Текст книги "Зимнее солнце"

Автор книги: Татьяна Нартова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

– Но если мой язык тут настолько распространен, почему никто не смог бы его расшифровать?

– Потому что почти никто не знает его написания. Редкие лекверы, которых иногда отправляют в ваш мир разбираются в нем. Но они, сама понимаешь, никогда не попадали в плен к узнающим. У многих народов есть буквы, похожие на ваши, многие пытались хоть как-то записать слова на вашем языке. Но только узнающие знают его в совершенстве не только в устной, но и в письменной форме. А учитывая, что я была у вас, на Земле, и даже прожила там несколько десятков лет, я смогла прочитать многое из написанного. Конечно, некоторые детали ускользнули от меня, но смысл был настолько четким, что никак иначе его нельзя было трактовать.

– А как же ты сбежала, если никто до тебя этого не смог сделать? – все больше удивляясь, вопросила я.

– Терсе непт, – пожала плечами элема, – Они указали в книгах все планы выходов и входов из города и дворца, в котором меня держали, в частности.

– Видимо, не такая уж это ненужная вещь – совершенное владение иностранными языками, – задумчиво произнесла я. В тот же момент дверь в комнату отворилась, и чьи-то короткие руки буквально втолкнули в нашу теплую компанию грязного, с кучей синяков и ссадин парня, в котором я с трудом смогла опознать эльфа.

– Шерненс, а мы тебя спасать пришли! – радостно завопила я, вскакивая с насиженного коврика.

– Лида, извини, конечно, но мне сейчас не до объятий, – морщась от боли, признался эльф, – Но я ни на минуту не сомневался в том, что ты не бросишь меня в беде. Ведь только такая благородная девушка…

– Кончай комплименты. Мне тоже не до объятий. Нет ли у тебя хоть какой-нибудь ненужной тряпки, руку подвязать. Мэрке утверждает, что я ее сломала.

Тут только Шерненс обратил внимание на элему, хотя по мне не заметить ее было достаточно сложно. Она просто бросалась в глаза, причем почти в прямом смысле. Дальнейшие несколько минут так и остались для меня наполовину загадкой, так как парень продолжил разговор уже на незнакомом мне наречии. Слова в нем были тягучими, словно патока и такими же сладкими, с неимоверным числом гласных шипящих. У меня даже зубы заныли. Девушка только мило улыбалась, странно потупившись и предпочитая глядеть в пол. Видимо эльфу все же удалось найти благодарного слушателя, ценящего долгие и нудные речи.

– Прости, ты что-то сказала. Я отвлекся, – донесся до меня рассеянный голос приятеля. Я только понимающе фыркнула, оглядывая со вниманием ближайшую стену на предмет чистоты. Как-то слишком подозрительно она выглядела в рассеянном свете. Однако, проведя рукой, я полностью отказалась от идеи прислониться к столь ненадежной опоре. Толстые кирпичи буквально крошились под пальцами, с тихим шуршанием оседая на пол кучкой песка. В воздух полетела пыль, так что мне пришлось громко чихнуть, – Вот это развалюха! Сколько же надо было лет здесь ремонт не делать, что аж кирпич стал рушиться?

– Это не кирпич, – подходя поближе, откликнулся парень, – это кости.

– Что? – мгновенно отскакивая в центр залы, заорала я. Мэрке же, наоборот, заинтересовано подалась вперед, – Вы хотите сказать, что я только что вляпалась в чьи-то останки?

– Именно, – подтвердила элема, старательно освещая лишенный ключицы скелет, очень напомнивший мне человеческий, только вот кости в нем были шире, массивнее и короче, – Видимо они не просто так его замуровали. Этот гном совершил какой-то страшный проступок. Иначе бы его тихонько прикопали в какой-нибудь заброшенной шахте, а не заливали бы бетонным раствором еще живым.

– О, боги, – выдохнул Шернес. У меня не хватило сил выдавить даже это, – Какое варварство. Конечно, я всегда подозревал, что гномы не слишком дружелюбны, но чтобы настолько!

– Интересно, а разве у эльфов нет изощренных пыток? Мне казалось, что именно они придумали колесование и дыбу, или у меня совсем плохо с историей? – подковырнула я парня. От подобных переживаний мой юмор как-то сразу начинал чернеть. Шерненс покраснел так, что это стало видно даже в приглушенном свете, исходившим от крыльев Мэрке. По крайней мере, хоть что-то я запомнила из двухтомного труда по изобретениям этого мира, – Ладно, не принимай так близко к сердцу. Просто мне очень не хочется оставаться тут в компании древнего покойника, который еще и при жизни не был паинькой.

– Если тебя это сможет хоть как-то успокоить, то сообщаю: он не так долго мучился. Скорее всего, он сварился в горячем растворе быстрее, чем тот забил его дыхательные пути, – продолжая осматривать скелет, мрачно добавила, Мэрке, – А череп у него очень хорошо сохранился, почти даже не пожелтел. Вот дрянь!

Девушка отскочила от стены, едва не придавленная отвалившимся от нее куском. Большущая глыба цемента с грохотом обрушилась на пушистый ковер, мгновенно превращая его в грязный уличный коврик. Элема же так и осталась стоять с берцовой костью в руках, растерянно глядя в открывшуюся дыру. Из черного нутра "технологического отверстия" нещадно дуло холодным, но свежим ветром, так что захотелось вздохнуть поглубже, наполнив им уставшие от спертого воздуха легкие.

– Как вы думаете, куда ведет этот проход? – начал было Шерненс, но ответ уже и так был очевиден. Осталось только дружно переглянуться, и приступить к работе разрушителей. Правда, вскоре дышать стало совсем нечем. Клубы пыли мешали разглядеть что-то даже в районе вытянутой руки. Пока эльф с Мерке хоть как-то продолжали расширять образовавшийся лаз, я непрестанно чихала и кашляла, стараясь прочистить глаза единственной рабочей рукой. Вторая тем временем покоилась на пушистом воротнике эльфийской куртки. Ничего более подходящего он найти у себя не смог. И то пришлось долго и кропотливо отрывать держащие полоску меха ниточки своими собственными зубами и чудом сохранившимся у Шерненса перочинным ножом.

– Слушай, что-то мне этот ножик смутно напоминает, – я остановила тонкие пальцы парня на полпути к очередному стежку. От моего прикосновения тот вздрогнул, но вида не подал, – Дай-ка его сюда.

Эльф недовольно отодвинулся от слишком глазастой человеческой женщины, как можно крепче вцепившись в расписную рукоять. Я насупилась, отвернувшись от него, и тихо пробурчала:

– А между прочим, воровать нехорошо. Кроме того, что ты незаконно присвоил себе чужую собственность, ты подвергаешь владельца этого ножа опасности. Кто знает, вдруг он мог спасти его от смерти или плена?

– Лида, ну не надо. Я и так мучаюсь, а ты еще больше подливаешь масла в огонь, который жарит меня изнутри. Неужели тебе не жаль меня?

– А тебе Виканта не жаль? – вопросом на вопрос ответила я, – И не надо отпираться, что это не его вещь. Значит, ты не просто "случайно" залез в его сумку, а еще кое-что оттуда стащил. А я-то была такого хорошего о тебе мнения.

Эльф беспомощно отложил инструмент в сторону, молча вставая с пола и отходя к стене, где вовсю трудилась Мерке. Я только пожала плечами, рассматривая нож. Чеканный узор ручки, изображавший ястребиную голову, живо напомнил мне о моем бывшем конвоире. Последние двое суток, проведенные без него, только добавили мне горечи. Но лишь сейчас я почувствовала, как мне не хватает этого вечного романтика. Усталость, постепенно копившаяся где-то в глубине мышц, наваливалась на меня все больше своей тяжелой тушей. Я тупо уставилась перед собой, не замечая, как по лицу текут слезы. Возможно, я уже никогда не увижу Виканта. Да и не только его. Сколько человек и предметов было потеряно мной? Сколько еще я должна потерять, чтобы, наконец, отрастить себе крепкие когти, ничего не отпускающие от себя? Сначала из моей жизни ушел тот, кого я любила больше всего на свете. Потом я потеряла мой мир, дом, друзей, лишилась в одночасье всего того, к чему привыкла. Теперь вот и Викант. Судорожный всхлип, вырвавшийся из саднящегося горла, привел меня в чувство. С силой рванув воротник, я едва не вскрикнула от боли в руке, но удержалась, сцепив зубы. Как можно быстрее завязав узел, продела начинающую опухать конечность в петлю и подошла к ребятам.

Минут через пятнадцать нервы мои окончательно не выдержали теперь уже по причине почти невыносимых условий закрытого помещения. Все тело, одежду и сапоги покрывал толстый слой сероватой пыли.

– Я больше не могу! – отбросив в сторону очередной булыжник, сдалась я, – Апчхи!

– Тихо! – неожиданно рявкнула Мерке, напряженно вслушиваясь в звуки, доносившиеся за пределами нашей темницы. Я могла различить только прерывающийся гул, очень похожий на разговор, и только когда раздались отчетливые шаги по глиняному полу, мне стало, наконец, понятно, почему мне девушка так резко замерла. Дверь открылась так неожиданно, что я подпрыгнула, старательно зарывая глаза от света двух мощнейших фонарей.

– И что мы тут делаем? – донесся до меня уже знакомый голос узнающей, которая сопровождала нас сюда. Первым сориентировался эльф. Подхватив меня сзади подмышки, он быстро рванул в сторону дыры, уже по пути хватая свою куртку. Элема бросилась вслед за нами, стараясь не поворачиваться к противнику спиной. Однако, узнающие не спешили хватать нас. Стоящая ближе всех к проему брюнетка хищно улыбнулась, выбрасывая вперед руку с фонарем, в одну секунду превращая его в сгусток пламени. Огненная дуга лишь слегка обожгла мне ухо и подпалила волосы. Если бы не вовремя дернувший меня в сторону Шернес, последствия были бы намного хуже. Сверху посыпалась штукатурка. Я выругалась, бросая косой взгляд в сторону испорченного потолка.

– Проход слишком узкий! – обеспокоено крикнула Мэрке, бросаясь в сторону от нового залпа огня, в последнюю секунду обвившего ее ноги. Девушка рухнула навзничь, поспешно отползая в угол и готовясь уже принять неизбежную смерть. Толкнув все также крепко держащего меня Шерненса, я извернулась в его объятьях, выскакивая навстречу второй противнице.

– Эй ты, дубина стоеросовая, не хочешь заняться главным объектом. Или вы уже не хотите меня видеть в своих рядах? Прошу прощения, если испортила все впечатление о своей особе.

Узнающие переглянулись, слаженно выкидывая в воздух клейкую сеть, искрящуюся в воздухе, словно через нее пропустили несколько сотен вольт. И тут я подпрыгнула, изо всех сил хватаясь за открывшуюся после взрыва балку. Левую руку словно пронзили раскаленным железом. С визгом боли поджав ноги, я пропустила ловушку, которая встретившись со стеной, вспыхнула алым, раскурочив при этом почти половину комнаты. Руки сейчас же разжались, и я больно стукнувшись о пол, уже на автопилоте влетела в образовавшийся проход. В ушах звенело, жуткий спазм скрутил левую конечность до самой ключицы:

– Лида, берегись! – новый трещащий сгусток едва не лишил меня головы. Шерненс буквально распластался на полу, ругаясь сквозь зубы. Элема пыхнула желтым светом, уменьшаясь до размеров ладони и взлетая к потолку. Я успела лишь краем глаза поймать отдаленный силуэт Алисы, а затем меня грубо дернули с колен и быстро потащили подальше от замусоренной залы, – Больно?

– Нет, блин, замечательные ощущения! – чуть не плача от боли, прошипела я в ответ на глупый вопрос эльфа. Тот только вздохнул, взваливая меня на плечо, – Эй, что ты делаешь!

– Прошу прощения, Лида. Но с разбитой ногой и сломанной рукой ты далеко не убежишь.

Пришлось повиснуть вниз головой, стараясь не дергаться, чтобы еще больше не усугублять свое положение. Колено, уткнутое парню в грудь, явно кровоточило, да еще его жутко саднило. Голова раскалывалась, зато ничего не мельтешило перед глазами просто потому, что в узком проходе не было ни одного светильника. Весь окружающий мир сузился до пары шагов, освещенных маленькой фигуркой элемы, летящей впереди нашей живописной группы. А дальше властвовала безраздельно тьма.

Пока мы летели по проходу, едва не задевая головами потолок (точнее, это эльф головой, а я билась практически всеми частями тела), обстановка начала явно меняться. Во-первых, ненасытная прорва тьмы перестала поглощать в себя сначала часть пола, а затем отпустила потихоньку и все остальное пространство. Холодный свет, явно льющийся откуда-то сверху, выставлял все в очень неприглядном виде. Я уже давно смирилась со своим положением мешка с картошкой, старательно пытаясь найти в нем как можно больше плюсов. Но, к сожалению, их как-то не находилось. Эльф подо мной даже не запыхался, а только ругался себе под нос в два раза чаще. От нечего делать я прислушалась к его нервному шепоту, вычленяя отдельные фразы:

– Что б этой Азули жизнь медом не казалась!

– Это точно, – старательно поддакнула я.

– Что точно? – поинтересовался снизу переливающийся голосок.

– Дать бы этой Всевидящей по первое число. Да и по десятое тоже бы не мешало. Вот в следующий раз встречу, она от меня целой не уйдет.

– Лида, не надо тебе с ней связываться, если ты снова пострадаешь, я себе этого не прощу.

– Даже так? – удивилась я. Но Шерненс только недовольно крякнул, выходя на финишную прямую. Сверху на почти голую спину полетели снежинки, так что я невольно заелозила на плече парня. И едва не шлепнулась на каменный пол, но вовремя получила увесистый шлепок по пятой точке, – Ты что себе позволяешь?!

– То, – кратко отозвался недовольный эльф, выталкивая меня на поверхность, где уже находилась на подхвате Мэрке. Девушка активно работала крыльями, борясь с налетающим порывами ветром, но меня от дыры оттащила вовремя, дав возможность вылезти парню.

Только сейчас я смогла оценить все масштабы причиненных мне увечий. Штаны на колене порвались, обнажая громадную ссадину, из которой ручейками бежала кровь. Рука почти не шевелилась, да еще и опухла до самого локтя. Скрипя зубами от боли, я попыталась оторвать от рубашки хоть какой-нибудь клочок для перевязки, но эльф меня опередил:

– Погоди, лучше я от своей отрежу.

– Не стоит, – я мрачно покосилась на парня. Куртка в нескольких местах покрылась сетью царапин, на плече уже стало подсыхать кровавое пятно, становясь еще более несочетаемым с почти белоснежной тканью.

– Обижаешься на меня?

– Никто никогда меня не шлепал по попе! – шмыгнув носом подобно дошкольнице, объявила я. Парень улыбнулся, оттирая снегом мое колено. Я ойкнула, но поймав неодобрительный взгляд элемы, мгновенно замолкла.

– Разве? – не поверил эльф.

– Ну, – я на секунду задумалась.

– И, вообще, это я должен на тебя обижаться. Между прочим, кто-то совсем недавно назвал меня вором.

– Но ведь это правда! – начала было я, но Шернес остановил меня жестом поднятой руки:

– Поэтому я тебя прощаю.

– Эй, хорош распинаться, – влезла в наш разговор Мэрке, – Между прочим, там кто-то едет. И, похоже, к нам. Так что я бы на вашем месте думала, что делать дальше.

Глава 13. Воины Совета.

Бежать было некуда. Позади оставалась черная пропасть туннеля, огороженная небольшой каменной стеной явно не природного происхождения, из которой вот-вот могли показаться узнающие. Впереди только открытое пространство без единого намека на растительность и несколько десятков воинов на покрытых латами птицах. Они приближались издевательски медленно, но никаких сомнений в том, что нас обнаружили уже не оставалось.

– О нет, – переходя на трагический шепот, прохрипела я, – Это же из Совета.

– Очень бы хотелось с тобой не согласиться, – мрачно поддакнула элема, – но, увы, ты права. Что-что, а мечи, которые куются у нас по заказу, ни с какими другими не спутаешь.

– Шерненс, они же нас мигом вычислят! – хватая парня за руку, пожаловалась я. Эльф только мужественно выдохнул, но отвечать не спешил. Расстояние между нами и отрядом сократилось примерно до трех десятков метров, когда совсем рядом раздался до рези в ушах знакомый окрик брюнетки, – Шерненс!

Парень рявкнул, мгновенно хватая меня на руки и прижимая что есть силы к себе, чтобы я ненароком не свалилась на землю. Я даже не успела ничего понять или предпринять. Движения эльфа были настолько быстрыми и отточенными, что не оставалось сомнений в том, что парень явно не пренебрегал тренировками. Хотя, с таким образом жизни, какой вели все без исключения жители этого мира, другого выхода просто не оставалось. Так что пришлось мне покорно повиснуть на жилистых руках Шерненса, как можно крепче обнимая его за шею здоровой рукой и стараться изо всей силы не мешать ему пятиться в сторону валунов. Тем временем элема уже доставала с легким шелестом из ножен серповидные лезвия. На одном из них блеснул темный узор, сразу напомнивший мне рисунок на клинке моего конвоира. Я с ужасом оглянулась в сторону спешащих к нам птиц. Однако по лицам лекверов было ясно, что они совершенно не понимают, почему мы не встречаем их с распростертыми объятиями, а совсем даже наоборот, повернулись к отряду спинами. Первые ряды всадников явно были удивлены нашим поведением, еще не замечая, прикрытый тенью каменного полукруга, провал прохода. Правда, сомнения на лицах советников продержались лишь до появления первого преследователя. Сначала из-под земли, как ни странно, вылезла не узнающая, а гном. Тот самый, что стоял на страже перед нашей темницей. И только после того, как к нему присоединился товарищ, на поверхность поднялась весьма довольная собой подчиненная Алисы. Тонкие губы растянулись в почти ласковой усмешке, а глаза горели как у кошки, которая только что поймала толстую мышь.

Причина столь замечательного настроения темноволосой крылась не только в нашем беспомощном положении. Стоя на ободранных коленях перед ней шатался не то от усталости, не то от ран Викант. От одного вида леквера меня замутило и очень захотелось заскулить, как побитой собачонке.

– Вот… зараза! – не найдя ничего более подходящего для описания сложившийся ситуации, прошипел над ухом эльф, – Отпусти его! Все равно тебе не убежать. Ты почти одна, а против тебя целый отряд воинов. Лучше сдавайся.

– Как ты меня напугал, я уже трясусь от страха, – хмыкнула наглая девка, – Я убью его прежде, чем они даже услышат его предсмертный крик. А потом займусь вами. Если, конечно, вы сразу не сдадитесь нам. Точнее, если человеческая женщина этого не сделает.

– Не делай этого, – простонал Викант, но я уже сползла с рук эльфа, пользуясь временным его замешательством, делая первый шаг на встречу ощерившимся пиками гномам, – Лида, я тебя очень прощу.

В золотисто-синих глазах занозой засела мольба. Но сейчас я не желала никого слушать. Надо только сделать еще один шажок, только дать ей себя схватить. А уж там лекверы из Совета сделают из этой гадюки фарш. Я уже слышала их сдавленные возгласы и цокот когтей по снегу.

– Стой, – на этот раз мне не дал уйти Шерненс, клещом вцепившись в сломанную руку, – Ты с ума сошла. Да она только этого и жаждет.

– Но Викант… – попыталась облагоразумить я эльфа. Сейчас все чувства притупились, и даже боль от захвата приятеля не казалась такой жуткой, особенно, когда мой взгляд касался измученного лица пленного леквера. Его глаза смотрели на меня так, что стало страшно. Таким всепроникающим взором меня мог раньше прожигать только один человек. Но теперь у меня просто не оставалось выбора, – Я должна.

– Вот-вот, Лида говорит правильно. Она просто обязана пойти с нами. Мы ведь ее давно к себе зовем. А это очень некрасиво все время отказывать в визите. К тому же, эльф, ты и сам видишь, насколько ей сейчас плохо. А мы ее подлечим, сделаем крепкой, сильной, выносливой. Разве в этом есть что-то плохое? – влезла узнающая.

– Слушай, а не пошла бы ты… обратно в свой Закрытый город? – предложил ей Шерненс.

– Или куда-нибудь еще дальше, – поддакнула Мэрке, – А то ведь я не отвечаю за свои лезвия. Оружие тоже, знаешь ли, имеет свой норов.

– Ребят, не надо… Она права. Мне надоело все время бегать от кого-то. Я устала… Может быть, свидимся, – опустив голову, попыталась я освободиться от парня. Но он вдруг выхватил откуда-то из кармана уже знакомый мне нож, приставляя к моему горлу:

– Я сказал: не смей! – и откуда только взялась решительность у вечно краснеющего и обращающегося ко всем на "вы" юноши? Я только успела инстинктивно отшатнуться, чтобы не напороться на острие, – Еще один шаг, и я прирежу тебя, честное слово. Ты не имеешь права так поступать.

– Ты с ума сошел?! – заорала Мэрке.

– Не лезь, – рявкнул на нее эльф, – Так надо.

– Отдай нам ее, – перестав улыбаться, проскрежетала узнающая, – Все равно вам некуда деться.

– А, ну-ка, вы, положите немедленно оружие! – первый всадник буквально врезался в промежуток между нами и противником. Тонкий меч просвистел в воздухе, мягко касаясь яремной ямки эльфа. Я успела заметить, как остальные воины берут в окружение брюнетку и гномов. Однако узнающая не собиралась сдаваться. С боевым кличем она бросилась на спину ближайшей птицы, буквально сминая своей двухметровой тушей хрупкого леквера, и словно ненароком ударяя по плечу Виканта. Конвоир даже не пискнул, так и уткнувшись лицом в рыхлый снег. В то же мгновение Шерненс метнул стрелу в направлении мчащегося к нам гнома, ловко пронзая тому колено. Недолго думая, Мэрке заработала своими "секир головами", в ближнем бою с одним из советников. Легкая, изящная фигурка с неистовством крутилась на высоких каблуках, нанося удары по-истине чудовищной силы. По узорной коже девушки то и дело пробегали, словно огненные волны, световые вспышки, роняя тысячи мелких искорок. Меня отбросило назад, так что я со всей силы стукнулась о землю, но продолжила ползти, пока онемевшие от боли руки не перестали двигаться. Картинка перед глазами все время менялась. Лекверы со своими птицами заняли ее большую часть. Сверкающая на чуть проглянувшем солнце стальная экипировка, превращала бой в странную, окруженную мигающим ореолом панораму. Прямо под ногами у летающего транспорта словно перетекал с места на место Шерненс, не забывая при этом обороняться от второго гнома. И только темноволосая воительница, казалось, отделилась от всех, продираясь ко мне и попутно нанося своими ногтями жуткие раны как воинам, так и птицам, посмевшим встать у нее на пути. Больше всего узнающая походила на черную пантеру, буквально летящую ко мне со всех ног. И хотя каждый новый ее шаг приближал меня если не к концу, то уж точно не к долгожданному избавлению от страданий, мне стало в тот момент совершенно безразлично. И, если бы не зыбкие очертания лежащего в нескольких метрах от меня Виканта, и отчаянно боровшихся за свободу друзей, я позволила бы себе плюнуть на все. Но, то ли моя совесть еще не совсем ушла от нерадивой хозяйки, то ли инстинкт самосохранения оказался сильнее боли, но в последний момент я все же смогла приподняться на локтях, мысленно готовясь к обороне.

– Вот ты и попалась, – хмыкнула брюнетка, пытаясь поднять меня на ноги, но вместо того, чтобы безвольно повиснуть в ее жутких объятьях, я как следует ударила узнающую прямо в нос. В глазах потемнело, на все тело навалилась такая тяжесть, что казалось, я сейчас просто растекусь бесформенным пятном, – Ах ты…

– Можно просто Лида, – устало произнесла я. В тот же миг девушка охнула и медленно осела рядом со мной, проткнутая насквозь какой-то штукой, больше всего похожей на кол. В зеленоватых глазах узнающей мелькнуло лишь удивление. Из громадной раны во все стороны брызнула светлая, словно розовое вино, кровь, теплыми каплями обрызгав мне все лицо и снег вокруг.

– Сдавайтесь, – произнес приятный бас, принадлежащий крупному мужчине с пышными усами, который брезгливо пнул труп узнающей, нависая надо мной. Я на секунду прикрыла глаза, пытаясь избавиться от навалившейся так некстати дурноты. Искалеченная рука снова тупо заныла, давая понять, что вскоре ко мне вернутся все остальные столь же "замечательные" ощущения. Перед глазами, словно большие бесформенные бабочки с белесыми полупрозрачными крыльями, кружили расплывчатые пятна. На мгновения скосив глаза, пытаясь разглядеть, что происходит позади объемистой фигуры советника, я успела уловить, что Шерненса с Мэрке уже осторожно, но оттого не менее быстро вяжут. Девушка отчаянно пыталась освободиться, словно восточная танцовщица в каком-нибудь сложном танце, изворачиваясь всем телом. В голову вдруг пришла запоздалая догадка смешанная с удивлением, почему подруге не удается просто сжаться до сверкающей точки. Эльф с недовольным, но волне мирным видом смотрел на то, как из карманов его куртки вытаскивают перочинный нож:

– Эй, начальник, у этого типа откуда-то нож нашего Виканта, – услышала я голос второго воина, из последних сил стараясь преодолеть желание прикрыть веки. Из-за полной расфокусировки начала гудеть голова.

– Тащи его в телегу. Я, кажется, понял, кто это, – не оборачиваясь, произнес стоявший рядом со мной усатый советник, – И помоги-ка мне поднять эту леди. Иначе она прямо здесь так в обморок и упадет.

В голове мелькнуло: "Наконец-то, догадался!". Я и сама бы с удовольствием сдалась кому угодно, лишь бы не чувствовать холодных щупалец снега, которые без всякого стыда заползали под рубашку, обжигали ноги, едва защищенные тонкими штанинами. Колено горело огнем, спина ныла, рука дополняла мелодию боли своим протяжным завыванием, словно в нее вцепился какой-то жуткий зверь, разрывавший мясо и принявшийся хрустеть костью. Сейчас же ко мне подбежал, бренча неким подобием кольчуги еще один леквер, и осторожно поднял мое безвольное тело с белоснежного зимнего покрывала. Я едва успела заметить, что друзей уже ведут двое советников в сторону большущего фургона на шести деревянных колесах. Меня же с максимальной осторожностью донесли до крытой кибитки с крышей из непромокаемой ткани. Молодой леквер молча откинул полог, с легкостью засовывая меня под его защиту, и тут же удаляясь. Мои глаза почти сразу выхватили из кучи наваленных друг на друга плащей неподвижное тело Виканта. Превозмогая боль в конечностях, я постаралась хоть как-то подползти к нему поближе. Пальцы, словно полностью отмороженные, никак не хотели сжиматься, загребая наваленную на деревянное дно солому. Но в этот раз практически замученный организм пересилило упрямство.

– Викант, ты меня слышишь? – срывающимся голосом спросила я, взяв его руку в свою. Но конвоир так и остался подобен восковой статуе. Только изредка вздымалась широкая грудь. Дышал он как-то порывисто, словно стараясь втолкнуть в себя воздух, а не просто пропустить его в легкие, – Викант, не уходи, не надо…

– Я не уйду… – послышался его голос. Я уже было успокоено кивнула, старательно вытирая тыльной стороной ладони щеки. Мелкие соленые капельки не переставая струились по ним, неприятно затекая за шиворот. Кажется от перенапряжения я совершенно потеряла над собой контроль, подобно придавленному тяжелым сапогом жизни жучку, продолжая конвульсивно дрыгать передними лапками. Леквер едва приоткрыл веки, но даже в полутьме кибитки было видно, насколько затуманенными стали его глаза, – Я умру.

– Не говори так. Разве ты не воин? Ты сильный, ты справишься…

И тут только я поняла, почему фигура парня как-то странно повернута, словно он был сделан из пластилина. Все кости Виканта были не просто сломаны – вывернуты в суставах, искромсаны. А чуть ниже ключицы зияла чуть светящаяся рана, которая никак не могла затянуться. И до меня с какой-то жуткой четкостью дошло, что Викант прав. От этого ушедшие было на задний план боль и головокружение снова нахлынули обжигающими волнами.

– Лида. Ты была моим самым лучшим заданием… И я…

– Викант, тебе лучше помолчать, – попыталась я прервать парня, чувствуя легкий толчок. Кибитка еще раз качнулась и покатилась, едва трясясь по снежной дороге. Только этот факт совершенно не коснулся меня, лишь автоматически отметившись на задворках сознания.

– Но ты должна знать. За то время, что мы были рядом, я успел не просто привязаться к тебе. Я тебя полюбил. Я люблю тебя… конечно, это не меняет дело. Но ты, хотя бы теперь знаешь.

– Викант, – я тронула леквера за плечо, но он больше не отозвался. Закусив губу до крови, кое-как отпрянула от моего уже бывшего конвоира, тихонько поскуливая в углу. А между тем отряд всадников на птицах все больше и больше приближался к столице.

Я не заметила, как заснула все еще судорожно стискивая зубы, чтобы не заорать в голос от боли. Боли в искореженном теле и напрочь разбитой душе. Несколько раз меня уносило куда-то в спасительное забытье, но снова и снова разум начинал цепляться за действительность, не позволяя полностью отрешиться от мира. Постепенно стемнело. Хотя мне, в сущности, было совершенно все равно, я продолжала бездумно рассматривать обстановку внутри кибитки. В нескольких местах вместо соломы брошено несколько пучков душистого сена, поверх которого были положены почти плоские тюфяки, по ощущениям набитые ватой или войлоком. Причем, весьма свалявшимся. Темная ткать полога не пропускала ни единой лишней крупицы света, но и злой зимней ветер не мог проникнуть вовнутрь, так что даже без верхней одежды мне было тепло. Старательно не замечая лежащего рядом тела, я таращилась в темноту, ища в ее недрах хоть какое-то облегчение. Время текло как-то подозрительно медленно, так что казалось, что оно превратилось в вязкую смолу.

И я так и не поняла, когда провалилась в сон. Просто перед глазами поплыли странные картины. Странные потому, что в них не было страха, не было чувства постоянной погони за спиной. Даже сломанная рука перестала ныть в этом чудном сне.

– Погоди, куда же мы идем? – недоумеваю я, стараясь хоть как-то замедлить наш безумный бег по городским улицам. Только деревья мелькают по обочинам и ветер посвистывает в ушах, готовый сорвать с плеч незастегнутую куртку.

– Скоро увидишь, – я отворачиваюсь, заражаясь знакомой улыбкой. Нет, не надо было мне идти на эту авантюру. Он легко, почти одним пальцем разворачивает мое лицо к себе, так что приходится опустить глаза, иначе можно просто ослепнуть от сияния темно-карих глаз. И кто после этого смеет утверждать, что нет совершенных людей? Безумное, яркое солнце выгодно подсвечивает сзади темные прядки, делая их почти медными. Он никогда ничего не может полностью открыть. Все время оставляет за собой право быть неразгаданным. И это мне больше всего в нем нравится.

– Что ты задумал, говори быстро, иначе я никуда не пойду! – угрожаю я, пытаясь отступить на шаг назад, чтобы оставить себе немного личного пространства. Иначе потом я просто не смогу освободиться из нежных объятий. И опять сдамся.

– Не пойдешь? Ну и не надо, – отворачивается он, хмыкая, – Только потом сама же будешь жалеть об этом.

– Ты… ты нахальный…

– О, да! Я нахальный, противный, невыносимый. Лида, я это слышал уже сто раз. Да… я невыносимый, ужасный… – словно пробуя каждое слово на вкус, повторяет он.