Текст книги "Кровавое пробуждение (ЛП)"

Автор книги: Тесса Доун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7

Накари приехал на своем старинном Calypso Coral 1970 Ford Mustang, который выглядел как новый, на стоянку у клиники Кейгена и медленно выключил двигатель. Киопори не понимала, что означали все эти названия, но Накари упомянул их несколько раз на пути в клинику. Судя по всему, он коллекционировал автомобили Ford Mustang и был чрезвычайно этим увлечен.

– Оставайтесь на месте, – сказал он, открывая дверь со стороны водителя.

Киопори изогнула бровь.

– Что, простите?

Накари улыбнулся изумительной улыбкой, которую всегда использовал, чтобы очаровывать человеческих женщин, когда кормился от них.

– Простите. Пожалуйста, не уходите никуда. Помните, вы согласились, что сначала я обсужу это с Маркусом.

Киопори глубоко вздохнула и кивнула, чувствуя, будто вес целого мира опустился ей на плечи. Она дала Магу слово, которое никогда не нарушит.

– Я буду ждать, но вы должны понимать, как отчаянно мне нужно его увидеть.

– Конечно. – Накари забрал ключи и нажал на темную панель, включая ее.

– Хотите послушать радио?

– Что?

Накари покачал головой.

– Неважно. Я скоро вернусь.

Маркус стоял в конце палаты номер три, наблюдая, как Кейген оказывает Кристине медицинскую помощь. Его мысли витали где-то далеко, когда он услышал осторожный стук в дверь.

– Кто там? – раздраженно спросил Кейген. – Я дюжину раз говорил не беспокоить меня, когда я с пациентом!

Дверь медленно открылась, и заглянул Накари.

– Брат, – поприветствовал Кейген, но его внимание осталось приковано к Кристине.

– Приветствую, Кейген, – ответил Накари, а затем повернулся к Маркусу. – Можно с тобой поговорить?

Маркус несколько раз моргнул, словно выходя из транса.

– Мы сейчас заняты, Накари.

У него не было никакого желания отвечать на вопросы младшего брата о том, что случилось.

Накари перешел на телепатическую связь.

«Я понимаю, Маркус, но там есть кое-кто, кому отчаянно нужно тебя увидеть».

Маркус посмотрел на дверь.

«Кто?»

«Она в машине», – объяснил Накари.

«Она?»

«Да, Принцесса Киопори. Она настаивает, и, честно говоря, если ты не согласишься встретиться, думаю, у нее хватит наглости прийти прямо сюда даже несмотря на Кристину», – Накари перевел взгляд на девушку, и та покраснела, заметив его интерес.

Маркус наблюдал за ними. В отличие от Киопори, Кристина не скрывала свою реакцию. Она видела потрясающего мужчину и была ошеломлена им. Как часто она видела Накари раньше? Сотни раз?

Маркус покашлял и Накари уважительно опустил взгляд.

– Приветствую, сестра, – сказал он, обращаясь к судьбе брата.

Кристина побледнела и быстро отвернулась, не в состоянии ответить.

«Вижу, она не так уж плохо стравляется», – прокомментировал Накари.

Затем Кейген посмотрел на него.

«Почему бы тебе не провести Принцессу на террасу за клиникой, сразу за моим кабинетом? Дверь не заперта, Маркус может встретить ее там. – Он взглянул на Маркуса. – Будь спокоен, я прослежу, чтобы Кристина никуда не ушла».

Маркус колебался, пока оба его брата ожидали ответа. Он повернулся к Кристине и, больше из вежливости, чем по необходимости, произнес:

– Я вернусь.

Она вздрогнула при звуке его голоса, но не подняла взгляд.

Накари издал низкий свист, придерживая дверь перед Маркусом, четко понимая, насколько дела плохи. Как только дверь закрылась, он прошептал:

– Ух ты, у вас двоих на самом деле может что-то получиться.

Маркус зло посмотрел на младшего брата взглядом, способным превратить в лед, и Накари быстро закрыл тему.

– Проведи ее через задний ход, а я пойду через кабинет Кейгена. – Маркус провел рукой по волосам, почувствовав внезапную усталость.

Накари нахмурился.

– Хм, да, хорошо, – его голос прозвучал внезапно резко. – Нет проблем.

Он покинул клинику через парадную дверь.

Маркус был не готов к такому повороту событий. К чему угодно, но не к происходящему. Последнее, что ему сейчас нужно – это встреча с Принцессой, потому что он не знал, сможет ли потом вернуться к Кристине. Возможно, смерть была предпочтительнее. Мог ли он обменять жизнь с той, которую не любил, на тридцать дней с любимой? Мог ли отказаться от требований Проклятья Крови и провести последние дни с Киопори? Он вздохнул и направился вверх по лестнице, через кабинет Кейгена туда, куда Накари приведет Принцессу.

В миг, когда Киопори предстала перед его взором, ему пришлось ухватиться за перила, чтобы удержать равновесие.

«Не пялиться», – предупредил он себя, зная, что это бесполезно.

Накари отвел глаза и исчез из поля зрения, предоставляя им возможность поговорить наедине. Как только он ушел, Киопори залилась слезами.

Маркус протянул руки, стараясь дышать спокойно.

– Не плачь, Принцесса, пожалуйста, не плачь, я не вынесу этого.

Дрожащая Киопори прильнула к нему, крепко прижавшись. Она, безудержно рыдая, вцепилась в его спину так, словно не хотела никуда отпускать.

– Мне жаль, я не хотела.

Маркус осторожно оперся подбородком о ее голову и убрал волосы с шеи. Его рука дрожала.

– Ты не представляешь, как мне жаль. – Он вздохнул. – Сначала, когда я увидел луну, то решил, что она для нас.

– Мне казалось, что это хороший знак, но я и подумать не могла, что он для тебя, – Киопори всхлипнула и отстранилась, заглядывая ему в глаза.

– Кто тебе сказал? – Маркус тонул в ее золотисто-янтарных глазах. Их блеск померк, но это не имело значения.

– Наполеан. – Она стряхнула слезинку.

Маркус кивнул и притянул ее к себе снова. Он не знал, что сказать или сделать. Как и она. Просто хотел быть рядом. Всегда.

Он понятия не имел, сколько времени они провели в объятьях друг друга – думая, чувствуя, скорбя – пытаясь справиться с тем, что произошло. И тем, что теперь делать.

Киопори, наконец, нарушила молчание.

– Я понимаю, почему необходимо принести кровавую жертву. – Она выпрямилась. – И знаю, что произойдет, если ты и твоя… – ее голос затих. Она просто не могла произнести слово «судьба» вслух.

Маркус взял ее за подбородок и поднял голову вверх, смотря в глаза.

– Рискуя оскорбить богов я думал об этом дюжину раз, Киопори, пытаясь найти выход, но не нашел ни одного. Кроме моей смерти через тридцать дней.

– Нет! – в голосе Киопори слышался ужас. – Точно нет! Не вариант! – Ее тело задрожало.

Маркус вздохнул и отвернулся.

– Хорошо, – прошептал он, прижимая ее голову к своему сердцу и гладя по волосам. – Хорошо, любовь моя. Я больше не буду говорить об этом.

Киопори медленно успокоилась.

– Я пыталась сказать, что понимаю, что тебе придется сделать. Тебе и Кристине, – ее голос дрогнул. – Я пришла сказать, что вы должны… – решительнее сказала она и сделала шаг назад, чтобы встретиться с ним взглядом. – Ты должен принести жертву, Маркус. Ты должен быть со своей судьбой и жить, – Принцесса заговорила тише. – Я лучше буду любить тебя издалека, чем попытаюсь жить в мире без тебя. Понимаешь?

Маркус почувствовал влагу в своих глазах и сморгнул ее. Он инстинктивно взглянул на небо, отметив, что оно становится угрожающе темным. Дождевые облака формировались в ответ на его эмоции, он должен держать себя в руках.

Наполеон уже предупреждал его, из-за последней вспышки ярости пострадало слишком много людей. Он глубоко вдохнул, превращаясь в опытного воина, и ответил обычным спокойным голосом.

– Если таково твое решение, то я буду соблюдать его, но знай, если бы выбор был только моим, я бы выбрал тридцать дней с тобой.

Киопори побледнела, как приведение.

– Это не вариант, Воин! Не вариант!

Маркус покачал головой и снова посмотрел на небо.

– Боги жестоки, – прошептал он. – Я никогда не спрашивал, зачем они допустили проклятье, но это? – Он медленно глубоко вздохнул, поцеловал Принцессу в лоб и сжал ее плечи. – Киопори, я не смогу видеться с тобой после сегодняшнего дня. Это тоже не вариант.

Мужество Киопори растаяло, как сосулька посреди лета, воздух внезапно оставил тело. Шок в ее глазах переплелся с отчаянием, казалось, она на грани паники. Дрожа, Принцесса потянулась и обхватила его лицо, мотая головой. Встав на носочки, она прижалась губами к его губам.

Маркус приказал себе остановиться, просто чтобы оторваться от нее.

Из уважения к выбору Лорда Дракона и Кристине, женщине, которая, как он ожидал, скоро превратится в вампира и родит ему сыновей-близнецов. Но его нестареющая душа не могла сделать этого. В тот миг там была только она, Киопори. Сладчайший вкус ее губ, опьяняющий аромат кожи, соблазнительные изгибы тела, которые хотелось притянуть ближе. И также были боль и пустота в его сердце, лишенном тепла и переполненном горем и одиночеством, которые взяли верх над чувством долга. Хорошего и плохого больше не существовало. Правильно и неправильно – превратились в абстрактные понятия.

Нет. Все хорошее – в его руках. Все правильное – у него отняли. Маркус Силивази ничего не был должен богам.

Никогда.

Он жертвовал собой. Пятнадцать сотен лет. И это было наградой?

Когда Киопори открыла наполненные любовью глаза, земля будто исчезла из поля зрения, вся жизнь покинула эфир. Она прошептала:

– У нас нет тридцати дней, но есть сейчас, Воин. Отдай мне этот миг, до того как уйдешь к Кристине. Подари лишь одно воспоминание, пока вы не вместе.

Как только ее пленительный взгляд встретился с его, Маркус не мог поверить, что она реальна. Откуда эта женщина взялась? Когда их любовь стала такой сильной? И почему он чувствует ее, знает и доверяет каждой частичкой своей души?

Его разум сказал: «Нет».

Выдержка: «Неоспоримое нет».

А чувство долга: «Иди внутрь и найди Кристину».

Маркус попытался оттолкнуть Киопори, отчаянно желая уйти, но больше не мог управлять собственным телом.

А потом его клыки удлинились. Он провел пальцами по месту, где бился пульс. Вверх и вниз. Один, два, три раза. Последний остаток контроля ускользнул, и Маркус вонзил клыки глубоко в мягкую впадинку чуть выше плеча Киопори.

Она вздрогнула, а он пил, словно одержимый.

Прежде чем уйти, он возьмет то, что она захочет отдать – кровь, сердце и тело. И после оставит все, связанное с ней.

Свое сердце, тело и семя.

Свою душу.

А что до богов? Что ж, пусть катятся к черту.

Киопори заглянула в глаза Маркуса, уверенная, что он собирается исчезнуть, так и не ответив на просьбу. Но потом почувствовала резкую, колющую боль в шее, перерастающую в удовольствие настолько сильное, что перехватило дыхание.

По телу прошлась дрожь, пока Маркус жадно пил, а после она просто растворилась в тепле сильных рук. Дорогие боги, укус мужчины казался лучшим из удовольствий, и она хотела, чтобы тот не кончался.

Когда Маркус, наконец, втянул клыки, то глубоко застонал, словно от боли, а затем Киопори ощутила капельки крови на коже, от которых затянулись проколы. Это было приятно. Она медленно повернула голову, и открыла рот, чтобы заговорить, но он не дал словам сорваться с губ, подавляя протест поцелуем.

Он был невероятно горячим, и Киопори страстно ответила не поцелуй, их губы встретились, а языки сплелись в танце любви. Ее грудь потяжелела, а соски заболели, внизу живота разлилось пульсирующее тепло, медленно превращающееся в огонь. Принцесса застонала, когда неожиданно подогнулись колени, и схватила мужчину за плечи.

Он поймал ее без усилий, осторожно поднимая на руки, словно она ничего не весила. А потом они оказались в кабинете Кейгена, и он осторожно уложил ее на широкий вельветовый диван.

Киопори не помнила, чтобы Маркус шел или летел, без разницы, но когда он коснулся ее губ, она забыла о смене декораций, чувствуя только одно: Воина.

– Маркус… – его имя сорвалось с уст гортанным стоном, слишком соблазнительным, чтобы быть ее. Он застонал в ответ и прижался к ней всем телом.

Приподнявшись на мощных руках, он посмотрел Принцессе в глаза, его зрачки изменились, остекленели от желания.

– Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел, – прошептал Воин и выпрямился, учащенно дыша и взглядом блуждая по телу Принцессы с нескрываемой жаждой.

– Разденься для меня, Киопори, медленно. Позволь смотреть… Хочу запомнить каждую часть твоего тела. Сделай это. Сейчас…

Внезапно Киопори почувствовала себя неловко, воспоминая, что она королевских кровей, и скромность – это часть ее. Мало женщин видели ее обнаженной, не говоря уже о мужчинах, но взгляд Маркуса притягивал как магнит. Чувствуя его дикое желание, она страстно захотела выполнить эту просьбу.

Киопори села и завела руки за спину, медленно расстегивая сзади платье без рукавов. Он продолжал смотреть, и она улыбнулась, когда глубокое рычание сорвалось с полураскрытых губ мужчины. О да, он собирался насладиться ею так же, как и она им.

Набравшись смелости, Принцесса расстегнула оставшиеся застежки и медленно позволила верхней части платья упасть, открывая грудь голодному взгляду.

У Маркуса перехватило дыхание:

– Киопори…

Его хриплый голос ощущался на коже, как жидкий шелк. Маркус больше не мог оставаться в стороне и, схватив ее за узкую талию, притянул к себе. Его руки обхватили грудь, с нежностью сжимая чувствительную плоть.

Он провел по ее ореолу указательным пальцем и зашипел, когда сосок затвердел в ответ на быстрое, жесткое сжатие. Киопори вскрикнула от короткой боли, а затем застонала, когда его большой палец начал нежно поглаживать ее. Губы Воина изогнулись в греховной улыбке.

– Тебе нравится? – прошептал он.

И стал ласкать другой сосок точно так же, наблюдая, как она извивается и одобряюще стонет, а затем наклонил голову и взял первый ноющий пик в рот. Киопори ощущала дрожь по всему телу, до кончиков пальцев ног, словно электрический ток. Не в силах контролировать себя, она начала двигать бедрами и выгибаться, подставляя тело под искусные ласки.

Маркус начал сосать сильнее, рукой поглаживая другой сосок, и она, вскрикнув от удовольствия, схватила его за волосы, чтобы притянуть ближе.

Дорогие боги, она так хотела этого мужчину.

Маркус издал низкое рычание, очевидно, читая ее мысли так же хорошо, как и язык тела, чтобы доставить еще большее наслаждение.

Он, казалось, знал все, чего она хочет, когда руками исследовал тело, поглаживая, надавливая, удовлетворяя каждый каприз, создавая вихрь страсти, нарастающий шторм, который сводил с ума. И тогда его большая ладонь начала нежно гладить кожу на лодыжке и медленно скользить вверх по внутренней стороне ноги. Она задохнулась от неожиданности, стоило ему обхватить ее ноги и раздвинуть.

Он улыбнулся и опустил голову, подув на кружевные трусики, а затем лизнул прямо через ткань. Киопори стонала и ерзала на тонком диване, скользя вниз и шире раздвигая ноги.

Маркус неожиданно расслабился, отпуская ее.

– Остатки твоего платья, – настаивал он, взглядом остановившись на кружеве.

Киопори затаила дыхание, неловко снимая платье, оставив между ними лишь трусики.

Маркус улыбнулся и подхватил ее, положив ладонь поверх трусиков.

– Da, dragostea mea – danseaza pentru mine.

Сердце Киопори екнуло, когда родные румынские слова сорвались с его уст: «Да, моя любовь, танцуй для меня».

Она была так возбуждена и дрожала. Принцесса за свою относительно короткую жизнь никогда не думала о себе в сексуальном плане. Для дочери Короля, чья девственность хранилась как сокровище, даже думать о мужчине в таком смысле было угрозой жизни. Но здесь, сейчас, под Маркусом, плотские желания, которых никогда не было, просыпались под его руками, бушевали в ответ на слова, расцветали от взгляда затуманенных глаз и от ощущения гладкой кожи. Чувства становились почти болезненными, и она поняла, что хочет его, хочет того, что раньше казалось шокирующим, но не менее захватывающим.

– Чего ты хочешь, любовь моя?

Киопори резко вздохнула, не в состоянии произнести ни слова, но Маркус покачал головой.

– Нет. Это не ответ.

Он запустил два пальца под ее трусики и начал поглаживать там, где горело тепло желания.

– Скажи мне, чего ты хочешь, Киопори.

Она выгнулась под ним. Девушка пыталась заговорить, но не смогла произнести и слова из-за сладостных ощущений. Ее разум поглотило удовольствие.

Маркус посмотрел на нее сверху и медленно снял трусики. Его пальцы провели по каждому изгибу длинных, сексуальных ног и поднялись выше.

Когда Воин, наконец, встал рядом на колени, она почувствовала себя невероятно уязвимой и незащищенной. Он до сих пор был полностью одет, в то время как она лежала совершено обнаженной. Прежде чем Киопори успела попросить его раздеться, он скользнул в нее двумя пальцами, и начал поглаживать большим пальцем клитор.

– Ты хочешь этого?

Киопори захныкала.

– Или этого? – Он заменил пальцы языком.

Маркус застонал, медленно пробуя ее вкус.

– Благословенные боги, – прошептал он. – Твой вкус как луна и звезды, сами богини. – Его тело вздрогнуло. – Я мог бы любить тебя вечно.

Он ласкал ее губами и языком, задевал клыками, набросившись с таким голодом – пробуя и посасывая – что Киопори закричала, и ее крик наполнил комнату.

О боги, она должна быть спокойна, но как? Когда Маркус остановился, Принцесса почти закричала снова, только на сей раз от разочарования. Они не могли остановиться сейчас. Он злится?

Киопори открыла глаза, чтобы взглянуть на Воина, но не увидела ничего кроме любви и отчаянной потребности, отражающихся на точеном, красивом лице.

– Я боюсь, ты до сих пор не сказала, чего хочешь, – предупредил он. – Поэтому я понятия не имею, что делать дальше. – Его смех был хриплым.

Киопори сделала несколько коротких, быстрых вздохов, пытаясь сосредоточиться.

– Я хочу, – она замолчала. – Я… о, боги, я хочу… не знаю, – потянулась к нему, но мужчина отстранился. – Я хочу тебя, – захныкала она, не в силах думать о чем-либо еще.

Глаза Маркуса горели.

– Как, prinţesa mea?

Киопори вздрогнула, взглядом невольно скользнув к его брюкам, к толстому, напряженному возбуждением члену. Он медленно облизал нижнюю губу и погладил себя рукой через шелковый материал.

– Это то, чего ты хочешь, Киопори?

В ответ она выгнулась и застонала.

Маркус улыбнулся.

– Я не слышу.

Киопори вздохнула.

– Да, – простой шепот, который, казалось, удовлетворил его.

– Где?

Киопори распахнула глаза.

– Где?

Она поймала его взгляд.

– Я хочу, чтобы ты был во мне, – сдалась она. – Боги, я никогда не хотела ничего так сильно.

Маркус наклонился и медленно, но страстно поцеловал ее. Она подумала, что ее сердце не выдержит. Только его нежность затмевала желание, когда он ласкал и пробовал ее грудь, проводил руками вниз к плоскому животу, и снова опускал пальцы на клитор. Снова и снова, до тех пор, пока она не захныкала.

– Почему ты меня дразнишь? – спросила она, задыхаясь. Ее голос звучал сковано от агонии. Маркус покачал головой.

– Я не дразню тебя, Принцесса. Подготавливаю.

Он откинулся назад и снял рубашку, обнажая мускулы, как у гранитной статуи, его торс был словно из стали. А потом он начал расстегивать штаны медленными, почти ленивыми движениями. Когда его черные шелковые брюки упали на пол вместе с боксерами, великолепный член предстал взгляду Киопори, и девушка замерла.

Мужчина был огромен, в хорошем смысле, и невероятно красив. Его член был как стальной стержень в оболочке из чистого бархата, такой жесткий и в то же время гладкий. Она хотела его, но… Маркус покачал головой и медленно провел пальцем по ее нижней губе. Принцесса обхватила его палец и начала посасывать.

– Я никогда не сделаю тебе больно, Киопори, – пробормотал он. – Мне нужно, чтобы ты доверяла мне полностью, отдала себя моему контролю.

Киопори смотрела в глаза своего вечного любовника, и в ее сердце зародилось тепло куда большее и всепоглощающее, чем в теле. Вне зависимости от сомнений, которые она чувствовала, сейчас девушку переполняла уверенность: ее тело принадлежит ему.

– Я полностью доверяю тебе, Воин.

Маркус улыбнулся и медленно опустился вниз, его сильное возбуждение прижималось к ее животу, пока Воин продолжал целовать и исследовать тело Принцессы. Когда Киопори застонала, на головке члена выступило несколько капелек, которые упали ей на живот. Наклонившись вниз, Маркус поймал одну из капель указательным пальцем и положил на язык девушки.

И она сдалась.

Неуверенная в том, что происходит, Киопори обхватила его широкие плечи, оставляя на них полосы от ногтей, пытаясь удержаться, так как тело больше не слушалось, пойманное в ловушку экстаза.

В полной мере наслаждаясь моментом, Маркус мягко подался вперед бедрами и осторожно раздвинул ее ноги шире. Одним движением он вошел в нее, преодолевая преграду. Киопори закричала, когда Воин лишил ее девственности, но сильнейшие волны оргазма вознесли ее на вершину удовольствия, несмотря на боль. Маркус начал двигаться, мягко растягивая и наполняя ее, пока, наконец, не вошел полностью.

Откинув голову назад, он застонал. И взял ее с животной страстью.

Полностью контролируя.

Киопори подумала, что может умереть от такого наслаждения.

Вот чего она хотела: лежать под Маркусом, существуя только для его удовольствия, и самой тонуть в таком же. От нахлынувшего напряжения Принцесса начала всхлипывать.

Маркус смахнул ее слезы и наклонился, чтобы поцеловать, не прерывая мощных, яростных толчков, которые уносили ее все выше и выше с каждым страстным движением. Он знал, что ее слезы были ответом на его желание.

Глаза Маркуса были прикрыты, а на прекрасном лице застыло выражение почти болезненного удовольствия.

– Я хочу кончить в тебя, – простонал он ей на ушко. – Хочу чувствовать тебя…

Киопори обхватила его лицо руками.

– Я могу забе…

– Нет, – заверил он ее, двигаясь жестче и быстрее. – Нет, пока я управляю этим. Ты не можешь, – его голос оборвался на полуслове, и он вдруг вдохнул и вздрогнул. Спина напряглась, тело замерло, и лицо стало таким красивым, каким Киопори не могла его даже представить.

Маркус вскрикнул и кончил. Киопори вцепилась в великолепного Воина, когда ее тело разлетелось на кусочки во второй раз. Она словно провела целую жизнь, наслаждаясь волнами их удовольствия, пока они медленно не сошли на нет.

Наконец, Маркус опустил голову, восстанавливая дыхание. Перенося на плечо тяжесть своего веса, он медленно подтянулся на руках и перевернулся на бок, прижимая Киопори ближе к сердцу.

Этот миг был слишком хрупким. Слишком святым.

Вне времени, чтобы разрушить его словами.

Одновременно было сказано все и ничего, оба знали, что это их последнее свидание. Не меньше часа они лежали в объятьях друг друга.

– Мне нужно идти, любовь моя. Я удивлен, что мои братья не пришли за мной до сих пор. – Маркус пошевелился.

Киопори вздохнула и села.

– И Кристина, вероятно, интересуется.

Маркус поднял руку, призывая ее к молчанию.

– Она, вероятно, отдыхает. Пожалуйста, не ходи туда, Киопори.

Киопори всхлипнула и смахнула слезы. Они оба одевались в молчании. Когда, наконец, никто из них больше не мог притворяться, Маркус притянул ее в объятья в последний раз.

Киопори боролась, чтобы сохранить достоинство и самообладание.

Она должна была почувствовать себя виноватой за то, что они только что сделали, но не чувствовала.

По пути в клинику Киопори узнала у Накари, что между Кристиной и Маркусом отношения не сложились. Но его будущее зависело от того смогут ли они быть вместе.

Киопори – его прошлое. А эта женщина, Кристина – будущее. Они были двумя параллельными в его жизни, которые никогда не пересекутся. Нет, Киопори никогда не испортит единственную часть Маркуса, которая будет всегда с ней – воспоминания – чувством вины.

Руки Маркуса сжались, словно он читал ее мысли. И по правде говоря, вероятно, так и было. Она уткнулась носом в его шею. Он сглотнул с болью.

– Я всегда буду скучать по тебе, Воин.

Маркус стоял неподвижно, как статуя.

– И я по тебе, Принцесса. – Он отступил и обхватил ее плечи.

– Посмотри на меня.

Их глаза встретились, и невысказанное горе промелькнуло между ними.

– Я люблю тебя, Киопори. – Он погладил ее по скуле, задержавшись на подбородке, прежде чем опустил руку.

– Я тоже люблю тебя, Маркус. – Она поперхнулась словами, не в состоянии остановить слезы. Когда девушка потянулась к его руке, вампир попятился.

Быстро.

Решительно.

Киопори почувствовала, как кровь прилила к лицу, когда посмотрела в его глаза. Живот девушки скрутило, а сердце сжалось в груди. Маркус выглядел как гранитная статуя: темный, холодный и безжизненный.

Затвердевший изнутри.

Что бы там ни было – страсть или жизнь – в Воине всего миг назад, час назад, это безвозвратно ушло.

Киопори потянулась к нему еще раз, пытаясь взять за руку, но он оттолкнул ее. В глаза не было никаких эмоций.

– Отныне тебе нужно держаться подальше.

Безразличные слова поймали ее врасплох, посылая ледяную дрожь вниз по позвоночнику. Она попробовала заглянуть ему в глаза, но там словно никогда не было ее отражения. Этот вампир больше не ее Воин, не ее любовник. Создание с призрачными, обсидиановыми глазами. Мужчина, который стал холодным, жестоким. И пустым.

Ее сердце сильно забилось. Она должна была добраться до него.

– Маркус, – прошептала Киопори. – Не делай этого с собой, с нами, со мной. Никогда не видеть тебя будет судьбой… – Ее слова затихли. Он смотрел на нее, но, казалось, не видел.

Дорогие боги, она была так же мертва для него, как его младший брат.

– Будьте счастливы, Принцесса, – произнес он, а потом просто исчез, пока она не успела что-либо ответить.

Киопори вернулась обратно в машину и села, ее мысли перемешались.

А сердце оказалось безнадежно разбито.

Она смотрела на место, где стоял Маркус, где только что рухнул ее мир.

Дорогая богиня девственница, как мне дальше жить?

Она потеряла его навсегда.