Текст книги "Вот тебе и сказка, Наташ (СИ)"
Автор книги: Татьяна Гуркало
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава 16
Заманчивое предложение и прочие неожиданные желания
Интересный предмет Наташа благополучно пропустила. И это было грустно. Вот почему-то травоведение и прочие неинтересные предметы пропускать не получается. А стоит чем-то заинтересоваться…
– Карма, наверное, – проворчала девушка и вышла в коридор. Даже на болтливую секретаршу не посмотрела, хотя, если честно, хотелось спросить у нее, как продвигаются дела с предстоящим отбором и удалось ли уговорить дракона? Вот только ректор такие вопросы вряд ли оценит.
А за дверью обнаружился Немши. Он сидел на полу под стеной, прямо напротив выхода из кабинета Коситея. Вольготно так сидел, опершись спиной на стену, и плевать ему было, что кто-то может взять и споткнуться о его ноги. Кажется, он даже задремать умудрился.
– Эй, – тихонько позвала Наташа, положив ладонь ему на плечо.
Немши моргнул. Потом обаятельно улыбнулся. А потом задумчиво сказал:
– Ты смотри, живая.
И Наташа нервно хихикнула.
– Меня там должны были съесть? – уточнила на всякий случай.
– Прибить и спрятать в стене, чтобы избавить академию от проблем, – объяснил добрый Немши.
– О, – только и смогла сказать на это девушка. – Что ты здесь делаешь?
– Тебе грозила какая-то опасность, я же отслеживаю. Причем, ты сильно испугалась. А потом все резко как отрезало. Ну, я решил сходить, посмотреть, что тебя так напугало. А ты зачем-то к ректору пошла, – объяснил парень и поскреб заросший подбородок. Потом удивленно посмотрел на собственные пальцы и продолжил: – Вот я и решил подождать, чем закончится. А то бегай туда-сюда.
– О, – повторилась Наташа. Немного подумала и присела рядом с Немши, так разговаривать было удобнее. – А я узнала откуда взялись парни вдоль тропы. А один даже с удочкой приперся очень не вовремя. Из-за него секретарь из моего деканата в обморок шлепнулся. Довели бедолагу моими портретами. Можешь меня поздравить. Теперь я принцесса. Точнее, прЫнцесса, как сказал наш долгоживущий ректор.
– Поздравляю, – послушно сказал Немши, обаятельно приподняв бровь. – Тебя усыновили? Тьфу, ты, удочерили?
– Нет, меня причислили. То ли к Северянам, то ли к Янтарю. В общем, кто куда захотел, туда и причислил. А все из-за котика. Он усилил подозрения и теперь никто не верит, что я ведьма, зато все верят, что принцесса. А может ведьма и принцесса в одном лице. Никто толком не выяснял. И у них даже доказательства есть. Потому что у меня случилась вспышка и теперь отсвечивают стихии. Их у меня аж три, но для попаданцев это нормально. Это у местных магов, если они не элхаи и не из королевского рода, эти стихии малозаметны и почти неактивны.
У Немши поднялась вторая бровь и лицо стало очень удивленным. Ему это шло. Впрочем, ему вообще все шло.
– Любопытно, – сказал он задумчиво. – Ты, теперь, кстати, ценная невеста.
– Мне уже сказали. Причем, для идиотов с цветами я тоже ценная, потому что прЫнцесса. Вот что за идиотизм. Немши, одолжи мне свою палку, я хоть по головам самым настырным настучу. Душку отведу.
– Какая суровая девушка, – восхитился парень и улыбнулся. – Но одолжить, увы, не могу. Это амулет, настроенный на меня. И в сложенном виде это всего лишь металлический штырь, длинной с твой указательный палец. Он к браслету примагничивается. Очень удобно и под рукавом не видно, что оно такое. И достать легко. И даже стража ни разу не отбирала.
– Сплошные плюсы, – сказала Наташа, и ей очень захотелось себе такой же браслет с таким же штырем.
– Да, но растянуть его до нужной длины может только владелец. Я даже посох могу из него сделать, правда, посох будет гнуться, стенки трубки получатся довольно тонкие. Но иногда это даже помогает, одному типу по морде прилетело посохом. Неожиданно. С отхлестом. Но тут надо уметь пользоваться.
– Немши, я тебе и так уже завидую изо всех сил, – призналась Наташа. – Я бы тоже с удовольствием треснула очередного болвана с удочкой по морде с отхлестом, что бы это загадочное слово ни значило. Я даже по тропе спокойно сегодня пройти не смогла. И мне еще цветы всучили, светящиеся и я испугалась, потому что понятия не имела, что это всего лишь какой-то слабый приворот.
– Хм, – задумчиво произнес Немши и опять поскреб свою щетину не подбородке. – Хм… Могу бить их за тебя. А чтобы не возникало вопросов почему… О, давай я буду твоим мужчиной.
– О, – снова повторилась Наташа и вылупилась на парня как та курица, неожиданно снесшая золотое яйцо, на это самое яйцо. – О.
А что тут еще скажешь?
Что говорят девушки, которым взяли и сделали неожиданное предложение? Нет, не руки и сердца, но все-таки. А если парень красивый? И герой? И вообще?
На собственном опыте Наташа познала, что такие девушки начинают нести какую-то чушь. Причем каким-то таким хитрым образом, что факт неожиданного предложения уплывает в неведомые дали, а вместо этого начинается безумный спор. Или недоспор. В общем, что-то весьма странное начинается.
– Нет, если суметь точно доказать, что ты ведьма… – убеждал Немши буквально нависая над сидящей на полу девушкой.
– А смысл? Принцесса тоже может быть ведьмой, я же тебе говорила! – горячо убеждала Наташа, тряся перед носом парня пальцем, как какая-то боевая старушка.
– Так ты пытаешься меня убедить, что все-таки принцесса или что?! – искренне удивлялся парень.
– Я не принцесса! Но принцесса может быть ведьмой, так какая разница?!
– Ты мне не даешь сказать про разницу, дуреха! – еще сильнее навис Немши, явно пытаясь подавить миниатюрную женщину шириной своих плеч, да и фигурой в целом. И он при всем своем изяществе умудрялся внушать. И подавлять. И наверное, именно поэтому так хотелось его переспорить.
– Ну, да, теперь я не даю сказать! Опять ведьма виновата, да?!
– Ведьма ты и есть, – раздраженно произнес парень. – Замолчи и послушай, что я тебе скажу. Просто помолчи!
– Ну, молчу, – надулась Наташа, решив. Что если он скажет какую-то ерунду, в ответ выслушает все, что она думает о нем в частности и о мужчинах в целом. А думала Наташа на этот момент что-то смутное, но явно не сильно приятное.
– Так вот, уверен, большая часть этих идиотов так храбро выстроились вдоль тропы только потому, что не верят, что ты ведьма.
– Да? А Осатин как же? Ах, да, он просто оборотень и пока не научился превращаться обратно в принца.
– Ты помолчишь?
– Ну, молчу, молчу.
– Они не верят, что ты ведьма. Осатин для них не доказательство. Потому что в истории были случаи, когда обиженные женщины из элхаев вполне успешно проклинали неверных любимых и прочих идиотов. Даже одна дочка короля это как-то проделала. И они все не были ведьмами. У них просто были подходящие для проклятий амулеты и достаточно силы. Ты просто не понимаешь, но стихийники, особенно те, у которых одна стихия, очень сильные. Они способны черпать силу из своих стихий, особенно на эмоциях. Так что, даже если у них в руках окажется простенький амулетик, при помощи которого можно вырастить прыщ на носу соперницы перед самым балом, они могут его так пересытить силой, что простенькое проклятье, имеющее четкое направление и даже срок, станет почти таким, как у самой натуральной ведьмы. А если еще иметь при себе другой амулет, способный уловить тот момент, когда в проклятье следует поставить своеобразную точку, то там еще и ограничение можно вплести, то условие, при котором проклятье падет. Понимаешь?!
Наташа понимала, поэтому кивнула.
– Так что проклятый Осатин никакое не доказательство. Нужно доказать как-то иначе, и половина этих грибов-поклонников самоустранится. Побоятся ведьму разозлить. Потому что это амулетные проклятья можно просто отменить, если девушку уговоришь или ее родителей. С ведьмами так не получится. Так что останутся самые упорные. Или самые дурные. Или считающие, что у них есть защита. В общем, их будет меньше.
– Ага, – сказала Наташа.
– И тут тебе нужен мужчина, – столь неожиданно вернулся Немши к своему предложению, что Наташа опять на него вылупилась, ага, как та курица.
– Ну, знаешь, заводить мужчину, чтобы демонстрировать его придуркам… Самые дурные и так далее все равно не отступятся, будут пытаться отбить меня.
– И я смогу с полным на то правом бить особо наглые морды. Да хотя бы за косой взгляд. Понимаешь, одинокая девушка и неодинокая, это две разные истории. Одинокую можно начинать завоевывать сразу. У неодинокой есть дополнительное препятствие, которое нужно как-то преодолеть.
Наташа моргнула, нахмурилась, а потом с подозрением спросила:
– Подожди, так ты просто хочешь их бить?
– Если придется. Мне не тяжело. Ну, и кое-какая тренировка. И защита у меня хорошая. И не думаю, что они рискнут переходить границы.
– Ага, значит, лично я тебе не нужна. У меня просто будет фиктивный мужчина, правильно?
Немши хмыкнул, наконец перестал нависать и опять оперся спиной о стену.
– Знаешь, – сказал задумчиво, глядя куда-то вверх. – Я когда зашел в тот бар, как-то сразу тебя увидел. Ты сидела, такая тоненькая, грустная и решительная одновременно. И я подумал, что девушке нужно утешение. А утешение девушке может понадобиться какое угодно. От поговорить, до отомстить неверному…
– Тем же способом, подцепив симпатичного парня, – понятливо кивнула Наташа.
– А я симпатичный, – обаятельно улыбнулся Немши. – Кто же знал, что ты меня за девочку примешь? И разговаривать с тобой было интересно. И я подумал, что с тобой будет весело. Особенно если тебе будет весело.
– И вляпался, – подсказала Наташа.
– Зато мне не скучно, – оптимистично сказал Немши.
Наташа вздохнула и призналась:
– Ты меня окончательно запутал. Что ты мне на самом деле предлагаешь?
– Мужчину, который будет бить за тебя морды, – ответил Немши, постаравшись изобразить гордого героя, решившего до конца нести подброшенное судьбой бремя.
– Ты невероятен, – только и смогла сказать Наташа.
– И я точно знаю, что ты ведьма. А обижают ведьм только идиоты. А я точно не идиот, просто скучать не люблю.
– Ага, – сказала Наташа, у которой было смутное ощущение какой-то неправильности, казалось, что она чего-то так и не поняла, хотя ей изо всех сил намекали. Но, возможно, она себя просто накручивала. – Ладно. Значит надо как-то до всех донести, что отныне именно ты тот мужчина, который будет разгонять моих ухажеров.
– Вон за той дверью есть одна секретарша. Она очень любит распространять слухи. А мы очень удачно здесь сидим. И если дождемся пока она выйдет…
– Боюсь, мы раньше к полу прирастем, – проворчала Наташа.
– Ну, тогда подстережем ее у ворот, она всегда уходит домой через третьи ворота. Примерно в одно и то же время. Так что это реально.
Наташа хихикнула, представив, как выскакивает с Немши из кустов и радостно орет, что этот вот тип теперь мужчина ее мечты. И Немши даже эти фантазии как-то рассмотрел на ее лице.
– Нет, – мотнул головой парень. – Нужно что-то романтичное. Какие-то цветочки, конфеты в коробочке с лентой…
– Благодарный поцелуй с писком и держась за руки уйти в закат, – дополнила список Наташа. – И завтра мы узнаем, что сбежали тайком жениться, потому что я беременна тройняшками, а твой папаня тебе жениться не разрешает.
– У тебя очень буйное воображение.
– Боюсь, у этой секретарши такое же.
Но протестовать против странного плана почему-то не стала.
Ну, на самом деле, то, что Немши хочется бить чьи-то морды, ни к чему ее не обязывает. Не она же его попросила изображать боевого мужчину мечты. Сам захотел.
Глава 17
Планы планируются, дела куда-то идут, а время – штука нелинейная
Убедить всех вокруг в том, что Немши отныне официальный парень Наташи, оказалось не так и просто. Возможно потому, что большинству студентов было что на него, что на нее начхать, у них были и свои проблемы. А меньшинство, знающее страшную тайну про прЫнцессу, Наташа не запомнила, а потом, видимо, этому меньшинству сделали внушение, чтобы не вели себя совсем по-идиотски, и оно затаилось.
В общем, они и за руки держались, вроде даже нежно и трепетно. И по территории академии изо всех сил гуляли, как только появлялось свободное время. И кофе с пироженками пить ходили. И… В общем, для полного комплекта а-ля «ухаживания стандартные, красивые, но без претензий» не хватало только большой мягкой игрушки, которая в случае, если отношения так и не получатся, будет с укором смотреть на девушку из угла, потому что больше эту красоту поставить некуда.
А народ никакой реакции не проявлял и Немши ничью морду так и не набил.
В какой-то момент было решено сдаться и позвать на помощь. Нет, не ректорскую секретаршу с фантазией и страстью к чьей-то женитьбе. Наташа решила оставить эту особу на самый крайний случай. А то она точно что-то не то додумает, потом до старости будешь объяснять, что все было не так.
Для начала лично Наташа решила попросить помощи у соседок. И что сделали эти соседки в ответ на заявление, что Немши, мол, занят, причем, лично Наташей?
Марита, например сначала очень странно посмотрела, а потом еще и захихикала. Противненько так. Словно знала нечто, меняющее всю картину мира, а Наташа не знала и не учитывала в своих грандиозных планах.
Парасья рассеяно улыбнулась и продолжила вязать то ли скатерть, то ли шарф, смотря куда вдохновение выведет.
Но в итоге обе пообещали помочь, хотя Марита так и не призналась, что же такого интересного знает. Еще и утверждала, что Наташе показалось.
Попутно с попытками убедить непонятно кого в том, что Немши ее парень, Наташа начала попытки совладать со своими стихиями. В специальном помещении. Потому что ректор действительно в стихийных магах разбирался, всучил студентке какие-то «гасилки», как он их сам обозвал и велел приходить раз в два дня в то самое помещение. Там Наташа, ощущая себя недобитым джедаем, пыталась поджигать бумагу, сдувать бумагу, мочить бумагу. Успехи во всем этом у нее были одинаковые. Их вообще не было. Но добрый Коситей говорил, что практика поможет, а в ответ на просьбы что-то посоветовать и объяснить загадочно улыбался и утверждал, что Наташа сама поймет. Что именно поймет, кстати, тоже не говорил.
Возможно, он вообще издевался. Мстил ведьме за все хорошее, в чем она виновата не была.
И Наташа время от времени начинала планировать месть ему. Так таращиться на бумагу было веселее. Или потусторонне бормотала:
– Слушай силу Люк. Я твой папаня, Люк.
Пока Наташа пыталась хоть что-то сделать с кусками бумаги, у всех остальных тоже нашлись дела.
Мышка, например, бегала по старинным крысиным ходам в стенах академии и время от времени стучала хвостом то тут, то там. Зачем ей это было надо? Просто Тишаня была особой хозяйственной и свою работу привыкла выполнять добросовестно.
А тут крыс в академии нет, их ходы есть. А в этих ходах то сила дурная накопилась, то потерянный сотни лет назад амулет валяется, то кто-то паутинку для прослушивания протянул, то кто-то другой еще и для подглядывания в женскую душевую.
И да, бегая по ходам, мышка еще и на одного котика ругалась. Потому что более бестолкового духа места она еще не встречала. Обычно духи за делами в своих местах следят, а этот живет тысячи лет, а местом жительства так и не заинтересовался.
И как так можно?
Котик считал, что можно и даже нужно. И у него тоже были дела. Он утрамбовывал то, что живет в подвалах. Прятал книги, которые нельзя было находить студентам, особенно самоуверенным, жаждущим прыгнуть выше головы. Возобновлял противокрысинные заклятья. Проверял все ли в порядке с ведьмой и нет ли у нее каких-то интересных желаний. Щекотал взглядом очередную пассию Коситея. А потом дышал на утопленный в одной из стен Старого корпуса кристалл. И это были очень важные дела. Без всех этих дел академия могла и не устоять. Большую часть этих дел дух делал даже тогда, когда фактически спал.
Котик на самом деле тоже всегда выполнял свою работу добросовестно. Это когда он развлекался, его совесть спала.
И да, за счет ведьмы он вовсе не развлекался, он искренне и очень старательно пытался ее осчастливить. Просто ведьма непонятливая попалась и не желала осчастливливаться.
Немши в это же время сидел в кресле и следил взглядом за расхаживающим туда-сюда опекуном, сам себе напоминая кота. Опекун ходил не просто так. Он с видом «вот зачем я связался с этим болваном?!» читал очередную лекцию. На этот раз о том, кто такие ведьмы, особенно молодые ведьмы и почему от них нужно бежать, наплевав на честь и собственное достоинство. Получалось у него неплохо. Немши даже проникся. Вот только бежать так и не захотелось, что наверняка было написано у него на лице.
– Вот зачем ему эта ведьма? – спросил опекун у потолка. – Даже ведь не красавица.
Немши тихо фыркнул, о красавицах у него было свое мнение.
– А она действительно ведьма, только полные идиоты думают, что Коситей на этот счет взял и солгал. И не просто солгал, потом еще и лично обошел родителей болванов, доведших какого-то секретаря до истерики. И по слухам угрожал и предупреждал. И из академии грозился вышвырнуть. Даже сынка второго помощника казначея. Правда, тот сынок сам инициативу проявил в отличие от большинства других…
– Так вот почему они исчезли! – искренне обрадовался Немши, за что получил убийственный взгляд. – Хочу напомнить, что мне лично ректор велел за ней присматривать. И лично ты был не против, еще и издевательски так поздравил.
– Я ошибался, не подумал, что ты можешь превратно понять мои слова, – мрачно произнес опекун. – И ты переходишь границы. Ты видимо не понимаешь, но от проклятья расстроенной ведьмы ни одна защита не спасет. Единственное, что можно сделать, это закрыть ей рот, пока не сказала все, что хотела, и тогда, возможно, это проклятье сможет снять другая ведьма.
– Да не собираюсь я ее расстраивать!
– Самоуверенность никого еще до добра не доводила, – еще мрачнее предупредил опекун.
– Я не…
– Заткнись.
Немши опять фыркнул. Несчастный опекун на него посмотрел, покачал головой, а потом просто вручил список. Список литературы. Про ведьм.
И думай тут, то ли надеялся, что подопечного хотя бы эта литература напугает. То ли решил хоть так ему помочь. Опекун у Немши вообще был личностью загадочной.
А бывший прекрасный принц в это же время сидел в библиотеке, опираясь спиной на стеллаж. Покачивал на пальце подвески – амулеты, благодаря которым он стал почти невидимкой в академии. И злобно грустил.
Как это у него получалось? В смысле, злобно грустить? А запросто. Он просто точно знал, чего нельзя делать и понятия не имел, что делать нужно. Он хотел что-то сделать и ничего сделать не мог. Ему нужно было что-то делать, но любое его действие наверняка будет во вред и точно ничем ему не поможет. Такая вот ситуация. Только и оставалось сидеть, злобно грустить и отстраненно наблюдать за планами мести, которые жили самостоятельной жизнью в его голове. Весело так жили. Они там зарождались, планировались во что-то грандиозное и бесславно умирали. А некоторые еще и размножаться умудрялись.
И неизвестно что бы в итоге высидел Осатин, если бы не услышал бормотание. Расстроенное такое бормотание. Женским голосом.
И ему стало любопытно.
Да и делать было нечего. И время тянулось однообразно и уныло, аж девать его было некуда. А раньше, когда жизнь была штукой веселой и разноцветной, это время куда-то бежало и непонятно как пропадало.
В общем, Осатин понял, что время очень странная штука. Кивнул сам себе. А потом пошел к источнику бормотания. Просто чтобы послушать.
Слушать людей ему в последнее время нравилось. В зависимости от того, что они говорили, время могло резко ускориться или еще сильнее замедлиться. И наблюдать за этим процессом тоже было интересно.
Иногда Осатину даже казалось, что к нему окончательно приросла шкура чудовища. И что это чудовище именно так и должно жить. Слушая людей. Невидимкой. И что еще немного, и даже прадед не сможет это чудовище найти. А это будет даже неплохо.
– Вот где оно, где, где, а? Где здесь? Почему я его здесь не вижу? – расстроенно бормотала невысокая, миленькая, большеглазая девушка.
Она держала в руках книгу и листала ее туда-сюда. Причем, судя по всему, блоками. После чего заглядывала в содержание и опять начинала листать.
Девушку Осатин, как ни странно, знал. Точнее, не совсем знал. Это была именно та девушка, которая из-за него упала в саду, когда он пытался помочь одной ведьме.
– Ничего я не понимаю, – еще более расстроенно произнесла девушка и с хлопком книгу закрыла. – Должно же что-то быть вначале, точно должно. Мне очень нужен этот балл, очень. Добрые духи, помогите, я честно в вас верю.
Призыв к мифическим духам школы прозвучал не очень уверенно, и девушка взяла с полки еще одну книгу.
Осатин подошел ближе и даже рассмотрел, что это была за книга. Спектры примесей в природных кристаллах.
Рассмотрев книгу и сопоставив ее с тем, что говорила девушка, он понял, что она ищет. Любил один преподаватель развлекаться. Давал простейшее задание обещая, что решившему его добавит балл к среднегодовой оценке. А балл – это очень много, даже если учишься хорошо. Вот только задания всегда оказывались с закавыкой. И их действительно можно было легко решить, для чего всего лишь нужно понимать, что делаешь. А найти решение в книгах невозможно. Даже если сообразишь по какой именно теме «Спектров влияния на равновесие в амулетах» эти книги должны быть и бросишься копаться в дополнительной литературе.
А самое обидное, что спустя полмесяца, нерешенное задание будет ерундой. Потому что за эти полмесяца все как раз учатся понимать то, что необходимо для его решения и видеть простейшие взаимосвязи.
А еще, уже знают, почему у каждого природного кристалла такой сложный циферно-буквенный код. Этот код всего лишь описание всего того, из чего он состоит.
И чтобы все это узнать, копаться надо не в книгах о спектрах и влиянии.
Нужен задачник Вельда Темного и справочник по принятым обозначениям металлов и прочих простых частей.
– Это нереально, нереально, – поняла девушка, почему преподаватель так запросто обещает баллы. – Это нечестно.
Прозвучало так горестно, что Осатин мысленно вздохнул, поняв, что быстро эта девушка не уйдет. Будет искать и стенать, стенать и искать. Надоедать и надоедать, пока ее не захочется придушить, девушки это умели. И время будет тянуться, тянуться, тянуться, как та мерзкая конфета из патоки и орехов.
Осатин скривился, пошел к полке, достал нужные задачник и справочник, и немного постоял, размышляя над тем, как бы не напугать девушку, пытаясь ей помочь. А то она еще визжать и бегать начнет, или вообще в обморок грохнется от неожиданности. Доказывай потом, что помочь хотел.
А тряхнул головой и пошел к ней, решив, что, если сбежит, значит, не судьба ей получить вожделенный балл. А обморок все-таки маловероятен.
Нельта как раз пыталась достать с полки очередную книгу, когда за спиной раздалось вежливое покашливание.
И она в первый момент даже не поняла, что это значит. Потому что ощущение такое было, пустоты. И она не слышала, чтобы кто-то подошел.
Но девушка обернулась.
Удивленно посмотрела на стеллаж, книги на полках которого как-то странно покачивались. Или ей это только казалось.
– Тебе это надо, – прозвучал голос из пустоты.
А потом из той же пустоты выплыли две книги.
– Спасибо духи академии, – с перепугу бодро, как воин на построении, поблагодарила девушка и даже с каким-то странным подскоком склонила голову.
– Э?! – удивились духи и уронили одну из книг.
– Я не знаю, как вас правильно благодарить, – столь же бодро призналась Нельта, судорожно пытаясь вспомнить хоть что-то на эту тему.
А в голову лезли блюдечки с молоком. Смесь из соли с перцем, которой следовало рисовать защитный круг. И прочие обрывочные сведения о духах, часть из которых точно была выдумкой и настоящих духов только насмешила бы.
– Хм, – выдали следующий звук духи.
Причем, одним голосом. Мужским.
– Но я очень благодарна! – отчаянно сказала девушка, вспомнив, что духи бывают очень мстительны.
– Такие хорошие амулеты? Это надо же. А в первый раз какую-то ерунду подсунул, – удивленно пробормотал дух. – Сейчас, только не пугайся.
И на фоне полок с книгами медленно проявился карлик, как-то напугавший Нельту в саду. Заколдованный ведьмой парень, как она узнала потом.
– Ой, – сказала девушка.
Он наклонился, поднял оброненную книгу и протянул обе перед собой.
– При помощи этих книг можно решить задание, – сказал мягко.
Нельта несмело взяла. Открыла первую же.
И почувствовала себя дурой. Потому что все было элементарно. Потому что она тысячи раз видела загадочные буквы и цифры на коробочках с амулетами. И ни разу так и не спросила ни у кого что они значат. Словно внимание кто-то от этих цифр с буквами отводил.
А может и отводил.
– Спасибо, – выдохнула девушка и искренне улыбнулась. – Я очень, очень благодарна.
Карлик клыкасто улыбнулся в ответ. Потом почему-то оглянулся и попросил:
– Только никому не говори, кто тебе эти книги дал. И что меня здесь видела, не говори. А то, придут еще…
Кто придет он не сказал. Просто взял и опять растворился на фоне полок с книгами.
Нельта кивнула пустоте, еще раз поблагодарила и ушла.
А ближе к вечеру с Осатином случилась очень странная вещь. Ему принесли бутерброды и чай термосе.
Благодарная девушка принесла.
И это было на удивление приятно. Приятнее любого дорогого подарка от «любящих» родственников. Хотя, казалось бы, всего лишь чай. И бутерброды.
