Текст книги "Джарка Руус (ЛП)"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 8

В это единственное мгновение жизнь Пендеррина Омсфорда изменилась навсегда. Учитывая, что уже произошло в Параноре, она бы изменилась в любом случае, но, вероятно, не так, как ее изменило принятие решения отправиться с Тагвеном. Позже, когда он вспоминал об этом, решение идти с дворфом ощущалось как изменение мира, но не так, как при сильном землетрясении, а более спокойно, как ослабление света при закате. Он также вспоминал, что мог бы ничего не предпринимать, потому что это касалось безопасности его семьи, а он не мог рисковать ею для собственной защиты.

Он схватил Тагвена за руку и потянул того в сухой док, где был закреплен кат-28, сказав дворфу забираться на борт. Времени не было, чтобы подготовить судно как положено, собрать припасы и оборудование, требуемое для подобной экспедиции. На корабле были запасные части, так что он сможет отремонтировать судно, если что–то пойдет не так над озером, но это было все. Он улучил минуту добежать до сарая, чтобы забрать свой ящик с инструментами, схватить емкость с водой и сушеные продукты, которые он хранил, чтобы перекусывать время от времени, потом рванулся обратно.

На мгновение у него проскочило в голове, насколько большую ошибку он совершает. Однако он отогнал эту мысль, потому что у него не было ни времени, ни терпения разбираться с ней. В таких ситуациях колебания всегда приводили к беде, и он посчитал, что у него и так сейчас достаточно неприятностей.

– Застегните этот страховочный ремень вокруг своей талии! – крикнул он Тагвену, забрасывая на палубу сумку с сушеными продуктами и емкость с водой. – Засуньте это все в один из трюмов!

Он быстро перебегал от одного швартовочного троса к другому, ослабляя узлы крепления к тумбам и забрасывая концы веревок на палубу ката. Он не смотрел на приближающийся корабль, но чувствовал, как надвигается его тень. Он понимал, что ему придется подняться в воздух и умчаться прочь, прежде чем тот приблизится, иначе он не сможет воспользоваться защитным укрытием туманов Высокогорья и низких туч, которые скроют его побег. Если повезет, то их уход никто даже не заметит, однако на это рассчитывать не стоило.

Когда все тросы были освобождены и остался последний, удерживающий нос, он остановился, огляделся и постарался вспомнить, не забыл ли он чего–нибудь. Лук и стрелы, подумал он, и бросился снова в сарай, чтобы забрать их из оружейной вместе со связкой длинных ножей.

Рванувшись обратно, он поднялся на борт кат-28, увидел Тагвена, который обвил руками свои колени, уже пристегнувшегося и сидевшего на корточках в кормовом трюме правого понтона. Это выглядело так комично, что Пен чуть не рассмеялся, но подавил искушение, начав ставить паруса, чтобы уловить хоть какой–то свет, который предлагал этот серый день. Энергия будет храниться в парсионных трубах, но диапсоновые кристаллы были небольшими и не предназначались для длительного хранения, поэтому он мог положиться только на эти паруса, чтобы ускользнуть от большого корабля.

Он вдруг задумался, а что если находящиеся на борту того корабля плывут не за ним. В конце концов, они не могли знать, кто он такой и чем занимается. Они, вероятно, приземлятся и пройдут к дому, ошибочно полагая, что присутствие Справедливого говорит о том, что его семья находится здесь. К тому времени, когда они обнаружат, что это не так, он будет уже далеко.

А что, если Тагвен ошибался? Что, если эти друиды на самом деле прибыли сюда, чтобы как–то помочь?

Может быть, на борту приближающегося корабля были не те, кто считался врагами его тетки, а те, кто был ее друзьями. Их могла привести сюда та же причина, что и Тагвена – просить помощи у его отца, чтобы отыскать Ард Рис. Все это может быть большой ошибкой.

Он посмотрел на дворфа. Тагвен во все глаза глядел на озеро.

– Мы опоздали, Пен, – прошептал он.

Пен обернулся. Большой корабль был прямо над ними, проскальзывая в бухту и направляясь над водой прямо к докам. Он двигался гораздо быстрее, чем мог представить Пен, и это указывало, каким мощным и быстрым на самом деле было это судно. Он даже мог сравниться со «Стремительным», хотя Пан не представлял, что может существовать такой же быстрый воздушный корабль по эту сторону Синего Раздела.

Он увидел название корабля, вырезанное на больших, изогнутых таранах золотыми, жирными буквами. «Галафил».

– Это же ее воздушный корабль! – в смятении воскликнул Тагвен. – Твоей тетки! Они воспользовались ее собственным кораблем!

– Ложитесь! – зашипел Пен на Тагвена. – Прячьтесь!

Дворф пригнулся ниже бортов понтона, а Пен набросил на него брезент, спрятав от чужих глаз. Он понятия не имел, что делать, но несмотря на это не было никакого смысла рисковать до тех пор, пока он не выяснит, прав ли дворф насчет того, кем были пришельцы.

Также не было причин делать вид, как будто он их не заметил, поэтому он развернулся, чтобы понаблюдать как темный корпус «Галафила» тяжело осел на воду в бухте. Небо над Радужным озером ежеминутно темнело, раздавались раскаты грома и начинался ливень. Буря будет очень сильной. Если он собирался бежать, то ему надо это делать как можно скорее.

Он наблюдал, как с правого борта на воду была спущена длинная лодка. В ней сидело полдюжины пассажиров, закутавшихся в свои плащи и накинув на головы капюшоны, как какие–то темные фигуры в сумеречном мраке. Некоторые из них взялись за весла и начали грести, направляя лодку к пристани. Пен мельком увидел их лица, когда они налегали на весла. Гномы, смуглые, с резкими чертами лица, с блестящими и холодными желтыми глазами.

Припоминая кое–что о гномах, он мгновенно убедился, что Тагвен был прав. Почему именно он не мог сказать, но он сталкивался с гномами прежде в Патч Ран и во время своих походов по озеру. Он шагнул в кабину пилота, разблокировал парсионные трубы, уложенные по обеим сторонам ката, и надавил рычаги управления левого и правого двигателей вперед достаточно далеко, чтобы подтолкнуть к пробуждению диапсоновые кристаллы.

– Что бы ни случилось, – прошептал он Тагвену, нагнувшись, чтобы никто больше не слышал его слов, – не выдайте, что вы здесь.

– Лучше побеспокойся о себе, – последовал приглушенный ответ.

Длинная лодка причалила, ее пассажиры поднялись на пристань и направились к комплексу зданий, раскинувшись охватывающей цепью и явно намереваясь поймать всех, кто попытается улизнуть. Пен ужаснулся, стоя в одиночестве на палубе кат-28, обвязав вокруг пояса связку длинных ножей и сложив у ног лук со стрелами, которые выглядели недостаточными, чтобы хоть как–то защититься. Он не сможет сражаться с теми людьми. Забавно, подумал он, как быстро он отбросил мысли о том, что они могли быть дружелюбными.

Один из них отделился от остальных и направился к нему. Этот мужчина не был гномом и не был закутан в их пятнистые зелено–коричневые плащи. Этот носил темные одежды друидов. Он был дворфом, и когда он откинул свой капюшон, чтобы лучше осмотреться, Пен тут же понял, что он был в два раза опаснее, чем эти гномы. У него было коренастое, квадратно телосложение, как у всех дворфов, грубоватые, толстые руки и строгие черты лица. Для дворфа он был высоким, более пяти футов, а его лицо, казалось, было выточено из грубого камня, все испещренное морщинами, никаких гладких и мягких участков. Его острые глаза нашли мальчика и Пен почувствовал, как будто по нему прошлись ножом.

Однако Пен стоял и не двигался. Не оставалось ничего, кроме как бежать, но он понимал, что это будет большой ошибкой.

– Могу я вам помочь? – выкрикнул он, когда тот приблизился.

Дворф подошел к кату и без приглашения поднялся на борт, подобное действие в некоторых кругах считается пиратством. Пен ждал, стараясь взять под контроль свой ужас, заметив большие клинки, очертания которых вырисовывались под одеждами дворфа.

– Куда собрался? – прямо спросил дворф, небрежно осматриваясь и снова взглянув на Пена.

– Домой, – ответил Пен. – На сегодня я здесь все сделал.

Он думал, что заставил свой голос не дрожать, но если он не смог этого сделать, то тут уже ничем не поможешь.

– Это место Омсфордов? – спросил дворф, приближаясь к нему на расстояние дискомфорта. За его спиной гномы уже зашли в сарай и начали рыться на полках и в ящиках. – Бека Омсфорда?

Пен кивнул:

– Его здесь нет, улетел на запад в экспедицию. Думаю, что он вернется через несколько недель.

Дворф в молчании с мгновение изучал его, осматривая глазами, оценивая. Пен ждал. его сердце застыло в груди, дыхание остановилось. Он не знал, что делать. Теперь он понимал, почему так боялся Тагвен. Взгляд дворфа заставлял Пена чувствовать себя так, будто его собираются разорвать в клочья дикие звери.

– Тебя оставили за всем тут присматривать? – надавил дворф.

Пен снова кивнул, но в этот раз ничего не ответил.

– Он должен верить в тебя, мальчик. Ты не выглядишь слишком взрослым. – Он какое–то время помолчал. – Мне говорили, что у Омсфордов есть сын примерно твоего возраста. Пендеррин. Не ты ли это, а?

Пен обезоруживающе улыбнулся:

– Нет, но он мой друг. Он сейчас там, в доме.

Он указал рукой, и когда дворф отвернулся взглянуть, Пен толкнул его так сильно, что дворф потерял равновесие, прокатился по палубе ката и упал на землю. Пен не думал об этом, это был акт отчаяния. Он запрыгнул в пилотскую кабину и задвинул рычаги двигателей до упора вперед, полностью разблокировав парсионные трубы. Реакция ката была мгновенной. Он накренился, как будто получил удар сзади, взбрыкнув от всплеска энергии в кристаллах, разорвал носовой трос, как будто тетиву, и понесся прямо к «Галафилу».

У Пена, напрягшегося в кабине пилота и держащегося за рычаги управления как за спасительную соломинку, было лишь мгновение, чтобы отреагировать на опасность. Он рванул назад рычаги левых двигателей и качнувшийся влево кат пронесся мимо фок–мачты воздушного корабля друидов так близко, что чуть не задел ее. Вслед ему раздались вопли и крики, а затем посыпались залпы стрел и камней из пращи. Свист и звуки их ударов заставили его пригнуться в пилотской кабине, воздух шумно вырвался из легких при каждом попадании летящих стрел в деревянную раму его укрытия. Кат пролетел над водами бухты и вырвался через ее вход на просторы Радужного озера к приближающейся буре.

Что он наделал?

Не было времени поразмышлять над этим вопросом, да и для чего–то еще времени было совсем мало. Он краем глаза увидел, как Тагвен стряхнул с себя укрывавший его брезент и начал всматриваться в то, что происходило позади, где дворф и гномы спешно бросились в длинную лодку. Сердце Пена колотилось с такой силой, что он мог слышать его удары в своих ушах. Им потребуется около минуты, чтобы добраться до «Галафила», а потом они погонятся за ним. Имея такой большой и быстрый корабль друидов, они быстро заставят его приземлиться.

А если они теперь его поймают…

Он не стал заканчивать мысль. Не было времени думать о чем–либо, кроме полета ката. Он отдал всю доступную энергию диапсоновым кристаллам, подняв судно почти до двухсот футов, а затем повернул его на запад вдоль берега озера к дальним Высокогорьям и густым туманам, которые окутывали их суровые холмы. Там можно будет найти, где укрыться, чтобы преследователи его потеряли; на это он больше всего надеялся.

– Ты знаешь, кто это был? – дыша с трудом произнес Тагвен, бросая отчаянный взгляд. – Это был Терек Молт! Он разорвет тебя на кусочки! Давай, Пендеррин Омсфорд! А может этот корабль лететь еще быстрее?

Пен не удосужился ответить. Высокогорья были все еще далеко, а быстрый взгляд через плечо обнаружил, что темные тараны «Галафила» уже повернулись к выходу из бухты, готовые устремиться в погоню. Эти гномы были моряками; они знали, что нужно делать. Он надеялся, что они были наземными существами, но как же он был неправ. Друиды не стали бы пользоваться теми, кто не подходил бы для осуществления их замыслов.

– Если за этим стоит Терек Молт, значит я прав насчет Ард Рис! – прокричал Тагвен, а потом снова исчез в трюме понтона.

Пен повернул грот, чтобы воспользоваться штормовым ветром, завывающим над водными просторами. Кат дернулся и затрясся от его силы, но устремился вперед, подталкиваемый резкими, мощными порывами. Сильный ливень набирал силу по мере приближения туч. Буря помогла бы им скрыться, однако Пену не хотелось оказаться над озером, когда она их накроет. Такая буря могла просто сбросить кат-28 с небес.

Он направил кат вниз, опустившись до ста футов от поверхности воды, прижимаясь к берегу, чтобы выбраться к земле. Они уже покинули Дулн и устье Раппахалладрана, с правой стороны виднелись Высокогорья, суровые и окутанные туманом под покровом тяжелых и низких туч, которые полностью скрыли горизонт.

– Пендеррин! – предостерегающе закричал Тагвен.

Пен обернулся и обнаружил, как из месива тумана и дождя вырисовывается «Галафил», слишком быстро сокращая расстояние между ними. Сколько времени прошло с тех пор, как они сбежали от него? Казалось, что вообще нисколько. Пен взглянул вперед, затем наклонил кат на правый борт, направив его на берег в поисках какого–нибудь укрытия на Высокогорьях. Если он сможет добраться до холмов, то найдет какое–нибудь тенистое место для посадки среди листвы, где его не смогут обнаружить с воздуха. Однако, если этого не случится немедленно, то ему придется продолжать полет. Если взвесить все за и против, то его положение казалось безнадежным, шансы на спасение были настолько низкими, что он не смог представить, о чем он вообще думал, когда попытался сбежать. Что, если Терек Молт обладал магией, чтобы выследить их, точно так, как и его тетка? Друиды ведь обладали всякими видами магии, которыми могли воспользоваться.

С другой стороны, у Пена ее вообще не было.

Он летел прямо в туман, безрассудно пренебрегая тем, что там могло скрываться. Побережье было усеяно утесами и скальными выступами, являющимися опасными препятствиями для любых судов, а уж для такого небольшого еще и гибельными. В течение нескольких лет он не раз летал среди этих холмов, однако не при такой плохой погоде и не при таких отчаянных обстоятельствах. Он неотрывно следил за движением туч и тумана и прислушивался ко всем изменениям шума ветра. Белая завеса окутала его, закрывая все вокруг. За несколько секунд он оказался в одиночестве в непроницаемой пелене дождя и тумана.

Дождь усиливался и вскоре он насквозь вымок. У него не было времени, чтобы взять что–нибудь для защиты от непогоды, поэтому он ничем не мог облегчить свой дискомфорт. Взгляд через плечо не обнаружил никаких признаков «Галафила», поэтому он быстро сверился с компасом и снова повернул на запад, меняя направление движения. Он надеялся, что воздушный корабль друидов продолжит полет по прежнему курсу, с которого он ушел. Он подумывал поднять кат повыше, чтобы уменьшить вероятность столкновения со скалами, но решил этого не делать; чем выше он поднимется, тем разреженнее станет туман и тем больше будет риск, что его обнаружат. Его преследователи были слишком близко.

Он сбросил скорость и наклонился вперед, наблюдая как по обе стороны сквозь завесу дождя и тумана появляются и исчезают скалы и осторожно направляя кат в зазор между ними. Силы бури росла, еще больше раскачивая его судно и представляя угрозу стабильности. Он снова надавил рычаги двигателей вперед, увеличивая мощность, чтобы противостоять ветру. Крупные дождевые капли стучали по деревянному настилу палубы как галька. Он уже ослабил стропы и опустил в виде кучи грот на палубу, иначе ветер разорвал бы его в клочья. Он дрожал от холода. Видимость уменьшилась практически до нуля. Если все пойдет еще хуже, ему придется приземлиться.

Время шло очень медленно. Всматриваясь и прислушиваясь, он был настороже на случай появления каких–либо признаков опасности. Он достаточно далеко пролетел вглубь суши, которая располагалась за холмами, образовавшими прибрежный барьер и представлявшими хоть какую–то защиту от натиска бури. Здесь она тоже была довольно сильной, однако он больше не боялся, что будет вынужден приземлиться.

Он ссутулился и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он почувствовал, как его пульс замедляется. По–прежнему не было никаких признаков «Галафила».

Он уже начал думать, что далеко оторвался от преследования, когда внезапно прямо перед ним появился воздушный корабль друидов. Пролетая примерно в ста футах над ним, «Галафил» возник из тумана как призрак из преисподней, огромный и страшный. У Пена перехватило дыхание от такой внезапности, а затем он переложил кат на правый борт, чтобы пройти под кормой большого корабля, надеясь только на то, что его судно не попадется никому на глаза.

Но кому–то попался. «Галафил» немедленно начал тормозить, а потом резко снижаться, намереваясь сокрушить кат своим корпусом, раздавив его в воздухе, чтобы пассажиры рухнули на горы внизу. Мальчик ответил единственным оставшимся ему маневром: он до конца продавил вперед рычаги двигателей, отдавая всю энергию, на которую был способен, диапсоновым кристаллам, чтобы проскочить под кораблем друидов. Маленькое судно рванулось вперед сквозь туман и дождь как испуганная птица, отбросив Пена к стене пилотской кабины.

«Галафил» как камень падал на судно Пена. Всего на мгновение – кат слишком медленный, боевой корабль слишком близко, – Пену показалось, что они не проскочат. Мачта ката сломалась, когда корпус боевого корабля достиг ее макушки, и маленькое суденышко накренилось и стало снижаться под весом большого судна. Куски мачты и такелажа рухнули вокруг Пена, расколов стены пилотской кабины. Мальчик упал на колени и пригнул голову, когда на него посыпались щепки. Кат вздрогнул от этого удара, но затем резко, со скрежетом и треском ломающегося дерева, вырвался на свободу. Поднимаясь вверх, пока большой корабль продолжал опускаться, он со всей быстротой, используя всю мощность кристаллов, понесся прочь и исчез в тумане.

Пен осторожно привстал за стенами пилотской кабины. Расколотая мачта сломалась посередине; верхняя половина полностью упала, а нижняя наклонилась под лихим углом над краем кабины. Пену пришлось управлять несмотря на то, что остаток мачты чуть ли не упирался ему в лицо, но он был настолько благодарен судьбе за их спасение, что едва ли обратил на это внимание. Он тяжело дышал, а его руки застыли мертвой хваткой на рычагах управления.

– Что случилось? – чуть дыша промолвил Тагвен.

– Ничего, – ответил Пен, отказываясь на него смотреть. Ухватившись руками за рычаги, а глазами всматриваясь в туман, он еле держался, чтобы не задрожать. Он с трудом сглотнул. – Ложитесь. Постарайтесь, чтобы вас не заметили.

Наступила ночь и буря начала стихать. Ветер исчез, а дождь превратился в морось. Туман и тучи по–прежнему скрывали горизонт во всех направлениях, но болтанка, которую ранее испытывал кат, уже прекратилась. Поскольку темнота помогала им скрыться, Пен почувствовал себя чуть лучше. «Галафил» не появлялся и он начал думать, что их последняя встреча произошла исключительно случайно. Иначе, он бы снова их нашел. Он понимал, что хватается за соломинку, но соломинка была всем, что он имел.

Он сказал Тагвену, что тот может выйти на палубу, и после небольшого колебания дворф так и сделал. Пен передал ему рычаги управления и вытащил из сундука всепогодный плащ, чтобы набросить его на свою промокшую одежду. Температура быстро понижалась несмотря на то, что ветер стих, а дождь еле продолжался, и ему нужно было согреться. Во время полета он сверялся с компасом, лишь изредка бросая взгляды на землю внизу и на отсутствие звезд наверху. По крайней мере, он больше не бежал просто так; он летел к чему–то. Покинув Патч Ран, его план состоял теперь в поисках родителей в горах Вольфстаага, как и предлагал Тагвен. Это будет нелегко, может быть, даже невозможно, но это было все, что он мог сделать. Если ему удастся их отыскать, Тагвен объяснит им, что привело его в Патч Ран, Пен расскажет, что случилось потом, и они смогут тогда решить, что делать. Все последующее благополучно ускользнет из рук Пена, которые в данный момент были единственным средством достижения конечного результата.

Продвигаясь сквозь пустую, холодную и туманную ночь, он почувствовал, что скучает по своим родителям, причем так, как не мог и представить себе днем ранее. И это заставило его понять, каким же мальчиком он все еще был. Ему не нравилось думать таким образом, однако трудно было притворяться, что он вырос, когда он чувствовал, что нет. Все, что ему хотелось, это найти своих отца и мать и снова вернуться домой. Больше никуда не убегать и не скрываться от страшных друидов дворфов и их силачей гномов. Больше никаких полетов вслепую на поврежденном корабле через незнакомые земли.

Все из этого напомнило ему, в какой настоящей беде он оказался. Рано или поздно ему придется приземлиться, чтобы произвести ремонт поврежденной мачты ката, а затем осмотреться, чтобы определить, как далеко на восток отбросила их буря. Ему осталось только определиться, сколько он еще пролетит, прежде чем он совершит посадку.

В конце концов решение было принято без него. Он, должно быть, затратил больше энергии, чем думал, или, возможно, в самом начале ее запасов было меньше, потому что где–то около полуночи диапсоновые кристаллы начали сбоить. Он сразу понял, что происходит, когда корабль начал терять скорость, резко замедляясь и качая носом то вверх, то вниз. Оставалось еще достаточно энергии, чтобы приземлиться, и он тут же так и сделал. Тагвен кричал ему в ухо, требуя рассказать, что случилось, а он переложил кат в медленное скольжение вниз, чтобы отыскать плоское и открытое место, куда можно было приземлиться.

Он понятия не имел, где они находились, но почувствовал облегчение, заметив лесные участки, граничащие со знакомыми просторами Радужного озера всего в нескольких милях на севере, и направил снижающийся кат в том направлении. Он быстро огляделся, всматриваясь сквозь туман, но нигде не увидел своих преследователей. Может быть, в конце концов, все получится.

Впереди открылся широкий темный участок земли, и он направил к нему ката. Он чуть не приземлился, когда понял, что это болото. Резко задрав нос ката, он перескочил через болото и приземлился на самом краю густого леса, простирающегося на восток. Кат ударился о землю, пробуксовал, а затем врезался в ствол дерева и остановился.

– Ты никогда не практиковался в приземлении этой штуки! – раздраженно пробурчал Тагвен, выкарабкиваясь из трюма, в который он свалился.

Пен закончил блокировку парсионных труб и установил рычаги двигателей в нулевое положение.

– Не будьте таким ворчливым. Нам повезло, что мы сюда приземлились. Гладкая посадка – это для неповрежденных кораблей.

Тагвен фыркнул, затем огляделся:

– Где мы?

Пен покачал головой, осматривая поверх борта пилотской кабины сломанную мачту и поврежденный такелаж.

– Не знаю.

– Ну, где бы мы ни находились, мне все едино.

– Высокогорья имеют довольно суровый вид, но зато они вполне безопасны. По крайней мере, именно так говорили мои родители.

Дворф выбрался на палубу и выпрямился, пристально вглядываясь в ночь.

– По мне, это не похоже на Высокогорья.

Пен тоже огляделся. Быстрый осмотр окружающей местности подтвердил мнение Тагвена. Вместо холмов и долин местность состояла из плоских заболоченных участков, примыкавшим вплотную к лесу, который по мере удаления на восток превращался в сплошную стену. Радужное озеро все еще находилось там, где и положено, тускло мерцая в туманной темноте, но кроме него больше ничего не выглядело правильным.

Он посмотрел на черный стволы массивных деревьев впереди, многие из них были высотой более ста футов. Ни одно дерево не напоминало деревья Высокогорий. По его телу пробежал мороз, причем не от холода и его промокшей одежды. Это не была земля Ли. Буря перебросила их прямо через Высокогорья в местность, которая располагалась за ними – местность настолько опасную, что родители запрещали ему заходить сюда при любых обстоятельствах.

Он оказался посреди Черных Дубов.