Текст книги "Невинная для миллиардера (СИ)"

Автор книги: Татьяна Романская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 25

Кира

Кристина направлялась прямо ко мне, даже не пытаясь скрыть, что я была ее целью. Она остановилась примерно в полуметре от меня и просто изучала меня с видом веселого презрения. Что еще я могла делать, кроме как молча изучать ее в ответ?

За кулисами после шоу было невероятно многолюдно, но каким-то образом ее уверенность и мой страх были единственными, что остались в этом помещении.

Она была порочная и таинственная. Ее глаза были черными, как уголь, а ресницы достаточно густые, чтобы скрыть всевозможные секреты. Ее кожа была нежной, бронзовой с золотым отливом, что придавало ей сияние, затмевающее любой макияж. Ее губы были накрашены кроваво-красной помадой, они были сочными со злобным изгибом. Она была просто сногсшибательная.

Она немного ниже меня ростом, но не менее статная и с совершенно другими формами. Она была воплощением эротической мечты. Я была стройной и подтянутой, но рядом с ней я чувствовала себя худеньким ребенком.

Я не знала, что ей сказать, но ей, видимо, было что сказать мне.

Она заговорила; ее голос был низким и сочился медом с примесью яда.

– Ты – его малолетняя жена. Полагаю, пришло время нам наконец познакомиться. Я – Кристина. Думаю, ты слышала обо мне?

– Слышала, конечно, – спокойно ответила я. У меня даже дыхание не перехватило. Я гордилась этим.

Мы никогда раньше не виделись, но я знала о ней больше, чем хотела. О некоторых подробностях мне рассказывали, остальное я искала в Интернете сама с нездоровым любопытством.

У них была типичная трагическая история любви. Несчастные Ромео и Джульетта, черт возьми.

Несмотря на неодобрение его семьи, Максим и Кристина были вместе много лет, но этой женщине хватило нескольких дней, чтобы забыть «любимого» мужчину и выскочить замуж за другого.

Я нашла множество бесполезных сведений и о ней. Она была на четыре года старше моего мужа, была одержима всем, что связано с брендами, а ее грудь четвертого размера была настоящей!

– Тебе что-то нужно? – спросила я ее так вежливо, как только могла. Она молча смотрела на меня несколько секунд, которые показались мне вечностью.

– От тебя? Нет. Я искала твоего мужа. Мы разминулись в толпе.

– Я видела его в первом ряду, – парировала я со всей фальшивой надменной гордостью, на которую была способна. – Тебя не было с ним. – Через мгновение я решила добавить: – Потому что он здесь со мной.

Я задела ее за живое. Один балл в пользу жены.

Конечно, этой женщине не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя.

– Ты ведь не живешь в его квартире в Москва-Сити, да? – лукаво спросила она. – Я не видела там никаких признаков твоего присутствия.

Я не могла сказать, как ее слова отразились на моем лице, но то, что шевельнулось у меня в груди, было похоже на жуткие когти в форме ее длинных красных острых ногтей.

Было больно? О, да. Но боль – это еще не все. Неожиданный красный цветок ярости расцвел в моей груди. Праведное негодование быстро угасло.

Я что, должна была просто принять это?

Я думаю, что нет.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – нагло выпалила я, инстинкт пометить свою территорию теперь затмевал любые опасения, которые у меня могли возникнуть по поводу того, что позже я навлеку на себя гнев моего мужа. – И я совершенно не понимаю, что ты вообще здесь делаешь. – Я сделала паузу. – На моем шоу.

– Я тебе не верю, – резко ответила она, хотя ее тон был неуверенным.

Это небольшое сомнение было хорошим признаком.

Я пожала плечами.

– И что? Какое мне дело, веришь ты мне или нет. Наш брак не имеет к тебе никакого отношения.

– Тебе следует беспокоиться, – ответила она, пронзая меня холодным безжалостным взглядом. – Обо мне. Он никогда со мной не расстанется. Я была его первой любовью, и останусь последней. Никто не знает Макса так, как я. Я уверена, ты видела его татуировку. Я знаю, что делает его счастливым, что заводит его. Он никогда не сможет взглянуть на розу, не думая о том, чтобы заняться со мной любовью.

Мое сердце болело так, словно каждое слово, слетающее с ее губ, проникало внутрь меня и разрывало меня на части.

– И, кстати, – продолжала она. – Он всегда был равнодушен к женщинам, которым нужны только его бабки.

– Ты бредишь, – еле-еле ответила я.

– В тот вечер, когда вы были в ресторане, – безжалостно продолжила она, – в один из немногих вечеров, когда он вывел тебя куда-то... Я не думаю, что ты заметила меня, но я видела тебя там. Он трахал тебя пальцами под столом. Так ведь это было? Я знаю все его склонности. Но знаешь, почему он это сделал?

Я не ответила. Я не могла. Мой мозг был слишком занят тем, что мучил меня.

Все фрагменты вставали на свои места.

Все, абсолютно все он делал тогда только для того, чтобы заставить эту женщину ревновать. Мой желудок скрутило от тошноты.

Ее смех зазвенел, загрязняя воздух.

Она ответила за меня.

– Он увидел меня. Он увидел, как я вошла, и хотел заставить меня ревновать. Ты знаешь, почему он не поехал с тобой домой той ночью?

Я думала, меня сейчас вырвет.

Она кровожадно улыбнулась.

– Я не настолько жестока, чтобы сказать тебе. Я уверена, ты и сама все понимаешь.

Она ушла с самодовольной снисходительностью, прекрасно выраженной в каждой черточке ее красивого лица.

Унизительные иглы боли глубоко вонзились мне в грудь. Я смотрела, как она уходит, чувствуя то, чему не хотела давать названия.

Мои глаза все еще были прикованы к ней, когда краем глаза я заметила еще одну фигуру, высокую, которая сосредоточенно двигалась к ней и схватила ее за руку, останавливая.

Она без колебаний прижалась к нему, смеясь так, словно все это было спланировано заранее. Их темные головы склонились друг к другу. Мой муж и его любовница.

Они прекрасно смотрелись вместе. Я ненавидела их.

Они были великолепны вместе. Это я ненавидела еще больше.

Максим низко наклонил голову, чтобы прошептать что-то ей на ухо. Должно быть, ему было что сказать, так как они довольно долго не двигались с места.

Если бы у него был выбор, он был бы женат на ней. Тогда я увидела все это с горькой ясностью.

Я вложила в этот брак все свое сердце, когда у него самого была только половина. Она забрала остальное. У меня не было шансов.

Одна вещь, которую я заметила, смотря на них, принесла мне небольшое облегчение. Он не улыбнулся ей. Он не засмеялся. Он не выказал никаких внешних признаков счастья от того, что находится рядом с этой женщиной. Для него она была таким же неприятным сюрпризом, как и для меня.

И, что еще более обнадеживало, мой муж был рядом с ней таким же холодным, каким был со мной. Это ничего не значило, но обратное значило бы больше.

Моему мужу потребовалось некоторое время, чтобы подойти ко мне.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, когда подошел ближе, но мои собственные слова сразили его наповал.

– Если ты хотел, чтобы Кристина думала, что это настоящий брак, – сказала я тихо, – то у тебя ничего не получается. Она знает, что мы не живем вместе.

Ни один мускул не дрогнул на его лице. Ничего не омрачило его ледяных глаз, когда они впились в меня.

Мне хотелось сделать шаг назад, но я стояла на своем. Я была выше того, чтобы съеживаться перед ним.

– Не надо. – Его низкий голос был предупреждением: Опасность! Вы вторглись сюда незаконно! – Не разговаривай с ней. Не говори о ней. Тема Кристины закрыта.

Я подумала, что меня сейчас вырвет. Услышав, как он произносит ее имя, я почувствовала дурноту.

Я никогда раньше не испытывала ничего подобного. Ревность была ужасной вещью. Я чувствовала себя несчастной. От этого у меня разрывалось сердце. Я глупая, никому не нужная, бесполезная хорошенькая куколка.

Он растоптал мое сердце своим ботинком. Я не думала, что он осознавал этот факт. Я также не думала, что, если бы он осознавал его, это бы хоть немного его беспокоило.

Я была замужем за мужчиной, который был влюблен в другую женщину. Однако чего я не понимала – так это того, что этот факт не помешает мне влюбиться в него.

Вдруг мне показалось, что он действительно оставил эту тему позади, его глаза прошлись вверх и вниз по моему телу, ноздри раздулись, губы искривились. Он был зол, и я не думаю, что это было связано исключительно с Кристиной.

С небрежной решительностью он забрал бокал из моей руки и отставил его в сторону, язвительно пробормотав:

– Ты слишком молодая для этого. – Он сделал паузу. – Хорошо хоть халат догадалась надеть, – отметил он.

Я пожала плечами. Он был не единственным, кто разозлился.

– Видишь, какая я послушная.

У него снова было то выражение лица, которое я видела, когда шла по подиуму, – то самое, которое заставило меня задуматься, хочет ли он трахнуть меня или придушить на месте.

– Ладно, ты выиграла этот раунд, – сказал он наконец. Он небрежно махнул рукой, указывая на мое тело. – Ты показала мне, что, несмотря на мои желания, ты можешь и найдешь способ обойти мои правила.

Почему от его слов я почувствовала себя на сантиметр выше?

Я думала, что наш разговор будет просто выволочкой, поэтому была застигнута врасплох его следующими словами.

– Ладно, я тебя понял. Давай договоримся. – Он был деловым человеком до мозга костей. – Что ты хочешь в обмен на то, что я окончательно утверждаю, что ты можешь носить, а что нет? – Он помолчал, затем добавил с резкой иронией: – Окончательное утверждение, которого ты действительно будешь придерживаться.

Мне даже не нужно было думать об этом. Мое краткое, разрушительное столкновение с Кристиной зажгло во мне новый огонь. Огонь соперничества.

– Я хочу посмотреть твою квартиру.

Он просто уставился на меня в замешательстве.

– Ты серьезно?

– Максимально.

Удивление на его лице боролось с огорчением.

– Подумай еще раз. Ты можешь выбрать что-то получше. Драгоценности, деньги. Я готов быть очень щедрым в обмен на эту уступку.

Я не колебалась.

– Либо это, либо ничего, – упрямо сказала я.

Он выглядел как человек, который пытается проглотить очень горькую пилюлю.

– Хорошо, – процедил он сквозь зубы. – Когда?

– Сейчас самое время.

– Отлично, – снова процедил он.

И вот так мы отправились к нему.

У нас случился небольшой конфликт, когда он понял, что я уехала с шоу в халате и нижнем белье, и разозлился снова. Но я была в том настроении, когда со мной лучше не спорить.

Он продолжал поглядывать на мой халат в машине, как будто каждый раз, когда он его видел, это добавляло ему новое оскорбление; однако, даже несмотря на разногласия, это была тихая поездка.

Мы поднялись в его квартиру через подземную парковку, чтобы скрыть от чужих глаз мой наряд.

– Хочешь экскурсию? – саркастически спросил он, когда мы вышли из лифта и направились к его квартире.

– Это было бы супер, – сказала я с воодушевлением человека, который настойчиво добивается своего.

Он показал мне все. Квартира была большой, великолепной и чистой.

– Ну, это все, о чем ты мечтала? – язвительно спросил он.

– Мне моя квартира нравится больше, – мгновенно парировала я.

Он моргнул.

– Почему?

– Там уютнее. Сразу видно, что в моем доме живет человек.

– Ну, твое мнение меня не особо интересует.

Несмотря на все его презрение, его взгляд, когда он сказал это, стал чувственным и страстным. Я уже видела его таким, когда мы были в моей спальне.

Буквально через секунду он затащил меня в постель. Он как будто пожирал меня. Как будто ему нужно было проглотить меня целиком.

Он метил свою территорию, пригвоздив мое тело к своей кровати. Он не был нежным, но я и не хотела нежности. Мне это было не нужно. Мне нужно было что-то другое.

Я понимала, что это не было вызвано желанием. Это была более сложная потребность. Это было завоевание, доминирование, грубое и горячее.

После секса я ощутила, что выбилась из сил. Я чувствовала себя настолько расслабленной, что могла бы свернуться калачиком и заснуть прямо на месте, независимо от того, где нахожусь. На самом деле я действительно начала засыпать.

У него была обратная реакция. Секс никак не расслабил его. Он встал и принялся расхаживать по комнате через две секунды после того, как вытащил из меня свой член. Он выглядел измученным и злым.

Я просто наблюдала за ним, и мои глаза начали закрываться.

– Никто не говорил, что ты можешь здесь спать, – отрывисто сказал он.

Я резко села и начала искать свою одежду. Через несколько секунд я была одета (или, так сказать, едва одета) и направилась к двери так быстро, как только могла. После всего, что произошло, я должна была стать полностью невосприимчивой к его словам, – но, очевидно, не стала. В тот момент я хотела одного: убежать от этого мужчины как можно скорее.

Он перестал расхаживать по комнате, наблюдая за моими движениями. Он изучал меня, чертыхаясь.

– Я не это имел в виду, – тихо сказал он. – Послушай...

Я отмахнулась от него.

– Это не имеет значения. Я все равно не хотела оставаться. Спокойной ночи.

Он шел за мной по всем комнатам до самой двери.

– Ты не обязана...

Я переписывалась с Евгением и даже не взглянула на своего мужа.

– Евгений ждет меня внизу у лифта. Я могу сама выйти.

И я так и сделала. Уходя, я все же оглянулась и заметила в его глазах выражение искреннего раскаяния.

Глава 26

Кира

После этого инцидента я не видела своего мужа шесть дней.

Я была уверена, что это расставание продлилось бы дольше, но изо всех сил старалась привлечь его внимание. Я ничего не могла с собой поделать. С моей стороны это был полный провал в самоконтроле, потому что я начинала жаждать ощутить его вкус, каким бы горьким ни было послевкусие.

Моя работа предоставила мне прекрасную возможность, и это было слишком заманчиво, чтобы сопротивляться. Мне было стыдно за свою слабость, но даже гордость меня не остановила.

В тот день у меня была съемка с мужчиной-моделью впервые после моей свадьбы. Ничего скандального, конечно, но у меня было предчувствие, что это все равно сработает.

Моделью был Тимофей Кузнецов, и я почувствовала облегчение, как только увидела его на съемочной площадке.

За эти годы мы вместе работали на десятках модных показов. Мы никогда не тусовались вместе в свободное время, но мы неплохо ладили.

Съемку заказал бренд джинсов, и нас одели в одинаковые потертые джинсы. На мне был свитер, который едва доходил мне до талии, а на Тимофее не было рубашки. Мне высоко зачесали волосы и убрали их назад в шиньон. Этот бренд любил стиль винтаж, и меня это вполне устраивало. Эта работа должна была вывести мою карьеру на новый уровень. Я поняла это в тот момент, когда увидела, как они меня собирают.

Нам было велено обняться и проникновенно смотреть друг на друга. Тимофей чуть не засмеялся, поэтому мне тоже было трудно оставаться серьезной, но фотографу это понравилось, так что мы немного подурачились.

– Твоя менеджер выглядит так, как будто хочет обрызгать меня перцовым баллончиком, когда я подхожу слишком близко, – заметил Тимофей.

Он имел в виду Агату. И она совершенно точно была способна на это.

– Не обращай на нее внимания, – сказала я. – У нее просто лицо злобной сучки.

Игнорировать Агату с каждым днем становилось все легче. И это было великолепно.

Во время перерыва я выудила свой телефон.

– Хочешь сделать селфи? – спросила я Тимофея. Это был идеальный момент: Агата как раз вышла из студии, чтобы ответить на звонок.

Он ухмыльнулся.

– Конечно.

Он подошел ко мне сзади, выглядывая из-за моего плеча, пока я держала телефон. Мы сделали несколько фотографий

Я искоса взглянула на его лицо, которое было очень близко.

– Ты не против сделать фотку, где ты целуешь меня в щечку? Подписчикам понравится.

Он, не колеблясь, пошел мне навстречу. Я скорчила в камеру милую рожицу, пока он чмокал меня в щеку.

– Скинешь мне фотки? – спросил он, когда мы закончили. – Я тоже хочу выложить их.

Фотограф позвал нас обратно, и я пообещала Тимофею, что отправлю фотки после.

Я критически изучила снимки во время нашего следующего перерыва. Самое забавное в том, что они позвали на эту съемку именно Тимофея, было то, что на первый взгляд он был похож на моего мужа. У него были черные волосы, широкие плечи и легкая ебритость. Я не думала, что это совпадение. Клиент явно хотел нажиться на моем скандальном браке.

Но на селфи невозможно было ошибиться в том, что он совсем не был Максимом.

Я нашла лучший снимок для своих целей и поиграла с фильтрами. Идеально. Он обнимал меня сзади, прижимаясь ко мне носом, а я посылала воздушный поцелуй в камеру. Я специально подняла камеру повыше, чтобы было видно его обнаженные плечи; казалось, что его рука лежит на моем голом животе.

Я опубликовала фотографию. Просто снимок двух дружелюбно настроенных коллег. Нужна была правильная подпись.

«Провела сегодня день с моим старым другом и это прекрасно #я_скучала_по_нему #я_люблю_свою_работу»

Я убрала свой телефон и вернулась к работе в превосходном настроении. По какой-то причине сама мысль о том, что то, что я сделала, может разозлить моего мужа, привела меня в совершенно восхитительное настроение.

Мы почти закончили. Фотограф хотел сделать еще несколько снимков.

– Интересно, что с ней будет, если мы поцелуемся, – пошутил Тимофей. Он, конечно, имел в виду Агату.

Я скептически изучала его улыбающееся лицо.

– Ну не прям поцелуемся, а слегка. Прикинемся, понимаешь? Кирилл умер бы от восторга, – сказал Тим, имея в виду нашего многострадального фотографа, который прошел через несколько кругов ада, общаясь с Агатой на протяжении всей съемки. – Давай порадуем его. Он это заслужил, бедняга.

Пока мы разговаривали, Агата все не отставала от фотографа.

– Ну же, – уговаривал меня Тимофей, – давай посмотрим, что она сделает.

Я рассмеялась и сделала вид, что собираюсь поцеловать его. Наши губы были на расстоянии вдоха. Он слегка наклонил меня, и моя голова откинулась назад. Наши губы едва соприкоснулись, прежде чем мы отстранились, все еще смеясь.

Я легонько хлопнула его по плечу.

– Ну ты и хитрец, – пробормотала я.

Он ухмыльнулся, пожимая плечами.

– Я неправильно оценил расстояние, извини.

Он явно, беззастенчиво лгал, и это заставило меня рассмеяться. Я знала, что все это было безобидно.

И, конечно, это было первое, что увидел Максим, когда вошел в студию. Я наслаждаюсь собой в объятиях другого мужчины.

Я подняла глаза, увидела его и замерла. Он пришел. Моя уловка сработала. Одна фотография – и он не просто позвонил. Он появился.

Вот черт. Неужели наш притворный поцелуй он тоже видел? Так далеко я заходить не собиралась.

Максим тоже застыл. И, пока я наблюдала, ярость зажглась в его глазах, распространяясь по лицу, как огонь по сухой траве.

Я выпрямилась, взглянув на Тимофея. Он тоже заметил появление моего мужа.

– О-о-о, – выдавил он.

Да. О-о-о. Мой взгляд метнулся к Агате. Ее руки были сложены на груди, а выражение лица было самодовольным. Это было ее самое счастливое выражение лица, что я когда-либо видела. Кирилл прочистил горло.

– У нас здесь все хорошо.

– Мне остаться или бежать? – трусливо спросил меня Тимофей.

– Беги, – ответила я тихо и лаконично.

Тимофей не колебался.

– Всегда рад встрече. Увидимся на следующем показе.

Он быстро обнял меня, поцеловал в макушку и ушел.

Я видела, как Максим смотрел ему вслед. Его ноздри раздулись, как у быка. Он явно боролся с собой, чтобы не подраться с Тимофеем.

Я испытала облегчение, когда стало очевидно, что он сможет справиться с собой.

Я подошла к нему с трепетом и остановилась примерно в двух метрах от него. Он наблюдал за мной холодными глазами, не делая ни малейшего движения, чтобы сократить расстояние между нами.

– Максим! Не ожидала! – сказала я с широкой фальшивой улыбкой. – Что привело тебя к нам, простым работягам?

Его взгляд пробежался по мне со странным сочетанием враждебности, отстраненности и чистого секса.

– А не догадываешься? – протянул он.

Я моргнула.

– Извини, я на минутку, – сказала я ему вместо ответа. – Мне нужно переодеться. Это не моя одежда.

Я пошла переодеваться в раздевалку, на чем настояла Агата.

Максим пошел за мной. Он отошел в угол и скрестил руки на груди.

– Тебе нравится бесить меня? – спросил он, когда я натягивала рубашку.

Я изучала его. У него был такой уверенный вид, как будто он хотел трахнуть меня и задушить одновременно. Короче, его обычное состояние.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – наконец ответила я, наклоняясь, чтобы надеть туфли.

– Все ты понимаешь. Твой бывший пускал на тебя слюни в то самое время, когда ты заставила меня бросить все и мчаться сюда сломя голову через весь город. Все в точности так, как ты задумала. Скажи мне, мужчина когда-нибудь делал не то, чего ты от него хочешь?

Я выпрямилась. Я даже не знала, с чего начать отвечать. Я ухватилась за самый странный вопрос.

– Мой бывший? – спросила я.

Его ноздри раздулись. Мне захотелось взобраться на него прямо здесь и сейчас.

– Ты хочешь сказать, что между вами ничего никогда не было? Что, твою мать, это значит? Что это вообще за мужик?

– Это не мужик. Это мой коллега. Это значит, что мы знаем друг друга очень давно, – медленно произнесла я, как будто разговаривала с сумасшедшим. – Я никогда не встречалась с Тимофеем.

Он выглядел так, словно пытался что-то проглотить добрых тридцать секунд, прежде чем заговорил снова.

– Ой, прекрати. В вашей развратной модельной тусовке, вы все друг с другом…

Мне пришлось подавить улыбку, прежде чем я заговорила.

– Нет. Я никогда не встречалась ни с кем из модельной тусовки.

– А с кем ты встречалась?

– Я ни с кем не встречалась.

– У тебя никогда раньше не было парня?

Каждое его слово было пронизано недоверием.

Я пожала плечами.

– У меня были другие приоритеты.

– Подожди. – Он покачал головой. Он выглядел очаровательным, несмотря ни на что. Он сделал шаг ко мне. – Ты хочешь сказать, что до нашей свадьбы ты не ходила ни на одно свидание?

Я снова пожала плечами и покраснела. Это была неловкая тема.

– Говорю же, у меня были другие приоритеты.

– Подожди. Подожди. – Он шагнул ближе. – Ты хочешь сказать, что тебя никогда даже не целовали до меня? – спросил он низким голосом.

Я слегка покачала головой, поднимая на него глаза.

– Неужели в это так трудно поверить?

Он не ответил на это. Он тяжело дышал, почти задыхался.

– Ты закончила на сегодня?

Я кивнула.

– Пойдем домой.

Это прозвучало как хриплое мурлыканье.

У меня подкосились колени.

Он ни разу не прикоснулся ко мне, пока мы не остались одни в моей квартире. Как только дверь закрылась, он схватил меня за руку и потащил в мою спальню, а оттуда в ванную. Он схватил мою зубную щетку и намазал на нее пасту.

– Я же просил тебя называть меня Максом, – сказал он ни с того ни с сего. Это вырвалось наружу, как будто грызло его изнутри. – Ты продолжаешь называть меня Максимом. Прекрати это делать.

– Ты просил меня называть тебя Максимом на свадьбе, – ответила я, внимательно изучая выражение его лица. – Почему ты передумал?

Он не ответил. Вместо этого он схватил меня за подбородок и начал осторожно чистить мои зубы. Ну и странный тип!

– Я не могу поверить, что ты поцеловала его, – сказал он.

– Он едва коснулся меня губами, – сказала я после того, как он наконец позволил мне сплюнуть. Мои глаза встретились с его глазами в зеркале. Он стоял очень близко позади меня. – И это не считается. Это было только для съемки.

Его ответом было то, что он запустил руку мне в волосы и оттянул мою голову назад.

– Это, мать твою, считается. Больше так не делай.

Он развернул меня и поцеловал. В губы. И еще раз поцеловал, и еще раз.

Он никогда не целовал меня в губы наедине. Он делал это только на публике. Напоказ. Что бы это ни было – это было не напоказ. Это было только для нас. Это будоражило кровь, разбивало сердце. Это было по-настоящему.

Он поцеловал меня, с едва сдерживаемой яростью. Я почувствовала, что таю в его объятиях. Я вцепилась в его рубашку и приняла его роскошный язык, когда он проник между моими губами.

Он почувствовал, как у меня подогнулись колени, и принял на себя мой вес, поднял меня и понес в спальню, на кровать. Его рот не отрывался от моего. Этот мужчина поступил недальновидно. Теперь, когда он решил поцеловать меня, он не смог оторваться.

Он медленно раздевал нас обоих, разрывая поцелуй только тогда, когда это было необходимо. Он целовал меня, входя и выходя. Когда я выдохнула ему в рот, начиная кончать, он отстранился. Его глаза поймали мои глаза, пока он следовал за мной на вершину. Между нами возникла интимная связь, нечто неоспоримое, осязаемое, это было то, что невозможно когда-либо вернуть назад.

– Это всегда так, или это что-то из ряда вон выходящее?

Слова вырвались сами собой, и мне сразу же захотелось забрать их обратно.

Его взгляд мгновенно дрогнул, глаза стали холодными.

Я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло от унижения. Я попыталась оправдаться.

– Прости. Я не знаю, почему я это сказала. Секс, наверное, такой у всех...

Он начал говорить с явной неохотой.

– Нет, это ненормально, – медленно сказал он, не глядя на меня. – В этом нет ничего нормального. Это какая-то странная... химия... с которой я тоже никогда раньше не сталкивался, поняла?

– Поняла, – тихо ответила я.

– Я не уверен, что мне это нравится, – сказал он хрипло.

– Я тоже, – солгала я. Мне на самом деле это понравилось. Мне очень понравилось. Я не могла припомнить, чтобы когда-либо испытывала такое сильное чувство.

После этого он не мог даже смотреть на меня. Как будто даже мой вид подавлял его.

Все выглядело так, как будто он меня... Нет. Это было слишком глупо. Я слишком много на себя взяла. Такой великолепный мужчина не мог меня бояться.

Так чего же он боялся?

Того, что, если он проведет со мной слишком много времени, у него возникнут чувства?

Я знала, что фантазирую, что эта мысль пришла мне в голову только потому, что это было именно то, чего я хотела. Я хотела, чтобы мой муж делал нечто большее, чем просто хотел меня. Я жаждала, чтобы ему было не все равно. Эта идея потрясла меня.

Неужели в моем циничном юном сердце осталась хоть какая-то искра романтики?

Он одевался, стоя спиной ко мне.

– Ладно, хорошо, – наконец заговорил он недовольным тоном. – Давай договоримся. Что мне нужно сделать, чтобы ты больше не выкидывала таких трюков?

Я знала, что ответить.

– Твой номер телефона.

Он не колебался.

– Договорились. Дай мне свой телефон. – Он протянул руку, не взглянув на меня. Я нашла свой айфон и протянула ему. Он с минуту вертел его в руках. Не поднимая глаз, он сказал: – Это мое последнее предупреждение; если я еще когда-нибудь увижу, как твои губы касаются чьих-либо губ, я набью морду этому парню, и ты будешь объяснять моему отцу, почему меня арестовали.

Он вернул мне телефон и ушел, не сказав больше ни слова. Только позже я проверила свой список контактов. Он записал себя как «Макс. Мой Хозяин». Нахальный ублюдок.