Текст книги "Райский сад (СИ)"

Автор книги: Татьяна Фомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Значит, вы ее мама?

– Да.

– Рад с вами познакомиться….

– Татьяна Николаевна, – с улыбкой подсказала ему она.

– Татьяна Николаевна, очень рад и заранее благодарен. Извините, мне нужно идти.

– Всего доброго, Ротов Николай.

– До свидания и большое спасибо!

Он взял билет до Осипенково на ближайший рейс. Автобус отходил через сорок минут. Времени более, чем достаточно. Он успел купить игрушечный телефон и мандарины для Ильи и уже сидел возле окна, мысленно торопя водителя, ехать как можно скорее.

Когда автобус тронулся, Николай откинулся на спинку сидения и попытался привести в порядок свои мысли. И чем больше он старался найти те слова, которые смогут убедить Анну простить его, тем больше вспоминал их последнюю встречу.

«… пойми, я не могу убить своего, нашего ребенка… и, уже слишком поздно».

«Я не убью твоего ребенка!»

«Потому, что я люблю тебя, и никому не отдам нашего ребенка!»

«Господи, какой же я был осел! Я назвал своего собственного сына ублюдком. Я поверил этой лживой суке, что Анна спит с врачом!»

Николай не мог себе простить то, как он обошелся с ней. Бросил, оскорбил, унизил, когда она сказала, что ни за что не избавится от его ребенка. Его ребенка! А он бросил мать своего сына! Он не знал, что ответит ему Анна, но знал, что заплатит любую цену, лишь бы она его простила, и малыш носил его фамилию.

Он планировал побыть в Осипенково до завтра, а утром снова ехать в город. Но весть, которую сообщила чуть ли не с порога Ирина, убила его на месте. Анна собиралась замуж.

Когда Андрей спустился вниз, он увидел Ирину, улыбающуюся закрытой двери. В руках она держала пакет с мандаринами.

– Кто приходил?

– Ротов.

– И что уже ушел? – удивился Андрей.

– Ага, уже ушел. Хотя не ушел, а почти убежал.

– Что ты ему сказала?

– Я?! Ничего.

– Что ты ему сказала? – еще раз спросил Андрей.

– Успокойся, я не успела сказать ему, какой он безрассудный, безответственный, бездушный и так далее.

Анна никому не говорила, кто был отцом ребенка, которого она носит, но Ирина была просто убеждена, что без Ротова тут не обошлось.

– Тогда почему, он даже не зашел?

– Сказал, что очень торопится.

Холодный пот выступил на лбу у Николая, который пристально вглядывался в лобовое стекло. Видимость была нулевая. Уже давно стемнело. Да еще, как назло, валил снег. «Дворники» едва успевали счищать тут же приклеивающиеся к стеклу хлопья. Новость, которую ему сообщила Ирина, заставила его ехать в такую погоду с сумасшедшей скоростью, равносильной самоубийству. Но Николай совершенно об этом не думал. Для него сейчас самое страшное было то, что женщина, которую он любил больше всего на свете, выходит замуж за другого, а его ребенок уже никогда не назовет его отцом. Он не сердился на Анну за то, что она все-таки решилась выйти замуж. Нет, он не винил ее. В конце концов, женщине очень трудно вырастить ребенка одной. Просто он хотел сам услышать от нее, что она его не любит и забыла все те ночи, когда они были вместе. Он знал, что солгать она не сможет. И, если только….

Он резко остановил машину возле больницы скорой медицинской помощи. Было уже начало одиннадцатого. Те два часа, что он ехал сюда, показались ему вечностью. Он нажал кнопку вызова в приемном отделении.

Сторож, дежуривший на посту, наотрез отказался пустить его внутрь, несмотря на горячие уговоры и обещания. Николай, выругавшись, вернулся в машину и набрал номер отделения, где работала Анна. Это было последнее ее дежурство перед декретом. От работы в приемной и перевязочной ее освободили, поэтому она сидела в ординаторской, разбирала и заполняла бумаги, выписывала направления из журнала.

– Аня, там тебя к телефону, – мягким голосом сказала Вера Петровна.

– Мама? – спросила Анна, осторожно вставая из-за стола.

– Да нет. Какой-то мужчина.

– Он не назвал себя? – ее голос дрогнул.

– Нет.

– Вера Петровна, пожалуйста, вы не могли бы узнать, кто это?

Анна подошла к стационарному телефону.

– Конечно, могу. Алло? Кто ее спрашивает? Как? Николай Ротов? Хорошо.

Вера Петровна прикрыла рукой трубку.

– Какой-то Ротов Николай. Тебе плохо, девочка?

– Нет, нет, – еле слышно вымолвила Анна. Краска отлила от ее лица. – Передайте ему, пожалуйста, что я не буду с ним разговаривать, и чтобы он больше не звонил.

Анна развернулась и пошла нетвердой походкой назад.

– Да, она так сказала, – услышала она голос Веры Петровны. – Не за что.

Вера Петровна положила трубку.

Кровь стучала в висках. Теперь Анна жалела, что не узнала того, что хотел сказать ей Ротов.

Николай отключил сотовый и с болью смотрел в окно. Снег почти перестал, и лишь в свете фонарей был виден танец колючих снежинок.

Ко входу приемного отделения подъехала машина скорой помощи. В стеклянных дверях появился неприветливый сторож, впустив приехавших. Двери за ними тут же закрылись. Но «скорая» осталась стоять.

За рулем сидел Иван Шакуров.

Глава 24

Несолаев снял перчатки, маску и вытер лицо, прогоняя усталость. Дежурство в приемной было не из приятных. Он собирался выйти, как двери распахнулись, и Иван вкатил каталку, на которой лежал мужчина с закрытыми глазами накрытый до подбородка простыней.

– Погоди немного.

– Я бы рад, да тут все серьезно… – как-то странно сказал Иван, и как-то быстро ретировался.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Несолаев и заметил, что мужчина на каталке открыл глаза. – Сейчас, погоди малость, где-то твоя история припозднилась.

Однако к его удивлению мужчина резво сел на каталке, свесив ноги. Он был одет и обут.

– Что все это значит?! – строго спросил Роман Игоревич. И, кажется, он узнал «пациента».

– Это был единственный способ попасть к вам в отделение, – невозмутимо сказал Ротов.

– Здесь больница и не положено находиться посторонним. Тем более в одежде.

– Вы ведь все равно кварцуете. – Николай смотрел на Несолаева.

– Хорошо. Зачем ты сюда хотел попасть? У тебя пара минут, чтобы дать вразумительный ответ.

– Мне нужно поговорить с Аней. Мерк Анной Викторовной.

– Я в курсе, как ее зовут.

– Пожалуйста, выслушай меня, или я просто не уложусь в твои «пару минут», – сказал Ротов.

– Хорошо, я слушаю.

– Я звонил, но она отказалась со мной разговаривать. Ее сестра сказала, что она выходит замуж, и я… мне нужно очень многое ей сказать. Завтра уже может быть поздно. Я – отец ребенка, которого она носит.

Несолаев несколько секунд переваривал услышанное.

– Во-первых, Анна ни за кого замуж не выходит, потому что, не знаю правда за что, до сих пор любит тебя. А во-вторых, не слишком ли поздно ты понял, что это твой ребенок?

– Не поверишь, но до сегодняшнего дня, я был уверен, что это ребенок твой.

– Ты рехнулся?

– Наверное. Вот поэтому я должен поговорить с Аней. Я люблю ее. Ты не мог бы сделать так, чтобы она пришла сюда… Только не говори, что это я, понимаешь?

– Понимаю. Ладно, что-нибудь придумаю. А ты лучше снова приляг. Только сразу не пугай ее.

– Да что я, дурак что ли?!

– Ну, до сегодня точно им был.

Несолаев вышел из приемной, закрыл двери, и направился в ординаторскую.

– Анечка, не службу а в дружбу выручи.

– Что такое, Роман Игоревич?

– В приемнике лежит больной, присмотри за ним пару минут, чтобы не свалился. Я выйду на воздух. Всего пару минут.

– Конечно, Роман Игоревич.

– Ты только не уходи, и не давай ему вставать.

– Не волнуйтесь.

– Нет, это ты лучше не волнуйся. И вот еще что, – Несолаев замялся. – Всякое бывает, поэтому не нужно судить слишком строго. Каждый может ошибиться, но потом раскаивается. Поэтому не сердись, умей прощать.

– А я и не сержусь на вас…. – Анна недоуменно смотрела на Несолаева.

– Ладно, иди.

Анна вошла в приемную.

– Добрый вечер. Доктор сейчас придет, и все будет хорошо, – мягко сказала она.

У Николая защемило сердце от звука любимого голоса, но он продолжал неподвижно лежать с закрытыми глазами.

Анна подошла к каталке и взглянула на больного.

– О, господи, Николай! – воскликнула она. – Я не думала, что все настолько серьезно, когда ты звонил! Откуда ты опять упал?

Она с болью смотрела на любимое лицо, которое видела во сне каждую ночь.

Николай открыл глаза.

– Аня, мне нужно поговорить с тобой, – у него во рту пересохло, и голос звучал хрипло и еле слышно.

– Тише! Просто лежи.

– Аня, прости меня. Мне так плохо.

– Пожалуйста, Николай, помолчи, тебе нельзя тратить силы….

– Ты не поняла, мне плохо без тебя.

– Да-да, – поспешно сказала Анна, с мольбой поглядывая на дверь. – Врач сейчас подойдет….

– Мне не нужен врач, мне нужна ты. Аня, выходи за меня замуж.

Он попытался сесть, но Анна уверенно взяв его за плечи с силой опустила на каталку, припечатав затылком.

– Ой, прости, – она обхватила его лицо руками. – Не шевелись, прошу тебя! Давай поговорим в другой раз….

– В другой раз! – Николай резко вскочил и схватил ее за руку. Анна тихо вскрикнула. – В другой раз будет слишком поздно! Аня, прошу тебя, выходи за меня замуж!

– Ты… ты здоров?

– Совершенно здоров!

– Я… мне нужно идти… – она развернулась к двери, но Николай держал ее за руку. Но потом отпустил.

– Аня, я люблю тебя. Всегда любил с того самого момента, как ты первый раз вышла из машины и рассматривала дом Климовых. На тебе было длинное платье, на голове – косынка. Когда ты сняла солнечные очки, тогда я понял, что люблю тебя.

Анна стояла не в силах повернуть свое заплаканное лицо.

– Не уходи…. Я не могу без тебя и… нашего сына… – он подошел к ней и обнял за плечи. – Родная, любимая, прости меня….

Он снова вдыхал аромат ее волос.

Анна повернулась и подняла на него свои глаза, мокрые от слез

– Может ты передумаешь… и… откажешься от своего предложения, когда узнаешь…

– Я не откажусь!

– У нас не будет сына, – перебила его Анна.

– Знаешь, если ты собираешься за кого-то другого, клянусь, я сейчас же увезу тебя и никуда не пущу! Что?! Почему ты качаешь головой?

– У нас будет дочь, – сквозь слезы сказала Анна.

– Дочь?! Дочь! Тогда это меняет все дело! Мы идем в ЗАГС сейчас же!

– Подожди! Ведь на улице ночь!

– Ну и что?

– И потом я не дала тебе еще своего согласия.

– Тогда дай мне его! Я хотел сказать, пожалуйста. Иначе спасти меня не сможет ни один врач.

– Думаешь?

– Уверен! Кстати твоя мама – настоящий клад.

– Мама? Что ты ей сказал?

– Ничего, любимая.

– Николай…

– Да?

– Почему ты…. – Анна не смогла продолжать.

– Решил жениться на самой лучше женщине? – помог ей Ротов.

– Ну… Да.

– Знаешь, я просто подумал, что не хотел бы сидеть в тюрьме.

– О чем ты? – прошептала Анна.

– За убийство того, кто станет твоим мужем. Поэтому им решил стать я.

– Я серьезно!

– И я серьезно. Последние два месяца были настоящим кошмаром. Я не мог ни работать, ни есть, ни пить, ни спать. Ты будешь моей женой?

– Да, – тихо сказала Анна, не в силах поверить, что это не сон.

– Завтра же.

– Но…. Не слишком ли ты торопишься. Ведь….

– Торопишься?! Я и так опоздал на целых два месяца, а это шестьдесят дней и ночей!

– Ты неисправим, но ведь существуют законы….

– Ни один закон не запретит мне завтра же жениться на тебе.

– Я не помешал? – Несолаев осторожно заглянул. – О, если все мои пациенты будут так быстро вставать на ноги, я рискую остаться без работы!

– Кстати, ты завтра занят? – спросил его Николай.

– Завтра? Нет.

…. И объявляю вас мужем и женой. Подойдите и поставьте свои подписи в книге регистраций. Анна стояла, как приклеенная, с трудом воспринимая окружающее…. Николай легонько подтолкнул ее, и, словно во сне, Анна подошла к столу, за которым стояла женщина, произносившая эти странные слова…

– Анна, передайте цветы Николаю и поставьте свою подпись здесь и здесь….

Анна послушно выполнила то, что ей сказали, не в состоянии поверить в происходящее. Еще вчера она была одна и по-своему счастлива, потом появился Николай, и все встало с ног на голову, впрочем, как и всегда, стоило ему только появиться на горизонте.

Он снова вернулся к окончанию ее последнего дежурства и предоставив всего два с небольшим часа на салон, в буквальном смысле, потащил В ЗАГС, не забыв, однако, прихватить Несолаева и Наташу, как свидетелей. На ней так и осталось шерстяное платье свободного покроя, нисколько не скрывающее ее живот. Когда Анна попыталась сказать это Николаю, он заявил, что прекраснее невесты еще не видел. Единственным украшением ее скромного наряда был великолепный букет из белых роз, кружева и перьев, который подарил ей Николай. Она перевела взгляд с цветов на Николая. Он выпрямился и улыбнулся ей. От его улыбки, сияния зеленых глаз голова пошла кругом.

– Хочу еще раз поздравить вас с этим знаменательным событием. Теперь, Анна, вы можете взять мужа под руку и крепко держаться за него всю жизнь.

«Мужа»… Анна испуганно смотрела на женщину, которая ей улыбалась и на Николая, светившегося от… счастья?

Как получилось, что она стала женой Ротова? Это сон, просто сон, который ей уже не раз снился, и в который было трудно поверить!

Николай провел ее на место, где они до этого стояли.

– Теперь прошу свидетелей подойти и засвидетельствовать своими подписями этот союз….

«Моя мама и Ирина ничего не знают. Что я им скажу?»

Мысли одна сумасшедшее другой пронеслись у нее в голове. Вот Николай пожимает руку женщине, которая объявила их мужем и женой.

– Николай Григорьевич, паспорта и свидетельство будут готовы только завтра, учитывая все…

– Да, да, конечно, я вам так благодарен! Я обязательно заеду, огромное спасибо!

Они вышли из дома бракосочетания и сели в машину. Взгляд Анны упал на кольцо на правой руке. Хоть убей, она не помнила, как оно там появилось. Значит, это не сон?

– Я думаю, можно заехать в ресторан? Как ты на это смотришь?

Анна не сразу поняла, что Ротов, теперь ее муж, обращается к ней.

– Я…. Я не знаю, я хочу домой, спать, – Анна не узнала свой собственный голос.

– Что ж, ресторан никуда не денется. Наташа, Роман, вы не будете возражать, если я отвезу сначала Аню, а потом вас? Нет? Вот и славно.

Несолаев и Наташа остались в машине. Анна вручила свой букет Наташе, заставив ее сиять от радости. Все-таки букет невесты! Николай был сверх галантность. Он поддерживал ее за остатки талии и был очень нежен.

– Аня, – тихо позвал он. – Верь мне. Я люблю тебя и нашу крошку. Пожалуйста, помоги мне. Мне одному не справиться.

Его голос был мягким, а сам он потерянным, как в детстве, когда так хотел, чтобы его заметили. Она снова видела глаза маленького мальчика, который старался завоевать любовь единственной женщины, которую любил. Только сейчас, уже взрослый, зрелый мужчина, который презирал всех женщин на свете, просил ее верить и пытался завоевать ее любовь.

– Хорошо, я попробую, – мягко сказала Анна.

– Спасибо, любимая, – он осторожно прижал ее к себе, и по телу разлилось знакомое тепло.

Дома их встретила Татьяна Николаевна.

– Мама, познакомься, это Николай, мой муж….

Татьяна Николаевна посмотрела на дочь, которая засыпала на ходу, и на Ротова, который напряженно ждал, что она скажет, словно приговора. Она улыбнулась.

– А вы мне ничего не сказали об этом, – в ее голосе не было ни любопытства, ни упрека, лишь материнская любовь. Или это ему померещилось?

– Я был ужасно не прав и не хотел, чтобы вы напугали Аню известием, что я собираюсь на ней жениться, – к нему вернулась его природная обаятельность.

– А что она могла испугаться? – спросила Татьяна Николаевна.

– Возможно.

– Вы так и будете стоять на пороге, дети?

– Нет. Ане нужно хорошенько выспаться, а я отвезу сейчас наших свидетелей и сразу же вернусь. И мы сможем поговорить.

Когда Анна проснулась, было уже темно. Сонная, она прошлепала на кухню, где горел свет, и замерла на пороге. За столом сидели мама и Николай. Они пили чай и беседовали, не заметив, что она вошла.

– Нет, ну кто бы мог подумать, что Григорий Андреевич – твой отец! – воскликнула Татьяна Николаевна. – Словно сама судьба так распорядилась. Кстати, а ты ему сообщил о том, что он скоро будет дедушкой?

– Пока нет. И не знаю, как это лучше сделать. Он…. Аня! Ты проснулась?!

– По-видимому, еще нет. Что вы делаете?

– Разговариваем, – сказала мама. – Иди, сейчас же, обуй ноги, на улице не лето.

– Хорошо. – Анна попятилась назад.

– Я с тобой! – Николай быстро вскочил и подошел к ней. – Как ты?

– Ужасно! Ты можешь меня ущипнуть?

– Зачем?

– Не могу поверить.

– Лучше я тебя поцелую.

Николай не стал ждать разрешения, а нежно обняв ее, припал к любимым губам. Но тут же получил ощутимый толчок от животика Анны. Он испуганно вытаращил глаза.

– Я сделал тебе больно?! – он был настолько напуган, что не знал, что делать.

Аня, видя его растерянное лицо, не выдержала и рассмеялась. Ее смех звонкими колокольчиками рассыпался по комнате.

– Это тебе за то, что сомневался! – пошутила Анна.

Николай осторожно положил свою руку на живот, испытывая невообразимые ощущения. Малышка сначала шевелилась, а потом, успокоившись, затихла. Николай не сводил глаз с Анны.

– Никогда себе этого не прощу, – тихо сказал он, нежно обнимая жену. Его сердце бешено билось от того, что он мог все это потерять.

Анна с нежностью смотрела на свою двухмесячную дочь, которая заснула, обхватив ручками грудь.

– Ты самая настоящая маленькая принцесса, – ласково прошептала Анна, осторожно перекладывая малышку в кроватку.

Обычно принцессой дочку называл Николай. Анна хотела назвать ее Леночкой, муж не был против, но и в то же время не давал согласия. Но когда он впервые увидел крошечное создание с красным сморщенным личиком, пускающее во сне пузыри, он сказал:

– Просто настоящая Елена Прекрасная! – его глаза сияли от переполнявшего счастья, лицо светилось. Он с любовью посмотрел на жену. – Спасибо, любимая!

Анна вспоминала об этом каждый раз, когда смотрела на дочь. Личико стало нежно-розовым, складочки расправились, а глаза стали такие же зеленые, как у папы.

В комнату заглянула Татьяна Николаевна.

– Уснула? – спросила она.

– Да. – Анна отошла от кроватки и посмотрела на мать.

– Коля звонил, – сказала мама.

– Что он сказал? – голос Анны стал сухим.

– Что задерживается и, возможно, сегодня не приедет.

– Хорошо, – еле выдавила из себя Анна и улыбнулась. Улыбка вышла натянутой. – Тогда я пораньше лягу спать.

Николай в последнее время стал задерживаться, а бывало, что и не приезжал ночевать. Правда, он работал в Осипенково, а жили они в городе, и ему приходилось ездить туда-сюда по 150 километров. Но было и другое. Анна была дома уже два месяца, а они до сих пор не занимались любовью. Он был нежен с Анной и ласков с дочерью, но каждый раз, когда они ложились спать, он просто обнимал Анну, и через некоторое время она уже слышала его ровное дыхание.

Николай знал, что у нее были тяжелые роды, девочка родилась крупной, и был очень внимателен и заботлив. Но ее гинеколог уже разрешила половую жизнь, да и сама Анна чувствовала себя прекрасно. А вот ее муж не проявлял к ней, как женщине, никакого интереса.

Анна разделась и легла спать. Но несмотря на то, что она каждую ночь вставала к дочери по нескольку раз и совершенно не высыпалась, она никак не могла уснуть. Она лежала с открытыми глазами и смотрела в темноту, перебирая в памяти события последних дней. Если бы не дочь, Анна чувствовала бы себя одинокой. Но маленькая крошка отнимала все ее силы, и не давала ни малейшего повода скучать. Она такая славная! Анна закрыла глаза, и по щекам потекли непрошеные слезы. Плач Леночки вырвал Анну из тревожного сна.

– Ч-ш-ш, – услышала она голос мужа, – разве настоящие принцессы плачут, когда нужно спать? Ты разбудишь маму….

Он взял дочку на руки.

– Ой, да ты мокрая…. Погоди, я постелю тебе чистую пеленочку.

Анна лежала, отвернувшись к стене, ясно представляя его осторожные движения, и жгучие слезы снова полились из ее глаз.

– Иди-ка сюда, принцесса, вот так, сейчас мы наденем чистые штанишки, и будем спать. Да? Все хорошие девочки должны спать, а ты у нас просто прелесть…бай-бай….

Он немного покачал ее. Малышка пригрелась у него на руках и уснула. Николай осторожно положил ее в кроватку и накрыл одеяльцем.

– Бай, бай, – продолжал он нашептывать, пока раздевался, и лег рядом с женой. – Аня, ты спишь?

– М-м, – пробурчала в ответ Анна, и Николай придвинулся ближе.

– Леночка уснула.

– Угу…

– Я решил, что не усну без тебя и вернулся.

– Угу…

– Дай я тебя поцелую, – он дотронулся до ее влажной щеки и провел пальцем по мокрому следу. – Аня, ты плачешь? Что случилось?

Анна молчала.

– Аня, скажи мне, почему ты плакала? – его голос был серьезным. Он приподнялся на локте и развернул Анну к себе. – Посмотри на меня.

Анна сжала губы и открыла глаза, в которых была боль, и тут же их опустила.

– Что случилось? Не отворачивайся от меня, – он взял ее за подбородок. – Лена заболела?

– Нет.

– Тогда что же, черт возьми?!

– Ничего, просто было грустно… без тебя, – тихо сказала Анна, стараясь освободить лицо.

– Но ведь я же вернулся.

– Очень поздно, – это был первый упрек, высказанный вслух.

– Я никак не мог раньше, любимая, – прошептал он.

– Я знаю, – Анна закусила губу и отвернулась. – Давай спать…. Ты не выспишься.

Она отвернулась и слезы, как по команде заструились по щекам. Анна старалась не дышать, но Николай опять провел по щеке.

– Аня, я хочу знать, что случилось, – его голос был серьезным, он снова повернул Анну к себе.

– Я не знаю, что случилось. Тебе лучше знать….

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего, давай спать.

– Нет, я не усну, пока не узнаю. Так что?

– Я не могу….

– Аня!

– Пожалуйста, не надо! – сказала она и залилась слезами.

– Аня, скажи мне, прошу тебя, – он прижал ее голову к своей груди и гладил шелковые волосы.

– Мы с тобой ни разу не занимались любовью, – сказала она, всхлипывая.

Его рука замерла, он весь напрягся.

– Ты стал задерживаться и ночевать не дома…

– И что?

Его интонацию невозможно было разобрать. Анна подумала, что он разозлился и попыталась отстраниться, но Николай ее не выпускал.

– И что же дальше? – повторил он.

– Пусти меня.

– Не пущу, пока не услышу продолжения.

Анна перестала всхлипывать и глубоко вздохнула.

– Его не будет, – сухо сказала Анна, так как сказать, что у него есть любовница было выше ее сил.

– Чудно. Тогда отвечу я. Я… мы, – поправил он самого себя. – Не занимались до сих пор любовью, потому что врач запретила тебе половую жизнь на два с половиной месяца. И каждый раз, ложась с тобой, я не мог заснуть, пока не уснешь ты….

– Но ведь ты почти сразу засыпаешь!

– Нет! Я жду, любимая, когда ты уснешь, потому что спокойно заснуть с тобой рядом я не могу, – голос его дрогнул, он прижал ее к себе и медленно провел руками по ее телу, словно вспоминая его. Но Анна его отстранила.

– Тогда почему ты приехал так поздно, ведь уже почти час ночи?

– Ты хочешь знать?

– Да.

– Хорошо. Я доделываю свой дом, теперь наш с тобой дом, чтобы забрать тебя и дочь.

– Что? Дом? – Анна никак не ожидала такого услышать.

– Да. А ты что себе напридумывала? – он с улыбкой смотрел на нее. – Кстати твоя мама знает, можешь спросить у нее.

– Мама знала? – Анна не могла избавиться от шока. – Но почему тогда….

– Потому, – он провел пальцем по ее губам. – Что я просил ее, не говорить тебе об этом. Я хотел сделать подарок….

– Но? – Анна замолчала, стыдясь саму себя.

– Это правда, что… мы можем, – его голос дрожал.

– Да, гинеколог уже давно разрешила….

Николай глухо застонал, и не дал ей договорить, накрыв губы поцелуем, вложив в него всю свою накопившуюся страсть….

– Прости, любимая, но я должен отдать все то, что копил все эти долгие месяцы.

– И я тоже….

И, несмотря на то, что они оба истосковались, ни он, ни она не торопились, начиная заново, узнавать друг друга. И лишь тогда, когда каждый был уже не в силах вынести эту сладкую пытку, они слились вместе, как одна жизнь, одна душа, одно тело. Их маленькая дочь сладко спала, и больше уже не просыпалась так часто по ночам, словно даруя их своим родителям.