Текст книги "Последний парень (ЛП)"
Автор книги: Тиа Луис
Соавторы: Ильза Мэдден-Миллс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Всё кончено, – рычу я, – сдавайся.
Лёгкая испарина покрывает его лицо: дерзко ухмыляясь, парень словно из ниоткуда достаёт левую руку и бьёт кулаком меня в грудь. Ох-х. Удар не сильный, но дыхание всё же перехватывает. Увернувшись от следующего замаха, едва сдерживаюсь, чтобы не ударить его в ответ, хоть и жажду этого. Если бы у него было при себе оружие, я бы не стал его щадить, но он, кажется, чист.
Краем глаза замечаю Стоун, и чувство страха возвращается ко мне.
Если бы с ней что-то произошло…
– Уходи отсюда и позвони, чёрт подери, в полицию! – взрываюсь я.
Она смотрит на меня изумлённо, прижимая сумочку к груди.
«Всё в порядке, – хочется мне сказать, – я со всем этим разберусь».
Но затем парень кулаком ударяет меня в челюсть, и моя голова отклоняется назад.
Отличный удар, парень.
Ах, ты ж мерзкий ублюдок!
Хватит.
До этого я лишь играл с тобой.
Повернувшись, хватаю обе его руки и выворачиваю их ему за спину, пока парнишка не визжит от боли. Опираясь коленями ему в спину, я прижимаю парня к земле и сжимаю ему запястья. Он хнычет и брыкается ногами, но все тщетно. Тяжело дыша, сажусь на него сверху.
Чёрт, это всё, что мне остаётся, пока не приедут полицейские.
– Ты в порядке? – спрашиваю я Стоун. Глазами осматриваю её, оценивая ушибы и травмы. Если на ней хоть царапина… я изобью его до полусмерти.
Сглотнув и тяжело дыша, Стоун отвечает:
– Да, всё хорошо. Кевин позвонил в полицию.
Только сейчас я замечаю Кевина рядом с ней, всё ещё снимавшего на камеру. Я смотрю на него. Ну что за идиот.
Но Стоун уже готова. Бросив на Кевина пристальный взгляд, она тут же встаёт перед объективом и начинает репортаж. Её светлые волосы растрёпаны, но рубашка и облегающая юбка на месте, так что всё отлично.
Она повествует о произошедшем, пока грабитель извивается подо мной. Усилив хватку, концентрируюсь на нём. Наконец, слава небесам, двери на парковку открываются, и появляется отряд полицейских, бегущих в нашу сторону.
– …мой оператор Кевин и я поймали подозреваемого, который, исключительно по нашим предположениям, и есть «Грабитель с Грин стрит», в тот момент, когда он пытался совершить нападение на пожилую женщину. – Сделав серьёзное лицо, Стоун решительно смотрит в камеру. – Во время пресс-конференции мэра я заметила подозрительного человека, направлявшегося на парковку. Такое же место, где были совершены предыдущие три нападения. И хоть и было непонятно, является ли он тем самым Грабителем, что-то казалось не так. Мы решили за ним проследить. – Стоун опускает момент о том, насколько опасно было преследовать этого парня. – Мы услышали крики и увидели, как этот парень приставал к пожилой женщине. Мы заступились за неё, и мне удалось отобрать у него сумочку до того, как он убежал. – Она приподнимает изодранную сумку перед камерой, словно трофей. – Наш собственный спортивный обозреватель Кейд Хилл последовал за ним и догнал. Слава Богу, он бывшая суперзвезда НФЛ и спортсмен.
Стоун переводит взгляд на копошащихся полицейских, которые просят её и Кевина отойти подальше.
– Как вы можете видеть, правоохранительные органы уже на месте. К десяти часам у нас будут последние новости. Я Ребекка Фильдстоун, «КНОТ 5» – канал, который выходит за рамки обычных репортажей, чтобы вы были в безопасности.
Я встаю, когда подходят полицейские и забирают парня из-под меня, надевая на него наручники. Уставившись на меня, он проклинает меня на чём свет стоит, пока его уводят.
Нахмурившись, отступаю назад, давая полицейским делать свою работу. Один из них отводит меня, Стоун и Кевина в сторону, пока другой сопровождает пожилую даму в тихий уголок.
Из-за всей этой потасовки воротник моей рубашки изорван, на левой штанине трещина, и я потерял ботинок. Уровень адреналина в моей крови так высок, что я вот-вот сорвусь. Сжимая челюсти, бросаю сердитый взгляд на Стоун. Когда мы останемся с ней наедине, я даже не знаю, буду ли орать на неё что есть мочи, или оттрахаю, насколько хватит сил. А может, и то, и другое.
***
Спустя несколько часов мы сидим в шумном спортивном баре недалеко от здания нашего канала. До этого нас допрашивали полицейские, после чего мы отправились в офис, чтобы собрать воедино отснятый Кевином материал и парочку видеороликов с пресс-конференции к десятичасовым новостям.
Стоун сидит рядом на стуле, Кевин ушёл в уборную, – он до сих пор пребывает в шоке, – Трент сидит напротив, покупая напитки всем вокруг. Очевидно, отец официально нанял его как менеджера по связям с общественностью для школы, и чувствует себя щедрым.
Пристально наблюдаю, как Стоун опрокидывает ещё один шот Файербола, который подтолкнул ей мой братец. Не отпускающее возбуждение вскружило ей голову.
– Ещё по одной за наших героев! – Призывает Трент бармена, указывая на меня и Стоун. – Эй, люди, они сегодня спасли не одну жизнь!
– Сюда, сюда, – слышится голос из толпы. Видимо, кто-то уже услышал историю Стоун.
Звон бокалов, ещё один тост и Стоун улыбается мне.
– Я рада, что ты больше не сердишься на меня.
Я удивлённо отвечаю:
– Расплатишься со мной позже за это.
Дело в том, что я ужасно на неё сердился из-за того, что она погналась за грабителем, но как только мы остались одни на лестничной площадке, всё, чего мне хотелось, так это обладать ею, словно я пещерный человек.
Что я и сделал.
Я впился в её пухлые губы карающим поцелуем, который становился всё мягче и нежнее по мере того, как она таяла в моих объятиях.
Когда речь заходит о ней, я беззащитен, и сам не понимаю как так.
Она краснеет и кладёт ладонь на барную стойку. Стараясь быть незаметным, я кладу руку рядом с её, едва касаясь. Тем не менее, этого достаточно, чтобы каждый волос, каждая клетка, каждый мускул моего тела встали по стойке смирно.
Тепло её руки едва ощутимо, но этого хватает, чтобы разогреть моё желание к ней. Влечение между нами сильно, и я хочу её больше, чем когда-либо и кого-либо в жизни.
Кевин возвращается из туалета и встаёт за спиной у Стоун. Нехотя убираю руку от её ладони и потираю шею. Интересно, как долго я смогу притворяться, что мы с ней не вместе?
Имеет ли это значение сейчас, когда Марв собирается сделать её режиссёром?
Эта мысль выводит меня из оцепенения.
Я ещё не рассказал Стоун о решении Марва.
Как я мог?
Словно почувствовав перемену в моём настроении, Стоун прерывает разговор с Кевином и поворачивается ко мне.
Я гляжу на Трента, чтобы избежать её взгляда.
– Чувак, выглядишь как побитая собака, – говорит он, указывая на мою порванную рубашку и штаны.
– В следующий раз сам стань героем, – возражаю я.
– А мне нравится твой вид, – добавляет Стоун, поправляя воротник моей рубашки и слегка касаясь пальцами моей частично обнажённой груди. Она поедает меня глазами, и словно неандерталец, я лишь сильнее выпячиваю грудь. Стоун наклоняется, чтобы убрать пятно, которое я, видимо, упустил, и до меня доходит её аромат. Кевин хлопает меня по плечу, отчего Стоун вздрагивает и отстраняется.
– Спасибо, мужик. Если бы ты не появился там… не знаю, что случилось бы.
Он благодарил меня уже сотню раз.
– Без проблем. В следующий раз лучше оставьте преступников полиции. Понятно? – последние слова я обращаю Стоун.
В ответ она лишь ухмыляется.
Этой женщине никто не может диктовать, что делать. Никогда. И мне это известно. Раздаётся музыка канала «КНОТ», и я кричу бармену сквозь всю толпу, чтобы тот увеличил звук телевизора. Он прибавляет громкость, и мы смотрим, как Мэтт и Лори рассказывают нашу историю. Материал, конечно же, отснят Кевином.
Трент присвистывает.
– Прошу всех обратить внимание! Мой брат и Стоун в новостях!
Бар замолкает при виде меня, сидящего верхом на грабителе. Стоун достаются громкие поздравления, когда народ видит по ТВ, как она спасает сумочку.
– Вперёд, Ребекка! – кричит кто-то в толпе, и Стоун аж светится.
Позже Трент и Кевин оживлённо обсуждают их любимый вкус фруктового напитка «Слёрпи», поэтому я наклоняюсь к Стоун.
– Ты хоть представляешь, как роскошно смотрелась на экране?
Она покусывает губу.
– Это было сумасшествие, не так ли? Что ж, я хотя бы сохранила на себе целой рубашку.
Я смеюсь её шутке.
– Моя мама сказала бы, что ты сумасбродней, чем мешок полный гремучих змей.
– Эй, я не змея! – хихикает она.
– А как насчёт мешка, полного котят?
Стоун застенчиво улыбается.
– Так-то лучше. Напоминает мне Киллера. Твой котёнок ни разу не поцарапал меня.
Киллер напоминает мне о моём пентхаусе, и я представляю Стоун, лежащей обнажённой на моей кровати.
Выражение её лица становится серьёзным, когда она прикрывает ладонью мою щёку и приводит меня в чувства своими изумрудными глазами. Она глубоко вздыхает.
– Правда, Кейд, мне жаль, что я заставила тебя побеспокоиться. – Её глаза полны эмоций, и она моргает. – Спасибо за этот вечер. Своим поступком ты вполне мог способствовать моему повышению, как знать.
Должность ведущего.
Я закрываю глаза. Вот чёрт!
Забудь об этом. Думай о ней.
Поэтому в присутствии всех в этом баре я наклоняюсь и целую её в губы. Она отвечает, и наши языки переплетаются в нежном поцелуе. И когда я отстраняюсь, Стоун тяжело дышит.
Кевин смотрит на нас во все глаза, а Трент просто фыркает.
Я поднимаю Стоун со стула, бросаю пару сотен на барную стойку и, не сказав никому ни слова, мы уходим.
Колючая, упрямая Ребекка Фильдстоун сегодня моя.
Потому что не знаю будет ли так и завтра…
Глава 20
Ребекка
– Да! О, Кейд… О, да! – Вот оно, самое потрясающе «О, да!» в моей жизни пронзает моё тело и душу. Мой разум стёрт. Я взлетаю на небеса, когда Кейд Хилл вонзается в меня, стоя у подножия кровати.
Он самый потрясающий, красивый и сексуальный мужчина из всех, что я видела, и это уже мой третий оргазм за ночь под воздействием его массивного естества.
Я лежу на спине, забросив лодыжки ему на плечи, и он наклоняется вперёд, опираясь руками по обе стороны от меня. Капля пота скатывается по его виску, его волосы растрёпаны беспорядочными волнистыми волнами вокруг его лица. Глаза зажмурены, он тянется к моей голени, словно в поисках опоры.
– Чёрт, Стоун… – низкое проклятие вырывается из его груди, и я чувствую его пульсацию внутри себя. Он напряжён, его тёмные брови суровы, а я летаю среди звёзд, пригвождённая к этой кровати этим роскошным мужчиной, который теперь опускается на предплечья ближе ко мне и похищает мои губы в нежном преклоняющемся поцелуе. Мои губы отвеют ему лениво, податливо.
– Адреналин во время секса неподражаем, – вздыхаю я, и Кейд смеётся.
– Не смею ни о чём помышлять…
– Хм-м, но у меня куча идей.
Уткнувшись носом мне в шею, Кейд опускается ниже и целует мою ключицу. Его борода жёстко щекочет мою чувствительную кожу, и это абсолютно божественно. Слишком… Неожиданно грудь сжимает паника, тело напрягается, когда в мыслях вдруг всплывает воспоминание.
– Кейд… – даже я слышу дрожь в своём голосе.
Он поднимает голову.
– Что случилось?
Опускаю глаза к его подбородку, протягиваю руку, чтобы запустить пальцы в его шелковистые волосы прежде, чем решаюсь спросить вслух:
– Ты же не… вступал в какие-то сверхсекретные правительственные программы?
В его глазах я читаю замешательство.
– Сверхсекретные правительственные программы?
– Что-то вроде «НАСА».
Кейд отстраняется ещё, пристально изучая меня взглядом.
– Ты что, ударилась головой сегодня? В драке, может?
– Нет, просто любопытно.
– Я никогда не работал в «НАСА» и вообще не подавал заявок ни в какие государственные программы.
Облегчение урчанием отдаётся в моём желудке, и я смеюсь безумно счастливая.
– Хорошо. Никогда этого не делай.
Кейд хмурится, но на щеке всплывает эта удивительная ямочка.
– Ты сумасшедшая, Стоун.
Я касаюсь пальцем с красным маникюром этой ямочки, и меня посещает очередная мысль касательно этого вечера.
– Спасибо тебе.
– За этот умопомрачительный оргазм? Всегда, пожалуйста.
– Нет, мистер Заносчивость.
– Можешь называть меня просто Самец.
– О, Боже мой! – Я закатываю глаза, легонько толкая его в плечо. – Забудь о том, что я сказала.
Кейд смеётся, отстраняясь, чтобы снять презерватив. Я поднимаюсь на подушки и накидываю одеяло на своё обнажённое тело, ожидая, что он присоединится ко мне. И вот когда наши головы расположены на королевских размеров подушках, посреди гигантской кровати, мы смотрим друг на друга, удовлетворённо улыбаясь.
Быть девушкой Кейда – тайной девушкой – даже лучше, чем я представляла.
– Ну, хорошо, серьёзно, – наконец говорит Кейд глубоким грудным голосом, который я так люблю, протягивая руку, чтобы убрать прядь непослушных волос с моей щеки – что тоже мне очень в нём нравится. – За что ты снова меня благодаришь?
– Я думала о том вечере… ну тогда, на парковке.
Кейд хмурится, но по-прежнему улыбается.
– Не понимаю.
– Спасибо, что не рванул и не отобрал у меня историю, когда всё уже закончилось. Спасибо, что позволил мне сделать репортаж из этой истории.
– Но это была твоя история.
– Да, но ты же понимаешь, о чём я. – Опуская глаза, я думаю об его инстинкте защищать меня. – Я так тяжело работала и я… даже не знаю. Наверное, я просто хотела, чтобы ты знал, что я ценю твою поддержку и то, что ты не относишься ко мне, как … – Мне не хватает смелости сказать это вслух. Как Марв.
Говоря всё это, я не перестаю теребить тёмные волосы на его груди, пока наконец не решаюсь посмотреть ему в глаза. Выражение его лица меняется. Он пытается это скрыть, но я успеваю заметить перемены… возможно, беспокойство? Я не уверена.
– Что не так? – спрашиваю я, касаясь его своей ладонью. Кейд избегает смотреть мне в глаза. Вместо этого он берёт меня за руку и поворачивает спиной к себе, прижимая к груди.
– Давай поспим. Поговорим завтра.
– Ты устал?
– Знаешь, быть героем нелегко: преследовать плохих парней, защищать тебя, притворяясь, что меня и рядом-то нет.
Его слова меня смешат, и я крепче сжимаю его руку, обнимающую меня за талию.
– Просто знай, что это много для меня значит, – тихо отвечаю я. – Больше, чем ты думаешь.
Он отвечает снова серьёзным, низким и тихим голосом:
– Я знаю.
***
Я открываю глаза на рассвете. Кейд всё ещё спит, издавая звук, похожий не то на громкое дыхание, не то на лёгкий храп, что заставляет меня улыбнуться. Никогда не думала, что храп может показаться мне очаровательным, но Кейду как-то удаётся.
Сделав глубокий вдох, я сползаю с гигантской кровати и собираю вещи. Нужно съездить домой, принять душ и переодеться, и мы встретимся уже на работе. Хотелось бы мне отправиться на пробежку вместе с ним. Хотелось бы принять душ и умыться его вкусно пахнущим средством для душа. Хочу весь день пахнуть ароматами тёплого леса, цитрусов и Кейда, напоминающими мне об этой ночи… о героях… об удивительных, настоящих парнях, которые вот они, тут, наяву.
Когда я захожу в квартиру, неся туфли в руках, Чес уже сидит за столом, скрестив ноги. Она выглядит, словно домохозяйка из пятидесятых: полный макияж, розовый шёлковый халат, розовый тюрбан на голове и чашка кофе в руках. Наш огромный телевизор показывает утренние новости канала «КНОТ», как раз в середине моего репортажа.
– Да ты крута! – Чесси спрыгивает со стола и подбегает. Чтобы обнять меня. Я едва достаю ей до груди, поскольку на ней туфли на высоких каблуках и с перьями. – О тебе шумит весь город: Ребекка Фильдстоун в новостях «КНОТ», наша защитница от грабителей в капюшонах!
– Ты это видела?! – спрашиваю я чуть громче, чем следовало, всё ещё испытывая волнение от произошедшего вчера.
– Эй, подруга, не кричи. Вчера у меня было представление.
– Извини! – Я подпрыгиваю к дивану и сажусь на него, подмяв под себя ноги и хватая пульт, чтобы перемотать и посмотреть свой репортаж с начала.
Экран телевизора наполняется изображением того, как я держу сумочку пожилой дамы, вбегают полицейские, а затем Кейд прижимает коленом спину тому уроду, и за всем этим кадром мой голос: «…хотя было не ясно, был ли этот человек нашим Грабителем, но было очевидно, что что-то не так. Мы не спускали с него глаз…»
– Мне нравится эта часть, – говорю я, нажимая на паузу. – Ты заметила, как я провела параллель? Только что, там, на месте преступления.
– Да ты просто Кристиан Аманпур.
– Не смейся надо мной!
– А я и не смеюсь! – Чесси закатывает глаза и кладёт свою загорелую руку себе на грудь с трагическим видом. – Эта история такая же волнующая и важная, как какие-нибудь события в Ираке, а может, и важнее. Я ведь и правда подумывала больше не ходить в район Грин стрит.
– Да! – я вскакиваю на колени. – Вот именно! Мы помогли поймать этого парня, и тем самым мы спасли местных предпринимателей, туристов…
– Ты герой!
Глубоко вздохнув, я опускаюсь на задницу.
– Теперь я уверена, что получу эту должность ведущего.
Чес похлопывает меня по ноге.
– Ты же знаешь, у тебя есть мой голос.
Звонит телефон, я поднимаю его, пока Чесси отбирает у меня пульт.
К.: Ненавижу просыпаться без тебя.
Это Кейд, и от его слов у меня мурашки.
Я: Извини. Нужно было собираться на работу.
Я даже не пытаюсь скрыть улыбку до ушей.
К.: Не терпится тебя увидеть.
Я: Мне тоже.
– М-м-м, и очевидно голосом этого сексуального спортсмена ты тоже заручилась, а! Да, детка, ты только погляди на эту задницу!
Поднимаю глаза к телевизору и вижу, как в репортаже на заднем плане Кейд разговаривает с полицейскими, светя своей потрясающей задницей чуть ли не на весь экран.
– Вчера я это упустила.
Большие карие глаза изучают меня сверху вниз.
– Даже не пытайся врать мне, мисс Похмелье. Ничего ты не упустила, и всё опробовала!
– О! – смеюсь я, качая головой. – Я имела в виду, что не заметила эту задницу по телевизору вчера. В баре телек был маленький.
– Позор тебе. – Соседка поворачивается ко мне спиной, а я на секунду задумываюсь, какой же потрясающей может быть жизнь, когда, наконец, всё налаживается. – Так значит, ты спишь с ним.
Это не вопрос, и я не могу сдержать улыбку в ответ. Я чертовски счастлива.
– Он такой страстный, Чесси. Прошлой ночью… всё было.
– Классный большой «О»?
– Потрясающий «О». Сильный. Невероятный. А может, даже несколько…
– Только не говори… – Смотрю, как моя соседка ростом шесть и два фута поднимается с дивана и берёт свою чашку кофе. – Ему звонили утром. НАСА отправляет его на Марс на три года.
– Да нет же! – Я вскакиваю и подбегаю к кофемашине: открываю её, закидываю туда капсулу, затем ставлю чашку и нажимаю на кнопку. – Космос ему абсолютно не интересен. Мне перестал сниться этот сон с тех пор, как мы стали встречаться.
– И что, по-твоему, это значит?
– Не знаю, – честно отвечаю я. – Может, что я больше не страдаю от обязательствофобии? – Жду, когда кофемашина перестанет булькать, и беру чашку.
– Ты готова остепениться? Бросить работу? Рожать детей?
Делаю глоток кофе, в удивлении уставившись на подругу.
– Все эти месяцы у меня на уме была только должность ведущего… – Ещё глоток. Я знаю, что это не совсем так. – Ну, и ещё задница Кейда.
– Да, детка! – Мы обе хихикаем.
На экране высвечивается надпись «Жизнь с Келли и Райаном», и я снова спрыгиваю с дивана.
– Нужно собираться на работу! – Ставлю чашку в раковину, затем вбегаю к себе в комнату, хватаю вещи и бегу в душ. – После того вечера в субботу я и правда подумала о том, чтобы завести детей от него. – Отвечаю я, проходя мимо Чесси. – Не знаю. А что, мне пора уже думать о детях? Мне всего двадцать восемь. А ты думаешь о том, чтобы завести детей?
– Дети приносят в дом вшей, – отвечает Чес.
– Помимо всего прочего! – отзываюсь я, думая о милых маленьких пухлых темноволосых малышах и тёплых объятиях.
Приняв душ, приодевшись и накрасившись за двадцать минут, я прощаюсь с соседкой, отправляя ей воздушный поцелуй и оставляя её одну в квартире, свернувшуюся на диване, смотреть «В объятиях смерти».
– Это классика! – выкрикивает она вдогонку моему осуждающему фырканью.
Бабочки парят в животе, когда приезжаю в офис, и не только потому, что увижу Кейда после самой потрясающей ночи в моей жизни. Вполне вероятно, что мои тяжкие труды сегодня окупятся. Прежде чем открыть дверь и отправиться в отдел новостей, не спеша делаю три глубоких вдоха.
– Вот оно, Бэкс, – шепчу я и поднимаю глаза вверх, мысленно благодаря небеса за всё случившееся вчера.
Быстро иду по холлу, когда слышу гул толпы. Они кажутся счастливыми, словно что-то празднуют.
И я совсем не готова к тому, что предстаёт передо мной.
Красочный букет из воздушных шаров привязан к спинке стула, а в центре комнаты находится огромный ярусный торт с надписью «Поздравляем!» белой глазурью в форме радуги. Почти десять часов, и чтобы вы понимали, тут собрался почти весь отдел новостей. Команда утреннего шоу собирается домой, поскольку они прибыли в два часа ночи, а все остальные, кто работает до шестичасовой вечерней телепередачи, собираются, чтобы узнать свои задания.
Викки замечает меня и, быстро пересекая комнату, подбегает ко мне, слегка улыбаясь. Мой мозг пытается перебрать все варианты: репортаж с грабителем был настолько успешным, и Марв на этой неделе должен был вынести решение о новом ведущем…
– Это для меня? – спрашиваю её я.
– Бэкс… – голос Викки встревожен, от чего я в ещё большем замешательстве. – Сегодня я в первую очередь поговорила с Марвом о том, чтобы он дал тебе повышение, может, переписать твой контракт и включить в него должность исполнительного директора новостей…
– Ребекка! – кричит мне Марв через всю толпу и гул.
Волнение переполняет меня. Вот оно!
Я хотела было подойти к нему, но Викки хватает меня за руку, удерживая. В недоумении я хмурюсь, но затем вижу Кейда рядом с Марвом, его лицо просто каменное, словно от гнева. И тут я, наконец, замечаю Саванну. Она идёт к торту с мрачным выражением лица и блестящей карточкой в руке.
– Я лишь поблагодарила Кейда за то, что на утреннем собрании правления он поддержал решение в отношении тебя.
– Я ничего не понимаю, – задержав дыхание, произношу я.
Я говорю скорее с Викки, чем с Марвом, пока Кейд пытается пробиться через толпу, чтобы подойти ко мне. Он словно движется в замедленной съёмке. Словно вся комната в замедленной съёмке уплывает от меня всё дальше и дальше. Я осталась одна в узком туннеле унижения и разбитых грёз.
– Что происходит?
Но я слышу лишь голос Марва:
– Прошу, присоединяйся к нашим поздравлениям Саванне Уинстон, теперь она ведущий новостей по выходным на канале «КНОТ»!
Шум аплодисментов для меня словно удар в живот – я не могу дышать. Ноги становятся ватными, и я пытаюсь ухватиться за что-нибудь, чтобы устоять на ногах.
Викки всё ещё держит меня за руку, но я отдёргиваю её.
– Саванна? – спрашиваю я громким шёпотом.
«И Кейд поддержал это? Он знал? Всё это время он знал?!»
Он всё ещё пробивается сквозь толпу ко мне, но уже поздно.
Паника охватывает меня, мне хочется свернуться калачиком под каким-нибудь из этих столов.
Сердце колотится так, что я слышу стук ударов в ушах, горле, во рту.
Конец. Всё кончено. Кейд, мои мечты, мои планы, моё будущее в «КНОТ» …
Мне не оставили выбора.
Мне нужно убраться отсюда.
Глава 21
Кейд
Марв – полнейший придурок.
Он с самодовольным видом объявляет, что Саванна получила должность ведущего, и кто-то уже открывает бутылку шампанского. Выталкивая пробку и поднимая бокал, он удовлетворённо сияет и произносит необдуманный тост о том, какая она находка для канала и как ей подходит эта должность ведущего выходного дня.
Не отрывая глаз, наблюдаю за Стоун, искренне желая быть рядом в этот момент, но мне не протолкнуться через всю эту толпу. Вот чёрт! Я не хотел, чтобы она так об этом узнала.
Она замирает, оглядывая комнату широко открытыми от удивления глазами. Её взгляд мечется от Саванны к Марву, от него к Викки, а затем на меня. Она потирает шею дрожащей рукой, и я вижу, как учащённо бьётся её пульс.
«Подойди к ней, Кейд».
Сделав шаг назад, она выбегает из комнаты.
– Стоун! – я зову её, но она не признаёт меня, с каждым шагом увеличивая расстояние между нами, убегая вниз по коридору в направлении своего рабочего места в кабинке.
Проталкиваясь между репортёрами, наконец, добираюсь до двери и бегу за ней.
– Стоун, погоди минутку…
– Не подходи ко мне, – отвечает она низким и дрожащим голосом, не замедляя шага.
Свернув за угол, она заходит в свою кабинку. Её взгляд мечется во все стороны, лишь бы не смотреть на меня. Она начинает собирать вещи со стола, бормоча себе под нос и перекладывая бумаги с места на место. Наконец, берёт со стола потрёпанного вида кактус и сжимает его – цветок около фута высотой, зелёный, с шипами и ветвями, напоминающими руки человека.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я.
Она не обращает на меня внимания, хватает пиджак и закидывает себе на руку. Она осматривает ещё раз стол, пытаясь решить, что ей нужно взять.
– Ты уходишь? – спрашиваю я чужим голосом. Я этого не позволю.
– Как проницательно с твоей стороны, – её голос холоден, как лёд, а лицо словно сокрыто маской. Развернувшись на каблуках, она неожиданно тянется к полке над компьютером и смахивает все прикреплённые булавками к доске фотографии.
На одном фото они с Кевином у здания суда во время судебного процесса Джованни в прошлом году, на другом они с Викки улыбаются на вечеринке в офисе, на следующей Стоун в окружении других репортёров на награждении во время конвенции Ассоциации телерадиовещателей – все они были сделаны до того, как я начал тут работать. До моего сознания доходит тот факт, что Стоун работала на этом канале дольше, чем я играл в НФЛ. Она не может просто взять и бросить всё это.
Зажимаю переносицу.
– Слушай, не позволяй Марву выиграть. Вся эта история с Саванной почти для всех тут стала неожиданностью. Марв слишком решительно настроен поставить ее на эту должность. Это чертовски странно, но я обещаю, что разберусь.
– Не утруждайся, – фыркает Стоун. Удерживая одной рукой кактус, второй она закидывает фотографии в сумку, разворачивается и проходит мимо меня до конца коридора.
Из комнаты отдыха выходит пара ребят с блюдцами с кусочками торта в руках, улыбаясь. Казалось, Кевин собирается что-то сказать, увидев Стоун, но передумывает, когда я киваю ему головой.
«Не лучшее время, приятель».
Они отступают, чтобы пропустить её, когда она проносится мимо них, направляясь к выходу.
Я хватаю её за локоть, и Стоун бросает на меня гневный взгляд.
– Не трогай меня, Кейд Хилл. Даже не смей… не после того, что сделал.
Она застаёт меня врасплох.
– Ты же не поверишь ему. Я не имею никакого отношения к тому, что Саванна получила должность ведущего.
– Это не важно. Моё время на «КНОТ» закончилось. Я тут никому не нужна.
У неё перехватывает дыхание, грудь быстро опускается и поднимается.
Не давая ей возможности отказаться, я беру её за руку и веду в отдел спортивных новостей.
– Ты не уйдёшь отсюда просто так, не поговорив со мной.
Стоун сопротивляется, пытаясь освободиться, но, поскольку руки у неё заняты вещами, ей это не удаётся. Воспользовавшись этим, я провожу её в свой кабинет, и, закрыв за нами двойные двери, поворачиваюсь к ней.
Жёсткая и непреклонная, она смотрит на меня в упор с лицом, выражающим гнев.
Я сглатываю и выдыхаю.
«Боже, почему я не поговорил с ней раньше»?
– Я должен был сказать тебе, – произношу я мягко, приближаясь к ней.
Стоун смотрит на меня по-прежнему сердито, ещё сильнее выпрямив спину.
– Почему бы тебе не рассказать мне сейчас? Расскажи, как помог Марву выбрать Саванну, ты знал об этом всё это время и не сказал мне ни слова, чёрт тебя дери! Я говорила тебе, как сильно жажду эту работу. Я всё тебе рассказывала! – Стоун опускает голову. – Господи, до чего наивна я была. А ведь я только подумала, что ты… – она замолкает.
В груди давит.
– Что?
Она яростно качает головой.
– Ничего. Это не важно. – Её осанка обмякает, словно её кости раскрошились, оставив на ней лишь кожу. – Уже не важно.
Ритм моего сердца ускоряется.
– Я не имел никакого отношения к Саванне.
– Но ты был там, на собрании.
– Я на твоей стороне, Стоун, – отвечаю я, сжимая кулаки и вспоминая спешную встречу в понедельник. Марв придерживался строгого плана, используя логику консультантов, а затем жалобы зрителей на эпизод Стоун с обезьяной. Я попросил его предоставить доказательства этих жалоб, потому что сомневался, что они были столь же широко распространены, как он утверждал, но меня не услышали. Я утверждал, что Саванна ещё не созрела, чтобы справляться с таким давлением и, конечно же, я высказал своё мнение о её явном недостатке познаний, когда речь шла об основной географии. Но Марв был непреклонен в том, что Саванна – это новое, молодое и свежее лицо Хьюстона, и что бы я ни говорил, это не помогло.
– Я был против, но Марву удалось протолкнуть эту идею. У него были как устные разумные аргументы, так и на бумаге, у Саванны есть всё.
– Она тут меньше года и каким-то образом умудрилась получить всё! – Её лицо перекашивает, и она отворачивается от меня.
– Ты заслуживаешь эту работу, как никто другой, – мягко говорю я.
– Это всего лишь слова, Кейд. Скажи мне вот что: ты знал об этом вчера, когда мы трахались, что я приду сюда и подвергнусь такому унижению?
Я запускаю руки в свои волосы.
– Прости меня. Я не думал, что он объявит об этом так скоро. Я не хотел причинить тебе боль.
– И ты не думал, что мне будет больно сегодня? – Стоун морщится, кактус в её руках качается, и я практически жду, что сейчас он упадёт на пол. Но ей удаётся спасти цветок.
Стоун краснеет и смотрит на меня.
– Я упала прямо к тебе в руки, зная, как опасно связываться с коллегой, но, в конце концов, это даже не имеет отношения. Потому что это не ты меня подвёл, я сама виновата, что поверила на долю секунды, что Марв, ты и Викки могли обратить внимание на меня и оценить мой опыт работы. Я сама виновата, что верила, будто заслуживаю эту работу, но очевидно, мой мозг недостаточно велик для этого, и я недостаточно молода. – Стоун глубоко вздыхает и осматривает комнату пустым взглядом. – Ненавижу это место.
– Марв допустил ошибку. Позволь мне…
Она разрезает воздух взмахом руки.
– Ты ничего не будешь делать. Что бы между нами ни было… – Она указывает руками на меня и себя. – …теперь всё кончено. Я доверяла тебе.
Я заслуживаю этого, но её слова, словно острый нож.
– Не уходи, – прошу я, делая к ней шаг.
Она отстраняется от меня, каким-то образом умудрившись найти ручку двери и открыть её.
Я иду за ней, пытаясь помочь и при этом не дать ей уйти от меня. Потому что кажется, всё кончено. Я следую за ней, пока она проходит через отдел и выходит в коридор, где сталкивается с Саванной, у которой в руках букет из воздушных шаров.
– Разве это не лучшие новости? – Саванна сияет от гордости, сунув букет Стоун под нос. – Мечта стала явью… моё собственное шоу!
