Текст книги "Джарка Руус (ЛП)"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 23

Наступила темнота, украв последний луч дневного света. Плотный туман окружил воздушный корабль, окутывая его клубящейся серой пеленой. Для тех, кто находился на борту «Скользящего», все было одинаково – наверху, внизу, по бокам. Все выглядело одним и тем же, не было никакой разницы. День навевал тоску от отсутствия солнца и каких–то размытых красок, а ночь стала и того хуже. Облака так плотно сгустились над головой, что не было даже малейшего намека на звезды или луну. Внизу воды Лазарина исчезли, как будто их слили из бассейна. Огни Аначере исчезли уже спустя несколько минут после отбытия. Весь мир исчез.

Пен проводил Синнаминсон к ее отцу. Она сжимала руку Пена весь путь, пока он вел ее по коридору из ее каюты и по лестнице на палубу, но ни один из них не произнес ни слова. Слишком много им нужно было сказать, но времени для этого не было. В пилотской кабине она послушно подошла к отцу, сказав при этом:

– Я здесь, папа.

Пен развернулся, когда ему сказали, чтобы он спустился вниз, и он пошел прочь. Но задержался у люка вместе с Хайбер и Ареном, вглядываясь в непроницаемый туман, в бездонную пропасть ночи. Если Синнаминсон не сможет вслепую провести корабль, подумал он, то все они окажутся в большой беде. Не было никаких даже мельчайших деталей, на которых можно было зацепить взгляд, не было видно ни кусочка неба, ничего, от чего можно было бы оттолкнуться, прокладывая курс. Не было вообще ничего.

– Она является компасом у своего отца, не так ли? – тихо спросил его Арен. – Его глаза в темноте?

Он кивнул, с удивлением глядя на друида.

– Как вы узнали?

– Об этом ходили слухи в доках Сайонеда. Одни говорят, что она его счастливый талисман. Другие, что она может видеть в темноте, хотя при дневном свете она слепа. Никто из них не прав. Я смотрел, как она двигается, в течение первых дней, что мы находились на борту. Она может чувствовать сознанием вид и расположение различных вещей.

– Она говорила, что в своем сознании видит звезды, даже при таком тумане и дожде. Именно так она прокладывает курс.

– Дар, – пробормотал Арен Элессдил. – Но ее отец считает, что этот дар принадлежит ему, потому что она его ребенок.

Пен кивнул:

– Он считает, что она принадлежит ему.

Они могли слышать, как она тихо переговаривается со своим отцом, давая ему указания, куда повернуть и куда направиться потом. В ответ его руки плавно перемещались по органам управления, мягко перекладывая воздушный корабль на правый борт, поднимая нос при этом, легко двигаясь через мрак. При менее стрессовой ситуации он бы заметил, что они наблюдают и приказал бы им немедленно спуститься вниз, тревожась, что они раскроют его секрет. Он мог бы отказаться продолжать лететь, пока они находятся на палубе. Однако этой ночью он был так занят, что даже не понимал, что они находятся тут.

Чем дальше они улетали от земли, тем гуще становился туман, кружась вокруг воздушного корабля, как колдовское зелье, казавшийся живым от странных теней и неожиданных движений. Ветра не было и в помине, и все–таки туман бурлил, как будто гонимый ветром. Пену стало не по себе от этого явления, он не понимал, как такое может быть. Он снова взглянул на Арена Элессдила, но друид смотрел прямо вперед, он сосредоточился на чем–то другом.

Он прислушивался.

Пен тоже стал слушать, но ничего не услышал, кроме скрипа судовых снастей. Он посмотрел на Хайбер, но она помотала головой, показывая, что она тоже ничего не слышит.

Потом Пен замер. Все–таки там что–то было. Сначала он не понял, что это такое. Звук напоминал слабое дыхание, глубокое и негромкое, как у спящего человека. Он нахмурил брови, стараясь сосредоточиться и определить, откуда исходил этот звук. Должно быть, ветер, подумал он. Ветер, проносящийся над корпусом, или через снасти, или вдоль палубы. Но он знал, что это не так.

Звук становился громче и все ближе, как будто проснулся спящий гигант и решил подойти поближе и посмотреть. Пен быстро посмотрел на Арена, но взгляд друида был направлен в туман, что–то там выискивая.

– Дядя? – прошептала Хайбер и в ее голосе явно прозвучал страх.

Он кивнул, не оборачиваясь к ней:

– Это озеро, – произнес он. – Оно живое.

Пен понятия не имел, что это означало, но ему не понравилось, как это прозвучало. Озера не являются живыми в смысле того, что они могут дышать, так почему эти слова прозвучали, как будто оно все–таки дышало? Он попробовал определить ритм в этом звуке, но он был непостоянный и случайный, резкий и вымученный. Корабль плыл в его зубы, плавно скользя сквозь туман в гигантскую глотку и брюхо. Пен смог представить это в своем воображении. Он попытался изменить картину на что–то менее угрожающее, но не смог.

Потом резко появились эфирные образы, призрачные и туманные, скользя в безветренной мгле. С собой они принесли и тот звук в своих иллюзорных телах, которые расплывались по мере их передвижения. Пен отшатнулся, когда несколько из них приблизились, скользя над ограждением и через намокшую от дождя палубу воздушного корабля. Синнаминсон охнула, а ее отец сердито выругался, безрезультатно отмахиваясь от этих призрачных фигур.

– Умершие решили навестить нас, – тихо произнес Арен Элессдил. – Это Лазарин, тюрьма мертвых, которые не нашли свой путь в преисподнюю и до сих пор блуждают по Четырем Землям.

– Чего они хотят? – прошептала Хайбер.

Арен покачал головой:

– Не знаю.

Призраки, порхая, как стая птиц, окружили «Скользящий». Дыхание становилось все громче, заполняя их уши, как ураган, грозящий натворить кучу бед. Медленно, но неуклонно, вибрации звука начали раскачивать воздушный корабль, заставляя снасти гудеть, а реи трещать. Эти звуки пробрали Пена до мозга костей. Спустя несколько секунд, звук повысился до пугающего воя, до вопля, который окутал их звуковой лавиной. Мучаясь от боли, Пен упал на колени. Растущий вой тисками сдавливал его голову, невзирая на слабые попытки защититься. В пилотской кабине, в тщетной попытке избавиться от этого звука, Синнаминсон согнулась пополам, хлопая своими руками по ушам. Гар Хетч взвыл от ярости, сражаясь, чтобы сохранить контроль над кораблем, но начинал проигрывать эту битву.

– Сделайте что–нибудь! – Хайбер кричала всем и никому в частности, ее глаза сощурились, а лицо перекосилось.

Как легендарные сирены, эти призраки сводили людей на борту «Скользящего» с ума. Их голоса парализовали моряков, лишали их рассудка и вводили в ступор. Пен уже почувствовал, что теряет контроль, ему не удалось защитить свой слух и свое сознание. Если бы он обладал песней желаний, подумал он, то смог бы дать отпор. Но против этого у него ничего не было, никакой магии, чтобы бороться. Ни у кого из них, за исключением, наверное…

Он бросил взгляд на Арена Элессдила. Друид прочно стоял на ногах, его лицо побелело от напряжения, он двигал руками в волнообразных движениях, его губы шевелились, призывая магию, чтобы спасти их. Пен понимал, что он сделал ужасный выбор. Использование магии мгновенно укажет «Галафилу», где они находятся. И приведет Терека Молта и его гномов–охотников прямо к ним. Но какой еще выбор у них был? Мальчик упал на колени, стараясь перебороть этот яростный и дикий крик, этот вой, от которого вибрировало покрытие палубы.

Потом внезапно все стало совершенно безмолвным, и их окутала тишина, такая глубокая и обширная, что казалось, будто их обложили ватой и зарыли в землю. Вокруг них в клубящемся тумане продолжали летать призраки, но воя больше не было слышно.

Пен нерешительно поднялся на ноги, наблюдая, как остальные сделали то же самое.

– Мы спасены, но выдали себя, – спокойно сказал Арен. Он выглядел обессиленным, лицо стало осунувшимся и утомленным.

– Может быть, они не погнались за нами, – предположила Хайбер.

Ее дядя не ответил. Вместо этого, он отошел от них, пройдя по палубе до пилотской кабины. После минутного колебания, Пен и Хайбер последовали за ним. Гар Хетч обернулся при их приближении, его суровое лицо перекосилось от гнева.

– Ты свое дело сделал, друид! – резко произнес он. – Ступайте вниз и оставайтесь там!

– Синнаминсон, – обратился Арен Элессдил к девочке, не обращая внимания на ее отца. Она повернулась на звук его голоса с влажным от тумана бледным лицом и широко открытыми слепыми глазами. – Мы должны спрятаться. Ты можешь найти для этого местечко?

– Не отвечай ему! – прорычал Гар Хетч. Он развернулся, выходя из пилотской кабины, и надвинулся на друида. – Оставь ее! Она слепая, если ты еще этого не заметил! Чем она может тебе помочь?

Арен остановился, подняв одну руку в предупреждающем жесте.

– Не подходи ближе, капитан, – сказал он. Гар Хетч тоже остановился, дрожа от ярости. – Не будем притворяться, что мы оба не знаем, чего она может, а чего не может делать. В этой мгле она – это твои глаза. Она может видеть лучше любого из нас. Если это не так, то отошли ее вниз и сам управляй своим кораблем! Потому что военный корабль друидов преследует нас, и если мы не уберемся с этого озера, причем как можно быстрее, он догонит нас!

Гар Хетч сделал один шаг вперед, сжав кулаки:

– Мне не следовало брать вас на борт! Не стоило мне соглашаться вам помочь! Но я согласился, и вот во что это мне вылилось! Ты забираешь мою дочь, ты забираешь мой корабль, и, вероятно, все это будет стоить мне жизни!

Арен не уступал.

– Не будь глупцом. Мне ничего твоего не нужно, кроме твоих услуг, и я за них заплатил. А среди них, как ни крути, талант твоей дочери. А теперь разреши ей найти место, чтобы мы смогли спрятаться, пока не стало слишком поздно!

Хетч начал было что–то говорить, затем его глаза расширились от шока, когда из тумана выросли огромные, железные тараны «Галафила».

– Синнаминсон! – заорал он, запрыгивая в пилотскую кабину и хватаясь за управление.

Он наклонил вниз нос «Скользящего» так сильно и так быстро, что Пен и его спутники заскользили мимо пилотской кабины, хватаясь за ограждения, канаты и все остальное, чтобы удержаться. За несколько секунд воздушный корабль нырнул вниз, затем выровнялся и рванулся вперед сквозь туман. Они снова оказались одни, «Галафил» исчез позади во мгле.

– Куда? – спросил Гар Хетч у своей дочери.

Спокойным голосом, встав по центру панели управления и вцепившись обеими руками в ограждение, Синнаминсон начала давать указания своему отцу в каком направлении двигаться. Пен, Хайбер и Арен Элессдил выпрямились и прикрепили ремни безопасности, затем приблизились к пилотской кабине, чтобы посмотреть, что там происходит. Гар Хетч не обратил на них внимание, разговаривая только с дочерью, слушая ее ответы и внося необходимые поправки в курс «Скользящего».

Пен оглянулся через плечо, затем посмотрел вверх, выискивая в тумане «Галафил». Его нигде не было видно. Но он был где–то рядом. Он чувствовал его, массивного и смертельно опасного, безжалостного охотника в поисках своей добычи. Он ощущал, как его корпус продвигается сквозь туман, желая раздавить его над Лазарином тем же способом, что и над Радужным озером почти три недели назад.

До него вдруг дошло, что призраки исчезли, пропали в пелене тумана и мрака, сквозь который они проплывали мгновение назад, погрузившись обратно в воды Лазарина.

– Почему умершие не преследовали Терека Молта? – внезапно спросил он Арена. – Почему они также не напали на «Галафила»?

Друид посмотрел на него:

– Потому что Молт защищает свое судно магией друидов, ведь он может себе это позволить, а мы нет. – Он замолчал, его руки побелели от силы, с которой он сжимал ограждение, а его эльфийское лицо было усеяно, как бисером, капельками воды. – Кроме того, Пендеррин, он может призывать умерших. У него есть такая власть.

– Призраки, – прошептал мальчик, и это слово прозвучало как молитва.

Они в молчании двигались дальше, снова как остров посреди тумана и мглы, как кролик, убегающий от лисы. Все глаза высматривали во мраке «Галафил», пока Синнаминсон говорила, куда держать курс, а Гар Хетч направлял в ответ воздушный корабль. Снова поднялся ветер, когда они достигли середины Лазарина, и туман начал рассеиваться. Внизу расстилались темные и неспокойные воды, в тишине тумана ясно слышался шум волн.

Арен Элессдил перегнулся через ограждение пилотской кабины:

– Куда мы летим? – спросил он у Гара Хетча.

– В Шлаки, – вяло ответил большой мужчина. – Там есть много мест, где можно спрятаться, где нас никогда не найдут. Нам только нужно перелететь это озеро.

Пен коснулся руки друида и вопросительно посмотрел на него.

– Болота, – сказал друид. – Мили и мили болот, протянувшиеся вдоль северо–восточного побережья. Болота и поймы, кипарисы и кедры. Густые заросли старых деревьев и кустарников, окутанные туманом и перемежающиеся зыбучими песками, которые могут поглотить целые корабли. Очень опасное место, даже если ты знаешь, как себя там вести. – Он кивнул в сторону Хетча. – Он сделал правильный выбор.

Она, молча уточнил Пен. Потому как именно Синнаминсон прокладывала курс, чей внутренний глаз видел их путь и в чьи руки они доверили свои жизни.

Туман продолжал рассеиваться, небо над головой уже было усеяно звездами, а озеро внизу мерцало и сверкало серебром. Все, что их окутывало, пропало за несколько минут, и Пен не увидел никаких признаков берега. Вдали густой пеленой по–прежнему висел туман, поэтому он предположил, что и берег был в той стороне. Но до него было очень далеко, а ветер дул навстречу, замедляя их полет.

Вдруг начался дождь, вода холодным, черным душем окатила их, так что они очень быстро вымокли. Где–то вдалеке гремел гром, потом так же внезапно дождь прекратился. В тот же самый момент стих и ветер.

– Двадцать градусов на правый борт, – сказала Синнаминсон своему отцу. – На этом курсе наша скорость будет выше. О, – вдруг выдохнула она, – сзади нас, папа!

В ответ они все обернулись и увидели, как из остатков тумана выплывает «Галафил», темный и грозный в лунном свете, со свернутыми и затянутыми парусами военный корабль летел на энергии своих диапсоновых кристаллов. Он двигался быстро, пронзая ночь, надвигаясь на них, словно приливная волна.

Гар Хетч двинул до упора вперед рычаги двигателей и крикнул своим морякам скитальцам, чтобы они опустили грот. Пен сразу же понял, для чего это было сделано; в этом безветренном воздухе парус стал бы тормозить корабль, а если бы еще возобновился ветер с востока, то корабль и вовсе потащило бы назад. Поэтому «Скользящий» полетел на запасенной энергии, хотя, конечно же, он не мог сравниться по скорости с «Галафилом». Однако, он был меньше и легче и, если повезет, мог бы перехитрить своего преследователя.

Погоня разыгралась не на шутку; туман, который буквально только что предлагал свое укрытие, почти исчез. Пен перестал обращать внимание на все остальное, кроме приближавшегося «Галафила». При такой скорости, с которой он летел, «Скользящий» не сможет от него оторваться. Во всех направлениях простирался бесконечный и неизменный Лазарин, и никаких признаков береговой линии, которой им так отчаянно нужно было достичь. До тех пор им стоило надеяться только на хитрые маневры. Синнаминсон по–прежнему выговаривала галс и направление, а Гар Хетч судорожно работал над управлением в ответ, пытаясь то поймать какой–нибудь шальной ветер здесь, то уклониться от внезапного порыва воздуха там. Однако ничто не могло изменить их положения. «Галафил» продолжал неуклонно приближаться.

Потом на них налетел свежий шквал дождя, и Арен Элессдил, увидев в этом свой шанс, отошел от ограждения, подняв руки к небу, и призвал свою магию, чтобы изменить направление этого шквала, послав его прямо на военный корабль друидов. Он налетел лобовой атакой на «Галафила», но к тому времени уже превратился в мокрый снег, такой густой и тяжелый, что окутал большой корабль и целиком поглотил его. Охватив «Галафил» белым вихрем, он покрыл льдом палубу и мачты, превратив корабль в побелевший скелет.

Теперь «Скользящий» начал удаляться. Обремененный весом сковавшего его льда, «Галафил» замедлился. Пен увидел вспышки красного огня, скачущие по его мачтам и реям, это была магия друида, пытавшегося сжечь ледяное покрывало. Этот огонь имел жутковатый вид, вспыхивая в грозовой туче, как глаза дракона, как угли в кузнице.

Впереди приближался туман.

Арен рухнул рядом с Пеном и Хайбер, его худощавое лицо побледнело и осунулось, глаза были как у затравленного зверя. Он был близок к истощению.

– Найди нам место, где спрятаться, Синнаминсон. – тихо выдохнул он. – Только поскорее.

Прижавшись к стене пилотской кабины, вымокший и замерзший, Пен неотрывно смотрел на девочку. Она твердо и неподвижно стояла у переднего ограждения, подняв свое лицо. Она говорила так тихо, что Пен не мог разобрать слов, но Гар Хетч внимательно слушал, наклоняясь к ней поближе, при этом его закутанная в плащ фигура горбилась с каким–то гротескным видом. Он опустил «Скользящего» так низко к Лазарину, что судно едва не касалось поверхности озера. Пен услышал плеск воды под корпусом. Вернулся ветер, налетая на них то с одной стороны, то с другой; он нес с собой холод и суровость Погребальных гор.

Затем они снова скользнули в туман, его серая пелена окутала их и скрыла из вида. Все исчезло, пропало в одно мгновение.

– Право пять градусов, папа, – резко выкрикнула Синнаминсон. – Вверх, быстро!

Ничего не видя в мутной мгле, Пен только услышал царапанье веток по нижней части корпуса «Скользящего», когда тот снова задрал нос – визжащий, раздирающий звук по дереву, затем снова тишина. Воздушный корабль выровнялся. Пен так ухватился за ограждение пилотской кабины, что у него заболели руки. Хайбер скорчилась рядом с ним, зажмурившись и часто дыша.

– Там, папа! – вдруг закричала Синнаминсон. – Впереди, бухта! Быстрее туда!

«Скользящий» резко опустился, и Пен испытал кратковременное ощущение падения, потом воздушный корабль выровнялся и полетел дальше. Еще одно касание, но помягче, скорее шелест влажной травы и тростника, а не царапанье веток деревьев. Он ощутил зловоние болотных вод и запах болотного газа, поднимавшихся им навстречу; он услышал быстрое хлопанье крыльев.

Потом «Скользящий» приземлился со слабым всплеском и креном, скользя по воде сквозь туман и мрак, и все снова затихло.

* * *

– Я так испугалась, – прошептала она ему, ее невидящий взгляд остановился на его лице, а голову она держала так, как будто смотрела на него не мысленно, а своими молочными глазами.

– Ты не выглядела напуганной, – прошептал он в ответ и пожал ее руки. – Ты смотрелась спокойнее любого из нас.

– Я не знаю, как я выглядела. Знаю только, что чувствовала. Я все время думала, что стоит всего лишь раз ошибиться, и нас поймают. Особенно, когда появился этот военный корабль и погнался за нами.

Пен взглянул вверх, увидев только туман и мрак, никаких признаков «Галафила» или чего–нибудь еще. Вокруг них вода этих болотистых мест тихо плескалась о корпус «Скользящего». Несмотря на то, что он не мог их увидеть, он слышал шорох веток огромных деревьев, которые, как рассказала ему Синнаминсон, повсюду окружали их. Любому, чтобы обнаружить здесь «Скользящего», придется приземлиться прямо на него. Сверху, даже при чистом воздухе, а не таком мареве, их нельзя было увидеть. Их укрытие было идеальным.

Прошло два часа, как они приземлились, и к этому времени все остальные уже спали, за исключением скитальца, который нес караул на носу судна. Пен стоял рядом с Синнаминсон в пилотской кабине, всматриваясь в туман, едва различая человека, стоявшего всего в двадцати ярдах от него. До этой ночи, ему вообще не разрешалось находиться на палубе. Но, наверное, правила уже стали не так важны для Гара Хетча с тех пор, как он и Арен Элессдил узнали тайны друг друга и оба перестали хитрить с тем, как обстояли дела на самом деле. Пен не думал, что капитан скиталец изменил о нем свое мнение; он не думал, что Хетчу хотелось, чтобы он вертелся вокруг его дочери. Возможно, он решил смириться с этим на какое–то время, поскольку их срок пребывания на корабле постепенно сокращался. В любом случае, Пен воспользуется тем, чем пока еще мог.

– О чем ты думаешь? – спросила она его, смахивая влажные пряди своих светлых волос с лица.

– Что твой отец проявил щедрость, разрешив нам побыть на палубе. Наверное, он теперь лучше обо мне думает.

– Теперь, когда он знает, кто ты такой и кто за тобой охотится? О, да. Я надеюсь, что ему захочется стать с тобой лучшими друзьями. Думаю, он пригласит тебя домой, чтобы жить вместе. – Она ухмыльнулась.

Пен вздохнул:

– Я это заслужил.

Она наклонилась к нему:

– Послушай, Пендеррин. – Она приставила свои губы прямо к его уху, говоря шепотом. – Он мог выдать вас в Аначере. Я не знаю, сделал ли он это, но он мог. Он хороший человек, но поддается панике, когда бывает напуган. Я видела его таким прежде. Он теряет точку опоры. Он прекращает здраво мыслить.

– Если он предал нас Тереку Молту…

– Он сделал это, потому что боялся, – закончила она за него. – Если его загнать в угол, он не всегда будет поступать разумно. Такое могло произойти и здесь. Я не ходила с ним на набережную и не видела, с кем он разговаривал. Тот друид смог найти его и заставил говорить. Ты знаешь, что они могут это делать. Они могут определить, лжешь ли ты или нет. Мой отец мог выдать вас, чтобы спасти свою семью и свой корабль.

– И ради денег, которые они предлагают.

Она отодвинулась немного, чтобы он смог снова видеть ее лицо.

– Сейчас важно то, что если он сделал это раз, то может попытаться сделать то же самое снова. Даже здесь. Я не хочу, чтобы это случилось. Я хочу, чтобы ты был в безопасности.

Он закрыл свои глаза:

– А я хочу, чтобы ты пошла со мной, – прошептал он, все еще ощущая нежность ее губ у своего лица. – Я хочу, чтобы ты пошла сейчас, а не потом. Скажи, ты пойдешь, Синнаминсон. Я не хочу оставлять тебя.

Он опустила голову и положила ее ему на плечо;

– Ты любишь меня, Пендеррин?

– Да, – сказал он. Он никогда прежде не использовал это слово, даже когда мысленно разговаривал сам с собой. Любовь. Он не решался определить, что же он чувствовал. Однако, насколько это было возможно для него, все еще юного и неопытного, он был готов попробовать. – Я люблю тебя, – произнес он.

Она уткнулась лицом ему в шею.

– Я хотела услышать, как ты это скажешь. Я хотела, чтобы ты произнес эти слова.

– Ты должна пойти со мной, – снова заявил он. – Я не оставлю тебя.

Она покачала головой:

– Мы дети, Пен.

– Нет, – сказал он. – Больше, нет.

Он ощутил, как она взвешивает свой ответ. Мрачная уверенность пронеслась через него, и он закрыл свои глаза от того, что, как он знал, происходит. Каким же дураком он оказался. Он попросил ее покинуть своего отца, человека, который вырастил ее и заботился о ней, который был самой сильной привязанностью в ее жизни. Зачем ей это делать? Хуже того, он просил ее сопровождать его туда, куда никто в здравом уме не пойдет. Она этого не знала, но он–то знал. Он знал, какие опасности ждут впереди.

– Прости меня, Синнаминсон, – быстро сказал он. – Я не знаю, о чем я думал. Я не имею права просить тебя пойти со мной. Я был эгоистичен. Ты должна остаться со своим отцом. То, что мы решили до этого, было правильным – когда наступит время, я приду за тобой. Но сейчас он еще не наступило. Это все слишком внезапно.

Она подняла голову с его плеча и с удивленным выражением посмотрела на него. При таком тусклом свете и тумане, увлажнившем ее кожу, она выглядела такой юной. Сколько ей лет? Он даже не подумал спросить.

– Ты сказал мне в Аначере, что придешь за мной и заберешь с собой, когда я буду готова уйти, – сказала она. – Это по–прежнему в силе. Ты достаточно сильно любишь меня, чтобы сделать это?

– Да, – сказал он.

– Тогда я хочу, чтобы ты взял меня с собой, когда мы доберемся до того места, куда должны вас доставить. Я хочу, чтобы ты взял меня сейчас.

Не веря своим ушам, он посмотрел на нее:

– Сейчас? Но я думал…

– Время пришло, Пен. Мой отец поймет. Я заставлю его понять. Я слишком долго служила ему. Я больше не хочу быть его штурманом. Я хочу совершенно другую жизнь. Я искала эту жизнь долгое время. Думаю, что нашла ее. Я хочу быть с тобой.

Она протянула руку и коснулась его лица, проведя ею по щеке.

– Ты сказал, что любишь меня. Я тоже тебя люблю.

Она обняла его, эти объятия были долгими и крепкими. Он закрыл глаза, чувствуя, как ее тепло проникает в него. Он безрассудно любил ее, но ни на мгновение не подумал, что его возраст и неопытность ослепят его. Он понятия не имел, как сможет ее защитить, когда ему едва удавалось защитить самого себя, но он найдет способ это сделать.

– Все будет хорошо, – прошептал он ей.

Но понимал, что произнес эти слова только, чтобы приободрить себя.