Текст книги "Умный, сексуальный, молчаливый (ЛП)"

Автор книги: Тэмми Фолкнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Логан

Я не могу поверить, что они, мать их, это сделали! Самую грязную, низкую, коварную подлость… Я отодвигаю для Эмили стул и, когда она садится, придвигаю её ближе к столу. Сам сажусь рядом. Официант приносит нам меню и оставляет перед нами. Да, выбор невелик.

Трип открывает рот и начинает читать меню вслух.

– Перестань, – рявкает Эмили.

Трип поднимает глаза, его рот по-прежнему открыт на полуслове.

– Я просто хотел помочь. Я же знаю, как ты ненавидишь меню.

Мне хочется дать ублюдку по морде.

– Я как-нибудь справлюсь, – говорит Эмили, наклоняется к моему плечу и заглядывает в моё меню. – Что ты будешь? – улыбаясь, спрашивает она.

Я знаю, что Эмили не читает меню. Никогда. И не будет, особенно когда вокруг так много людей. Её дислексия – это тщательно оберегаемая тайна. И она никогда не проявит свою слабость, даже сидя за столом с теми, кого знает.

– Я не могу выбрать между курицей, телятиной и рыбой, – говорю я, предоставляя ей лазейку.

– И какое блюдо из курицы ты бы взял?

Она хочет курицу. Хорошо. Перейдём к подсказке номер два.

– Курицу по-пармезански.

Её лицо озаряется.

– Ооо, я тоже бы это взяла, – мечтательно говорит Эмили.

– Я возьму филе, – говорю я официанту. – Средней обжарки.

– А я думала, ты хотел курицу, – говорит она.

Я качаю головой. Я просто хотел, чтобы у неё был выбор. Эмили тут же понимает что к чему, и у меня теплеет на душе от выражения неподдельного счастья на её лице. Так чертовски просто сделать счастливой эту женщину. Очень просто. Любой, у кого есть сердце и капелька мозгов, справился бы с этим. И мне повезло, что она выбрала меня.

Трип хмуро поглядывает на нас с другого конца стола. И выглядит недовольным.

– А что это была за блондинка, а, Логан? – спрашивает он. – Вы вроде неплохо пообщались.

Я делаю глоток воды.

– Это ты мне скажи, Трип.

– А мне почём знать? Думаю, это одна из моделей. Определённо не мой тип.

– Почему это? – спрашивает Эмили со сладкой улыбкой. – Она недостаточно много зарабатывает?

Я сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Приносят наш ужин, и я теряю нить разговора, потому что сложно читать по губам, когда люди жуют. Потом настаёт время десерта, и мне становится полегче, когда все неспешно едят и пьют.

– Эмили, – обращается к ней её отец. – Приехали конгрессмен и его сын. Я хочу тебя с ними познакомить.

Он встаёт и протягивает ей руку.

Она берёт её, оборачиваясь на меня через плечо. Я быстро показываю ей жестами «всё отлично» и киваю. Пусть идёт, со мной всё будет нормально.

Миссис Мэдисон беседует с женщиной справа от неё, а Трип пристально смотрит на меня. Поэтому я вынимаю из кармана блокнот, который всегда у меня с собой, вытаскиваю из пружины сверху карандаш и начинаю рисовать. В рекламной кампании мистера Мэдисона есть проблема, а я могу решить её и хочу зафиксировать это на бумаге. Он может никогда не воспользоваться моими идеями, но если всё-таки сделает это, то тем самым я заработаю себе несколько очков. Сомневаюсь, конечно. Но чем чёрт не шутит.

Я выражаю свои идеи на бумаге, делая наброски из картинок и слов, которые можно будет использовать в коммерческой или печатной рекламе. Мои соображения полностью завладели мной, когда возвращается Эмили. Она садится рядом.

– Я вернулась.

– А мой мир вернулся на круги своя, – отвечаю я.

Она закатывает глаза и быстро целует меня.

– Какие банальности.

Я пожимаю плечами. Мне всё равно. Это правда.

– Что ты делаешь? – спрашивает Эмили, глядя на мои наброски.

– Рисую каракули, – отвечаю я и ухмыляюсь. Она забирает у меня блокнот и листает страницы.

– Как здорово! – говорит она и смотрит на меня широко раскрытыми карими глазами. – Нет, правда, очень-очень здорово!

Эмили отдаёт мне обратно блокнот, и я качаю головой.

– Только вот, наверное, дело того не стоит.

Она тяжело вздыхает.

– Наверное.

Я кладу блокнот на стол и встаю со стула.

– Пойдём потанцуем. – Я притягиваю её к себе и, кружа, увлекаю в сторону танцпола. Когда мы возвращаемся, она едва дышит.

Я оглядываю стол.

– Хм. Пропал.

– Что пропало? – спрашивает Эмили. Она тяжело дышит, её щёки порозовели.

– Мой блокнот.

Она жуёт нижнюю губу.

– Может, случайно забрал кто-то из официантов? Хочешь, я узнаю?

Я качаю головой.

– Это просто блокнот.

У меня их полно, дома так вообще валяются на каждом углу. Хотя, с другой стороны, если ты глухой, то никогда не знаешь, когда они могут тебе пригодиться.

Эмили робко смотрит на меня.

– А мы можем ещё потанцевать?

Ради неё я готов на всё. И мы танцуем весь оставшийся вечер.

Эмили

Когда папин лимузин останавливается у дома Логана, ситуация становится более чем щекотливой. Он выглядит так, словно хочет забрать меня с собой, а я хочу пойти с ним. Но в машине с нами мой отец, и ему это точно не понравится. Я пихаю ногу Логана, и он протягивает руку моему отцу.

– Спасибо за чудесный вечер, мистер Мэдисон, – говорит он, а потом улыбается моей маме. – И миссис Мэдисон.

Папа нехотя пожимает его руку. Логан ещё раз смотрит на меня, целует в лоб, а потом водитель открывает дверь. Он вылезает из машины, я за ним.

– Ты остаёшься? – спрашивает Логан, его лицо светится надеждой.

Я качаю головой и киваю в сторону машины.

– Нет. Он отвезёт меня в мою квартиру.

Лицо Логана мрачнеет, он поднимает глаза на звёзды и делает протяжный выдох. Я не хочу уезжать от него. Я хочу остаться. Это дом. А не моя квартира, особенно когда там Трип Филдс.

У меня внутри всё сжимается от мысли, что сегодня ночью мне не спать в объятиях Логана. Он не перекинет ногу через мою голую попу и не прижмёт к себе.

– У меня завтра занятие в девять, а потом ещё одно, в двенадцать, – говорю я. – Так что увидимся завтра вечером?

Он качает головой.

– По понедельникам учёба начинается не раньше трёх. А в половину седьмого у меня практическое занятие.

– О.

Окно лимузина опускается, и папа рявкает моё имя.

– Хорошо! – кричу я в ответ. – Уже иду!

Логан берёт моё лицо в свои ладони.

– Я хочу тебя поцеловать.

Мой отец начинает насвистывать через по-прежнему открытое окно. И я рада, что Логан не может слышать, потому что меня это чертовски раздражает.

– А я хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Он низко стонет, прижимается губами к моему лбу и так стоит, вдыхая и выдыхая, вдыхая и выдыхая.

В идеальном мире я могла бы приехать домой, и мы проболтали бы всю ночь по телефону. Но с нами этого никогда не будет. Да, мы можем переписываться сообщениями, но это не то.

– Эмили, – вновь окликает меня папа.

– Мне нужно идти, – говорю я Логану и быстро целую его в губы.

Проскальзываю в машину, когда водитель открывает мне дверцу. Когда он её закрывает, у меня такое ощущение, как будто закрылась дверь в счастье. А всё оттого, что мне приходится уезжать от Логана. Я тяжело вздыхаю и откидываюсь на сидении. Как это хреново!

Логан

Я так быстро, как это возможно, поднимаюсь по ступенькам. Пол стоит в кухне и резко разворачивается ко мне, когда я вбегаю в квартиру и хлопаю дверью.

– Господи, – говорит он. – Кто-то украл твою одежду и привёз тебя домой, разряженного, как долбанный придурок.

– Я могу взять твой байк? – спрашиваю я, тяжело дыша. Мне нужно ехать, причём быстро.

– Слишком холодно, чтобы гонять на байках, – предупреждает брат и прищуривает глаза. – А зачем он тебе?

У Пола есть мотоцикл «Сузуки», выигранный в карты. Но обычно он не ездит в такую погоду.

– Так я могу его взять? – поспешно вытаскивая свой комбинезон и вязаную шапочку, спрашиваю я. У меня нет денег на такси, а на метро будет слишком долго.

Пол открывает ящик и роется там, пока не находит ключи. Он кидает их мне, и моё сердце чуть не выпрыгивает из груди. Если я потороплюсь, то успею приехать домой к Эмили до того, как они туда доберутся.

– Спасибо.

Я одеваю комбинезон и беру из шкафа шлем Пола. Байк стоит в гараже в подвале здания, но там нет охраны, и в это время ночи мне ничто не помешает. Я сбегаю по ступенькам, надеясь, что чёртова штуковина заведётся.

В машинах, как и во всём, где есть мотор, плохо лишь одно – я не могу слышать, когда они заводятся. Хотя я могу чувствовать вибрацию, и поэтому кладу на мотоцикл руку и завожу его. Несколько секунд он гудит, а потом затихает. Ну ещё бы, этого и стоило ожидать. Я похож на сосиску в тесте, а грёбаный байк не заводится! Вновь поворачиваю ключ, и мотор оживает. Обернувшись, вижу, как из выхлопной трубы вырывается чёрный дым, сажусь верхом и снимаю байк с подставки. Холод собачий, но у меня плохое предчувствие из-за того, что Эмили отправилась домой с Трипом. Просто оно есть. Не знаю откуда. Но я это чувствую, и мне нужно к ней.

Городские власти чистят дороги, тем более в течение всего дня по ним ездили машины. Так что я не волнуюсь о дорогах, единственное, чего мне стоит опасаться, это невидимой глазу наледи.

Через пятнадцать минут я уже останавливаюсь рядом с домом Эмили. Передо мной виднеются задние огни отъезжающего лимузина. Генри открывает переднюю дверь и выглядывает на улицу, когда я останавливаю байк Пола прямо перед входом и пытаюсь высмотреть в окна Эмили. Но она, наверное, уже поднялась наверх.

Генри машет мне рукой.

– Завози внутрь, – говорит он. Потом указывает на мотоцикл и показывает внутрь, не уверенный в том, понял ли я его слова. – Если ты оставишь его здесь, кто-нибудь украдёт.

Байк небольшой, но он наверняка оставит на плитке мокрые следы. Генри ободряюще кивает мне и показывает головой в сторону вестибюля, приглашая заходить.

Я выключаю двигатель и затаскиваю байк в вестибюль. Генри указывает в сторону кладовки, и я закатываю мотоцикл туда. Он вытаскивает оттуда же ведро с тряпкой и быстро вытирает всю грязь.

– Простите за это, – говорю я.

– Ничего страшного. – Генри склоняет голову набок и спрашивает меня, сдвинув брови: – А почему ты не с мисс Мэдисон?

– Технические неполадки, – отвечаю я. Сняв с головы шапку, дую на руки. Они охрененно замёрзли, несмотря на толстые перчатки.

Генри показывает мне подойти ближе к обогревателю рядом с его столом.

– Отогрейся немного. А потом поднимешься наверх.

Я искоса смотрю на него, словно меня совсем не волнует ответ на мой следующий вопрос.

– Родители Эмили наверху?

Он качает головой.

– Только парень. Маленький мудак. – Генри настоящий ньюйоркец, от мозга до костей. Мне не нужно слышать его акцент, я смог это определить уже по тому, как он ругается. Из меня вырывается смех.

– О, вы даже представить себе не можете, – говорю я.

– Очень даже могу. Вчера вечером, когда я не дал ему ключ, он закатил скандал. – Тут Генри поднимает вверх палец, словно что-то вспомнив. – Кстати, у меня твой ключ.

Он лезет в ящик, вынимает маленький коричневый конверт и с помпой вкладывает его мне в руку. Я так счастлив, что готов его расцеловать. Покрутив ключ в руке, вешаю его на кольцо к остальным своим ключам.

– Спасибо вам.

Генри лишь кивает в сторону лифта.

– Лучше поднимайся наверх. Когда они приехали, у неё был не очень радостный вид.

– Почему вы так говорите?

– Если я не ошибаюсь, у него с яичек свисали сосульки, – с ухмылкой отвечает консьерж. – Наша девочка не удостоила его даже взглядом, совсем ноль внимания.

Мне действительно стоит поцеловать Генри. Я тянусь к нему, но он отпрыгивает. Очень даже шустро для своего возраста.

– Прибереги это для мисс Мэдисон, – со смешком говорит он мне.

Я снимаю комбинезон.

– Можно я оставлю его с мотоциклом?

Генри открывает дверь кладовой, и я бросаю его на байк, а потом смотрю на Генри. Он выглядит уставшим.

– Генри, вы когда-нибудь уходите домой? – спрашиваю я. Как ни приду, он всё время здесь.

Консьерж чуть улыбается, но улыбка не касается его глаз.

– Недавно у моей жены случился сердечный приступ, так что теперь мне приходится работать, чтобы оплачивать уход за ней. – Он пожимает плечами. – Они предложили мне дополнительные часы, и я не стал отказываться.

– Печальная новость. Но она поправится?

Он отводит взгляд.

– Искренне на это надеюсь. – Его грудь поднимается, когда он тяжело вздыхает. – Она временно на лечении в центре сестринского ухода. – Он улыбается. – Я виделся с ней во время перерыва на ленч и поеду туда, чтобы переночевать.

Я сжимаю его плечо. Если кому-то и нужны крепкие объятия, так это Генри. А в Братском кодексе сжать плечо то же самое что и обнять.

– Вам следует пойти домой. Там и отдохнёте получше.

Он улыбается.

– Без неё мне не спится, так что я хорошенько высплюсь в лечебнице. Я лучше буду спать на раскладушке, держа её руку, чем на самой большой и мягкой в мире кровати. – Он качает головой. – Когда-нибудь и ты узнаешь, что значит просыпаться каждый день с одной и той же женщиной в течение почти сорока лет. – Генри показывает в сторону лифта. – Скоро ты будешь прислушиваться к звуку шагов её маленькой ножки.

Я показываю на свои уши и смеюсь.

– Генри, я не могу слышать звуки шагов. – Он выглядит слегка разочарованным. – Но я понял мысль.

– Мисс Мэдисон, она единственная для тебя? – спрашивает он.

У меня переполнилось сердце.

– Одна единственная.

Теперь он хлопает меня по плечу.

– Тогда иди к ней. – Генри пихает меня в плечо к лифту. – Иди уже. Не теряй время в компании старика.

Я улыбаюсь и машу ему рукой, направляясь к лифту. Но в последнюю минуту оборачиваюсь.

– Если я чем-то смогу помочь вашей жене, Генри, только дайте знать. У меня много братьев, и они отлично справляются с транспортировкой мебели и прочего. Когда она будет готова вернуться домой.

Консьерж широко улыбается.

– Буду иметь в виду.

– Для большего они не сгодятся, – кричу я уже через закрывающиеся двери лифта. За исключением поддержки во всём, что я делаю. За исключением безоговорочной любви ко мне. За исключением того, что они надерут мне задницу, если я буду тупить. Да, они бесполезные.

Я улыбаюсь всё время, что поднимается лифт. И не стучу, когда подхожу к двери в квартиру Эмили. Я использую свой ключ.

Эмили

Трип входит в лифт рядом со мной, и ему хватает наглости загнать меня в угол. Его руки ложатся на стену по обе стороны от моей головы, запирая меня в ловушку. Я отворачиваюсь, потому что он слишком много выпил. От него разит чистым виски.

Он был очень тихим в лимузине, но я знаю его достаточно давно, чтобы увидеть все знаки. Положив ладонь ему на грудь, я толкаю его.

– Отойди, Трип.

Он наклоняется, обдавая своим дыханием моё лицо. Я отворачиваюсь и закрываю глаза. Бороться с пьяным Трипом всё равно что пнуть щенка. Взбесившегося щенка, у которого пасть в пене и который пытается тебя цапнуть. Только такого щенка я бы приложила по зубам.

– Я не хочу отходить, – еле ворочая языком, говорит Трип. – Когда-то тебе нравилось, когда мы были так близко друг к другу. Ты говорила, что я недостаточно показываю тебе свои чувства.

Он проводит своей увесистой ладонью по моей щеке.

– Отвали, Трип, – снова предупреждаю я его. Потребуется всего один сильный толчок, и он приземлится на задницу. Уверена в этом.

Лифт дзинькает, и я ныряю под рукой Трипа. Он издаёт стон и идёт за мной к двери.

– Быстрее, – ворчит Трип. – Мне нужно отлить.

Я качаю головой, пропуская его вперёд, и он бежит мимо меня прямо в ванную. Дверь туда оставляет открытой, и мне всё слышно. Смысла нет даже пытаться объяснять ему об уважении и полном отсутствии у него оного. Трип слишком пьян.

Я с томлением смотрю на входную дверь. Теперь, когда Трип в квартире, я могу поймать такси и поехать к Логану. Одна мысль об этом согревает мне сердце. Я поворачиваюсь к двери. Мне даже ничего не нужно брать с собой – моя сумка по-прежнему находится в квартире Логана. Как и моё сердце.

Трип хватает меня за локоть как раз в тот момент, когда я берусь за дверную ручку.

– Куда это ты собралась?

– К Логану, – отвечаю я. Что толку ему врать. – Уйди с дороги.

Он стоит между дверью и мной, руки сложены на груди, ноги широко расставлены. Блин! Наверное, мне просто нужно пойти в свою комнату и подождать, когда он вырубится. Я поворачиваюсь в направлении своей спальни, но он снова меня хватает. Я вырываю руку из его хватки. Больно.

– Перестань, Трип. Иди уже спать.

Он хватает меня за бёдра и, притянув к себе, трётся об меня.

– Пойду, если ты пойдёшь со мной.

Я в магазин-то с ним не пойду, не то что в кровать.

– Ты пьян, Трип. Проспись.

– Я не настолько пьян, чтобы у меня не встал.

Да, и я чувствую его своим животом, когда он вдавливается в меня. Сделав глубокий вдох, я беру его лицо в свои руки и смотрю ему прямо в глаза.

– Иди спать, – мягко говорю я. – Мы поговорим завтра.

Он наклоняет голову и целует меня в шею. А потом кусает и с силой присасывается к коже. Я отталкиваю его, прикрывая шею ладонью.

– Что это было, Трип? – кричу я. – Боже, да что на тебя нашло?

– Это просто небольшой укус любви, – ухмыляясь, говорит он. – Раньше тебе нравилось, когда я прикусывал тебя за шею.

– Это не прикусывание. Такое ощущение, как будто ты кровь пытался высосать или ещё что.

– Я бы пососал и ещё что, – говорит он, и его рука поднимается, чтобы охватить мою грудь.

Это уже слишком. Я бью его. Прямо по лицу. И так сильно, что мне приходится потрясти рукой, чтобы разогнать жгучую боль.

И в ту же секунду я понимаю, что дверь открывается, через комнату, как бык, проносится Логан и бьёт Трипа в бок, повалив его на пол вместе с собой.

– Логан! – кричу я и тяну его за плечо. Его руки сомкнулись вокруг горла Трипа, и он бурчит что-то неразборчивое. Я ещё никогда не видела его таким разъярённым, и, очевидно, именно это так влияет на его речь.

Трип кряхтит откуда-то из-под него, и я вижу, что вот-вот произойдёт. Трип дотягивается до вазы, что стоит на полу рядом с диваном, поднимает её и бьёт ею по голове Логана. Она отскакивает и просто падает на пол. Ваза пластиковая, не знаю, какой вред пытался нанести ею Трип.

– Дай ему встать, Логан, – говорю я, приближая к нему своё лицо. – Отпусти его. Он пьян.

Но Логан его не отпускает. Он продолжает прижимать колено к груди Трипа. Не причиняет ему вреда, просто держит его вот так, на полу.

– Что он, мать его, сделал, что тебе пришлось его ударить? – спрашивает меня Логан.

– Он напился. Отпусти его, чтобы он пошёл спать.

Логан убирает свои большие пальцы с трахеи, и Трип делает большой вдох.

– Вызови копов, Эмили, – начинает кричать он. Логан снова его хватает.

– Ему лучше заткнуться, если он хочет, чтобы я его отпустил. – Потом Логан смотрит на Трипа. – Ненавижу грёбаную пьянь. Я отпущу тебя, и ты пойдёшь в свою комнату. Понял меня?

Трип кивает.

Логан отпускает его, и Трип кое-как поднимается на ноги, в процессе чуть было снова не свалившись на пол.

– Мне следует вызвать копов.

– Чтобы я рассказала им, как ты на меня напал? – спрашиваю я.

Он выглядит растерянным.

– Я просто хотел тебя поцеловать, – скулит Трип. Да, он ужасен, когда напивается. Просто невыносимо.

Я качаю головой.

– Но я этого не хотела. – Я с шумом выдыхаю. Такое ощущение, как будто кто-то вынул затычку из шарика внутри меня. – Иди спать, Трип. Мы поговорим завтра.

Трип кивает, еле держась на ногах. Он уходит в свою спальню и закрывает дверь.

Я глубоко вздыхаю, и Логан притягивает меня к себе. Думаю, ему эти объятия нужны ещё больше, чем мне самой. Я отстраняюсь и трясу рукой. Трипу и правда хорошо досталось, и ладонь всё ещё горит.

– Что он сделал? – сквозь сжатые зубы спрашивает Логан.

Я качаю головой. Он не перестанет спрашивать, пока не расскажу ему.

– Пытался меня поцеловать. И всё.

Большой палец Логана ложится на мои губы.

– Он тебя поцеловал? – мягким, полным трепета голосом спрашивает Логан. Его глаза встречаются с моими, и он видит все мои невербальные подсказки.

– Нет, – уточняю я, качая головой. – Он пытался меня поцеловать. Это абсолютно разные вещи. – Я снимаю заколку с волос, расчёсываю их пальцами и скидываю туфли. Потом наконец спрашиваю: – Что ты тут делаешь?

– Я волновался за тебя, – признаётся он с каменным выражением лица. – И, очевидно, неспроста.

Я обвиваю руками его талию и крепко обнимаю.

– Я так рада, что ты здесь. – Логан помогает мне снять пальто, и я чувствую его ледяные руки. – Почему ты такой холодный?

– Я ехал сюда на байке.

– На байке?

– На мотоцикле, – поясняет он.

– У тебя есть мотоцикл? – Я понятия не имела, что у него мотоцикл.

– У Пола. Он одолжил мне его. – Логан наклоняет мою голову, чтобы посмотреть на шею и рявкает: – Что это?

Я качаю головой.

– Ничего.

– Это не ничего, Эмили, – рычит он, и я прямо-таки вижу, как он бьёт себя в грудь, как примат. Вообще-то, это будет даже сексуально.

Я больше не хочу говорить на эту тему.

– Я рада, что ты здесь. Поможешь мне снять это платье? – спрашиваю я, чтобы он выбросил из головы мою шею и оставленную на ней Трипом отметину.

Логан показывает в сторону моей комнаты и шлёпает меня по попе.

– В спальне, – говорит он и смотрит на дверь комнаты Трипа.

– Он вырубился на всю ночь и не побеспокоит нас. – Я достаточно видела Трипа пьяным, чтобы быть в этом уверенной. – Ты сможешь остаться на ночь?

Логан идёт за мной в спальню, закрывает и запирает за нами дверь. Задумчиво освобождает большим пальцем мою нижнюю губу. Я даже не заметила, что закусила её.

– Ты даже представить себе не можешь, как сильно мне хотелось его убить, когда я увидел на тебе его руки, – говорит он.

– Не так сильно, как хотела этого я. – Я разворачиваюсь к Логану спиной, и он медленно расстёгивает молнию на платье. Потом перебрасывает мои волосы через плечо и прижимается к нему губами, отчего я вся начинаю дрожать.

– Почему ты приехал? – спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Я не хотел спать без тебя. – Логан дёргает меня за кончик носа и начинает расстёгивать пуговицы рубашки. Он вешает её на спинку стула и разглаживает складки. Вешалка с одеждой, которую прислала мама, по-прежнему стоит в углу.

– Внизу я разговорился с Генри. Ты знала, что у него болеет жена, и так серьёзно, что лежит в центре по уходу за больными?

Я ахаю. Понятия не имела.

– И как она?

– Он ездит туда каждую ночь, потому что не может спать без неё. – Он улыбается и приподнимает мой подбородок. – Я хочу, чтобы мы стали как они. – Его улыбка сияет.

– По-моему, мы уже как они, – говорю я. Это правда. Мы уже такие. Я не знаю, смогу ли теперь жить без Логана.

Он полностью раздевается и проскальзывает под одеяла. Я собираюсь надеть футболку, стоя к нему спиной, но Логан хриплым голосом возмущается.

– Нет, останься так.

Я пожимаю плечами, приглушаю свет и залезаю к нему. А потом он показывает мне, почему я никогда не захочу спать без него. И затем показывает ещё больше, когда притягивает меня в свои объятия и на протяжении всей ночи прижимает к себе.