Текст книги "Красавица и кузнец (ЛП)"
Автор книги: Тесса Дэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Глава 4
– Я распределила все роли, – сказала Шарлотта, вручая листки с пьесой собравшимся в “Рубине Королевы” леди. – Давайте разок пробежимся по сценарию.
– Господь свидетель, больше нам заняться нечем, – посетовала мисс Прайс, глядя в окно, где занимался очередной дождливый день.
Диана посмотрела на свою копию. Наверху было подписано: “Урсула”.
– В самом деле? Я думала, мы еще ни о чем не договорились. Почему я играю Урсулу?
– Это самая легкая роль, поверь, – принялась увещевать ее Шарлотта. – Остальным придется кричать и умолять сохранить им жизнь, а твоя задача просто стоять на сцене и выглядеть невинно.
Невинно? Диана приподняла бровь. Если бы они видели, как она вчера целовалась с мистером Доусом в бричке викария, все еще считали бы ее идеальной кандидатурой на эту роль? Нет, не с мистером Доусом. С Аароном.
Аарон, Аарон, Аарон!
– Диана!
– Прости, что? – встряхнулась та.
– Твоя реплика.
Просмотрев первую страницу, Диана отыскала свою часть и прочла вслух ровным тоном:
– О, горе, горе. Отец согласился выдать меня за сына языческого царя. Я скорее умру, чем позволю себя осквернить.
– Громче, Диана! – с упреком выкрикнула матушка с другого конца комнаты. – Тебя совсем не слышно. Представь, что за кулисами стоит лорд Дрю и ждет выхода.
– И с выражением! – добавила Шарлотта. Она встала, откинула руку в сторону, прижав другую ко лбу: – О, горе, ГОРЕ! Я скорее УМРУ!
– Сомневаюсь, что у меня хватит актерского дарования, – вздохнула Диана.
– Разумеется, хватит.
– Что ж, возможно, мне это сегодня просто не по силам.
– Ты больна? – вскинулась матушка.
Диана помедлила. Она обещала себе больше не оправдываться болезнью. Но ей не хотелось торчать в пансионе, когда можно было бы увидеться с Аароном.
Целовать Аарона. Касаться Аарона. Обнимать Аарона и тонуть в его больших, сильных руках. И совершенно не хотелось представлять из себя деву-мученицу.
– Я так и знала, – запричитала матушка. – Знала, что от солнца ты расхвораешься. Хватит с тебя на сегодня репетиции. Ступай наверх и отдохни. Я не позволю тебе свалиться с приступом, когда наступит пора отправляться в Амбервейл. Настойка леди Райклиф еще осталась?
– Уверена, она не понадобится. Но пожалуй, я и правда пойду. – Диана повернулась к мисс Бертрам: – Не могли бы вы почитать мои реплики?
Та тревожно вздернула брови:
– Я… О, даже не знаю…
– Полагаю, из вас выйдет замечательная Урсула. К тому же, вы сделаете мне большое одолжение.
Девица взяла буклет у Дианы, застенчиво улыбаясь.
– Что ж… Мистеру Эвермуру нравится, как я декламирую.
– Не сомневаюсь.
Выходя из гостиной, Диана пыталась успокоить муки совести. Она не лгала. Маменька просто ошибочно предположила, что ей нездоровится. Так же, как ошибочно предположила, что Диана отправится наверх отдыхать. Однако та поступила иначе – схватила плащ и улизнула через заднюю дверь.
Приблизившись к кузне, Диана ощутила в груди головокружительный трепет. У крыльца не было ни повозок, ни лошадей: значит, скорее всего, она застанет его одного. На лбу заблестела испарина еще до того, как Диана ступила в жаркое помещение, где повсюду летали искры.
Войдя, она обнаружила, что Аарон не стучит по наковальне, а сидит, сгорбившись, за столом и трудится над мелкими деталями.
– Доброе утро, – сказала Диана, слегка покачивая юбками.
Он ненадолго поднял взгляд и коротко поздоровался, а потом снова уткнулся в работу.
– Прости, ты застала меня в сложный момент. Не могу прерваться, иначе все остынет.
– Конечно. Может, лучше заглянуть позже?
Лоб Аарона прорезала морщина.
– Нет. Разве что ты хочешь уйти.
– Я бы хотела остаться. – Диана уселась на свое обычное место. – Если я тебе не помешаю.
На сей раз он посмотрел ей прямо в глаза.
– Ты не можешь помешать.
Не ревущий в горне огонь, а этот взгляд обдал Диану жаром. Господи! И почему она не догадалась захватить веер...
Аарон вернулся к работе, а Диана молча застыла. Ей нравилось смотреть, как он трудится. Это было не то что восхищаться видом влажных от пота мышц. Когда Аарон корпел над чистым металлом, вся его сила сужалась до одной точки. Результатом была страсть. Страсть художника к своим творениям. Диана погладила кулон-четырехлистник, что носила в кармане.
– Ну вот. – Аарон отложил изделие в сторону и утер лоб рукавом.
На виске осталось пятно сажи. Диане это показалось удивительно соблазнительным. Знак страсти, украсивший кожу. Сама мужественность в первозданном виде.
– Что ты делаешь? – поинтересовалась она.
Он в ответ продемонстрировал серебряный браслет из двух переплетенных лоз.
– Особый частный заказ для ювелира из Гастингса.
– Ты продаешь свои украшения в Гастингс?
– А так же в Рай и Истборне. Вскоре надеюсь добраться и до Брайтона.
– А потом до Лондона?
– Возможно, – пожал плечами Аарон. – Но я работаю в одиночку. И могу делать лишь ограниченное количество украшений.
– Ты не думал взять кого-нибудь в подмастерья?
– Мне не столько нужна помощь в кузне, сколько со всеми остальными делами. Фосбери говорит, на самом деле мне нужна же…
Аарон не договорил, но Диана мысленно закончила предложение. “На самом деле мне нужна жена”. Звучало разумно. Брак в любом сословии – это партнерство. У дворян вкладом леди было приданое или хорошие связи в обществе. Аарон – ремесленник. Ему пошло бы на пользу, женись он на женщине с практическими навыками, что помогала бы кузнецу управляться с хозяйством и делами bf1428. Навыками, которыми женщина вроде Дианы не обладала.
Аарон и Диана обменялись неловкими взглядами. Похоже, оба подумали об одном. Что они здесь вообще делают? Аарон не тот жених, которого примет ее мать, Диана не подходит на роль его жены. Если брак невозможен, они лишь рискуют разбитыми сердцами и скандалом.
И все же Диана не могла заставить себя уйти.
Между нами что-то происходит, сказал он вчера и был прав. Диана пока не готова была сдаться.
Аарон вернулся к работе, разжег огонь и принялся раздувать мехи, подпитывающие кузню.
– Как бы мне ни хотелось взять выходной и провести этот день с тобой, я должен закончить. Пообещал уже завтра его доставить.
– Понимаю. Давай, я чем-нибудь помогу?
– Ты очень добра, но я не собираюсь заставлять тебя носить дрова и воду.
– Почему нет? В ту ночь, когда ранили Финна, я этим занималась.
– Ну да, но ведь тогда мы оказались в бедственном положении. Не будь я так занят, ни за что бы этого не допустил.
– Если бы ты попытался отослать меня, я бы не послушалась. – Диана упорно гнула свою линию. Для нее обязательно найдется дело! – Ты уже обедал?
Аарон покачал головой.
– Тогда этим я и займусь. Пока ты заканчиваешь работу, я приготовлю еду. А потом мы сядем перекусить и поговорим, и я не буду чувствовать угрызения совести, что отвлекаю тебя, – упрямилась Диана. Аарон неуверенно посмотрел на нее. – Аарон, пожалуйста! Позволь помочь. Ты говорил, я разумная женщина.
– Верно, – выдохнул Аарон, вытирая руки об тряпку. – Что ж, ладно.
Повернувшись к очагу, он подхватил крошечным совком раскаленные угольки и протянул Диане. Та потянулась взять совок, толком не представляя, что с этим дальше делать.
– Чтобы развести огонь, – объяснил Аарон.
– Да, разумеется.
Разумеется! Разве можно готовить еду без огня?
– Один из рыбаков утром принес свежий улов. Также есть масло и сливки. Картошка и лук – в корзине. Поройся в шкафах, уверен – найдешь все необходимое.
– Кажется, мне необходим поцелуй. Как думаешь, я найду его в шкафу?
– О, это у меня прямо здесь. – Склонившись, Аарон подарил ей короткий, но все же пьянящий поцелуй.
Диана вцепилась в ручку совка, полного светящихся угольков.
– Все будет хорошо, увидишь. А теперь возвращайся к работе.
Повернувшись, она направилась к задней двери. Прямо за ней лежал узкий двор, отделяющий кузню от дома.
– Диана…
При звуке ее имени, произнесенного низким задушевным баритоном, Диану охватила дрожь. Она едва не рассыпала угли.
– Что?
– Если тебе что-то понадобится, ты ведь попросишь?
– О, разумеется, – заверила Диана. – Не смотри так тревожно. Я и раньше это делала.
Раньше Диана ничего подобного не делала. Вообще ничего. Не разжигала огонь, не чистила рыбу и, уж конечно, не готовила еду. Но сегодня она намеревалась попробовать и справиться на отлично.
Диана вошла в кухню дома кузнеца. Та была бедно обставлена, но чистая и прибранная. Очевидно, ее все же касалась женская рука: занавески на окне выглядели выстиранными, однако выцветшими.
В накрытом тазу на столе лежала, как предположила Диана, рыба. Должно быть, палтус или камбала. Плоская, грязная рыбина, которую еще предстоит как-то обезглавить. И выпотрошить. Почистить и разделать, и… Диана тяжело сглотнула.
Это может подождать. Сначала она займется овощами.
“Огонь!” – вдруг опомнилась Диана. Господи. Без огня ничего не приготовить.
Обычно Диана не подходила близко к плите или камину. Не только потому, что маменька твердила, мол, благородные дамы не пачкают руки подобными делами, но и потому, что Диана боялась вдохнуть дым или пепел и спровоцировать тем самым приступ. Все эти тревоги остались в прошлом. Сегодня перед ней новая задача.
Диана осторожно перенесла совок с тлеющими углями к кухонному очагу. В коробке поблизости лежали солома и сухой мох. Присев на корточки, она положила сушняк на решетку, а затем аккуратно высыпала туда несколько угольков. Сушняк зашипел, поднялся кудрявый дымок. И тут же угас вместе с радостным возбуждением Дианы. Что она сделала не так? Диана вспомнила, как Аарон разжигает огонь в кузне, подгребая и переворачивая угли… раздувая мехи. Вот именно, мехи! Огню нужен воздух.
Она бросила еще несколько угольков на сушняк, а потом опустилась так низко, что почти легла на живот, и подула. Взметнулись искры. Воодушевившись, Диана медленно вдохнула и выдохнула. Осторожно, стараясь не перегружать легкие. На сей раз искр было больше, они уцепились за лучинки, породив несколько язычков пламени.
Диана поднялась на колени и тихо порадовалась, отряхивая пыль с рук и юбки. Победа невелика, но начало многообещающее!
Радость быстро увяла, когда огонь начал разгораться, а дров под рукой не оказалось. Диана огляделась: ничего по обе стороны очага. Потом вспомнила, что у кузни, под навесом, сложена добрая поленница.
Еще раз медленно, любовно дунув в очаг, стараясь подпитать крошечный огонь, Диана встала и выскочила во двор, набрала охапку щепок из кучи и поспешила обратно, беспрестанно молясь, чтобы пламя без нее не угасло.
Она опустилась на колени перед очагом, больше не заботясь о юбках, и положила поверх горящей золы самую тонкую щепку. Огонь тут же потух, превратившись в тонкую струйку белого печального дыма.
– Нет! – вскричала Диана, – Нет, нет!
Приникла к очагу и отчаянно дунула, стараясь заставить пламя разгореться вновь.
Опять отправиться к Аарону за углем Диана не могла. Тогда он узнает, что она потерпела неудачу даже не приступив, и не способна выполнять простейшую домашнюю работу. Какая от нее польза? Конечно, о браке они не разговаривали, но Диана не исключала такую возможность.
– Пожалуйста, – принялась она умолять огонь. – Пожалуйста! Не исчезай…
И словно какой-то языческий бог услышал ее мольбу, с нижней стороны деревяшки занялось пламя и начало пожирать ее, роняя частички пепла.
Осанна!
Диана осторожно подпитывала пламя, не решаясь ни на шаг отойти от очага, пока оно не разрослось. Поняв, что уже можно без опаски подняться, она бросила настороженный взгляд на тазик на столе. И решила, что пока не готова заняться рыбой.
Вместо этого, отыскав нож, принялась чистить овощи и складывать их в котелок с подсоленой водой. Ей удалось одолеть три картофелины, две морковки и луковицу, порезавшись всего лишь раз. Она обвязала ранку полоской ткани, оторванной от носового платка. Лук замечательно оправдал глупые слезы.
Диана повесила котелок на крючок и повернула над огнем, чтобы вскипятить. Дальше откладывать неизбежное было нельзя.
Пора потрошить рыбу.
Диана подошла к столу и подняла крышку с таза.
– Ай! – И с приглушенным криком уронила ее на место, куда та с грохотом опустилась.
Боже милостивый!
Лишь через несколько минут Диана осмелилась снова поднять крышку и заглянуть внутрь, надеясь, что на сей раз там что-то поменяется. Но нет.
Все осталось по-прежнему.
Внутри была не рыба. Там лежал угорь! Все еще живой. растревоженный, а теперь еще сердитый, он сплетал восьмерки в мутной воде. Содрогнувшись, Диана снова закрыла крышку. Затем взяла стул, решив немного посидеть и подумать, сильно ли она этого хочет.
Закрыла глаза и вспомнила поцелуй Аарона. Крепкие объятия. Жар его тела, нежность языка, ласкающего ее язык. Вспомнила, как он учил управлять повозкой. Как радостно было мчаться в бричке с опущенным козырьком по проселочной дороге так быстро, как только позволяла весенняя грязь.
Затем представила извивающегося в тазу скользкого угря, полного воли к жизни.
Она просто не могла. Или могла?
Диана открыла глаза, подкрепляя решимость. Порой, подумала она, свобода – это ветер в волосах, солнце в лицо и опухшие от запретных поцелуев губы.
А порой свобода – это мертвый угорь.
Отыскав самый большой нож, она взяла его в одну руку, а другой подняла крышку таза.
– Я ничего против тебя не имею, – заявила угрю Диана. – Уверена, ты чудесное создание. Но между нами с Аароном что-то есть. И я не позволю ничему встать… или скользнуть... между нами.
И только потянулась его схватить, как он прыгнул.
Выпрыгнул из таза и, к ужасу Дианы, приземлился прямо ей на грудь.
Глава 5
Только Диана скрылась в доме, Аарон тут же окунулся в работу. Нужно было довести украшение до ума. Если угодить ювелиру, в кармане Аарона окажется кругленькая сумма, а потом и комиссионные.
Он создавал украшения, потому что ему это нравилось. Выгода всегда шла на втором месте. Жил он просто, так что заработок деревенского кузнеца всегда более чем удовлетворял его нужды. Но теперь Аарон задумался о будущем. Крепко задумался.
Аарон не осознавал, сколько прошло времени, пока не поднял глаза от готового браслета. Только тогда понял, что перевалило за полдень. Проклятье! Диане пришлось не один час его дожидаться...
Он загреб жар в топке, снял фартук, убрал инструменты и запер браслет в ящик для ценностей. Еще несколько минут отняло омовение возле насоса, прежде чем отправиться в дом. Не стоило идти внутрь потному и покрытому сажей. Аарон в радостном предвкушении намыливал руки и предплечья. Мечты сбывались. Честная работа в кузне, отличный результат, а дома его ждет Диана Хайвуд с теплой улыбкой и горячим обедом.
Аарон провел руками по влажным волосам, укрощая их, и вошел в коттедж через дверь кухни.
И обнаружил, что от кухни остались одни руины. Внутри было холодно. Из шкафов для посуды словно вытащили все тарелки, горшки и ложки. Пол усыпали очистки овощей. В воздухе повисла вонь горелой картошки. За столом, шумно рыдая, сидела Диана, уронив голову на сложенные руки.
– Боже, что здесь стряслось? – Аарон быстро подошел к ней и опустился на колени. – Расскажи, что?
– Все пропало, – простонала она.
– Что пропало?
– Все! Твоя еда, моя жизнь, наш шанс… – хныкала она. – Угорь!
– Угорь? – Аарон попытался успокоить ее, поглаживая волосы и спину. – А с угрем что случилось?
– Он… – всхлипнула Диана, – сбежал…
Остальную часть реплики заглушил новый поток слез.
– Сбежал? – Аарон мужественно старался сдержать смех.
– У меня был нож… А он… взял и прыгнул. Не знала, что они умеют прыгать! Ты знал? – Она махнула рукой на свою шею и голову. – Мне на грудь! В волосы... Я не смогла… – отчаянно давилась слезами Диана. – Я его сбросила. Он приземлился прямо за окно и сбежал.
Аарон бросил взгляд на окно, куда показала Диана. Из-за погоды почва стала довольно влажной и грязной. Ясное дело, угорь пробрался в колею и уполз. Скорее всего, далеко не уйдет, но сбежать может.
– Что ж, угорю даровано помилование, – засмеялся Аарон.
– А потом закипели овощи, вода выплеснулась и потушила огонь, а когда я пошла его разжигать, окалина брызнула мне на щеку. Конечно, остался след. – Диана снова опустила голову на руки. – Все пропало. Еда пропала, и я тоже. Я слишком бесполезна. Мне не быть женой ремесленника, к тому же… – ее плечи содрогнулись от очередных рыданий, – я изуродована. Ни один джентльмен не женится на мне. Я умру старой девой. – Ее голос поднимался все выше и выше.
– Старой девой? – эхом отозвался Аарон. – Из-за испорченного обеда? Не знаю, что и сказать, Диана. Разве что поздравить.
– Поздравить?
Посмеиваясь, он похлопал ее по плечу.
– Я вырос с матерью и двумя сестрами. Они любили поговорить. Но несомненно, твои слова – самый чистый образчик женской логики, что я когда-либо слышал. Один сбежавший угорь сделал тебя старой девой? – переспросил Аарон. Диана фыркнула. Он придвинул стул к ней и погладил по щеке. – Дай-ка я взгляну на ожог.
Она нехотя повернулась к нему лицом.
– Совсем отвратительно?
Ну что за вопрос. Будто бы что-то в ней могло показаться ему менее чем прекрасным.
– Это? – Он прижал палец к крошечному следу от ожога, краснеющему на нежной скуле. – Ерунда. Почти незаметно, совсем скоро и вовсе исчезнет. Я сто раз так обжигался.
– И ты по-прежнему невероятно привлекателен. Это утешает. – Диана промокнула глаза обрывками платка. – Ты считаешь меня смешной. Я и есть смешная.
– Конечно нет. Я все понимаю.
– Почему? Ты тоже боишься умереть перестарком?
– Я знаю, что нас воспитали по-разному, – улыбнулся Аарон. – Но у нас больше общего, чем ты думаешь. Я ведь тоже был старшим ребенком в семье. И когда отец умер, мне пришлось присматривать за матушкой и двумя младшими сестрами.
– Сколько тебе было лет, когда он умер?
– Семнадцать.
– Мне так жаль. Слишком рано, чтобы становиться главой семьи.
– Слава всевышнему, я был достаточно взрослым, чтобы занять место отца в кузнице. Я пустился в работу, потому что только так мог спасти семью. Проводил у наковальни столько времени, что ложась спать, продолжал во сне стучать молотком. И вот как-то раз, подковывая лошадь, положил руку не туда. Она ухватила меня за большой палец и сильно укусила. – Аарон поднял руку, показывая Диане. – Тот весь опух и почернел. Целую неделю я не знал, раздавлена ли кость. После потери отца это была худшая неделя в моей жизни. Я думал, что больше не смогу работать. Семья будет голодать…
– Всей жизни конец.
– Именно.
– Понимаю, о чем ты, – кивнула Диана. – Ты прав, мы похожи. Дело не в моей уязвленной гордыне, просто… Меня растили в убеждении, что моя семья зависит от меня. Что мои перспективы и – скажем прямо, мое лицо – залог нашего будущего.
– И потому понятно, почему обожженная щека заставляет тебя переживать о вечном девичестве bf1428. Однако логики в рассуждения все равно не добавляет. Ты должна уяснить, что больше не в ответе за семью. Особенно после того, как твоя сестра вышла за лорда Пейна.
– Знаю, – еще раз промокнула глаза Диана и вздохнула. – Не представляю, почему я сижу здесь и хнычу. Мне просто ужасно хотелось правильно приготовить обед.
Тронутый ее словами, Аарон опустил шероховатую ладонь на нежную руку Дианы. Ей не просто хотелось правильно приготовить обед. Как и самому Аарону, ей хотелось, чтобы у них все получилось. Но будет непросто.
Он нежно пожал ее руку и встал.
– Еще не все потеряно. Давай-ка все тут приберем и что-нибудь состряпаем.
Они принялись за дело вместе. Пока Аарон разжигал очаг, Диана протерла стол и подмела полы, а потом улизнула на минутку умыться и пригладить взъерошенные волосы. Какая-то гордость у нее все же осталась.
Вернувшись, она обнаружила, что Аарон достал из чулана яйца и сыр.
– Надеюсь, омлет подойдет, – сказал он. – Изысканной кухне я не обучен, но в холостяцкой стряпне поднаторел. После отъезда матери и сестер оставалось только выучиться готовить или голодать.
– Омлет звучит чудесно. – Диана удивилась, как все четыре яйца помещаются в большой руке Аарона, при этом своими большими пальцами он удерживает их отдельно друг от друга. – Куда они уехали? Твоя мать и сестры.
– Обе сестры вышли замуж за моряков. У первой муж военный, они уехали в Портсмут. Мама отправилась с ними, чтобы помогать сестре, пока муж в море. Другой зять служит в торговом флоте. Они живут недалеко от Гастингса.
– А племянники или племянницы у тебя есть?
– Пока пять, – гордо ответил Аарон, разбив последнее яйцо в миску. – Если хочешь помочь, настрогай немного сыра.
Взяв доску и маленький нож, Диана принялась нарезать сыр так тонко, как могла. Задание было простым, но она едва не попала лезвием по пальцам. Мощные руки Аарона на кухне приковывали взгляд так же, как раньше в кузне. Диана зачарованно наблюдала, как он взбивает вилкой яйца.
Эти руки со всем справлялись чудесно. Сложно было не представлять, какие бы чудеса они могли сотворить с ней. Диана опустила голову и закончила нарезку сыра. Сняв сковородку с крючка, Аарон бросил на нее кусок масла и поставил на огонь.
Пока омлет готовился, Диана нарезала хлеб и сервировала стол на двоих. Под влиянием прихоти достала с верхней полки пару китайских подсвечников, смахнула с них пыль и вставила тонкие свечи.
– Мило. Ими не часто пользуются, – улыбнулся Аарон, увидев это.
И когда они принялись за еду, у Дианы возникло ощущение, что она наконец сделала что-то правильно.
– Я тут задумался… – произнес Аарон, наколов на большую вилку омлет. – Тебя назвали Дианой, в честь древнеримской богини охоты.
– Богини-девственницы. – Губы Дианы тронула улыбка.
– Верно. – Аарон взял еще кусок омлета. – Вторая сестра – Минерва.
– Древнеримская богиня мудрости.
– Так почему младшая – Шарлотта? Разве ее не должны были тоже назвать в честь богини?
– Должны. Эти классические имена во времена матушкиной молодости были в моде. Ты ведь знаешь, она все делает по последней моде. – Диана погоняла еду по тарелке. – Ей взбрело в голову назвать всех дочерей в честь богинь. Кажется, Шарлотта должна была зваться Венерой. А, нет – Вестой.
Аарон чуть не подавился омлетом.
– И то, и другое жестоко!
– Знаю, знаю. Моего отца звали Шарль. Сына родители хотели назвать в его честь. Но когда мать носила третьего ребенка, папа заболел. Полагаю, мама знала, что дать жизнь четвертому ребенку, да и вообще сыну, ей не суждено. Так что Шарлотту назвали Шарлоттой, избавив ее от жестокого имени.
Аарон отложил вилку.
– Уверен, она предпочла бы зваться Вестой, лишь бы ваш отец остался жив. Прости, не стоило шутить на эту тему.
– Не извиняйся. Мать часто поступает так, что грех не посмеяться. Но иногда она желает добра.
Они слишком быстро расправились с простой трапезой.
– Только посмотри, – сказал Аарон. – Солнце выглянуло. Как раз, когда ему пора вновь скрыться.
– Мне и правда нужно возвращаться в “Рубин Королевы”. Если не появлюсь к ужину, все будут волноваться.
Аарон вышел проводить Диану. Они встали рядом, бок о бок, и принялись наблюдать, как солнце уплывает за горизонт. Огненно-красный диск разукрасил облака яркими оранжевыми и розовыми красками.
– Как красиво, – заметила Диана.
– Отец говаривал, Иисус может и плотник, но Отец Небесный – кузнец. Каждую ночь он плавит солнце и наутро выковывает его заново.
– Замечательная мысль, – улыбнулась Диана.
– Просто вздор. Так я решил после его смерти. Если хороший человек всего в сорок два года вдруг падает у наковальни, его Создатель – не ремесленник. – Аарон задумчиво вздохнул, грудь его приподнялась и опала. Он снова повернулся к Диане: – Но вдруг порой я замечаю нечто настолько изящно сделанное, такую тонкую работу, что не могу не удивляться. Может, отец был прав. Только рука Господа могла сотворить такую красоту. Боже, ты идеальна, – добавил он, легко коснувшись ее щеки.
Диана негромко засмеялась. Во-первых, потому что ее повеселило сочетание благоговейного удивления и беззастенчивого богохульства в его словах. А во-вторых, потому что смутилась.
– Я не идеальна. Ни внутри, ни снаружи.
– Ты ужасная кухарка, могу тебя заверить. И совершенно не умеешь пить. Да и в мужчинах не слишком разбираешься. Так что да – ты не идеальна. – Аарон покосился на ее губы, и его голос опустился до хриплого шепота. – И все же почти идеальна. Настолько, чтобы снова заставить человека поверить в чудо.
Он склонился поцеловать ее, и сердце Дианы затрепетало.
Вдруг со стороны кузни донесся голос:
– Доус! Доус, ты здесь?
Диана отскочила назад, переживая, не заметили ли их. А потом принялась переживать, не оскорбила ли таким быстрым отступлением Аарона. Снова.
– Все в порядке, – пробормотал он.
Она не поняла, которую из ее тревог он хотел унять. Аарон в свою очередь не проявил ни малейшего беспокойства. Он обошел кузницу и поприветствовал посетителя. Похоже, тому понадобилось подковать коня. Диана слышала, как мужчины разговаривают.
– Прогуляйся с ним пока, я скоро вернусь. Нужно взять кое-что в доме для мисс Хайвуд.
Диана оглядела себя. Перчатки, плащ, сумочка… Все с чем пришла, было при ней, однако она все равно последовала за Аароном.
– Что ты хотел мне отдать?
– Это.
Он обнял ее за талию, прижал к стене и прильнул к ее губам в страстном поцелуе. Времени на переговоры не было, так что Аарон просто взял, что хотел, просунув язык ей в рот, а руки положив на самые скандальные места. Тонкие ребра корсета вдавились в тело – и пожалуй, только они и удерживали Диану, ведь все остальное, казалось, растаяло под прикосновениями.
– И правильно, – выдохнула Диана парой мгновений позже. – Я рада, что ты не позволил мне без этого уйти.
Аарон проложил цепочку поцелуев до ее ушка. Бакенбарды прелестно щекотали щеку.
– Завтра я везу товар в Гастингс, – пробормотал Аарон. – Придумай повод поехать со мной. Допустим, тебе нужно за покупками или кого-то навестить. Что угодно.
– Я… Хорошо. Только с нами поедет Шарлотта.
– Договорились. – Оставив на ее губах последний поцелуй, он отстранился. – Я приеду за тобой в пансион с первыми лучами солнца.
Аарон оставил ее стоять, затаив дыхание, у стены. Голова кружилась, и лишь Бог знал, как подкашивались ноги. Диана слабо улыбнулась.
– Я буду ждать.
