Текст книги "Возвращение к истокам (СИ)"

Автор книги: Татьяна Садыкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Я шокировано замолчал, пытаясь осмыслить произошедшее.

Меня еще никогда в жизни так не унижали. А пока я пытался прийти в себя и осознать тот факт, что меня только что публично поим… хм, оказали честь прокатиться на рыцаре, этот дегенерат еще и заговаривал мне зубы. Говорил, ослепительно улыбаясь, что я сейчас согреюсь в сиянии его пламенного сердца, что меня спасут и отнесут на жертвенный огонь, точнее, поднесут к камину, что я…

Мои уши завяли от его возлияний еще на втором комплименте. Я остро хотел двинуть по его наглой роже пару раз, чтобы стереть эту улыбочку, да только такое поведение совершенно противоречило моему образу. Так что я, стараясь отрешиться от происходящего, терпел “заботу”, чувствуя затылком, как мысленно хохочет Риэл. Ему-то смешно, а вот мне… не очень.

Если он кому-нибудь проговорится – убью.

***

Сидя на кухне и колупая ложкой перловую кашу, которой соизволили накормить нас монахини, я думал, что все идет совершенно не по плану. Вместо того, чтобы рьяно искать Ирен в этой обители умалишенных женщин, я сижу на их кухне, пытаюсь запихнуть в себя постную кашу, и, чуть ли не уткнувшись носом в тарелку, избегаю смотреть по сторонам. Ибо я прекрасно знаю, что меня там ждет. У меня по коже бегут мурашки от одной мысли, что я наткнусь на плотоядный взгляд Алинора Гриворда.

Делать дурочку и “не замечать” интерес к своей персоне становилось все труднее. Как же мне хотелось выколупать из этих железок Алинора и сделать из него наварной гуляш, утопить его в кипящем чане, только чтобы не слышать навязчивые комплименты.

Но отделаться от Гриворда не получалось. Он словно почувствовал, что я хочу пробиться к Ирен и всячески мешал моему плану, буквально следя за каждым моим движением! Терпения у меня с каждой минутой было меньше, а раздражения – больше. Вместо того, чтобы есть перловку, не замечать взгляда Алинора и слушать скабрезные шуточки Риэла, я должен был искать принцессу!

– Вам говорили, что вы прекрасны, – начал по третьему кругу будущий гуляш, совершенно не замечая моего убийственного взгляда.

Вместо ответа я толкнул локтем Риэла, который сидел рядом и в отличие от меня с удовольствием ел эту бурду. Тот слегка подавился и вопросительно мне кивнул, мол, что мне от него надобно.

– Ты когда свой долг отрабатывать будешь? – еле слышно произнес я, не поднимая головы от своей тарелки. – Где песни, пляски, отвлечение внимания этих дур?

– Было бы кого отвлекать, – проглотив, он нахально мне хмыкнул. – Здесь только одна дура…

– Смерти своей хочешь? Отвлеки его.

– Зачем?

Я выразительно на него глянул.

– Не, “сестренка”, это не по моей части.

– Ты с дуба рухн…

– Отвлекать его должен ты, – перебил меня мой “братик”. – Забыл что ль, что этот, – он кивнул на Гриворда, который, упоенно и, закрыв глаза, рассказывал пустоте какие-то байки из жизни рыцаря. И, явно увлекшись, не замечал ничего вокруг, – знает, где твоя девка сидит?

– Не девка, – проворчал я, – а Ирен. Предлагаешь выпытать у него, где ее держат?

– А ты гений, колдун.

– Заткнись, – беззлобно прошипел я.

Мы замолчали на пару секунд – Гриворд взял паузу, чтобы промочить горло и, послав мне ослепительную улыбку, вновь начал говорить сам с собой.

– А ты ему явно понравился, милашка, – гадко улыбаясь, не удержался от комментария Риэл. – Весь вечер глаз с тебя не сводит.

Я предпочел промолчать на такое провокационное высказывание. Я с ним после поговорю, когда окажусь за пределами монастыря. А лучше устрою ему жуткую диарею – один импульс в нужной точке и он не вылезет из кустов неделю. Целители могут не только лечить и выводить из себя нашего брата очень чревато. Надо же научить таким непреложным истинам своего будущего родственника.

Но идеи у него были верные. Чем бестолково бегать по всему монастырю и давать служительницам Великой повод выставить меня вон за неуемную исследовательскую деятельность, т е шпионаж, лучше сразу узнать в какой келье проживает Ирен. Только оставалось самое сложное – заставить раскрыть эту тайну рыцаря. Я предполагал, как можно это сделать – проще всего соблазнить, но сам процесс меня совершенно не устраивал.

Откровенно говоря, мне это претило.

– Ты сейчас баба, – видя мои гримасы боли и безысходности, прошептал фальшивый менестрель. – Так будь бабой. Соблазни его и двигай к своей принцессе. А я этих монашек отвлеку, чтоб под ногами не болтались.

– Легко сказать… – от одной мысли меня воротило. Был бы другой, я бы еще и подумал, но этот… Не-е-ет.

– А чего сложного? Покрутил своим фальшивым задом, потряс титьками, похлопал глазками и он готов!

Да. Готов. Как блюдо дня.

– Тебя же не просят выколупывать его из железок, – продолжил уговаривать Риэл, – только заговорить зубы.

Я вновь посмотрел на Алинора Гриворда, который с аппетитом наворачивал уже пятую порцию этой гадкой пресной перловки, иногда заинтересованно на меня поглядывая. Соблазнить его, чтобы вызнать, где находится Ирен? Я хлебнул кваса, который был в моей кружке и поморщился. Кислятина.

Но делать-то все равно что-то было надо. Я что, зря так страдал? Ради того, чтобы прийти сюда и поесть пресной перловки с кислым квасом, а потом, не солоно хлебавши, уйти на рассвете?

Я залпом допил квас и резко встал с лавки, чуть не снеся в процессе все то, что стояло на столе. Сейчас я покажу этому вандалу мастер-класс по обольщению!

– Благородный сир, – с нажимом произнес я, с вызовом посмотрев на рыцаря, – мы можем поговорить наедине?

Риэл подавился квасом, который к своему несчастью решил хлебнуть, а Алинор Гриворд наконец-то замолк. Он, словно не веря своим ушам, воззрился на меня так, будто к нему снизошла с небес сама Богиня Элисень.

–Наедине? – еле слышно прошептал он и, мне показалось, слегка покраснел. – Конечно, прекрасная леди, я весь ваш!

Несмотря на всю абсурдность ситуации, мне захотелось рассмеяться. “Весь мой”. Обходительный рыцарь. Знал бы он, кого обхаживает.

***

Для столь деликатного разговора мы пошли в один неприметный закуток, около кладовой. Тихий, темный, вдалеке от лишних глаз и наглых ушей одного недоменестреля – идеально, чтобы никто не увидел, а потом не опозорил на всю страну. Укромное место для будущего соблазнения я искал молча, в уме продумывая будущий разговор, да и, заглянул в чан с водой, чтобы посмотреть на свое лицо и удостовериться, что ни одна ресничка не отклеилась, да и выгляжу я пригодным для такой ответственной миссии. За всеми моими манипуляциями Алинор необычайно тихо шел за мной, словно у этого говорливого олуха отнялся язык. Неужели он робел? Какой я нехороший, собираюсь морально уничтожить и использовать наивного рыцаря для своих целей.

Я был готов к тому, что Алинор будет мяться, как подросток пубертатного периода на первом свидании с девчонкой, которую пригласил на сеновал познакомиться поближе, но вот только потерял свою решительность еще на пороге данного любовного гнездышка. Но все мои ожидания пошли прахом, когда мы остались наедине. Где-то на периферии были слышны голоса монахинь, надрывные песни Риэла, который решил развлечь неискушенную публику девиц своим скудным блатным репертуаром и тем самым, дать мне немного форы на поиски Ирен.

Алинор действовал решительно. Не успел я пикнуть, как был прижат к стене, а моя бедная ладонь зажата в могучих латных ручищах сэра Гриворда. Не вырваться, не убежать без использования магии. Да я его даже ударить не могу без последствий – все закрывает доспех!

Мне резко подурнело, а ноги слегка подкосились – когда тебя прижимает в темном уголке субъект в доспехах, который выше на полторы головы и шире раза в два, не до церемоний и неумелого заигрывания. Тут впору задуматься, как сбежать и плюнув на конспирацию, обезвредить этого ловеласа, пока он того… не закинул меня на плечо и не потащил как добычу в кладовку, так сказать, чтобы оприходовать по назначению.

О, моя дорогая Ирен, и почему ради того, чтобы с тобой встретиться, я должен получить такие душевные потрясения?

Но, к сожалению, Гриворд не слышал моих мысленных позывов и со свойственной ему горячностью прошептал:

– Сияние ваших глаз, затмевает собой звезды, ваши тонкие и изящные пальчики нежнее бутонов роз, а взгляд хмелит сильнее сидра. Позвольте мне упиться этим хмелем и пасть к вашим ногам, о, моя прекрасная миледи.

Я сильнее сжался в стену, чувствуя на своей шее его дыхание. Мне было противно, мерзко и, честно, немного страшновато, словно, в любой момент Гриворд мог уличить обман. Хотелось оттолкнуть от себя его мерзкую рожу, но вместо этого я улыбнулся.

– Можете называть меня Миленой, сир, – милостиво позволил я, отчего безмерно обрадовал поклонника, который явно решил, что наши непростые отношения перешли на новый уровень. Эпопея с моей бедной рукой закончилась и теперь страдала талия, на которую он, как бы нечаянно положил свою руку.

Стараясь унять нервный тик и сделав над собой усилие, нежно провел рукой по колючей щеке Гриворда и игриво прошептал:

– Даже лучше чем Ее Высочество?

– Вы ее прекраснее, – с придыханием прошептал рыцарь, расцеловывая мне руку.

Я не обольщался на свой счет. Гриворд прожил несколько месяцев бок о бок со сворой религиозных девиц без права уйти из монастыря в ближайшую деревеньку развеяться, а также косо глянуть на рьяных последовательниц Евлампия Мученика. Естественно, для него любая женщина, которая не дала обет будет красивее и милее Пресветлой… даже если это будет переодетый мужик.

Мне, можно сказать, повезло. Я был первой дамой, которая встретилась на его невольном обете безбрачия и так просто упускать свой шанс, причем, единственный за долгие месяцы, а то и годы, он был не намерен. Оттого и встретил меня во все оружия… и с напором, чтобы очаровать “глупую крестьянку” напыщенными речами, затащить в тихий уголок и дать ей познать “благородную любовь”.

Я торжествующе улыбнулся – рыбка попалась на крючок. Уж ради призрачной надежды залезть мне под юбку, он выложит все.

– Милорд, вы охраняете Ее Высочество, – он кивал, не отрываясь от лобызания мой руки, – это так важно и интересно!

Особенно для меня.

– Его Высочество меня попросил позаботиться о миледи. И как я мог отказать, о, моя луноликая Милена?

– А принцесса… расскажите мне о ней. Какая она?

– Она может осветить даже подземелье своей солнечной улыбкой, согреть холодное сердце теплым взглядом… – Лицо Гриворда на миг просветлело, обретя мечтательное выражение лица. С такими чувствами говорят не о земной женщине, а о чем-то светлом, божественном и недостижимом. Но вдруг на его лик набежала тень, словно он вспомнил о чем-то неприятном. – Но улыбка госпожи померкла ,свет погас… И все это из-за одного гнусного колдуна! Не будь он мертв, я бы разрубил его на две половины своим мечом Рахтириусом! – он воинственно стиснул кулак, поджав побелевшие от гнева губы.

– Колдуна? – тихо выдохнул я, по-настоящему робея под этим яростным взглядом. Алинор ненавидел меня так неистово, так сильно, что по спине пробежали мурашки. Вдруг узнает? Прежде чем я смогу произнести заклятье, он успеет меня ударить латной перчаткой и отправить в глубокое забытье. Слишком он был близко – не увернуться, не сбежать.

– Вы не знали?! – изумился мужчина моей неосведомленностью. – Ее недавно похищал злобный и коварный Никериал Ленге! – он выплюнул мое имя как проклятье и с плохо скрывающим бахвальством закончил. – И именно я спас Ее Высочество Ирен от этого исчадья Настерревиля! Я чувствую его везде!

Конечно, чувствует он. Так ко мне липнет, словно хочет залюбить своего врага до смерти.

– Бедняжка… – “посочувствовал” я горю той, что поначалу изводила мое душевное здоровье с упорством фанатичного героя.

– Надеюсь, миледи обретет здесь душевный покой и забудет…. ту неприятную историю. – поделился со мной сокровенный Гриворд, на миг выйдя из образа заядлого ловеласа. Он видно искренне переживал за Ирен, хоть был человеком и недалекого ума. Слишком простодушный, преданным рыцарским идеалам и видящий мир только в двух цветах: добро и зло. Ариан все рассчитал правильно и из Алинора Гриворда получился идеальный цепной пес: преданный, лающий на посторонних и слепо верящий хозяину, только вот одурачить его не составило большого труда.

– Она живет как монахиня?

Благородный рыцарь Его Величества сокрушенно вздохнул:

– О нет, услада моей души, хотя она и живет в монашеской келье, ходит их одеждах и посещает службы, вознося хвалу Великой, все же вольна в своем выборе занятий.

Глубоко внутри я обрадовался – мне не хотелось, чтобы Ирен становилась одной из этих страшных женщин.

– А в какой принцесса проживает келье?

– Не могу сказать, – сразу нахмурился Гриворд, своим серьезным настроем нарушая созданную интимную обстановку. Чтобы ее вернуть – пришлось легонько провести пальцами по его щеке, обещая при правильном ответе предложить что-то более существенное.

Я видел, как в Гриворде боролись долг и чувства. И к моему счастью второе победило.

– В северной части… – порывисто выдохнул он, стараясь не смотреть мне в глаза.

– А где именно? – с жаром прошептал я, обняв его за шею. – Прошу…

Алинор поплыл. Слишком долго у него не было в объятьях дамы, чтобы и дальше противиться ее чарам. Слишком она, то есть я, “была настойчива”. Словом, у рыцаря не было и шансов устоять против моего обаяния и закрыть от меня главное сокровище монастыря – мою реликвию. А также Ирен.

– Третья крайняя… слева от статуи Великой… на втором этаже…

Говорить, пересиливая себя, мужчине было трудно, он, прерывисто дыша, вдыхал, словно пьянящий аромат моего парика, помутневшим от вожделения взглядом, смотрел на мои губы, а его руки уже деловито скользили по моему телу… Он наклонился, опалив меня своим разгоряченным дыханием… Но внезапно закатил глаза и всем весом навалился на меня, придавливая к полу. Меня передернуло от омерзения, я зашипел, пытаясь оттолкнуть от себя эту тушу в железной обертке, и ругая себя за нетерпеливость. Мне так хотелось побыстрее избавиться от этого дамского угодника, что я просто не учел некоторые аспекты… Например, что падая, этот поборник добра и благочестия подомнет меня под себя. Проклятие!

В силу своей профессии целители умели многое: останавливать кровотечение, быстро регенерировать ткани, выжигать энергией нежелательные опухоли, а также пережимать некоторые сосуды в головном мозге, чтобы обеспечить пациенту долгий и глубокий сон. Магической анестезией умел пользоваться любой целитель, нужно было только положить руку на затылок пациента, что я и сделал, пока этот ловелас ко мне наклонился.

Но если от поползновений этого рыцаря я избавился, то сейчас передо мной встала другая проблема. Если выползти из под этой груды доспехов я, кряхтя и пыхтя, смогу, то как мне волочить подальше от людских глаз эту тушу? Я не могучий оборотень, чтобы поднимать вес, который превышает мой собственный в несколько раз, а обычный маг, пренебрегающий физическими упражнениями.

К счастью, рядом от нас была кладовка…

Потирая спину слегка трясущимися руками, я через некоторое время вышел из обители старых метел и другого хозяйственного мусора. Потратил несколько минут, выцарапывая ржавым гвоздем на косяке руны – запирающее заклятье, которое, к сожалению, в монастыре продержится меньше суток. Но на моих губах застыла улыбка.

Я его вырубил, связал, и закрыл, а также вызнал, где держат Ирен.

О, женщины и имя им коварство. Хо-хо-хо.

***

Мне было не спокойно – волнение захлестывало душу, а ноги уже несли меня к кельям. Где-то там Ирен, бедная девчонка, из-за которой у меня болела душа. Разум механически отчитывал комнаты, сердце замирало от каждого постороннего шороха. Я, конечно, мог придумать адекватный ответ на вопросы возмущенных монахинь, если они встретятся мне на пути, но попадаться им на глаза все равно не хотелось.

Ворвавшись в полутемную келью, я бегло осмотрелся: маленькое окошечко даже не застекленное слюдой и похожее больше на бойницу, невзрачная кровать, застеленная обычным шерстяным одеялом, на которой лежала подушка набитая соломой, рядом с кроватью стояли тумбочка и шкаф, в котором расположились пожитки принцессы. Не было даже и намека на роскошь и ничего не выдавало то, что здесь проживала высокородная девица. Я сперва даже подумал, а не ошибся ли я комнатой? Но сомнения тут же развеялись, когда на месте, где стоял тазик с кувшином, нашлась расческа, на деревянных зубьях которой обнаружились золотистые волосы. От них веяло энергетикой Ирен, хоть в монастыре было довольно трудно почувствовать такие тонкие магические материи.

Если честно надеялся, что Ирен окажется здесь и, убедившись, что с ней все в порядке, а также вернув себе опасную реликвию, я смогу уйти с чистой душой, но эта маленькое несчастье как назло где-то ходила, на корню загубив мои планы о предстоящей встрече.

Уняв колотящееся, после стремительного бега, сердце, я уселся на кровать, отметив, что она весьма жестковата даже по сравнению с больничной койкой, отличавшейся далеко не королевскими перинами, и стал ее ждать, на миг почувствовав себя в роли тайного любовника.

Если честно, сидеть спокойно и ждать было невыносимо – адреналин кипел в крови, душа беснилась, словно запертая в клетке птица, а неизвестно откуда взявшаяся злость только подливала масла в огонь. Не это ожидал я увидеть, когда решил отправиться в монастырь. Нет, я понимал, что это место далеко не столица, да и условия здесь будут скромнее, к чему привыкла Ее Высочество, но такая комната принадлежала не принцессе, а… нищенке! Как король, ее брат, да еще этот полудурок Гриворд позволили так обращаться с Ирен! Как они посмели! А ведь еще Ариан уверял меня, что с его сестрой все в порядке…

– Кто вы? Как вы сюда попали?

На пороге замерла Ирен, с явным возмущением смотря на нежданного посетителя, хотя, если честно, я ее узнал лишь по голосу – осунувшееся бледное лицо с темными кругами под глазами и лихорадочным блеском в синих очах не могли никак принадлежать той красивой девушке. На ней было невзрачное платье какого-то невразумительного серого оттенка, а ее гордость – роскошные золотые волосы, были спрятаны под платком. Я вскочил на ноги, неверяще смотря на эту тоненькую фигурку, которую, казалось, унесет первым же порывом ветра, на бледные губы, потерявшие свой здоровый цвет, впалые щеки без задорного румянца…

Что они с тобой сотворили, малышка?

Слишком большой контраст с той веселой и по-детски упрямой девчонкой. Слова о реликвии застряли в горле, я все смотрел и смотрел на нее, не в силах поверить в это ужасное преображение. Душа ныла, хотелось дотронуться до нее, развеять этот страшный морок, лишь бы убедить себя, что мне все привиделось. Хотя что это я, это и вправду была Ирен и от этого было больнее и страшнее.

Наверное, я слишком долго и пристально ее рассматривал, поражаясь столь явным переменам, раз девушка, не дождавшись от меня ответа, показала рукой на дверь и повелительно выдохнула:

– Вон.

Я не двинулся с места, не в силах произнести и слова. Только сейчас я понял, как по ней скучал.

– Я сказала, – с нажимом произнесла Ирен, – Пошла вон из моей комнаты!

Это меня отрезвило. Я усмехнулся, по привычке взлохматив себе волосы на затылке и насмешливо поинтересовался:

– А иначе что? Позовешь на помощь своего верного рыцаря?

Девушка мило улыбнулась:

– За волосы протащу через порог…

Честно сказать, я потерял дар речи. Что? Но быстро справился с эмоциями, поняв, что она со мной просто играет. Ах, милая кошечка решила наконец-то показать свои коготки? Не боится их обломать?

– Я тут погляжу, – нагло улыбнулся я, – принцессы в нашем королевстве просто эталон женственности, доброты, смирения и скромности. Или же лишь я удостоился такой чести?

Вместо того чтобы смутиться, Ирен как-то странно на меня посмотрела, и, внезапно, словно спала с лица. Рука девушки взметнулась наверх, прикрывая рот, глаза неверяще расширились, и она еле слышно проговорила:

– Нн-и…к?

Я даже слегка растерялся, поняв, что меня так быстро раскрыли. Но как? Не от пары же фраз.

Но своим недоумением только подтвердил догадки девушки:

– Это и вправду ты?

– У вас страшные видения, миледи, – невесело усмехнулся я.

– Так, значит, настоящий, – выдохнула она, но, вместо того, чтобы подойти и обрадоваться долгожданной встрече, она нахмурилась.

–Что?! – не выдержал я ее изучающего взгляда. Было такое ощущение, что я пришел аки пьяный в дупель домой после трехнедельного загула, а меня на пороге встречала жена. Очень недовольная жена. Мне как-то стало не по себе, а в душе зародилась обида к эдакой несправедливости – Я тут терплю унижение, пробиваюсь через кордоны монахинь, побеждаю в неравной схватке этого полудурка-Гриворда, лишь бы увидеться с ней и что я получаю взамен? Угрозы, странные взгляды… Где объятья, заверения, что меня рады видеть, где, Настерревиль меня побери, радость, восторг своему спасителю?! Я вас спрашиваю, где!

– Ты в платье, – на меня обвиняющее показали пальцем. – И с грудью!

– Ну извините, – раздраженно проговорил я, уязвленный ее равнодушием. – В Парнаско, когда спасали мне жизнь, случайно напутали и сделали женщиной.

– Правда?! – глаза Ирен расширились от ужаса, и она себя осенила знаком Пресветлой, лишь бы изгнать столь злой морок. Но увы, я не изгонялся, а, все также возмущая ее своей шикарной грудью и платьем, стоял в ее комнате

– Конечно, сперва было неудобно, – видя в какой священный ужас пришла девушка, я не мог сдержать свой язык. О, как же я скучал над невинными подколками над наивной принцессой. – Но я привык. Главное, что я ведь жив, неправда ли?

Ирен, словно завороженная кивнула, не сводя взгляда с моего накладного достоинства третьего размера, которое, между прочим, было больше ее природного, второго.

– Я все равно буду вас любить, – оторвав свой взгляд от моего декольте, на выдохе скороговоркой проговорила принцесса. – И не важно, женщина ли вы, или же мужчина.

– Да ладно, – усмехнулся я. Мне стало смешно. – И как же будете любить?

Девушка вспыхнула аки маков цвет и засмущалась.

– Так, так, так. И это благовоспитанная девица? Ох, я даже больше скажу, девица, пребывающая, – я обвел рукой комнату, – в сиих благопристойных стенах женского монастыря?

– Но…

–Иреночка, – я ей нахально подмигнул, – ты и правду думала, что я стал девушкой? Конечно стал, но лишь для того, чтобы пройти сюда, а не для того, чтобы… – я многозначительно улыбнулся.

– Ни… ни… Никериал! – негодующе зарделась девушка. – Вы надо мной смеетесь?! – я рассмеялся, уж очень смешно и мило выглядела возмущенная девушка. Она гневно сжала свои маленькие кулачки и притопнула ножкой, посмотрев исподлобья. – Не смейтесь!

Я честно пытался сдержаться, но это было выше моих сил. Великая, давно я так не смеялся, я, даже больше скажу, с тех самых пор как сгорел мой замок. Как же мне не хватало Ирен.

– Да не смейтесь же вы! – гневно пылая синими очами, ко мне пошла девушка и ударила своим кулачком мне в грудь.

Я обнял ее одной рукой, прижав к себе – в таком плену она не сможет боле мне мешать и, тем более, пытаться меня побить. Но вместо того чтобы вырваться из подлого захвата, Ирен внезапно добровольно прижалась ко мне и всхлипнула. Мое веселье как рукой сняло… Я нахмурился. Она плачет?

На душе стало как-то неуютно. Я ее так сильно обидел?

– Простите, – приглушенно пропищали где-то в районе моей груди, – я не хотела… Но… я думала, что вы ум-мерли и… – она судорожно вздохнула, прижавшись ко мне сильнее. – Я так счастлива, а…а слезы все б-бегут… не могут…ост-танови…

Я слегка растерялся от такой резкой смены настроения и, немного поколебавшись, обнял ее в ответ, успокаивающе погладив по голове.

– Тише, милая, тише… – прошептал я. – Я здесь и все будет хорошо…

– Только не уходи, – она зацепилась за мою одежду так сильно, словно боялась, что я исчезну, растаю как утренняя дымка, вновь оставив ее в одиночестве. – Прошу…

Ее голос звучал так умоляюще, до дрожи, что я не смог отказать.

Плакала она долго: всхлипывая, вцепившись дрожащими пальцами в мое платье, уткнувшись носом мне в грудь и заливая и так далеко не сухую одежду слезами, словно сбрасывая сейчас все те переживания, которые ей пришлось испытать за все то время, что меня не было рядом. Она думала, что меня не было в живых, наверное, даже смирилась с этим и тут заявился я. Эдакий воскресший герой в женском платье. Естественно, она испытала шок, а уж потом пошли эти слезы, судорожное ощупывание моего тела, чтобы удостовериться, что я не мираж… Нет, не сказал бы что это было не приятно. Я тоже скучал по Ирен и был ее рад видеть, но ее слезы заставляли чувствовать себя неуютно и как-то виновато.

Во всем, что случилось, была моя вина. Если бы я не повел себя так безрассудно, если бы дал этим мародером обокрасть мой дом, а сам ушел вместе с Ирен… Хотя кому я вру. Я бы стал защищать свой дом до конца, я бы не ушел, не сбежал как последний трус, потеряв остатки гордости и чести. Мне просто надоело убегать, надоело прятаться, делать все правильно, все во благо другим. Я тоже хотел побыть эгоистом. И сейчас… я не знал, как лучше мне поступить. Все мои попытки следовать своим желаниям приводили к большим неприятностям. Я хотел забрать девушку из этого места, но умом-то понимал, что это делать никак нельзя.

Но как объяснить это Ирен, которая, наверняка решила, что я уведу ее отсюда?

Когда судорожные всхлипывания затихли, Ирен, подрагивающим голосом, который еще не совсем отошел от слез, прошептала:

– Вы правда? Правда, не уйдете?

Я замялся. Говорить или нет?

– Монахини вряд ли примут в свою закрытую сект… сообщество мужчину в самом расцвете сил, так что…

Ирен отпрянула от моей груди и слегка обиженно на меня посмотрела, на ходу вытирая слезы.

Я поморщился. Не хотел врать, а получилось… то, что получилось.

– Вы только пришли, – дрожащим голосом проговорила она, явно намереваясь вновь заплакать, – а уже уходите? – в ее взгляде так и читалась, мол, вновь хотите меня бросить?

– Я должен, – вздохнул я и с плохо скрытым злорадством сдал Ариана. – Ваш брат очень просил меня не усложнять вам жизнь и…

– Почему опять все хотят за меня решать, что мне делать? – воскликнула Ирен, обвиняющее смотря на меня. – Почему Ари думает, что здесь мне будет лучше?! Почему?! Я… – плечи девушки поникли, словно кто-то разом затушил ее запал. – Я не хочу вновь терять вас… Я…. Если вы уйдете, то мы больше не встретимся. Я не смогу вновь пережить… все это… Мне не хватит сил…

– Ирен, – я приобнял ее за плечи, – вы сильная. Я очень хочу вас отсюда забрать, но и вправду не могу остаться…

– Тогда зачем пришли? – она трогательно на меня посмотрела покрасневшими от слез глазами. – Почему терзаете меня, почему заставили вновь поверить… в надежду…

Я не знал, что ответить. Я не подумал о чувствах девушки, поддавшись своему эгоистичному желанию увидеть ее. Можно было сказать, что мне просто нужна была реликвия, и я пришел ее забрать, но, откровенно говоря, это было жалкое оправдание, особенно, перед лицом Ирен. Да и говорить такое девушке, которая все это время меня ждала?

Но я не успел ответить. Внезапно дверь в келью открылась и на пороге появилась монахиня.

– Ирен, ты… – с порога начала она, но, увидев, что та не одна, резко замолчала. Замолчал и я, быстро отодвинувшись от принцессы и на всякий случай убрав за спину руки.

Брови монахини удивленно взлетели вверх. Я попытался притвориться ветошью. Не вышло. Хотя я ее понимаю – ведь не каждый день в монастыре расхаживают мужчины, даже более того, оказываются в келье подопечной монахинь в таком… непотребном виде. Хотя, что это я. Я же в образе дамы. Да и сама картина, представшая перед глазами монахини могла трактоваться весьма неоднозначно: с одной стороны – незнакомая дама с ошалелым взглядом и в помятом платье, с другой – всхлипывающая принцесса.

Я б на месте этой дамочки возмутился: “Какого… демона здесь происходит!” Что та и сделала, ошеломленным полушепотом спросив:

– Что… что здесь происходит?! Кто это? Ты в порядке?

–Нет, все в хорошо, – мило улыбнулась Ирен, вытирая слезы.

Я слегка расслабился – если эта монахиня сразу не подняла тревогу, то потом и подавно будет молчать. А если нет – отправлю ее к Гриворду. Соседкой. В кладовку.

– Знакомься, это моя подруга Мадлена, – принцесса решила вспомнить правила приличия и познакомить нас с друг другом. – Мадлена, это Ник.

– Оу… тот самый Ник?

Всмысле, “тот самый”? Она про меня рассказывала?

Ирен кивнула, а меня окинули оценивающим взглядом. И судя по выражению лица девушки – признали, скажем, уж точно не идеалом девичьих грез. Я тоже повнимательнее рассмотрел так называемую “подругу” Ирен. Закрытое бесформенное платье не смогло скрыть соблазнительных изгибов тела, ее манера держаться, взгляд и мимика создали несоответствие между тем, за кого она хотела, чтобы ее приняли и тем, кем она являлась на самом деле. Это было похоже на то, если бы Риэла одеть как жреца и заставить читать проповеди. Девушка явно была из благородной семьи и, честно сказать, даже монашеское одеяние на ней сидело, как дорогое платье из шелка и батиста. И как я сразу не заметил, что эта девица совершенно не похожа на монахиню? Видно, из-за страха разоблачения.

Несмотря на хорошенько личико и фигуру, она мне не понравилась. Да и с каких пор Ирен заводит дружбу в таких отвратных местах и тем более, рассказываем обо мне всем подряд? Честно сказать, неприятно.

Налюбовавшись на меня, Мадлена посмотрела на принцессу и осторожно поинтересовалась, совершенно не смущаясь посторонних:

– Так значит, побег отменяется?

Побег? Что?

– А вот и нет! – решительно заявила Ирен и посмотрела на меня. – Я все равно хотела сбежать и кое-кто уже ничего не решает. Правда ведь, Мадлена?

– Я не ослышался? Ты решила сбежать?

Но меня нагло проигнорировали, обратившись к своей подельнице.

– Уже все готово?

– Да… – нахмурилась Мадлена, видно, не совсем понимая свою подругу. – Ирен, ты не хочешь мне кое-что рассказать?

– Что, например? – невинно улыбнулась девушка.

– Например, что здесь делает это чудо?

– Да, – вмешался в их разговор я, – и кто она такая? И вообще, кто тебя надоумил на это безрассудство?!

Ирен нахмурилась, а эта ее, так называемая подруга, на меня напала, аки спущенная с поводка собака.

– А ну не дави на девочку! Сам ее бросил, а потом еще спрашивает, почему она решила сбежать из этого, – Мадлена обвела рукой келью, – восхитительного места. Да она хотела тебя увидеть, дурень! Хотя нет, убедиться, что ты на самом деле мертв и что ей не наврали нагло в лицо. И судя по тому, что ты здесь – я оказалась права. Вы все ей врали!