Текст книги "Джарка Руус (ЛП)"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 24

На рассвете Пен и его спутники осмотрели Шлаки, и они их не ободрили. Болотные земли выглядели как чудовищные джунгли, как непроницаемый клубок деревьев, лиан, тростника и болотных трав, растущих из покрытой плотным слоем водорослей воды, простиравшийся вдаль насколько хватало глаз. Слишком далеко увидеть все равно было невозможно, поскольку ночной туман не рассеялся с восходом солнца, а продолжал покрывать Шлаки плотным серым одеялом. Клубясь и перекручиваясь, как живое существо, извиваясь сквозь переплетенные темные ветви деревьев и колючий ковер травы, он образовал стену, которая как бы говорила, что любое путешествие, не связанное с полетом, будет очень медленным и опасным.

Арен Элессдил обвел взглядом болото, окружавшее «Скользящего», посмотрел на потолок облаков и тумана, висевший так низко, что скрывал макушку мачты воздушного корабля, и покачал головой. Здесь никто их не найдет, думал он. Но и они, в свою очередь, не смогут отыскать отсюда дорогу.

– Ну вот мы и здесь, – произнес Гар Хетч, увидев выражение его лица. В Шлаках было теплее, и скиталец был по пояс обнажен, его кожа блестела от сырости тумана. Мышцы его перекатывались, когда он выбрался из пилотской кабины и встал напротив эльфа. – На первый взгляд, выглядит не так уж и плохо. Хотя и не очень хорошо, поскольку требует большой осторожности, если мы останемся на воде, а именно это мы и собираемся сделать. Мы снимем мачту, избавимся по возможности от лишнего груза, и будем двигаться на восток по каналам, кроме случаев, когда единственным возможным путем будет полет. Это медленно, но зато наверняка. Тот большой военный корабль никогда нас здесь не найдет.

Пен не был так уверен, но Гар Хетч был капитаном и никто не собирался с ним спорить в этой ситуации. Поэтому все они сообща сняли мачту, положив ее вдоль палубы, сложили паруса и такелаж, засунув их в трюмы, и выкинули за борт весь лишний груз, который был им не особо необходим. Эта работа заняла у них почти все утро, и они выполнили ее в полном молчании; в таких местах звуки разносятся на далекие расстояния.

Однако они не заметили никаких признаков «Галафила» и к полудню отплыли по водным протокам и затопленным низинам, двигаясь по узким каналам, вокруг которых настолько плотно переплелись ветви деревьев и лианы, что образовали темные туннели. Три раза они были вынуждены подниматься в воздух, пользуясь парсионными трубами, чтобы лишь перелететь верхушки деревьев, а затем снова опуститься и продолжить плавание. Продвижение шло медленно, как и обещал Хетч, но зато без всяких инцидентов и задержек.

Все могло бы быть иначе, если бы капитан скиталец не был знаком с этими водами. Дважды он останавливал воздушный корабль, когда воды становились глубже, и на удалении Пен видел огромные фигуры, мелькавшие под поверхностью, вызывая волны, которые расходились большими концентрическими кругами. Один раз что–то громадное всплыло прямо за стеной деревьев и кустарников, ударив по ней с такой силой, что некоторые деревья свалились, а вода долго не могла успокоиться от его движений. Однако ничего не оказывалось вблизи воздушного корабля, ибо Хетч, казалось, знал, где остановиться и переждать, а где продолжать плавание.

К наступлению ночи они углубились в болота, оказавшись гораздо восточнее, чем когда начинали плавание, и по–прежнему нигде не было видно их преследователей. Когда его спросили, насколько они продвинулись, Хетч ответил, что они прошли чуть больше половины пути. К следующей ночи, если удача и дальше будет им сопутствовать, они доберутся до дальней стороны.

Что Пену казалось не совсем быстро. Он уже устал от этих Шлаков, от запаха и вкуса этого воздуха, от серости света, неприветливой и утомительной, от болезни, которая, как он чувствовал, притаилась в этих зловонных водах, ожидающих заразить любого, кто на свою беду попробует их. Это не место для людей любых убеждений. Даже находясь на воздушном корабле, Пен чувствовал себя беззащитным.

Наверное, на него повлияло также и предчувствие того, что произойдет, когда наступит время покинуть «Скользящего». Вряд ли доставит удовольствие забрать Синнаминсон у ее отца. Он ни на минуту не сомневался, что сможет это сделать, сделать все, что для этого потребуется. Однако думать об этом было нелегко. Гар Хетч был опасным человеком, и Пену не стоило его недооценивать. Он считал, что страхи Синнаминсон по поводу того, что могло случиться в Аначере, были вполне обоснованы. Вероятно, Гар Хетч выдал их Тереку Молту. Он, наверное, не думал, что они живыми доберутся до «Скользящего», чтобы закончить это путешествие, и именно поэтому он был так ошарашен, когда появился Арен Элессдил и приказал ему улетать. Его расстроил не неоконченный ремонт или срыв поставок запасных частей; а тот факт, что его заставили, в конце концов, отправиться дальше.

Что он сделает, когда обнаружит, что его дочь, самое ценное достояние в его бизнесе, покидает его, чтобы уйти с Пеном? Он ведь что–то сделает. Мальчик был в этом абсолютно уверен.

С другой стороны, Пен ничего не сделал, чтобы закончить этот вопрос. Он ни слова не сказал своим трем спутникам о том, как они с Синнаминсон договорились поступить. Он не знал, как им это сказать. Естественно, Хайбер и Тагвен никогда его не поддержат. Дворф не сделает ничего, что может поставить под угрозу их задачу добраться до Ард Рис, а эльфийка уже высказала ему, что считает его увлечение Синнаминсон большой ошибкой. Только Арен Элессдил, вероятно, проявит к нему какое–нибудь сострадание, желание удовлетворить его просьбу. Однако он не знал, как лучше подойти к друиду. Поэтому он откладывал это дело целый день, каждый раз, когда собирался заговорить, убеждая себя, что сделает это позднее.

Но это позднее уже наступило. Приближалась ночь, с ужином они уже покончили, и все, что им осталось, лишь следующий день. Он больше не мог ждать; он не мог упускать шанс еще раз высказать свои пожелания, если ему откажут.

Но прежде, чем он решил действовать, Гар Хетч подошел к нему, когда уже опустились сумерки, и сказал:

– Мне нужно немного с тобой побеседовать, юный Пендеррин. Наедине.

Он отвел мальчика в пилотскую кабину, отделив его от остальных. Пен заставил себя успокоиться, не смотреть на Арена и Хайбер, не поддаться искушению проверить, насколько близко они были на случай, если ему потребуется помощь. Он понимал, что происходит. Он не думал, что Синнаминсон так быстро рассказала отцу, однако и причин ждать у нее тоже не было. Тем не менее, ему бы очень хотелось, чтобы она сказала ему, что она так и поступила.

Стоя перед Пеном в этом туманном свете, при котором мальчик едва мог разглядеть его лицо, Гар Хетч медленно покачал своей бородатой головой.

– Моя девочка говорит, что она покидает этот корабль, – спокойно произнес он. – Уходит с тобой. Этот так?

Пен вообще даже не задумывался над тем, что он скажет, когда этот момент случится, и теперь не мог найти слов. Он заставил себя посмотреть в суровые глаза скитальца.

– Да.

– Она говорит, что ты ее любишь. Это правда?

– Да. Люблю.

Большой мужчина какое–то время молча оценивал его, как будто решая, стоит ли выбросить его за борт.

– Ты уверен в этом, не так ли, Пендеррин? Ты слишком юный и не знаешь как следует мою девочку. Может лучше стоит подождать.

Пен сделал глубокий вдох:

– Думая, что мы с ней достаточно хорошо знаем друг друга. Я понимаю, что мы очень молоды, но мы уже не дети. Мы готовы.

Последовала еще одна долгая минута молчания. Здоровяк внимательно его изучал и Пен ощутил всю тяжесть его взгляда. Он хотел сказать еще что–нибудь, но не мог придумать ничего, чтобы как–то облегчить ситуацию. Поэтому он хранил молчание.

– Ну, – наконец сказал скиталец, – кажется, что вы оба уже все решили. Не думаю, что могу остановить вас, не вызывая обид, и не буду этого делать. Я считаю, что это ошибка, Пендеррин, но если вы решили попробовать, то я не встану у вас на пути. Ты, кажется, хороший парень. Я понимаю, что Синнаминсон устала от этой жизни на «Скользящем». Она хочет для себя чего–то большего, какой–то другой жизни. Она имеет на это право. Думаешь, сможешь позаботиться о ней так же, как заботился я?

Пен кивнул:

– Я сделаю все, что в моих силах. Думаю, мы будем заботиться друг о друге.

Хетч ухмыльнулся:

– Легче сказать, чем сделать, парень. Если ты подведешь ее, я отыщу тебя. Ты ведь понимаешь это, так?

– Я не подведу ее.

– Меня не волнует, кто твоя семья или какую магию они могут призвать, чтобы воспользоваться ею против таких бедных людей, как я, – продолжал он, не обращая внимания на Пена. – Я буду искать тебя и можешь быть уверен, я тебя найду.

Пен не волновался насчет этих угроз, но он предположил, что именно таким образом капитан скиталец выражает свое разочарование тем, что случилось. Кроме того, он не думал, что когда–нибудь появится причина для того, чтобы этот здоровяк начал действовать так, как он утверждал.

– Я понимаю, – ответил он.

– Это хорошо. Не скажу, что я испытываю от этого радость. Нет. Не скажу, что считаю, что все сложится удачно для тебя. Не уверен. Но я дам тебе шанс с ней, Пендеррин, и сдержи свое слово. Я лишь надеюсь, что мне никогда не придется об этом пожалеть.

– Не пожалеете.

– Тогда, вперед. – Здоровяк указал на Арена и Хайбер, которые разговаривали у ограждения левого борта. – Возвращайся к своим друзьям. Нам завтра плыть целый день, и вам нужно как следует отдохнуть перед этим.

Пен покинул пилотскую кабину с какой–то растерянностью. Он не ожидал, что Гар Хетч будет таким любезным, и это его беспокоило. Он не проявил ни малейшего протеста, не пытался отговорить Пена, даже не пошел к Арену Элессдилу, чтобы высказать свое неодобрение. Может быть, Синнаминсон убедила его ничего из этого не делать, но это казалось Пену маловероятным. Может, вдруг подумал он, Хетч ждет, что друид положит конец их планам. Возможно, он знал, насколько несговорчивыми окажутся спутники Пена, и ждал, что они прекратят их замысел.

Однако, вряд ли это так. Гар Хетч был не из тех людей, которые рассчитывают, что кто–то другой решит их проблемы. Такое поведение не было частью этики скитальцев, и, конечно же, не соответствовало характеру этого здоровяка.

Пен поискал глазами Синнаминсон, но ее нигде не было. Наверное, она поднимется на палубу позже, но так как этой ночью они никуда не летят, она может просто спать. Пен взглянул на Арена и Хайбер. Он должен сейчас рассказать друиду, что случилось, дать ему время подумать над этим, прежде чем ответить. Но как только он решился, из люка появился Тагвен, чтобы присоединиться к ним, ворча о неудобствах спать в тесных каморках, которые к тому же еще и раскачиваются. Мальчик еще немного поразмыслил, что же ему делать, и решил подождать. Утром первым делом он поговорит с Ареном Элессдилом. Это будет уже скоро. Он будет убедительным, пообещал он себе. Друид согласится.

Чувствуя себя немного усталым и, как ни странно, не в духе, он воспользовался советом Гара Хетча и спустился в свою каюту, чтобы лечь спать.

* * *

Он проснулся от крика, который был, очевидно, сигналом тревоги. Мгновенно вскочив, все еще полусонный, он попытался сориентироваться. Напротив него точно так же дезориентировано выглядел Тагвен, рассеянно моргая заспанными глазами из своей койки. Крик резко изменился на шепот, но тем не менее был слышен даже под палубой. По палубе от одного борта до другого протопали сапоги, затем остановились. Опустилась тишина, глубокая и внезапная. Пен не мог решить, что же случилось, и беспокоился, что к тому времени, когда он это поймет, будет уже слишком поздно. Беззвучно обратившись к Тагвену действовать как можно быстрее, он надел свои сапоги и вышел через дверь каюты.

Коридор был пуст, он добежал до лестницы, ведущей наверх, и быстро поднялся к люку, стараясь услышать что–то еще. Когда он толкнул крышку люка, то обнаружил, что уже наступил рассвет с плотным густым туманом, ползущим среди деревьев и по палубе «Скользящего». Сначала он ничего не заметил, потом увидел Гара Хетча, скитальцев из экипажа, Арена Элессдила и Хайбер, стоявших на носу корабля и внимательно осматривавших все вокруг, и поспешил присоединиться к ним.

– Всего пару минут назад один из членов экипажа заметил «Галафил», прямо над нами, летящий на север, – прошептал друид. – Он выкрикнул предупреждение, которое могло нас выдать. Мы ждем, не вернется ли он обратно.

Они стояли плотной группой, всматриваясь в туманную серость, выискивая хоть какое–то движение. Проходили минуты, но ничего не появилось.

– Прямо впереди есть канал, к которому ведут эти туннели сквозь деревья, – тихо сказал Гар Хетч. – Он тянется на несколько миль под плотной листвой. Как только мы доберемся туда, нас уже нельзя будет заметить с неба. Это наш самый лучший шанс затеряться.

Они подняли носовой и кормовой якоря и отправились в путь. Про завтрак все забыли. Самое главное было добраться до укрытия. Сейчас на палубе находились все, кроме Синнаминсон. Пен подумал было сходить повидаться с ней, но решил, что было бы неправильно в этот критический момент покидать остальных. Он может понадобиться; Хетчу могла потребоваться помощь в пилотировании судна. Он стоял поблизости, наблюдая, как капитан скиталец вел «Скользящего» по ряду соединяющихся озер, ощетинившихся травой и усыпанными мертвыми стволами деревьев, очень осторожно управляя кораблем и все время поглядывая одним глазом на закрытое плотным туманом небо. Члены экипажа передвигались быстро, проводя измерения глубины лотами, предупреждая взмахами рук о приближающихся по курсу мелях или затонувших бревнах. Никто не говорил ни слова.

Канал появился без предупреждения, черная дыра в густом переплетении ветвей и искривленных стволов. Он имел вид гигантской голодной пасти, в которую они вплыли, и как только они оказались внутри, температура сразу же упала. Пена охватил озноб.

Над головой он смог различить слабые проблески неба, но в основном все, что можно было увидеть, состояло из темной кроны ветвей. Канал был достаточно широк, чтобы по нему можно было проплыть, хотя «Скользящий» вряд ли бы смог это сделать, если бы не сняли мачту. По мере продвижения скитальцам из экипажа пришлось воспользоваться шестами, чтобы отталкиваться от сплетенных клубками корней деревьев, которые росли по обеим сторонам, и держаться середины, где вода была глубже. Из–за мрака Пен не мог точно видеть, что они делали, но он был уверен, что без Хетча им вряд ли бы это удалось. Казалось, что он знает, что нужно делать на каждом шагу, и поддерживал их плавное продвижение вперед.

Синнаминсон по–прежнему не появлялась. Пен несколько раз оборачивался через плечо, но ее не было видно. Он снова начал переживать.

Впереди туннеля показался свет.

Гар Хетч позвал его из пилотской кабины:

– Прими штурвал, юный Пендеррин. На этот раз мне нужно находиться на носу.

Пен сделал, как его просили. Хетч прошел вперед и встал рядом со своими людьми, теперь они втроем с помощью шестов продвигали «Скользящего» вдоль канала, направляя его к открытому пространству. Время от времени, он сигнализировал мальчику перекладывать то на левый, то на правый борт.

Они почти прошли, когда раздался царапающий звук и корабль резко накренился. Пена отбросила назад на ограждения, и на миг он подумал, что это он сделал что–то неправильное. Но когда он поднялся на ноги и вернулся к управлению, то понял, что делал только то, что ему велели.

Гар Хетч всматривался через борт воздушного корабля в мутные воды, качая головой:

– Это что–то новенькое, – пробормотал он, не обращаясь ни к кому, затем указал на здоровое бревно, на которое наскочил корабль. Он посмотрел на кроны деревьев. – Слишком густые, чтобы корабль смог перелететь. Придется переплавлять его вручную.

Хетч вернулся в пилотскую кабину, сообщив Пену, что возьмет управление на себя. В его голосе ничто не насторожило Пена, поэтому он не стал спорить. Вместе с Тагвеном, Ареном Элессдилом и двумя членами экипажа Пен спустился на переплетенный клубок корней деревьев и двинулся к носу корабля. Используя канаты, закрепленные железными замками, они начали тянуть «Скользящего» вперед, передвигая его через поваленный ствол. В итоге воздушный корабль продвинулся настолько, чтобы Гар Хетч смог своими умелыми действиями миновать бревно и снова начать ползти по зеленой поверхности болота.

Это была изнурительная робота. Вокруг их лиц кишела мошкара всех видов, мешая обзору, а клубок корней, на котором им приходилось стоять, был скользким от мха и сырости тумана, представляя шаткую опору. Все они раз за разом буксовали и сползали в болото, стараясь не уйти под воду. Однако, пусть и медленно, они протащили «Скользящий» последние несколько ярдов канала, направляя ее к открытому заливу, где туман редел, а свет становился ярче.

– Отойдите! – резко крикнул Гар Хетч. – Отпустите канаты!

Пен, Тагвен и Арен Элессдил сделали, как им приказали, и наблюдали, как мимо проплыл корабль, корпус которого тут же скрыл из вида членов экипажа, которые работали на другой стороне. Когда Пен снова взглянул на них после прохода корабля, скитальцы исчезли.

Всего секунда потребовалась мальчику, чтобы понять, что произошло.

– Арен! – предостерегающе крикнул он. – Нас обманули!

Но он уже опоздал. «Скользящий» начал набирать скорость, двигаясь к середине залива. Потом через борт перелетела Хайбер Элессдил и с огромным всплеском упала в мутные воды. Появились члены экипажа и с насмешкой помахали руками людям на берегу. Тагвен кричал, чтобы Арен Элессдил сделал что–нибудь, но друид лишь стоял, мотая головой, мрачный и злой. Он ничего не мог сделать, понял Пен, чтобы не воспользоваться магией, а это предупредит «Галафила».

«Скользящий» начал медленно подниматься вверх, чтобы исчезнуть в тумане. Через несколько секунд он скрылся из вида.

В середине залива в отчаянии колотила по воде Хайбер Элессдил.

ГЛАВА 25

Несколько мгновений никто ничего не говорил; Пен, Тагвен и Арен Элессдил стояли вместе на краю залива, как статуи, глядя с недоумением и разочарованием на то, как в тумане скрылся «Скользящий».

– Я знал, что нам не следовало доверять этому человеку, – наконец пробормотал Тагвен.

В середине залива к ним плыла Хайбер Элессдил, колотя руками по воде. Ее гребки легко и плавно рассекали зеленоватую воду.

– Нельзя доверять скитальцам, – с горечью продолжал Тагвен. – Никому из них. Не знаю, почему мы думали, что можем доверять Хетчу.

– Мы и не доверяли ему, – ответил Арен Элессдил. – Мы не достаточно внимательно наблюдали за ним. Мы позволили ему нас перехитрить.

Это моя вина, подумал Пен. Это все из–за меня. Гар Хетч не бросил их из–за того, что кто–то из остальных что–то сделал, или даже не из–за «Галафила» и друидов. Он бросил их, чтобы Пен не смог забрать у него Синнаминсон. Именно поэтому он был таким уступчивым. Именно поэтому он не стал спорить. Его не волновало, что задумали Пен или его дочь. Он собирался прекратить это в любом случае.

Хайбер доплыла до края залива и немного тяжело вышла из воды, которая потоками стекала с ее насквозь промокшей одежды. Ярость исходила от нее, как жар от кузницы, когда она шла по берегу, чтобы присоединиться к ним.

– Почему он это сделал? – гневно воскликнула она. – Какой смысл бросать нас сейчас, когда мы должны были сами вскоре сойти с этого корабля?

– Это из–за меня, – тут же произнес Пен, и все они обернулись к нему. – Я в этом виноват.

Он поведал им о том, что они с Синнаминсон решили, как она рассказала об этом своему отцу и что ее отец, по–видимому, замыслил сделать по этому поводу. Он снова и снова извинялся, что не доверился им, и признался, что, решив забрать эту девочку с воздушного корабля, он думал о себе, а не о них и даже не о том, что им предстояло сделать. Он был растерян и разочарован, и он бы сделал все, что смог, чтобы этого не произошло.

Когда он закончил, Хайбер свирепо на него посмотрела:

– Ты – идиот, Пендеррин Омсфорд.

Пен удержался от ответной злой реплики, считая, что лучше принять все, что они должны сказать, и покончить с этим.

– Нам это не поможет, Хайбер, – спокойно сказал ее дядя. – Пен любит эту девочку и он пытался ей помочь. Не думаю, что нам стоит винить его за добрые намерения. Конечно, можно было сделать все получше, но в то время он сделал все, что было в его силах. Сейчас легко думать задним числом.

– Наверное, тебе стоит спросить себя, что теперь Хетч сделает с ней, когда он знает о ее намерениях, и никого из посторонних нет рядом, чтобы этому помешать, – сказал Пену Тагвен.

Пен уже подумал об этом, и ему вовсе не понравилось то заключение, к которому он пришел. В ближайшее время Гар Хетч не будет испытывать радости от своей дочери и не станет ей доверять. Фактически, он сделает ее узником, и это снова его вина.

Хайбер демонстративно отошла в сторону. Она остановилась неподалеку и стала смотреть на залив, приставив руки на бедра, а затем резко обернулась.

– Прости, что накричала на тебя, Пен. Гар Хетч подлец и трус, раз сделал это. Но дело еще не закончено. Мы еще встретимся с ним где–нибудь. И в следующий раз именно он окажется за ботом, это я тебе обещаю!

– Ну, а между тем, что же нам делать? – спросил Тагвен, переводя взгляд от одного лица на другое. – Как мы выберемся отсюда?

Арен Элессдил задумчиво огляделся, потом пожал плечами:

– Пешком.

– Пешком! – Тагвен был в ужасе. – Мы не можем выбраться отсюда пешком! Ты видел эти болота, этот рассадник гадюк и крыс! Если что–то из этого нас не сожрет, то мы пропадем в зыбучих песках! Кроме того, для этого потребуется несколько дней, и то, если мы не заблудимся, а мы точно потеряемся!

Друид кивнул:

– Альтернативой является использование магии. Я могу призвать Рока, чтобы он вынес нас отсюда. Но если я это сделаю, то выдам нас Тереку Молту. Он доберется до нас гораздо раньше, чем любая помощь.

Тагвен сморщил свое лицо и скрестил на груди руки:

– Я просто говорю, что не думаю, что мы можем выбраться отсюда, как бы мы ни старались.

– Может быть есть и другой способ, – быстро вставил Пен. – Тот, который немного быстрее и безопаснее.

Арен Элессдил обернулся к нему, в его глазах отражалось удивление.

– Хорошо, Пен, давай–ка послушаем, что это.

– Я надеюсь, что эта идея будет лучше предыдущей, – проворчал Тагвен до того, как заговорил Пен, и выставил вперед свой подбородок, как бы собираясь судить предложение мальчика.

* * *

Он показал им, как построить плот, используя более тяжелые бревна для корпуса, стволы поменьше для настила, а тростник для того, чтобы все это перевязать. Он должен быть достаточно большим, чтобы выдержать их четверых, поэтому решили построить платформу размером десять на десять футов. Даже в Шлаках необходимые материалы нашлись легко, хотя обрабатывать их пришлось непросто, в основном из–за отсутствия у них необходимых инструментов, поэтому им пришлось работать длинными ножами. Прежде Пен строил подобные плоты не один раз и кое–что знал о том, чтобы они не развалились на части в середине пути. Работая парами, они собрали бревна и ветви для платформы, перенесли их на ровное место, сложили и перевязали.

Они трудились все утро и к полудню закончили всю работу. Плот оказался грубым, но достаточно крепким, чтобы выдержать их, и довольно легким, чтобы его можно было перенести. Самое важное – он плавал. У них не было никаких припасов, кроме одежды и оружия, которые они носили, поэтому после того, как сделали шесты, чтобы толкать свое судно по болотам, они отправились в путь.

Продвижение было медленным, даже на плоту, болота представляли собой густо заросшие заливы, а каналы были завалены бревнами, поэтому они были вынуждены обходить препятствия и не один раз перетаскивать плот. Но все равно они продвинулись гораздо дальше, чем если бы отправились пешком. Всего второй раз за время их путешествия, Пен смог извлечь практическую пользу из своей магии, интуитивно понимая звуки и движения окружавших их растений, птиц и животных о лежащих впереди опасностях. Говоря остальным троим, в каком направлении двигаться, когда они действовали своими шестами, он сосредоточился на том, чтобы уводить их от подводного хлама, который мог повредить их плавучее средство, а также от более опасных существ, живущих в Шлаках – некоторые из них были очень огромные и весьма агрессивные. Оставаясь вблизи берега и подальше от глубоких вод, они смогли избежать любых столкновений, а Пен смог сказать самому себе, что он, по крайней мере, частично возместил те потери, которые они понесли из–за него.

К наступлению ночи они были истощены и по–прежнему находились глубоко в Шлаках. Карманный компас Пена показывал, что они двигались в правильном направлении, насколько он мог быть уверен, но насколько они продвинулись на самом деле было довольно спорно. Так как никто из них не мог точно сказать, где именно они находились, то невозможно было судить о том, сколько им еще предстояло пройти. Ничего не менялось в этих болотах, туман был густым и непроглядным, водные пути расходились по всем направлениям, а заросли были точно такими же, какие он миновали шесть часов назад.

У них ничего не было из еды и питья, поэтому договорившись о четырех сменах караула, они легли спать, голодные, испытывающие жажду и расстроенные.

Ночью пошел дождь. Пен, который к этому времени находился в карауле, воспользовался своим плащом, чтобы собрать немного питьевой воды, что хоть как–то сможет удовлетворить по крайней мере одну их нужду. После того, как дождь прекратился, а всю воду выпили, Хайбер и Тагвен снова легли спать, а Арен Элессдил предпочел посидеть с мальчиком.

– Ты волнуешься за Синнаминсон? – спросил Арен, когда они устроились на краю плота, обратившись спиной к спящим и завернувшись в свои плащи. Этой ночью в Шлаках было на удивление холодно.

Мальчик смотрел в темноту, не отвечая. Затем он вздохнул:

– Я ничем не могу ей помочь. Могу помочь нам, но не ей. Она умная и способная, но ей не справиться с отцом. Он смотрит на нее, как на ценную вещь, которую чуть не потерял. Я не знаю, что он сделает.

Друид поплотнее закутался в свои одежды:

– Не думаю, что он что–то сделает. Я думаю, он считает, что сделал из нас пример, поэтому она не будет снова перечить ему. Он не думает, что мы выберемся отсюда живыми, Пен. Или, если нам это удастся, мы убежим от «Галафила».

Пен подтянул колени к груди и положил на них свой подбородок.

– Может быть, он прав.

– О?

– Просто, что мы никуда не доберемся. – Мальчик сжал кулаки и понизил свой голос до шепота. – Мы нисколько не стали ближе к тому, чтобы помочь тете Грайанне, чем когда только начали это путешествие. Сколько у нее еще есть времени? Сколько еще она сможет оставаться живой внутри Запрета?

Арен Элессдил покачал головой:

– Гораздо дольше, чем любой, о ком я могу вспомнить. Она умеет выживать, Пен. Она может стерпеть больше лишений, чем большинство других. Не имеет значения, где она находится или с чем она столкнулась, она найдет способ остаться в живых. Не теряй веру. Помни, кто она такая.

Мальчик покачал головой:

– Что, если она будет вынуждена вернуться к тому, кем она была прежде? Что, если это для нее единственный способ выжить? Я слышал, когда мои родители говорили о том, кем она была, когда думали, что я их не услышу. Она не должна снова делать такие вещи.

Друид слабо улыбнулся:

– Не думаю, что именно это тебя беспокоит.

Мальчик нахмурился:

– Что вы имеете в виду?

– Я не думаю, что ты беспокоишься о том, доберемся ли мы до Ард Рис вовремя, чтобы помочь ей. Я думаю, что тебя волнует, сможешь ли ты сделать то, что нужно, когда придет время. Мне кажется, тебя беспокоит, что ты потерпишь неудачу.

Пен мгновенно рассердился, но сдержал свой язык за зубами, снова всматриваясь в туман и мрак, раздумывая, взвешивая сказанные друидом слова. Постепенно его гнев улетучился.

– Вы правы, – наконец признал он. – Я не думаю, что могу спасти ее. Я не вижу, как мне удастся это сделать. Я для этого недостаточно силен и талантлив. У меня нет магии, как у моего отца. Я не представляю из себя ничего особенного. Я просто обычный человек. – Он посмотрел на друида. – Что же мне делать, если этого недостаточно?

Арен Элессдил поджал свои губы:

– Я был в твоем возрасте, когда отправился на «Ярле Шаннаре». Всего лишь мальчик. Мой брат послал меня, потому что тайно надеялся, что я не вернусь. Якобы меня послали, чтобы вновь обрести Эльфийские камни, но, на самом деле, меня отправили в ту экспедицию, чтобы меня там убили. Но меня не убили, а когда я нашел Эльфийские камни, я смог ими воспользоваться. Я не думал, что такое возможно. Я бежал с моей первой битвы, я был так напуган, что не знал, что делаю. Я спрятался, пока кое–кто не нашел меня, тот, кто смог сказать мне то, что я говорю тебе – что ты способен на большее и это сильно удивит тебя.

– Но вы только что сказали, что у вас есть Эльфийские камни. А у меня ничего такого нет.

– Однако у тебя есть магия. Не стоит ее недооценивать. Ты не знаешь, какой значимой она может стать. Но не она будет иметь главное значение. А сила твоего сердца. Твоя решимость. – Он наклонился вперед. – Помни об этом, Пендеррин. Ты тот, кого избрали спасти Ард Рис. И это не ошибка. Король Серебряной Реки видит будущее лучше любого, даже лучше духов друидов. Он не явился бы тебе, если бы ты не был подходящим человеком для этого задания.

Пен неуверенно поискал взгляд Арена:

– Мне хотелось бы в это верить.

– Мне хотелось того же двадцать лет назад. Но ты должен принять это на веру. Ты должен верить, что так и будет. Ты должен сделать так, чтобы это сбылось. Никто, кроме тебя, этого не сможет сделать.

Пен кивнул. Мудрые слова, был он уверен, но не видел от них пользы. Все, о чем он мог думать, так это о том, насколько плохо он был оснащен, чтобы спасать кого–то из такого места, как Запрет.

– Я до сих пор считаю, что было бы лучше послать вас, – тихо произнес он. – Я по–прежнему не понимаю, почему Король Серебряной Реки решил, что это должен быть я.

– Потому что он знает о тебе больше, чем ты сам, – ответил друид. Он встал и потянулся. – Теперь мое время сторожить. Или спать. Тебе нужно отдохнуть, чтобы снова помогать нам завтра. Мы еще не миновали опасности. Мы полагаемся на тебя.

Пен отошел без возражений, перейдя на другую сторону, присоединившись к спящим Хайбер и Тагвену. Он лег, закутался поплотнее в свой плащ и положил голову на согнутую руку. Он не заснул сразу же, а уставился в туманный мрак, клубящийся и скрывающий собой других тварей. Его мысли вернулись к событиям, которые привели его на это место и в это время, а потом к ободряющим словам Арена Элессдила. То, что он так сильно верил в Пена, было удивительным, особенно после того, как плохо мальчик справился в вопросе Синнаминсон и Гара Хетча. Однако, Пен мог сказать, когда кто–то ему лгал, и он не почувствовал лжи в словах друида. Друид видел в нем спасателя, кем ему и было назначено стать. Пен найдет свой путь, верил он, даже если мальчик пока еще не знал, как именно.