Текст книги "Одержимость киллера (ЛП)"

Автор книги: Тиа Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Тесс издала тихий стон.

– Куда же исчез твой акцент? – я игриво ухмыльнулся, встал и подошел к кровати. Глядя на девушку сверху вниз, я восхищался ее соблазнительными сиськами и твердыми, как камень, сосками, которые буквально умоляли, чтобы их пососали и ущипнули. Ее тело полностью околдовало меня. Член так сильно прижался к джинсам, что возникло ощущение, что ремень вот-вот лопнет. Тесс ничего не ответила, просто посмотрела мне в глаза. Ее рот слегка приоткрылся, а щеки покраснели.

– Хочешь кончить мне на язык? – спокойно спросил я. Я впился в нее взглядом, все мои мышцы были напряжены, а член налился кровью при мысли о том, что я вылижу ее узкую киску. – Скажи, чего ты хочешь.

Тесс кивнула, подтверждая свое желание, и прикусила губу в предвкушении.

Я медленно наклонился и провел пальцами по ее длинным светлым волосам. Затем намотал их на кулак, запрокинул ее голову, обнажив хрупкую шею. Я никогда не видел такой идеальной женщины, как Тесс. Мой член всегда реагировал на нее. Я так сильно желал ее, что мог кончить в трусы прямо здесь и сейчас.

Я отпустил ее волосы и лениво снял свою футболку. Тесс облокотилась на подушки и прислонилась к изголовью кровати. Великолепный голубой взгляд девушки все время дразнил меня. Я, не торопясь, опустился на четвереньки и пополз к ней. Приближался, словно хищник на охоте, а моя добыча в это время сексуально улыбалась. Однако она не полностью приручила меня; в моих движениях крылась достаточно большая опасность, чтобы ее обнаженное тело задрожало от предвкушения.

– Скажи, как сильно ты хочешь мой язык. В. Своей. Киске. – прорычал я.

Тесс наклонила голову к своему изящному плечу, ее глаза были полуприкрыты и потемнели от вожделения. Она выгнула спину, отчего сиськи поднялись еще выше. Ее упругие соски были напряжены. Тесс знала, что мучила и дразнила меня.

– Как говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – хрипло выдохнула она.

– Но как же мне увидеть всю картину отсюда, снизу, – выпалил я в ответ. Я опустился между бедер девушки, поджав губы и грубо проведя ими по киске, а затем высунул язык, чтобы подразнить ее, просто попробовать. – Мне все-таки понадобится… голосовое… сопровождение.

– О, Лиам, – вздохнула она. – Как хорошо. Я хочу, чтобы ты трахал мою киску только языком, пока я не кончу.

Я снова зарычал, слегка прикусив внутреннюю сторону ее бедра, прежде чем погрузиться в теплые, мягкие складки ее киски.

– Ты очень плохая девочка.

– Ммм-м-м, – простонала Тесс в знак согласия, и я подул на ее половые губы горячим дыханием, прежде чем вонзился языком в бархатистые глубины киски, наслаждаясь ее соками.

– Используй слова, детка, – поддразнил я, прежде чем снова опустить голову между ее бедер. Затем я легонько шлепнул Тесс по заднице. Она вскрикнула, содрогнувшись всем телом, отчего ее киска сжалась еще сильнее. – Хочу услышать, как ты выкрикиваешь мое имя своим шикарным акцентом.

– Лиам, – Тесс наполовину ахнула, наполовину всхлипнула. Она обхватила меня ногами, пытаясь крепче сжать их. Я удовлетворенно хмыкнул, шлепнув ее по другой ягодице, прежде чем подтолкнуть ближе к своему лицу.

Я коснулся ее клитора, затем двинулся дальше в поисках точки G, обводя языком маленькое местечко, из-за которого вибрировало все ее тело, задница девушки дрожала в моих руках. Тесс приподнялась, запустив пальцы в мои волосы и пытаясь за них ухватиться, и начала сильнее прижиматься к моему рту. Я был словно зверь, дикий и неукротимый. Все, что угодно, лишь бы моя малышка получила удовольствие.

Я провел руками по ее бедрам, приподнял их и подтолкнул ее повыше к изголовью. Ее запах, аромат, тепло – все сводило меня с ума; все было настолько ошеломляющим. Я наслаждался соками Тесс, пока удовлетворял ее, испытывая жажду и голод, и даже близко не был сыт. Мне никогда не насытиться этой женщиной.

Ее отчаянные всхлипы и крики подстегивали меня, когда я ласкал ее киску, словно какое-то дикое животное. Все достигло апогея – ее жажда освобождения и мой голод столкнулись, в результате чего бедра Тесс задрожали, и она зажала мою голову между ними, как в тисках.

– Да, – выдохнула она, ее мышцы расслабились и ноги безжизненно упали на матрас. Я поднял голову, проведя языком по губам с довольной ухмылкой. Я наслаждался ее вкусом, удовлетворенный результатами своей работы. Тесс посмотрела на меня сверху вниз, лениво улыбнувшись.

– Ты выглядишь слишком довольным собой.

– А что, не должен? – я перекатился на бок и провел пальцами по скользкой от пота коже ее ноги.

– Вот не знаю, хвалить тебя или нет? – размышляла она.

Я пожал плечами, намеренно напрягая мышцы плеч и спины и наблюдая, как Тесс следила за мной взглядом.

– Я припомню это в следующий раз, когда опять начнешь притворяться порядочной леди.

Девушка закатила глаза, но, казалось, ей не хватало дыхания для полноценного ответа. Я лишь снова ухмыльнулся и устроился поудобнее, положив голову на локти и вытянувшись рядом с Тесс.

Мы пролежали в таком положении несколько минут.

– Я пойду освежусь, пожалуй, – объявила она, направляясь в ванную.

Я лег на спину и уставился в потолок.

Тесс крикнула из ванной:

– Ты голоден?

Ее голос затих, когда мысли о том, что будет дальше, пронеслись у меня в голове.

«Что будет дальше, брат?» – услышал я голос Кевина, и это вывело меня из состояния эйфории.

Хотел бы я знать.

Глава 25

– После всего, что между нами было, ты не собираешься мне ничего рассказывать? – спросила Тесс с полным ртом еды.

Мы сидели на краю кровати, окруженные коробками с китайской едой на вынос, потому что я не планировал в ближайшее время снова идти в китайский ресторан. Коробка с куриными крылышками и жареным рисом с креветками стояла на краю матраса. Я держал миску говяжьего чоу-мейн (прим. пер.: китайское рагу из курицы или говядины с лапшой), а Тесс ела картошку фри и рыбный пирог.

– Что меня больше интересует, Тесс, – сказал я, – так это кто заказывает картошку фри и рыбный пирог в китайской закусочной?

Мы ели ножами и вилками, о чем я специально попросил – я не собирался возиться с палочками для еды. Запах курицы, говядины и соусов наполнил комнату, смешавшись с ароматом страсти и превратившись во что-то удивительно приятное. Солнце садилось, жалюзи окрасились в оранжево-фиолетовый цвет. Единственным шумом снаружи был гул уличного движения, и время от времени слышался смех или ругань постояльцев мотеля.

– Ты уклоняешься от ответа, – настаивала Тесс, откусывая кусочек жареной картошки. Она взяла банку содовой, открыла ее и сделала глоток. – Может, уже признаешь, что хочешь мне что-нибудь рассказать? – она продолжила, ставя банку обратно на ковер. – Я поделилась с тобой о своей жизни…

– Я никогда не просил об этом! – огрызнулся я. – Я не просил тебя ни о чем рассказывать! – теперь я начал злиться. Я ни хрена ей не должен!

– Не ори на меня! Ты просил об этом в ту ночь, когда спас меня!

– Я увидел прекрасные ноги и горячую киску в обтягивающем красном платье. Вот и все.

– Не верю! Я верю, что ты почувствовал нечто большее. Все, о чем я прошу, это чтобы ты открылся мне! Ты понимаешь, что это единственное, из-за чего мы ругаемся?

Я не ответил.

Тесс зарычала и запустила своей тарелкой с китайской едой в стену. Картошка фри и кусочки рыбного пирога рассыпались повсюду. Соевый соус, панировочные сухари и рыба прилипли к стене и медленно стекали на пол.

– Я устала от твоего дерьма! В одну минуту ты заботливый, игривый и веселый, а в другую холоден как лед! Прими чертово решение! – Тесс вскочила на ноги. – Значит, ты видел во мне только прекрасные ноги и горячую киску? Это все, что я для тебя значу? Серьезно? После всего, через что мы прошли? Кем, черт возьми, ты себя возомнил! – я понял, что облажался с высказыванием, но не знал, как остановить это безумие, чтобы все еще больше не вышло из-под контроля.

– Я не позволю тебе, черт возьми, разговаривать со мной, как с каким-то куском дерьма! Если думаешь, что я боюсь тебя, то ты сильно ошибаешься.

Тесс сжала кулаки и посмотрела на меня сверху вниз. На ней были футболка, трусики и больше ничего. Она расхаживала взад-вперед, прежде чем снова встала передо мной.

– Почему ты такой чертовски сложный! Мы так хорошо ладим, но, когда я пытаюсь хоть на дюйм стать ближе к тебе, ты обращаешься со мной так, словно я пустое место! Почему ты пытаешься притвориться самым большим мудаком на свете? Нам ведь было так хорошо! – девушка в отчаянии всплеснула руками. – Я знаю, это звучит банально, но разве ты не понимаешь, к чему я клоню?

За последние годы своей жизни я натренировал свои нервы до уровня профессионала. Пришлось это сделать ради работы. Но что-то оборвалось во мне, когда Тесс продолжила кричать. Пронзительные крики в этой комнате мотеля вывели меня из себя. Не успел я опомниться, как уже стоял на ногах, со стиснутыми зубам возвышаясь над Тесс.

– Отвечай, Лиам!

– Прекрати орать!

– Тогда, черт возьми, ответь мне!

– Где бы ты сейчас, мать твою, была, если бы не я! – теперь я находился в нескольких дюймах от ее лица и оттеснил девушку к стене. – Где бы ты сейчас была, мать твою, если бы я не спас твою задницу в том переулке! – я был близок к потере контроля.

– Отойди, нахрен, от меня! – Тесс приподнялась на цыпочки, пытаясь подняться до моего уровня.

– Ты была бы мертва или лежала бы в гребаной постели Жаркова. Вот где! Я убивал за тебя, я сражался за тебя, и все, чего я хочу, это спокойно поесть гребаную еду, не слушая, как ты вопишь мне в гребаное ухо! Ты знала, что я мудак, но сама решила остаться!

– Это не относится к теме, но знаешь что? Откуда мне знать, что ты не работаешь на Жаркова и русских? Что, если все это подстроено, и ты манипулируешь мной и ведешь себя так, будто тебе не все равно, а потом просто возьмешь и сдашь меня ему?

– Работаю на Жаркова? Хочешь сказать, я крыса?

– Ты не хочешь открыться мне, Лиам! Так как же, черт возьми, я должна понять, что происходит на самом деле? Я больше не хочу играть в угадайку!

– Не смей, твою мать, называть меня крысой, – предупредил я. – Я никогда не пойду против Бьянки. Семья и верность до самой смерти, и я унесу это с собой в могилу. Даже если они облажались, они все равно единственная семья, которую я знаю.

– Ты можешь просто рассказать обо всем. Откуда мне знать, что ты не крыса? А? Как мне узнать настоящего Лиама? Потому что, честно говоря, я ни хрена о тебе не знаю! – Тесс, сошла с ума, нахрен.

С меня хватит, черт возьми.

– Хочешь, чтобы я пустил тебе пулю в голову? Тогда попробуй назвать меня крысой снова. – я почувствовал, как животное внутри меня начало вырываться.

– Я же сказала тебе отойти от меня, черт возьми! – девушка не перестала кричать. Я восхищался ее упорством, но сучка зашла слишком далеко.

Я возвышался над ней, пока она безуспешно пыталась оттолкнуть меня.

– После всего, что я для тебя сделал, так ты мне отплатила?

– А как насчет ключа и послания на клочке бумаги? Что скажешь?

– Ты рылась в моих вещах?

– Да! И знаешь почему? Потому что я тебе не доверяю! Ты не подпускаешь меня! А теперь отойди нахрен! Назад, мать твою!

Я развернулся и пробил дыру в стене над ее головой. Тесс вздрогнула, но не отступила.

– Я устал от этого дерьма! У тебя были все шансы пойти в полицию или убраться к чертовой матери подальше от меня, но ты решила остаться. Да, я заявлял, что ты моя, но ни разу не заставлял тебя оставаться со мной. Верно? Верно!

– Нет!

– Тогда перестань пытаться превратить меня в человека, которым я не являюсь! Перестань говорить о прошлом, будто оно, черт возьми, имеет значение!

– Пошел ты! – Тесс закричала, и ее глаза горели пламенной ненавистью. – Дыры в стене меня не пугают! Ты всего лишь бессердечный и бесчувственный отморозок! Да? Просто чертов отморозок, как и все остальные!

– Я киллер, Тесс! – зарычал я. – Вот кто я такой, и это все, что я умею делать! Я должен убивать, чтобы спасти нас обоих! У меня нет времени на эмоциональное дерьмо, потому что я – наемный убийца!

– Не верю в это.

– Ради всего святого! Я знаю, кто я такой! Я человек, который всегда находится в тени, понимаешь? Я тот, от кого люди убегают. Человек с пистолетом, колючей проволокой… Я… черт! Я – Зверь! Убийца до мозга костей, и когда я заканчиваю работу, не остается ничего кроме крови!

«Эту девушку мне не победить», – усмехнулся я про себя.

Я повернулся к Тесс и рассмеялся, прежде чем произнести слова, о которых скоро пожалею.

– Знаешь что? К черту это дерьмо, – я покачал головой. – Не хочу тебя расстраивать, Тесс, но мы ведь только недавно с тобой познакомились.

– Я в курсе!

– Ну, тогда скажу, что в тебе нет ничего особенного. Услышала? Ты просто еще одна шлюха. Очередная дырка для траха.

Я слышал, как Кевин кричал у меня в голове:

«Возьми свои слова обратно, брат! Ты ведь не это имел в виду!» — я знал, что мой брат был прав, но, когда тобой овладевает ярость, ты не думаешь правильно поступаешь или нет. Я хотел ранить ее, ранить так же глубоко, как она только что ранила меня.

– Пошел ты к черту, Лиам! – глаза Тесс начали слезиться, и она потерла лицо. – Так вот что ты на самом деле чувствуешь? Правда наконец-то вышла наружу. Я думала, что ты один из парней – один из немногих, кто понимает, что значит называть женщину шлюхой во время секса, а что значит назвать ее так в реальной жизни. Но, по-видимому, нет. Может, ты прав, я тебя совсем не знаю. Может, было бы лучше остаться в чертовом аду у Жаркова, чем влюбиться в тебя!

– Ты меня не знаешь? – откуда у нее столько смелости. – Это потому, что меня никто не знает! Я не тот человек, которого кто-то должен знать! Если ты меня знаешь, то это потому, что я иду за тобой, чтобы убить, и это значит, что я буду последним, кого ты увидишь!

Наконец Тесс отступила, подошла к ближайшему стулу и села. Она скрестила руки на груди и уставилась в окно.

Я расхаживал взад и вперед, пытаясь восстановить самообладание.

– Знаешь что? Может, всем было бы лучше, если бы я был мертв. Тогда, по крайней мере, не пришлось бы каждый божий день таскать с собой эту чертову темноту внутри себя, и я наконец-то смог бы присоединиться к своему брату. Я заслужил смерть, особенно после того, как убил…

Я резко остановился. Меня охватил гнев, и я не хотел договаривать. Не сейчас.

– О чем ты говоришь? – Дерьмо. Теперь Тесс заинтересовалась. Я понимал, что упоминать о своем прошлом – все равно что размахивать конфетой перед ребенком.

– Забудь, – я развел руками в воздухе. – Просто забудь.

– Видишь! Это именно то, о чем я говорю, Лиам! – ее голос дрогнул, и она снова вытерла глаза. Белки ее глаз покраснели. – Меня использовали, оскорбляли, обманывали и насиловали…

– Я знаю! – Я стоял у двери, наблюдая за Тесс, в полной растерянности, не зная, что делать.

– Тогда пойми, что ни черта не знать о человеке, который спас меня, человеке, в которого я начинаю влюбляться, больнее всего! Но знаешь что?

– Тесс…

Она наклонилась вперед и указала на меня.

– Я не какая-то там девица в беде! Я боец, а не жертва, и не позволю какому-то нелюдимому мудаку заставить меня чувствовать себя дерьмом!

– Тесс…

– Иди ты нахрен!

Теперь она не сдерживала слез. Тесс прикрыла лицо ладонями, но слезы просто текли сквозь пальцы. Она всхлипнула, отвернулась и уткнулась лицом в колени. Было грустно видеть, как она вот так сгорбилась, как рыдания сотрясали ее тело, когда она плакала.

Тесс дрожала, и я почувствовал непреодолимое желание подойти к ней, как-то утешить. Но я понятия не имел, как именно это делать. Я постоял две или три минуты, а потом больше не мог этого выносить. Тесс просто продолжала плакать и не собиралась останавливаться. Казалось, что она тонула, а я был за много миль отсюда и не мог добраться до нее. В груди начало зарождаться теплое и сильное чувство, а я не мог этого допустить. Я должен был избавиться от всех этих слабых чувств, пока они не причинили мне еще больше неприятностей, чем уже причинили.

Присев на край кровати, я натянул ботинки. Затем поднял чемодан и направился к двери.

– Скоро вернусь. Пойду проветрю голову, – объявил я, почувствовав головокружение, и ушел от нее в ночь.

«Вернись, брат! Ты не можешь просто оставить ее! Не можешь просто так бросить!»

– Черт! – крикнул я в небо, идя в угасающем солнечном свете к телефону-автомату у дороги. Я не знал, продержимся ли мы с Тесс и переживем ли это вообще. Сможем ли выбраться из ада, в который попали? Я не знал, что ждет нас в будущем и помиримся ли мы после этой ссоры. Я пытался стать тем мужчиной, которым был когда-то, жестким мужчиной, безразличным мужчиной, но Тесс…

Она изменила меня. К лучшему это или к худшему, но изменила.

И если я что-то и знал наверняка, то только это.

Пути назад не было.

Глава 26

«Мы только что поругались», – подумал я, направляясь в сторону будки телефона-автомата. Я не был эмоциональным человеком, это точно, но после спасения Тесс от русских и попадания в эту переделку я должен был признать, что для меня все изменилось. Но мне нужно было сосредоточиться. Мы поссорились. Мой разум не отпускал ситуацию, и я сразу понял, что меня это беспокоило сильнее, чем я был готов признать. На этот раз это был не голос Кевина. Это я был голосом разума:

«Я должен вернуться!»

– Нет, – пробормотал я вслух.

Сейчас надо было поработать, и раньше я не позволил бы своим эмоциям помешать. Но Тесс Бриттон отличалась от других – она была особенной. Проникла в мою холодную черную грудную клетку и заглянула в самое сердце. С длинными светлыми волосами и сексуальным миниатюрным телом она кое-чего добилась.

Я покачал головой, отгоняя эти мысли.

«Сосредоточься, Лиам!»

Машины проезжали мимо, когда я шел к телефонной будке, волоча за собой чемодан. Я открыл дверь и увидел нацарапанную фразу: «Лейси всем сосет!» В кабинке пахло мочой, и пол был липким от нее. На доске объявлений висело несколько объявлений о приютах для бездомных и телефоны горячих линий по борьбе с наркоманией.

Я пытался выбросить Тесс из головы, что было трудно. Я знал, что там, в номере, она плакала, и все из-за того, что я назвал ее шлюхой.

«Какого хрена я это ляпнул?»

Ее похитили. Это была не ее вина.

Но все же я так сказал.

Я вздохнул, полез в карман, вытащил мелочь и засунул ее в автомат. Монеты с грохотом попадали в механизм. Это напомнило мне игровые автоматы в развлекательном центре. Я поднял трубку и закрыл глаза. Я не мог вспомнить номер нужного мне человека, потому что все, о чем думал – была Тесс.

Мне нужно было сосредоточиться и оставить все эмоциональное дерьмо на потом.

Но было легче сказать, чем сделать.

Я не мог не думать о том, как Тесс сидела в кресле, сгорбившаяся, со слезами на глазах. И признание того факта, что я стал причиной этих слез, делало все еще хуже. Я думал, мое сердце ожесточилось. Но когда представил Тесс – мою женщину, в таком состоянии – то почувствовал острую боль в груди, которой не испытывал с тех пор, как умер Кевин, и я никогда не думал, что снова почувствую подобное. Я обнаружил, что сжимал трубку так сильно, что та затрещала от напряжения.

– Просто сосредоточься, черт возьми, – пробормотал я себе под нос.

Но разум продолжал и продолжал воспроизводить картинку, словно собака, которая заметила кость и отказывалась сдаваться, пока, наконец, не откусит ее. Я вообразил, как Тесс набросила куртку и выбежала из мотеля, может, наткнулась на старую пару, любящую кошек, которую мы видели раньше. Как она вытирала мокрые щеки и кричала: «Пошел ты, Лиам!»

Представил, как она споткнулась на дороге, попала под машину, а больной разум продолжал и продолжал фантазировать, пока я не увидел, как кровь Тесс забрызгала дорогу. Девушка хрипела, отчаянно пытаясь сделать вдох.

Я вздрогнул.

«Думай, думай!»

Я пытался убедить себя, что знал эту женщину всего несколько дней, что это безумие – так сильно переживать за нее, и что я становился мягким. Но это не помогло унять беспокойство. Когда ты отрезан от всех в своей жизни, необходимо чертовски хорошо постараться, чтобы заставить себя открыться. Знала она об этом или нет, но Тесс преуспела в том, чтобы заставить меня открыться, хотя бы немного. Я хотел заботиться о ней. Это пугало меня больше, чем что-то еще. Убийство было ничем по сравнению с этой сильной эмоцией: этим пронзающим чувством, которое запутало меня в своей паутине и отказывалось отпускать.

Я закрыл глаза и прислушался к гулу уличного движения и крикам стаи птиц, летевшей в темном небе. Прислушался к шагам пешехода, который шел мимо телефонной будки, поднимая ногами пыль. Я слушал и старался ни о чем не думать, кроме звуков вокруг, и искал в глубинах своего разума номер нужного мне человека.

Примерно через пять минут – в течение которых я, наверное, выглядел как сумасшедший бездомный, или медитирующий буддист, или даже как закоренелый наемный убийца, пытающийся оттолкнуть свою женщину и вспомнить чертов номер телефона – что-то щелкнуло в моей голове. Я вспомнил, как набирал этот номер раньше, и картинки с движением моих пальцев по кнопкам всплыли в сознании.

– Да! – пробормотал я и набрал номер.

На другой стороне улицы сидела черная ворона, будто собиралась перейти дорогу.

«Ворона перейдет дорогу…? Но как?» – я посмотрел на птицу, а та взглянула на меня в ответ, наклонив голову.

«Мы похожи, вокруг нас смерть», – казалось, говорила ворона. Я не мог этого отрицать.

– Привет! – пропела жизнерадостная женщина с техасским акцентом примерно после пяти гудков. – Большое вам спасибо за то, что позвонили в клуб по мини-гольфу! Чем я могу помочь?

– Да, я бы хотел заказать вечеринку, пожалуйста. Вечеринка на одиннадцать человек со специальным мясным блюдом, плюс одиннадцать браслетов для аттракционов. – я, наконец-то, пришел в себя.

– Конечно, сэр, одну минуту, пожалуйста! – женщина притворилась, что что-то печатала. Все это было спектаклем. Там не было мини-гольфа, не было специального мясного блюда и не было аттракционов. Там был лишь сотрудник, который сидел где-то в складском помещении и ждал звонка. – Ваш адрес? Это нужно для учета.

– Мотель «Подушка для странника», – продиктовал я.

– Превосходно! И вам нужны какие-нибудь дополнительные услуги?

– Одежда, инструменты, услуги доставки.

– Отлично!

– Еще кое-что, – сказал я, залезая в карман джинсов и вытаскивая белый листок бумаги с картины миссис Макгриви. – Я бы еще хотел заказать охоту на отбросов.

– Какой прекрасный выбор, сэр.

Я прочитал ей сообщение на бумаге.

– Спасибо за информацию. Одну минуту, пожалуйста.

В трубке зазвучала ужасная музыка. Я прислонился к стенке телефонной будки и ждал.

– Сэр? Вы все еще здесь?

– Да, – буркнул я.

– Минуту, пожалуйста.

Снова зазвучала ужасная музыка.

– Спасибо за терпение. Мы приносим искренние извинения за ожидание и ценим вас как нашего важного…

– Говори, – нетерпеливо оборвал я ее.

– Так. Мне не удалось найти информацию по данным, которые вы нам продиктовали. Однако адрес не в Бостоне, сэр. Это в Великобритании. Лондон, если точнее.

– Лондон?

– Да. 429 Финчли-роуд находится в Хэмпстеде, Лондон, Англия. Это адрес складского помещения…

Я бросил трубку.

«Склад?» – я покачал головой, взял чемодан и вышел из телефонной будки. Я подумал вернуться в номер мотеля, но человек, к которому я обратился, сработает быстро. И будет здесь с минуты на минуту.

«Мысль о том, чтобы снова увидеть Тесс, приводит в ужас, да, брат? Это потому, что ты злишься, или потому, что тебе стыдно? Это потому, что ты знаешь, что твой поступок был неправильным».

Я проигнорировал голос Кевина и подошел к краю парковки, поставил чемодан на землю и засунул руки в карманы. Черная ворона проковыляла по улице прямо ко мне, и снова уставилась на меня, все время каркая. Она взмахнула крыльями и поднялась в небо, которое почти потемнело, пока я стоял в телефонной будке.

Я осознал, что расхаживал взад и вперед, размышляя о бессмысленной философской ерунде вроде того, что мне хотелось бы быть этой вороной; насколько все было бы проще, будь у меня крылья и умей я летать; что тогда я бы жил где-то в другом месте и другой жизнью. Если бы только я мог улететь… если бы только Тесс могла улететь со мной…

Я потряс головой, пытаясь прийти в себя. Понятия не имел, сколько времени провел в «отключке», пока красный кабриолет не подкатил к обочине.

Человек не вышел. В этом не было необходимости. Он открыл багажник, а я подошел к нему и взглянул на содержимое. Внутри лежали два больших черных чемодана, оба слишком тяжелые для большинства мужчин, но для меня они не были проблемой.

Я вытащил их и улыбнулся.

Что бы ни происходило между мной и Тесс, одно я знал точно…

Я шел за своими деньгами и теми ублюдками, которые причинили боль моей женщине. Я был готов вступить в бой, и объявивший мне эту войну обязательно заплатит.