился к главному входу вместе с Тесс.
Открыл дверь и провел девушку внутрь. У подростка, сидевшего за стойкой, на шее висел кулон с черепом, а отекшие зеленые глаза были подведены черной подводкой. В помещении пахло то ли лаком для волос, то ли дезодорантом, но определенно не освежителем воздуха. И также ощущался затхлый запах, проникавший прямо в горло.
– Здрасте, – поприветствовал нас подросток, глядя на стол.
– Нам нужен номер, – сказал я.
– Имя?
– Без имен.
Подросток изучал меня.
– На двоих? Надолго?
– Сегодня до вечера.
– Ладно, – пробормотал он, покраснев без всякой причины. Он открыл одну из папок из плотного картона и вытащил лист бумаги. – У нас есть пять свободных номеров. Вам с одной кроватью или двумя?
– С одной, – ответила Тесс. Она повернулась ко мне и бросила на меня взгляд из-под ресниц, от которого мои яйца чуть не лопнули на месте.
– Да, одной. – это было так возбуждающе.
– С вас восемьдесят долларов.
Я вытащил пачку наличных, которую украл у русских, проигнорировал широко раскрытые глаза Тесс и протянул ему стодолларовую купюру.
– Оставь сдачу себе. Но не в карман владельца мотеля. А себе, – сказал я.
– О, вау, правда, чувак? – он провел пальцем по деньгам, словно они были волшебными. – Вау, – повторил он.
– Да, вау. Так ты дашь нам ключ?
– Конечно! – воскликнул он, вскочив со стула и потянувшись за связкой ключей, висевшей на стене.
Парень протянул ключ и на мгновение встретился со мной взглядом. Он улыбнулся, а затем посмотрел на свои ноги. Я повертел ключи в руках и вышел обратно на парковку.
– Зачем ты дал ему чаевые? – спросила Тесс по дороге к «Мустангу».
– Он выглядел несчастным, – это был единственный ответ, который я мог дать.
Глава 24
Я положил чемодан на кровать, а Тесс села на стул в углу. Номер был больше, чем в предыдущем мотеле. Здесь было достаточно места, чтобы ходить вокруг королевских размеров кровати. Ковер был белым и безупречно чистым, а в углу стояло деревянное кресло-качалка. На стенах висели две картины: на одной был портрет суровой женщины викторианской эпохи, а на другой – пейзаж зеленой долины, усеянной подсолнухами.
– Какой у нас теперь план? – спросила Тесс, вытягивая ноги.
Я открыл наволочку, в которой лежали пропитанные кровью и спермой простыни.
– Гадость! – она поморщила нос. – Я совсем про них забыла.
Я ухмыльнулся и на всякий случай похлопал по карману джинсов. Гильзы от пуль все еще были там. Я переложил их, когда переодевался.
– Когда стемнеет, избавимся от них, – пообещал я. – Мы же не настолько идиоты, чтобы возвращаться в Южный Бостон с этим добром.
Тесс кивнула, наблюдая, как я вынул гильзы, завернул их в грязные простыни и засунул те обратно в наволочку.
– Оооо! Я поняла… Кажется.
– Щекотки боишься? – спросил я, посмотрел на Тесс сверху вниз и озорно улыбнулся.
Она улыбнулась в ответ.
– Да.
– Прекрасно.
Я с ошеломляющей скоростью направился к ней и подхватил ее на руки. Тесс визжала и брыкалась, когда я нес ее через комнату к кровати, но я крепко прижимал ее к груди. Я чувствовал ее тепло рядом со мной, легкую вибрацию быстро бьющегося сердца и теплое дыхание на своей шее.
– О, боже мой! – она рассмеялась над тем, что я вел себя настолько по-детски.
Я опустил ее на кровать и одновременно пощекотал ее нежный живот и шею, вызвав тем самым визгливое хихиканье.
Тесс покраснела, напряглась и засмеялась.
– Нет, нет! – она пыхтела, пытаясь перевернуться, и хихикала, как сумасшедшая. Смех наполнил комнату мотеля, словно сладкая музыка.
– Лиам! Ты спятил! – девушка взвизгнула. Я начал щекотать сильнее, отчего ее лицо приобрело красивый малиновый оттенок.
– Что такое, Тесс? – я смеялся вместе с ней. – Что ты сказала? Я не расслышал!
Я щекотал до тех пор, пока мне не показалось, что лицо Тесс вот-вот лопнет. Затем я пересек комнату и встал рядом с креслом-качалкой. Тесс наклонилась и схватилась за бока, сжимая живот и быстро дыша.
– Никогда больше, – она широко улыбалась, как и я.
– Хотел поднять тебе настроение. Чтобы заняться кое-чем другим, догадываешься?
– Я видела, как ты всадил пулю в голову человеку, но честно слово, никогда не думала, что наемный убийца будет меня щекотать. – Тесс улыбнулась шире, переводя дыхание. Она прочистила горло и запрокинула голову, глядя на меня снизу вверх.
– Ты знаешь, что нельзя щекотать леди? Особенно даму моего положения! – мне нравилась эта ее игривая сторона.
– А ты знаешь, что от твоего акцента у меня встает? – я уселся в кресло-качалку и положил руки на подлокотники.
– Сэр, я б вас попросила не использовать подобные выражения в моем присутствии. – Тесс кокетливо улыбнулась мне. – Думаю, вы должны понимать, что я порядочная леди.
– Да? А давай-ка посмотрим, через сколько минут эта порядочная леди кончит мне на язык. Посмотрим, какой ты будешь порядочной, когда я прижмусь им к твоему клитору или когда мой член окажется внутри тебя.
