Текст книги "Перемени мою судьбу: запертые чувства (СИ)"

Автор книги: Татьяна Гладкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

   – Что нужен?

   – Ну, то, чем ты так настойчиво предлагал заняться, когда с меня штаны стягивал, – более понятного объяснения не нашлось. Часть словарного запаса заблокировалось смущением.

   – Напряжение в паху снимать? Как с ньямой? Ой, то есть ты, конечно, не она, ну и не так как с ней, но... э... не обижайся, я не то хотел сказать, – усилившись, моё смущение, перекочевало к Ариосу, выступив на его щеках красными пятнами.

   – Всё хорошо, я тебя поняла и не обижаюсь. Давай по-другому спрошу. Что ты в тот «первый раз» чувствовал? Понятно, что удивился, ведь я действовала не так, как тебе обещали, наверняка напугался, я бы точно напугалась, – приходилось особенно тщательно подбирать слова, вдруг поврежу хрупкую психику. Надо же, ему шестнадцать, всего на два года старше моего сына. Оо, я падшая женщина! Стоп, отставить панику, мне самой сейчас четырнадцать. – Помню, как ты побледнел, потом о чём-то меня просил, а когда руки освободила, сразу в себя стал приходить. Но я тебя нечаянно шуккой напоила и сама отхлебнула, поэтому мы отключились. Потом проснулась раньше. Наверняка потому, что меньше выпила.

   – Я тогда не тебя испугался, – помедлив сознался Ариос, красные пятна сменила лёгкая бледность, скулы несколько раз дёрнулись, – я испугался стать совсем бесчувственным. Просил, чтобы ты сразу всё забрала, чтобы быстро умер. А ты не забрала, и даже руки освободила, целовала, гладила. В какой-то момент понял, что не умру, и даже всё чувствовать буду – такой восторг испытал, словами не передать! Как будто я теперь всё смогу и у меня обязательно всё получится!

   – Сначала стресс, потом восторг, «всё могу» и «всё получится» – сходится.

   – Ты сейчас о чём?

   – О нас. Предлагаю повторить эксперимент. Потерять ничего не потерям, а вдруг и правда получится. Тогда увеличим уровень магии. Ты же хотел стать самым-самым! Чтоб никто не указ.

   – Я – да, но тебе это зачем? – от удивления глаза распахнулись на возможный максимум, а я криво усмехнулась. Вот уж действительно – зачем? Находиться на «птичьих правах» в чужом мире – приятного мало. Малолетнюю соплюху вообще никто слушать не станет, ещё и силу начнут выкачивать. Другое дело маг с высоким уровнем. Не я, так хотя бы он. Рискнуть стоило. – Боюсь, что про меня кто-нибудь узнает, и запрут вместе с ньямами, а мне их баланда не по вкусу пришлась. Если ты будешь самым-самым, ты меня защитишь. Ведь защитишь?

   Уговаривать Ариоса пришлось дольше, чем предполагалось, но вот мы вернулись к тому, с чего начали. Только вместо наручников и плётки, предусмотрительно убранных хозяйственным Орласом – верёвка и кожаный ремень.

   Ариос предлагал поменяться местами, но я настояла не отклоняться от проверенного сценария.

   И вновь меня возбуждает и даже пьянит иллюзия безнаказанности и власти над другим человеком. Нежная юношеская кожа, упругие ягодицы, приглушённое мычание, оставшееся без внимания.

   Сразу ударить не получилось. Тогда на эмоциях перехода это далось легко, а сейчас никак. Жалко – молоденький совсем. Надо разозлиться. Что мне в столовой не понравилось? Посчитал беспомощной и ни на что не способной? А сейчас даже не подумал, что я сама могу стать магом? Для тебя любая девушка только сосуд с силой, годная лишь напряжение в паху снимать, шовинист мелкий. Все вы мужики одинаковы! Муж тоже по-первости стремился меня дома запереть. С боем доказывала, что могу руководить отделом рекламы. И хорошо руководить! Как только разогнала старых маразматиков и чьих-то деток, пристроенных из жалости, и взяла под свой контроль общую стратегию – количество клиентов в разы увеличилось. Мы бабы, если чего-то очень сильно захотим, всё можем! Но, ссылаясь на защиту, нас постоянно пытаются ограничить, запереть в четырёх стенах «по праву сильного».

   Глупая обида на былую несправедливость дала нужный толчок. Ремень впечатался в ягодицы, расцветив розовым следом идеальную матовость молодой кожи. Дальше пошло легче. Когда окрас стал насыщенней, а рука устала, перешла ко второму этапу – перевернуть.

   Наверно я немного перестаралась – на длинных, почти девичьих ресницах, блестели слёзы. Ариос всхлипывал и упрашивал прекратить, но я решила не сдаваться.

   Дальше в программе – щекотка. Потискать со всех сторон и к пяткам, но сдаётся мне, что должного эффекта не будет. Надо придумать что-то новое.

   Полуобнажённый Ариос был надёжно зафиксирован, а я забралась сверху, слегка пританцовывая. Надо дать прочувствовать страх и унижение. Мне стресса с утра хватило, а для него организую спектакль, где в главной роли коварная злодейка, сценарий возьму из моей сумбурной жизни.

   – Наивный, наивный малыш, – отросшими ноготками я провела по его груди, – вот ты и попался. Захотел стать самым-самым? Не выйдет. Глупой наивной зонайи уже давно нет, я вышибла её никчёмную душу из этого тела, и теперь оно моё. Теперь всё моё, я заберу ваши силы и сама стану самым великим магом. Я богиня возмездия, я отомщу за смерть моих сестёр, я захвачу всю Зонарию, всё станет моим!

   Придумать, что делать со всем этим добром дальше, не получалось, постаралась изобразить зловещий смех и посильнее впиться ногтями в кожу. Ощущала себя идиоткой, снимающей собственное видео для интернет-канала, но Ариос не смотрел наших «экшенов». Лицо побледнело, глаза широко распахнулись, тело задёргалось в попытке выбраться из верёвок:

   – Поздно, малыш, теперь ты весь мой! МОЙ!

   От такого заявления он даже потерял дар речи, а я пыталась срочно придумать – что делать дальше? Фантазия куда-то сдулась и ни одной свежей идеи в голове. Тогда я отодвинулась к его пяткам, поцарапала их хорошенько и с низким гортанным рычанием поползла по направлению к голове, совмещая поглаживания с лёгким царапаньем, а поцелуи с покусыванием. Не забывая при этом порыкивать.

   – Мой... ррр... весь мой... – прошептала я прямо в лицо, лизнула в щёку, слегка прикусила краешек губы, поцеловала в шею.

   Он замер наблюдая за моими действиями. А я тёрлась носом о кадык не в силах остановиться. Да что со мной не так, ни один мужской запах не действовал на меня так одуряюще. Слегка покусывая, я целовала его грудь и чувствовала, как возбуждение захлёстывает и тянет вниз. Вниз к заветному органу, дарующему наслаждение и разрядку.

   Дальше всё повторилось. Тело рвалось заняться откровенным развратом, а разум тихо поскуливал, напоминая о возрасте. Я как одержимая зацеловала и затискала каждый сантиметр его стройного тела, мучаясь угрызениями совести, большая часть из которых – установки навязанные воспитанием: «Так порядочные девушки себя не ведут». Уже ведут, и не только так! На краткий миг я полностью потеряла контроль над ситуацией. Осознание происходящего вернулось после хриплого стона Ариоса.

   Глаза закатились, губы посинели, он полностью обмяк подомной. Перестаралась!

   Срочно кинулась развязывать верёвки, но они так сильно затянулись, что не поддавались.

   – Ариос, пожалуйста, не умирай! Всё что хочешь – сделаю, только не умирай! Умоляю, прошу, пожалуйста! Прости меня дуру озабоченную, – причитания не помогали ослабить узлы, удалось только стянуть их с загогулин кровати. В этот момент Ариос навалился на меня всем телом, сжимая ладонями горло, и тяжело просипел:

   – Ты, ты... Ты правда богиня?

   – Живой? Живой! И наивный, – я смогла только улыбнуться, – и сейчас из-за хорошо сигарного представления, мой единственный зритель меня же и задушит. Вот тебе и награда.

   Он отпустил горло, завёл связанные руки мне за спину и поцеловал. Сначала очень нежно, едва касаясь, потом более настойчиво, слегка покусывая нижнюю губу (научила на свою голову).

   Руки зарылись в его волосы, ноги обхватили бока, но верёвки мешали.

   – Давай уже развяжем?

   Совместные усилия справились с узлами быстрее, но расслабляться было рано. Теперь уже Ариос полностью подмял меня под себя, сжимая, целуя и покусывая, а я плавилась от этих прикосновений, с завидной периодичность теряясь в собственном калейдоскопе чувств. Когда его язык, губы и руки вдруг оказались между моих ног, низ живота в предвкушении сжался, внутри стремительно разгорался пожар.

   Дальнейшее помнится смутно. Волны возбуждения, восторга и острой разрядки захлёстывали одна за другой, а я не могла выбраться из этого потока, да уже и не стремилась.

   Последнее, что запомнилось, это то, как Ариос бережно укрыл меня покрывалом и тихонько поцеловал в висок. «Контрольный», – отметило отключающееся сознание, и я заснула.

   Глава 18 Яу

   От прочитанного голова шла кругом, ну или то, что сейчас её заменяет. В одном месте говорилось о доблестном сражении магов с богами, а в другом описывались совместные мероприятия: праздники, зрелищные представления, соревнования. Одна из новых книг старательно убеждала, что от богов идёт большое зло, а древние летописи рассказывали, как радостно местные жидели выбегали встречать богов-покровителей.

   Чем дольше вчитывалась, тем сильнее запутывалась. Решила посоветоваться с Ритой, но покинув библиотеку, столкнулась с проблемой её поиска. Снова прочёсывать замок не очень хотелось. В дополнение появилось смутное ощущение, что она где-то совсем рядом. Немного потыкавшись без видимого результата, решила поступить как с любым передвижением. Максимально чётко представила Риту и мысленно к ней потянулась.

   Через мгновение я оказалась в комнате Ариоса. Обладательница моего тела выспрашивала про уровни силы и их обретение, и вдруг с азартом принялась убеждать повторить всю первую встречу. Всю? Меня сковал ледяной ужас, не позволивший вмешаться, видимо, кое-что чувствовать я всё же могу.

   Забившись в угол под самым потолком, я с любопытством и страхом наблюдала за тем, что творили эти двое. Так вот как должна вести себя истинная зонайя?! Нет, к такому жрецы нас точно не готовили!

   Особенно жутко стало в тот момент, когда Рита объявила себя богиней Возмездия. С трудом удалось догадаться, что это не правда.

   Последний момент стал особенно трогателен. Ариос бережно подвинул Риту к центру кровати, подложил под голову подушку, укрыл покрывалом, обнял и ещё раз поцеловал, только не как раньше, а как-то бережно. В этот момент стало грустно от потери тела. Особенно тот, что не я там. Вроде тело моё, но ведь не я.

   Если бы могла, то заплакала, но даже этого мне сейчас не дано.

   Когда появился старый маг Укорс и разбудил спящую парочку, испытала что-то вроде удовольствия. Особенно когда он пытал их разными каверзными вопросами, а они (в основном Рита) придумывали оправдания.

   – Неслыханное безобразие и безответственность! Я всё приготовил, жду, а эти двое улеглись спать! – негодовал Укорс, сжимая кулаки, – Левтий, я, кажется, просил привести себя в порядок, а не раздеться догола.

   – Так я же не знаю, как принято одеваться у Сорксов. Вот, обратился к Ариосу. У него как раз мешок одежды нашёлся, пока всё перемерили – устали и заснули, – оправдывалась Рита тщательно кутаясь в покрывало.

   – То, что Ариос тебе помогает, это похвально, но я не верю, что можно так утомиться при подборе одежды.

   – Мы долго подбирали, с самого завтрака, и мне и ему. Мы же должны соответствовать не только славному поверу Соксов. Надо не осрамить имя выдающегося хранителя древних знаний, который милостиво согласился стать нашим проводником на нелёгком пути обретения истины!

   – Ладно, – после таких учтивых слов Укорс смягчился, – на первый раз прощаю, но чтобы больше такого не повторялось. Немедленно приводите себя в порядок и приходите в малый учебный зал.

   Учитель важно развернулся на пятках и вышел.

   – Фух, – выдохнул Ариос, – здорово ты его!

   – А то! Искусство лести я познала ещё... В общем, будешь паинькой – научу, – ухмыльнулась Рита.

   Пока она натягивала костюм, отдалённо напоминающий тот, в котором разгуливал старый маг, Ариос спросил:

   – Как ты думаешь, у нас получилось, ну... уровень поднять?

   – Не знаю, надо как-то померять. А тот камушек, который древний артефакт, сейчас где?

   – Жрецы с собой увезли. Таких всего четыре осталось, на всю Зонарию, поэтому берегут, достают только в особые случаи, – видя озадаченное выражение лица собеседницы, Ариос сразу продолжил, – у Орлоса жезл есть, правда он всего до тридцати единиц показывает, но нам больше и не надо. Как только Орлас приедет, я попрошу померять. Надо только повод придумать.

   – А как он выглядит, этот жезл?

   – Длинная чёрная палка на подставке. Как свечка, только с бороздками по бокам. В кабинете Орласа, в шкафу стоит, только пока его нет, жезл не достать.

   – Особой магией заперт?

   – Нет, не особой, обыкновенной – на засов. Когда Орлос приедет, я попрошу померить. Он не откажет.

   Ариос оделся и поспешил на выход, Рита последовала за ним.

   ***

   Малый учебный зал только назывался «малым», на самом деле в него легко бы поместилась вся наша алтарная комната, ещё бы и осталось. Большая часть мебели была составлена в дальний угол и накрыта тканью. Всё пространство стен занимали стеллажи, такие же как в библиотеке, но здесь на полках помимо книг стояли: камни, статуэтки, разноцветные стёкла в рамках, шарики на шнурках, свечи всех видов и форм, древние свитки, куча металлических и деревянных конструкций неведомого назначения, банки, шкатулки, письменные принадлежности и много других непонятных предметов.

   Четыре больших окна выходили на противоположную от Сферы Зонара сторону. Около ближнего, Укорс приготовил три стола, три стула, нескольких листов чистой бумаги и грифельные палочки.

   Самый широкий стол маг приготовил для себя. Его выбор оправдывался наличием яркой подушечки и восседающего сверху гроклака – магического компаньона. В книгах Древних говорилось, что такие существа раньше были у каждого серьёзного мага. Они могли помогать по дому, доставлять письма, охранять и даже поддерживать несложную беседу. В одной книге утверждалось, что гроклак мог жить несколько сотен лет и его даже передавали по наследству.

   Ариос сразу определился со стулом, а вот Рита замешкалась в дверях, разглядывая пространство учебного зала. Улыбающийся Укорс широким жестом пригласил её занять место за столом, а сам остался стоять.

   – Ну, что ж! Раз вы наконец-то почтили меня своим визитом – приступим! Итак, дорогие мои, с сегодняшнего дня ваше обучение резко изменится. Если раньше вы овладевали только теми предметами, которые дают общее представление о жизни, то теперь перед нами откроется удивительный мир магии, – начал было Укорс, но с подушечки раздалось пощёлкивание.

   – Гроки, тихо. У нас началось занятие, – маг общался с гроклаком как с маленьким, – придётся потерпеть.

   Не желая терпеть, Гроки фыркнул и защёлкал сильнее.

   – Второй день как проснулся, а хумхур закончился. Ну, вот, что мне с ним делать? – ни к кому не обращаясь, пожаловался Укорс.

   – Зато булочки сегодня вкусные-вкусные, – ласково приговаривая, Рита на цыпочках приближаясь к гроклаку, – хочешь попробовать? Я самую зелёную тебе принесла. Если её съешь – знаешь каким красивым станешь? Самым-самым! И таким ярким-ярким! Особенно хвост! Булочки же зелёные.

   Уговор, как ни странно подействовал, последний магический компаньон смотрел с недоверием, но булочку взял, придирчиво понюхал, покрутил в лапках. Три пары глаз наблюдали за ним затаив дыхание. К облегчению Укорса, подношение было принято благосклонно. Гроклак перекатился на спину и, обхватив булочку всеми четырьмя лапками, стал отщипывать от неё маленькие кусочки и медленно пережёвывать.

   Повеселевший Укорс похвалил Риту, но сразу вернулся к прерванному занятию:

   – Во время занятий нам предстоит прикоснуться к внутренним потокам силы. Вы научитесь их концентрировать, направлять усилием воли, сжимать, растягивать, закручивать, вплетать в грубую материю, дабы изменить её, согласно вашей воли и вашему желанию! – на этой фразе Укорс замолчал, тихонько вздохнул и добавил, – ну, учитывая конечно, уровень силы.

   Всё, что говорил Укорс дальше, я уже знала от жрецов. Он решил напомнить, как создавалась Зонария, как всемогущий творец создавал мягкий климат, чтобы не было сильного холода и иссушающей жары, как наполнял землю разными формами жизни и как подарил магию. Недолго понаблюдав за жалкими потугами предков наладить жизнь, Зонар дал Единые Законы и Правила.

   Различия начались при упоминании о богах. Нам внушали, что боги это зло и только маги могут с ним справиться. Укорс, рассказывая о жизни Древних, упомянул про мирный период, когда боги не только не нападали на людей, но и во многом помогали. Каждый бог привносил что-то своё. Один помогал строить дома, другой учил земледелию, третий показывал, как приучать животных. Особое внимание уделялось магии. При помощи внутренней силы освещали и отапливали дома, обрабатывали поля, лечили, учили, путешествовали. Особенно удивительным было то, что магией владело почти всё население Зонарии, только в разной степени. Магия почти вытеснила физический труд, поскольку небольшое внутреннее усилие могло легко вскипятить воду в кружке или передвинуть книжный шкаф.

   Благодатные земли привлекли множество других богов с разными личными интересами. Одни стремились показать собственное могущество, другие пытались вырастить особо одарённых магов и с их помощью завладеть всею Зонарией, третьи самоутверждались за счёт стравливания первых двух, а четвёртые просто резвились – игрались как дети. Только у всемогущих существ и игры не совсем безобидные. Кончилось тем, что самый большой материк стал не пригоден для жизни. Тогда маги объединили свои силы и уничтожили всех богов.

   – Да, да, так и было, – говорил Укорс, поглаживая Гроклака, – но прежде чем умереть, последние боги (видимо в отместку) сотворили семь сфер и поставили их около семи главных замковых цитаделей. Сферы предназначены для того, чтобы забирать магию. Как вы уже знаете, они начинают работать с восхода первой луны, и отключаются когда на небосклоне воцаряются оба солнца. С приходом ночи все люди должны находиться в убежище. Только семь цитаделей, храмы, да специально укреплённые подземные схроны позволяют нам оставаться теми, кто мы есть. Исключение составляют несколько безлунных ночей в весенний и осенний период. На это время планируются гулянья, длительные походы, разведывательные операции в отдалённые места. Первое осеннее безлунье состоится через двадцать восемь дней и продлиться трое суток.

   – А что случится, если человек окажется на улице ночью при работающих сферах? – подала голос Рита.

   – Как что? – Укорс весьма удивился вопросу, как будто его спросили: «почему вода мокрая?» – Маг полностью останется без внутренней силы, и ему потребуется уйма времени на восстановление, а дорп... А у дорпов и так ничего нет, ну станет ещё безразличнее чем есть, хотя куда уж безразличнее.

   – А почему зонаям в храмах говорят другое? – Рита рискнула задать ещё один вопрос.

   – Ты про те туповатые легенды, про магов отважно борющихся с подлыми богами и неоценимую помощь от зонай? – Укорс снисходительно усмехнулся, – ну, а что им ещё рассказывать? Зоная – суть женщина, а женщина всего лишь сосуд, вместилище для сохранения и приумножения мужского семени. Ведь даже магия в них зарождается от мужчины и никак иначе. Но ум их суетен и не способен отстраниться от телесных переживаний. Хоть внешне они подобны человеку, но в первооснове скрывается зверь. Именно поэтому, оставшись без магии они становятся агрессивнее диких есикулов. И так же как эти примитивные животные не слышат голос разума. Стоит любой ньяме прекратить пить шукку, и она начнёт выть, кидаться на того, кто её кормит, постарается сбежать. А так всем спокойнее.

   Значит, вот как маги относятся к нам на самом деле, а мы, наивные создания, искренне верим в эти сказки. Внутри стало горько, как от неспелых ягод чичуйи. Может Рита за нас заступится, но она промолчала, опустив взгляд. Только кулаки под столом сжала.

   Укорс, вполне довольный своим выступлением, объявил о подготовке к практическим занятиям.

   – Пока разум отягощён телесными заботами, внутренняя сила не позволит обуздать себя и направить её течение в нужную сторону, – вещал маг, – прежде чем повелевать магическими потоками, надо отрешиться от суетности бытия, отпустить все переживания, забыть о материальных пристрастиях, перестать придавать значения низменным потребностям. Поэтому сядьте удобнее. Вы спокойны и расслаблены, вас ничто не тревожит. Всё ваше внимание уделено контролю разума. Начнём с дыхания. Закрывайте глаза. Теперь вы дышите не по потребности тела, а благодаря разуму. Если трудно можно перейти на счёт. Раз – короткий вдох, два – медленный выдох. Раз, два...

   Наблюдать дальше не стала – я и так не чувствую тела, а все действия совершаю только разумом. Может пойти прогуляться по замку, или Фуйю навестить?

   ***

   К моему удивлению малышка не спала, лежала на руках ньямы, обеими ручонками вцепившись в её грудь.

   Если верить словам Риты, у меня тоже была моя ньяма, или, как говорит та же Рита: «мама».

   «Мама, – я попробовала произнести это слово ещё раз, внутри появилось незнакомое до сегодняшнего дня щемящее чувство, – мама». Возможности полежать на её руках мне не дали, отправили в храм на попечение жрецов в бело-голубых балахонах.

   Размышление прервало ещё одно странное чувство, как будто за мной наблюдают. Я оглянулась. Рядом с дверью стояла пятилетняя малышка, совсем маленькая. Внимательные глаза смотрели на редкость серьёзно.

   – Привет! – дружелюбно сказала малышка.

   Я невольно улыбнулась в ответ. Жёлтые кудряшки почти сливались с таким же жёлтым платьем. Почти как птулчех – птенец птулхов.

   – Давно тебя к нам сослали?

   Не до конца понимая, о чём меня спрашивают, я ответила:

   – Третий день.

   И только тут до меня дошло что: жёлтое чудо появилось из закрытой двери; ньяма никак не среагировала, даже головы на голос не повернула; чудо меня видит и слышит.

   Вечерами в храме мы развлекались историями о душах зонай, которые не нашли путь на звезду и остались бродить по храму, никем не замечаемые. Может и в замке так же?

   – Ты кто? Дух?

   Она нахмурилась и вздохнула:

   – Так плохо выгляжу? Да уж, с кормёжкой тут не очень. Если бы не Хоп, давно бы схлопнулась. А ты как продержалась? Большой резерв и повезло ночью из замка не выскочить? – совсем юный образ резко контрастировал с взрослыми интонациями голоса.

   – Да, ночью не выходила, – осторожно согласилась я, – э... меня называют Яу, а тебя?

   – Ой, прости, совсем одичала за три сотни лет почти полного одиночества. Я Умилинелия, можно просто Мила – богиня Детства.

   – Тоже богиня? – количество божьих тварей в моей жизни возрастало.

   – Конечно, так же как и ты. Только я здесь давно застряла. Ещё в тот день, когда один чокнутый бог Правил поссорился с Джеграфетом и совсем матрицей повредился, сотворив весь этот ужас с откачкой магии. Помню, как боги умирали, те, что сбежать не успели. Как некоторые сильные маги пытались хорохориться, ровно до тех пор, покуда сами всю силу не потеряли. Сферам же всё равно из кого качать, из богов или людей. Потом люди стали меняться. Вместе с тонкой энергией постепенно уходила способность испытывать эмоции. Женщины сильнее изменились, злые стали, агрессивные, особенно те, в ком отголоски силы оставались. Начали власть делить. Но большую их часть маги перебили, а остатки за Брогские горы удрали. А потом и делить стало нечего. Это бы сохранить, – её лицо сделалось печальным-печальным, – я вначале верила, что Верховное Правление и Совет Богов вмешаются. Ждала, что обязательно пришлют помощь, но вместо этого, они полностью нас изолировали, выставив плотную завесу. И начали ссылать сюда неугодных. Кстати, тебя то сюда за что спровадили? Ты богиня чего?

   Похоже, она приняла меня за одну из своих. Я сильно растерялась, не зная как ответить. Она поняла моё молчание по-своему:

   – Да ладно, сейчас какой смысл скрывать. Ты чем промышляла, что делала?

   – Силу давала... – робко начала было я.

   – А... и видимо не тому дала.

   – Да уж, точно не тому и, как позже выяснилось, не так, – пришёл мой черёд горестно вздыхать. Теперь я полностью уверовала в то, что боги на самом деле не на столько ужасны, как нам описывали жрецы. По крайней мере, эта точно. И, судя по всему, маги тоже не до конца правду говорят. Наверно, сами не знают, а вот она знает. Да и обманывать меня, ей смысла нет. Но пока откровенничать не стану. Пусть лучше она рассказывает, к тому же Мила, долгое время не имевшая возможности поговорить, и так не умолкала.

   Глава 19. Перемени

   В информационном центре мне грубо отказали, даже не указав причины. Все отправленные запросы пришли с одинаковой пометкой: «ошибка входных данных, исправьте ошибку или измените форму вопроса». Создавалось впечатление, что такого Мира просто не существует. Я даже отправила запрос на предоставление полного списка Миров в том районе и попыталась вручную их все пересчитать.

   Мороки много – толку мало. Моё захолустье без праны полностью отсутствовало во всех справочных списках.

   Пробовала обратиться к своему бывшему куратору – Гипсиару, но он только высокомерно заявил, что это не моего ума дело. А потом пригрозил, что если хочу и дальше спокойно баловаться с нитями судьбы, надо забыть о всяких несостыковках.

   Лорий по-прежнему не отвечал на зов. Остальные боги, с которыми я была в приятельских отношениях и могла обратиться с подобным вопросом, дружно пожимали плечами, ну, или тем, что было вместо плеч.

   Одна не очень приятная богинька, подслушав, о чём я пытаюсь разузнать, очень «прозрачно» намекнула, что если информация закрыта, то дело «нечисто», а раз дело «нечисто», то надо искать в «нечистых местах». Например, в Мире Фарокс.

   Ну, и зачем я на это повелась? Зачем попёрлась в этот Фарокс? Вот уж действительно нечистое место. Нет, внешне всё было вполне прилично, Мир походил на фешенебельный курорт со всеми возможными вариантами отдыха, здесь могли удовлетворить запросы даже самых изощрённых (а иногда и извращённых) любителей экзотики. Не в этом дело, просто некоторые задумчивые взгляды некоторых завсегдатаев вызывали желание поскорее оттуда убраться, и чем дальше, тем лучше. Эти вполне могли относительно законным способом последней праны лишить, а если и оставят хоть каплю, то на «особых условиях», вроде рабства на пару сотен лет.

   Хорошо, что мной не особо интересовались – слишком «мелкая сошка», а я сама не рисковала открыто спрашивать про «Мир без праны», так и бродила бесцельно, пока рядом с массажным салоном не мелькнул знакомый силуэт.

   Один из добрых приятелей Лория придирчиво разглядывал местных красоток через прозрачную витрину. Он тоже специализировался на лжи, только в отличие от Лория, который предпочитал вносить смуту в массовое сознание, заставляя сомневаться в вековых догматах, его приятель сталкивал лбами разумных, считающих свою внешность самой выдающейся.

   – Коярест! Привет, давно не виделись!

   Завидя меня он немного дёрнулся, как будто напугался, но сразу успокоился:

   – Перемени! Давно не виделись, как поживаешь?

   – Не жалуюсь, а ты как?

   – Да и мне унывать не приходится, – он расплылся в доброжелательной улыбке, – если не спешишь, приглашаю посетить одно интересное заведение, там подают коктейли, замешанные сразу на нескольких видах тончайшей праны, тебе понравится.

   – Приглашаешь? – улыбнулась я немного кокетливо, – пожалуй, позволю себе согласиться.

   Удобно устроившись в облакоподобных диванчиках и попивая странные, но вполне бодрящие коктейли мы вели светскую беседу с элементами лёгкого заигрывания. Коярест предпочитал принимать вид откровенно соблазнительного, загорелого мужчины с точёными чертами лица. Неизменными оставался миндалевидный разрез глаз, опушённый чуть загнутыми ресницами с выгоревшими кончиками. Абсолютно чёрные глаза удачно скрывали основные эмоции, но при возбуждении или раздражении в них появлялись мелкие золотистые искорки.

   Сейчас искр не было, значит, бог относительно спокоен. Он сделал особый жест официанту, и наши облачные сидения медленно поплыли под полупрозрачный купол. Как только мы оказались под ним, купол превратился в сферу и полностью изолировал внутреннее пространство от посторонних ушей, а появившаяся матовость, ещё и от посторонних глаз.

   – Теперь давай на чистоту, – Коярест сразу перестал улыбаться, – зачем пожаловала, только не говори, что прискакала полюбоваться местными красотами или обзавелась страстью к экзотическим развлечениям. Не поверю, тем более что врать мне бесполезно. Если ты помнишь, я сам бог Лжи.

   – Да я и не собиралась. Мне информация нужна об одном Мире. В центре говорят, что его не существует, и куратор темнит, даже угрожать вздумал. А я точно знаю, что этот Мир есть, я сама там была. Всех кого могла, уже опросила. Никто не в курсе. Пробовала Лория дозваться – не отвечает. Может ты, что-нибудь знаешь, или посоветуешь куда обратиться.

   – Лорий не откликнется, и не спрашивай почему, – бог лжи отвёл хмурый взгляд, в котором промелькнула пара золотистых искорок, – ну а Мир про который никто не слышал, но он есть... интересно, рассказывай.

   Коярест мог говорить часами и на любые темы, но только в случае, когда это было необходимо. В остальное время предпочитал изъясняться чётко и по делу, поэтому я поведала все, что знаю, в максимально лаконичной манере. Он нахмурился ещё больше:

   – Не нравится мне всё это. И причин сразу несколько. Во-первых: мест, где полностью отсутствует тонкая энергия несколько. Все они созданы искусственно и находятся под строжайшим наблюдением, поскольку созданы исключительно с целью перевоспитания особо буйных или не благонадёжных богов. Это своего рода тюрьмы.

   – Тюрьмы?

   – Да, ты ещё слишком молода, и ни с чем подобным не сталкивалась, однако это не редкость. Но... так, чтобы целый мир, да под строжайшей секретностью, такого не бывало.

   – А во-вторых? Ты говорил причин несколько, как минимум, должно быть две.

   – А во-вторых, – Коярест сделал затяжную паузу, – я навёл справки про Гипсиара, по своим каналам. Когда вы с Лорием поведали о моменте вашего знакомства, мне показался странным тот факт, что куратор с многолетним послужным списком мог допустить подобную халатность. Если бы личная неприязнь, другое дело, можно понять, но вы точно не были знакомы, от слова «никак». Потом оказалось, что это не единственная его «халатность».