Текст книги "Величайшая в мире ложь или Никому не отдам (СИ)"

Автор книги: Теодора Игнатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Теодора Игнатова
Величайшая в мире ложь или Никому не отдам

Пролог

Между плотно уставленных автомобилей, осторожно пробирается немецкий внедорожник, старается максимально близко подобраться к зданию школы и никого не зацепить.

– Уверен, не надо тебя забирать?

– Уверен. Думаю школьным фуршетом дело не закончится, – предвкушающе улыбается. – Это же встреча выпускников!

Машина виртуозно подобралась к самым воротам и остановилась. Светленький парень, шустро выпрыгнул наружу, на прощание махнул рукой водителю и устремился к парадному входу.

Чёрная махина медленно пятится задом на выезд, благодаря таланту владельца избегает столкновения с нестройно припаркованными авто. Пронзительный сигнал заставляет резко дать по тормозам. Одновременно слышны вопли:

– Куда прёшь?!

В зеркале заднего вида, молодой человек, рассмотрел серое такси, перекрывшее дорогу.

– Габаритов не чувствуешь?! – снова тот же истеричный мужской голос.

Хозяин внедорожника качает возмущённо головой, вылезает наружу и направляется к орущему таксисту. Старенький, местами поржавевший "Форд", подпирает "Туарег" в бампер. Водитель чуда из девяностых, небритый, пожилой дядька высунулся из окна, грозит кулаком, поливает бранью.

– Куда прёшь?!

– Чего орёшь? Высаживай пассажира и езжай себе, – спокойно отвечает парень.

– Ну вот куда ты прёшь?! По накупили прав, идиоты! – размахивает руками.

– Да тебя стою жду! – раздражённо бросает хозяин немца через плечо и уходит.

Таксист скандалист, с ним лучше не начинать диалога. Таким, как пить дай, только бы поскандалить…

Парень обернулся, будто почувствовал что-то и потерял мысль. Из такси показалась стройная, длинноволосая девушка. Старается не смотреть по сторонам, словно боится, торопливо направляется ко входу школы. Быстро обернулась, буквально секунду он видел её лицо. Сердце пропустило удар и сразу же понеслось в бешеном ритме. Эту хрупкую фигурку не спутает ни с кем… Эти губы, узнает из миллиона…

Белокурые до талии волосы, сияют переливаются на свету. Короткое, чёрное платье, повторяет каждый волнующий изгиб девичьего тела. На стройных ножках, босоножки на высоченной шпильке в тон к платью. Двумя руками сжимает маленькую лаковую сумочку, напряжённые плечи видны невооружённым глазом.

Сразу понял, пытается скрыться от него, и кажется сейчас сорвётся на бег. Ещё мгновение и прекрасное видение исчезло за тяжёлыми дверями.

С непонятным волнением внутри, он вернулся в салон автомобиля. Запустил двигатель, но с места так и не тронулся, понимает, уехать не может. Опирается лбом о руль и тяжело выдыхает. Нахлынувшие воспоминания проносятся перед глазами яркими слайдами.

Ещё один выдох, решительно включает заднюю передачу, аккуратно сдаёт назад. Медленно ползёт на выезд из муравейника машин, что принадлежат бывшим ученикам школы. Выехал на дорогу, сердце сжало словно в тисках, кровь стучит в ушах, дышать нечем, душно. На светофоре резко тормозит перед красным сигналом, чуть не пропустил. Только загорается зелёный, разворачивается и спешит обратно, одновременно набирает номер оставленного на празднике друга.

– Ну, что нянечке тебе ещё надо? – недовольный ответ звучит после первого гудка.

– Ты её видел?

Возникла затяжная пауза и шум шагов, звук музыки удаляется.

– Видел, сразу и не узнал. Изменилась о-го-го.

– Ничего не изменилась, я сразу узнал.

– Говори прямо, чего ты хочешь? Я пришёл веселиться, а не твоё прошлое разглядывать.

– Просто передай ей, что хочу сказать что-то важное… Буду ждать её два часа, ровно два часа, у ворот где и раньше.

– Ты больной!

– Может быть…

Положил телефон на приборную панель, не до конца верит в происходящее. Пристально смотрит на двери школы, что виднеются сквозь деревья, сам в ней не учился, но связывает очень много воспоминаний. Знает же не придёт. Не придёт она, столько лет прошло, всё прошло и давно уже забыто. Оба изменились, повзрослели, и многое поменялось. Просто эхо прошлого.

Час спустя только убедился в бредовости своего поступка. Тупейшей глупости ещё ни делал… Делал, и поэтому сейчас сидит здесь и боится, она появится перед ним, а что хочет сказать не знает. Желает просто знать, придёт или нет, а слова найдутся, для неё всегда найдутся. Не придёт! Это же полнейший маразм! Она давно и забыла, что такой был в её жизни. В принципе и не был, так маленький эпизодик. Нажимает кнопку пуск, и тут же снова глушит двигатель. Второй час, как ждёт, разрывается между разумом и чувствами.

В пятисотый раз взглянул на цифры, ещё пятнадцать минут и два часа истекли. Как быстро бегут. Идиот! Господи, какой идиот! Решительно отъехал, резко по тормозам. Из школьного двора, по колдобистой дороге, осторожно ступая шла она. Не верит своим глазам, быстро моргнул, прекрасное видение не исчезло, сердце забилось чаще. Вылез из машины навстречу, в голове стучит бешеный пульс, внутренности скручивает в тугой узел. Не доходит пары метров, говорит:

– Привет, – пытается поймать взгляд.

– Привет, – отвечает она, смотрит себе под ноги, боится растянуться на давно не ремонтированной дороге.

Остановился перед ней.

– Здесь невозможно идти, – бурчит девушка, в страхе подвергнуть ногу.

В такой обуви нельзя ходить по местным асфальтам, только если на руках нести. Думается ему, но вслух не решается и произносит другое.

– Как и раньше, – голос от волнения чуть сел.

Протягивает руку в помощь, девушка демонстративно игнорирует жест. Вместе подходят к внедорожнику. Открыто наблюдает за ней. Привычным движением откинула за спину шикарные, идеально уложенные локоны. Одёрнула платье. Смотрит куда угодно только не на него.

– Тебе идёт этот цвет, – заметил парень, жадно рассматривая.

Не отрывает взгляда. Хрупкая малолетка превратилась во взрослую, красивую, уверенную в себе девушку. Изменилась, но для него та же, сердце, как и в былые времена несётся, пальцы по-прежнему зудят от желания коснуться…

– Это хотел сказать? – наконец-то посмотрела парню в лицо.

Растерянно ничего не отвечает, её глаза пылают вызовом. Смелая, отмечает про себя.

– Нет, не это. Посидим где-нибудь?

Не сводит пристального взгляда, словно ищет ответы на вопросы, но никак не найдёт.

– Посидим, – согласилась.

Мужчина по джентльменски открывает дверь, подаёт руку, она снова не принимает помощь. Самостоятельно усаживается в машину. Всю дорогу молчат. Девушка смотрит куда угодно, только не в его сторону. Он же украдкой поглядывает.

Привлекательная особа полностью себя контролирует, нет уже той задорной хулиганки, что осталась в воспоминаниях. Совершенно иная, даже пахнет по другому, чужая.

Паркуется у кафе, в прошлом сюда ходили вместе. Подолгу сидели, болтали ни о чём, держались за руки и мечтали просыпаться утром вдвоём. Синхронно вылезли из машины. Он пропускает вперёд, распахивает перед ней дверь, как делал это пять лет назад. В том же молчании занимают столик у окна, как и когда-то. Антураж заведения изменился, заходит сюда частенько, но заметил перемены, только на её фоне. Слова для разговора отказываются подбираться, вопросы попрятались, совершенно нечего спросить. Она безмолвно ждёт, он растерянно смотрит, в отчаянной попытке начать диалог.

– Если честно, не думал, что придёшь.

– Зачем звал, раз не думал, – поддела тут же.

Девушка дерзко вскидывает подбородок, настроена не особо дружелюбно.

– Ты стала другая.

– Ты тоже.

Повисла напряжённая пауза и кажется, наговорят сейчас гадостей. Оба сдерживают порыв выплеснуть, что думают, накопленное за столько лет. Не изменилось лишь одно, друг к другу всё так же много претензий.

– Что ты хотел сказать? – прервала она в нетерпении тишину.

– Прощение попросить… – вырвалось тут же.

Не то, совсем не то. Перед ним сейчас совершенно другая девушка, да и он уже не тот. Не нужны ей эти слова. Потеряли с годами всякий смысл.

Парень нервно потирает лицо ладонями. Она терпеливо ждёт, острый взгляд выдаёт жажду услышать продолжение. Вот что хотел ей сказать? Сидит перед тобой, вся во внимании, а он говорит не то и думал начнёт совсем с другого. Просто искал повод увидеть, услышать, посмотреть в глаза, когда-то такие родные…

Однажды всё равно приходится отвечать за свои поступки и наверное его время пришло. Долгие пять лет, он хотел сказать ей только одно… Попросить прощения, за величайшую глупость, которая его до сих пор почему-то мучит. Может совесть и существует…

Он смотрит на неё и видит спокойную девушку, но обид не забыла. Глаза всё-таки выдают.

– Не знаю с чего начать… – заговорил, прочищая горло.

– С каких пор, ты стал такой нерешительный.

– Только что.

– Наверное пойду лучше. Всё равно нечего друг другу сказать, – поднялась на ноги, забрала со стола сумочку.

Перепугался, что уйдёт, схватил за запястье в порыве остановить. Девушка вздрогнула и замерла, глаза не отрывает от мужских пальцев, что сжимают её руку. Перед столиком появился официант, застыл в нерешительности, на подносе дрожат две белые чашки.

– Сядь, пожалуйста, – просит мягко.

Разрывает прикосновение и опускается обратно на диван. Работник кафе перед каждым ставит ароматный кофе и поспешно ретируется.

– Всё эти годы, я хотел попросить прощения…

– Может не стоит вспоминать, давно забытое всеми. Просить прощения уже не за что, оба тогда наговорили друг другу лишнего. Может не трогать прошлое. И ты и я, были виноваты в том, что расстались. Упёртые и гордые. А кто-то ещё и по-детски глуп, – не скрывает, сразу поняла о чём пойдёт речь и будто боится слышать откровенных слов, пытается остановить.

– Стоит, давно, но не забытое. Может не надо ворошить прошлое. Ты во многом права. Наверное покажусь идиотом, возможно это совесть, которая мучает пять лет, – торопливо говорит, боится, что не станет слушать, пытается успеть хоть что-то сказать. – Прости, я один во всём виноват. Понимаю, тебе давно уже не нужны мои извинения, – замолчал, переводит дыхание.

Замерла статуей, ловит каждое слово, слушает еле дыша.

– Я… спал в ту ночь с Лизкой, правду она тебе сказала. Доказывать было нечего, потому, что это правда и я струсил не признался. Очень сожалею о поступке, а нетрезвое состояние далеко не оправдание. Многого тогда не понимал…

Оборвался под её взглядом, в котором читалось столько эмоций, переворачивающих внутренности. Она хотела что-то сказать, да передумала. Тяжело сглотнула и отвернулась, не на долго к окну и казалась вполне спокойной. Совладав с эмоциями посмотрела в глаза, долго и пристально. Время остановилось, в этом взгляде было то, что больно резало его по сердцу. Неожиданно девичья рука взметнулась, раздалась звонкая пощёчина. У самой по щеке скатилась слеза, большой каплей упала на стеклянную поверхность стола. Парень в изумлении застыл, растерянно пальцами трогает красный отпечаток. Схватила со стола сумочку и буквально пулей вылетела из кафе. Он остался одиноко сидеть, продолжает в ступоре смотреть на то место, где только, что была она. Провёл ладонью по лицу, место удара горело, но это ничто по сравнению с тем, что творится внутри.

Послышался стук каблуков по кафелю, она несётся обратно с гневом в глазах и решительным настроем. Резко обернулся и встал навстречу. Фурией подлетела к парню, схватила за рубашку на груди, дёрнула на себя и зашипела:

– Ты ублюдок! Жалкий ублюдок! Пять лет винила себя в том, что расстались. В том, что глупая не поверила тебе. В том, что требовала доказательств невиновности. В том, что не доверяла тебе. А ты ублюдок спал с этой сукой и поэтому не попытался ничего доказать! Все пять лет была уверена, ты меня любил и не изменял! – переходит на крик.

Наотмашь, что есть сил, ударила по лицу, внушительным кольцом разодрала скулу негодяю.

– Пять лет была уверена! Пять лет себя винила! А ты жалкий ублюдок… – голос сорвался.

Толкнула мужчину в грудь обеими руками, попятилась задом в испуге как от монстра, развернулась и выбежала из кафе.

Вернулся на прежнее место. В помещении повисла звенящая тишина, которую нарушают лишь редкие посетители, бросают любопытные взгляды, перешёптываются. А ему легче не стало, как надеялся. Значит это была не совесть, совсем не совесть…

Глава 1

Мечтательно смотрю в окно, присутствуя лишь телом на уроке. А душа моя, парит где-то там за облаками у солнышка, млеет и летит словно бабочка. Через открытую форточку доносятся звуки весны и ощущение тепла. Чириканье птиц, визг бегающих, весёлых первоклашек, уроки которых давно закончились, а они совсем не спешат домой, радуясь хорошей погоде. Свежий, тёплый, пахнущий сладким ароматом весны ветерок, ласкает кожу пригретую солнцем через квадратики стёкол. Сейчас бы погулять, посидеть в парке, пройтись по набережной… Что-то легонько стукнуло меня по спине выдёргивая из мечтаний. Оборачиваюсь, на полу скомканная бумажка. Не успеваю подобрать, как её подхватывает сидевший позади меня Антон.

– Дай сюда, – шиплю, словно змея на него.

Улыбается фирменной улыбкой и разворачивает, в страхе выдёргиваю записку из его рук, порвав на две части.

– Жадина, – мурлычет Антон.

Промолчав отворачиваюсь. Антон – это отдельный разговор. А когда он так мурлычет, гад, у меня мурашки бегут по спине. Кобелина! Он со всеми так мурлычет. Со всеми! Меня бесит, что и я ведусь, как и все, на это неподражаемое мурлыканье. Антон – местная звезда, он у нас самый красивый мальчик в школе. Всегда модно пострижен, модно одет, с неотразимой улыбкой на лице, даже учителя не могут устоять перед этим гадом, что уж говорить о девчонках. И почему же все мажоры настолько неотразимы и почему природа наделяет их такими данными? Дружит Антон с такими же девочками, как и он сам, а вообще предпочитает постарше, чем одиннадцатиклассницы.

Так, ладно, снова впала в раздумия о мажорах и Антонах. В записке оказались упреки моей не наглядной подружки, что это я не отвечаю на сообщения. Ого, семь сообщений! Ну простите, замечталась пригретая солнышком. Читаю, оглядываясь на соседний ряд. Она показывает мне кулак. В ответ показываю язык. На уроке истории, который ведёт Михаил Александрович – омёбный мужик, как мы все его называем, можно ещё не то творить. Маринка зовёт погулять вечером с девчонками. Они вредные конечно, но она с ними дружит, а значит и мне приходится иногда терпеть. Ну, если удастся сбежать от домашних обязанностей, то может и пойду. Прозвенел звонок и многие повылетали из класса, как черти из табакерки, сидели на часах, ждали звонок. Весна!

Закидываю учебник и тетрадь в рюкзак, в ухо звучит мурлыканье Антона:

– Жадина…

Шарахаюсь от него, он смеётся и касаясь меня плечом протискивается мимо. На выходе из класса обернулся, подмигнул, мои щёки предательски тут же заплывают румянцем.

Принимаюсь усердно копаться в рюкзаке, будто что-то ищу, а сама пытаюсь притормозить ненормально бегущее сердце.

– Что ты опять копаешься? – очутилась рядом Маринка.

– Ничего, – бурчу под нос.

Абы, как накидываю ветровку и вместе мы направляемся к выходу. Попутно прощаясь с бесчисленными знакомыми.

Уже на улице Маринка опомнилась.

– Назаров, что хотел от тебя?

– Не знаю, – чувствую, снова краснею.

Маринка глазастая, улыбнулась оценивая мой румянец.

– Что-то он весь день тебя цепляет. Не уж-то взаимностью ответил.

Мне остаётся только скрипеть зубами на стервозную подружку. Не упустит случая поддеть.

– Какая к чёрту взаимность! – оглянулась по сторонам, чего ору-то. Однажды уже дооралась. – Весна наверное по голове ему стукнула, вот и цепляется ко всем. Или издевается. Ты сама знаешь, как он проявляет взаимность. Совсем не так.

– Да ладно тебе злиться! Так чего, идёшь с нами? Выпьем по коктейлю, погуляем, в парке посидим. Погода замечательная.

Останавливаемся, дальше наши дороги домой расходятся в разные стороны.

– Не знаю, если мама отпустит. Да и если я выпью, она за милю учует.

– Отпросись ко мне с ночёвкой. Скажи реферат будем вместе готовить. У меня родичи сегодня на дачу уезжают. С утра вместе в школу пойдём.

– Я попробую.

– Ты уж постарайся! Давай, позвонишь.

Расходимся каждая в свою сторону. По дороге домой не могу перестать думать об Антоне. Чем дальше гоню мысли о нём, тем глубже они окапываются в моём сознании. Нравится давно, класса с седьмого наверное. Только я не та девочка, которые ему нравятся. Нет у меня модных дорогих платьев, не хожу я по ночным клубам. Мне только семнадцать, мала, а выгляжу и того младше, лет на пятнадцать. Его пускают везде, с такой-то мордашкой и телом взрослого мальчика. Не могу сдержать печального вздоха. Ну ничего не могу с собой поделать, нравится он мне и всё, очень нравится. Да, а кому Антон не нравится? Он же предпочитает других и многих, многих других. Не могу я так, как Лизка, взять и самой пойти на абордаж. Может, если бы я была такой, как Лизка… Красивой, популярной, модной, может я бы и смогла выбирать сама. А так не могу, стесняюсь даже просто показать, что нравится. Если Антон узнает, что я к нему неравнодушна, наверное умру от стыда и брошу эту школу к чертям.

– Алиса, ты чего такая хмурая? Неприятности в школе? – встретила маму на подходе к дому.

И да, Алиса это я. Вздох вырывается сам по себе. И ещё одно, я конечно очень люблю своих родителей, но имя они мне дали перебор конечно. О чём вообще думают, когда ребёнок рождается, называя своих детей чёрти как. Дразнят меня с первого класса.

– Нет мам, в школе всё нормально, – а вот в не школы промолчу, добавляю про себе.

– Почему тогда брови хмуришь? Морщины раньше времени появятся.

– Не появятся.

Мама тактично не стала выяснить причин нахмуренных бровей. А я уже в голове подбирала слова, как уговорить её, отпустить с ночёвкой к Маринке. Пойти допоздна гулять очень хотелось. Ну очень, очень, очень. Все гуляют, а я нет. Максимум до десяти и домой, иначе арест на две недели. Но я уже взрослая, вот только скажите это моему папе.

Позже я, как примерная дочь вымыла посуду без просьбы мамы, быстро сделала уроки и даже вымыла полы. Мама посмеиваясь наблюдала за моими потугами и молчала. Ближе к папиному приходу с работы подсела ко мне на диван, погладила, как маленькую по волосам и сказала:

– Ну давай выкладывай, что у тебя там.

Мою маму не проведешь. Сразу чует подвох. Собираюсь с мыслями.

– Можно пойду к Маринке с ночёвкой? – выпалила, как на духу.

Мама засмеялась, обнимая за плечи.

– Вот в чём дело. А я уж испугалась, дочь подменили. Нормально можно было спросить?

– Не надо было полы мыть? В следующий раз не буду.

Мама расхохоталась и ушла на кухню, греть папе ужин. Я ничего не понимая осталась сидеть на диване хлопая глазами. Очнулась и побежала вслед за ней.

– Мам, так можно? – влетела в кухню, как в детстве.

– Да можно, можно.

– Спасибо! – пулей вылетаю обратно и несусь в свою комнату.

На радостях тороплюсь обрадовать Маринку, мондраж в руках мешает нормально набрать номер.

– Меня отпустили!

– Клёво! Встречаемся у меня. Как подойдешь позвони.

– Окей!

Следующей целью был шкаф. Извечный вопрос, что одеть?! Синие джинсы в обтяг, футболка розовая с надписью "kiss mi", балетки, сверху тонкая коротенькая куртка по фигуре. Косметику покидала в рюкзак, не обязательно знать маме, что планирую макияжик. Быстро собираю учебники на завтра в школу. Чмокнув маму в щеку бежать из дому.

– Я побежала.

– Шустрая. Давай беги пока не стемнело.

Уже вылетая на улицу услышала мамин голос заставивший остановиться.

– Алиса, я тебе доверяю!

– Я знаю, мам, – крикнула в ответ. И рванула ещё быстрее, пока не приехал папа. Предоставив маме возможность объяснять куда я делась. Мамочка моя чудо!

Быстро дошла до Маринкиного дома, по пути болтая с ней же по телефону. Погода радовала теплом и я сняла куртку запарившись. Замечательный день, чтобы пойти погулять. У Маринки дома накрасилась, оставила куртку и рюкзак с учебниками. Вдвоём идём в парк, где нас уже ждут Лизка и Алинка. Я конечно промолчала, что мы совсем не с ними собирались погулять, а с наименьшим злом, чем эти две. Цацы подружки, если они рядом – жди беды. Я не очень их люблю, как и они меня, но с ними дружит Маринка и желание погулять сильнее. По пути в парк, купили по фруктовому коктейлю и даже успели наполовину выпить. Девчонки сидели на лавочке и болтали с мальчишками, которые уже закончили нашу школу в прошлом году. Допив банку вкусного алкогольного напитка, я сразу же почувствовала себя более раскованно. Чуть позже, когда стемнело в нашу компанию подтянулись и другие постарше, а также и наши ровесники. Излюбленное место всех поколений этого района. Весёлая, многочисленная компания шумно общалась, шутили, кто-то приходил уходил парочками. Уже за полночь с пивом в руках, к Алинке и Лизке подошли двое взрослых парней, один по хозяйки обнял Лизку и чмокнул в шею шлепая по заднице. Она вся расцвела и громко захохотала. Удивление скрыть мне не удалось, рот так и открылся в немом изумлении. Парень довольно взрослый слегка пьян, а может и не слегка, сама то я уже не так трезва. Этих двоих знали все кроме меня, такие, как я в это время спят в кроватке дома, поэтому и не в курсе, что за звёзды местного масштаба. Короче говоря видела их в первые и знакомиться не грезила. Старалась держаться от Лизкиной компании подальше, хоть и была на веселе. Через какое-то время, Лизка ухватила меня за локоть утащив в сторонку.

– Сделай одолжение.

– Какое? – а сама уже понимаю ничего хорошего не жди.

– Стащи телефон, того который сидит со мной.

Обалдело моргаю на неё, этого мне ещё не хватало. Я к нему и близко не подойду.

– Зачем?

– Мне надо кое, что там посмотреть.

– Он твой парень? – сама не знаю зачем спрашиваю.

– Алис, не тупи, конечно да. Разве не видишь?

– Вижу. И как я это сделаю? Он же мне голову отвертит!

– Тише ты. Он нормальный, маленьких не обижает и ничего тебе не отвертит.

– Не-е-т… Я не буду. Сама попробуй.

– Алиса, если ты не принесёшь мне его мобилу, я кое, что всем расскажу, – мгновенно сменила тон Лизка на угрожающий.

Моё сердце ёкнуло. Вот сука! А ведь расскажет. Но, как я это сделаю?! Он же точно мне голову отвертит.

– Почему я?!

– Давай, Алиса. Принеси мне его телефон.

Оборачиваюсь посмотреть на взрослого, далеко не маленького парня. В ужасе вздрагивает дыхание. Жертва, компанией повзрослее пьет пиво. Вздыхаю. Что страшнее, вся школа узнает, или мне голову отвертит вон тот здоровяк… Спорный вопрос и всё же страшнее истина для всей школы. Мне туда ещё каждый день ходить, не долго правда осталось, но всё же…

– Ладно, я попробую.

– Не попробую, а принеси, иначе прямо сегодня и начну рассказывать.

От злости скрипнула зубами. Вот сволочь! Мы вернулись к девчонкам и глаза Лизки говорили расскажу. Ну что ж, пока не протрезвела храбрая. Была не была. Компания постарше и попьянее отделилась подальше. Понаблюдав за ними немного я подкралась, телефон торчал в заднем кармане джинс. Воровать не приходилось как-то, но что-то и не особо страшно. Стоило подобраться ещё ближе и только протянуть руку, как жертва обернулась на меня нахмурившись, я даже подскочила от неожиданности.

– Дай позвонить, – выпалила первое пришедшее в голову.

Он внимательно окинул взглядом с ног до головы и обратно, я почему-то озорно улыбнулась в ответ. На злого не похож.

– На, – протянул телефон без лишних вопросов.

Ещё раз улыбнулась ему и отошла с телефоном, делая вид, что набираю номер. Сама глазами искала взгляд Лизки. Она только этого и ждала. Быстро сунула ей в руки мобильник и увеялась к девчонкам, а Лизка и Алинка исчезли вообще из поля моего зрения. Они совсем рехнулись! Как я ему телефон верну?! Чувствует моя попа, как запахло палёным! Минут через десять, после того, как я стала прятаться за спины подруг и знакомых, чтобы взгляд парня меня не нашёл, решила идти искать Лизку. На звонки она не отвечала. И только высунулась, как прозвучал голос парня, где-то совсем рядом:

– Ща, позвоню узнаю. О! Кто видел, куда я дел мобилу?

Медленно, тихонечко, как мышка начинаю красться, стараясь уползти подальше от него. Где же эта Лизка?!

– Девчонке дал… А ну стой, – заметил он, как крадусь сбежать. И я побежала, слыша, как он побежал следом за мной.

– Стой засранка!

– Кто-о-о-о?! – остановилась я возмущённо и увидев его почти совсем рядом, снова драпанула бежать с визгом спасите.

И тут то он меня, как схватит сзади, зажал и говорит запыхавшись:

– Попалась? Где телефон дела?

– Какой телефон? – тяжело дышу, лёгкие сейчас выпадут. По физре у меня еле живая тройка.

– Который любезно одолжила позвонить. Промышляем значит.

– Что-о-о делаем? – завопила я пытаясь вывернуться. При том безуспешно.

– Мобила дорогая, не расплатишься.

– Я и не собираюсь!

Он стал щекотать по рёбрам, я с визгом изворачивалась в его руках. Наш смех и визг – мой, был слышен по всему парку.

– Всё! Не надо! Хватит!

– Телефон отдашь?

– Да, да отдам. Только отпусти, – смеялась я.

– Точно?!

– Да! – проорала ему.

Как только отпустил, снова побежала, отдавать то нечего.

– Ну попадись мелкота! – кричал он вслед.

Я пронеслась через пол парка, сил не осталось.

– Где Лизка?! – спрашиваю у Маринки.

– Не появлялась ещё. Что он там с тобой делал?! Зачем он погнался за тобой?! – засыпала Маринка вопросами.

– Щекотал. Телефон свой хочет обратно. Кто это вообще? – схватилась за бок, бегать не моё сейчас помру.

– Димка Нестеров… – только и успела ответить Маринка, меня чуть не схватили, еле успела вы вернуться и спряталась за рядом стоящей Оксанкой, девочкой из параллельного класса.

Оксанка пыталась освободиться из нашего плена, я за неё пряталась, он пытался меня достать. Схватил за руку, я вывернулась и побежала.

– Диман! Бросай мелкую, пора, уже отзвонились.

– Подождут, – побежал за мной.

Добежала до ближайшей машины, припаркованной у парка и спряталась за ней, пытаясь отдышаться.

– Сдохла?! Что у тебя по физкультуре? – почти не запыхавшийся, как я теперь знаю Димка, по другую сторону от машины.

– Сам сдох! Двойка у меня по физре… – еле выговорила, лёгкие отказывались дышать.

– Оно и видно, – засмеялся он.

Симпатичный, пронеслось в голове, высокий, атлетичный…

– Давай малявка, гони мобилу, мне пора.

– Дяденька, не гоняйтесь за мной и отдам.

– Вот и не зли дяденьку, девочка. Отдай мобилу.

– Да отдам, отдам… – он попытался обойти машину подкрадываясь ко мне, я отскочила к капоту, все ещё пытаясь отдышаться. Он по другую сторону, а глаза хитро поблёскивают.

– Где телефон? Последний раз спрашиваю, воровка!

– Кто-о-о-о?! Да здесь твой телефон, в кармане.

– Ну так давай сюда.

– Боюсь тебя! Отстань и отдам.

Не ожидала от него, ещё и нетрезвого, такой прыткости. Опёрся одной рукой о капот и перемахнул ко мне хватая. Зажал и стал шарить по карманам джинс. Как могла изворачивалась, визжа и ругаясь.

– А ну не матерись малолетка, – сжал он меня крепче, прижимая спиной к себе в попытке успокоить.

Чётко в этот момент я почувствовала, что попалась, меня зажимает взрослый мужик. Кажись трезвею или уже…

– Отпусти. Я отдам телефон.

– Конечно отдашь, – продолжил пытаться залесть ко мне в карман, где прощупывался мой телефон.

Изворачивалась, тогда он стал щекотать, я визжа смеялась. Всё больше не могу, сейчас умру! Сползла из под его рук к асфальту на встречу, он подхватил под мышки и обнимая прижал к себе. Так со мной ни делал ещё никто. Смех оборвался, я чувствовала его тепло и силу. Со страху сердце забилось быстро, дыхание перехватило.

– Отпусти, – пропищала сдавленно, окончательно протрезвев.

– Конечно, конечно, – залез двумя пальцами ко мне в карман и вытащил мой телефон. – Где мой?

– Дала его позвонить, – только бы отпустил, готова сказать всё, что угодно.

– Кому дала?

– Отпусти и я принесу, – вдохнула, он наклонился к уху обдавая тёплым дыханием и пуская мурашки по спине. Я аж вздрогнула, а он сильнее сжал в порыве, ловя волну пробежавшую по моему позвоночнику.

– Пойдём вместе. Зачем врала?

– Я не врала… Отпусти… – попыталась вырваться, не отпустил. – Честно, честно принесу. Отпусти пожалуйста, – пищала испуганно.

Он не понял смены моего настроения, удивлён, куда делась игривость.

– Хорошо, – ошарашенно прозвучал его голос.

И действительно отпустил. Я отскочила от него и наверное глаза выдавали испуг, потому что он не попытался за мной погнаться. Кажись точно протрезвела и моё игривое настроение испарилось, будто и не было. Это я, что ли больше часу носилась по всему парку от взрослого парня, заигрывая с ним. А он, это меня зажимал и таскал по всему парку подкидывая словно куклу. Я ужаснулась. Где эта дура Лизка, отдать телефон и валить подальше от него. Завтра в школу проспим. Я шла впереди, он позади словно конвойный. Маринка меня уже высматривала, не совсем трезвая и в обнимку с парнем. Офигеть, мы походу нажрались, вот и доверяй мне после этого мама.

Подошли ближе к месту тусовки, друг Димы ушёл не дождавшись, а вон и Лизка. Я обернулась к нему:

– Сейчас принесу, – а то ещё подумает, что обману.

Окольными путями подобралась к Лизке, опустив глаза говорю ей:

– Телефон гони, – она сунула мне незаметно в руку.

Офигеть! Я зажималась с парнем Лизки! Поспешила отдать вещицу владельцу. Он с улыбкой направлялся ко мне, я издалека протянула руку с мобильником и шла на встречу.

– Наконец-то, – разулыбался парень ещё шире.

Красивая улыбка у него. Молча сунула предмет приключений в руку не подходя ближе и кинулась бежать, он за чем-то побежал за мной, догнал с лёгкостью и закинул на плечо вниз головой. Я так завизжала, что у самой в ушах зазвенело.

– Отпусти! Ты совсем рехнулся?! Я же отдала!

– Кому мобилу давала и зачем?

– Отпусти! – орала я, не могу же сказать, что Лизке, она меня тогда сдаст.

Что за фигня творится. Кровь прилила к мозгам, лишив их возможности функционировать.

– Не скажешь, заберу с собой.

– Нет! – завопила в испуге.

Чуть подкинув в воздухе перехватил и нормально взял на руки. Дыхание от страха замерло, волосы лезли растрёпанные в глаза.

– Ну, что? Будем говорить? – пытал он меня.

Насупившись молчала и тогда он убрал руку из под моей спины, поймал двумя руками за ноги. Повиснув снова вниз головой завизжала. Совсем псих, а если уронит, я к чертям все кости переломаю. Меня даже родители тогда не узнают.

– Ты меня уронишь!

– Уроню, если не скажешь.

– Отпусти, – тут же пожалела о своей просьбе. Меня, как пушинку отпустил и поймал снова. Кричать голос охрип, да и не успела бы.

– Не сказала. Всё, забираю с собой, как и обещал. Я слово держу.

– Не надо. Я скажу, только отпусти.

Снова уютно устроил у себя на руках, держа, как маленькую принцессу. Не-е-е, всё таки я ещё не протрезвела. Поспешно убрала волосы с лица и украдкой глянула на него.

– Малыш, не ставь условий, ты не в том положении.

Стала отчаянно вырываться и брыкаться, когда он понёс по направлению выхода из парка.