Текст книги "Величайшая в мире ложь или Никому не отдам (СИ)"

Автор книги: Теодора Игнатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Глава 10

Не смотря на раннее утро тепло, уже почти лето. А я вся дрожу в мелком ознобе. Сажусь на лавочку напротив подъезда и не могу набрать его номер. Я не спала и не ела, дурацкие мурашки бегут по коже. Не могу решиться позвонить, открываю сообщения, пальцы не слушаются. Сердце гулко бьётся.

Дверь подъезда открывается и на удивление выходит он. Подскакиваю с места, Димка сразу меня замечает.

– Алиса… – идёт на встречу.

На лице беспокойство.

– Что-то случилось? – настолько удивлён, что я здесь, но и перепуган.

– Нам надо поговорить.

Трёт сонное лицо руками, замечаю следы вчерашней попойки. Значит нажрался и даже не позвонил. Подхожу к нему в упор и задрав голову, в лицо говорю:

– Докажи мне, что всё это неправда. Докажи, что ты не спал с ней.

– Как я докажу? – смотрит в глаза и то, что там вижу пугает.

– Не знаю, но докажи мне. Если ты не виноват, докажи.

Не кричит, не злится, подозрительно спокоен. Сердце болезненно сжимается.

– Если не виноват всегда можно доказать. Убеди меня. Слышишь? – голос позорно дрожит. – Сделай так чтобы я поверила.

– Алис… Ты мне не веришь, ты чему угодно и кому угодно поверишь, только не мне. Что я могу с этим сделать?

Не понимаю его, почему не хочет доказать, ищу в глазах правды и ничего в них не могу рассмотреть. Готова умолять вцепившись в одежду, я же уйду. Смогу и сделаю. Навсегда уйду и уже не вернусь. Молчит и смотрит. Слёзы наворачиваются. Я бы истерила, орала, перевернула весь мир и доказала. Я бы смогла!

– Дим, пожалуйста…

– Алис, ты прекрасно знаешь я люблю тебя, но… Ничего не буду доказывать. Ты либо со мной и мне веришь, либо, ничего не могу поделать.

– Но если ты не виноват, ты должен доказать. Ты должен орать и доказывать, что я не права. Разнести весь мир и доказать…

– Я никому, ничего не должен.

В порыве обнимаю его крепко-крепко, проморгав слёзы. Он тут же сжимает в ответ, оторвав от себя обхватывает лицо ладонями и целует. Смотрит в мои глаза с болью, а я не верю ему. Снова целует, вцепившись в меня изо всех сил, будто чувствует. Последние секунды неумолимо уходят, насмотреться в его прекрасные словно небо глаза невозможно, так чего терять время, которого итак уже не осталось.

– Люблю тебя, Дима Нестеров, – твёрдо проговариваю каждое слово, он горько улыбнувшись, тянется к губам. – Я бы доказала…

Ускользнув от поцелуя, отнимаю его руки от своего лица и сдержав слёзы отступаю, он не отпускает мои ладони сильно сжав.

– Раз ты не хочешь доказать, значит не можешь. А я не смогу простить предательства, я не смогу.

Не отпускает, я тяну.

– Это твой выбор, верить или нет.

– И твой, доказывать или нет.

Отпускает, сначала задом отступаю не отрываясь от его глаз, он понимает и ничего не делает. Клялся не отдаст никому и так просто отпускает. Потом отвернувшись, шаги тяжело даются, но я иду.

– Алис, я люблю тебя…

Не оборачиваюсь, иначе не уйду.

– Алиса!

Шмыгая носом иду в школу, далеко, но ничего, успею. Уже не плачу, проглотила слёзы. Душа болит, а раньше я и не задумывалась, где это самое неизведанное находится, теперь знаю. Дико болит, но ничего, переживу. Если бы любил смог бы доказать, а так значит нечего доказывать. Значит и мне рядом с ним не место. Откуда силы, знаю откуда, обещал и обманул придаёт сил. Так и засели его лживые слова в голове: никому не отдам…

Выдыхаю, экзамены, выпускной и я уеду, как хотела, и не вернусь сюда больше. Никогда! Снова выдох, справлюсь. Не догнал, не побежал, значит нечего доказывать. Даже не попытался…

В школу иду на автомате, даже думать не хочу… Мотаю головой отгоняя любые мысли. Начинаю считать дни, когда смогу уехать и всё забыть.

До последнего звонка остаются считанные дни, а идут они будто ничего и не произошло. На самом деле это именно так, мир не рухнул, апокалипсиса не случилось, жизнь продолжается независимо от того с ним я или нет. Дышу, хожу, ем… Ну да, с аппетитом проблемы, но я борюсь, на зло своему организму впихиваю в себя обеды и ужины, принуждаю ко сну с усилием закрыв глаза могу так лежать часами. Гоню его из головы, стараясь забыть каждое мгновение проведённое с ним. Я живу дальше.

Антон не подходит больше и старается не смотреть, а я вижу, каждый взгляд украдкой брошенный против воли. Интересно он тоже видел мои? Да уже всё равно. На перемене сижу не сходя с места, просто молча дышу. Сама не заметила, что пялюсь на Антона, а вернее сквозь него, но поняла это только, когда наши глаза встретились. Продолжаю гипнотизировать, он спрыгнув с парты направляется ко мне. Не отрываю взгляда. Вот уже возвышается надо мной, облокотившись руками о парту склоняется совсем близко к лицу. Брови сами собой взлетают на лоб.

– Сбежим с последнего?

– Не боишься Нестерова? – вылетает тут же, не успеваю и сообразить, что говорю.

– Не боюсь.

Так близко я ещё в его глаза не смотрела, действительно необычные.

– Хочу на репетицию.

– Со мной в паре?

– С тобой, – что несу, сама в шоке.

Мы с ним итак в паре, и я даже уже не наступаю на ноги. Еле заметно улыбнувшись выпрямляется и блеснув глазами уходит. Это что-то значит или мне показалось. Да не важно, многое уже не имеет значения для меня.

– Назаров! Что ты делаешь?! Куда ты меня тащишь?!

– По другому тебя не заставить.

Вырываю руку, а мы уже прилично ушли от школы, совершенно в другое направление от моего дома.

– Ну знаешь! Не надо меня заставлять, – хмуро смотрю на него. Иш чего выдумал.

– Сейчас потащу на руках, – чуть склонившись ко мне.

– Че-его-о… – шарахаюсь испуганно.

– Чего слышала.

– Может я не хочу.

– Да пофиг мне, хочешь или нет. Достали нафиг твои не хочу, не могу, – переплетая пальцы накрепко хватает за руку и на прицепе ведёт в неизвестном направлении.

А я с открытым ртом плетусь за ним. Совсем ополоумел.

– Как это пофиг? Не может быть пофиг.

– Может! Или ты хочешь чтобы я тебя на каждой перемене обнимал?

– Это-то при чём? – в голове тут же нарисовалось подобное зрелище. – У тебя есть кого на переменах обнимать.

– А я тебя хочу! – встал передо мной сверкая гневно глазами.

Не отступаю, я же типо смелая. А у самой сердце несётся, как бешеное. Совершенно запутал своими изречениями. Что несёт хоть сам понимает. Смотрит в глаза, пальцы сжимает крепче, хочет что-то сказать, поджав губы так ничего и не говорит. Но потащив меня дальше пробубнил еле слышно:

– Сама ты всё понимаешь.

– Такой белиберды наговорил, что ничего не понимаю.

Обернулся.

– Не прикидывайся! – снова ведёт в неизвестном направлении на буксире.

– Да прекрати меня тащить!

– Так иди уже сама!

– Назаров, отпусти! А то орать буду!

Он остановился расхохотавшись. Глаза смеются делаясь ещё ярче.

– Давай Савельева, ори.

Всё-таки выдернула руку и хмуро на него смотрю. Не убивают же, чего мне орать. Ждёт. Спрятав улыбку отворачиваюсь и шагаю вперёд. Дурачок, привязался ещё. Идём молчим в сторону парка. Плохое место для прогулок, слишком многое напоминает.

– Савельева, ты такая стерва, – качает головой. – Я всегда думал ты пай девочка, милая, добрая, весёлая…

– Ах, стерва значит! – пихаю его кулачком в живот. – Так чего привязался тогда?

Неожиданно хватает обняв крепко.

– Ещё и дерёшься, – смеётся.

Пихаюсь, вырываюсь, а он веселится. Подхватив на руки куда-то тащит.

– Поставь туда, где взял! – рычу. – А то сейчас ударю!

– По лицу? – уточняет насмешливо.

Киваю состряпав грозный вид. Не поверил, продолжает нести.

В парк мы всё-таки не пошли, бродили по улицам, по дворам, как дурачки. А я всё время говорила: а давай туда не пойдём. Так и разворачивались всё время в обратную сторону, Антон так и норовил обнимать, за руку брать, через чур близко подходить. Как говорится, пошёл на абордаж. Кораблём себя не очень хотелось представлять, а вот роль пирата Антону подошла бы.

До дома провожает за руку, не противлюсь, надоело вырываться. Разрешаю до самой калитки. Как говорится клин клином вышибают, получится ли возникает вопрос. Да какая разница, всё равно уеду. Не отпуская пальцев тянется для поцелуя, в последний момент отворачиваюсь подставив щёку. Улыбается, а я выдёргиваю сжатую сильнее конечность. Оба улыбаемся, его то эта игра точно только распаляет.

На ночь Антон пишет сообщение, конечно же притворяюсь, что сплю, а сама не знаю чем занять руки. Подрагивают в желании искать Нестерова в контакте. Зачем Алиса? Сначала посмотреть, потом захочется услышать, увидеть… Никаких ловеласов на ночь, я снова примерная девочка и мечтаю только о популярных одноклассниках. Ох, если бы! Разве можно забыть, променять эти руки, губы… шёпот в перерывах между поцелуями, голос, глаза…

Прячу голову под подушку, боже-е спасите меня от него. Была же уверена стало легче, но дни идут и он всё больше места занимает в моей голове, а есть ли куда ещё больше… Тоска потихоньку сжирает заживо.

Сегодня я оголённый нерв, начинается ломка, максимальное количество дней, что я не видела, не слышала, не касалась. Встав раньше, чем обычно, торопливо собираюсь. Папа ещё завтракает. Выкинув страхи и стеснение из головы прямиком иду к нему. На кухне замечаю, как мама удивлённо приподнимает брови. Сажусь напротив. Видимо решительный настрой явно заметен на лице.

– Пап, отвези меня пожалуйста в школу.

Он замирает с кружкой задержав на мне взгляд. Замечаю, как мама ему что-то пытается бесзвучно сказать и вернув взгляд на меня говорит:

– Тогда поторопись, уже выезжаю.

– Я собрана.

Родители снова переглянулись.

Не знаю сколько отец знает, но вопросов не задаёт, а я чувствую знает много. По дороге атмосфера напряжённая. Возле школы чуть не дёргаюсь, дыхание замирает, машина Нестерова, не возле ворот, как раньше, чуть поодаль стоит. Я как знала и он видимо тоже, раз встречает не на соседней улице. Тяжело сглотнув подбирающиеся эмоции, стараюсь спокойно дышать. Сама себе не доверяю, поэтому просила отвезти, знала он приедет. Мистика, но уверена, хоть убей меня, мы чувствуем друг друга и я чувствую, что он мне врёт. Прихватив рюкзак изображаю будто ничего не происходит, вылезая из машины стараюсь не обернуться.

– Спасибо, пап, – так искренне в жизни его не благодарила.

Он кивнул и бросил взгляд на машину Нестерова. Не успела захлопнуть дверь, окликнул.

– Алис, после школы забрать?

Не удержалась, тоже быстро глянула на Нестерова. Не успела увидеть ничего, но чувствовала его взгляд на себе, голубые глаза прожигали насквозь, резали по коже.

– Если получится.

Отец снова кивнул, а я пошла тяжеленными ногами к дверям, желая поскорее скрыться от холода, что обволакивал меня, а раньше этот взгляд грел, да прямо изнутри. На входе обернулась, папа ждёт пока зайду. Вот и всё! Больше не будет никаких поговорим.

Слышу пищит телефон, сообщение от него, руки дрожат, но я почти спокойна, болевой порог превышен. Удаляю не читая. Ты сломал что-то во мне Дима Нестеров и теперь уверена, не починить, не заменить, уже ничего не исправить. В этот раз точно не исправить.

Я поняла очень важную вещь, мне без него больно, мучительно, но легче. Дышать легче, когда не преследует его головокружительный запах, когда чувства не обострены до предела и от ревности больше не схожу с ума ночами. Я просто тоскую. Как бы хотела эти ниточки, что тянутся к нему оборвать, навсегда и безвозвратно.

Наготове стою возле дверей, смотрю на своё отражение в зеркале. Волосы красивыми локонами обрамляют лицо, неброский, подчеркивающий макияж, последний звонок всё таки. Парадная форма, строго чёрный низ, белый верх. Шифоновая блузка с длинным рукавом мягко струится по фигуре, юбка крупными волнами слегка объёмная, подчеркивает длину ног, высокий каблук чёрных туфель помогает ей в этом. Как только уеду, сразу же перекрашу волосы, приходит мысль. Морально уже готова к переезду в никуда, абсолютно плевать в какую сторону. Родители переживают, не смирились с мыслью, но согласие на удивление дали. Мама с папой наконец-таки не ссорятся, но чувство вины до сих пор меня грызёт. В нашей семье наступил мир, нет места больше тайнам, никто ни от кого ничего не скрывает и мне кажется мы стали ещё дружнее и крепче. Папа в жизни с нами по магазинам не ходил, а теперь даже участвует в покупках. Улыбка сама собой растягивает губы. А мама! Мама расцвела, накупила новых платьев, взялась за себя что ли, а то только и твердила: нет времени. Чувствую на себе взгляд.

– Ты уже готова? – слегка удивлённо мама.

Папа выходит из комнаты застёгивая рубашку. Тоже ошарашенно смотрит приподняв брови. Он вообще дико нервничает, будто это он школу заканчивает, а не я.

– Давно готова, – снова смотрю в зеркало.

И когда успела себя полюбить. Отражение больше не бесит. Мысленно водрузила корону на голову и обернулась к родителям.

– Иди позавтракай пока, – бегает мама. – Не забыть цветы забрать… Уже с магазина звонили.

– Не голодна, – бросив косой взгляд на отражение.

Стоило подъехать к школе нас тут же завертело, закружило в общем вихре важного мероприятия каждого выпускника. Цветы, стихи, слова прощальные, последняя репетиция. Родители со слезами на глазах, а я, расправив прекрасные крылья улыбаясь, порхаю в танце с самым красивым мальчиком школы. Чувствую лёгкий мондраж, так и должно быть, мечта вот-вот сбудется. Антон не сводит глаз с меня, ни одной улыбки с утра, забывает заученный текст, сбивается на полу слове. Ему прощается, никто не смеет смеяться, местная звезда всё таки. Под бурные аплодисменты уводит меня в след за другими парами, сжимая пальцы крепче, чем того требуется.

Замечаю Светку, и Илья здесь, перехватив пару, отнимает её ладонь у партнера по танцу, приобнимает за талию. Бывает же такое, парень здесь и родители тоже. Значит возможно и такое. Скользнув по мне тяжёлым взглядом друг Нестерова отворачивается.

Фотографируемся, строимся, слушаем, любая эмоция пролетает мимо меня, но я улыбаюсь. Крылья остались, душа сгорела, опалённые но при мне, взлететь смогу, а душу кажется уже не вернуть. Папа до сих пор возит утром в школу, домой добираюсь сама, новой дорогой. Страхуюсь, ни ему не доверяю, ни себе. Нестеров больше не появлялся возле школы. Светка и Илья за руки домой ходят пешком. Упёртый тип, каждый день встречает, может даже слегка завидую. Любит… Вздох вырывается сам по себе.

Касание лица в лёгком жесте, Антон привлекает внимание. Опять я в облаках.

– Ты с нами?

Не понимающе моргнула.

– Домой переодеваться и в центр, решили выделиться из всех школ, сменить чёрно-белую робу на повседневку.

Улыбаюсь.

– Нет, я домой.

– Алис…

– Домой хочу, устала, – капризно надув губы.

С Антоном я не безумная влюблённая, а выпендристая кокетка.

Сузив угрожающе глаза хватает за руку и тащит за собой подальше от всех в сторону спорт зала. Подчиняюсь. Возле дверей останавливаемся, облокотившись о стену смотрю на него, желание рассмеяться в голос, свирепым Антона мне ещё не приходилось видеть. От него аж искрит.

– Озвуч реальную причину отказа.

– Какую ещё реальную причину?

Глаза метают молнии, быстро приближается, тёплая ладонь на затылке в волосах притягивает ближе, секунды тянутся мучительно долго, время будто застыло, губы коснулись моих, и ничего. Смелый, настойчивый поцелуй, не будит во мне бури эмоций, нет дрожи и голова не кружится. Рука на талии притягивает в крепкое объятие спускаясь чуть ниже в желании большего, но не нарушает поставленных мною границ. Оторвавшись от меня смотрит на губы и снова тянется, не отталкиваю и не отвечаю. Обнимает второй рукой чуть отстраняется и не сводит глаз с высоты своего роста. Что ты Назаров хочешь увидеть?

– Поехали со мной, Алис.

Не успеваю ответить отказом.

– Домой переодеваться и я заеду за тобой, – чмокнул в губы и повёл обратно.

– Подумаю.

За руки возвращаемся, с трудом расцепив расходимся к родителям. Но это только со стороны, на самом деле, это он меня с трудом отпустил. Мама с папой уже пытаются давать наставления, до скольки мне сегодня можно гулять и даже чуть спорят, а я молчу.

– Алис, что наденешь?

– Ничего.

– Как ничего, – всполошилась мама.

– Я никуда не еду.

Родители переглянулись.

– Как не едешь, последний раз всем классом…

– Мам, какой последний раз, ещё выпускной на носу, – откинувшись смотрю, как проносятся мимо знакомые дома, улицы.

Та самая дорога, по которой возил в школу и со школы Нестеров. Родители молчат подозрительно, не парюсь по этому поводу, устала и хочу выспаться. Вот-вот экзамены, а я ещё морально не готова. Выбор профессии тоже не сделан, так, что есть чем заняться. Примерные девочки не гуляют ночами, они сидят за учебниками и тетрадками до поздна.

Антон звонил пытался вытащить, злился, просил, но я умылась и легла спать. Под родную тишину в доме, на той самой кровате, на которой обнимали сильные руки лживого ловеласа. Каждая мелочь даже дома напоминает о нём. Заяц под окном, стол, где валялась его футболка… Удивительно, как так можно ворваться в жизнь другого человека и натоптать буквально везде, в комнате, в душе, всюду его следы.

Дни пролетали со скоростью света, я настолько забила себе голову поездкой, что ожидание вытеснило даже лживого ловеласа. Сегодня важный день, сдан последний экзамен. Я очень старалась набрать максимальный бал для поступления. И нервы мои не в пустоту канули, у меня хорошие шансы поступить в Питерский университет. А папа сегодня утром вообще ошарашил заявив, не поступлю на бюджет, пойду на коммерческой основе, деньги давно отложены. Родители гордятся мной и дарят уверенность. Чего бы это мне не стоило, я уеду.

Услышав своё имя буквально передёрнулась, дикое желание бежать обуяло меня. Сдержалась, стараясь расслабиться повернулась и чуть не выдохнула наткнувшись на чёрные стёкла очков. А мне так легче, не видеть его глаз, они словно гипнотизируют и я, как кролик замерев жду пока сожрёт, ну или поцелует…

Переходит узкую дорогу ко мне, стою, как вкопанная. Да иди, Алиса, бегом отсюда, от него. К чёрту разум, хочу хоть услышать его.

– Привет, – снимает очки, склонив голову набок.

Зачем ты это делаешь, Нестеров?! Знаешь гад, как на меня действуют твои глаза. Настолько перепуганная, что даже не отвечаю.

– Торопишься?

– Нет, – отвечаю чистейшую правду.

Могла же соврать и уносить ноги куда глаза глядят. Громко раздаётся звук оповещения, Антон ответил на сообщение. Игнорирую.

– Кофе выпьем?

– Хочешь сказать поговорим.

– Именно это я и имел ввиду.

– Но сказал не это.

Вздыхает, глаз с меня не спускает. Молчит. Что ты ищешь? Я спокойна, но только снаружи, и скорее всего он это чувствует. Раньше всегда чувствовал.

– Алис, давай поговорим.

– Не о чем, – сама удивляюсь насколько твёрдо отвечаю. – Всё сказали друг другу в прошлый раз.

Подходит вплотную, задрав голову смотрю упрямо в глаза. Позиций не сдам, а сердце плачет. Уйдёт сейчас.

– Ты мне так нужна, не могу без тебя, Алис, – говорит приглушённо.

– Не нужна, иначе бы ценил.

Сама не понимаю откуда силы на подобные слова. Но я довольна собой, прилично так отшила, как всегда и хотелось. Обхожу его и перебегаю через дорогу, не обернувшись уношу ноги. Стараюсь идти не быстро, не покажу, что меня вся эта ситуация трогает. Какой там, раздирает в клочья без анастезии. Пальцы так дрожат, что не могу ответить на сообщение. Дикое желание вернуться и обнять. Я люблю, а он нет, потому, что, когда любят не предают. Изо дня в день он жил в моих мыслях, считала минуты до следующей встречи, трясло, как наркоманку в ожидании. А сейчас? С появлением Нестерова сыпались неприятность за неприятностью. И как только с ним рассталась, моя жизнь тут же изменилась. Дома мир, родители доверяют и я свободно могу гулять, телефон никто не заберёт и не накажет. Да и не за что. До двенадцати я всегда дома. Может это знаки судьбы были, что не пара он мне. Столько препятствий было между нами и росли всё новые и новые, это что-то да должно значить. Может я конечно по глупому загоняюсь, но без него я будто счастливее. Смирилась, что он больше не рядом и легче стало. Хорошо бы больше никогда его не встречать. Уеду и там-то точно не судьба.

О чём мы снова можем разговаривать? Всё равно не договоримся, раньше то не могли, а теперь тем более. Свежи воспоминания, как кричали в тот роковой день. Орали срывая голос, до сих пор хочется зажмуриться. Смирилась, так смирись Алиса окончательно. Не думай, не вспоминай. Только, как заставить себя. Я пытаюсь и даже с Антоном общаюсь только по этому. Надеялась он заменит Нестерова, раньше до безумия нравился. Но теперь абсолютно пофиг. Поменять бы их местами. Не кинулся догонять, не попытался даже остановить… Снова эти предательские мысли, не успели исчезнуть, как прилетело в спину.

– Алиса! Поговори со мной! – он буквально ревёт на всю улицу, как раненый медведь.

Вижу как оборачиваются люди, но я не обернусь. Сжав до хруста челюсти иду по своему пути. Хватит! Больше не сверну с намеченной дороги. Никогда. Я очень на это надеюсь.

– Алиса!

Сердце предательски пропускает удар и на глаза всё таки набегают слёзы.