Текст книги "Одержимость киллера (ЛП)"
Автор книги: Тиа Льюис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Босс сложил руки в замок, повернулся направо и посмотрел на стену, на которой висел портрет поколений семьи Бьянки.
– Поэтому ты должен знать, что я чувствую, когда кто-то идет против семьи, – он повернулся ко мне.
Я сидел неподвижно, но босс будто ждал от меня каких-то слов.
– Я доверяю тебе, Лиам, поэтому хочу назначить тебя главой банды.
– Главой… – озадаченно повторил я.
– Что-то типа младшего босса. Будешь моим заместителем и возьмешь на себя заботу о семье, если я попаду в тюрьму, заболею или меня убьют. Ты пробился наверх, и кроме тебя я никому не доверяю.
– Босс, – сказал я, широко раскрыв глаза. – Я всего лишь наемный убийца. Это все, что я умею делать, и да, я отношусь к этому очень серьезно. Однако думаю, что я тот человек, который сможет занять твое место, если с тобой что-то случится.
– Ты заслужил мое уважение и доверие, Лиам. Считай мое решение окончательным.
– Хорошо, – кивнул я, все еще озадаченный этим выбором.
«Я всего лишь наемный убийца», – мелькнуло в голове.
Я никогда не был увлечен семьей Бьянки, всего лишь выполнял контракты, получал деньги и спешил вернуться домой. Боссу никогда не отказывали, и все происходило по его велению, поэтому это был конец обсуждения. Если он считал, что я заслужил место в команде «Пьяной Гарпии», пусть так и будет. Но почему он подчеркнул слово «доверие»?
Я уже собирался встать с места, когда босс спросил:
– Я слышал истории о том, как Зверь избил русских в Южном Бостоне. Ничего не хочешь сказать?
Босс пристально смотрел мне в глаза, и я откинулся на спинку стула, наконец, сообразив, зачем он меня позвал.
– Да, это был я, – врать не было смысла. Обмануть босса – прекрасный способ закончить жизнь обезглавленным и похороненным под мостом.
Босс покачал головой.
– Почему ты был с ними так груб, Лиам? Я слышал, что этот сумасшедший Жарков ищет какую-то свою молоденькую шлюху. Ты же не замешан в этом дерьме?
Я никогда не лгал боссу. Похороны под мостом и все такое… но в слове «шлюха» по отношению к Тесс, было нечто такое, что не давало мне покоя. Не то чтобы меня заботило, что ее называли шлюхой как таковой. Я начал видеть в ней свою шлюху. И когда босс обозвал ее своим жирным ртом, то важность этого человека почему-то поубавилась.
Теперь Тесс была моей. Она принадлежала мне. Я ни за что не откажусь от нее, тем более что еще не попробовал сладкий нектар между ее бедер. Но я никогда не врал боссу, а теперь понял, что сделаю это сейчас, и похер на мост.
– Шлюху? – сказал я, ни на йоту не изменив голоса и не отведя взгляда. – Мне не попадались никакие шлюхи. Я наткнулся на трех русских, которые несли чушь о команде из «Пьяной Гарпии».
– Правда? – спросил босс. Он поднял бровь, явно заинтересовавшись.
– Да. Они говорили: «Знаешь ублюдка Самсона? А тощего мудака Квиктоу?». Я им ответил: «Следите за своим гребаным языком». Потом один из русских, жирный мудила, стал нести чушь, типа он являлся кем-то важным, поэтому я заткнул ему рот пистолетом.
Босс не ответил. Вместо этого сделал глоток виски, пристально посмотрев на меня.
– Именно так все и произошло.
На лице босса отразилось сомнение.
– Это не объясняет тот факт, что ты избил еще двух русских в квартире той шлюхи. Я и об этом слышал.
Я прикусил губу, занервничав, а я редко нервничаю, если вообще когда-либо такое было. Я видел и вытворял столько всего, что мое сердце едва билось. Но вдруг все изменилось, оно заколотилось, словно кто-то пытался изнутри меня «вышибить дверь». Будь я проклят, если сдамся и сдам Тесс. Я так хотел попробовать ее сладкую киску…
– Засекли, как ты входил и выходил из ее дома.
Сердце забилось так быстро, что я удивился, как оно вообще не выпрыгнуло изо рта. Я порылся в памяти, что меня не удивило, потому что я был на шаг выше других, когда дело доходило до размышлений и планирования. Чтобы преуспеть в такой банде, нужны не только мускулы.
– Ты слушаешь меня?
– Да. Я чертовски зол.
– Зол? – переспросил босс, положив кулаки на стол, явно озадаченный моим тоном.
– Да, я в бешенстве. Русские лгут, понятия не имея, кто я такой. Те, которых я встретил в переулке, сказали: «Если думаешь, что такой крутой, то приходи сюда». И дали адрес квартиры. Я решил, что они специально спровоцировали драку, вот и ответил. Я же не трус.
«Все это ради Тесс», – подумал я и начал сомневаться, правильно ли поступил. – «Стоит ли она того?»
Босс на секунду замолчал. Напряжение в комнате можно было разрезать ножом; оно было тяжелым и плотным, и угрожало задушить меня, пока я сидел под пристальным взглядом босса.
– Мудаки! Чертовы ублюдки! – вдруг прорычал он.
Я облегченно выдохнул.
– Гребаные недоноски! – взревел босс. – Лиам, отправляйся домой! Я дам знать о следующем заказе.
Я кивнул и вышел из помещения.
– Мелкий! Зайди ко мне!
Мелкий, еще один подручный, просунул голову в дверь.
– Да, Босс?
– Проводи Лиама до дома, – босс вздохнул и, расслабившись, налил себе еще виски.
Мне хотелось бежать из «Пьяной Гарпии», как от огня, но я заставил себя идти неспеша, засунув руки в карманы.
«Неужели я только что совершил большую ошибку, которая будет стоить мне жизни?» – мелькнуло в голове. Я кивнул Ганнеру и Квиктоу и направился к входной двери.
– Лиам! – остановил меня Самсон. – Что случилось? На кого кричал босс?
– А, ничего страшного, чувак, – я отмахнулся от вопроса. – Ты давно навещал свою бабулю?
– Зачем? Она может и сама о себе позаботиться, – усмехнулся Самсон.
Я кивнул и вышел из бара, а Мелкий последовал за мной.
– Значит, все это чушь собачья? – спросил парень.
– Конечно, черт возьми, – прорычал я, пожелав, чтобы механик побыстрее починил мою машину. Я сел в авто Мелкого, и мы молча поехали ко мне домой. Выходя из машины, я почти ожидал выстрела в спину.
В Южном Бостоне случались и более странные вещи.
Глава 6
Зверь. Прозвище до сих пор на слуху, хотя прошло уже 10 лет с тех пор, как я убивал из дробовика. Друзья думали, что я сумасшедший и псих… Зверь. Когда я был помладше, то выбрал это оружие прежде, чем понял, что дробовик более шумный и после него остается много грязи, чем от простого куска колючей проволоки. Я приходил на заказ будучи мальчишкой, которому еще даже не исполнилось шестнадцати, и стрелял в голову тому, кого заказали. Затем просто уходил. Сейчас я вел себя намного тише, но люди в округе все равно помнили мое прозвище, и я сомневался, что меня перестанут так называть. Даже гребаные русские знали это прозвище.
Я зашел в свою квартиру и заметил, что Тесс придвинула столик поближе к окну. Пыльный ноутбук стоял у нее на коленях. Она придерживала его одной рукой, а другой чуть отодвинула черную занавеску и осматривала улицу.
Когда я закрыл дверь, Тесс отпустила штору и взглянула в мою сторону. Она привстала, приготовившись бежать или драться, но увидев меня, снова села.
– Ты меня напугал до смерти!
«Я снова, только что рискнул своей жизнью ради тебя, Тесс», – подумал я про себя.
– Успокойся, – скомандовал я. Может, в моем тоне она услышала какое-то предупреждение, потому что не ответила ни слова.
Я пошел в душ и облился холодной водой. Мне нужно было выбросить Тесс из головы. Существовало простое решение: убить или позволить русским забрать ее, но тогда пришлось бы признаться во лжи, а солгал я боссу всего раз. Плюс ко всему мне не очень нравилась идея избавляться от Тесс. С какой стати, какой-то жирный, русский ублюдок будет прикасаться к тому, что принадлежало мне? Даже мысль о том, что какой-то мудак облапает ее соблазнительную задницу, вызывало во мне желание его прикончить.
«Твою ж мать!»
Несколько дней назад моя жизнь была довольно простой. Если я хотел трахаться, то всегда мог найти женщин. Иногда они приходили сами и умоляли трахнуть, потому что их привлекала опасность. Я не звал их обратно «поиграть в отношения». Но сейчас делал именно это. Черт! Клянусь, Тесс околдовала меня – ее бесстрашие, настойчивость, божественная сексуальность… черт!
Я вошел в гостиную, посмотрел на девушку и на секунду забыл, что она могла бы стать причиной моей смерти. С веснушками на щеках и блестящими, широко раскрытыми глазами, она выглядела испуганной и юной. Я почувствовал, как член уперся в полотенце, которое было обернуто вокруг торса, и заметил, как взгляд девушки устремился на мой пенис. У меня мелькнула мысль, как бы нагнуть Тесс и жестко оттрахать ее маленькую, тугую киску, растянув посильнее. Затем заставить ее стонать, после чего засунуть член ей в рот до самого горла, чтобы по нежному лицу потекли слезы.
Но при этом в голове все время вертелись мысли о боссе и о том, что меня похоронят под мостом, а это испортило весь настрой.
Я отвернулся от Тесс и направился в спальню.
Открыл шкаф и вытащил огромный чемодан из-под большой кучи одежды. Затем стал аккуратно выкладывать одежду на кровать, пока не добрался до денег: сбережений за годы работы – около шести миллионов наличными. Однажды даже думал положить их в банк, но с моей работой нельзя оставлять бумажных следов. Здесь было единственное надежное место, и я мог взять чемодан и отправиться куда угодно. Это правда, но правда была еще и в том, что Босс со своими деньжищами тоже мог отправиться куда угодно. Я разместил сложенную одежду поверх денег, закрыл чемодан и засунул его обратно в шкаф под большую кучу других шмоток.
– Эй? Все в порядке? – позвала Тесс из соседней комнаты.
Не обратив на нее внимания, я лег на кровать и уставился в потолок, попытавшись привести мысли в порядок. Меня не волновали русские. Босс и семья Бьянки были гораздо опаснее их. Босс доверял мне, но, когда он узнает об обмане, его гнев будет намного страшнее. В течение следующего получаса я размышлял только об этом.
«А Тесс того стоит?», – снова подумал я про себя.
Затем в квартире раздался звонок, я поднялся и направился к двери. Тесс тоже вскочила, уронив ноутбук на пол.
– Это всего лишь домофон.
– Поняла, – кивнула она.
– Кто там?
– Доставка.
– Я дополнительно заплачу, если принесешь еду к дверям.
– Блин, чувак, мне еще кучу всего доставить надо.
– Сотня.
– Долларов? Чаевых?
– Да.
– Поднимаюсь.
Я вышел в коридор, расплатился и занес еду в квартиру, бросив ее на кофейный столик.
Тесс принялась разбирать продукты. Фрукты, овощи и все такое. Еды было больше, чем когда-либо в моей квартире. Я ел в основном в местных закусочных, которые относились к команде из «Пьяной Гарпии», словно к королевским особам.
– Ты выглядишь как-то иначе, – сказала Тесс с кухни. – Каким-то… обеспокоенным.
– Ты лучше о себе беспокойся.
– Я беспокоюсь, но это не значит, что я не переживаю и о тебе.
Я был не в настроении разговаривать.
Я только что солгал Боссу.
Это было неправильно. Непрофессионально. Такой опытный человек, как я, не должен был так поступать. Но я, черт возьми, поступил, теперь сижу и грызу себя изнутри.
– Спокойной ночи, – произнес я и направился в спальню.
Я знал, что не усну ни на секунду. Просто лежал на спине и смотрел на растекшееся желтое пятно на потолке, словно оно являлось ложью, которую я сказал, тем самым испортив свою жизнь.
Дверь открылась, и я сел на кровати.
– Ты закрыл дверь, – в голосе Тесс прозвучало негодование, будто закрытая дверь в моей собственной квартире являлась преступлением. – Можешь оставить ее открытой? Вдруг я испугаюсь ночью?
– Включи свет на кухне. Он для этого и существует, – пренебрежительно ответил я. У меня не было времени нянчиться с ней прямо сейчас.
Плечи Тесс поникли, и она вернулась на диван в гостиной.
Я посмотрел на грязное пятно на потолке и подумал, стоила ли киска этой сучки случившегося напряга?
Проснувшись с восходом солнца, я вышел из квартиры. Мне нужно было пройтись и подышать свежим воздухом. Хотелось верить, что он был свежим настолько, насколько это возможно, так как в нем явно ощущался запах выхлопных газов и мусора.
На улице уже были люди. Кто-то выходил из бара после проведенной там ночи. Несколько стриптизерш и проституток, а также пара здоровых мужиков слонялись по тротуарам. В такую рань было прохладно, и мои руки покрылись мурашками. Тихо гудели машины. Стаи утренних чирикающих птиц летали по ясному, голубому небу.
Спустя минут десять я дошел до Дотти, которая в детстве всегда сажала меня к себе на колени. Это было одно из самых ранних моих воспоминаний. Потом я узнал, что мужем Дотти был Большой Фрэнк, которого мы все тогда уважали, и из-за этого она мне нравилась еще больше. Теперь, когда Фрэнк умер, она болталась без дела. Дотти просыпалась рано и накладывала несколько слоев макияжа, чтобы скрыть морщины. Она надевала большие серьги-кольца, облегающее платье и туфли на высоких каблуках. Затем выходила на крыльцо и махала людям, проходившим мимо. Теперь же она не просто махала рукой. А размахивала так, будто жаждала привлечь чье-то внимание.
Дотти заметила меня.
– Лиам! Лиам!
– Что случилось, Дотти? – спросил я, направившись к ней.
– Они забрали их, Лиам! Они забрали их!
– Что произошло?
– Посмотри! – она подняла запястье. – Мои часы! – заплакала она. – Они забрали мои часы! – там, где были часы виднелась полоска на запястье. Она была светлее, чем остальная кожа.
– Кто?
– Они! – Дотти указала на другую сторону улицы.
И тут я увидел их: двое парней сидели на обочине тротуара так, будто являлись хозяевами жизни. Один из них высокий, с косичками и красной банданой на голове. Он был одет в красный свитер на три размера больше, чем нужно. В одной руке мудак держал бутылку в коричневом бумажном пакете, а в другой – часы. Другой ублюдок, с голым торсом, оказался низкого роста и крепкого телосложения. У него были длинные непослушные волосы и рубашка, повязанная вокруг бедер.
Я вздохнул.
– Жди здесь, Дотти.
– Эти часы подарил мне муж! И это была фамильная ценность! Фамильная ценность!
С грацией леопарда я перешел дорогу, и парни подняли головы.
– Вы взяли то, что принадлежит моему другу, – произнес я. – Верните эту вещь.
– Че ты, бл*дь, сказал?
– Он сказал отдать часы, бро. Ха-ха-ха.
Они встали. Парень с длинными волосами расправил плечи. А тот, что в свитере убрал часы за спину.
– Отдайте часы и проблем не будет, – я пытался дать этим ублюдкам шанс легко отделаться, пока все не осложнилось.
Черт возьми, сколько еще раз на этой неделе придется с кем-то разбираться бесплатно? Такое ощущение, что я вернулся в тот день, когда был подростком, и мне надо было доказать Боссу и всем остальным, что я чего-то стоил.
Идиоты явно не знали, кто я такой. Может они подумали, что забрать часы у пожилой леди – это весело.
Парень с длинными волосами двинулся на меня, и как будто собрался запрыгнуть.
– Ты спятивший осел, раз думаешь…
Я не стал усердствовать и избивать их или что-то в этом роде. А просто с легкостью схватил его за руку и заломил ее за спину. Мои мышцы напряглись лишь слегка. Парень тихонько всхлипнул, внезапно растеряв всю уверенность. Выражение моего лица было бесстрастным и сосредоточенным. Это моя работа. Я делал подобное дерьмо каждую неделю. Неужели эти идиоты не понимали, что имели дело с профессионалом?
Его друг двинулся на меня. Я покачал головой и мрачно улыбнулся.
– Еще шаг и я сломаю руку твоего друга пополам.
Он отступил.
– Часы. Ну! – я указал на часы, которые тот прятал.
Парень в бандане протянул мне их. Я видел, как тряслись часы, как дрожали его рука и губы. Он испугался до усрачки. Я просто стиснул зубы и удерживал его дружка. Я мог бы держать его так весь день, но мое терпение быстро заканчивалось.
– Без глупостей, – предупредил я.
Я оттолкнул одного мудака и вырвал часы из руки другого. Парни повернулись в мою сторону, словно собираясь что-то сделать, но я, наверное, выглядел сегодня особенно устрашающе, потому что через мгновение они убежали.
– Ты псих, чувак, – напоследок рявкнул парень в бандане.
Я вернулся к Дотти.
– Держи, Дотти, – я ей улыбнулся и передал часы.
– О, Лиам! – заулыбалась она. – О, Лиам, будь Фрэнк жив, он увидел бы, как ты вырос!
Она обняла меня.
– Ладно, ладно, успокойся, – ответил я, неловко похлопав ее по спине.
Глава 7
Я понял, что что-то не так, когда увидел дверь, болтавшуюся на петлях. Вытащив пистолет из куртки, я прицелился в сторону двери и открыл ее плечом. Стол был перевернут, а телевизор разбит. Я прошелся по квартире и осмотрел все комнаты. Нацелив пистолет, я держал его уверенно и был готов в случае чего нажать на курок. В квартире никого не оказалось, в том числе и Тесс. Не обнаружив ее, я испытал неожиданный шок. Мы знакомы с девушкой менее трех дней, но я почувствовал, будто у меня отняли нечто ценное. Ощутив на спине чью-то руку, я быстро обернулся, готовый выстрелить, но вовремя остановился, увидев широко раскрытые глаза Тесс. В руках она несла корзину с бельем.
– Подкрадываться ко мне – плохая идея, – предупредил я, опустив пистолет.
Девушка застыла в страхе, выронила корзину для белья, и монеты, до этого зажатые в ее руке, покатились по полу.
– Что случилось? – спокойно спросил я.
Тесс отпрянула назад.
– Они пришли за мной! Они пришли за мной! – она подавила крик ужаса. – Я только вышла… а потом они…
Девушка рухнула на землю рядом с перевернутой корзиной для белья, из которой высыпалась куча чистой одежды. Она тупо уставилась в пол и безудержно хрипела.
– Что случилось, Тесс? – снова спросил я, опустившись на колени рядом с ней.
Я ждал около пяти минут. Она тяжело дышала, и впервые в жизни я пожалел, что не знал, как правильно кого-то успокаивать. Кевин знал бы, что делать. Он всегда находил правильные слова, когда дело доходило до подобного эмоционального дерьма. Но мы были совсем не похожи с моим милым младшим братом, поэтому я просто ждал.
Наконец, дыхание Тесс начало замедляться. И она взглянула на меня со слезами на глазах.
– Мне было скучно, поэтому я начала уборку… здесь, – она махнула руками и сморщила нос. – Я увидела кучу твоей одежды и поняла, что она ужасно воняла. Тут запах как в душной раздевалке с тухлыми носками.
Жестом я попросил ее переходить ближе к делу.
– Я нашла порошок, корзину для белья и сложила в нее твою одежду. Потом обнаружила стопку четвертаков на кухонном столе и направилась в подвал, предположив, что в этом здании есть прачечная, как в большинстве многоквартирных домов. Я ждала в подвале, пока постирается одежда, потом поднялась наверх, а затем… – она замолчала. – А затем я увидела их… Я видела русских, Лиам.
Я потер брови и нахмурился, затем встал и уселся за стол в гостиной.
Тесс продолжила:
– Я поднялась по лестнице, пошла по коридору и как только завернула за угол, увидела двух мужчин, которые держали в руках оружие и разговаривали по-русски перед твоей дверью. Я быстро сделала шаг назад и прижалась всем телом к стене. Не знаю, возможно, я была в шоке, потому что не могла пошевелиться. Разум говорил мне бежать, убираться отсюда, но я просто затаила дыхание, сжав в руках корзину для белья, и не издавала ни звука.
Девушка вытерла слезы.
– Дальше я услышала громкий удар. Они вышибли твою дверь. Сердце билось так быстро, я начала плакать. Попыталась вспомнить, не оставила ли свои вещи на виду, или не найдут ли они каких-нибудь улик, которые связали бы меня с тобой. Я ждала, казалось, целую вечность… а потом наступила тишина. Было так тихо, что я слышала только биение своего сердца. Меня сковал страх. Что, если я выгляну из-за угла, а эти люди пойдут по коридору в мою сторону? Я ждала… и наконец, набралась смелости посмотреть. Тогда-то я и увидела, как двое русских вышли из твоей квартиры с оружием и чемоданом…
«Чемоданом?», – подумал я.
– Я видела, как они спускались по лестнице, и решила, что все чисто. Я так боялась выйти в коридор, но сделав глубокий вдох, побежала к твоей квартире. Вот тогда-то я и обнаружила тебя, потянулась к тебе, и ты чуть…
– Чемодан? – пробормотал я и встал из-за стола. По спине пробежал холодок. Изо всех сил я сдерживал растущее волнение и оставался спокойным, пока не осознал реальность того, что произошло. – Черт! – прорычал я.
Вбежав в спальню, я рывком распахнул дверцу шкафа. Я швырял за спину груды шмоток и чуть не грохнулся в этом бардаке.
Чемодана не было.
– Черт! – крикнул я, и с такой силой ударил кулаком в дверь шкафа, что даже костяшки пальцев начали закровоточили. Мой голос эхом разнесся по квартире, дверь шкафа едва держалась на петлях. – Гребаные русские мудаки! Я убью каждого из них, твою мать!
Я встал и вытер кровь с пальцев о джинсы. Сейчас я был более живым, чем после драки или даже после убийства. Кровь с разбитых костяшек капала на пол. Я расхаживал взад и вперед, потирая затылок, прежде чем направился в гостиную.
Тесс подперла входную дверь стулом от кухонного стола и убедилась, что та плотно закрыта, настолько, насколько это было возможно. Когда я вошел, девушка обернулась.
– Что случилось? Почему ты кричал?
– Они забрали чемодан! Забрали мои деньги! Шесть гребаных миллионов наличкой, и они их просто забрали! – я повернулся и ударил кулаком в стену. Та провалилась внутрь, как кратер, трещины расползлись по штукатурке, а краска на стене испачкалась в крови.
– Как? Где ты их прятал??
– В шкафу, Тесс! – я сжал кулаки.
– В шкафу? – она наморщила лоб. – О, нет! Я ведь видела, как русские выносили чемодан из твоей квартиры!
– Черт!
– Кто прячет шесть миллионов долларов в гребаном чемодане?
Я расхаживал по комнате и чувствовал себя сумасшедшим животным. Прятать все деньги в чемодане, возможно, казалось безумием для Тесс или для любого другого нормального человека. Но я не был нормальным. Я потерял самых важных людей в своей жизни, и единственное, кроме темноты и боли, что осталось ценного – были мои деньги. Вот почему я держал чемодан рядом, имея возможность следить за ним и контролировать его местонахождение.
Вообще, если бы раньше случилось нечто подобное, я пошел бы к Боссу. Но как обратиться к нему за помощью сейчас, когда со мной была Тесс? Ее присутствие являлось доказательством моей лжи, и это также подтверждало, что мне нельзя доверять. Появление с Тесс стало бы верным способом для нас обоих оказаться в шести футах под землей.
У Босса имелась организация, через которую отмывали деньги для лучших сотрудников. Конечно, существовала и зарплата. Я получал «законные» деньги, которые мог тратить. У меня были связи через Босса, по которым я мог получить деньги, но в этом и заключалась проблема. Я не мог пойти к шефу: если он узнает, что я был связан с Тесс… Особенно теперь, когда он назначил меня заместителем семьи Бьянки.
Все люди Босса перед ним отчитывались, поэтому о том, чтобы сделать несколько телефонных звонков не могло быть и речи. Иначе по моему возвращению в «Пьяную Гарпию» Босс начнет задавать вопросы, почему я позвонил другим членам банды по поводу денег. Он не играл в игры, когда дело касалось финансов; и всегда был в курсе, сколько денег поступало, а сколько тратилось. Даже если не хватало пяти центов, то можно было поспорить на свой последний доллар, что он узнает причину, кто нес за недостачу ответственность и прикажет убить этих людей – или убьет их сам.
Сообщить Боссу, что русские украли мои деньги из-за происшествия в переулке, было бы самоубийством.
«Что именно произошло в переулке, Лиам? Я думал, ты не связан с этой шлюхой. Хочешь сказать, что солгал мне?» – я прям слышал, как он допрашивал меня, сидя за своим столом и пропуская деньги через счетчик банкнот.
Существовал четкий курс действий. Я знал, что большинство моих коллег сделали бы в подобной ситуации. Убили бы и похоронили Тесс, благополучно о ней забыли и отправились к Боссу.
– Черт! – выругался я себе под нос. Надо было послушать Смити, когда он предлагал вложить деньги в недвижимость или другие активы. Но я был слишком занят, трахая горячих женщин и занимаясь контрактными обязательствами, чтобы обращать на него внимание. Чертовски глупая ошибка. – Черт!
Я стал искать свой сотовый телефон и замешкался. В этот момент Тэсс подбежала ко мне и крепко обняла. Я застыл, свесив руки по бокам, потому что не знал, как реагировать.
– Что ты делаешь?
– Успокаиваю тебя, – ответила она, сжав меня крепче. – Давай все обдумаем. Крики и пробивание дыр в стене ничего не решат.
– Мне уже лучше, – сказал я, почувствовав тепло ее тела, прижатого к моему.
Наконец Тесс отпустила меня и сделала шаг назад. Ее ярко-голубые глаза были широко раскрыты, а взгляд наполнен неуверенностью.
– Нам нельзя здесь оставаться, да? Входная дверь сломана, стул не защитит нас и не помешает русским зайти.
«Господи, когда все стало так сложно?»
– Да, – признал я. – Здесь оставаться нельзя. Но нас также не должны видеть вместе.
Я зашел в спальню, достал из комода патроны и, заметив на стуле черную толстовку с капюшоном, бросил ее Тесс.
– Вот. Надень. Натяни капюшон пониже и убери патроны в сумку. Тебе надо идти. Прямо сейчас. Выйдешь из дома, повернешь налево и пройдешь четыре квартала. Там увидишь закусочную с большой оранжевой вывеской: «У Винни». Зайдешь внутрь, сядешь за столик у окна. Когда я постучу по стеклу, выйдешь и последуешь за мной, но на расстоянии. Поняла?
– Да, – Тесс начала плакать. – Все слишком быстро происходит. Я боюсь, Лиам!
– Вытри слезы и иди. Сейчас же.
– А машина? У тебя нет машины?
– Не напоминай мне, – пробормотал я.
Я отвернулся от Тесс и полез в карман. Там лежало полторы тысячи долларов, и все.
– Готова? – спросил я, повернувшись к девушке.
Она натянула черную толстовку, низко опустив капюшон, надела мешковатые брюки и ботинки. Сзади Тесс походила на мальчишку, который пытался круто выглядеть.
– Ты имеешь в виду, в ужасе ли я? То да, в этом смысле я уже давно готова.
Я направился к двери, но девушка положила руку мне на грудь. Моей первой реакцией было схватить ее за запястье и переломать кости. Именно так я поступал всю свою жизнь, когда кто-то касался меня. Но эта рука не желала причинить мне вред. Эта рука хотела утешить, успокоить. Я бы рассмеялся, если бы увидел себя сейчас со стороны: я поднял свою руку и накрыл ею пальчики Тесс. Я реально держал ее за руку, хотя меня учили, что это слабость. Я прикасался к ней, потому что, честно говоря, чувствовал себя в тот момент просто чудесно.
Но потом я быстро отпустил девушку. О чем я только думал? Мне было не привычно это дерьмо, нельзя было поддаваться эмоциям.
– Иди.
Тесс кивнула, бросила патроны и свою картину в сумку и застегнула молнию. Она посмотрела на меня так, будто я начну спорить по поводу ее картины, но мне лишь хотелось, чтобы она ушла.
Девушка вышла из квартиры, и я испытал нечто необъяснимое. Появилось такое ощущение, словно я находился рядом с ней, оглядывался через плечо и переживал, что она могла пострадать. Приходилось постоянно напоминать себе, что я ни черта не знал о ней. Она – Тесс, вот и все что мне было известно. Ее история могла быть полным дерьмом. Все могло оказаться ложью. Это могла быть подстава. Что, если девушка работала на Жаркова? Я знал, что русские и преступная семья Бьянки являлись врагами, и, возможно, это была ловушка. Но, несмотря на здравый смысл, я поверил Тесс.
Я всегда держал женщин на расстоянии и прощался с ними сразу же после того, как те меня удовлетворяли. Но я никогда не ощущал того, что чувствовал сейчас – чем бы оно ни было. По правде говоря, это пугало. До смерти. В ожидании я сидел на краю кровати, пялился на окровавленные костяшки пальцев и задавался вопросом: во что, черт возьми, я ввязался и как, вашу мать, все так быстро вышло из-под контроля?
Глава 8
Я успокоился, но не особо. В висках до сих пор стучал пульс, словно пытался пробить дырку в голове, и от волнения я сжимал челюсть и проводил рукой по своим коротким черным волосам, которые стали скользкими от пота.
Заглянув на кухню, я сунул руку под раковину и достал аптечку. Самое необходимое киллеру – аптечка первой помощи. Я потерял счет тому, сколько раз меня ранили, пинали, кололи, резали, били… вдобавок ко всему в меня дважды стреляли, так что я определенно пользовался лекарствами первой необходимости.
Я положил аптечку на стойку и открыл ее. Это выглядело странно – нереально чистая коробка на грязной кухонной стойке. Я заметил разводы на ее поверхности, видимо, Тесс пыталась очистить грязь. Пока я обрабатывал свои костяшки, из дыры в стойке выполз паук и посмотрел на меня.
– У тебя все просто, – произнес я, обматывая руки бинтами. Можно было бы и не бинтовать, но я знал парней, которые поймали инфекцию после нескольких раундов с кирпичными стенами. Последнее, что мне было сейчас нужно – гребаная инфекция; у меня и так достаточно проблем. Я не стал убирать за собой, засомневавшись, что вернусь сюда в ближайшее время. Когда я отошел от стойки, паук юркнул обратно в щель. Казалось, будто он помахал мне на прощание лапками, прежде чем исчез.
«Все это ради узкой, сексуальной маленькой влажной дырочки», – подумал я, но становилось все труднее и труднее в это поверить. Возможно, было нечто еще, что притягивало меня к девушке. Хоть у меня и имелся опыт общения с женщинами, но здесь было иное. Такое было ощущение, будто я находился посереди озера. С одной стороны находилась моя прежняя жизнь, с другой – Тесс. Я осознавал, что нужно было плыть обратно к прежней жизни, но волны толкали меня к девушке, и чем больше я думал о возвращении, тем сильнее становились волны. По какой-то причине, не совсем мне понятной, я не мог ее бросить.
Выбросив подобные мысли из головы, я сунул пистолеты в кобуру под кожаной курткой и вышел из квартиры. Дверь качнулась, сломалась и с грохотом ударилась о косяк позади меня. В покрытом граффити грязном коридоре было тихо, пока я спускался по лестнице. Оказавшись на втором этаже, я уже собирался свернуть за угол, когда услышал, как в коридоре открылась дверь и послышались шаги. Моя первая реакция – развернуться и ударить того идиота, который пытался подкрасться ко мне. Но через мгновение я узнал эти шаги. Они были дрожащими, но решительными. Я повернулся и улыбнулся, увидев старушку, но она выглядела слишком странно и не заметила мою улыбку.
Миссис Дарлин Макгриви было лет восемьдесят. Она была похожа на корявое дерево. Но красивое. Ее руки были длинными, а под обвисшей и постаревшей кожей были заметны хрупкие кости. Ноги тоже выглядели тощими, а суставы постоянно хрустели. Старушка красила губы красной помадой, а на ее лице сияли потрясающие, яркие карие глаза.
Я вздохнул. В один прекрасный день она свалится с лестницы, это уж точно. Я бы не хотел услышать от соседей подобные новости и не смог бы смотреть на расстроенное лицо Тесс, если позволил бы миссис Макгриви свалиться сегодня.
