Текст книги "Вопреки предсказанию (СИ)"

Автор книги: Татьяна Лисицына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава 7

Дарье Дмитриевне было очень худо. Приступы участились, но она хотела дождаться Нину, прежде чем звонить в больницу.

– Слава богу, ты здесь, – еле слышно пробормотала она, увидев дочь.

– Мама, что с тобой? Тебе плохо? Вызвать «Скорую»?

– Потом. Присядь.

Нина уселась на край постели и взяла мать за руку.

– Почему ты не позвонила и не сказала, что тебе так плохо? Я бы тут же примчалась.

Дарья Дмитриевна не стала говорить, что несколько раз набирала ее номер, но телефон оказался выключенным. Да это было сейчас и неважно.

– Доченька, пообещай мне, что если со мной что-нибудь случится, вы с Николаем уедете из Тучково. Здесь вам жизни не будет. Той ночью я разговаривала с Улитой.

– Зачем же ты ходила туда? – воскликнула Нина.

– Испугалась за тебя, хотела ее припугнуть. Но все бесполезно, она по-прежнему хочет, чтобы ты вышла замуж за ее сына. – Дарья Дмитриевна не смогла договорить, новый приступ, сильнее предыдущих, обжег горячей болью. Женщина прикусила губу, чтобы не кричать, но слабый стон вырвался из ее груди помимо воли.

Нина выскочила на веранду, где ждал Николай.

– Вызывай «Скорую». Маме плохо.

Дарью Дмитриевну увезли в ту же самую больницу, в которой она работала. Срочная операция удаления мочевого пузыря. Всю ночь Нина и Николай провели в больнице и только утром, когда врач уверил, что опасность миновала, вернулись в опустевший дом.

На следующий день, несмотря на протесты невесты, Николай перевез необходимые ему вещи в дом Веселовых. После неожиданной болезни Дарьи Дмитриевны он боялся оставить Нину одну. Ревность незаметно отошла на задний план, он старался думать только, как поддержать любимую. Когда Нина уснула, долго ворочался без сна, размышляя, как бороться с колдовством. Так ничего и не придумав, сел в кресло и взял в руки конспекты с лекциями. Внезапно услышал Нинин голос.

– Я иду к тебе, Вася, иду.

Николай вздрогнул. А что, если она и на самом деле любит Василия?

Нина села, ее глаза были приоткрыты, словно она еще спала. Как ни страшно было Николаю, как ни хотелось разбудить девушку, он решил посмотреть, что будет дальше. Девушка сунула ноги в тапочки и вышла из комнаты. Дойдя до входной двери, уверенно повернула на два оборота ключ и легко спустилась по ступенькам крыльца. Николай дрожал от ужаса. Конечно, он слышал, что некоторые люди ходят во сне, но в жизни никогда этого не видел. Полный диск луны придавал деревьям зловещие очертания. Вдалеке завыла собака. Нина шла очень уверенно. Остановившись у калитки, легко отодвинула задвижку. Сердце Николая замерло. Девушка вышла и повернула к дому Василия. У соседских ворот, Николай не выдержал и, схватив девушку за плечи, развернул к себе.

– Проснись! Что ты делаешь?

Николай вглядывался в ее лицо, освещенное тусклым фонарем. К его удивлению она обняла его за шею и пробормотала сонным голосом.

– Ты ждал меня? Я пришла.

– Да проснись же ты! – крикнул Николай, испугавшись своего голоса в тишине ночи.

Нина открыла глаза. Проснулась. Обнаружила, что стоит в ночной рубашке у соседских ворот. Осознав, что произошло, уткнулась в плечо Николая и разрыдалась. Молодой человек взял ее на руки и понес в дом. Сквозь тонкую рубашку чувствовал дрожащее тело. Закутав девушку в одеяло, примостился у нее в ногах.

– Почему ты не разбудил меня сразу?

– Я хотел посмотреть, что ты будешь делать.

– Ты мне не поверил?! Хотел, чтобы я снова испытала это унижение, когда ты не осознаешь, что делаешь, да?

– Нет, но я хотел убедиться, что все это происходит действительно во сне. А потом я и сам испугался.

– Ладно, – сразу остыла Нина. – Что я тебя обвиняю? Сама хороша. Выбежала в одной рубашке на улицу. То-то Улита бы обрадовалась. Да что же это творится со мной, а? Я ведь ничего не помню, как встала с постели, как подошла к их дому. Хорошо еще, что ты остановил меня. Ничего подобного со мной раньше не случалось. Мама бы рассказала.

– Прости, что не остановил тебя сразу, но зато теперь мы оба знаем, что это может случиться. И попытаемся с этим справиться. – Николай старательно избегал слова «колдовство», словно оно само по себе обладало какой-то силой, которую можно привлечь, если назвать. – Не бойся ничего, я не оставлю тебя одну. Мы что-нибудь придумаем. А сейчас давай спать.

Он лег рядом с Ниной, не раздеваясь, и обнял ее. Думал, что вовсе не сможет заснуть, однако, провалился в сон мгновенно.

На следующий день Николай купил газету и стал звонить по объявлениям. Цены неприятно удивили. Уже после пятого звонка понял, что эта, так называемая белая и черная магия, стала очередным бизнесом в руках ловких и находчивых. Все, кому он рассказывал про Нину, говорили, что на его невесту была сделана сильная порча, снять которую потребуется много усилий, а еще больше денег. И это, естественно, без всяких гарантий. Николай призадумался. Денег у них не было. Тогда он пошел в местную библиотеку и набрал разных книг и журналов на нужную тему. Если им никто не может помочь, они будут бороться сами. После этого он зашел за Ниной в больницу. Состояние Дарьи Дмитриевны было по-прежнему тяжелым, и после операции она еще была слишком слаба. Ему удалось уговорить Нину вернуться домой, чтобы немного поспать.

– Пойдем пешком или поедем? – спросил он Нину, изучая расписание автобуса. – Ждать еще двадцать минут.

– Давай подождем. Идти сил нет, – Нина опустилась на скамейку на остановке и только тут заметила пакет с книгами. – Что это у тебя? Учебники?

– Нет. Я решил, что мы должны бороться с твоей соседкой. Но поскольку мы об этом ничего не знаем, набрал книг в библиотеке.

Нина благодарно посмотрела на него.

– Спасибо тебе. Мне это даже не пришло в голову. Давай посмотрим. «Магия черная и белая», «Магия деревенская» и «Ведьмы и колдуны». Какие названия. – Нина открыла одну книгу наугад и восхищенно сказала: – Ого, здесь все есть, смотри: как сделать приворот, как снять порчу. Так мы можем попробовать. Я на все готова, чтобы маму спасти. Трудно поверить, но несколько дней назад она была здорова. И что бы там врачи не говорили, я уверена – это дело рук нашей соседки.

Николай только крепче сжал ее руку:

– Я все сделаю, чтобы ты стала прежней. Я как тебя вчера увидел, – по лицу Нины пробежала тень, но она молчала, – Сразу простил. Вся ревность испарилась. Я понял, что той ночью это была не ты.

– Ты меня простил? – неуверенно переспросила она.

– Да.

– И… никогда больше не будешь вспоминать?

– Нет, никогда. Скажи только последний раз – ты на самом деле не любишь этого Василия?

– Конечно, нет, дурачок, – Нина прислонилась к его плечу.

Когда они уже свернули на свою улицу, из дома вышел Василий и направился к ним навстречу. Нина вздрогнула и почувствовала, что между ними по-прежнему что-то существует. Ее влекло к нему. Хотела пройти мимо, лишь холодно кивнув, но он загородил дорогу.

– Нам нужно поговорить!

– Оставь ее в покое, – вмешался Николай.

– Это очень важно, – настаивал Василий. Нина вдруг почувствовала желание провести рукой по его лицу и убрать упавшие на лоб кудри.

– Иди домой, я сейчас приду, – быстро сказала девушка Николаю. Молодой человек вздохнул и, сделав несколько шагов, остановился, не желая оставлять их наедине.

– Что ты хотел мне сказать? – нахмурилась Нина.

– Я жалею о том, что попросил сделать на тебя приворот. Если бы я только знал, что все зайдет так далеко. Теперь она решила извести твою мать. Вбила в себе в голову, что она мешает нам быть вместе. Вчера узнал, что она попала в больницу.

Нина в ужасе закричала:

– Хватит! Я ничего не хочу слышать! Оставьте нас в покое!

Услышав последние слова, к ним подскочил Николай.

– Слушай, ты! Еще раз повторяю тебе, чтобы ты оставил в покое мою невесту.

– Не лезь не в свое дело! – огрызнулся Василий и тихо обратился к Нине.

– Я хотел тебя предупредить, что вам лучше уехать.

Дома у Нины началась истерика. Николай заставил выпить ее глоток домашней наливки, которую нашел на полке в шкафу. Позже, немного успокоившись, Нина передала жениху слова Василия. Николай посмотрел в незанавешенное окно, и деревья в саду снова показались ему зловещими, как и в предыдущую ночь. Он вспомнил, что рядом лес, а в лесу… Растревоженное воображение стало рисовать ему ведьм и русалок. Поежился, зажег свет и проверил: заперта ли входная дверь. Нина вопросительно посмотрела на него, и он мысленно отругал себя за малодушие. В конце концов, он здесь для того, чтобы защитить ее.

– Коля, давай твои книги. У нас нет времени. Мы должны остановить колдовство.

Они долго читали, ища средство, как снять порчу. И, наконец, Нина вскрикнула и ткнула пальцем.

– Смотри, кажется, это то, что надо. «Снять рубашку больного, обтереть его этой рубашкой и отнести ее в ближайший лес и там сжечь». Это легко можно сделать. Завтра возьму у мамы рубашку.

Николай посмотрел на девушку: в ее голубых глазах никакого страха, губы упрямо сжаты.

– А ты не боишься? Тут написано, надо быть одной. Или ты хочешь, чтобы я…

– Нет, я все сделаю сама. Будешь ждать меня дома. Ничего со мной не случится. Я в этот лес с детства хожу, каждую тропинку там знаю. Да и не пойду я далеко. Сделаю все на полянке и бегом домой.

Николай задернул шторы.

– Давай спать ложиться. Тебе вставать рано. Вдруг завтра Дарье Дмитриевне будет лучше и не придется ничего делать.

– Хорошо бы. Так хочется, чтобы мама поправилась.

Молодые люди посмотрели друг на друга и опустили глаза, побоявшись прочесть в них то страшное, о чем каждый думал и боялся сказать, словно облеченное в слова оно могло приобрести силу.

Глава 8

Состояние Дарьи Дмитриевны, несмотря на прогнозы врачей, продолжало ухудшаться, что и подтолкнуло Нину к решающему шагу. Около полуночи они вышли на крыльцо из теплого и уютного дома. Свет из окон отбрасывал причудливые тени на садовые деревья и узенькую дорожку к калитке. Лес стоял темный и неприветливый, и Николай вспомнил про лешего. Как знать, если уж в соседнем доме живет колдунья, так почему бы и в лесу не обитать одетому в звериную шкуру старику? Молодой человек повернулся к Нине. Она прижимала к груди рубашку Дарьи Дмитриевны и фонарик. Заметил, что руки у нее дрожат.

– Может, все-таки вместе пойдем?

– Не надо, в книге написано, что нельзя даже по дороге ни с кем разговаривать. Давай сделаем все, как положено. Я тысячу раз была в этом лесу и уверена, что там никого нет. Прочитаю заговор, подожгу рубашку и бегом домой, – быстро говорила она, успокаивая то ли его, то ли себя.

Николай вздохнул. Конечно, в этом лесу не водятся дикие звери, и мало кому из деревни придет в голову пойти туда в такое время. Да и леший живет только в сказках. Но все же что-то неосознанно продолжало беспокоить. Он видел, каких невероятных усилий Нине стоило казаться спокойной. Вряд ли он мог признаться самому себе, что на самом деле был рад остаться в спасительной близости от дома.

Нина сбежала по крыльцу и вышла за калитку. Около их ворот горел единственный фонарь, дальше простиралась темнота. Осина возле забора жалобно зашелестела листьями. Девушка отошла от дрожащего дерева и оглянулась на освещенные окна дома, чтобы взбодриться. Холод, несмотря на теплую куртку, пронизывал все тело. «Может, вернуться», – мелькнуло в голове, но, напомнив себе о больной матери, Нина решительно вошла в лес, держа перед собой фонарик. На темном небе ветер гнал тучи, протяжно выли собаки. Нина остановилась. Казалось, что за каждым деревом может притаиться опасность.

На полянке девушка остановилась. Дальше в лес ни за что не пойдет. Сердце так билось в груди, что она слышала его стук. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Нельзя дрожать, произнося заговор. Ей нужны силы, чтобы каждое слово заговора подействовало. Почувствовав, что немного успокоилась, начала вполголоса.

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

Шел Господь по земле; людям помогая, от гроба поднимая. Подними Господь, рабу твою Дарью с одра болезни, смертельной постели, с мук телесных, отверни от смерти, поверни к жизни именем твоим, делом моим. Продли рабе своей Дарье веку земного. Аминь.

Достала коробок спичек из кармана. Мамину рубашку пришлось положить на траву. Присела на корточки. Чиркнула спичкой об коробок, но она тут же погасла. Поспешно достала другую: спичка сломалась, даже не успев зажечься. Попробовала снова, прикрывая появившийся огонек ладошками. Несмотря на все усилия, ничего не получалось. Спички гасли прежде, чем она успевала их донести до рубашки. Нина чуть не расплакалась. Исчиркала полкоробка, прежде чем рубашка загорелась. Теперь можно идти домой. Повернувшись, сделала несколько шагов и заметила приближающуюся к ней высокую фигуру. Страх перехватил дыхание, и Нина только смогла тихо пискнуть, направляя фонарь идущему в лицо.

– Что ты делаешь в лесу? – спросил Василий, заслоняя рукой глаза. – Да убери ты фонарь.

Обрадовавшись, что это ее сосед, Нина опустила фонарик.

– Что ты там такое зажгла? Еще пожар устроишь!

Василий прошел мимо. Не выдержав, девушка оглянулась и увидела, как он принялся затаптывать слабый огонек. Нине казалось, что он топчет ногами не горевшую тряпку, а ее мать. С криком «прекрати» она бросилась к нему и оттолкнула, но огонь уже погас. Нина опустилась перед рубашкой на колени и заплакала. Теперь она точно знала, что мама умрет. Она нарушила заговор.

– Нина, что с тобой? Вставай! – он попытался поднять девушку.

– Откуда ты взялся? – закричала она. – Я ненавижу тебя! Ненавижу! Слышишь? Никогда больше не подходи ко мне.

Нина повалилась в траву, собирая голыми руками, обгоревшие клочки рубашки и захлебываясь от слез.

– Мама, мамочка. Не уходи. Не покидай меня.

– Да что с тобой? Оставь это, ты обожжешь руки. Мама поправится, – Василий говорил какие-то слова, чтобы утешить ее. – Тебе не нужно этого делать. Ничего не получится.

– У меня получилось бы, если бы ты не вмешался. Ты что, следишь за мной?

– Я возвращался домой, когда увидел, что ты пошла в лес. Сначала не хотел тебе мешать, но не смог. Не вступай ты на эту дорогу. Ты же не колдунья.

– А что мне делать?! Сидеть и смотреть, как мама умирает? Это был мой последний шанс.

Нина повернулась и пошла прочь из леса. Позади нее шел Василий.

Глава 9

Николай проснулся. Открыл глаза и увидел, что Нина и Дарья Дмитриевна в халате, накинутом на ночную рубашку, стоят в центре комнаты. Светало. Голос Нины звучал отчетливо, Дарьи Дмитриевны приглушенно, словно издалека. Сиреневая дымка окутывала всю ее фигуру. Прислушался.

– Мамочка, как ты сюда попала? Ты же должна быть в больнице.

– Я пришла проститься с тобой. Мне нужно выполнить поручение отца. Возьми мою шкатулку, где я хранила свои бумаги.

Нина подошла к столу и взяла шкатулку в руки. Следуя указаниям матери, нажала на потайную кнопку, и дно шкатулки послушно выдвинулось, обнаружив тайник внутри. Там, на синем бархате, в приглушенном свете ночника, поблескивала серебряная цепочка с большим крестом.

– Это крест твоего отца, – услышала она голос матери. – Надень его.

Нина повиновалась.

– Теперь я буду спокойна. Прощай!

Нина протянула руку к матери, но кисть повисла в воздухе. Дарья Дмитриевна исчезла.

Николай сел. Что это было? Видение? Взглянул на стоящую посередине комнаты девушку и громко, испугавшись, что она исчезнет, назвал ее по имени.

– Мама приходила. Отдала мне папин крест. – пальцы девушки, перебирая звенья цепочки, добрались до креста, который она сжала.

– Дарья Дмитриевна была здесь? – на всякий случай переспросил он.

– Да. Ты видел ее?

– Видел.

Резкий звонок мобильного телефона разорвал тишину.

– Примите наши соболезнования. Дарья Дмитриевна скончалась. – врач говорил что-то еще, но Нина не слышала. Опустила телефон и так и осталась сидеть, не двигаясь.

– Что? – спросил Николай, уже зная ответ.

– Сказали, что мама умерла, – тихо сказала девушка. – Но она же только что была здесь. Она не могла умереть. Я только что с ней разговаривала.

Николай обнял девушку за плечи.

– Бывает, что душа приходит к тем, кого любит, чтобы проститься.

– Не могу поверить, что мамы больше нет. – Нина всхлипнула. Я же только что видела ее своими глазами. И ты видел.

– Да, видел, – подтвердил Николай. – Но она была нереальная. Словно в облаке. А вот крестик, – он дотронулся рукой до ее шеи, белеющей в вырезе ночной рубашки, – Здесь, и он настоящий. И это подтверждает то, что твоя мама была здесь на самом деле.

Они еще долго сидели молча. Потрясенные и испуганные. Нина не плакала. Говорила себе, что звонок оказался ошибкой. Нужно дождаться утра, когда можно будет поехать в больницу, чтобы убедиться, что мама жива. Николай понимал, что творится в душе у Нины. Понимал, что она не верит и чуть ли не впервые в жизни боялся рассвета, когда приблизится час горького знания о невосполнимой потере. И он, никого не хоронивший из близких, должен стать единственной поддержкой для любимой. Ему хотелось остановить часы и остаться в темноте, пусть с призрачной, но все же надеждой, что никаких страшных перемен в их жизни не произошло, и Нина, как и прежде, будет спешить домой, потому что мама волнуется и ждет.

Глава 10

Гроб с телом Дарьи Дмитриевны стоял в гостиной. Нина, просидевшая при свечах всю ночь, чувствовала себя совершенно больной. Слезы облегчения не принесли. Дарью Дмитриевну многие любили, поэтому проститься с ней пришла почти вся деревня. Одним из последних в калитку нерешительно вошел Василий. Николай загородил ему дорогу.

– А ты зачем здесь? – грубовато спросил он. – Я тебя не пущу.

– Мне может запретить только Нина, – мрачно заявил Василий, еле сдерживая желание отодвинуть этого худенького паренька плечом. – Позови ее.

Николай поплелся за Ниной. Уставшая от причитаний соседей и соболезнований, с красными глазами, она разговаривала на веранде с какой-то женщиной. У Николая сжалось сердце от жалости – такой бледной и худенькой она выглядела в простом черном платье. Он отвел ее в сторону и прошептал:

– Там пришел Василий. Я не хотел его пропускать, но он спрашивает тебя.

Нина выглянула в окно и увидела у калитки высокую фигуру соседа.

– Пусть проходит, – тихо сказала она. – Он не может отвечать за дела своей матери.

Николай махнул Василию рукой и укрылся в глубине сада. Не хотел видеть их встречу с Ниной, боялся, что не сдержится.

С низко опущенной головой Василий переступил порог веранды и сразу увидел Нину. Он смотрел на нее, и ему хотелось сказать, как он сожалеет, что все так произошло, о своей любви, ставшей лишь сильнее, и как больно смотреть на ее жениха, державшегося по-хозяйски в ее доме.

– Ну что ты стоишь? – спросила Нина, глядя на него сухими глазами. – Пойдем. Ты сможешь собственными глазами увидеть, что вы сделали с мамой. – его лицо исказилось гримасой боли, и она пожалела о своих словах.

Василий остановился у гроба, глядя в осунувшееся лицо Дарьи Дмитриевны. Он мысленно попросил у нее прощения, поцеловал в холодный лоб и, выпрямившись, осмелился поднять глаза на Нину: по ее лицу текли слезы. Если бы он только мог плакать вместе с ней. Он подошел к ней и прошептал «прости». Нина отвернулась, так защемило сердце. На веранде и во дворе толпились люди, собравшиеся, чтобы проводить Дарью Дмитриевну в последний путь.

Крышку гроба подняли. Люди выстроились полукругом. Рядом с Ниной, поддерживая ее под руку, стоял Николай. Никто не обратил внимания на Улиту, которая медленно, опираясь на палку, подошла к самой могиле и, дождавшись тишины, громко начала.

– Я хочу, чтобы все собравшиеся знали, что это она, – Улита ткнула пальцем в Нину, – Виновата в том, что мне пришлось наслать порчу на ее мать. И это только начало. Я всех вас накажу, – она обвела взглядом людей в траурных одеждах. Молодая женщина, стоявшая ближе всех, непроизвольно отступила. – Все, что случится в деревне, – продолжила Улита, – Произойдет из-за того, что эта девчонка не выполнила своей клятвы. Она еще может все остановить, если вернется к Василию. Она его невеста. И если она этого не сделает, страшное зло обрушится на деревню. – Улита подошла к самому гробу Дарьи Дмитриевны и усмехнулась: – Прощай, Дарья. Упрямая у тебя дочка оказалась. А я ведь ее предупреждала.

Улита пробормотала что-то себе под нос и поковыляла обратно. Нина не могла поднять глаз. Люди молчали, словно загипнотизированные. Несколько человек, не дожидаясь конца погребения, поспешили к выходу.

Дальнейшее было скомкано. Гроб поспешно забросали землей, на могиле, как положено, поставили крест. Люди потянулись к выходу. Все старались держаться от Нины подальше. Только одна старушка подошла к ней:

– А ты на самом деле подумай о том, что ведьма сказала. Все знают, что ты ходила с ее сынком. Замуж обещала за него выйти. Обещала, скажи?

Нина опустила голову, едва сдерживая слезы, а Николай возмущенно сказал:

– Ну, оставьте же вы ее в покое. Хотя бы сегодня. Имейте же совесть.

– А ты меня, милок, не совести. Неизвестно откуда ты такой умный взялся. Живете в грехе, не венчаны, не расписаны. После твоего появления в нашей деревне все и началось. Нинка Ваську бросила, а ведьма вон как разозлилась. Я-то знаю, что она все может. А вдруг и вправду нашлет беду на честных людей?! Она же колдунья.

После поминок, проводив последнего гостя, Нина горько сказала Николаю:

– Ну вот и все кончилось. Мамы больше нет, и в этом виновата только я.

– Да что ты такое говоришь? Дарья Дмитриевна просто заболела.

– Нет, она была здорова, – Нина упрямо покачала головой. – Она заболела после колдовства. Улита сама сегодня призналась.

– Не надо обвинять себя. От этого станет только хуже. Это просто совпадение.

– Совпадение! – Нина вскочила и заметалась по маленькой комнате. – Сколько же можно этих совпадений! Ты не знаешь, что со мной происходит, – она закрыла глаза и застонала от нахлынувших воспоминаний. – Я не могу справиться с собой. Когда вижу Василия, я чувствую себя привязанной к нему. Трудно объяснить, как это происходит. Тебе нужно бежать от меня.

Николай вздрогнул от неожиданности.

– Почему?

– Я приношу людям несчастье. Улита не остановится, пока я не вернусь к Василию. Сделает все, чтобы убрать тебя с дороги. – Нина взяла руку жениха и поцеловала, глаза лихорадочно блестели. – Коленька, ты самое лучшее, что было в моей жизни, но я не смогу простить себе, если она и тебе причинит зло.

– Об этом не может быть и речи, я не оставлю тебя.

– Я прошу тебя, Коля. Зачем тебе нужна девушка, которая во сне ходит к соседу?

– Так не может быть вечно. Мы должны найти средство, чтобы снять это заклятие.

– Я уже однажды пробовала стать колдуньей, – горько усмехнулась Нина, убирая за ухо прядь волос, выбившихся из косы. – К сожалению, мы слишком слабы. Даже в этой книге я прочла: нужны определенные способности, чтобы внушать свою волю другим людям. Этому невозможно научиться. Колдуны после смерти передают свое мастерство другим.

– Неужели ей все-таки удалось тебя напугать?

– Это не испуг, это нечто другое. Мы с мамочкой были слишком самонадеянными и наивно считали, что нас это не коснется. Вот и подпустили ее к себе слишком близко. Ведь в нашей деревне, с тех самых пор, как здесь появилась Улита, ее все сторонятся. Беременные женщины переходят на другую сторону дороги. А уж если ее встречают молодые на своем пути к ЗАГСу – знай, что брак распадется. – Николай молчал. Он все еще до конца не мог в это поверить. Двадцать первый век на дворе, мобильные телефоны, цифровое телевидение, а здесь, в этой деревушке, всего в тридцати километрах от столицы, живет ведьма, которую все боятся. Будешь рассказывать – засмеют, скажут, что умом тронулся. А что же тогда здесь происходит? – А еще Улита умеет находить пропавшие вещи. Однажды мама потеряла браслет, свадебный подарок отца. Пожаловалась Улите, и та сказала ей пойти на станцию, где будут продавать этот браслет. Мама не поверила, но на станцию все же сходила. Представляешь, каково было ее удивление, когда все оказалось так, как предсказывала Улита.

– Представляю, – согласился Николай. – Но все это может быть…

– Совпадением, – перебила его Нина. – Нет, Коля, столько совпадений не бывает. Так что тебе лучше уйти.

– Нина, обещай мне ответить честно только на один вопрос? – Николай пытливо заглянул ей в глаза.

– Обещаю. Но только после этого ты уйдешь, ладно?

– Скажи – я мешаю тебе? Может, ты на самом деле решила вернуться к нему? – он махнул в сторону дома Василия. – Я пойму, если ты вдруг поняла, что так и не смогла его забыть.

– Как ты мог подумать такое?! Конечно, я не вернусь к нему. Ни за что. Если только… – Нина опустила голову.

– Если что?

– Если только смогу быть достаточно сильной, чтобы не дать ей овладеть моей волей, – грустно произнесла девушка. – А теперь уходи. Я должна быть уверена, что старуха не причинит тебе зла.

Николай встал и подошел к Нине, крепко прижал к себе.

– Я никуда не уйду, сколько ни гони. Я люблю тебя.