Текст книги "Темная лошадка"
Автор книги: Тэми Хоуг (Хоаг)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
Акт второй
СЦЕНА ВТОРАЯ
Конный Парк на территории Центра конного спорта. Закат.
С трех сторон – открытое поле. На задней границе участка – деревья и канал. На переднем плане асфальтированная дорога. Вокруг никого, но полицейские уже здесь, в укрытии.
Подъезжает черный автомобиль, тормозит у ворот. Из автомобиля выходит Брюс Сибрайт, озирается. Вид у него задерганный и сердитый. Он думает, что это западня.
Он прав.
Открывает багажник, достает две большие синие ковровые сумки. Перекидывает их через ворота, перелезает сам, подбирает сумки, снова озирается. Ищет какой-нибудь знак или человека. Может, даже Эрин, хотя был бы счастлив никогда в жизни ее больше не видеть.
Неохотно идет по дорожке к дому. У него лицо человека, который готов сбежать при первом же внезапном громком звуке.
На полпути к зданию он останавливается, стоит и ждет. Медленно поворачивается кругом. Раздумывает, что дальше. Ставит сумки на землю и смотрит на часы.
6.05 вечера.
Сгущаются сумерки. С громким гудением включается прожектор. Из динамика раздается голос – тот самый механический искаженный голос, что и по телефону.
Голос: Оставь сумки на земле.
Брюс: Где девушка?
Голос: Оставь сумки на земле.
Брюс: Я хочу видеть Эрин!
Голос: В будке. Ринг номер один. В будке. Ринг номер один.
Брюс: Какая будка? Какой ринг?
Он взбудоражен, не знает, куда идти. Ему не нравится, что он не владеет ситуацией. Он не хочет расставаться с деньгами. Смотрит на два ближайших к зданию ринга, выбирает тот, что справа. Сумки берет с собой, проходит к краю ринга.
Брюс: Какая будка? Я не вижу никакой будки!
С каждой секундой становится темнее. Он задерживает взгляд на судейской кабине в дальнем конце ринга и идет туда.
Брюс: Эрин? Эрин!
Осторожно обходит кабину. Вдруг оттуда кто-нибудь выскочит, выстрелит в него или пырнет ножом? Или на землю вывалится тело Эрин.
Ничего не происходит.
Он делает шажок к двери, открывает ее и тут же отпрыгивает.
Опять ничего.
Брюс: Эрин! Ты там?
Ответа нет.
Он медленно ставит сумки на землю, мелкими шажками подходит к кабине, заглядывает наконец внутрь. В кабине никого нет. На полу лежит видеокассета. На ней белый ярлык с крупной надписью черными печатными буквами: «НАКАЗАНИЕ».
Голос: Ты нарушил правила. Девчонка за все заплатила.
Из-за деревьев выходят полицейские. Несколько человек взбегают по лестнице в дом, взламывают замок, ударом ноги распахивают дверь и c оружием на изготовку врываются внутрь. По темной комнате шарят, перекрещиваясь, лучи фонариков. Здесь никого нет.
На подходе к пульту управления аудиоаппаратурой, расположенному под окнами, откуда открывается полный обзор территории, полицейские замечают обычный таймер, настроенный на 6.05 вечера. Он и запустил магнитофон.
Пленка все еще крутится.
Голос: Ты нарушил правила. Девчонка за все заплатила… Ты нарушил правила. Девчонка за все заплатила…
Голос отдается эхом в ночной пустоте.
Затемнение.
35
Трей Хьюз так и не вернулся в конюшню Дона Джейда.
Я ждала в машине, каждые три минуты взглядывая на часы. Время приближалось к шести. Хавьер вывел из конюшни серого, покрытого попоной с логотипом «Везучий паршивец», а обратно вернулся с Парк-Лейн. Подъехали на тележке для гольфа Пэрис и Джейн Леннокс, затем Леннокс пересела в золотой «Кадиллак» и укатила прочь.
Я еще раз посмотрела на часы. 5.43. На соседнем ипподроме, в нескольких милях от меня, Лэндри и его ребята из отдела грабежей и убийств уже сидят в засаде, ожидая появления похитителей.
Мне хотелось быть сейчас там, увидеть, чем обернется передача денег. Я хотела знать, где Дон Джейд и Ван Зандт, что они делают, кто за ними следит. И куда делся Трей Хьюз. Хотела, чтобы до меня довели эту информацию. Черт возьми, я хотела сама руководить расследованием! Но знала, что меня к нему и близко не подпустят.
И все-таки адреналин будоражил мою кровь, как встарь, ускорял ее течение, покалывал под самой кожей тысячами крохотных иголочек. И я чувствовала, что живу.
Из конюшни вышла Пэрис в уличной одежде, села в зеленую, как доллар, машину и поехала к воротам для грузового транспорта. Я включила мотор и последовала за нею, пристроившись для маскировки за каким-то пикапом. На Пирсон она свернула влево, миновала Бинкс-Форест, развернулась и в сгущающихся сумерках продолжила движение в направлении Локсахэтчи.
Я не спускала глаз с задних фар роскошной «Инфинити», прекрасно понимая, что мы приближаемся к Конному Парку.
По спине поползли неуютные мурашки. De€ja vu. Это все уже было. Сколько раз я ночью колесила по этим дорогам, когда работала в отделе по борьбе с наркотиками. И вагончик братьев Голем тоже стоял где-то в этих краях.
«Инфинити» включила тормозные огни. Даже не мигнув фарами.
Я сбавила скорость и взглянула в зеркало заднего вида. По глазам ударил свет чужих фар. Сердце забилось быстрее.
Не люблю, когда кто-то сзади. По этой дороге мало кто ездит, сюда без особой нужды не суются, если только не живут поблизости или не работают на местном заводике по переработке вторсырья.
Меня снова посетило неприятное чувство, которое уже отдавало под ложечкой сегодня утром, когда на ферму Шона приперся Ван Зандт и я подумала, что нахожусь с ним наедине.
«До встречи», – сказал он, целуя меня в щеку…
Впереди меня Пэрис свернула с шоссе к дому. Я проехала мимо, бросив быстрый взгляд в ее сторону. Дом, как и почти все дома в этой части города, был построен как ранчо в стиле семидесятых годов, с джунглями вместо двора. Дверь гаража поднялась, и машина скрылась внутри.
Интересно, почему она выбрала этот район? У Джейда прибыльный бизнес, Пэрис тоже должна неплохо зарабатывать. Достаточно, чтобы позволить себе квартиру в Уэллингтоне, рядом с ипподромом. Там множество жилых комплексов, возведенных специально для наездников. Одно дело – конюхи, им есть смысл селиться в такой глуши, поскольку здесь относительно дешево. Но Пэрис Монтгомери со своей «Инфинити» цвета денег и фамильным кольцом с бриллиантами и изумрудами?..
На ближайшем перекрестке я развернулась и медленно поехала обратно. В доме, куда вошла Пэрис Монтгомери, горел свет. Во дворе ловил свой собственный хвост ее песик. И стояла у крыльца машина.
Классический «Порше»-кабриолет с опущенным верхом и именными табличками с надписью «Вез. пар.».
Везучий паршивец.
Трей Хьюз!
36
– Очевидно, они вошли, установили кассету и таймер и только потом последний раз позвонили насчет выкупа, – сказал Лэндри.
Они собрались в конференц-зале: он сам, Вайс, Дуган и Армеджан. Майор Оуэн Кэткерт, начальник следственного отдела, тоже присоединился к расследованию и должен был отныне осуществлять связь группы с шерифом Саксом. Кроме того, присутствовали Брюс и Кристал Сибрайт, а также еще одна дама из службы психологической помощи жертвам, чье имя Лэндри не расслышал.
Дама-психолог и Сибрайты сели в сторонке, поодаль от остальных. Кристал дрожала, как левретка, глаза у нее ввалились, тусклые, обесцвеченные волосы сбились колтуном. Брюсу явно не доставляло ни малейшей радости лицезреть супругу. Он вполголоса уговаривал ее вернуться домой и предоставить ему самому во всем разбираться, но Кристал притворялась, будто не слышит.
– На том ринге за последние три недели никаких мероприятий не проводилось, – сказал Вайс. – Территория заперта, на воротах висит замок. Охранять ее никогда не считали нужным из-за отдаленного месторасположения. Проникнуть внутрь теоретически несложно.
– Отпечатки пальцев? – спросил Кэткерт.
– Несколько сотен, – вздохнул Лэндри. – Но ни одного ни на аудиокассете, ни на видеокассете, ни на таймере, ни на магнитофоне…
– Кто-нибудь работает над тем, чтобы голос на пленке зазвучал по-человечески?
– Работают, – заверил Дуган.
– А что на видео? Давайте посмотрим.
Лэндри замялся, покосившись на Кристал и даму из службы поддержки.
– Сэр, зрелище не из легких. Не знаю, как родные…
– Я хочу увидеть, – впервые за все время подала голос Кристал.
– Кристал, ради бога! – буркнул Брюс. – Зачем тебе это видеть? Ведь детектив сказал…
– Я хочу увидеть, – повторила она настойчивее. – Эрин моя дочь.
– И ты хочешь видеть, как эти скоты бросаются на нее? Как ее насилуют? – взвился Брюс.
Лэндри стиснул зубы. Сибрайт его бесил. Если до конца расследования он так ни разу и не засветит ему в челюсть, это будет чудо.
– Я только сказал, что зрелище не из легких. Сексуальному насилию Эрин не подвергается, но ее избивают. Вам, миссис Сибрайт, я бы не советовал смотреть.
– Кристал, нет никакой необходимости… – завел Брюс.
Его жена встала, крепко сжав дрожащие руки.
– Детектив Лэндри, я хочу увидеть это. Хочу увидеть, что мой муж сделал с моей дочерью.
– Я?! – Брюс побагровел, из его горла вырвался хриплый клекот, словно у него начинался сердечный приступ. – Я в этом деле потерпевший!
Кристал резко обернулась к нему:
– Ты столько же виноват, как и те, кто ее увез!
– Не я приплел к этому делу полицию! Говорили ведь – никакой полиции!
– Ты сам и пальцем не шевельнул бы, – горько сказала Кристал. – Ты даже не собирался говорить мне, что она пропала!
Сибрайт растерялся. Рот у него подергивался от злости. Шагнув к жене, он вполголоса заметил:
– Кристал, сейчас не время и не место обсуждать это.
Она не повернула к нему головы и снова обратилась к Лэндри:
– Я хочу увидеть запись. Там моя дочь.
– Как будто тебе было до нее дело, – пробормотал Сибрайт. – Кошка и то лучше мать, чем ты.
– Думаю, для миссис Сибрайт важно посмотреть хотя бы часть записи, – вмешалась дама-психолог. – Вы всегда можете попросить, чтобы пленку остановили, Кристал.
– Я хочу увидеть.
Кристал вышла вперед, пошатываясь на высоченных шпильках с раскраской под леопарда. Она выглядела хрупкой, как стеклянная безделушка, готовая при первом же толчке рассыпаться на тысячу переливающихся осколков. Лэндри машинально поддержал ее под локоть.
– Миссис Сибрайт, по-моему, лучше бы не надо, – сказал Дуган.
Она перевела на него остекленевшие, налитые слезами глаза.
– Сколько раз вам повторять? Мне что, заорать в голос? Или получить разрешение в суде? Я хочу увидеть запись!
Дуган поднял руку.
– Мы покажем вам запись, миссис Сибрайт. Скажите только, когда остановить.
Он кивнул Вайсу, и тот вставил кассету в видеомагнитофон. Все молча наблюдали, как на экране возникла спальня домика-прицепа. Выдавало ее окно с дешевыми алюминиевыми рамами и грязным, пыльным стеклом. На стекле кто-то вывел пальцем «ПОМОГИТЕ» зеркально перевернутыми буквами, чтобы надпись можно было прочесть с улицы.
Была ночь. Место действия освещала одна-единственная лампочка.
Эрин Сибрайт сидела голая на грязном, в пятнах матрасе без простыни, прикованная за запястье к ржавой железной кровати. В ней почти невозможно было узнать девушку, которую Лэндри видел на фотографии. Нижняя губа рассечена, вокруг ранки запеклась кровь; руки и ноги в ссадинах и кровоподтеках. Эрин сидела, обняв колени, чтобы хоть как-то прикрыть наготу. Она смотрела прямо в камеру стеклянными от ужаса глазами, и по ее щекам текли слезы.
– Почему ты не хочешь мне помочь? Я же просила тебя помочь мне! Почему было просто не сделать, что они велели? – срывающимся голосом спросила она. – Разве ты меня настолько ненавидишь? Разве не понимаешь, что он со мной сделает? Почему ты не хочешь мне помочь?
– О, господи… – пробормотала Кристал, прижав ладонь ко рту. Все лицо у нее было мокро от слез. – О господи, Эрин!
– Мы тебя предупреждали, – вмешался металлический голос. Слова он выговаривал медленно, тягуче, чуть искаженно. – Ты нарушил правила. Девчонка будет наказана.
В кадре появился некто, с головы до пят в черном – черная маска, черная одежда, черные перчатки, – и шагнул к кровати. Эрин тихонько вскрикнула и отпрянула назад, к стене, пытаясь спрятаться, прикрыть голову свободной рукой.
– Нет! Нет! Я не виновата!..
Человек в черном вытянул ее арапником. Лэндри содрогнулся от свиста плети и звука удара по голому телу. Удары сыпались один за другим, арапник с маху обрушивался на плечи, спину, ноги, ягодицы. Девушка кричала, и этот жуткий, пронзительный вой звенел у Лэндри в ушах, леденил кровь.
Не дожидаясь просьбы, Дуган сам остановил пленку.
– Боже мой, – прошептал Брюс Сибрайт и отвернулся, растирая ладонями лицо.
У Кристал Сибрайт подогнулись колени. Она тяжело повисла на Лэндри, силясь закричать, но из открытого рта не вылетало ни звука. Брюс Сибрайт стоял, не трогаясь с места, и пялился на женщину, которую когда-то сделал своей женой, будто раздумывая, уместно ли прямо сейчас расторгнуть эту сделку.
– Я предупреждал, что это только расстроит тебя, – сказал он наконец.
Кристал опустилась в кресло, согнувшись пополам, как тряпичная кукла, и закрыла лицо руками. Розовая юбка задралась, наполовину обнажая бедра.
Лэндри отвернулся от нее, шагнул к Брюсу и вполголоса произнес:
– Если б вы буквально на три секунды могли вылезти вон из вашей гнусной шкуры, немного фальшивого сочувствия было бы сейчас очень кстати.
Сибрайт имел наглость оскорбиться.
– Я вам тут не козел отпущения! Эрин сейчас была бы дома, если б не эта сыщица, которая сует нос, куда не просят. Я сам разобрался бы. Они бы ее отпустили. Поняли бы, что я не поддамся на их угрозы, и отпустили бы.
– Ты ее ненавидишь! – взвизгнула Кристал. – Ты хочешь ее смерти! Ты предпочел бы вообще никогда ее не видеть!
– И ты туда же?! – заорал в ответ муж. – Она всего лишь паршивый кусочек дерьма, какой была и ты, пока я тебя не нашел! Но это не значит, что я хочу ее смерти!
– Все, хватит! – крикнул Лэндри, шагнув к Сибрайту. – Вон отсюда!
– Я дал тебе такую жизнь, о какой ты не могла и мечтать! – не обращая внимания, продолжал Сибрайт. – И ты не хотела, чтоб Эрин туда лезла. Ты сама вышвырнула ее из дома.
– Я боялась! – заплакала Кристал. – Боялась…
– Вон! – повторил Лэндри и, схватив Сибрайта за грудки, вытолкал его в коридор. Дуган последовал за ними.
– Я подаю в суд! – орал Сибрайт.
Лэндри посмотрел на него как на умалишенного:
– Что?
– Я хочу, чтобы эта женщина предстала перед судом!
– Ваша жена?
– Эстес! Если б не она, ничего этого не случилось бы!
Дуган поднял глаза на Лэндри:
– О чем это он?
Лэндри не отреагировал, продолжая наступать на Сибрайта.
– Вашу падчерицу похитили. И Эстес здесь ни при чем.
Сибрайт потряс пальцем у него перед носом.
– Я хочу видеть ее лицензию. И я сейчас позвоню своему адвокату. Я вообще не хотел, чтобы вы в это лезли, и вот что получилось. Я подаю в суд! На ваш отдел и на Елену Эстес!
Лэндри снова схватил его за грудки.
– Хорошенько подумай, прежде чем разбрасываться угрозами, засранец жирный! Я найду, чем привязать тебя к похищению, и тогда посмотрим, как ты запоешь!
– Лэндри! – Дуган грубо тряхнул его за плечо.
Лэндри нехотя отступил в сторону, не сводя с Сибрайта злобного взгляда.
– Спросите его, что имела в виду Эрин, – пробормотал он. – Спросите, что она имела в виду, когда говорила, что просила его помочь. Когда просила? Почему мы об этом не знаем? Мне нужен ордер на обыск дома и служебного кабинета этого подонка. Если он скрывает улики, то пусть сгниет в тюрьме!
– Прогуляйтесь пока, детектив Лэндри, – велел Дуган.
Лэндри прошел по коридору к себе в отдел и достал из ящика с карандашами припрятанную пачку «Мальборо». Вообще-то курить он бросил, но бывают исключительные обстоятельства, как сейчас, например. Вытащив сигарету, он взял зажигалку и вышел на улицу, чтобы немного успокоиться.
Его трясло. Хотелось вернуться и избить Брюса Сибрайта до бесчувствия. Сукин сын!
Лэндри готов был спорить на свою зарплату, что где-то у Сибрайта спрятана еще одна кассета с записью. Там, где Эрин просит о помощи. А Брюс Сибрайт так ни хрена и не помог.
Но ведь не за это же Эрин наказывали? Они знали, что в дело вмешалась полиция еще до того, как договорились о передаче выкупа.
Откуда? Возможно, Джейд или Ван Зандт догадались, что Эрин не та, за кого себя выдает. Или похитители поставили в доме подслушивающие устройства, но это как-то слишком. Все-таки не мультимиллиардера выслеживают.
Либо у преступников есть свой внутренний информатор. Например, сын Сибрайта. Или сам Сибрайт. Ведь он явно собирался придерживать всю информацию, пока девушку не найдут убитой – если вообще найдут. А тогда наплел бы жене, как старался, жертвовал собой, делал все, что было в его силах. Увы, ничего не вышло, но какого черта?! Эрин все равно без белой дряни не прожила бы.
Сигарета кончилась. Лэндри бросил окурок на тротуар, затоптал, потом поднял и выбросил в урну.
А Дон Джейд как сюда вписывается?
Эстес говорила: Сибрайт продал Трею Хьюзу землю, а Джейд у Трея Хьюза работает. Брюс устроил Эрин на работу к Джейду через Хьюза. Лучше б девушке было просто убежать из дому и жить в Майами на улице.
«Все ниточки сходятся к Джейду», – сказала Эстес в самом начале. Но это не совсем так. Все ниточки сходятся к Трею Хьюзу.
Лэндри достал из кармана мобильный телефон и набрал номер Дуайра, который был приставлен следить за Джейдом.
– Где он?
– Обедает в «Паста Микеле». Фирменные блюда этого вечера: паста с анчоусами и ризотто с дарами моря.
– Кто с ним?
– Какая-то цыпочка с огромными фальшивыми сиськами и рыжей шевелюрой. Взять его?
– Нет.
– А что на передаче выкупа?
– Подстава. Они знали, что мы тоже придем.
– Откуда?
– Есть у меня одна догадка… Где федералы, не знаешь?
– Следят за Ван Зандтом. Говорят, из дому не выходил. «Мерседес» так и стоит у крыльца.
– А машина этой Карлтон где?
– Меня не спрашивай. Я делаю свою работу.
– Ладно, делай.
Лэндри пожалел, что не захватил сразу две сигареты, но тут на улицу вышел Брюс Сибрайт, а следом за ним – Дуган. Сибрайт направился на стоянку, к своему «Ягуару», сел за руль и укатил. Жены его на пассажирском сиденье не наблюдалось. Дуган развернулся и пошел по тротуару к Лэндри.
– Мне пора, – сказал Лэндри в трубку и захлопнул откидной микрофон.
– Что вы знаете об Елене Эстес? – спросил Дуган.
– Она раньше работала по наркотикам.
– А что вы знаете о ней как о частном детективе?
– Знаю, что она этим не занимается.
– Почему Сибрайт думает иначе?
Лэндри пожал плечами.
– А почему он вообще думает? Он мерзавец и подлец. По его мнению, удачная мысль – отдать восемнадцатилетнюю девушку в руки извращенцам, чтобы они могли пороть ее плеткой.
– Что вы знаете об Эстес в связи с нашим расследованием? – спросил Дуган с каменным от бешенства лицом.
– Я знаю, что расследования не было бы, если бы она не пришла ко мне в кабинет и не сообщила, что происходит, – ответил Лэндри.
– Значит, она участвует?
– У нас свободная страна.
– Не настолько, – отрезал Дуган. – Давайте ее сюда.
37
Мне вдруг стало понятно, зачем жить в пригороде Локсахэтчи. Тихо, уединенно, в стороне от основной массы лошадников – для тайных дел лучшего места не найти.
Как видно, в своей конюшне Дон Джейд не единственный, кто в целях личной выгоды играет в постельные игры. Если Трей Хьюз приходил в этот дом не только обсудить, как его лошадь в этот день вела себя на ринге, значит, Пэрис Монтгомери трахнула самого влиятельного из покровителей Джейда. Причем со злостным умыслом.
А может, Джейд обо всем знает? И Пэрис действовала с его благословения? Может, такова его политика, чтобы удержать внимание Трея?
Нутром я чуяла, что нет. Никаких косвенных проявлений симпатии между Треем и Пэрис я ни разу не заметила. Их общение в конюшне никак не выходило за рамки обычного взаимодействия тренера с клиентом. Может быть, Трей принципиально не смешивает свою личную жизнь с работой? Когда у него был роман с женой Майкла Берна, это явно не обеспечило Майклу работы в шикарной новой конюшне. Да, если на то пошло, и Стелла Берн ничего с этого не получила.
Интересно, как долго тянулся их роман. Хьюз перевел своих коней к Джейду уже девять месяцев тому назад, то есть лето они должны были провести в его конюшне в Хэмптонс. Трей, скорее всего, проводил там лето, вкушал радости общения. Там-то, вероятно, и проскочила между ними искра.
Прокручивая в уме эти мысли, я доехала до Уэллингтона и завернула на Сэг-Харбор-корт.
«Мерседес», выданный Треем Хьюзом в пользование Ван Зандту, стоял у крыльца. На уличной стоянке напротив сидели в черном «Форде Таурус» двое молодчиков в рубашках и при галстуках.
Федералы.
Я припарковалась в паре метров от них и подошла к машине спереди. Парень за рулем открыл свое окошко.
– Эй, ребята, – сказала я, – я видела его сегодня утром в темно-синем «Шевроле Малибу».
Водитель уставился на меня профессионально-полицейским взглядом.
– Прошу прощения?
– Я имею в виду Томаса Ван Зандта. Вы ведь у него на хвосте должны сидеть, верно?
Они переглянулись и снова вылупились на меня.
– Мэм, кто вы? – спросил водитель.
– Когда-то я была другом этому паршивцу Армеджану. Вы ему передайте, что я так сказала.
Я пошла прочь, а эти двое кретинов так и остались сидеть и следить за машиной, которая, видимо, так за весь день и не тронулась с места.
Томас Ван Зандт – свободный человек.
До встречи…
Я вернулась в свою машину и поехала домой. Ждать.
Никаких признаков постороннего вторжения в поместье Шона я не заметила. Разумеется, кода замка на воротах он Ван Зандту не давал, но я все равно была настороже и, решив заглянуть к лошадям, на всякий случай достала из-за пояса пистолет. У каждой лошади я останавливалась, чтобы приласкать, и чувствовала, как шаг за шагом напряжение отпускает меня. Оливер захотел сжевать пистолет. Фелики при виде меня настрожила уши, чтобы показать, кто тут племенная кобыла, и потянулась за угощением. Д’Артаньян хотел только, чтобы ему почесали шею.
Выполняя его желание, я думала об Эрин Сибрайт, о том, как она смеялась на той пленке, что обнаружилась у Ван Зандта в спальне.
Позвонить бы Лэндри, узнать, как прошла передача выкупа… Но лучше не надо. Он мне не друг, не доверенное лицо. И моей жажды знаний не оценит. Надеюсь, хоть Молли позвонит, но и она явно не будет первой, кто услышит новости. Сначала независимо от исхода операции будет разбор полетов в полиции. И за это время никому и в голову не придет дать Молли знать, как там ее сестра.
«Делать нечего, надо ждать», – подумала я, и в следующее мгновение на дорожке мигнули фары.
Это не Шон. Когда Шон возвращается домой, я никогда не вижу света его фар, потому что он сразу заворачивает к дальнему углу главного дома, в гараж.
Может, Ирина?
А может, и нет…
Я выключила лампу и выглянула в окно. Луч прожектора у конюшни не доставал до машины, но, когда водитель вылез и направился к дому, по походке я поняла, что это Лэндри.
Сердце у меня забилось быстрее. Наверняка он с новостями. Хорошими ли, плохими ли, но новостями. Я пошла к нему навстречу и первой поднялась на крыльцо. Увидев меня, он остановился и поднял руки, не сводя глаз с пистолета, который я так и держала в руке.
– Не убивайте гонца.
– Плохие вести?
– Да.
– Она мертва?
– Непонятно.
Я привалилась к дверному косяку, чувствуя одновременно облегчение и дурноту.
– Что случилось?
Он рассказал о передаче денег, о магнитофоне, подключенном к таймеру, о видеозаписи избиения Эрин.
– Боже мой, – пробормотала я, растирая ладонями лицо. Чувствительность сохранялась только с одной стороны, но сейчас лучше бы все онемело. – Боже мой. Бедная девочка.
Ты нарушил правила. Девчонка за все заплатит.
Нарушить правила придумала я. Всю свою жизнь нарушала правила, никогда не осторожничала. Так ничему меня жизнь и не научила. А расплачивается теперь Эрин Сибрайт.
Надо было вести себя иначе! Если б я не была так бесцеремонна с Брюсом Сибрайтом, если б не настояла на привлечении к делу полиции…
Если бы я была не я. Если бы Молли обратилась к кому-нибудь другому.
– Эстес, не казните себя, – негромко сказал Лэндри.
Я усмехнулась.
– Я мало что умею делать так же хорошо.
– Ничего подобного, – пробормотал он.
Он стоял слишком близко ко мне. Наши тени перекрещивались на пороге, в пятне падающего из входной двери света. Будь я другой, наверное, в этот момент прижалась бы к нему. Но я даже не могла вспомнить, когда в последний раз показывала кому-либо свою незащищенность. Да и не знала, как это делается. И Лэндри я не доверяла, ждала подвоха.
– Не все зависит от вас, – услышала я. – Иногда просто получается так, как получается.
Те же самые слова я говорила ему сутки назад.
– Любое мое слово может быть и будет обращено против меня?
– Лишь бы помогло.
– А вам помогло?
Он покачал головой.
– Нет. Но слышать было приятно.
– Спасибо.
– На здоровье.
Мы обменялись слишком долгим взглядом, потом Лэндри почесал в затылке и посмотрел мимо меня, в глубь дома.
– Виски не угостите? Денек был тот еще.
– Конечно.
Он подошел к бару, плеснул в стакан на два пальца виски розлива моего года рождения и пригубил. Я наблюдала за ним, сидя на подлокотнике кресла.
– Где был Джейд во время передачи денег?
– Встречался с родителями Джилл Морон в Уэст-Палм. Они сегодня днем прилетели из Батрэка, штат Вирджиния, и потребовали, чтобы он лично увиделся с ними.
– А Ван Зандт?
Лэндри покачал головой, сжал зубы.
– Кстати, привет вам от вашего друга из ФБР.
– От Армеджана? Он мне не друг. Может, вам? А где вы его видели?
– Вдруг свалился нам на голову, «чтобы помочь советом». Его люди следят за Ван Зандтом.
– За машиной у крыльца они следят. А Ван Зандт сегодня утром приезжал ко мне на «Шевроле».
Лэндри пронзительно взглянул на меня.
– Что он здесь делал?
– Думаю, решил меня припугнуть.
– Он знает, что вчера ночью у него дома были вы?
– Да. По-моему, да.
– Не нравится мне это.
– А уж мне-то…
Лэндри отхлебнул виски, помолчал.
– Гм… на передаче денег его не было. Это мы точно знаем.
– Это не значит, что он не имеет отношения к похищению. Да и Джейд, если уж на то пошло. Затем и оставили вместо себя таймер с магнитофоном, чтобы на время встречи обеспечить себе железное алиби. Откуда-то они знали, что вы там будете. И вовсе не собирались являться туда – с Эрин или без нее.
– Все равно нам надо было это провернуть.
– Конечно, – согласилась я. – Только я очень боюсь за Эрин. Они знают, что денег не получат. Чего тогда они добьются, сохраняя ей жизнь? Зачем она им?
– Для развлечений и игр с арапником, – буркнул Лэндри и, уставившись в пол, помотал головой. – Господи, видели бы вы, что он с нею выделывал! Если б он так же лупил лошадей, его давно посадили бы за жестокое обращение с животными.
– Джейд? – уточнила я. – Вы, очевидно, знаете о нем что-то такое, чего не знаю я, но я всерьез сомневаюсь, тот ли это человек.
– Вы ведь сами говорили, что все ниточки ведут к нему.
– В каком-то смысле да. Но в чем-то не сходится. С Треем Хьюзом он завязан исключительно по делу: тот берет его на работу в новую конюшню, покупает для него дорогих лошадей. Зачем бы ему рисковать всем этим и совершать такое бесчинство – похищать Эрин?
– Эрин что-то знала о том коне, которого он убил.
– Тогда почему просто не убрать ее? – спросила я. – Мы ведь в Южной Флориде. Ничего нет проще, чем избавиться от тела. Зачем эти никому не нужные навороты с похищением?
Лэндри пожал плечами:
– Потому что он псих. Думает, будто может все.
– Я согласилась бы с таким объяснением, если бы речь шла о Ван Зандте. Но Джейд, мне кажется, не станет рисковать всем ради самоутверждения. Да и связываться с таким распутником, как Ван Зандт, – тоже.
Лэндри сделал еще глоток виски. «Прикидывает, делиться со мною информацией или нет», – поняла я.
– Один звонок из вашего списка входящих на домашний телефон Сибрайта был сделан с мобильного телефона без абонентской платы. Мы установили, что он был продан в магазине «Радио Шека» в Ройял-Палм-Бич. По фотографии продавцы не опознали Джейда, но один из них припоминает, что говорил по телефону с человеком по имени Джейд. Тот расспрашивал его про модели телефонов и попросил отложить для него один.
– Глупость какая! Зачем ему называться настоящим именем? – усомнилась я.
Лэндри опять пожал плечами.
– Может, решил, что одноразовую трубку не вычислят, а потому неважно, с кем он говорит.
Я встала и прошлась по комнате, качая головой.
– Если бы Дон Джейд был идиотом, он в жизни не добился бы того, что имеет. Нет, тут что-то не так. Не сходится.
Лэндри нахмурился.
– Это одна из наших версий, и оставлять ее без внимания я не намерен. Вы не хуже меня знаете: преступники иногда прокалываются. Теряют бдительность. Совершают ошибки.
– Ага. Только, может, кто-то совершил эту «ошибку» за него?
– Вы думаете, кто-то пытается его подставить?
– По-моему, похоже на то. Джейд в этом деле теряет больше, чем выигрывает.
– Но он уже так поступал – гибель лошади, обман страховой компании…
– Тогда было другое дело…
– Горбатого могила исправит.
– Слушайте, – сказала я, – защищать его я не собираюсь. Просто думаю, что, кроме Дона Джейда, в этом бункере полно гнилых яблок. Что, интересно, вам сказал Майкл Берн о своем местонахождении в ночь убийства Джилл Морон?
– Был в «Игроках», где назначил встречу с клиентом, но клиент не появлялся. Берн вышел в общий зал позвонить ему и стал свидетелем скандала между Джейдом и девушкой.
– А потом?
– Вернулся домой и провел остаток вечера с женой.
– Ах, да! – я закатила глаза. – Миссис Алиби!
– Что-что? – раздраженно переспросил Лэндри. – По-вашему, Берн все это выдумал? Зачем?
– Этого я не говорила. Знаю только, что Майкл Берн ненавидит Джейда люто, он жаждет крови, причем буквально. Берн многое потерял, когда Трей Хьюз от него отказался. Он – сама злоба. Вполне мог убить того коня. Возможно, он думает, что, убрав с дороги Джейда, снова заполучит Хьюза. А если даже и нет, доставит себе удовольствие, сломав Джейду жизнь.
– А Ван Зандт каким образом связан с Берном? Вы ведь все еще верите, что Джилл убил он, верно?
– Да, но, может, он и не связан с Берном. Вероятно, Джилл он убил, но иных мотивов, кроме секса, у него не было, – ответила я. – А может, они с Берном партнеры. Или с Пэрис Монтгомери – она, кстати, спит с Треем Хьюзом. Но в его партнерство с Доном Джейдом я не верю. И потом, есть еще Трей Хьюз. Весь этот кошмар разворачивается вокруг него.
– Господи, ну и бардак! – пробормотал Лэндри. Он уже допил виски и поставил пустой стакан на кофейный столик. – На вашем месте я ни о чем таком не заикался бы при лейтенанте Дугане.
– А зачем мне?
У Лэндри запищал пейджер. Он взглянул на дисплей, потом на меня.
– Потому что он вызывает вас к себе. Немедленно.
Когда мы входили, Лэндри придержал передо мной дверь. Мне не хватило воспитания поблагодарить его – все мои мысли были о предстоящей беседе. Нужно было войти с готовой стратегией, не то Дуган с Армеджаном выставят меня из расследования под зад коленом.
