Текст книги "Лети на свет (СИ)"
Автор книги: Татьяна Богатырева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
18. Лиза
Я не сразу сообразила, почему мы проехали мимо знакомого дома в Найтсбридже. Лишь когда обернулась и поняла, что пожилая леди, выходящая из белого кабриолета, направляется в ту самую квартиру, а в дверях ее уже встречает Мак.
Вот такой вот сюрприз. Ну что ж, значит сегодня нам с Джеем не судьба попробовать сногсшибательный ужин. Зато… зато мы вместе. И сегодня поедем ночевать не к Маку в гости, а к Джею домой. Вся эта аристократическая роскошь меня несколько утомила. Очень удачно, что я так и не забрала из отеля чемодан, нечего ему делать в квартире милорда. Или миледи, я ведь даже не знаю, женат ли милорд, сколько ему лет и как его зовут.
Да плевать на милорда. Мне намного интереснее, как живет Джей. Квартира очень много говорит о человеке. Вот к примеру по Кисиным хоромам сразу понятно, что он – господин с великолепным вкусом и не менее великолепными претензиями. Мне там всегда было несколько неуютно, видимо потому что я там даже скатерть по своему «мещанскому» вкусу выбрать не могла.
И хорошо, не придется при разводе требовать мою любимую скатерть. Очень удачно!
Из Найтсбриджа мы приехали куда-то на окраину. Улицы узкие, почти никакой зелени, дома старые и угрюмые, граффити на стенах. Надо же, мне казалось, что Джей из небедной семьи. Слишком уверенно и спокойно он себя ведет. С другой стороны, парню из рабочего района получить образование и сделать свой бизнес в Сити – это очень круто, а Джей определенно очень крут. Сам по себе, без богатых родителей.
– Ты здесь живешь? – спросила я, сняв шлем и оглядывая дома, напоминающие почему-то московские ткацкие фабрики. Наверное, красным кирпичом, высокими узкими окнами и общей казенностью. – Необычное место.
– Нет, здесь… – Джей замялся. – Короче, я хочу тебя кое с кем познакомить. Уверен, они тебе понравятся.
– Хорошо. А эта леди… ну, в кабриолете, хозяйка квартиры?
– Нет. И не думаю, что она пробудет там долго. Мак напишет, как только она уйдет.
– Ладно, – кивнула я.
Ну не буду же я его в лоб спрашивать, почему он не хочет пригласить меня к себе. Может, он не один живет. Или стесняется после квартиры лорда приводить меня в нормальное человеческое жилье. А может, его рискованная операция не выгорела, и квартиры у него больше нет. В конце концов, он не обязан мне отчитываться. Он и так помогает мне справиться с жутью, в которую превратилась моя семейная жизнь. Не представляю, что б я делала без Джея и Мака!
– Пожалуй, надо купить еды, – задумчиво сказал Джей, глядя на высокую дверь под древней неоновой вывеской без половины букв. – Наверняка эти обормоты уже все сожрали.
Возражать я не стала, ему виднее. А он поставил байк на сигнализацию, взял меня за руку и повел дальше по полупустой улице, к витрине маленькой пиццерии. Там он заказал сразу шесть больших пицц.
– А, нашим соседям, – понимающе усмехнулся продавец.
– И ящик пива туда же, – кивнул Джей, – а прямо сейчас пару бутылок минералки.
– Ты меня заинтриговал. Что за обормоты такие?
– Сейчас все увидишь, – подмигнул мне Джей. – Ты же вроде училась на драматургии?
– Ага. Откуда ты знаешь?
В упор не помню, чтобы я об этом говорила.
– Наверное, ты сказала. Откуда бы еще, – пожал плечами Джей. – Мне интересно, что ты скажешь как профи.
– Профи?..
– Ага, – кивнул Джей, открывая высокую облезлую дверь…
…в чудо. За дверью явно шла репетиция, если я что-то в чем-то понимаю, репетиция рок-оперы. Музыка была незнакомая, голоса – офигенные…
– Это твои друзья? – шепотом спросила я, идя следом за Джеем по сумрачному холлу, едва освещенному подсветкой аквариума и зеленой надписью «вход» над какой-то дверью. Все это больше всего походило на заброшенный кинотеатр, переоборудованный из старых заводских помещений.
– В некотором роде. Вообще я их продюсирую.
– С ума сойти, ты еще и продюсер!
– Кто, если не я, поддержит обормотов?
Мы тихонько прокрались в дверь под зеленой светящейся надписью, и я дернула Джея за рукав, чтобы он остановился. Мне хотелось послушать, пока нас никто не видит. Есть в театральных репетициях какая-то особенная магия. Были бы у меня актерские способности – я бы сама играла в театре. Но чего нет, того нет. Зато я пишу сценарии, и когда-нибудь… да, когда-нибудь – обязательно!
Послушать удалось совсем недолго. Высокий очкарик со стильной стрижкой, чем-то похожий на Камбербетча, оборвал дуэт на полуслове громким хлопком в ладоши.
– Хватит, хватит! Вы тут сдохли и уже воняете? Что это?..
Девушка с черно-красным каре и обильным пирсингом резко обернулась к нему и недовольно уперла руку в бок.
– Что тебе опять не так, Сай?
Ее партнер, высокий и тощий шатен в растянутой футболке флегматично присел там же, где только что прыгал – то есть прямо на сцену. Актеры из массовки, изображавшие уж не знаю что, но как-то не очень энергично, расслабленно зашушукались.
А Сай – видимо, режиссер – принялся что-то объяснять, размахивая руками и тыча то в одну сторону, то в другую. Я не очень хорошо его понимала, он говорил слишком быстро и использовал много сленга. Может, я бы привыкла к его речи через минуту-другую, но Джей не дал мне такого шанса. Он зашагал вперед, ведя меня за собой, и его тут же заметили.
– Джей! – заорала блондинистая девица, сидевшая на рампе, спрыгнула в зал и помчалась к нам с явным намерением броситься ему на шею. Но была остановлена повелительным жестом. – Джей, что за малолетку ты привел? – возмутилась девица, враждебно разглядывая меня.
– Привет, народ! Знакомьтесь, это Рейнбоу, моя девушка.
– А я думала, твоя маленькая сестричка-пятиклассница, – не унималась блондинка.
– Спасибо за комплимент, – лучезарно улыбнулась я. – Надеюсь, в вашем почтенном возрасте я буду выглядеть так же, как и сейчас.
Девица фыркнула, а позади нее дружно заржали.
– Обломись, Кристи! – выкрикнул какой-то парень.
В последующем бедламе я уже мало что поняла. Все словно с цепи сорвались – хлопали Джея по плечам, обнимали, о чем-то расспрашивали, и он тоже спрашивал, и отвечал, и пожимал кому-то руки, обнимал, трепал по плечу… В общем, репетицию мы временно сорвали. А уж когда минут через пять принесли пиццу – о творческом процессе все как-то разом позабыли.
Даже аристократичный красавчик Сай временно перестал что-то очень важное втолковывать Джею, отвлекшись на еду.
– А ну руки убрали, это для Рейнбоу, – совершил героический подвиг Джей, отвоевав у голодной труппы две трети пиццы с ананасами.
Изумительно вкусной пиццы. Собственно, жуя ее, я слушала разговоры и постепенно начинала понимать, кто есть кто и что тут происходит. К тому же Джей кое-что пояснял. К примеру, что Саймон Рассел – его друг по Оксфорду, тот еще сумасшедший гений. Причем гений математики. Несколько лет проработал аналитиком в одной неназываемой конторе, но недавно достиг просветления, вышел в отставку и занялся осуществлением мечты.
– Видишь ли, Рейнбоу, – доверительно сообщил мне Сай, – скоро этому миру придет кирдык, и я хочу успеть. По моим расчетам, если хотя бы каждый сотый на этом шарике бросит заниматься всякой херней и вспомнит о том, что бог дал ему чуть больше, чем пузо для хранения пива и член, чтобы трахать все что движется, апокалипсис можно оттянуть лет на двести.
– Каждый сотый, это пятьдесят миллионов просветленных?
– Шестьдесят три с половиной, – уточнил Сай. – Не такая уж большая цифра с точки зрения статистики.
– С точки зрения статистики, твоя рок-опера – исчезающе малая величина, – позанудствовала я, доедая второй кусок безумно вкусной пиццы.
– С точки зрения квантовой физики, детка, мне плевать на статистику. Я буду тем кварком, который сдвинет мир в нужную сторону.
– Я же говорю, сумасшедший гений, – хмыкнул Джей.
– Да, я гений, – скромно согласился Сай и опустил выразительный взгляд на мою грудь. – Джей в курсе, поэтому и вкладывает бабло.
– Не вкладываю, а нахожу идиотов, которые его вкладывают, – уточнил Джей, обнимая меня крепче.
– Пофиг. – Не обращая внимания на сердитого бизона, Сай одарил меня многообещающей улыбкой. – Главное, чтобы все работало.
– Вот и работай, а не пялься на мою Рейнбоу.
– Кот имеет право смотреть на короля, – парировал Сай, склонился ко мне и галантно поцеловал мне руку. – И тем более на прелестную королеву. Миледи, буду счастлив доставить вам удовольствие.
В его голосе прозвучали этакие бархатные нотки опытного, а главное, талантливого соблазнителя. Правда, еще больше в нем было хулиганского желания подразнить Джея.
– Нам, Саймон, нам, – примерно с теми же интонациями поправил его Джей.
На что Сай лишь иронично пошевелил бровью, смерил Джея с головы до ног скептическим взглядом и интимным шепотом пояснил мне:
– Он ровным счетом ничего не понимает в настоящем искусстве, моя принцесса.
– Зато отлично умеет выбирать друзей, не так ли? – Я невинно взмахнула ресницами и изобразила на лице интеллект куколки Барби.
Джей и Сай дружно заржали, потом Сай показал Джею большой палец и повернулся к сцене.
– Так, время, время, господа обормоты! Ну-ка быстро взяли задницы в руки, и на сцену! У нас сегодня зритель, работаем!
Господа обормоты быстренько подхватились и вернулись на сцену, оставив нас с Джеем в зрительном зале вдвоем.
– Сай, покажи первый акт целиком, – крикнул Джей, не вставая с места.
– Слышали? Прогон первого акта! – Сай похлопал в ладоши, что-то еще кому-то указал и вернулся к нам.
– Нам повезло присутствовать при рождении шедевра, – ужасно серьезным тоном, но с чертенятами в глазах сообщил мне Джей.
– Везения не существует. Я, как математик, знаю это точно.
– Пофиг, – хмыкнул Джей. – Можешь приписать хоть действию андронного коллайдера.
– Только в печку не ставь, – добавила я.
– Печку? Не знаю такой идиомы, – все с той же аристократической непринужденностью признался Сай.
– Так говорят у нас в России. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.
– А! Все верно! Направленная идея влияет на сверхбольшие величины… – Сай снова включил соблазнительный голос.
– Заткнись, Саймон Рассел, – оборвал его Джей. – Не морочь Рейнбоу голову, дай послушать.
Сай фыркнул, но заткнулся и обратил все внимание на сцену.
19. Джей
Чертова чуйка весь день слегка подзуживала, мешая сосредоточиться на делах. Зря Джей надеялся, что вчера она предупреждала о возможной ссоре с Рейнбоу. То есть без сомнения, если бы не чуйка, вчерашняя ссора могла бы закончиться разрывом. И тогда… Да. Это была бы потеря серьезнее, чем чертов семейный бизнес. Потому что бизнес Джей всегда может сделать заново, а вот встретить вторую Рейнбоу – вряд ли.
Но непонимание они пережили – а чуйка лишь притихла, но не заткнулась.
К вечеру Джею уже почти хотелось, чтобы неприятность наконец случилась и можно было встретить ее лицом к лицу, а не ждать из-за каждого угла. Однако все встречи и переговоры прошли на удивление гладко, и даже обещанные дядюшкой Генри трудности так и не дали о себе знать.
Слишком гладко. Словно затишье перед бурей. И отец так ни разу и не позвонил. Неужели решил на старости лет заделать нового наследника? Вопрос только, что на эту гениальную идею скажет матушка. Она, конечно же, во всем поддерживает отца, но должны же быть какие-то границы! Или запасной наследник где-то уже есть? Да нет, Джей бы знал. Барри не зря получает жалованье больше, чем генералы Ми-6, и получает его лично от Джея, а не от «Карлайл инк». Братьев и сестер у Джея нет, все связи отца, начиная с колледжа, закончились без последствий
А значит, отец побесится неделю-другую и смирится.
Но чуйка все зудела и зудела, предвещая эпическую засаду, и Джей все больше склонялся к мысли, что засада эта связана только с Рейнбоу. По этому поводу он велел Барри раскопать все что только возможно о ней самой, ее родне и друзьях. Даже о сэре Пембертоне, майоре Королевских ВВС, и всей его родне. На вопрос «что именно ищем?» Джей ответил коротким пожатием плеч:
– Все, Барри.
– Ясно, шеф, – кивнул начбез.
Так что Джей был уверен – через пару-тройку дней ему на стол ляжет полное досье на саму Лиз и ее окружение вплоть до кошки троюродной сводной кузины.
Часов в пять Джей плюнул на недоделанные дела – их все равно невозможно закончить, можно только прекратить волевым усилием – и смотался домой, поразив своего секретаря до глубины души.
Тот даже позволил себе поинтересоваться, не пора ли выводить активы на Каймановы острова и просить гражданство свободной республики Колумбия.
– Бесполезно, Фрэнк. Большой Брат все равно видит тебя.
Кажется, у секретаря случился когнитивный диссонанс. Во-первых, милорд назвал его по имени, а не «Уоткинс». Во-вторых, милорд пошутил. В-третьих – милорд ушел из офиса за час до конца рабочего дня. И это все в дополнение к тому, что милорд прямо в своем кабинете переоделся в драные джинсы, майку с британским флагом и потертую косуху, и пошел к лифту, насвистывая злодейский марш из «Звездных войн».
Играть в шпионов и переодеваться в дикого байкера перед встречей с Рейнбоу было безусловно весело, но неудобно. Тем более неудобно было не иметь возможности позвать ее, к примеру, пообедать вместе где-нибудь между его офисом и телецентром. Она же так близко! Всего-то несколько кварталов!
Но что-то Джею подсказывало, что если он заедет за ней в привычном рабочем костюме от Бриони, его легенда о не-лорде лопнет, как мыльный пузырь. Он и так вчера был непозволительно близок к провалу. Повезло, что полисмены не знали его в лицо и не назвали по имени. Конечно, он бы и тогда выкрутился, но врать Рейнбоу – чертовски неприятно. Он бы, наверное, еще вчера ночью признался, если бы не ее «какое счастье, что ты не лорд».
Черт. Вот так-то получать то, что хочется, а, милорд Карлайл? Хотел встретить девушку, которой будешь нужен ты, а не твои деньги и титул, вот и встретил. Только почему-то чем дальше, тем больше складывается впечатление, что стоит ей узнать о деньгах и титуле – и она сбежит. Ни к чему ей «в некотором роде нормальный» лорд.
Может, поэтому чуйка и зудит?
При виде Рейнбоу, улыбающейся расхаживающим по газону голубям, чуйка не то чтобы заткнулась, а просто стала неважной. А до Джея внезапно дошло, почему он запал именно на Рейнбоу. Не на очередную совершенную леди, выглядящую на миллион. Не на очередную маленькую хозяйку большого бизнеса. Даже не на великолепную актрису, воплощенную эротическую мечту. А на вот эту рыжую, смешливую, совершенно обычную с виду девчонку.
Потому что она смотрит на него – и видит его. Джея. Не зависть подруг, не финансирование нового фильма, не перспективу успешной сделки или породистых детишек, а его самого. Здесь и сейчас. Когда она целует его – она только с ним, она наслаждается настоящим мгновением и не беспокоится о будущем. Именно поэтому с ней он и сам ощущает себя живым и настоящим. Вспоминает, что и у него есть прекрасное здесь и сейчас, а не только абстрактный «успех» где-то в будущем.
Нет уж. Пусть о будущем думает отец, ему нравится. А Джей хочет жить сегодня. Ему уже тридцать, святые каракатицы, сколько можно существовать в режиме подготовки к счастливому завтра?!
Ради этого здесь и сейчас Джей сделал двухминутный крюк до ближайшего магазина и купил багет. Потом припарковал байк метрах в ста от места, где ждала Рейнбоу, и подошел к ней пешком.
– Привет!
Она обернулась на голос и просияла. Ему. Просто Джею, здесь и сейчас. И бросилась ему на шею так, словно на свете не существовало ничего важнее и прекраснее.
И она была совершенно права. Кружить ее, тонуть в ее волшебных глазах цвета ясного лондонского неба было прекраснее всего на свете. И целовать ее, такую нежную, горячую и пахнущую солнцем. А потом отдать ей хлеб и вместе кормить наглых толстых голубей, самим по очереди откусывая от багета – безумно вкусного, самого вкусного на свете багета.
Голубям досталась едва половина, но они были не в обиде. Да пофиг на самом деле, что подумали голуби, прохожие и королева Елизавета! Ему просто было хорошо. Оказывается, для счастья нужно совсем немного.
Но несколько больше, чем половина багета на двоих.
– Кажется, я забыла сегодня пообедать, – удивленно сказала Рейнбоу, когда толстый сизый голубь утащил последний кусок хлеба.
– Значит, надо два раза поужинать.
– Гениальная мысль! – восхитилась она, звонко поцеловала его в щеку и засмеялась.
Джей тоже. Просто так, от избытка счастья в организме.
– Ресторан высокой кухни «У Мака» ждет, моя прекрасная леди! А также бассейн, теннисный корт и шоу танцующих слонов на крыше. Все для вашей услады, – и он кивнул на свой байк. – Поехали.
О том, что у четких и простых планов есть поганое свойство идти наперекосяк в самый неожиданный момент, Джей забыл. Совершенно зря.
– Святые каракатицы, как же не вовремя, – пробормотал Джей под нос, проносясь на полной скорости мимо чертовски знакомого автомобиля, остановившегося напротив его квартиры.
20. Лиза
Это было круто. Без дураков. Уж не знаю, где они набрали такие роскошные голоса и пластику, но я получила настоящее удовольствие. Особенно от выбора пьесы – господа обормоты ставили не что-нибудь там, а «Обыкновенное чудо» Шварца! Музыка только была совершенно другая, рок-опера же.
Но… в отличие от нашего фильма с Мироновым, здесь не хватало кое-чего. На мой вкус, чисто на мой вкус. А вообще это не мое дело.
– Ну, что скажешь, Рейнбоу? – когда отзвучали последние такты первого акта, с гордостью спросил Сай и махнул труппе, чтобы отдыхали.
– Ты гений, однозначно, – сказала я как можно увереннее.
– Я слышу в твоем голосе большое «но».
– Слушай, я не профи, а просто зритель, – попыталась отбрехаться я, в который раз сожалея, что не дал мне Великий Будда актерского таланта.
– Вот-вот, ты – зритель. Давай, выкладывай.
– Не стесняйся, Рейнбоу, выдай ему по первое число, – хмыкнул Джей.
– А, ну если мистер Саймон Рассел любит погорячее… – томно, с эротичной хрипотцой пропела я, вернув мистеру режиссеру «любезность».
– Сэр Саймон Рассел, – с легким злорадством уточнил Джей, но я не позволила ему сбить мой хулиганский настрой. По Саю и так видно, что он из племени Британская Аристократия.
– Миледи… – поддержал игру Саймон, – я с радостью приму из ваших нежных уст все, что вам будет угодно.
– Все? Вы уверены, сэ-эр? Может быть больно. – Удерживая его взгляд своим, я провела ногтями по его щеке.
– Вы обещали, миледи. – Поганец раздул ноздри и всем своим видом показал, что готов трахнуть меня немедленно, и вообще маленькой девочке опасно соваться к большим мальчикам с такими играми.
Джей, обнимающий меня, беззвучно ржал, но больше не вмешивался. А я подумала, ну, почему бы и нет? Это же не всерьез. Мальчики просто развлекаются, так пусть послушают, что им имеет сказать девочка. В конце концов, я Сая честно предупредила, что будет больно.
И я таки сказала. Сначала – игриво и нежно намекнула, что тут какая-то лажа с текстом. Потом – что вообще-то зритель придет не на концерт, а на полноценное шоу, и желательно чтобы ему не пришлось между номерами листать либретто, чтобы понять, что тут вообще происходит. А диалоги? Они что, переводили их на китайский и обратно, а по дороге потеряли добрую половину? Сай, невозможно так пафосно страдать весь первый акт, зрители же устанут и сбегут! И вообще, это не Шварц даже близко!
Глаза Сая с каждой моей фразой округлялись все больше и больше. Под конец моей эмоциональной речи вокруг нас собралась почти вся труппа. Ну а что? Бесплатный цирк же. Какая-то левая девчонка объясняет их великому режиссеру, какой он лузер, а потом великий режиссер объяснит девчонке, куда она может засунуть свое ценное мнение.
Пофиг. Меня достало молчать всегда и молчать везде. Я вижу, что тут нужно сделать, чтобы отличная музыка и великолепные сцены превратились в потрясающий спектакль.
– Джей, кого ты мне привел? – с изумлением, граничащим с желанием убить на месте наглую языкастую дрянь, спросил Сай.
– Драматурга, – неприлично довольно заявил Джей.
– Твоя направленная идея воздействовала на андронный коллайдер, и он ниспослал вам меня. Возрадуйтесь, – пропела я на мотив самой пафосной арии, – и падите ниц!
Господа актеры дружно заржали. Глаза Сая из круглых стали квадратными. А Джей еще и добавил:
– Ты же хотел оттянуть конец света, дружище. Вот тебе еще один просветленный соратник. Возрадуйся и пади ниц, – последнюю фразу он попел.
Пел Джей ужасающе фальшиво, но громко и с душой, что нашло отклик среди актеров – в виде нового взрыва смеха.
– Твою мать, Джей, – колеблясь между здоровым ржанием и нездоровым рытьем земли копытом, сказал Сай… и заржал. – Твою ма-ать!
В общем, следующие несколько часов репетиции прошли крайне весело и плодотворно. Меня, как великого драматурга и приглашенную звезду, допустили к сценарию. И я развернулась. Тормозов у меня сегодня не было в принципе, так что я вернула этой истории задуманный Шварцем абсурдный юмор, добавила немножко отсебятины а-ля Андрей Миронов…
Было офигенно здорово! Сай, взявшись за работу, прекратил дурить и меня подначивать, зато мгновенно подхватывал идеи и тут же их преобразовывал в новые мизансцены, а господа артисты увлеченно творили и вытворяли. Даже белобрысая бестия Кристи – исполнительница главной женской роли, кстати – почти меня не кусала, или просто я этого не замечала в упор. Слишком было интересно!
Пока кто-то не заорал на весь зал:
– Сай, твою мать, уже полночь!
– Плевать, – отмахнулся Сай, – мы должны сделать эту сцену, это же гениально! Это будет бомба!
– Сай, меня дома убьют, – жалобно простонал наш Принц-медведь.
– Ты обещал не задерживать после одиннадцати, Сай! – поддержала его жена волшебника. – И вообще, эти сцены без меня, я пошла домой!
Я смотрела на то, как артисты разбегаются, квадратными глазами. Особенно на Сая – он лишь тяжело вздохнул, поморщился и ничего им не сказал, кроме:
– Завтра как обычно, сукины дети! – и обернулся ко мне. – Ты же придешь завтра, моя муза?
– Завтра не смогу, прости. Послезавтра – постараюсь.
– Черт! – Сай запустил обе руки в волосы и взлохматил их еще сильнее, хоть вроде уж дальше было некуда. – Ладно, давай тогда пиши сейчас. Все равно Джея пока нет.
– Как нет?.. – Я растерянно оглядела пустой зрительный зал. – Он не сказал, что уходит…
Сай усмехнулся и глянул на меня поверх своих «интеллектуальных» очков в тонкой серебристой оправе.
– Сказал, ты прослушала. Но зачем нам Джей? Мы прекрасно обойдемся вдвоем, моя прекрасная леди.
– Не твоя и не леди. – Я уперлась Саймону в грудь пальцем, припоминая, что Джей в самом деле что-то такое сказал, вроде «вернусь через полчаса». – Давай сценарий.
Сай перехватил мою руку, поцеловал кончики пальцев и бархатным, как кошачьи лапки, голосом пропел:
– Да, моя леди. Все что пожелает моя леди.
– Вы паяц, сэр! Сценарий, или я пошла.
Неприлично довольно хрюкнув, Сай вытащил свернутый в трубочку, разлохмаченный по краям сценарий из кармана и вручил мне.
– Прошу!
Сев на ближайший пандус, часть выгородки, я с головой нырнула во второй акт. Первый мы начерно сделали, самое начало второго – тоже, но дальше-то конь не валялся…
Сай куда-то отошел, потом вернулся и сел рядом, молча протянул мне вскрытую банку пива. Я так же молча отпила, не желая отвлекаться. Когда еще выпадет шанс оторваться по полной и так навытворять? А эти обормоты ведь поставят так, как я пишу! Божечки мои, какой же это кайф!
Возвращение Джея я заметила только потому, что он уселся на пол у моих ног и привалился к коленям головой. А что он выглядит уставшим, как последняя собака, я поняла, лишь когда дописала последнюю фразу.
– Держи, – я протянула Саю сценарий со всеми правками и дополнениями.
Он лишь буркнул «угу» и тут же углубился в текст, временно забыв о том, что он – галантный аристократ и активно пытается увести девушку у приятеля. Гений, что с него взять. Гении, они все такие – галантны ровно до того момента, пока у них не загорится под хвостом очередной приступ вдохновения.
А вот Джей…
Он поднял на меня свой синий, как море, взгляд – и восхищенно шепнул:
– Мне нравится, как ты пишешь.
– Ты же еще не читал, может, там полная фигня.
– Нет, с таким лицом фигню не пишут. – Он легко вскочил на ноги и подал мне руку, а когда я встала, обнял меня и прижал к себе. – Какого черта ты не пишешь для театра или кино? Ведь тебе это нравится.
– Ну… все было не до того. Глупо, я знаю, но… Надо было столько всего сделать…
– Для твоего художника, я угадал?
Я лишь сердито фыркнула и прижалась лицом к его пахнущей городским смогом, свежим потом и немножко горько-свежим, чуть дымным парфюмом майке. С британским флагом. Патриотизм по-байкерски, прелестно. А он легонько гладил меня по волосам и явно ждал, что скажет Сай.
Я тоже. Со внутренней дрожью и слабостью в коленках.
– Ну что, самое время поужинать! – отвратительно бодро заявил Саймон через несколько минут гробовой тишины.
– А?.. – Я опустила взгляд на сценарий в его руках.
– Ага, – кивнул этот мерзавец. – Поехали ко мне, заодно и обсудим.
– Нет уж, говори прямо сейчас, что сценарий гениален, и вали, – велел Джей.
– Ладно, поехали к тебе, – пожал плечами наглейший представитель племени мумБА-юмБА. – Не жадничай, Джей, все равно ты…
Джей оборвал Сая, резко выхватив сценарий из его рук.
– Не наглей. Я же сказал, Рейнбоу – моя девушка, и делиться я не собираюсь.
– Ну ладно, не сегодня, – невозмутимо пожал плечами Сай. – Я подожду. Музы чистой красоты и отличные сценаристы, знаешь ли, на дороге не валяются. А ты, рыжее солнышко, знаешь, где меня искать, когда Джей наиграется.
Забрав сценарий, Сай подмигнул закипающему Джею, одарил меня пипец какой обещающей улыбкой и смотался от греха подальше. Правда, отойдя на безопасное расстояние, обернулся и подмигнул мне еще раз, исторгнув из груди моего дикого бизона тихое рычание. И только тогда, щелкнув выключателем и погрузив зал в полумрак, слинял окончательно. Наверняка чертовски довольным собственной великолепной персоной.
Засранец. Чертовски очаровательный гениальный засранец. Если бы не Джей… если бы не Киса и развод… если бы не надо было возвращаться в Россию… Короче, даже чуть жаль, что не судьба. Работать с ним – великолепно, и что-то мне подсказывает, что и секс не хуже. Может быть, даже где-то близко к запредельному совершенству Джея… хотя нет. Вряд ли с ним вообще хоть кто-то сравнится.
Но вот своим аристократическим профилем засранец очень рисковал. Я же чувствовала, как Джей закаменел плечами и сжал кулаки. Стопудово, если бы я на нем не висела, врезал бы Саю классическим английским апперкотом. Ну или просто дал по нахальной морде.
– Сукин сын, – пробормотал Джей, когда за Саем закрылась дверь.
– Я восхищена твоей выдержкой, мистер Бизон, – шепнула я, нежно погладила Джея по щеке и потянулась к его губам.
Разумеется, мне ответили – с преогромным энтузиазмом. И я как-то совсем забыла, что мы так и торчим на едва освещенной сцене, а дверь не заперта… Впрочем, я вру. Мне было плевать. Даже если Сай вернется и нас увидит – его проблемы.
Мысли о Сае вылетели из моей головы ровно через один поцелуй и два вдоха. Потому что Джей… На этот раз Джей вел себя вовсе не как бизон. О нет. Он лишь поддавался мне, отвечал на мои поцелуи, позволил задрать на себе майку… Ох божечки мои, до чего он красив! И, кажется, меня дико заводят странные места – ночной бар, пустая сцена, гуляющий по сцене сквозняк и гулкое эхо, повторяющее каждый вздох, каждый стон. И Джей – ластящийся к моим рукам, запрокидывающий голову и тихо-тихо стонущий…
Не знаю, какой бес в меня вселился, но я воспользовалась его временной покорностью. Стянула с него майку, спустила его джинсы с трусами, не раздеваясь сама. Завела его руки за спину, прикосновением велев так и держать – и выпив сорвавшийся с его губ стон. Я ласкала его, изучала губами и пальцами, впитывала его рваное дыхание, его стоны и тихое нетерпеливое рычание, когда я взяла в ладонь тяжелые яички и легко провела пальцем вдоль горячего ствола.
– Ты до сумасшествия красив, мистер Бизон, – шепнула я ему в губы, для чего мне все равно пришлось встать на цыпочки, даром что он склонил ко мне голову. – Ты самый красивый мужчина на свете.
– Рейнбоу… – хрипло простонал он, подаваясь ко мне бедрами, и вздрогнул всем телом, стоило мне обнять ладонью его член, а другой рукой сжать в горсти волосы на затылке. – Ты рискуешь, Рейнбоу…
– Ну нет! Сегодня ты мой! – В доказательство своих серьезных намерений я прикусила его за нижнюю губу, а потом толкнула в плечо. – Я тебя поймала, Бизон.
Он позволил уложить себя на все тот же пандус, даже заложил руки за голову, как я хотела. И смотрел, как я раздеваюсь. Над ним. Я даже забыла, что ни черта не умею танцевать и вообще двигаюсь как корова, так он на меня смотрел. Ох, как он на меня смотрел! Мне казалось, я сейчас утону в его взгляде, вот просто упаду – и меня не станет.
Отвести взгляд ниже ни черта не помогло. Он был завораживающе совершенен. Эти его рельефные плечи, ложбинка от груди вниз, по животу, и дорожка поблескивающих в полумраке волос так и требовали – потрогай, ощути гладкость и нежность кожи, почувствуй биение пульса в опутывающих его предплечья, в проступающих на его бедрах венах.
Я послушалась зова. Завороженно провела пальцами от колена вверх, ко внутренней части бедра. Выслушала его нетерпеливый, пьяный стон. А потом склонилась ниже и коснулась губами. Сначала живота, обрисовав языком четко прорисованные ложбинки и пощекотав губами мягкую золотую шерстку.
– Рейнбоу… пожалуйста…
Меня пронзило обжигающим, пьяным возбуждением. От одного только его «пожалуйста» я чуть не кончила. Пришлось ухватиться за него, чтобы не упасть, так закружилась голова.
А он, шепча что-то невнятно-нетерпеливое, подхватил меня и усадил на себя.
Я закричала от остроты ощущений – так легко, естественно и правильно он заполнил меня собой, так сладко оказалось почувствовать его ладони на своих бедрах, его губы на своих ключицах, и его бедра между своих ног, и жадную, нетерпеливую пульсацию его члена внутри меня.
От его покорности не осталось и следа. Он брал меня, насаживал на себя, требовательно рычал, вбиваясь в меня – и я отвечала ему, подавалась навстречу, словно желая поглотить его, впитать в себя, стать с ним одним целым…
– Черт, Рейнбоу, что ты со мной делаешь… – послышалось сквозь шум прибоя, прорвалось сквозь фейерверки звезд под моими закрытыми веками. – Моя девочка.
Я почувствовала, как меня укладывают себе на грудь, обнимают обеими руками, трутся губами о мой висок. Внутри было так хорошо, так полно и правильно! Правда, почему-то слишком мокро между ног… кажется… о черт, кажется про резинки мы забыли… придурки…
Плевать. Подумаю об этом через минутку.
