Текст книги "Камешки (СИ)"

Автор книги: Татьяна Гуркало

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

Глава 5

Шэн. Подъем.

Как зерно, посеянное глубоко в почву, упорно и неустанно пробивается вверх из-под земли, так и ваша воля должна быть твердой и несгибаемой. Идите к цели не спеша, но и не знайте отдыха. Пусть солнечный свет внутри вас стремится к солнцу: вы обессилите, если будете пробиваться в темноте. Тем больше должно быть у вас силы, чем длиннее путь. Не отступайте и не сворачивайте с него.

(Книга перемен)

Заведующий аспирантурой приехал только через три дня. Все это время Роан то бесцельно шатался по территории школы, знакомясь с кем попало, то объяснял домашней девочке Джульетте прописные истины. Это наивное дитя не понимало, почему нельзя в одиночестве ходить по улице по ночам. Она ведь не собиралась лезть в темные переулки. Так же Джульетта искренне не могла понять, почему ее соседка сама себе готовит еду в кухоньке рядом со столовой. Когда Роан объяснил, что так выходит дешевле, дочка градоначальника похлопала глазами и заявила, что тоже научится готовить, чтобы не выделяться из общей массы. Пришлось ей объяснить еще и то, что в этой школе и без нее хватает людей способных оплатить свой обед.

В общем, развлекала его Джульетта как могла. А других развлечений все равно почти не было. В библиотеку Роана не пустили даже после того, как он заявил, что желает подготовиться к общему экзамену.

А потом приехал Тельен Варну и ожидание для Роана закончилось. Первым делом, увидев весьма помятое письмо, заведующий аспирантурой поинтересовался, почему Роан не позволил ознакомиться с сиим документом его заместителю. Этот преисполненный всяческих достоинств человек, конечно же, не был знаком с папенькой Джульетты и не получал от него письма с просьбами и объяснениями. Но он бы все равно решил все проблемы. Должность у него такая.

Роан пожал плечами и сослался на Ольшана.

Тельен задумался, побарабанил пальцами, а потом вызвал заспанную девушку, временно заменяющую отсутствующего секретаря. Оказалось, заместитель тоже отсутствует.

Тельен удивился. Видимо до этого приезжал самым последним и был уверен, что подчиненные проводят все каникулы в школе.

– Так, – задумчиво сказал заведующий аспирантурой и опять побарабанил пальцами. – Значит так… Ладно, сейчас мы посмотрим каких документов у вас не хватает и поговорим об экзаменах. Надеюсь, вы понимаете, что должны их сдать вопреки всему?

Роан кивнул и пожаловался:

– Меня в библиотеку не пускают.

– Это мы тоже решим…

А о том, что живет в подвале женского общежития, Роан сказать забыл и вспомнил об этом, когда опять пришла ночь и пора было ложиться спать.

Дав себе зарок поговорить об этом завтра, Роан отправился отсыпаться. Тельен загонял его как старую лошадь. Диплом выпускника он принял сразу, как и насквозь фальшивое свидетельство о прохождении необходимой практики, а вот отчеты о подвигах в свободном поиске ему сразу не понравились. Оказалось, их неправильно оформили, виноват в чем был сам Роан. Он не уточнил, для чего они ему нужны, а для кандидатов в аспиранты их оформляют по-особенному. На остальные документы Тельен вообще смотрел, как на вражеские шифровки, свалившиеся ему на голову с небес.

– Что это? – наконец спросил, ткнув пальцем в гербовую бумагу сообщающую о признанном совершеннолетии Роана. – Ты не кикх-хэй. Что, я их не видел?

– Так получилось, – сказал Роан.

– Получилось? – удивился Тельен.

– Меня усыновили, когда стало понятно, что родители погибли. Мой папа дружил с моим вторым папой. И, в общем, второй папа не захотел, чтобы меня забрали в сиротинец для маленьких магов. Они там слишком часто гибнут по неосторожности.

– Ага, – сказал Тельен и почесал затылок. – А я было подумал, что он тебя по молодости нагулял, теперь пристроить пытается. Еще эта история с Джульеттой… говорил же ему, что не надо жениться на глупой женщине.

И улыбнулся, став похожим на харизматичного злодея.

Роан мудро промолчал, за что был послан за новыми копиями отчетов. Потом пришлось писать. Много. Роан расписывал свое непомерное желание стать аспирантом Школы Стихий, заполнял анкеты и даже переводил чье-то письмо. Потом бегал делать официальный перевод своим документам, потом бегал за теткой, которая должна была заверить подлинность этого перевода. А тетка носилась по городу как угорелая, у нее была какая-то инспекция. Потом…

В общем, день у Роана прошел плодотворно и ничего, кроме здорового сна, ему к вечеру было не надо. Только богов его желания, как всегда, не сильно интересовали.

Уснуть он успел и даже стал видеть приятный сон, в котором неуловимая инспекторша без скандала и въедливых уточнений поставила печати, а потом вообще превратилась в красавицу и подошла к Роану с недвусмысленными намерениями. А какая там может быть двусмысленность, если женщина расстегивает лиф и садится на колени мужчине? И вот в этот самый интересный момент что-то отчаянно и очень противно заскрипело. Красавица взмахнула руками, как крыльями, прогнулась назад и исчезла, а на Роана стала падать железная стена.

Маг шарахнулся, полетел вниз, прямо сквозь исчезший пол и проснулся. Оказалось, он свалился с кровати. И скрип ему вовсе не приснился. Душераздирающе скрипел металлический шит, прикрывавший переплетение труб с разноцветными вентилями. Скрипел он не просто так, а из-за того, что кто-то его толкал.

– Воры? – удивился Роан.

Он нащупал штаны и стал их надевать, не сводя взгляда со щита, все еще сопротивляющегося чьим-то усилиям. И успел как раз вовремя. Когда щит подняли вверх и заклинили на ржавых распорках, штаны были надеты, защита активизирована и решение порвать воров на лоскутки принято.

– Вот, а ты говорил, что не получится, – звонко прозвучал мальчишеский голос. – Давай простыню.

– Она в паутине, – мрачно сказал другой мальчишка.

– Почисти! – велел первый.

– А может, не надо их пугать? Просто посмотрим, мышей подбросим. Хабка же нас убьет, если поймает, – заныл третий.

– Надо! – упрямо сказал первый. – Хотя бы эту дурочку и ябеду. Она уже приехала. Ты не хочешь отомстить?

– Хочу, – признал правоту первого третий и громко шмыгнул носом. – Я из-за нее чечевицу перебирал, делил на зеленую и красную. Ненавижу чечевицу! А раньше любил, она такая вкусная была.

Роан опустил руки и стал ждать.

Первым из лаза, пятясь назад показался кто-то тощенький и невысокий. Он с пыхтением свалился на пол, а потом стал что-то нащупывать среди труб. С третьей попытки у него получилось, и он вытащил простыню, посыпанную чем-то зеленым и светящимся в темноте. Зеленое пересекали темные пятна, наверняка та самая паутина. И Роан не стал бы ее убирать, с ней простыня смотрелась мрачнее и пугающе. После простыни тощенькому пришлось тащить за ноги кого-то упитанного. Третий мститель вылез сам.

– Мыши! – зашипел первый. – Мышей не забудьте!

Они дружно завозились у лаза, мешая друг другу. Вытащили коробку и стали красться к лестнице из подвала, спотыкаясь и натыкаясь на стену справа. Роана они так и не заметили, видимо, еще не умели пользоваться "кошачьим глазом". А маг решил им не мешать. Сам в младшей школе подбрасывал мышей девчонкам на стулья. Правда, его мыши были иллюзией, наложенной на кусочек меха, но эти ребята легких путей не ищут и наловили настоящих.

Лаз Роана заинтересовал больше, чем мальчишки. Он дождался, пока мстители дойдут до лестницы и поднимутся вверх, подошел к зияющей в стене дыре и заглянул в нее. Лезть туда он бы не рискнул, комплекция неподходящая. А вот какие-то тощие кавалеры к охраняемым бдительной Хабкой девушкам наверняка бегают. По крайней мере летом. Хотя могут и зимой, если дежурные берут взятки за неразглашение этой страшной тайны.

– Интересно, – сказал Роан и понял, что маячок на Джульетту надо повесить мощный и срочно. Она девочка маленькая, ее через такой лаз запросто утащить можно.

Или сама сбежит, решив, что встретила разбойника своей мечты. Студентусы и школьники о таких "тайных ходах" узнают быстро, вне зависимости от пола. Это преподаватели не обращают на них внимания. Для них простенок с трубами всего лишь коммуникации, а о том, как сами выбирались из школьного общежития самыми экзотическими путями, вспоминают они не сразу.

Джульетта никогда даже не подозревала, что шитье может стать таким интересным делом. Шить она умела, как и полагается воспитанной девице из хорошей семьи. Причем на ее шитье даже вредная тетка Эбиль не ругалась, а матушка вообще хвалила, но несмотря на все это, нитки с иголками Джульетта откровенно не любила. И до сих пор старалась их избегать любыми путями.

А тут прибежала счастливая Шэлла со свертком в руках, развернула его на кровати и похвасталась красивым синим платьем. Оно было куплено в магазине готовой одежды, поэтому было длинновато и немного провисало в лифе, зато во всех остальных местах сидело как надо и очень девушке шло. А дальше налетели какие-то незнакомые девчонки. Джульетте сначала показалось, что не меньше десяти, но оказалось всего пять. Они шумели, галдели, хвалили и критиковали. Потом притащили тяжеленную дубовую табуретку, установили ее посреди комнаты и заставили одетую в платье Шэллу на эту табуретку залезть.

Вот так Джульетта и узнала, что шитье – интересное и веселое дело. Сначала все дружно раскритиковали изначально неровный и совсем не подшитый подол и стали его загибать ровняя длину по табуретке, закалывая булавками, иголками, а пару раз даже дешевыми брошами. Потом долго смотрели на полученный результат, пытаясь понять ровно получилось или не очень. Закончилось тем, что невысокая кудрявая девушка убежала за длинной линейкой, чтобы подровнять длину подола, меряя от шва на талии. Пока ждали линейку, успели выпить бодрящего напитка, немного посплетничать и заколоть излишки лифа, решив ничего там не пороть и не резать, а просто сделать дополнительные вытачки, все равно вся эта красота будет прикрыта кружевом.

Подол подшивали все вместе, сидя на полу вокруг платья. Дело шло быстро, хорошо шить умела не одна Джульетта. Попутно девушки рассказывали новенькой об учителях и преподавателях, которых следовало опасаться, жаловались на глупость парней, которые всегда все портят и решали где лучше купить засахаренные фрукты. С одной стороны, на ярмарке дешевле. С другой – на ярмарке вечно норовили вместе с годным товаром подсунуть какую-то гадость.

Девушкам было хорошо и весело. Подол был почти закончен, а новая тема для разговора находилась без труда. И в этот самый момент, когда они ничего плохого ни от кого не ждали, в коридоре кто-то злобно захохотал, незапертая дверь открылась и прямо на платье полетела крошечная серая мышка, отчаянно вертя хвостом.

Девушки отреагировали по-разному. Джульетта завизжала и непонятным образом оказалась на кровати, попутно успев отметить, что мышка очень симпатичная. Кудрявая Ринка тоже завизжала, вскочила на ноги и встряхнула недошитое платье, как пыльный половик. Только-только успевший приземлиться и не успевший сориентироваться грызун опять взлетел, и шлепнулся на голову светловолосой Кайре. Та сразу же подключилась к визжащему хору. Еще две девушки молча отползли. Одна удивленно хлопала глазами. А Шэлла храбро протянула руку и выудила из прически подруги мышь. За хвостик.

Грызун обреченно повис.

– Мелкие гаденыши, – по-змеиному зашипела водница, и ее волосы подозрительно зашевелились.

Девушки от такого зрелища дружно перестали визжать.

В коридоре опять кто-то захохотал, после чего еще где-то стали визжать. А потом еще где-то.

– Убью! – сказала Шэлла и встала на ноги.

Джульетта как-то сразу поняла, что мыши сами по себе не летают. Нет у них крыльев. А значит, несчастного очень симпатичного и очень печального грызуна кто-то подбросил. А теперь еще и хохочет.

И Джульетте стало обидно. Как за себя с девочками и испорченный вечер, так и за бедную мышку, вовсе не желавшую причинять кому-нибудь беспокойство.

Шэлла перепрыгнула через лежащее на полу платье и пошла к двери. Джульетта соскочила с кровати и поспешила за ней. Остальной швейный кружок переглянулся и тоже пошел следом.

Визг разрастался и множился. В коридоре что-то бумкало и хохотало. А Шэлла замерла в дверном проеме. И дышала, громко, явно пытаясь сдержаться и не устроить потоп в коридоре.

– Мерзкие, мелкие… – шептала она.

– Ух-ха-ха! – отвечали ей.

– Что там? – спросила Ринка.

– Сама посмотри, – сказала Шэлла и вышла в коридор.

Девушки последовали ее примеру и посмотрели.

В конце коридора, на фоне темного окна бесновалось что-то зеленое и светящееся. Оно же и хохотало. Пара мальчишек, пыхтя от натуги, дергали запертую дверь, за которой громко визжали и что-то роняли.

– Гаденыши! – излишне жизнерадостно закричала Шэлла.

Волосы ее поддержали и дружно качнулись вперед, как атакующие змеи.

Мальчишки уставились на Шэллу, что-то явно поняли, переглянулись и рванули к лестнице, намереваясь успеть прежде, чем к ней дойдет разъяренная девушка. Зеленое нечто подавилось очередным "ух-ха-ха" и попыталось побежать следом за приятелями. Вот только не рассчитало длинны одеяния и, наступив на него, с грохотом рухнуло.

– Стоять, смертники! – приказала Шэлла, бросаясь наперехват мальчишкам.

Джульетта подхватила подол и зачем-то побежала следом, понимая, что поймать мелких вредителей они не успеют. Кто-то с топотом помчался за ней. А потом произошло три вещи.

Мальчишки до лестницы добежали первыми и, замерев, скорчили на прощанье мерзкие рожи.

Шэлла размахнулась и запустила в мальчишек мышью.

Хабка, величественная, как латный воин на параде, ступила в коридор с лестничной площадки и очень неудачно повернулась лицом к Шэлле.

Хуже всех пришлось мышке. Она врезалась Хабке в лоб, вцепилась в волосы, распласталась и стала сползать на выдающийся нос комендантши. Визжать женщина не стала. Она сцапала грызуна за хвост и пристально на него посмотрела, после чего несчастный решил, что лучше притвориться мертвым, и повис, как тряпочка.

– Кто?! – яростно спросила Хабка.

Мальчишки развернулись и рванули к пытавшемуся встать и избавиться от зеленой простыни приятелю. Наверное, решили в окно выброситься. Визг мгновенно утих. А Джульетта от неожиданности опять отпустила огонь. Он красиво пролетел под самым потолком и поджег занавески.

Шэлла сказала непонятное слово, и на занавеску обрушился ливень. Попутно он обрушился и на мальчишек, и на комендантшу, и даже на неосторожно выглянувшую в коридор конопатую девчонку. Зато мышь взбодрилась, вырвала из рук Хабки, хватавшей ртом воздух, свой хвост, ловко слезла по одежде и поспешно скрылась за целыми занавесками.

– Все! Немедленно! Ко мне! В кабинет! – приказала комендантша, развернулась и ушла.

– Говорил же, нас поймают, – жалобно проскулил толстенький паренек, все-таки выпутавшись из простыни, за что получил тычок локтем от приятеля.

– Я не хотела, – печально сказала Джульетта.

– А оно всегда так бывает, – сказала ни капельки не расстроенная Ринка.

– Не переживай, – поддержала ее успокоившаяся Шэлла. – Уверена, больше всего Хабке не понравился мой бросок мышью. Так что тебя сильно ругать она не будет. Зато теперь мне есть чем похвастаться. Я теперь практически школьная легенда. Кто еще кроме меня осмеливался запускать в нашу комендантшу грызунов?

Даже мальчишки подтвердили, что никто, и преисполненная непонятным оптимизмом Шэлла первая направилась к лестнице – сдаваться и получать нагоняй за содеянное.

– Девочки, дверь заприте, – попросила она, не оборачиваясь.

Джульетта впервые в жизни чистила картошку. До сих пор она даже не подозревала, что ее надо чистить, а тут на тебе, Хабка всех обругала и наказала. Больше всего она ругала Шэллу, причем, как показалось Джульетте, за то, что она умная девушка. А в остальном, все причастные к погрому получили заслуженное. Джульетта и Шэлла картошку и громадную кастрюлю, в которую следовало бросать очищенные овощи. А мальчишки, притащившие в общежитие мышей, просто-таки огромный котел, который следовало начистить до блеска.

Джульетта подозревала, что котел чистить сложнее, чем картошку, поэтому пацанятам даже сочувствовала – они в тот котел могли уместиться втроем, накрыться крышкой и спокойно там зимовать.

С картошкой дочка градоначальника боролась неумело, но упорно. Получалось не очень. У Шэллы срезалась тоненькая шкурка и овощи были узнаваемы, а у Джульетты они после чистки напоминали многогранные фигуры.

– А ты молодец, – сказала Шэлла, бросив в кастрюлю очередную картофелину.

Джульетта удивленно на девушку посмотрела и пожала плечами.

– Молодец, потому что не стала ругаться с Хабкой, угрожать ей родителями, титулом и связями, – объяснила Шэлла и добавила в кастрюлю еще один очищенный овощ.

– А надо было? – заинтересовалась Джульетта.

– Нет, таких Хабка не любит и все конфликты с ней заканчиваются тем, что благородных и именитых выселяют из общежития. Они, конечно, нанимают себе жилье недалеко от школы, но ученикам и студентусам в городе нельзя применять магию без одобрения учителей и преподавателей. Собственно, можно применять только что-то бытовое, за что получен зачет. Все остальное только в самом крайнем случае. А обучение крайним случаем не считается. Так что, когда умные люди идут поесть, отдохнуть, чтобы после с новыми силами взяться за тренировку, чаще всего прямо в своей комнате, именитые галопом несутся на полигон, который постоянно занят. Там ведь и плановое обучение проводят, и экспериментируют с чем-то новым и… В общем, проблем скандалисты себе создают великое множество и помочь им преодолеть эти трудности не сможет даже король. Да и не захочет, ему не нужны маги-недоучки, тренирующиеся в людных местах. Особенно в тех местах, где эти люди такие же именитые, как и недоучки. Понятно?

Джульетта кивнула, полюбовалась собственноручно почищенной картофелиной, ставшей похожей на карету и сказала:

– А папенька просил не привлекать внимание.

– Да не привлекаешь ты, – уверенно сказала Шэлла. – В школе таких как ты много. Просто, понимаешь, считается, что все ученики и студентусы между собой равны, но это изначально не так. Сначала все делятся по происхождению. Причем, кто есть кто, понять не сложно. Достаточно посмотреть на одежду, на манеры, послушать речь. Это потом девочки из дальних хуторов учатся прилично одеваться и правильно разговаривать, а сначала… Ну, ты еще увидишь. На самом деле, даже разница между детьми богатых купцов и детьми аристократов сразу видна. Они ведут себя по-разному. А титулами больше всего кичатся почему-то те, чьи родители этот титул совсем недавно купили, или унаследовали от дальнего-предальнего родственника. Вот. А потом, через пару лет, все начинают делиться на талантливых, бездарей, умных и не очень. И происхождение тут совсем роли не играет. Это откуда-то издалека в эту школу берут или очень богатых, или высокого происхождения, или очень талантливых, а столичных детей принимают всех подряд, не прогонять же их из города вместе с семьями.

– Понятно, – сказала Джульетта, решив, что Школа Стихий очень странное место.

Картошка постепенно чистилась. Нож надавил до красноты пальцы Джульетте и она пыталась взять его поудобнее, но либо ей с ножом не повезло, либо с пальцами, а дело не ладилось. И разговаривать больше не хотелось.

А потом дверь открылась и в кухню вошли новые желающие чистить картошку. Вид у них был непрезентабельный, одежда чем-то заляпана, да и воняло от них паленым. Подгонял их низенький бородатый мужичок, обзывая такими словами, что Джульетта покраснела и опустила голову.

Виноват во всем, как всегда, был Яс. Этот долговязый идиот, которого непонятно за какие заслуги перевели на второй курс, в очередной раз купил очередную дрянь у очередной подозрительной зельеварки и не придумал ничего лучше, чем притащить купленное в свою комнату. А там, как назло, сидели Льен и Малак. Первый пытался отчистить с рукава куртки присохшую кашу, в которую незаметно для себя где-то влез, а второй развлекал друга разговором. И все бы закончилось хорошо, но именно в этот момент в школу вернулся жизнерадостный идиот Яс и первым делом стал хвастаться приобретением. Причем описывал его так, что даже стабильно заваливавший зелья Малак не поверил, что в бутылочке то, за что было заплачено.

– Так не бывает, – уверенно сказал невысокий блондин.

– Бывает, – упрямо возражал высокий.

– Невозможно в одно зелье впихнуть и скорость, и выносливость, – стоял на своем Малак. – Такие зелья даже принимать вместе нельзя, человеческий организм не выдержит.

– А оно для кикх-хэй, но если мы его доработаем… – продолжал упрямиться Яс.

– Кикх-хэй не пользуются зельями, – решил вмешаться в разговор отличник Льен. – У них магия другая. Они практически не могут воздействовать на мир. Только через артефакты, которые они создают годами. Зато они могут изменять себя и именно поэтому быстрее, выносливее и сильнее людей…

– Они с помощью зелий себя изменяют, – заявил Яс.

Малак натурально застонал и хлопнул себя ладонью по лбу.

Льен неожиданно для самого себя хихикнул.

А Яс обиделся, решительно открыл бутылку и успел сказать:

– Смотрите!

После чего из бутылки полезла пена и начала гореть.

– Занятное слово-катализатор, – сказал Малак и попытался пену потушить, но она вобрала в себя воду и веселым огненным ручейком потекла к двери.

– Накрывай ее чем-то! – закричал Льен, представив, что будет, когда загорится дверь.

Яс сорвал со своей кровати покрывало и бросил на пену. А она, вместо того чтобы потухнуть, брызнула из-под покрывала во все стороны и стала гореть веселыми костерками там, куда попала. К счастью, горела недолго и ничего поджечь не успела, оставив всего лишь черные маслянистые пятна.

– Разбрызгивайте! – жизнерадостно заорал Яс и стал бить по пене подхваченным с пола покрывалом.

Малак смотрел на него с непониманием и сомнением в наличии у приятеля хоть какого-нибудь мозга. Льен обреченно прикрыл курткой голову и стал пережидать стихийное бедствие. А на самом интересном месте дверь открылась и в комнату вошел мастер Кор, покачал головой и назвал Яса так, как он того заслуживал.

В общем, год начинался как всегда – с чудачества Яса, загаженной комнаты, которую еще предстояло отчистить и кухни, где никогда не переводились овощи и грязная посуда. На кухню мастер Кор сопровождал парней лично, всю дорогу рассказывал Ясу, кто он такой и где бы уже был, будь на то его воля. Яс даже не возражал. А что можно сказать коменданту, если в одиночку принес общежитию больше убытков, чем все остальные жильцы вместе взятые?

На кухне, к неимоверному удивлению Льена, обнаружились и другие наказанные.

Малак их тоже обнаружил. Поэтому застыл на пороге и сказал страшным шепотом:

– Если она опять назовет меня княжичем, я утоплю ее в кастрюле.

В ответ на что мастер Кор отвесил ему подзатыльник и вручил нож. Второй нож получил Льен. А Яс за очередной подвиг был вознагражден набором сковородок и отправлен к мальчишкам, мучающимся с котлом.

– Чтоб все блестело! – велел мастер Кор и пошел к двери.

Яс показал его спине неприличный жест.

Льен только вздохнул. Немного понаблюдал за тем, как Малак пытается сесть подальше от рыжей девушки и поближе к черноволосой, поймал на себе недовольный взгляд поварихи и поспешно сел рядом с Джульеттой.

Некоторое время картошку чистили в молчании. У Шэллы дело спорилось быстро, она бы и одна могла начистить целую кастрюлю. Джульетта сражалась с овощами, как с врагом, время от времени дула на ладонь и рассматривала намечающуюся мозоль на пальце. Льен к наказанию отнесся философски – не первый и не последний раз он попадает на кухню благодаря Ясу. А Малак сидел, хмурился и поглядывал на Джульетту. Видимо, очень хотел ее утопить. Впрочем, именно Малакку первому и надоело молчать.

– А знаете, – сказал он задумчиво. – У нас в школе учится оборотень.

– У нас их несколько учится, – отозвалась Шэлла. – Со мной в комнате клановая девочка жила, из Стражей Гор. Год жила, пока диплом не получила. До сих пор помню, как она меня, дикарку, готовила к тому, что умеет оборачиваться в снежного барса. Из нее такая красивая кошка получалась. А еще есть двойняшки из Волков. Очень талантливые. Они в прошлом году для летнего маскарада зал иллюзиями украшали, им это засчитали как курсовую работу. И еще кто-то наверняка есть, и не один.

– Я не о клановых, – тихонько сказал Малак, покосившись на повариху. – О цикличных.

– Кого-то в полнолуние бешеный волк покусал? – заинтересовался Льен. Малак, конечно, любил сенсации, но ничего выдумывать бы не стал.

– Нет, умертвие кого-то в полнолуние покусало, – фыркнув, сказала Шэлла. – И теперь бедняга на полную луну обрастает плешивой шерстью и начинает вонять дохлятиной. Ерунда все это. От укусов волка никто оборотнем не станет. А цикличные оборотни просто несчастные неудачники, у которых в предках затесался кто-то клановый, а потом у них случилось потрясение, частично пробудившее дар. И если их вовремя поймать, до того, как они окончательно помешаются, их можно даже научить быть обычным оборотнем. Из-за таких несчастных кланы сейчас очень тщательно следят за своим случайным потомством, даже за теми, кто наверняка таковыми не являются. И стараются это потомство теми или иными путями ввести в клан.

– Вот что значит, жить в одной комнате с клановой девочкой, – неподдельно восхитился Малак и добавил: – Я не о таких оборотнях. Я о тех, которые не умеют превращаться в животных, но кому полная луна дает нечеловеческую силу и живучесть, а еще очень сильный магический дар. А чем меньше луна, тем ближе они к обыкновенному человеку. А в новолуние у них даже магический дар почти пропадает.

Шэлла бросила очередную картофелину в кастрюлю, покосилась на Джульетту замершую с ножом над овощем и громко фыркнула.

– Эти оборотни тоже потомки клановых и они очень большая редкость. Одно время считалось, что рождаются они в роду у потомственных магов, даже выводить специально пытались, но ничего не получилось. И если бы эта редкость каким-то чудом оказалась в нашей школе, ее бы наводнили оборотни, сдувающее пылинки с такого чуда. Понимаешь, когда такие оборотни в силе, они чуть ли не мертвых оживлять могут. И именно такие маги когда-то создали оберегающие кланы границы. Представляешь эту силу?

Малак явно представил, потому что задумался. А потом признался:

– Я разговор преподавателей подслушал. Случайно.

– Мало ли о чем они говорили, – сказала Шэлла.

Дальше разговор сам собой перешел на выходки Яса. Девушки и кухарка хихикали, Яс многословно оправдывался, и даже пацанята, дремавшие над котлом, проснулись и стали увлеченно надраивать грандиозную посудину. В общем, наказание закончилось неплохо. Льен даже успел поймать рыжую Джульетту за руку и, красуясь, вылечить ее изящные пальчики. А она краснела и благодарила, и Льен чувствовал себя настоящим героем. И даже почти позвал девушку в кофейню недалеко от школы. Но не успел. Откуда-то появился давешний рыжий парень, разбирающийся в отчетах, и Джульетта радостно поскакала к нему, рассказывать о вечернем сражении с мышами и утреннем наказании картошкой, которое она прошла с честью.

День у Роана был насыщенный с самого утра. Началось все с того, что он узнал, куда именно делись мыши, сидевшие в коробке у трио мальчишек. А узнав, Роан стал подозревать, что Джульетта девочка невезучая, вот на нее и сыплется всякое.

Потом, не успела подопечная в красках рассказать, как чистила картошку и как Льен потом лечил руку, подошла черноволосая смуглянка и позвала Джульетту на ярмарку – выбирать засахаренные фрукты. Оказалось, в школе принято эти фрукты запаковывать в красивые коробочки, обвязывать лентами и дарить друг другу на балу в честь начала учебного года. Так что девушки спешили их купить, пока не вернулась основная масса учеников и студентусов – с их возвращением и цены на эту сладость резко подскочат, и качество упадет.

Пришлось Роану почти насильно всучить Джульетте еще один маячок, на этот раз мощный, реагирующий на испуг и вложенный в довольно симпатичную подвеску-листочек, и отпустить ее с новоприобретенными подружками. И когда только успела? Джульетта, конечно, девушка общительная, но чтобы настолько…

Потом магистр Тельен поинтересовался у Роана тем, в каком именно направлении он собирается развиваться на аспирантском поприще?

Роан для начала пожал плечами, потом почесал затылок, а потом признался, что пока об этом не думал и вообще хотел бы с кем-то посоветоваться.

Тельен Варна милостиво разрешил советоваться с собой, сел поудобнее, подперев ладонью подбородок, и приготовился слушать.

– Ну, – задумчиво сказал Роан, заподозрив, что сейчас над ним будут издеваться. – Я маг воздуха, но, если честно, кроме защитно-атакующей сферы ничем из воздуха особо не интересовался.

– Так-так, – сказал Тельен, как-то подозрительно быстро растеряв мечтательный вид, и стал перебирать листочки на столе. – Ага, вот. Отчет за семнадцатое число второй летней луны. Хутор Три Козы. Упокоил умертвие во второй стадии изменений, побил внука этого умертвия, за то, что не хотел сжигать бренные остатки недоупокоенной бабушки, потом сам же его лечил. Отчет настоящий. Маг из соседнего города ездил на хутор через два дня, после его получения. Проводил очистку кладбища и повторно бил все того же внука. На этот раз за то, что прятался от ищущих дар и настолько любил бабку, что выпив, захотел с ней поговорить и случайно напитал труп силой. Второй класс умертвия, кстати, тоже был подтвержден. В связи с этим вопрос: как ты с ним справился? Ладно бы огневик-недоучка, но воздушник?

– Я на нее сосну удачно уронил, а потом взял топор, выставил щит, ну и… – смущенно признался Роан.

Рубить бабушку, пускай даже давно мертвую, на глазах у внука, наверное, было не лучшей идеей. Но в тот момент ничего другого в голову не пришло. А еще Роан, откровенно говоря, испугался, что мертвая теща заказчика вылезет из-под дерева и откусит забредшему на хутор магу его дурную голову. Вот в самом деле, говорят же умные люди, что прежде, чем браться за работу, следует выяснить что то за работа. А так, сам себе придумал, что ничего опасного так далеко от бывших темных городов быть не может, и полез совершать подвиг. В итоге и победил чудом, и с оплатой героического поступка изначально продешевил.

– Понятно, – опять впал в задумчивость магистр Тельен. – Значит, соображаешь быстро и склонен к нестандартным решениям. Неплохо. Но к Борку я тебя все-таки прикреплять не буду. Ему воображения на тебя не хватит. Ладно. Спросим иначе. Чем тебе нравится заниматься кроме уничтожения сосен и умертвий?

– Щитами, – уверенно сказал Роан. – И накоплением. Точнее, даже не так. Сначала я пытался сделать щит, который сам будет разворачиваться, реагируя на опасность. Убедился, что преподаватели не врали. Это не то чтобы невозможно, просто они разворачиваются недостаточно быстро. А потом, как раз после встречи с той недоупокоенной тещей, мне пришла в голову другая идея. Понимаете, я не могу постоянно носить щит, как бы опасно вокруг не было, у меня дар средней силы. Я как-то пробовал, меньше чем на половину дня хватило, и ничем другим не мог заниматься. Вот тогда я и подумал, что необязательно его носить напитанным в полную силу. Можно ведь ставить только контур, ну, как паутину Батьяша. Главное, натренироваться не думая, при первом же признаке опасности, добавлять энергии. Ну и вот.