Текст книги "Умный, сексуальный, молчаливый (ЛП)"

Автор книги: Тэмми Фолкнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Сейчас, – умоляет Эмили.

У меня было много женщин, но ни одна из них не старалась так сильно, чтобы мы понимали друг друга. Она знает, что я не могу слышать ни её вскриков, ни её стонов, ни даже испуганных ахов, но у меня никогда не было чувства разобщённости с ней.

– Ты хочешь, чтобы я надел презерватив? – спрашиваю я, отрываясь от её губ, чтобы посмотреть на её лицо.

Она качает головой.

– Уверена?

Наши взгляды встречаются.

– Если хочешь, я не против. Но не нужно делать это ради меня.

Я ухмыляюсь. Слава богу. Я ничего такого раньше не чувствовал, и мне плевать, что между нами может быть хоть что-то.

Эмили пихает меня в плечо и перекатывает на спину, взбирается на меня сверху, раздвинув ноги. Она двигает бёдрами, скользя вдоль моего члена. Её желание зовёт меня, я больше не могу сопротивляться. Поднимаю член, чтобы скользнуть в неё. Эмили медленно вбирает меня в себя. В ней так охрененно тесно, что я едва могу дышать, не то что двигаться. Но Эмили очень-очень-очень влажная, и когда она пару раз поднимается и опускается на меня, мой путь свободен. Я беру её за бёдра и немного увеличиваю темп, но Эмили грозит мне пальцем и сердито смотрит. Я убираю руки под голову. Это, блин, единственный способ не вмешиваться. Она мне нужна, невероятно нужна. Я смотрю на неё и поднимаю свои бёдра, подстраиваясь под каждое её движение.

Эмили упирается ладонями в мою грудь и перекатывает мой пирсинг в своих пальцах. Она засасывает нижнюю губу между зубами и прикусывает её. Карие глаза встречаются с моими, и Эмили беззвучно произносит: Я тебя люблю.

Её ритм становится неровным, прерывистым. Эмили запрокидывает голову назад, волосы струятся по её плечам. Я притягиваю её к себе, меняя угол, чтобы мой лобок тёрся о её клитор. Она кричит – если знаком этому могут служить горячие, резкие вздохи, обжигающие мой подбородок. Она такая охрененно влажная и обтягивает меня, словно бархатная перчатка. Я вот-вот кончу.

Протянув вниз руку, провожу большим пальцем по её клитору, и Эмили чуть откидывается назад, чтобы у меня было больше доступа. Она улыбается и увеличивает темп. Я наблюдаю за ней, её глаза закрываются, а ноги начинают дрожать, но она не останавливается. Её груди подпрыгивают, и эти идеальные окружности зовут меня. Свободной рукой я тяну её за сосок.

Эмили наклоняется, перемещая свой вес на ладони, а потом начинает дрожать, она кончает. Я не перестаю ласкать её клитор. Продолжаю, наблюдая за её лицом, пока она приходит в себя. Но вот Эмили отбрасывает мою руку, отрицательно качая головой. Она только что кончила и очень чувствительна. Я убираю руку, но Эмили не перестаёт двигаться на мне. Тогда я беру её за бёдра и убыстряю темп её движений, каждый раз с силой опуская на себя. Быстрым рывком притягиваю её к себе и переворачиваю на спину, подложив руку. Она подо мной, теперь настал мой черёд.

Я вхожу и выхожу, Эмили притягивает мою голову к себе, запутавшись пальцами в волосах, и целует меня. Этот поцелуй страстный и сладкий, и в нём столько желания, что я больше не в силах сдерживаться. Её ноги обвиваются вокруг моей талии, чуть меняя угол, и я вижу это выражение в её глазах. Она близка ко второму оргазму, и будь я проклят, если не дам ей его.

Я сдерживаю собственное желание кончить и прижимаю ноги Эмили к её груди. Её попа поднимается, и в таком положении я проникаю в неё до самого конца. Её голова метается по подушке, и вот Эмили уносит оргазм, я отпускаю её ноги и кончаю в неё. Я двигаюсь, пока она вбирает меня, позволяя мне закончить, сделать нас единым целым, обладать ею без остатка.

Я по-прежнему лежу на ней и когда собираюсь перекатиться в сторону, её руки обхватывают меня и притягивают ближе. Опираюсь на локти, чертовски измотанный, так что еле могу пошевелиться. Ещё больше навалившись на Эмили, я убираю с её лица волосы. Она вспотевшая, красивая и моя.

Эмили недовольна, когда я шевелюсь, и пытается прижать меня ещё ближе, но нужно же как-то добраться до одеял. Я передвигаю её повыше и ложусь рядом, накрыв нас обоих и обняв её. Она протягивает руку и выключает свет. Но светильник по-прежнему горит, так что мы можем немного поговорить, Эмили вроде не против. Она лежит лицом ко мне, чтобы я мог видеть её губы.

– Нам нужно поговорить обо всей этой фигне с презервативами? – спрашиваю я.

Эмили моргает своими прекрасными карими глазами.

– Я принимаю таблетки. Думаю, всё нормально.

Я целую её в плечо.

– А если нет?

– Мы всё равно будем вместе. – Она мне ухмыляется.

Да, мы будем вместе.

Эмили

Я бужу Логана, покрывая его голую грудь быстрыми поцелуями. Из-за своей глухоты он спит как мёртвый. Обычно его ничем не разбудить, но мой способ работает. Простыня поднимается вместе с его мужским достоинством ещё до того, как он открывает глаза.

Руки Логана обвиваются вокруг моей обнажённой спины, и наши взгляды встречаются.

– Доброе утро, – говорит Логан, глядя на меня. – Как так, что с утра пораньше ты такая холёная?

– Я всегда такая. И во всех местах. – Я позаботилась обо всём, посетив салон красоты ещё до отъезда в Нью-Йорк. Логан усмехается, рычит и переворачивает меня так, что я оказываюсь под ним. Мне смешно. Он же заползает с головой под простыни.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, но тут же соображаю, что он не может меня слышать. Тогда я хлопаю его по плечу. Из-под простыни показывается Логан и смотрит на меня.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я снова.

– Вчера ночью я как-то не успел проверить все места. – Он ухмыляется, раскрывает меня кончиками пальцев, смотрит на мои самые интимные части тела, облизывая губы.

– И правда, очень холёная, – говорит он. – И мокрая. – Его палец проскальзывает внутрь меня. – Очень, очень мокрая.

К первому пальцу присоединяется второй.

Губы Логана оказываются там, где находился бы треугольник волос, не сделай я депиляцию воском, и он нежно целует меня. Я поёживаюсь от удовольствия, потому что то, что он делает – это очень здорово, но в то же время меня немало пугает интимность его действий. Логан ведёт себя так, словно моё тело принадлежало ему с незапамятных времён. Словно в том, что происходит между нами, нет ничего непристойного, зазорного. И мне это нравится. Очень нравится. Я даже могу представить, что эта близость, и даже больше, останется у нас и в старости. Когда мы будем помогать друг другу принимать душ, а не ублажать там друг друга. Когда мы будем прикованы к постели, где раньше двигались в едином ритме наши вспотевшие тела. Я уже могу это представить. И это меня радует.

Конечно, порой это меня пугает. Какая нормальная женщина не будет напугана до смерти, когда мужчина заставляет её чувствовать всё то, что делает со мной Логан? Никакая.

Я люблю этого человека. Люблю каждую его частичку. А он, без сомнения, любит каждую частичку меня, если его ищущие пальцы и дурацкая улыбка могут служить подтверждением.

Я хлопаю Логана по плечу.

– Дай мне подняться.

Он сводит брови.

– Зачем?

Его пальцы раздвигают мои нижние губы, он дует в центр моего естества, и мои ноги выгибаются по собственной воле.

Моё лицо заливает румянец. Это совершенно нелепо – смущаться чего-то, когда его пальцы находятся внутри меня, но мне правда нужно пописать.

– Мне нужно в туалет.

Логан ухмыляется и переворачивает меня. Я думаю, что он собирается мне помочь, но нет. Он садится верхом на мои бёдра. Потом откидывает волосы в сторону и целует шею. Логан раздвигает мои ягодицы, и я чувствую, как его член утыкается в моё влажное лоно.

– Давай попробуем, когда ты хочешь в туалет, – говорит он. Я же мертвею от одной только мысли об этом. – Может, ты кончишь сильнее.

И он входит в меня до конца. Я хочу запротестовать, но это такое блаженство – ощущать его внутри, ощущать, как он заполняет меня полностью.

В этой позиции он не может видеть мои губы, но руки – вполне. Если я кончу ещё сильнее, чем прошлой ночью, тебе придётся вызвать врачей, чтобы они заставили моё сердце работать вновь.

Логан усмехается. Я так сильно его люблю! Он начинает двигаться внутри меня и, клянусь, задевает то место, к которому ещё ни разу не прикасался.

– Ты ещё хочешь писать? – спрашивает он.

Я качаю головой. Совсем не хочу. Логан приподнимает моё бедро, его рука проскальзывает подо мной и касается моего клитора, и мой живот теперь опирается на его предплечье. Я поднимаю свой зад, чтобы он мог двигать пальцами, смещаясь назад, к нему, в то время как он медленно двигается внутри меня и одновременно массирует мой клитор маленькими, доставляющими удовольствие кругами.

– Ты когда-нибудь пользовалась вибратором? – спрашивает он. Его тяжёлое дыхание опаляет моё ухо, его рука дрожит рядом с моим плечом, но Логан не увеличивает темп. – Пользовалась?

Я качаю головой.

– У тебя такой чувствительный клитор, – говорит Логан, и его голос похож на тягучий мёд – такой же плавный и неторопливый. – По-моему, тебе должно понравиться.

Все его движения такие медленные, что я не могу сдержать стона. Он улыбается мне в плечо.

– Ты позволишь мне, если я его куплю?

Сейчас я готова позволить ему делать всё что угодно, лишь бы он не останавливался. Я ничего не отвечаю.

– Я думаю, тебе понравится. Ты быстро кончишь. Даже ещё быстрее, чем обычно. – Его пальцы почти убивают, его бёдра продолжают врезаться в меня, когда он медленно двигается во мне. Я оттопыриваю попу, и Логан входит ещё глубже. Мне ужасно хочется кончить, и я стараюсь его поторопить. Движения Логана так и остаются медленными и методичными. Но вот его пальцы на моём клиторе начинают двигаться быстрее. Он знает, чего я хочу, и даёт мне это.

– Такая чувствительная, – говорит он.

Я разлетаюсь на осколки со сдавленным вскриком, утыкаюсь лицом в простыни, чтобы не закричать, а Логан продолжает массировать мой клитор, пока по мне не прокатывается последняя волна удовольствия. Он по-прежнему внутри меня, когда я кончаю.

– Боже, мне так нравится, как ты сжимаешься вокруг меня во время оргазма, – говорит он. Его слова сводят меня с ума, и он знает об этом. Я дрожу и падаю на кровать. У меня нет сил.

Желание пописать не сделало мой оргазм более ярким, показываю я. Так, к сведению.

– Оно и не должно было его улучшить, – отвечает Логан, и я чувствую спиной его хриплый смешок. – Но улучшит следующий.

Он сгибает мою правую ногу, отталкивает её чуть в сторону и поднимает вверх. Затем раздвигает мои ягодицы, и начинает двигаться.

Я забываю, как дышать. Не могу думать. Вообще ничего не могу, только держаться за простыни. Выгибаю спину, отдавая ему всю себя и забирая у него всё, что он готов мне отдать. Мне никогда ещё не доводилось чувствовать что-то подобное, никогда я ещё не испытывала такого возбуждения. Логан, даже не касаясь моего клитора, сводит меня с ума. Он задевает во мне какое-то местечко, о существовании которого я никогда не подозревала.

Тяжёлое дыхание Логана подсказывает мне, что он близко. Но я оказываюсь ещё ближе. И этот оргазм действительно не такой, как предыдущий. Он совершенно иной, более яркий, такого я ещё никогда не испытывала.

– Кончи со мной, – рычит Логан.

Каким-то непостижимым образом его член внутри меня становится ещё больше, и Логан не останавливается. Не останавливается он и когда я в оргазме откидываю голову назад. Сейчас это тёплая волна истинного наслаждения, ничем не напоминающая трепет и дрожь предыдущего. Логан кончает, мыча и повторяя снова и снова моё имя, а я растягиваюсь на простынях. Не могу пошевелиться. Не могу думать. Не могу говорить. Логан, задрожав, выходит из меня и падает рядом. Он хрипло дышит и старается, как и я, прийти в себя.

– Ну что, тебе ещё нужно в туалет? – с усмешкой спрашивает он.

– Пожалуй. Если бы только я смогла пошевелиться, – отвечаю я. Он дёргает меня за кончик носа и смеётся. Этот гортанный звук делает меня счастливой.

– Где ты этому научился? – спрашиваю я и тут же понимаю, что сделала ошибку.

Логан пожимает плечами и избегает моего взгляда. Я придвигаюсь поближе, заставив себя выйти из пост-оргазменного ступора, и залезаю ему на грудь, упёршись в неё локтями. Он морщится – я смогла отвлечь его от своей ошибки. Мне не хочется, чтобы он чувствовал себя виноватым за своё прошлое. Я не в силах ничего изменить. И прямо сейчас я даже чертовски рада, что оно у него было таким, потому что мне никогда не доводилось ощущать ничего подобного. Подумать только – как я без этого жила?

– У тебя острые локти, – говорит Логан, оттаскивая мои руки, отчего я падаю ему на грудь. Упираюсь в него подбородком и смеюсь. – И подбородок тоже. – Он шутливо ерошит мне волосы. – Смерть от прокола локтем.

Он выбросил из головы мой недавний приступ безрассудства в виде того идиотского вопроса. Хорошо.

– Прости меня за моё любопытство, – тихо говорю я.

– Ты можешь спрашивать меня обо всём, о чём захочешь, – отвечает Логан и смотрит мне в глаза. – Только не злись на меня, когда получишь ответы.

Он выгибает свою светлую бровь.

– Ты правда хочешь знать, как я этому научился?

Я отталкиваюсь от него.

– Нет.

Он усмехается.

– Погоди ты, – Логан притягивает меня обратно к себе. – Я вычитал про это в одном из мужских журналов, глупышка. – Он смеётся. – Я даже не был уверен, что оно сработает. – Его смех прокатывается по комнате. И это очень приятный звук. Логан смотрит на меня вдоль носа. – Сработало?

– О, ещё как! – выдыхаю я. Конечно, сработало.

Логан целует меня.

– Вот и хорошо.

Логан

Я захожу вслед за Эмили в её квартиру, но тут же останавливаюсь как вкопанный, когда вижу Трипа, который лежит на диване в гостиной, одетый в одни лишь трусы. Одна его рука застряла под резинкой боксеров, на второй покоилась его голова. И он явно был в курсе, что мы пришли.

Что за хрень? Показываю я.

Он не знал, что мы придём.

Плевать я хотел, знал он или нет. Он здесь не живёт . И он здесь не один . Дерьмо какое - то !

– Трип, – окликает его Эмили. Она поднимает диванную подушку и бросает ему в голову. – Оденься.

Он садится.

– О, – говорит Трип с сияющей улыбкой. Потом замечает меня. Его улыбка увядает. – Доброе утро. – Он кивает мне и натянуто, фальшиво улыбается. – Логан.

– Трип, – кивком головы приветствую я его.

Эмили идёт в кухню. Он кричит ей вслед:

– Несколько часов назад был курьер, привёз одежду. Я положил её на твою кровать.

Из-за угла тут же показывается голова Эмили.

– В мою комнату вход воспрещён, – резко говорит она. Трип ухмыляется. Мне хочется дать ему по его нахальной морде.

– Но ведь раньше я уже бывал в твоей комнате, – по-прежнему ухмыляясь, говорит он, и в этот раз я двигаюсь в его сторону.

Эмили несётся через всю комнату и останавливает меня, положив ладони мне на грудь.

– Пойдём посмотрим, что прислала нам мама.

Я смотрю на неё. Пойду с ней, как только разберусь с Трипом.

– Иди. Я догоню тебя через минуту.

Я пихаю её плечом в сторону спальни.

– Логан, – произносит она. Прекрати.

Прекратить что? Я сажусь на диван рядом с Трипом, закидываю ногу на колено, а руки кладу на спинку.

– Иди прими душ. Я буду через минуту.

Эмили притоптывает ногой, и я ей улыбаюсь. Но не двигаюсь с места. Мне нужно сказать Трипу кое-что, что ему следует запомнить. Иди одна. Нам с Трипом нужно поговорить.

– То, что вы сейчас делаете, это очень невоспитанно, – не без фальши в голосе произносит Трип, переводя взгляд с меня на Эмили и обратно.

– Ты имеешь в виду то, что мы разговариваем? – спрашиваю я и улыбаюсь ему. А Эмили показываю: Иди уже. Я не причиню ему вред. Обещаю.

Клянёшься ?

Я рисую крест в центре груди. Она закатывает глаза, но уходит в свою спальню.

– Это по-прежнему невоспитанно, как было минуту назад, – говорит Трип. Подозреваю, что он проворчал эти слова, но не могу сказать наверняка. Он смотрит телевизор, но мне всё равно видно его губы.

– Невоспитанно то, что, когда приводишь свою девушку к ней домой, оказывается, её бывший бойфренд разгуливает по её квартире в одних трусах. – Я улыбаюсь ему, изо всех сил стараясь выглядеть спокойным, хотя это совсем не так.

– Но сначала она была моей девушкой, – говорит он. И своим поведением напоминает мне Хайли, когда она очень устала и делает всё по-своему.

– Твой поезд ушёл. – Я стискиваю зубы.

Трип пожимает плечами.

– Как знать. Поезд может вновь приехать.

– Ты, чувак, нарушаешь Братский кодекс, – говорю я.

– Братский кодекс? – переспрашивает он. – Разве для этого мы не должны быть братьями? – Последнее слово он выделяет кавычками в воздухе.

Я пихаю его плечо своим, шутливо… но с силой.

– О, мы братья. Ты просто ещё этого не понял. Я могу стать твоим лучшим другом или твоим худшим врагом. Но лучшими друзьями мы точно не станем, пока ты живёшь с моей девушкой. Или пока ты в одних трусах. – Я выразительно смотрю на вызывающий предмет белья и рычу: – Одевайся, мать твою, когда выходишь из своей комнаты.

Дерьмо. Я так пытался сохранять спокойствие. И провалился. Игра окончена.

Трип кусает нижнюю губу, словно придумывая, какой бы колкостью мне ответить.

– Видишь ли, Логан, в том-то и дело. Пока это и моя квартира тоже. Поэтому я могу ходить здесь так, как мне нравится.

– Что ж, ладно. – Я встаю и широко потягиваюсь. – Тогда мы с Эмили просто останемся в её комнате. Пока ты не решишь одеться. – Я похлопываю его по голой коленке и заговорщицки улыбаюсь. – Когда я последний раз ночевал здесь, в её комнате не было телевизора. – Его улыбка увядает. – Но, уверен, мы найдём, чем заняться. – Я ему подмигиваю. – Готов поспорить, прямо сейчас ты бы хотел оказаться на моём месте. Во-первых, чтобы не слышать нас с Эмили. – Я показываю на свои уши, напоминая ему, что глухой. – А во-вторых, чтобы ты смог остаться с ней наедине. Голым. – Я цокаю. – Хотя, если бы ты был одет, мы позависали бы здесь, с тобой.

Трип поднимается с дивана и топает в свою комнату. Спустя минуту он возвращается, одетый в домашние штаны и футболку.

– Спасибо, – говорю я.

– Не за что, – отвечает он, садится на диван и смотрит на меня через спинку. – Ты ведь знаешь, что я был у неё первым, да?

– Я знаю, что ты облажался, унизив её. – Я скрещиваю руки на груди. Мысль о том, что он назвал Эмили тупицей, вызывает желание избить его.

Его плечи трясутся от смеха.

– Это она так тебе сказала? – Трип начинает переключать каналы.

Он подначивает меня, но я не могу остановиться.

– Только самый настоящий недоумок попытался бы обидеть такую девушку, как она, – говорю я.

Трип поднимается с дивана и идёт в кухню. Проходя мимо, он хлопает меня по груди.

– Только не забывай, братишка, – говорит он, его лицо напротив моего, губы медленно двигаются. – Я тот, кто лишил её девственности.

Должно быть, он видит мою злость, потому что внезапно отступает.

Но теперь ему ясно – он меня достал. Он оскорбил Эмили, говоря о тех вещах, которые не должны выходить за пределы спальни. Я перебарываю желание ударить его.

– О, это тебя напрягает, не так ли? – спрашивает он. – То, что я был внутри неё. Она была на мне, подо мной, её рот обхватывал мой…

Я толкаю его так сильно, что он ударяется головой о стену. Я чувствую вибрацию по полу.

– Заткнись.

– Почему? – Трип ухмыляется. – Ты. Не. Можешь. Уловить. Что. Я. Говорю? – говорит он медленно. – Я трахал твою девушку. – Он пожимает плечами. – Или ты трахаешь мою девушку? Не знаю, что именно. Но знаю, что мне не следует с этим смиряться. Рано или поздно она устанет от тебя, и тогда, с благословения её папочки, я буду рядом, буду ждать, когда смогу надеть ей на палец кольцо.

– Этого никогда не случится, – рычу я. Мне хочется ударить его лицом о стену, жаль, я не могу.

– Поживём – увидим, – отвечает он.

– Найди себе жильё и держись от неё подальше, Говно.

Он стискивает зубы.

– Меня зовут Трип.

– Я же так и сказал – Говно. – Тут я прикрываю рот пальцами и вскрикиваю, как девчонка. – О нет! Неужели я ошибся? Порой у нас, глухих, проблемы с произношением. – У меня, конечно же, таких проблем нет, но сейчас я его выбесил. – Ты понял, чего я хочу, а, Говно? – Я хватаю его за ворот футболки и притягиваю к себе. – Если ты ещё раз будешь говорить об Эмили то, что говорил минуту назад, хоть кому, включая меня, я оберну твой маленький член вокруг твоего горла и завяжу его в грёбаный узел. Понял меня?

Он опускает взгляд. Думаю, мне наконец удалось объяснить ему, что к чему.

– Мне кажется, Эмили сама может сделать выбор. – Он поправляет одежду, когда я его отпускаю.

– И она его уже сделала.

Эту фразу я говорю уже его спине. Дверь за Трипом с грохотом закрывается.

Я иду к комнате Эмили. Может, смогу помочь ей одеться. Но только я собираюсь повернуть ручку, открывается входная дверь и входят её родители. Возможно, они стучали. Не уверен. Наверное, Говно бы вышел, если бы позвонили в дверь. Или Эмили. Но они её родители и платят за эту квартиру, так что, думаю, они могут делать всё, что хотят.

– Логан, – быстро подходя ко мне, говорит мама Эмили. Она очень рада меня видеть, и я удивлён, что она тоже мне нравится. Она обнимает меня и хлопает по спине. – Где Эмили? Вам подошла одежда, которую я прислала?

Мистер Мэдисон смотрит на то, во что я одет, и морщится. И я вижу, что они сами одеты с иголочки, когда мистер Мэдисон помогает миссис Мэдисон снять пальто. На ней жемчуга и бриллианты, а её синее платье, должно быть, стоит больше, чем машина.

– Эмили одевается первая, – отвечаю я, кивая в сторону её спальни.

Миссис Мэдисон торопливо проскальзывает в комнату дочери и закрывает за собой двери.

Я стою на месте и смотрю, как идиот, на мистера Мэдисона. В последний раз, когда мы виделись, я вёл себя как придурок. А мне на самом деле хочется, чтобы у нас были хорошие отношения. Я протягиваю ему руку, он крепко её пожимает, глядя мне в глаза.

– Мистер Мэдисон, – начинаю я, но не знаю, что сказать.

– Мистер Рид, – отвечает он, выпуская мою руку, и смотрит на меня так, будто ждёт, когда я начну извиняться. Но я бы не стал этого делать, будь я десять раз при смерти, потому что не думаю, что следует извиняться за то, в чём не чувствуешь своей вины.

– Логан, – поправляю я его.

Он лишь кивает.

– Мистер Мэдисон, я бы хотел с вами поговорить. – Я никак не могу подобрать правильные слова, чтобы озвучить то, что хочу сказать.

– Я на это надеялся.

Он садится в кресло и указывает мне на диван напротив. Я осторожно присаживаюсь, не зная, как продолжить.

– В последний раз, когда мы разговаривали…

– Ты имеешь в виду тот раз, когда ты ушёл и что-то сломал?

Мне хочется покурить. Я даже почти чувствую сигарету между пальцами.

– Это была всего лишь урна. – Но это могло бы быть его лицо, если бы я не был джентльменом. А он не был бы отцом Эмили.

– Урна ничего тебе не сделала. – Но мистер Мэдисон улыбается, когда говорит эти слова, и давление в моей груди чуть уменьшается.

– Мистер Мэдисон, мне кажется, я должен рассказать вам о своих намерениях в отношении вашей дочери.

Он поднимает бровь.

– Ну давай.

– Я до безумия люблю её, и мне бы хотелось получить ваше благословение на то, чтобы жениться на ней. – Я моргаю. Мне стоит сказать ещё что-нибудь, и слова вертятся у меня на языке, но так и не слетают с него.

– Нет.

И это всё, что он говорит. Просто «нет».

– Мистер Мэдисон, – начинаю я. – Я бы действительно хотел получить ваше благословение.

– И мой ответ по-прежнему «нет», молодой человек. – Он наклоняется вперёд, опираясь локтями на колени. – Ещё до рождения Эмили я мечтал о том, какой будет моя семья. Я мечтал о доме, полном детей. Но родилась лишь она одна. До того, как она пошла в сад, мы даже не догадывались, что с ней что-то не так. – Он качает головой. – Я надеюсь, что тебе никогда не придётся испытать, что значит иметь ребёнка с такими проблемами, как у Эмили. Это было разочарованием для всех нас.

Я откидываюсь на спинку дивана. Мне внезапно становится тяжело дышать. Я бы гордился такой дочерью, как Эмили.

Мистер Мэдисон же, качая головой, продолжает:

– Она никогда не станет предпринимателем или учёным, или доктором. Никогда не сможет исполнить то, о чём мы для неё мечтали. Но она может удачно выйти замуж. – Он подаётся вперёд и сжимает моё колено, словно доверяя мне свою тайну. – А ты, сынок, не отвечаешь критериям.

Он поднимает руку, стоит мне только открыть рот, и я его закрываю. Наверное, сейчас я напоминаю рыбу, выброшенную на сушу.

– У тебя будет свой маленький тату-салон, дерьмовая квартира, а своей жене ты купишь малюсенький бриллиантик. И ты будешь этим доволен. Только вот я этим доволен не буду, если речь идёт о моей дочери. Она заслуживает лучшего.

– Да, – соглашаюсь я. – Она действительно заслуживает лучшего.

Определённо, она заслуживает лучшего отца, чем этот. Она заслуживает такого отца, который сможет, чёрт побери, увидеть её внутреннюю красоту и её ум.

– Она заслуживает лучшего, – снова повторяю я.

– Я решил, что пусть она развлекается, пока ей не надоест. – Мистер Мэдисон откидывается в кресле и складывает руки домиком на животе. – В конечном счёте, она всё-таки сделает хорошую партию. И ты тут будешь ни при чём.

– Но… – Я даже не могу выдавить из себя предложение. Настолько я, блин, поражён.

– Никаких но, – говорит он. – Сейчас Эмили перебесится и остепенится с правильным молодым человеком, как Трип.

– Трип считает её тупой, – говорю я. И даже не осознаю этого, пока не встречаюсь с ним глазами. Вообще-то, я не хотел говорить это вслух.

Мистер Мэдисон кивает.

– Парень обо всём знает, но не будет обращать на это внимания. Она станет отличной женой. Родит детишек, будет послушной. – Он делает шумный выдох. – Она отложит в сторону свою проклятую гитару и заживёт подобающей жизнью, в качестве жены кого-то важного.

– Простите, сэр, но я с вами не согласен.

Он фыркает.

– Ещё бы!

Я тяжело вздыхаю.

– Я собираюсь заставить вас передумать, сэр.

Он качает головой.

– Ничто не заставит меня передумать. Я знал, каким станет будущее Эмили, как только выяснилось, что она никогда не сможет читать. – Он поднимается на ноги. – Можно не переживать. Мы наймём нянь, которые будут читать её детям. Возможно, они не будут такими, как она.

Я молюсь Богу, чтобы каждый её ребёнок был в точности как она. Потому что Эмили – само совершенство, чёрт подери!

– Я не перестану пытаться. – Я хочу, чтобы он знал о моих намерениях. – Я собираюсь стать достойным вашей дочери. Хочу, чтобы вы были полностью в курсе моих целей, сэр.

Мистер Мэдисон смотрит на свои часы.

– Иди одевайся. Я не хочу, чтобы из-за тебя мы опоздали.

Я встаю на ноги. Моя чаша терпения переполнена.

– Сэр, при всём уважении, вы, на хрен, идиот, если считаете Эмили глупой или неспособной к обучению. Она выдающаяся девушка. И она будет делать выдающиеся вещи, и её дети будут в точности как она. И это всё будет у неё, когда она выйдет за меня замуж. – Его взгляд застилает ярость. Я перегнул палку, но мне плевать. – Она удостоила бы меня чести, став моей женой, такой, какая она есть.

– Это потому, что у тебя нет мотивации, – усмехнувшись, говорит отец Эмили. И я рад, что не могу слышать, потому что, должно быть, звук его смеха напоминает скрип пенопласта по стеклу. – Этому ты учишься, когда за спиной у тебя ничего нет. У тебя нет никаких ожиданий.

Я поворачиваюсь и иду к спальне Эмили, моё сердце бьётся так быстро, что я боюсь, как бы оно не выскочило из моей груди. Я стучусь в двери, и Эмили открывает мне. У меня перехватывает дыхание. На ней платье цвета слоновой кости, которое подчёркивает все её округлости, какие-то громоздкие украшения, наверняка настоящие, ценой в грёбаное состояние; и двенадцатисантиметровые каблуки, в которых она достаёт мне до подбородка.

Эмили прищуривается.

– С тобой всё в порядке? – спрашивает она и выглядывает через моё плечо на своего отца. Из своей комнаты выходит Трип, разодетый для вечеринки в элегантный костюм и чёрные туфли. Даже галстук повязал. И мистер Мэдисон, по ходу, очень рад его видеть. Меня же, напротив… я словно жвачка, прилипшая к подошве его ботинка.

– Всё нормально. Твой отец боится, что мы опоздаем. – Я захожу в комнату и позволяю её матери закружить меня в этом безумии из переодеваний. Я стараюсь выбросить из головы слова мистера Мэдисона, потому что меня тошнит каждый раз, стоит только подумать, что Эмили росла с таким примером перед глазами. Он всё, что она знала. Нет ни хрена удивительного в том, что она решила уйти.

Я тотчас же решаю, что изменю её жизнь. И сделаю это самым простым способом – буду любить её такой, какая она есть. Я бы всё равно не смог иначе.

Я закрываю за собой двери, оставляя Эмили с её отцом и бывшим парнем. Миссис Мэдисон смотрит на меня через всю комнату, притоптывая ногой по дубовому паркету.

– Что он сделал? – спрашивает она.

– Кто? – отвечаю вопросом на вопрос я. Мне понятно, о ком идёт речь, но у меня проблемы с мистером Мэдисоном, а не с миссис Мэдисон.

– Ты знаешь кто. – Её нога начинает притоптывать быстрее. – Порой он просто выводит меня из себя. – Она выбирает рубашку, прикладывает её к моей груди и рассеянно произносит: – Не эта. – Потом она проделывает то же самое с другой рубашкой. И ещё одной. – Она такая умная девочка, а он совершенно в неё не верит. – Глаза миссис Мэдисон наполняются слезами, и у меня сжимается сердце. Эта женщина знает, какая замечательная у неё дочь. Она знает.

– Почему вы позволяете ему так с ней обращаться? – спрашиваю я.

– О, рядом с ней он всегда очень обходителен. И она понятия не имеет, как сильно он заботится о ней или как много планирует, чтобы она ни в чём не нуждалась.

Какого хрена? Она действительно так думает? Он унижает их дочь перед всеми, кто готов слушать. Он только что сказал мне, что Эмили тупая, прямо мне в лицо.

– Вы в розовых очках, – бормочу я.

– Ты что-то сказал? – говорит мама Эмили, поднимая взгляд от груды одежды. Она закусывает нижнюю губу и начинает её жевать. Совсем как её дочь.

– Ничего, – отвечаю я. – Эта? – Она кивает, и я забираю рубашку. – Сколько я вам за это должен? – Мне не хочется быть обязанным мистеру Мэдисону.

Мама Эмили смотрит на меня так, словно я только что сообщил ей, что убил её кошку.

– Должен мне?

– За одежду?

– О, это всё принадлежит «Мэдисон-Авеню», – отвечает она. – Часть нашей новой линии одежды. Эмили тоже в неё одета. Сегодня там будет много моделей. Так что сделаешь нам большое одолжение, если наденешь всё это. Новая линия более молодёжная и стильная, чем то, что мы делали раньше. И мы не уверены, как она будет продаваться. – Миссис Мэдисон улыбается мне и проводит ладонью по моей щеке, а потом показывает на кровать. – Нижнее бельё, носки, туфли, двухслойный верх. – Она улыбается. – Если тебе, конечно, нравится.

– Всё отлично, – говорю я.

– Спасибо тебе, – отвечает она, глядя мне в глаза.