Текст книги "Солнечный цветок дьявола"

Автор книги: Татьяна Бродских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2

На следующий день начать претворять план по избавлению от страха с самого утра не получилось. Мой управляющий уехал ни свет, ни заря, а к тому времени, как проснулась я, меня уже ждала портниха с помощницами. Так что несколько часов кошмара мне было обеспеченно. И ведь не будешь ругаться, потому что сама дала такие распоряжения Лансу, которое он честно исполнил. Я с трудом сдерживалась, чтобы не нагрубить. То что мне неприятны прикосновения это мои проблемы, не было смысла перекладывать их на ни в чем неповинных людей. В общем, я скрипела зубами и молчала. Видимо за хорошее поведение удостоилась совета этой непростой женщины. Он предложила, приобрести туфли на каблуках, в столицу эту моду завезли сверры и с моим ростом мне без них не обойтись. Предложила снять мерку и к следующему посещению привезти одни на пробу, у нее был знакомый сапожник. По словам портнихи, на каблуках надо было научиться ходить, ведь я же не хочу упасть на глазах у всего двора? Я не хотела, не особо верила, что какие‑то каблуки могут сделать меня более привлекательной. Что с того, что мой рост станет выше? Вот если бы она предложила избавиться от детского лица, но нет, в этом мне помогут только прожитые годы. Но на туфли я согласилась, если сейчас это модно в столице, то не стоит от них отказываться.

Выпроводив наконец‑то портниху и ее девочек, я заперлась в кабинете. Мне нужно было немного тишины и покоя. Ненавижу людей! А ведь когда‑то давно я была веселым, жизнерадостным ребенком, с восторгом встречала каждый новый день. Неужели один урод смог сделать из меня это забитое и запуганное нечто? Подошла к зеркалу, пытаясь найти в своих глазах остатки радости, гордости или да хоть что‑нибудь, только бы захотеть жить дальше. Ничего. Так может, я зря собираюсь в столицу? Зачем мне еще раз проходить через подобный кошмар? А Ланс прав, на меня может польститься только извращенец. Для кого я живу? О чем мечтаю? Надеюсь, что удастся быстро родить наследника какому‑нибудь мужику и уйти потом в монастырь? Туда где тоже есть люди, и неважно, что это женщины, они бывают столь же жестоки, как и мужчины.

Я заметалась по кабинету, стены давили, сердце стучало в висках, мне не хватало воздуха. Недолго думая, выскочила на улицу, подобрала юбки и побежала. Туда – на вершину скалы, куда ходила и смотрела на бьющийся о камни прибой. Как часто я мечтала спрыгнуть с него и взлететь птицей, чтобы никогда не возвращаться в ненавистное место.

– Идиотка! – перехватил меня у самого края Ланс. – Кому ты хочешь сделать хуже?! Боги подарили тебе жизнь, ты должна быть благодарна за этот дар, а не кидать им в лицо их подарок. О чем ты вообще думала?

– Зачем Ланс? Зачем мне жить? – тихо спросила у мужчины, слез не было, только усталость и разочарование.

– Затем чтобы быть счастливой! Назло всем, и особенно тому ублюдку, что с тобой такое сотворил! – карие глаза управляющего пылали яростью, сжалась, ожидая удара.

– Караярва! – сквозь зубы процедил Ланс, порывисто обнял, невзирая на мое сопротивление. – Пойдемте, госпожа, будем избавлять вас от страхов.

– Ланс, отпусти меня, – вместе с паникой накатывала злость на собственную беспомощность.

– Чтобы ты еще какую‑нибудь глупость сделала? Нет, маленькая, ты будешь жить, а еще станешь самой счастливой на свете.

– Ты забываешься Ланс! Я твоя хозяйка, а не маленькая девочка, которой ты меня считаешь? – скинула его руку со своих плеч, прожигая мужчину гневным взглядом. Какого демона я его терплю?! Выгнать и все.

– Хозяйка? Вряд ли наши деловые отношения можно так назвать, госпожа. Я всего лишь хочу вам помочь. Чтобы вас больше не мучили страхи и кошмары. Или вас они устраивают? Возможно, вы скучаете по своему погибшему супругу и хотите найти себе похожего в столице?!

– Да как ты смеешь?! – замахнулась рукой, собираясь дать этому мужлану пощечину. А внутри все сжалось от страха, я ведь не выдержу, если второй муж будет похож на барона.

– Не стоит этого делать, госпожа, – перехватил мою ладонь Ланс. – Я предлагаю помощь, я могу сделать так, что воспоминания о вашем прошлом немного подернутся дымкой и уже не будут такими яркими и пугающими.

– А совсем стереть? – с надеждой глянула в теплые глаза управляющего.

– Нет. Все что случается с нами в жизни делает нас сильнее или убивает. Вы должны стать сильнее, госпожа. Не ради кого‑то, а ради себя.

– Я согласна, – это было лучше, чем ничего. Я не особо верила в успех, но вдруг у Ланса на самом деле получится приглушить мои воспоминания. Может я хотя бы спать смогу спокойно?

Мы прошли в кабинет, это единственное место в доме, где я чувствовала себя относительно спокойно.

– Надо распустить корсет, – подошел ко мне Ланс, едва за нами закрылась дверь в кабинет. Я чуть вздрогнула и отшатнулась, паника накатила с новой силой. – Только ослабить шнуровку, госпожа, ничего более. Не хочу чтобы вы потеряли сознание из‑за недостатка воздуха.

– Хорошо, – кивнула я, поворачиваясь к нему спиной. Меня била крупная дрожь, и пусть Ланс не делал чего‑то плохого, даже не касался моей кожи, но справиться со страхом было трудно. Я стояла и покрывалась испариной, ожидая удара, оскорблений и насилия. Умом понимала, что у меня нет повода так думать о Лансе, за год он ни разу никого не оскорбил, не ударил. Но себя убедить было трудно, но я терпела и даже не шарахнулась в сторону тогда, когда пальцы мужчины задели мою шею. Ланс сразу же отдернул руку и сделал пару шагов назад:

– Сядьте в кресло, госпожа, – кажется, я заразила управляющего своей паникой, теперь он боится стоять рядом со мной. Я села, напряженная, прямая, с тревожно бьющимся сердцем в груди. – Нет, так не пойдет, вам надо расслабиться.

Захотелось истерично рассмеяться, неужели он не видит, что я с трудом себя контролирую? Но я опять промолчала, слишком сильна была во мне надежда.

– Вряд ли у меня получится расслабиться, Ланс, – с горькой усмешкой произнесла я, но на спинку кресла все‑таки откинулась.

– Этого достаточно, дальше я сам, – склонился надо мной мужчина. – Смотрите мне в глаза, госпожа. Слушайте мой голос.

У него красивые глаза, карие, теплые, они, как омут затягивали меня в глубину. Сердце тревожно забилось, пытаясь вырваться из груди, захотелось убежать, спрятаться. Душу наполнили сомнения и страх, что после всего этого я не буду прежней, что я вообще не вернусь из темноты, что скрывалась за взглядом Ланса. Усмехнулась, меньше получаса назад я мечтала умереть, а теперь боюсь потерять себя – глупо. Пусть делает, что хочет, главное, чтобы избавил меня от воспоминаний и боли. Сознание поплыло проваливаясь куда‑то, где ничего этого не было.

* * *

Ланс смотрел на девочку и понимал, что слишком к ней привязался, давно пора было уйти. Хозяину не понравится, что он так надолго задержался. Но Ланс не мог себя заставить бросить это рыжеволосое чудо с ее страхами и проблемами. Погладил девушку по щеке, убрал прядку волос с ее лица. Сейчас, когда она была под наведенным магическим сном, Ланс мог любоваться ею, прикасаться. Захотелось поцеловать эти пухлые губки и не только их. Он не обманывал Эванджелину, или как он называл ее в мыслях – Энжи, ему действительно всегда нравились фигуристые брюнетки. Но только до встречи с этой рыжей, веснушчатой девочкой. Если бы он не знал, что его душа полностью во власти Хозяина, то решил бы, что влюбился впервые в жизни. Он не помнил, сколько ему лет. Человеку, чей образ он впитал, было сорок. Надо уходить, пока он еще может это сделать, пока его привязанность не стала известна Хозяину, он не простит такой вольности. Энжи уедет в столицу, а он за время ее отсутствия найдет толкового управляющего и уйдет, так же неожиданно, как появился.

Пора было заняться страхами девушки. Он мог бы совсем стереть память Энжи, но это бы ей только навредило. Придется просматривать ее воспоминания и самому решать, какие приглушить, какие усилить, а что‑то действительно убрать. Он приблизительно представлял, с чем пришлось ей столкнуться за недолгую супружескую жизнь, земля полнится слухами. Но даже не думал, что это может быть настолько гадко. Поневоле, Лансу пришлось пережить все то, что довелось испытать девушке. Сердце наполнилось яростью, сквозь личину человека стал проглядывать его сумеречный облик. Он вернется к Хозяину и если тот барон еще жив, он лично спустит с него кожу, полоску за полоской, а потом посадит на кол. Он хочет наблюдать, как эта тварь сдохнет в мучениях, видеть его агонию. Напоследок, перед самой его смертью, он расскажет, что девочка про него совершено забыла и наслаждается жизнью, долгой, счастливой.

Ланс вздохнул, в его силах продлить жизнь Энжи, а вот подарить счастье было не в его власти. Но ведь если жизнь будет долгая, то больше шансов найти свой путь в этом непростом мире. Мужчина коснулся лба девушки когтем, рисуя на нем метку Хозяина и вливая в нее магию. Теперь девушку не обидит ни один обитатель сумеречного мира, а сама она будет постепенно меняться. Совсем чуть – чуть, ровно настолько, чтобы болезни стали обходить ее стороной, а раны заживали быстрее. Как же он будет скучать по это яркой искорке в своей никчемной, бесконечной жизни…

* * *

Я очнулась в кресле, не сразу вспомнив, по какой причине в нем оказалась.

– Как вы себя чувствуете, госпожа? – мягко спросил Ланс. Еще бы самой это понять. Память подкинула недавние события и мою попытку самоубийства. Сейчас я не видела для такого поступка причины. Я помнила свое состояние, раздражение, отчаяние, но при этом не понимала, что меня могло до всего этого довести.

– Неплохо, Ланс. Еще бы знать, что со мной было недавно, какой‑то нервный срыв? – спросила у своего управляющего.

– Что вы помните о своем покойном супруге, госпожа? – проигнорировав мои вопросы поинтересовался мужчина. Ничего хорошего о бароне я не помнила, а от некоторых подробностей нашей супружеской жизни меня передернуло. Как же хорошо, что она у нас продлилась недолго.

– Давайте, не будем об этом, Ланс. Мне неприятно об этом говорить. Получается, тебе удалось вернуть мне душевное равновесие? Не думала, Ланс, что в тебе скрыты такие таланты, – благодарно улыбнулась управляющему. Помимо душевного спокойствия, я еще чувствовала прилив сил, хотелось танцевать. Когда‑то я очень это любила, но потом почему‑то перестала. – И все же, как ты думаешь, чем был вызван срыв? И не стоит ли отправить кого‑нибудь из слуг за целителем?

– Я думаю, это из‑за постоянного напряжения, ведь вам, госпожа, приходится вести все дела поместья. А это непосильная ноша даже для сильного, умудренного опытом мужчины, не то что для молодой женщины. К тому же то злополучное письмо, уверен, оно вас расстроило, – Ланс был как всегда вежлив и предупредителен.

– Возможно, ты прав. Что ж, во всем надо видеть плюсы, если уж мне предстоит поездка в столицу, надо чтобы она запомнилась на всю жизнь, – я собралась подняться, чтобы узнать об ужине, есть хотелось неимоверно. Ланс молниеносно оказался рядом, с легким поклоном протягивая мне руку. Немного скривилась, не люблю я людей и прикосновения, но управляющий как всегда прав, вставать самой с кресла неудобно. Ладошку в протянутую руку вложила и даже не вздрогнула. – Что у нас с ужином? Надеюсь, мы его не пропустили? Ланс, наш уговор в силе, я должна не выделяться в столице, стало быть, надо вспомнить обязательные танцы и выучить новинки. Ты уже вызвал учителя танцев?

– Простите, госпожа, я об этом не подумал. Сегодня же напишу в город самому лучшему учителю танцев. А пока могу предложить свои услуги, мне говорили, я неплохо танцую, – губы мужчины чуть дрогнули в улыбке.

– Тогда попробуем после ужина. Сегодня распорядись чтобы накрыли в малой столовой. Пора привыкать к официозу, – я передернула плечами, никогда не любила этикет и жеманство. – А я пойду переоденусь в более подходящий наряд.

– Как прикажете, госпожа, – чуть склонил голову Ланс и невесомым поцелуем коснулся моей кисти. Вздрогнула, но скорее от неожиданности, управляющий никогда себе такого не позволял раньше. Видимо, в моих глазах отразилось удивление и непонимание, потому что мужчина ответил на мой невысказанный вопрос: – Я подумал, что при дворе принято целовать дамам руки, а вы от этого отвыкли и можете поставить себя в неловкую ситуацию своей реакцией, госпожа. Но если вам неприятно, я приношу вам свои извинения и больше так поступать не буду.

– Да нет, ты прав Ланс, мне многое надо вспомнить и заново привыкнуть, – немного напряженно ответила я и пошла к себе в комнату. Весь недолгий путь до нее я не могла избавиться от ощущения следа на моей руке в том месте, где ее поцеловал Ланс. Я потерла кисть, зашла в ванную комнату, помыла руки с мылом, но мягкое тепло, что подарил мне поцелуй Ланса, не проходило. Наваждение? Или что‑то еще? Покрутилась по комнате, уняла волнение и позвала служанку, почему‑то сегодня захотелось выглядеть не так, как обычно.

Глава 3

– Да не так же, Ланс! – раздраженно воскликнула я. – Не понимаю, кто тебе сказал такую глупость, что ты хорошо танцуешь? Где ты видел, чтобы партнершу держали за талию? Это же вульгарно!

– Простите, госпожа, я давно не танцевал. Возможно, мои навыки устарели, – сказано это было вежливо и нейтрально. Но почему у меня такое чувство, что он надо мной издевается?

– Тебя, Ланс, спасает только чувство ритма. Ладно, давай сначала: одну ладонь кладешь в районе моих лопаток… Ланс! Ну не на голую спину же! – взвизгнула я и, желая избавиться от прикосновения горячей руки, дернулась вперед, врезаясь всем телом в мужчину.

– Госпожа, ну вы же сами сказали, что руку надо класть на лопатки? – удивленно произнес управляющий, делая невинный вид. Мужлан! Ведь он специально! Или нет?

– Ланс, дотрагиваться до обнаженных участков тела неприлично. Тебе нужно было оставить руку чуть ниже, но выше талии, – не знаю, откуда у меня нашлись силы объяснить такие простые истины. А еще я корила себя за беспечность, вот спрашивается, зачем я надела платье, открывающее плечи и спину? Кого я хотела им поразить? Ланса? Или Глен? Кстати, о ней: – Глен, прекрати спать над клавесином, держи ритм. И прошу тебя не стучи по клавишам, ты портишь инструмент. Еще раз, начали…

В целом, через полчаса у нас стало неплохо получаться, а еще через четверть часа я расслабилась и наслаждалась музыкой. Ланс уверено вел, на ноги мне не наступал, не пыхтел, не сопел, стоит признать, если бы его немного подучить, из него бы получился неплохой партнер по танцам. Я даже засомневалась, а нужен ли мне учитель танцев? Смысл его нанимать в этом захолустье? Он наверняка не знает новых танцев, а старые мы и с Лансом можем повторить. Мы кружили по залу, я невольно начала улыбаться, вспоминая юность, подруг и то с каким нетерпением мы ждали сезон балов.

– Миледи, не хотите ли отдохнуть? – мягко спросил управляющий.

– Я не устала. Ланс, – мне действительно впервые за последние три года было легко и радостно. – А знаешь, пусть принесут вина. Думаю, сегодня хороший повод устроить праздник. Или такие взрослые дяди в это время уже ложатся спать?

– Вы правы, в мои годы уже не тянет на ночные гулянки, – ехидно ответил Ланс, но быстро придал своему лицу долженствующее почтение. – Но я не могу оставить вас в одиночестве, это противоречит моему кодексу чести. Давайте, я провожу вас к диванчику, вы отдохнете, а я пойду распоряжусь на счет вина. Дозвольте поинтересоваться, какой сегодня праздник?

– Дозволяю, – хмыкнула я, вскинув носик вверх. – Сегодня я будто родилась заново. Не знаю, что ты сделал, Ланс, но я поняла, что жизнь не так плоха, как мне казалась. Спасибо.

– Ну что вы, госпожа, я всего лишь помог вам справиться с тревогой и волнением, – учтиво произнес мужчина. – А в остальном, это только ваша заслуга.

Ланс вернулся быстро, неся с собой вино, бокалы и закуски. У меня даже закралось подозрение, что все это он приготовил заранее. Хотя почему подозрения, хорошая прислуга тем и хороша, что умеет предугадывать желания своих господ. На этой благостной мысли я улыбнулась и решила дальше наслаждаться вечером, удивляясь, почему раньше так не делала.

– Госпожа, прошу, – протянул мне полный бокал Ланс, себе он пока не торопился наливать, ждал моего позволения.

– Благодарю, Ланс. И налей себе, не пить же мне в одиночестве. М – м-м, какой насыщенный вкус, не помню я среди наших вин ничего похожего, – вкус и правда был необычным, терпким, с легкой кислинкой и чуть вяжущим. Тогда, как наши виноградники давали совершенно другой сорт ягод.

– Я приобрел это вино в городе. Думал, разнообразить ваши запасы на случай приезда гостей. Но у вас они редко бывают, так что нет смысла ему и дальше пылиться в погребе, – управляющий сел, налил себе бокал, вдохнул аромат вина, оценил его оттенок и только тогда пригубил. И все же он не тот, за кого себя выдает, слишком явно порой в нем видно благородство, этот прямой взгляд, расслабленная поза, с которой мужчина откинулся в кресле. А его манера отдавать распоряжения? Мои слуги слушаются его быстрее, чем меня. Ему достаточно махнуть рукой и Глен будто сдуло ветром. А не слишком ли много этот мужик позволяет себе в моем доме?!

– Ланс, ты отпустил Глен? И кто же нам будет играть на клавесине? Я хотела еще потанцевать, – тон у меня получился капризный, даже самой не понравилось, но не извинятся же?

– Я не так молод как вы, госпожа. Не хотел вам жаловаться, но от танцев у меня разболелась старая рана, – сконфуженно произнес Ланс, опустив взгляд, весь его вид говорил о том, что ему очень стыдно в этом признаваться. Я ему поверила, почти. В какой‑то момент я осознала, что он нагло врет, но вот доказать этого не могла. Разозлиться, накричать, выгнать взашей? Наверное, так и надо было сделать, но тогда бы пришлось идти в свою комнату, ложиться в постель и опять видеть эти мерзкие сны, которые за три года, прошедших со смерти барона, меня не отпускали. Нет, сегодня я хотела веселья.

– И чем же мы будем заниматься без музыки? – язвительно спросила у Ланса. – Можешь не рассчитывать, что я отпущу тебя спать. Вечер еще только начался.

– Ну что вы госпожа, и в мыслях не было оставить вас одну, – прямым текстом издевался управляющий, его карие глаза смеялись, хотя лицо оставалось невозмутимым. – Предлагаю вспомнить детство. Знаете ли, я был очень болезненным ребенком, а сейчас и не скажешь…

Не знаю, лгал Ланс или нет о своем детстве, но у него как‑то получилось вытащить меня на разговор. Я не успела оглянуться, как вместе с ним вспоминала свои ребячьи выходки и проделки. Спустя не продолжительное время мы уже смеялись, вспоминая особо курьезные случаи из нашей жизни. У Ланса таких случаев, конечно, было больше в силу его возраста. Он оказался замечательным рассказчиком, я будто бы сама видела все те приключения, о которых он мне поведал. За этими веселыми посиделками мы выпили две или три бутылки вина. За окном давно потемнело и настала пора расходиться, я уже потихоньку зевала, раздумывая, а не прикорнуть ли прямо на диване.

– Госпожа, вы совсем устали, позвольте я провожу вас в спальню? – мягко спросил Ланс, и помог мне подняться.

– Спасибо, Ланс. Это был замечательный вечер. Ты не обижайся, если я порой бываю груба… – под действием вина мой язык развязался. Захотелось сказать этому необычному человеку, что я замечаю его старания, что он профессионал своего дела, что его горячие руки не вызывают у меня отвращения. Ой, что‑то меня куда‑то не туда понесло…

– Спокойной ночи, госпожа. Я пришлю горничную, чтобы помогла вам раздеться, – усадил меня на кровать Ланс. Я огляделась, мучительно пытаясь вспомнить, как сюда дошла.

– Не надо. Лучше помоги мне распустить шнуровку на корсете, а дальше я справлюсь сама, – я повернулась спиной к мужчине, меня немного покачивало, а подушка призывно звала в свои объятия. Горничную будить не хотелось, тогда весь дом будет знать о наших с Лансом ночных посиделках.

– Тогда надо распустить волосы, вам будет неудобно спать на заколках, – нежный шепот заставил меня вздрогнуть и замереть. Ответа от меня никто и не ждал, в один миг мои волосы густой волной упали мне на плечи. Горячие пальцы осторожно убрали их в сторону. Мою шею обдало дыхание, от которого побежали по телу мурашки. – Энжи, ты такая манящая, притягательная. Твой запах сводит с ума. Гони меня прочь, сейчас же. Я ведь сам не уйду.

Моей шеи коснулись губы мужчины, обжигающие, ласковые, а его ладони спустили с плеч платье. Где‑то глубоко билась паника, хотелось отстраниться, убежать, спрятаться, ожидая боли и страданий, но телу нравилось все происходящее, оно отзывалось сладкой дрожью.

– Но ты ведь не прогонишь, ты не властна над своими снами, – покрывал меня поцелуями мужчина, я даже стала сомневаться, а Ланс ли это, слишком властно звучал его голос. – Не бойся меня девочка, со мной ты узнаешь, как это бывает по – настоящему. Без боли и насилия. Я подарю тебе мир наслаждений и страсти…

Я хотела ответить, но не получилось, будто что‑то сковало мой язык, и остальные конечности. Я могла только чувствовать горячее дыхание, обжигающее мою нежную кожу, и уверенные руки, которые медленно, но верно обнажали мое тело. Вот пальцы скользнули на грудь, ласково оглаживая ее, задевая бусинку соска. Дрожь пробежала по телу, а с ней и паника. Нет, нет, я не хочу! Казалось, еще чуть – чуть и я смогу скинуть с себя оковы, которые не давали мне пошевелиться, но тут мужчина повел языком за моим ушком и прошептал:

– Какая же ты сладкая, нежная. Ты, как солнечный лучик, Энжи. Маленький, яркий, озорной. Только мерзкая тучка спрятала тебя. Обещаю, она поплатится! – почему‑то эти детские глупости успокаивали, уже не хотелось вырваться, а разум подсказывал досмотреть сон до конца. А это точно был сон, ведь наяву я бы никогда такого бы не позволила Лансу. Да и не он это был.

Взгляд упал на руки мужчины, тонкие, длинные, хищные пальцы и между тем чуткие. Они не сжимали, не причиняли боль, а только нежно ласкали мою кожу, рисуя какие‑то замысловатые узоры. Почему‑то очень хотелось довериться этим рукам, насладиться лаской, о которой я так мало знала, но страх все еще сидел во мне. Мужчина не торопился, он целовал мою шею, плечи, теперь уже две его руки гладили мое тело, даря негу и удовольствие. Мое сердце забилось чаще, но уже не от страха, а от желания, хотелось чего‑то большего, чем поглаживания. Стоило мне об этом подумать, как одна ладонь легла мне на живот и медленно устремилась вниз. Дыхание перехватило. Зара дарила мне удовольствия таким способом, а тут мужская рука. Желание боролось со страхами, где‑то в подсознании угнездилась мысль, что мой любовник только и ждет, когда я расслаблюсь, чтобы причинить мне боль…

– Тебя больше никто не обидит, не ударит, не заставит делать то, чего ты не хочешь, звездочка моя. Верь мне, – и столько в голосе было тепла, что я невольно поддалась, каким‑то чудом откинулась на грудь мужчины, позволяя ему проникнуть пальцами к своему лону. Яркая вспышка наслаждения пронзила меня, когда они добрались до заветного местечка, погладили, проникая между лепестками. Я не сдержала стона, но его тут же заглушили губы моего соблазнителя. Раньше мне казалось, что только поцелуи Зары способны найти отклик в моей душе. Но нет, эти губы дарили мне больше. Помимо нежности, желания, они давали уверенность и защиту. Настойчивые и чутки, ласковые и обжигающие, хотелось ответить, подарить им столь же радости, сколько они мне. Мои руки взметнулись, обхватили шею мужчины, а губы приоткрылись, впуская незнакомца в их недра.

– Гони меня прочь, – шептал он, перемежая слова с поцелуями, от которых замирало сердце. – Я же не смогу остановиться сам. Не смогу отказаться от тебя, мое солнышко. Сам себя загнал в ловушку, из которой нет выхода. Прикажи мне уйти.

Нет, я не хочу, чтобы этот сон заканчивался. У него глаза Зары, такие же ласковые и теплые, в них свет и нежность. Пусть завтра будет все, как обычно, но этот сон мой. Почему он говорил, что своим сном я не могу управлять? Очень даже могу, стоит только сильно захотеть. И я очень хотела, чтобы он остался.

– Что же ты со мной делаешь, маленькая моя. Обещаю, ты не пожалеешь о своем решении, – с этими словами ласками мужчины стали настойчивее, губы требовательнее, а тело мое полностью лишилось одежды. Через недолгое время я уже извивалась, стонала, просила закончить эту сладострастную пытку. Мужчина сам горел от желания, прижимаясь ко мне своим естеством, он шептал мне нежности, признания, просил прощения. Толчок и он уже внутри меня. Я ахнула. Никогда еще близость с мужчиной не приносила мне такого удовольствия. Мне хотелось, чтобы он не останавливался, чтобы все глубже проникал в меня, сильнее. Я обхватила его талию ногами, прогнулась в пояснице… А потом пришло настоящее блаженство. Оно волной разошлось от низа живота и по всему телу. Его искорки еще какое‑то время блуждали по мне.

* * *

Ланс смотрел на Энжи, она спала с улыбкой на устах, тех самых, что он совсем недавно с таким упоением целовал. Маленькая, солнечная девочка, как же он будет по ней скучать. Хотелось всю оставшуюся жизнь провести с ней рядом, он даже согласен быть ее сном, только бы никуда не уходить. Но он не властен над своей жизнью, и Энжи нужен мужчина ее крови. Ланс хотел, чтобы девушка была счастлива, чтобы у нее был любимый муж, дети. Почему‑то все чаще он видел на месте мужа Энжи себя. Но это глупости, Хозяин никогда не позволит Лансу остаться в этих землях. Он все настойчивее дергает за нити, зовет обратно. Пока еще это только напоминание, чтобы он, Ланс, не забывал, что своей воли у него нет, только приказы хозяина. Да и разве Энжи примет его? Кому нужна сумеречная тварь? Но ведь он так же может поглотить сущность любого. Ланс встрепенулся, а если и, правда, остаться? Еще на несколько лет. Он представил, как каждую ночь ласкает Энжи, как она улыбается и обнимает его днем. Это было так заманчиво. К тому же, он же хочет для девушки счастья, вот он ей его и даст. Пусть она едет в столицу, выбирает себе мужа, а уж он, Ланс, позаботиться, чтобы в дальнейшем Энжи никто не разочаровал и не обидел. Но самое главное, он защитит ее от себя.

Ланс обтирал влажным полотенцем Энжи, она же хотела, чтобы все, что между ними случилось так и осталось сном. И это правильно. Только как же трудно находиться с ней рядом, ласкать ее нежное тело, которое так доверчиво льнет к его рукам и не иметь возможность продолжить. А еще этот золотистый треугольник волос, который манит прикоснуться.

Ланс вдохнул аромат своей женщины, такой манящий, терпкий. Как же ему хотелось ощутить ее вкус, все его животные инстинкты кричали об этом, но он боялся напугать девушку своей страстью. Она и так многое пережила, ей надо время, чтобы понять – в физической любви нет ничего гадкого и постыдного. Одного раза для этого, конечно, недостаточно. Но ведь Энжи уезжает через две недели. Она же не обидится, если ей будут и дальше сниться такие приятные сны? Пальцы не удержались и все‑таки забрались в завитки, девушка во сне застонала и раздвинула ноги, давая доступ к тому, что так сильно волновало Ланса. Он и сам не заметил, как сумрачный облик стал пробиваться, через человеческий образ, уткнувшись носом в живот девушки, он вдыхал ее запах. Ниже, еще чуть – чуть, язык скользнул вниз, желая распробовать вкус Энжи. И это снесло все барьеры, что он себе ставил. Как же давно он об этом мечтал. Его язык ласкал, доставляя удовольствие спящей девушке, на которую действовало сонное заклинание, и себе, ведь вкус желанной женщины неповторим. Возбуждение охватило всю его сущность, вытягивая на волю его истинное лицо. Как хорошо, что Энжи его не видит. Надо бы сдержаться, уйти, но ему тоже хочется получить свой кусочек счастья. Нет, он так не может, ему надо, чтобы Энжи смотрела на него, хочется ловить ее стоны, видеть в ее глазах звезды, пить ее дыхание, делить с ней удовольствие.

Ланс вскочил и ушел в ванную, а оттуда через окно на улицу. Пробежка лучший способ сбросить напряжение, а заодно можно будет убить парочку людишек, которым не повезет оказаться на его пути…