Текст книги "Букет фиалок"

Автор книги: Терри Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

«Ровно два года назад преданный своей профессии и любимым ученикам преподаватель рисования Фабьен Беринже попробовал свои силы в большой живописи (по настоянию жены, как утверждает он сам), и с тех пор каждый, кому хотя бы мельком посчастливилось увидеть хотя бы одну из его картин, мечтает стать ее обладателем. И очень скоро (начиная с первого августа) такая возможность представится всем, кто в это время по счастливой случайности окажется в Будапеште. Именно там будет проходить выставка новых произведений живописца, посетители которой смогут приобрести наиболее понравившиеся им картины», – прочитала Кэй.

– Сегодня же первое августа! Господи, так, значит, выставка уже открылась! Значит, Фабьен уже здесь, в Будапеште… И, может быть, даже в той самой галерее, где скоро будет моя собственная выставка.

Кэй бросилась на улицу. Как она и ожидала, Тео топтался на тротуаре.

– Ты видел сегодня афиши на галерее Алекса Сэндоса?! – выпалила она, судорожно тряся раскрытым журналом перед Тео. – Ты видел, что там открылась выставка Дишо?

– Слышал, – недоуменно уточнил Тео. – Об этом говорили в утренних новостях культуры.

«Так вот почему Ласло так настойчиво допытывался, смотрела ли я сегодня телевизор. Оказывается, он все эти годы знал, кто именно скрывается за псевдонимом Дишо, и старательно хранил это в тайне. Потому что ревновал и боялся потерять меня… И его можно понять, я бы на его месте поступила точно так же. А вот как мне теперь поступить на своем месте? Сделать вид, будто я не читала этой статьи и ничего не знаю о приезде Фабьена, или… Или еще раз посмотреть ему в глаза и задать один-единственный вопрос: почему два года назад ты бросил меня, бросил, как… как надоевшую игрушку?»

Она ткнула пальцем в фотографию Фабьена и решительно заявила удивленно глазевшему на нее Тео:

– Ты должен помочь мне встретиться с этим человеком. Мы были знакомы когда-то, и он… – Кэй умолкла, почувствовав, как решимость в одно мгновение уступила место совсем другому, предательскому чувству – жалости к себе. – Он бросил меня, – стараясь сдержать подступивший к горлу комок, уже еле слышно прошептала она. – Сбежал за неделю до свадьбы… А я… я до сих пор не знаю почему… Я до сих пор не знаю, что я сделала не так, чем обидела его тогда…

– Обидела?! Ты?! – изумился Тео. – Да это он тебя обидел! Обидел так, что… Да о чем ты вообще говоришь? О какой встрече? Давай я сам с ним встречусь… Уж эту встречу он долго не забудет, обещаю! – сжав кулак, запальчиво воскликнул он.

– Нет, Тео, не нужно. Я не хочу мстить ему. И никогда не хотела. Я только хочу задать все это время не дававший мне покоя вопрос… – сбивчиво возразила Кэй и, умоляюще сложив руки, попросила: – Помоги мне, пожалуйста! Он наверняка сейчас в галерее. Отнеси ему записку, скажи, что я буду ждать его в кафе напротив. Нет, лучше я все это напишу, а ты просто передашь… Мне больше некого попросить, ты же понимаешь, – осторожно добавила она, заметив, как Тео рассерженно сдвинул брови.

Тео угрюмо кивнул.

– Ну да… Неудачливый воздыхатель, да и вообще хронический неудачник – в таких делах самая надежная кандидатура. И тут ты права… Стать необходимым – это для него большое везение. Может, Фортуна его наконец-то заметит…

За окном маленького уютного кафе светило яркое летнее солнце, отражаясь в дымчатом стекле витрины-пенала и темных линзах солнечных очков, которые Кэй то и дело нервно поправляла, уткнувшись в хрустальную лилию с подтаявшим мороженым. Даже не просто подтаявшим, а давным-давно превратившимся в лужицу клубничного цвета. Но Кэй не обращала на это никакого внимания. Как и на сновавшего мимо ее столика официанта, который, наверное, уже в десятый раз предлагал ей новую порцию. Она только машинально покачивала головой и говорила, что сделает заказ чуть позже, когда подойдет ее друг.

– Ваш друг тоже будет заказывать мороженое? Или к его приходу приготовить что-то еще? – услужливо поинтересовался он, видимо решив найти себе хоть какое-то занятие в полупустом кафе.

Кэй, даже не посмотрев в его сторону, пожала плечами.

– Я не знаю, что он предпочитает теперь.

– То же, что и при первой нашей встрече, – услышала она вдруг тихий, мелодичный голос. – Бутылочку бордо…

Кэй медленно-медленно, затаив прерывавшееся от волнения дыхание, подняла глаза и увидела перед собой казавшееся нереально далеким лицо Фабьена.

– Салют, Кэй, – мягко улыбнувшись, сказал он.

– Салют. – Кэй тоже улыбнулась, радуясь, что темные очки не позволят ему разглядеть навернувшиеся на ее глаза слезы.

– Ты теперь говоришь по-французски?

– Я теперь и веду себя по-французски, – беспечно пожав плечами, сообщила она. – Подсылаю к бывшему любовнику своего нынешнего поклонника с просьбой о свидании. Чем не сюжет для французского романа?

Улыбка Фабьена медленно растаяла, как мороженое в ее креманке.

– Прости, – уставившись в столешницу, прошептал он. – Я знал, что эта встреча когда-нибудь обязательно случится, но не думал, что сегодня.

– Иначе приготовил бы оправдательную речь? – усмехнулась Кэй.

Фабьен отрицательно качнул головой.

– Это было бы бесполезно. Хотя я ни в чем не виноват перед тобой. Ведь я не мог знать, уезжая тогда из Шопрона, что вернуться уже не смогу… Что мне просто не позволит этого сделать роковое стечение обстоятельств… Хотя было бы неправильно так сказать о моем сыне, ведь он не виноват в том, что у меня не хватило смелости тогда, в телефонном разговоре, рассказать тебе всю правду. Признаться, что Этель ждет от меня ребенка. Он не виноват, что его матерью является она, а не ты…

Кэй на секунду замерла, растерянно глядя на своего собеседника сквозь темные очки. А потом сняла их и пристально посмотрела Фабьену в глаза.

– Конечно, не я… – тихо произнесла она. – Ведь у меня есть свой сын.

Фабьен недоверчиво улыбнулся.

– И давно?

– Восемь месяцев.

Фабьен привстал со стула.

– А до этого… до его рождения… ты ждала меня?

Кэй пожала плечами.

– Скорее его отца. Он часто ездит в другие города на переговоры с поставщиками.

– Он бизнесмен? – напряженно вглядываясь в ее лицо, спросил Фабьен.

Кэй утвердительно кивнула.

– Можно сказать и так, хотя цветочный магазин официально принадлежит мне. Но для нас обоих это не имеет значения, ведь я начала заниматься продажей цветов с его подачи… И рисовать, кстати, тоже. Хотя, наверное, не так хорошо, как ты. Ведь художника Дишо знают теперь уже во всем мире, а художницу Джолан только здесь, в Будапеште… Да и то не каждый.

Фабьен удивленно приподнял брови.

– Джолан… Так это ты? Ты та самая Джолан?

– А ты что, слышал обо мне? – в свою очередь удивилась Кэй.

– Ну конечно! Сегодня в галерее только и разговоров, что о твоей предстоящей выставке.

Кэй негромко рассмеялась.

– Хоть ты и преувеличиваешь, но мне это приятно. – Она вдруг осеклась, бросив тревожный взгляд куда-то в сторону двери. – А вот это уже не очень… – озадаченно пробормотала она и, вскочив из-за столика, бросилась к делавшему ей какие-то знаки Тео. – Зачем ты сюда пришел? Что случилось? – шепотом спросила она, увлекая его за собой на улицу.

Но он судорожно схватил ее за руку.

– Тебе туда нельзя, там Ласло! Понятия не имею, как он узнал, но он уже буквально в двух шагах от кафе! Даже не представляю, что мне делать…

– Тебе – ничего, – неожиданно спокойно проговорила Кэй. – Я сама с ним поговорю.

– И что ты ему скажешь?

– Правду, – не задумываясь ответила она.

– Я бы тебе не советовал этого делать. Лучше придумай какую-нибудь отговорку, а я притворюсь давним знакомым твоего художника. – Тео кивнул в сторону Фабьена. – Как будто я встретился здесь с ним случайно… Я вот даже девушку попросил сыграть роль моей спутницы… Так, на всякий случай…

Тео посторонился, пропуская вперед все это время стоявшую за его спиной миниатюрную темноволосую девушку с безмятежным взглядом голубых, словно безоблачное небо, глаз.

Кэй мягко улыбнулась.

– Вряд ли нам понадобится ее актерский талант. Хотя… Почему бы вам и правда не составить компанию Фабьену? Он, наверное, тоже скоро уйдет, зато останется бутылочка хорошего французского вина. А значит, есть шанс нескучно провести время.

«Может, и правда Фортуна тебя наконец-то заметит, Тео», – мысленно добавила она.

– Ну что ж, рада была повидать тебя, но мне уже пора, – вернувшись к Фабьену, сказала Кэй. – Сам понимаешь, я теперь женщина несвободная. Семья, муж, сын… они уже ждут меня…

Фабьен поднялся из-за стола, привычным суетливым жестом поправляя очки.

– Желаю тебе счастья, – смущенно улыбаясь, сказал он.

– И я тебе. И еще успехов в творчестве. – Кэй улыбнулась в ответ. – Может, еще увидимся… Когда приедешь с новой выставкой…

– А что, если организовать совместную? – оживился Фабьен. – По-моему, было бы здорово.

– Дишо и Джолан? – рассмеялась Кэй. – Хорошо, я подумаю. Да, а почему Дишо? Что это значит?

– Ты не догадалась? А вот я сразу понял, что Джолан – это фиолетовый цветок… Ну а Дишо – это первые буквы названий двух городов, Динана и Шопрона… Для меня это самые лучшие города на свете… Я ведь говорил тебе, что люблю провинцию. Кстати, ты давно не была в Шопроне? Как там поживает мой друг? Мы с ним давно не виделись.

– Моника говорит, у них с Эдвардом все хорошо. Она звонила мне на прошлой неделе… Ты еще не забыл ее?

– Ну конечно нет. Она такая общительная… Ее трудно забыть. – Фабьен сделал паузу и, понизив голос, добавил: – Тебя тоже.

– И тебя, – растроганно прошептала Кэй. – А раз трудно – не будем утруждать себя. Будем помнить друг друга. И ту весну в Шопроне. Она того стоит. И потом, у меня на память о ней остался неувядающий букет фиалок…

Кэй на секунду дотронулась ладонью до щеки Фабьена и чуть ли не бегом бросилась к двери. Выскочив на улицу, она быстро огляделась по сторонам и направилась к пешеходному переходу. Но не успела пройти и нескольких метров, как увидела Ласло. Он неспешно шел по тротуару с детской коляской.

– Я так и знал, что ты в галерее! – еще издали громко сказал он. – Роби жутко раскапризничался. Я подумал, что он соскучился по тебе, и мы поехали в магазин, но тебя там не оказалось…

Кэй подбежала к коляске и, убедившись, что Роби безмятежно спит, с расстановкой, глядя Ласло в глаза, сказала:

– Я не была в галерее. Я встречалась с Фабьеном.

Ласло окинул ничего не выражающим взглядом залитую ярким солнцем улицу.

– Ну и как прошла встреча?

– Как и должна была… В воспоминаниях… Говорили о Монике и Эдварде, о Шопроне…

– И все? – отрывисто бросил Ласло.

Кэй пожала плечами.

– Ну почему? Помимо этого о картинах, псевдонимах… И, конечно, о детях. У Фабьена тоже сын. И это еще не все, что нас объединяет. Мы ведь оба художники, и Фабьен предложил организовать совместную выставку здесь, в Будапеште. Я обещала подумать. Мне ведь нужно посоветоваться с тобой.

– Подожди-подожди… – недоверчиво перебил ее Ласло. – Ты это серьезно? Ты встретилась с ним только для того, чтобы…

– Я встретилась с ним только для того, чтобы узнать ответ на мучивший меня все эти два года вопрос, – оборвала его Кэй. – И я его узнала. Ну а что это за вопрос, я расскажу тебе позже. Я даже перескажу тебе весь наш разговор… каждое слово… обещаю. Только не сейчас… Но ты ведь не будешь сердиться, правда? Потому что у нас впереди еще очень-очень много времени. И для долгих разговоров, и для откровенных признаний, и, самое главное, для любви…

– А еще для того, чтобы быть по-настоящему счастливыми, – прошептал Ласло, порывисто прижав ее к груди. – Ведь мы обязательно должны узнать, что это такое – счастье, чтобы потом рассказать о нем нашему сыну.