Текст книги "Снова умереть (ЛП)"

Автор книги: Тесс Герритсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

В открытом внедорожнике припекает, почти наступил полдень с его палящим солнцем. Все выбираются из машины и переходят в тень деревьев. Я вижу, как поднимается голова Джонни, когда он приказывает:

– Не отходите слишком далеко!

Вряд ли кто-то собирается это сделать; все мы видели, что может произойти, если так поступить. Мистер Мацунага и Эллиот присоединяются к Ричарду, чтобы дать свои советы, потому что, само собой, все мужчины, – даже те, которые никогда в руках гаечного ключа не держали, – разбираются в машинах. Или думают, что разбираются.

Мы, женщины, ждем в тени, стряхивая жуков и неустанно высматривая любое заметное колебание травы, которое может стать нашим единственным предупреждением о приближении хищника. Жарко даже в тени, и я сажусь на землю. Над головой сквозь ветви я вижу, как кружат стервятники, наблюдая за нами. Они до странного красивы, черные крылья описывают ленивые петли в небе, пока птицы выжидают, когда смогут полакомиться. Но чем?

Ричард направляется к нам, бормоча:

– Ну, это блестящий поворот событий. Чертова штуковина не едет. Даже не заводится.

Я выпрямляюсь.

– Вчера же она прекрасно работала.

– Вчера все было прекрасно, – Ричард раздраженно вздыхает. – Мы здесь застряли.

Блондинки одновременно издают беспокойные вздохи.

– Мы не можем тут застрять, – выпаливает Сильвия. – Я обязана выйти на работу в следующий четверг!

– Я тоже! – добавляет Вивиан.

Миссис Мацунага недоуменно качает головой.

– Как такое может быть? Это невозможно!

Пока их голоса сливаются в хоре все возрастающей тревоги, я не могу не заметить, что стервятники над нашими головами описывают все более узкие круги, словно привлеченные нашим бедственным положением.

– Слушайте. Все вы, слушайте, – командует Джонни.

Мы все поворачиваемся к нему.

– Не время паниковать, – произносит он. – Для этого нет абсолютно никаких причин. Мы рядом с рекой, поэтому у нас много воды. У нас есть укрытие. У нас есть боеприпасы и все необходимое для приготовления еды.

Эллиот издает смешок, в котором звучит страх.

– И… что? Мы застрянем здесь и вернемся в каменный век?

– Самолет прилетит за нами на взлетно-посадочную площадку через неделю. Если нас там не окажется, начнутся поиски. Они довольно быстро нас найдут. Вы же для этого сюда приехали, верно? Для настоящего приключения в буше? – Он разглядывает нас одного за другим, оценивает, прикидывая, примем ли мы вызов. Вычисляет того, кто сломается и того, на кого он сможет рассчитывать.

– Я продолжу работать с внедорожником. Может, я смогу его починить, а, может, нет.

– Вы даже не знаете, что с ним не так? – спрашивает Эллиот.

Джонни бросает на него жесткий взгляд.

– Прежде он никогда не ломался. Я не могу этого объяснить. – Он всматривается в нас, словно ища ответ в наших лицах. – Как бы то ни было, нам придется снова разбить лагерь. Ставьте палатки. Мы остаемся здесь.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

БОСТОН

Психологи называют «сопротивлением» состояние, когда пациент отказывается вернуться в прошлое, потому что на самом деле он не хочет сталкиваться со своими проблемами. Это объясняет, почему в то утро Джейн так поздно вышла из дома: на самом деле ей не хотелось наблюдать за вскрытием Леона Готта. Она тянула время, одевая свою дочь в те же самые футболку с эмблемой «Ред Сокс» и комбинезон в пятнах от травы, которые Реджина не желала снимать последние пять дней. Они слишком долго просидели за завтраком из «Лаки Чармс»[29]29
  «Лаки Чармс» (Lucky Charms) – название переводится на русский как «Заклинание на удачу», товарный знак детского сухого завтрака в виде глазированных фигурок-«талисманов» (подковки, сердечки, кленовые листочки и т. д.) из овсяной муки и кусочков зефира с искусственными красителями. (прим. Rovus)


[Закрыть] и тостов, из-за чего вышли из двери квартиры на двадцать минут позже. К этому добавились пробки до улицы Ревир, на которой жила мать Джейн, и к тому времени, как она подъехала к дому Анджелы, Джейн уже опаздывала на полчаса.

Казалось, дом ее матери с каждым годом становился все меньше, словно горбился от возраста. Подойдя к входной двери, таща за собой упирающуюся Реджину, Джейн заметила, что крыльцо нуждается в свежей краске, водостоки забиты осенними листьями, а многолетники[30]30
  Многолетники – многолетние растения, живущие более двух лет. Многолетники, в отличие от однолетников, за свою жизнь несколько раз цветут и дают семена. (прим. Rovus)


[Закрыть] перед входом необходимо подрезать к зиме. Ей придется поговорить по телефону со своими братьями и посмотреть, смогут ли они приехать в выходные, потому что, очевидно, Анджеле требовалась помощь.

«А еще ей не помешало бы хорошенько выспаться», – подумала Джейн, когда Анджела открыла входную дверь.

Джейн поразилась, насколько усталой выглядела мать. Все в ней казалось изношенным: от линялой блузы до мешковатых джинсов. Когда Анджела нагнулась, чтобы взять за руку Реджину, Джейн увидела седые корни ее волос – невероятное зрелище, потому что Анджела никогда не пропускала визиты в парикмахерскую. Неужели это та самая женщина, которая прошлым летом заявилась в ресторан на шпильках и с красной помадой?

– Вот она, моя маленькая тыковка, – ворковала Анджела, заводя Реджину в дом. – Бабуля так рада тебя видеть. Давай-ка сегодня пройдемся по магазинам, да? Тебе не надоел этот грязный комбинезон? Мы купим тебе что-нибудь новое и миленькое.

– Не люблю миленькое!

– А как насчет платья? Пышного платья, как у принцессы.

– Не люблю принцесс.

– Но каждая девочка хочет стать принцессой!

– Думаю, она предпочла бы стать лягушкой, – заметила Джейн.

– О, ради всего святого, она в точности как ты, – расстроено вздохнула Анджела. – Ты никогда не позволяла надеть на себя платье.

– Не каждой дано стать принцессой, мам.

– Или найти себе прекрасного принца, – пробормотала Анджела, уводя в дом внучку.

Джейн прошла за ней на кухню.

– Что случилось?

– Я собираюсь сделать себе еще кофе. Ты будешь?

– Мам, я же вижу, что что-то происходит.

– Тебе пора на работу. – Анджела усадила Реджину на высокий детский стул. – Иди и поймай несколько плохих парней.

– Тебе слишком тяжело присматривать за ней? Знаешь, ты и не обязана. Она достаточно взрослая для детского сада.

– Моя внучка в детском саду? Ни за что.

– Мы с Габриэлем обсуждали это. Ты и так слишком много для нас сделала и заслуживаешь отдыха. Наслаждайся своей жизнью.

– Она – это то, чего я с нетерпением жду каждый день, – ответила Анджела, показывая на свою внучку. – Единственное, что позволяет мне не думать о…

– О папе?

Анджела отвернулась и принялась наливать воду в кофеварку.

– С тех пор, как он вернулся, – сказала Джейн, – я не видела тебя счастливой. Ни одного единого дня.

– Мне очень сложно сделать выбор. Я прикидываю так и эдак, тяну время. Мне хочется, чтобы кто-то просто сказал, как поступить, чтобы мне не пришлось выбирать между ними.

– Выбор должна сделать ты сама. Папа или Корсак. Думаю, следует выбрать мужчину, который делает тебя счастливой.

Анджела повернула к ней свое измученное лицо.

– Как я могу быть счастливой, когда придется провести остаток жизни с чувством вины? Когда твои братья твердят, что мой выбор разрушит семью?

– Не ты решила уйти. Это сделал папа.

– А теперь он вернулся и хочет, чтобы все мы снова были вместе.

– Ты имеешь право двигаться дальше.

– Когда оба моих сына настаивают на том, чтобы я дала вашему отцу еще один шанс? Отец Доннелли говорит, что так и должна поступить хорошая жена.

«Просто прекрасно, – подумала Джейн. – Католическая вина была самой мощной из всех возможных».

Зазвонил мобильный Джейн. Она посмотрела на экран, увидела, что звонит Маура и переключила телефон на голосовую почту.

– И бедный Винс, – сказала Анджела. – Из-за него я тоже чувствую себя виноватой. Из-за всех тех свадебных планов, которые мы строили.

– Это все еще возможно.

– Я не вижу, как это возможно, не сейчас. – Анджела откинулась на стуле, пока кофеварка булькала и шипела за ее спиной. – Прошлым вечером я наконец-то ему сказала. Джейни, это было самым трудным, что я когда-либо делала в жизни.

«И это была заметно по ее лицу. Опухшие глаза, опущенные уголки рта – была ли это новая и будущая Анджела Риццоли, святая жена и мать? В мире уже и так слишком много мучеников», – подумала Джейн. Мысль о том, что ее мать присоединится к их легиону, разозлила ее.

– Мам, если это решение делает тебя несчастной, ты должна вспомнить о том, что это твое решение. Ты сама выбираешь не быть счастливой. Никто не может заставить тебя это сделать.

– Как ты можешь такое говорить?

– Потому что это правда. Ты – хозяйка положения, и ты должна взять ситуацию в свои руки.

Ее телефон подал звук текстового сообщения, и она увидела, что это снова была Маура: «НАЧИНАЮ ВСКРЫТИЕ. ТЫ ЕДЕШЬ?»

– Давай, езжай на работу, – махнула рукой Анджела. – Тебе не нужно заморачиваться этим.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, мам. – Джейн повернулась к двери, а затем снова посмотрела на Анджелу. – Но ты тоже должна этого хотеть.

Для Джейн стало облегчением выйти наружу, подышать свежим холодным воздухом и очистить легкие от мрака дома. Но ей не удалось избавиться от злости на своего отца, братьев, отца Доннелли и на каждого мужчину, который посмел сказать женщине, в чем заключался ее долг.

Когда телефон снова зазвонил, она ответила с раздражением:

– Риццоли!

– Э-э-э, это я, – произнес Фрост.

– Да, я уже еду в морг. – Буду там через двадцать минут.

– А ты еще не там?

– Мне пришлось заехать к маме. А ты почему не там?

– Подумал, что лучше будет, если я… э-э-э… займусь другими вещами.

– Вместо того чтобы все утро блевать в раковину. Отличный выбор.

– Я все еще жду, пока мобильный оператор предоставит мне журнал вызовов Готта. Между тем, я накопал кое-что интересное в Гугле. В прошлом мае Готт появился в журнале «Хаб».[31]31
  Журнал «Хаб» («Hub Magazine») – английский журнал об искусстве и культуре, дизайне и интерьере, путешествиях и отдыхе, еде и напитках, развлечениях, моде и стиле, красоте и уходе. (прим. Rovus)


[Закрыть] Статья называлась «Мастер трофеев: Интервью с таксидермистом-профессионалом из Бостона».

– Ага, я видела копию этого интервью в рамке, висящую в его доме. Оно о его охотничьих приключениях. О стрельбе по слонам в Африке и по лосям в Монтане.

– Тебе стоит почитать комментарии к статье. Они размещены на сайте журнала. По-видимому, на него набросились любитель салата… из тех, что Готт обозвал «сборищем антиохотников»… все очень злобные. Вот один комментарий, размещенный анонимом: «Леона Готта следовало бы подвесить и выпотрошить внутренности, как гребаному животному, которым он и является.

– Подвесить и выпотрошить? Звучит как угроза, – сказала она.

– Ага. Которую некто, возможно, привел в исполнение.

Когда Джейн увидела, что было разложено на столе морга, она почти развернулась и вышла назад. Даже резкий запах формалина не мог замаскировать вонь от внутренностей, исходящую от стального стола. Маура не надела респиратор, лишь свою обычную маску и пластиковый щиток для лица. Она была настолько сосредоточена на интеллектуальной головоломке, которую составляли собой внутренности, что, казалось, имела иммунитет к запаху. Рядом с ней стоял высокий мужчина с седыми бровями, которого Джейн не знала, и вместе с Маурой он с энтузиазмом изучал гору внутренностей.

– Давайте начнем отсюда, с толстой кишки, – произнес он, руками в перчатках скользя по кишке. – Здесь у нас слепая, восходящая кишка, поперечная, нисходящая ободочная кишка…

– Но сигмовидной кишки тут нет, – сказала Маура.

– Верно. Прямая есть, а сигмовидной нет. Это наша первая подсказка.

– И она отличается от другого образца, в котором сигмовидная кишка присутствует.

Мужчина восторженно захихикал.

– Я весьма признателен, что Вы пригласили меня посмотреть на это. Не часто я сталкиваюсь с чем-то, настолько увлекательным. Я готов несколько месяцев угощать Вас ужином ради этой истории.

– Не хотелось бы мне стать частью этой беседы за ужином, – встряла Джейн. – Полагаю, именно это гадалки и называют чтением по внутренностям.[32]32
  Чтение по внутренностям – древняя практика гадания по внутренностям животных, таким, как легкие и печень. Такие гадалки называются гаруспики. (прим. Rovus)


[Закрыть]

Маура обернулась.

– Джейн, мы всего лишь сравниваем два набора внутренних органов. Это профессор Гай Гиббесон. А это – детектив Джейн Риццоли из убойного отдела.

Профессор Гиббесон равнодушно кивнул Джейн и снова опустил глаза на кишечник, который он, очевидно, находил гораздо более увлекательным.

– Профессор в какой области? – спросила Джейн, все еще держась подальше от стола. От запаха.

– В сравнительной анатомии.[33]33
  Сравнительная анатомия (сравнительная морфология) – биологическая дисциплина, изучающая общие закономерности строения и развития органов и систем органов при помощи их сравнения у животных разных таксонов (групп классификаций) на разных этапах эмбриогенеза.(прим. Rovus)


[Закрыть] Из Гарварда, – ответил тот, не глядя на Джейн, сосредоточив все свое внимание на кишечнике. – Этот второй набор внутренностей, тот, что с сигмовидной кишкой, полагаю, принадлежит жертве? – спросил он Мауру.

– Похоже на то. Края разрезов совпадают, но нам потребуется анализ ДНК, чтобы подтвердить это.

– Теперь переключим наше внимание на легкие, поскольку я могу указать на несколько довольно убедительных подсказок.

– Подсказок на что?

– На того, кому принадлежал тот первый набор легких. – Он поднял одну пару легких и подержал их на весу. Положил назад и поднял второй набор. – Размеры похожи, поэтому я могу предположить, что масса их тел совпадает.

– Согласно водительским правам, его рост – пять футов восемь дюймов, а вес – сто сорок фунтов.[34]34
  Рост 5,8 дюймов, вес 140 фунтов – рост 176,8 см, вес 63,56 кг. (прим. Rovus)


[Закрыть]

– Ну, эти, вероятно, принадлежат ему, – сказал Гиббесон, глядя на легкие в своей руке. Он положил их и взял другую пару. – На самом деле меня интересуют вот эти легкие.

– А что в них такого интересного? – спросила Джейн.

– Взгляните, детектив. О, Вам придется подойти поближе, чтобы это увидеть.

Подавив рвотный позыв, Джейн приблизилась к куче выпотрошенных внутренностей, разложенных на столе. Без своих владельцев все наборы кишок выглядели одинаково для Джейн, состоя из тех же взаимозаменяемых частей, что имелись и у нее. Ей вспомнился плакат «Строение женщины», висящий в школьном кабинете биологии и изображающий анатомическое расположение органов. Уродина или красавица, каждая женщина – всего лишь комплект органов, заключенный в оболочку из плоти и костей.

– Видите разницу? – спросил Гиббесон. Он указал на первый набор легких. – У этого левого легкого есть верхняя доля и нижняя доля. Правое легкое имеет верхнюю и нижнюю доли, плюс среднюю долю. Сколько всего получается долей?

– Пять, – ответила Джейн.

– Это нормальная анатомия человека. Два легких, пять долей. А теперь взгляните на вторую пару, найденную в том же мусорном контейнере. Их вес и размер похож, но имеется существенное отличие. Вы его видите?

Джейн нахмурилась.

– Здесь больше долей.

– Две лишние доли, если быть точнее. У правого легкого их четыре, а у левого – три. Это не анатомическая аномалия. – Он сделал паузу. – Это означает, что они принадлежат не человеку.

– Вот почему я и пригласила профессора Гиббесона, – пояснила Маура. – Чтобы он помог мне определить, с какой особью мы имеем дело.

– С большой, – произнес Гиббесон. – Судя по сердцу и легким, я бы сказал, что она размером с человека. А теперь давайте посмотрим, сможем ли мы отыскать какие-нибудь ответы в печени.

Он перешел к дальнему концу стола, на котором бок о бок лежали две печени.

– Первый образец содержит левую и правую доли. Квадратную и хвостатую доли…

– Она принадлежит человеку, – заключила Маура.

– Но второй образец… – Гиббесон взял вторую печень и перевернул, чтобы рассмотреть ее другую сторону. – В нем шесть долей.

Маура посмотрела на Джейн.

– И она тоже не принадлежит человеку.

– Получается, у нас два комплекта внутренностей, – подытожила Джейн. – Один, как мы предполагаем, принадлежит жертве. Второй принадлежит… кому? Оленю? Свинье?

– Ни тому, ни другому, – ответил Гиббесон. – Основываясь на отсутствии сигмовидной кишки, семидолевых легких и шестидолевой печени, я считаю, эти внутренности принадлежат члену млекопитающих отряда хищных.

– Какому именно?

– Из семейства кошачьих.

Джейн посмотрела на печень.

– Она была чертовски большой кошечкой.

– Это обширное семейство, детектив. Оно включает в себя львов, тигров, пум, леопардов и гепардов.

– Но мы не нашли ни одного похожего тела на месте происшествия.

– А морозильную камеру вы проверили? – спросил Гиббесон. – Обнаружили какое-нибудь неизвестное мясо?

Джейн потрясенно рассмеялась.

– Мы не нашли ни одного тигриного стейка. Да кто бы вообще захотел такой съесть?

– Совершенно точно существует рынок экзотических сортов мяса. Чем необычнее, тем лучше. Люди платят за возможность продегустировать что угодно, от гремучей змеи до медведя. Вопрос в том, откуда взялось это животное? Незаконная охота? И каким образом оно оказалось выпотрошенным в одном из домов Бостона?

– Он был таксидермистом, – произнесла Джейн, поворачиваясь к телу Леона Готта, лежащему на соседнем столе. Маура уже орудовала своими скальпелем и пилой для костей, а мозг Готта отмачивался в чаше, наполненной специальным раствором. – Вероятно, он выпотрошил сотни, может быть, даже тысячи животных. Наверное, ему и в голову никогда не приходило, что он закончит так же, как и они.

– Вообще-то, таксидермисты совсем по-другому обрабатывают тела, – возразила Маура. – Прошлым вечером я немного изучила этот вопрос и узнала, что таксидермисты предпочитают не потрошить крупных животных, пока не освежуют их, поскольку жидкости, вытекающие из организма, могут испортить шкуру. Они делают первый надрез вдоль позвоночника и отделяют кожу от туши, не повредив ее. Поэтому, они бы выпотрошили животное только после того, как сняли с него шкуру.

– Захватывающе, – воскликнул Гиббесон. – Я об этом не знал.

– Такая уж она, эта доктор Айлз. Полна всевозможных забавных фактов, – съязвила Джейн. Она кивнула в сторону трупа Готта. – Говоря о фактах, ты определила причину смерти?

– Думаю, да, – ответила Маура, стягивая запачканные кровью перчатки. – Обширное повреждение лица и шеи, нанесенное домашними животными, скрыло предсмертные травмы. Но рентгеновские снимки дали нам кое-какие ответы.

Она подошла к просмотровому экрану и показала серию рентгеновских снимков.

– Я не вижу никаких следов посторонних объектов, ничего, что указывало бы на применение огнестрельного оружия. Но я нашла вот это. – Она показала на рентгенограмму черепа. – Он очень тонкий, поэтому я не обнаружила его при пальпации. Это линейный перелом правой теменной кости. Вероятно, кожа головы и волосы смягчили удар настолько, что мы не заметили никакой деформации черепа, но само наличие перелома говорит о том, что для этого была применена значительная сила.

– Значит, перелом не от падения.

– Положение головы не соответствует месту перелома, который мог быть вызван падением. Когда падаешь на землю, плечо амортизирует или ты вытягиваешь руку, чтобы не удариться. Нет, я склонна полагать, что это был удар по голове. Достаточно сильный, чтобы оглушить его и оттащить вниз.

– Достаточно сильный, чтобы убить его?

– Нет. Поскольку внутри черепной коробки присутствует небольшое количество субдуральной крови,[35]35
  Субдуральная кровь (субдуральная гематома) – тип гематомы, обычно ассоциированный с черепно-мозговой травмой. При СДГ кровь изливается между твердой и паутинной мозговыми оболочками, как правило вследствие разрыва мостиковых вен, залегающих в субдуральном пространстве, что приводит к повышению внутричерепного давления с компрессией и возможным повреждением вещества головного мозга. (прим. Rovus)


[Закрыть] удар не был смертельным. Это также говорит нам о том, что после удара его сердце все еще билось. Он был жив еще, по крайней мере, несколько минут.

Джейн посмотрела на тело, которое сейчас было всего лишь пустым сосудом, внутренний механизм которого был украден.

– Иисусе. Только не говори, что он был жив, когда убийца начал его потрошить.

– Я не считаю, что причиной смерти стало потрошение. – Маура пролистала снимки черепа, и на экране появились два новых изображения. – Ей стало вот это.

На экране светились кости шеи Готта, демонстрируя позвонки по центру и сбоку.

– Присутствуют переломы и смещение верхних рогов щитовидного хряща,[36]36
  Верхние рога щитовидного хряща – отростки, расположенные на щитовидном хряще (самый крупный хрящ в скелете гортани). (прим. Rovus)


[Закрыть] а также подъязычной кости.[37]37
  Подъязычная кость – небольшая кость, которая имеет форму подковы и залегает под мышцей языка. (прим. Rovus)


[Закрыть] Имеется обширный разрыв гортани. – Маура помолчала. – Скорее всего, его горло раздавили, когда он лежал на спине. Сильный удар, вероятно, нанесенный ногой, прямо в щитовидный хрящ. Он разорвал его гортань и надгортанник, рассек крупные сосуды. Все прояснилось, когда я вскрыла шею. Мистер Готт умер от аспирации,[38]38
  Аспирация – попадание при вдохе в дыхательные пути пищевых остатков, крови (при кровотечении) и т. д. в результате нарушения акта глотания. (прим. Rovus)


[Закрыть] захлебнувшись собственной кровью. Отсутствие брызг артериальной крови на стенах указывает на то, что выпотрошили его после смерти.

Джейн молчала, сфокусировав свой взгляд на экране. Намного проще было сосредоточиться на сухом и беспристрастном рентгеновском снимке, чем столкнуться с тем, что лежит на столе. Рентгеновские лучи с легкостью отбрасывают кожу и плоть, оставляя лишь бескровную архитектуру: каркас человеческого тела. Она подумала о том, как нога ударяет по шее человека. И что же чувствовал убийца, когда горло треснуло под его ботинком, когда он наблюдал, как сознание уходит из глаз Готта? Ярость? Власть? Удовлетворение?

– Еще кое-что, – добавила Маура, открыв новый рентгеновский снимок, на этот раз груди. Учитывая ущерб, нанесенный телу, было удивительно, насколько нормально выглядели костные структуры, ребра и грудина, расположенные там, где им и следовало находиться. Но полость была до причудливого пуста без обычных туманных очертаний сердца и легких.

– Вот оно, – сказала Маура.

Джейн подошла поближе.

– Ты об этих небольших царапинах на ребрах?

– Да. Я обнаружила их вчера на теле. Три параллельных пореза. Они прошли так глубоко, что достигли костей. А теперь взгляни на это. – Маура открыла следующее изображение, демонстрирующее лицевые кости, впалые орбиты глазниц и теневые пазухи.

Джейн нахмурилась.

– Снова эти три царапины.

– На обеих сторонах лица, прямо до костей. Три параллельных разреза. Из-за повреждения мягких тканей, нанесенного домашними питомцами жертвы, я не смогла их разглядеть. До тех пор, пока не увидела эти рентгеновские снимки.

– И каким инструментом можно было их нанести?

– Не знаю. Я не заметила в его мастерской ничего, что бы могло оставить такие метки.

– Вчера ты говорила, что они были нанесены после смерти.

– Да.

– Так в чем же смысл этих порезов, если они не убивают и не причиняют боли?

Маура задумалась над этим.

– Ритуал, – ответила она.

На мгновение в помещении воцарилась тишина. Джейн подумала о других местах преступления и других ритуалах. Подумала о шрамах, которые ей придется всегда носить на своих руках, – сувенир от убийцы, который имел собственные ритуалы, – и почувствовала, как эти шрамы снова заныли.

Звук интеркома чуть не заставил ее подпрыгнуть.

– Доктор Айлз? – позвала секретарша Мауры. – Вам звонит доктор Миковиц. Говорит, что Вы этим утром оставили для него сообщение через одного из коллег.

– Да, конечно. – Маура сняла трубку. – Доктор Айлз слушает.

Джейн снова перевела взгляд на рентгеновский снимок с тремя параллельными зарубками на скулах. Попыталась представить, что могло оставить подобную метку. Это был инструмент с которым ни она, ни Маура прежде не сталкивались.

Маура повесила трубку и повернулась к доктору Гиббесону.

– Вы были совершенно правы, – произнесла она. – Это было животное из зоопарка Саффолка.[39]39
  Зоопарк Саффолка – зоопарк в Бостоне, округ Саффолк (скорее всего, вымышленный, так как в Бостоне всего два зоопарка – Франклин и Стоун). (прим. Rovus)


[Закрыть] Туша Ково была доставлена Леону Готту в воскресенье.

– Подожди-ка, – перебила Джейн. – Что еще за гребаный Ково?

Маура показала на неопознанный набор внутренностей, лежащий на столе морга.

– Это Ково. Снежный леопард.