Текст книги "Лети на свет (СИ)"
Автор книги: Татьяна Богатырева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Я здорова, Нэнси. Это Полю с утра было нехорошо, и он все на свете перепутал. Творческие личности, ты же понимаешь.
Мисс Бринкс смерила Кису взглядом, красноречиво обозначившим, где и в каких тапочках она видела этих творческих личностей.
– Но ты с чемоданом. Вы все же поссорились?
У меня было огромное искушение ответить «да» на прозвучавшую в тоне Нэнси надежду, но я его преодолела. Обещала же Кисе, что пока мы в Англии, никаких скандалов.
– Нет, что ты. Я хотела попросить, чтобы его почистили.
– О, дорогая, ты могла просто сказать об этом горничной! – в тоне Нэнси проскользнуло разочарование. – Но ты уверена, что все хорошо?
– Конечно, Нэнси. Мне так приятна твоя забота!
Честное слово, я не имела в виду ничего такого. А мисс Бринкс покраснела. И только тут я обратила внимание, что она держит меня за руку. Ой, божечки мои, она что, не только феминистка?.. Упс.
– Мы, девушки, помогать друг другу, – выдала она очередной феминистический лозунг, но не слишком-то убедительно.
– Конечно, – кивнула я, продумывая пути отступления.
– Лиза, что там с моей выставкой? Займись уже делом, дорогая!
От фальшиво-ласкового тона Кисы меня перекосило.
– Раз вам нездоровится, мистер Одоевски, вам следует вернуться в номер, – тоном заправского сержанта велела мисс Бринкс и осуждающе посмотрела на Кисину руку на моей талии. – Послезавтра вы приглашены на обед в загородное поместье леди Камиллы. Будет семья жениха леди Камиллы и другие влиятельные люди. Вы должны быть в хорошей форме.
– Что она говорит, Лиз?
Я перевела, слегка усилив посыл «в сад» и добавила от себя:
– Не мозоль Нэнси глаза, Киса. Подпиши бумаги, и до мероприятия можешь отдыхать. О твоей выставке я позабочусь сразу, как только получу аванс. Тогда же начну звонить журналистам, может, устрою тебе завтра пару-тройку интервью.
– Ты бессовестная шантажистка, Лиза, и тебе это аукнется.
– Подписывай, Киса, или я приму приглашение на чашечку утреннего кофе от Нэнси.
– Какое еще приглашение? Лиза!.. – у Кисы сделались круглые от возмущения глаза. – Не сходи с ума!
Нэнси хмуро потребовала, чтобы я перевела ей, что такое говорит Киса. Пришлось объяснить, что он ужасно ревнует меня, ведь я – его муза. На это Нэнси снова порозовела и приняла суровый вид.
– Скажи ему, что у нас дела. Очень много дел. Без него! Раз ты здорова, мы сейчас же едем смотреть, как оформили выставку. И составлять план мероприятий. Еще нам нужно договориться с журналистами!
– Конечно, Нэнси. У нас ужасно много срочных дел, – кивнула я и обернулась к Кисе. – Я еду с мисс Бринкс в галерею и разговаривать с журналистами. Если через четверть часа не будет звонка от мистера Макдауэлла, что бумаги тобой подписаны – журналисты услышат совсем не то, что понравится тебе. И не вздумай меня искать, Киса. Если завтра понадобишься, я тебе позвоню.
Скрежеща зубами и фальшиво улыбаясь, Киса кивнул мисс Бринкс, бросил «пока» и направился к Маку.
Нэнси проводила его удивленным взглядом.
– Что за дела у мистера Одоевски с этим джентльменом?
– Нам, девушкам, иногда приходится защищать свои интересы юридически.
– Это совершенно правильно, Лиз! – просияла Нэнси и тут же переспросила: – У тебя же деловая виза? Будь внимательна с документами, ты не имеешь права работать в Британии.
Я лишь пожала плечами:
– Думаю, мэтр Флетчер учел все нюансы. Подожди минуту, мне тоже надо все подписать и попросить уже кого-нибудь позаботиться о моем чемодане.
– Флетчер – отличный выбор. А я позвоню сестре, чтобы не ехала сюда. Мистер Одоевски очень несобранный и необязательный человек.
И к тому же козел. Вот только на тот момент я даже не догадывалась, насколько козел и чем это мне грозит.
14. Джей
– Еще не поздно передумать, Джеймс. Поверь, мальчик мой, с чем ты столкнулся сегодня – это еще не трудности.
– Не волнуйтесь за меня, дядюшка Генри, – усмехнулся в трубку Джей. – Риск никогда меня не пугал.
– Тем не менее я даю тебе шанс, Джеймс. Если послезавтра вечером ты явишься на прием и по всем правилам попросишь руки Камиллы, я забуду о твоей детской выходке.
– Очень любезное предложение, дядюшка Генри. Но, боюсь, об этой выходке не забуду я. К тому же я слишком уважаю Кэм, чтобы жениться на ней и сделать ее несчастной.
Лорд Даниш буркнул что-то вроде «скверный мальчишка» и повесил трубку. А Джей откинулся на спинку непривычного кресла и задумчиво уставился в потолок.
К сожалению, на потолке не содержалось инструкции, как убедить несостоявшегося тестя отказаться от дурной идеи обеспечить своему еще не родившемуся внуку графский титул. Так что придется думать самому. Как всегда.
Поднявшись с кресла, – чертовски неудобного, как и все в этом крохотном офисе, – Джей потянулся, глянул в окно и улыбнулся. Небо опять затянуло тучами, по стеклу стучали редкие капли дождя, но у Джея на душе светило солнце. Даже птички пели.
Совсем скоро он увидится с Рейнбоу, и это куда важнее угроз старого пня. Конечно, недооценивать злого Даниша глупо, но идти на попятный – еще глупее. Есть в жизни вещи куда важнее семейного бизнеса и графского титула, и одно это понимание дает Джею куда большую свободу маневра, чем есть у дядюшки Генри. Потому что для него деньги – это смысл жизни, а для Джея – всего лишь игра, в которой он снова выиграет. Он всегда выигрывает.
Вот и сейчас его осенила гениальная идея…
Идея не успела оформиться, как смартфон опять загудел и завозился на столе.
– Мак! Ну?!
– Все отлично, милорд. Мисс Рейнбоу сейчас в галерее. С мужем больше не встречалась. Он сам по-прежнему в отеле.
– Спасибо, Мак. Ты точно не служил раньше в Ми-6?
– Нет, милорд. Позвольте заметить, вы бы непременно об этом знали.
– Не факт. Ты полон сюрпризов, дружище.
– Ваше доверие для меня – большая честь, милорд. Позвольте поинтересоваться, я вам очень нужен сегодня вечером?
– Э… ты решил сходить в кино и посмотреть свежего Бонда?
– Нет, милорд. Если позволите, меня пригласили на свидание.
Джей чуть не сел мимо кресла. Мак – и свидание? Тем более, кто-то пригласил Мака? Чудеса.
– И кто же она? Хм… надеюсь, это она, Мак?
– Юная леди, милорд.
– Святые каракатицы, Мак! Конечно, иди!
– Благодарю, милорд. Холодный ужин накрыт в столовой. Если пожелаете, я распоряжусь чтобы мисс Хенкс подала вам горячий чай.
– Нет-нет, Мак! Лучше отправь мисс Хенкс домой, а чай я уж как-нибудь сделаю сам.
– Сами, милорд?!
– Не бойся за свои кастрюли, Мак. Торжественно обещаю не трогать на кухне ничего, кроме чайника.
– Благодарю, милорд. Это будет очень любезно с вашей стороны.
– Доброй охоты, Мак, – попрощался Джей и отключился.
А через мгновение рассмеялся. Надо же, Мак – и шутит! Нет, еще лучше, Мак – идет на свидание с юной леди! С ума сойти.
– Сэр, лорд Гровер на проводе, – ожил селектор.
– Соединяй, – вздохнул Джей.
Рабочий день у всех нормальных людей давно закончился, но когда это волновало Гровера? Да и Джей, пожалуй, заметил окончание рабочего дня впервые за последние два… три… пять лет? А, кто их считает! Ладно. Выслушать, что желает ему сказать верный недруг – и на этом все на сегодня. Он больше не мистер Все-умрут-на-работе, у него сегодня свидание. С юной и прекрасной леди!
Юная и прекрасная леди ответила на вызов со второго же гудка. И – прелесть какая! – порозовела, едва увидев, кто ей звонит.
Джей уже пару минут наблюдал за ней через витринное окно кафе, где Рейнбоу увлеченно что-то обсуждала с делового вида мисс. Скорее всего, Нэнси Бринкс, одной из помощниц Камиллы Даниш. Родом из Нью-Кастла, обучалась в Оксфордском колледже Темплтон. Тридцать шесть лет, предпочитает девушек, постоянной партнерши на данный момент нет. Симпатичная шатенка, ухожена, знает себе цену и обладает отличной хваткой. И явно неровно дышит к Рейнбоу, вон как заглядывает в глаза и то и дело трогает за руку.
Джей хмыкнул, глядя, как дипломатично Рейнбоу отбирает свою руку у мисс Бринкс и откидывается на спинку кресла – хоть чуть отдалиться от пристального внимания собеседницы.
– Привет, мистер Бизон.
От ее нежного голоса, от легкой хрипотцы в нем, от залившего ее скулы румянца – Джею стало удивительно тепло.
– Привет, мисс Рейнбоу. Тебе хорошо?
– Мне очень хорошо, – улыбнулась в трубку она.
Ему очень хотелось сказать: обернись, я рядом, но мисс Бринкс его увидит и узнает. Раскрывать инкогнито пока рано, и делать он это будет совершенно точно не таким дурацким способом.
– Мне нравится слушать, как ты это говоришь. И еще больше нравится видеть тебя. Ты прекрасна, моя Рейнбоу.
Она порозовела еще сильнее, и взгляд у нее стал мечтательным и беззащитным. А вот взгляд мисс Бринкс – острым и недовольным. Джей ей даже немного посочувствовал. Встретить Рейнбоу, ощутить этот волшебный солнечный свет, дотронуться до нее – и оказаться лишней… Не повезло Нэнси.
Зато повезло Джею, и свое везение он не упустит.
– Ты мне льстишь, – совсем тихо сказала она.
– Нет, я почти завидую сам себе.
– Почти?
– Для совсем не хватает самой малости, тебя в моих руках.
– Джей, я…
– Мак приготовил что-то сногсшибательное, и это сногсшибательное ждет тебя. Тебе понравится, – сказал Джей и отключился.
Рейнбоу явно хотела что-то еще сказать, но ее телефон уже молчал. На ее лице отразилась растерянность. Потом она подняла взгляд на мисс Бринкс – и смутилась еще больше.
Джей наблюдал, как она прощается с мисс Бринкс, целует ее в щеку и уходит в глубину зала. А та провожает Рейнбоу задумчивым взглядом, подзывает официанта… Что там мисс Бринкс будет делать дальше, Джея не интересовало. Заведя байк, он медленно подъехал к дверям кафешки, откуда должна была появиться Рейнбоу, и медленно-медленно выдохнул.
Святые каракатицы! Он сходит с ума, словно впервые влюбленный мальчишка! У него, проворачивающего миллионные сделки, подрагивают пальцы от волнения перед встречей с обычной рыжей девчонкой. Он точно сходит с ума.
И это ему нравится.
То есть нравилось до тех пор, пока едва заметная дрожь пальцев не переросла в полноценное такое сосущее чувство под ложечкой. Чувство серьезного подвоха.
Как же не вовремя, святые каракатицы! И понять бы, в чем проблема? Ни на угрозы Даниша, ни на «дружеское» предупреждение Гровера об открытой на новую смелую рыбку охоте подобной реакции не вызывало. Так, легкий прилив адреналина. А тут… Откуда?
Джей даже оглянулся, не несется ли на него фура с пьяным водителем? Но на узкой лондонской улице было тихо. В чем же дело?
В чем дело, он понял сразу, как только из кафе вышла Рейнбоу, нашла его взглядом и улыбнулась. Фальшиво. Так фальшиво, что Джею остро захотелось найти того снайпера, который держит ее на прицеле.
15. Лиза
К концу дня я позволила себе расслабиться и поверить, что все будет хорошо. Особенно хорошо стало, когда позвонил Джей – и я вдруг поняла, что счастлива. Бессовестно, неприлично счастлива!
Я была счастливой ровно три минуты. Но ведь и это уже много, правда же? Хотя, конечно, мне просто надо было отключить телефон. А лучше – выбросить его в Темзу.
Несложно догадаться, что конец моему счастью положили любимые родственнички, чтоб им чирьями покрыться. А именно теть Лена. У нее, видите ли, любимый сыночек пропал, обормот совершеннолетний! Не пришел, не звонит, телефон недоступен, а виновата во всем – бинго! Лиза и ее долги!
Отставив трубку подальше от уха, я старалась пропускать теть Ленину истерику мимо. Куда-нибудь в сад. А как только теть Лена прервалась, чтобы набрать воздуха – высказала ей сама, куда она может засунуть свои матюки вместе с Вадькиными долгами. Вадькиными, не моими! И эти его долги я сегодня утром оплатила!
– Врешь! – заявила мне теть Лена. – Ты платила – значит, твои долги!
От такой логики я как-то опешила. Благодарности я особо не ждала, но чтобы вот так…
– Шли бы вы в жопу, теть Лен.
Теть Лена аж подавилась от этакого хамства, а я нажала отбой. И выдохнула. И еще раз выдохнула. Вот как эта жаба умудряется убить мое прекрасное настроение?! Талант, не иначе.
На всякий случай я проверила, не звонил ли Вадька с просьбой дать еще бабла или достать ему луну с неба. Нет. Не звонил. Что совершенно нормально – для того, чтобы сказать мне что-нибудь хорошее вроде «спасибо» он не звонит никогда. И слава Будде, лучше бы не звонил совсем. Никогда.
И теть Лена – тоже! Я же ясно сказала, куда ей идти. Нет. Опять звонит. Видимо, подозревает, что я ее драгоценного Вадичку украла. Методом телепортации.
Телефон я поставила на беззвучный режим до следующего утра, чтобы не отвлекаться и не нервничать, а теть Лену – в черный список, для надежности. Если что-то совсем срочное, мне Нэнси позвонит на ватсап, по счастью, теть Лене недоступный в силу высокодуховных причин. В смысле, освоить что-то сложнее кнопочного телефона ей религия не позволяет.
Из кафе я выходила, напевая про себя «ом мане падме хум». И меня даже почти отпустило, когда к самым ступеням подкатил байк, и мне протянули шлем. Красивый, красный. И, едва я уселась в седло, умчали прочь и от кафе, и от всяких дурацких мыслей.
Полет на байке по вечернему Лондону был прекрасен. Джей безбожно гнал, наверняка собрав все возможные штрафы, но мне было пофиг. Божечки, как же хорошо, когда твой мужчина – не зануда! Когда можно прижаться к его широкой спине, и встречный ветер выдует из твоей головы все-все лишнее!
За полчаса мы, кажется, облетели половину Лондона, наслушались возмущенного бибиканья и перепугали до усрачки минимум три стаи голубей и одну полосатую кошку. Зато в Найтсбридж, к дому милорда Как-его-там, я подъехала свежей, холодной и веселой. Словно здесь, в замке доброго волшебника Мака, меня не мог достать никакой злобный дракон.
Правда, меня все еще тянуло за нервы одно несделанное дело.
Долг.
Вот зайдем в квартиру, я поблагодарю Мака за великолепное шоу и сразу же отдам долг Джею.
Отличный план, правда же?
И как обычно случается с отличными планами, что-то пошло не так. Для начала, Мака не оказалось дома. Джей открыл дверь своим ключом.
– А где же Мак?
– У него свидание, – тоном великого заговорщика сообщил Джей, забирая у меня из рук шлем.
Оу… кажется, я даже знала, с кем! Вот это я понимаю. Решил – и сделал, не откладывая в долгий ящик.
– Свидание… – повторила я за Джеем.
– У нас тоже свидание. – Меня взяли за плечи и нежно прижали к себе. – Романтическое, со свечами и ужином.
– И что же у нас на ужин?.. – спросила я, приникнув к теплому, надежному мужскому телу. Твердому, как скала.
– Что-то очень вкусное… м…
Джей запустил пятерню мне в волосы, побуждая поднять голову – и поцеловал. Прямо в холле, у вешалки.
Кажется, это становится традицией, подумала я – и это было последним, что я смогла подумать связно.
Следующая связная мысль посетила меня сильно потом, через час, не меньше. И звучала она как «что-то кушать хочется, чем это так вкусно пахнет?». На тот момент я устало лежала на груди Джея, слушала биение его сердца – ту-дум, ту-дум – и лениво обрисовывала пальцем едва заметный шрам на его плече. Изумительно красивом, чуть влажном, с тончайшими золотистыми волосками плече. Выпуклая ниточка шрама, всего в дюйм длиной, почему-то притягивала, манила потрогать… сначала пальцами, потом губами… Боже, как же хорошо…
Только есть хочется. И не мне одной.
– Есть хочется, а одеваться лень, – поделились со мной плодом раздумий тяжких.
– Лень, но есть хочется, – согласилась я, переводя взгляд с белокожего плеча на пол, а точнее, на чьи-то брошенные рядом с кроватью джинсы.
Проблему моей лени Джей решил кардинально. Он просто подхватил меня на руки и отнес в столовую. Джинсы, мое платье и все прочее осталось валяться там, где упало.
А в столовой горели свечи. Догорали. И пахло горячим воском.
Джей ссадил меня на стул во главе длинного стола, накрытого белоснежной скатертью. И остался рядом, опустился на колени – став со мной, сидящей, вровень. С сумасшедшей нежностью поцеловал в губы.
– Тебе походит это место, моя маленькая леди, – шепнул он, погладив меня по щеке.
Это прозвучало так, словно он сейчас мне подарит и это место, и луну с неба, и себя самого в придачу. Мне так хотелось ему верить! И совсем не хотелось думать о реальности, ждущей меня за пределами этого дома. Так что я ответила:
– Спасибо, мой большой лорд, – и поцеловала его.
Плевать, что все это – иллюзия. Вся наша жизнь в той или иной степени иллюзия, надо просто понимать это и наслаждаться моментом.
Правда, моменты имеют обыкновение заканчиваться. И если очень повезет, на смену эротическому моменту может прийти ужин. Божественно вкусный ужин, приготовленный Маком. Мы съели его, глядя друг на друга, соприкасаясь руками и разговаривая о какой-то ерунде. Не помню даже, о какой. Зато отлично помню, как отблески свечей золотили кожу Джея и какими темным казались его синие глаза. Все это было похоже на сказку, рассказанную Тинто Брассо – эротика и еще раз эротика. В каждом жесте. В каждом слове. Единственным, что портило мне удовольствие, был чертов долг. Он тянул и тянул, словно прыщ на заднице.
И когда Джей ушел на кухню, чтобы сделать горячий чай, я тоже поднялась из-за стола и попыталась вспомнить, где в этих диких английских просторах упала моя сумочка, а с ней и телефон. Тот самый, который давным-давно следовало выбросить в Темзу.
Сумочка нашлась на лестнице, через две ступеньки после ботинок Джея и за пять шагов до его футболки. Ее я тоже подобрала и, вдохнув его запах – дивно прекрасный запах здорового мужчины и ненавязчиво-дымного парфюма – надела на себя. Так и пошла в ней по следам боевых действий: мое платье, мой лифчик… его джинсы и белье у самой кровати… При взгляде на смятую постель мне так живо вспомнилось все, что мы на ней делали, что захотелось повторить. Прямо сейчас. Этот мужчина – опаснейший галлюциноген, вызывающий привыкание с первого же приема.
Я влипла.
И пусть. Влюбиться – это прекрасно. Главное, чтобы не в козла вроде Кисы или, боже упаси, Вадьки. А Джей будет моим самым прекрасным воспоминанием об Англии. Может быть… может быть даже не только воспоминанием? Вдруг у нас что-то да получится? Я разведусь с Кисой и вернусь сюда, найду тут работу. Нэнси предложила помочь с работой, если я вдруг надумаю осесть в Британии…
Божечки. Куда меня несет, а? Я бы еще имена нашим с Джеем шести детям придумала! Вот бы он порадовался-то!
Все, хватит воздушных замков. Берем ноги в руки, то есть смартфон, и топаем обратно в столовую. Пить чай и заканчивать с долгами. Ненавижу долги, от них ничего кроме испорченных отношений и головной боли.
Я чуть не столкнулась с Джеем на пороге столовой. Немудрено в полумраке пустой квартиры, освещенной лишь свечами в столовой и слабым светом с лестницы. В руках у Джея был поднос с чайником и чашками, а еще на нем был игривый фартук с перчиками. Красными. И больше ничего.
Стоит ли говорить, что я не могла упустить возможности полюбоваться эксклюзивным зрелищем? Ради такого дела я даже свет в столовой зажгла, предварительно пропустив Джея вперед.
Вид сзади был… м-м… топ-модели удавятся от зависти! И потому что у Джея великолепное тело, и потому что он так улыбается, обернувшись через плечо… О черт, я уже говорила, что Джей – это воплощенный секс?! А как эротично он расставляет чашки на столе и тягуче, с хрипотцой, зовет:
– Иди сюда, моя прекрасная леди.
Я шагнула к нему, даже не успев подумать. Просто ноги сами послушались его, вперед мозгов. Мозги бы и не включились вовсе, если бы между мной и Джеем не оказался мой телефон. И откуда он тут взялся? В Темзу его, в Темзу!
– Тебе идет моя футболка, – шепнули мне, отводя мою руку с телефоном куда-то к столу. – А еще ты великолепно смотришься в моей постели.
Следующему раунду сексуального марафона помешал банальный звон чашки, на которую наткнулась моя рука с телефоном.
– Упс. Чуть не утопили, – без капли раскаяния сказал Джей, вынимая телефон из моей безвольной руки…
Нет. Пытаясь его вынуть, но наталкиваясь на мое сопротивление.
– Ты обещал мне горячего чаю, мистер Бизон.
– Горячего чаю?.. – Он насмешливо поднял бровь и чуть-чуть, едва заметно, повел взглядом вниз. Туда, где красные перчики на фартуке очень выразительно топорщились. – Уверена, что именно чаю, мисс Рейнбоу?
Я была уверена, что очень хочу задрать на нем этот чертов фартучек и взять то, что мне предлагают. Вместо чертова телефона, да покроется он илом на дне Темзы. Но я же рыжая, да? И как все рыжие – упрямая дура.
То есть это сейчас я понимаю, что дура. Как всегда, задним умом.
– Чаю и еще кое-чего. После чаю.
– Буду расценивать это как заявление о намерениях, мисс Рейнбоу. – Мне чопорно поклонились и отодвинули стул. – Вам с медом? С вареньем?
– И можно без хлеба… – заглядевшись на сильные руки, наливающие чай в тончайшую белую с зеленым чашку, машинально ответила я.
Я говорила, что у него изумительные руки? Изящные для его роста запястья, длинные пальцы с ухоженными ногтями, светлая кожа, покрытая золотистым пушком, в верхней части предплечья переходящим в этакую мягкую шерстку. Так и тянет потрогать! И шерстку, и совсем светлую полоску кожи на запястье, там где он носит часы.
Странно, сегодня я не видела на нем часов… Божечки, о какой ерунде я думаю, дура влюбленная!
– Какого цвета у тебя глаза? – внезапно спросил он.
Я вздрогнула и подняла на него взгляд.
– Голубые. Кажется.
– Голубыми они были вчера. А сегодня – зеленые… или синие?
– Желтые, – усмехнулась я, приходя в себя. – Как у всякой уважающей себя ведьмы. Кстати, мистер Бизон, мне нужен номер твоего счета и название банка.
– Оу… вот так сразу? Мисс, вы не теряете времени даром! – отшутился он почти без задержки. Разве что в его синих, определенно и безусловно синих, глазах мелькнуло нечто жесткое и хищное.
– Вы успешно отвлекали меня целый час или даже два, мистер Бизон. Но у вас на Уолл-стрит разве не принято сначала закончить с делами, а потом уже пить чай? Я не люблю быть должной, Джей.
– Рейнбоу, забудь, – слегка поморщился он. – Это была не ссуда, а дружеская помощь.
– Отдам – и забуду.
– Рейнбоу, – он нахмурился сильнее, – если тебе не нужны эти деньги, отдай их на благотворительность. Я не привык забирать свои подарки.
Черт. Кажется, у нас случилось первое непонимание. Как-то быстро и не вовремя. Впрочем, лучше сейчас, чем когда я придумаю имена нашим шести детишками.
– Я тебе очень признательна, Джей. Ты в самом деле очень меня выручил. Но я не хочу брать у тебя денег. Черт, ты же сам говорил, что вложил все в свои операции.
– Не беспокойся о моих финансах, – он расслабился, найдя причину моего отказа. Неверную, но он-то пока об этом не знает. – Я еще не докатился до того, чтобы продавать фамильные драгоценности.
– А у тебя они есть?
Я невольно опустила взгляд на чашку, которую сжимала пальцами. Полупрозрачную, явно дорогущую чашку из костяного фарфора. Возможно, антикварную. Как ни странно, Джей настолько естественно смотрелся в окружении всей этой роскоши, что я почти забыла – он здесь только гость. Как и я.
Перехватив мой взгляд, Джей тоже посмотрел на чашки. На миг на его лице отразилось нечто… странное. Словно он ненавидел эти чашки. Но странное мелькнуло и исчезло, а Джей криво усмехнулся и глянул мне в глаза.
– А это важно, Рейнбоу? Если у меня нет ни драгоценностей, ни титула, ни семейного бизнеса, ничего?
Я медленно покачала головой.
– Нет. Важно другое. То, что у тебя тут, – я коснулась пальцами его виска, – и тут, – следом я коснулась его груди там, где билось сердце.
Джей накрыл мою руку своей, аккуратно перехватил в ладонь и поднес к губам.
– Я говорил, что ты похожа на счастье, Рейнбоу?
– Ты бессовестно мне льстишь, мистер Бизон.
– Впервые встречаю девушку, которая жаждет расстаться с дареными десятью тысячами, тем более когда они тебе явно нужны. Почему, Рейнбоу?
– Потому что для меня важнее не быть должной. Не хочу, чтобы это выглядело, будто ты мне платишь.
Не знаю, что я сказала не так, но Джей мгновенно заледенел. Так, будто я его оскорбила в лучших чувствах.
– Не думал, что для тебя это выглядит именно так, – сказал он, отпуская мою руку.
– Прости, Джей. Я не хотела тебя обидеть, просто… не хочу зависеть…
Я мысленно хлопнула себя по губам, но поздно. Не стоило этого всего говорить. Мужчины иногда так странно реагируют на все, кроме «да, мой повелитель» и «конечно, мой повелитель». Жаль, что Джей в этом плане ничуть не отличается от Кисы. Чертовски жаль.
– Не стоит извиняться, Рейнбоу. Раз ты готова принимать что-то только от своего мужа, это твое право.
Я хотела спросить, причем тут вообще Киса, но вовремя прикусила язык. Молчание – золото. И безопасность. Ну и Мак же наверняка рассказал Джею в подробностях, как я торговалась с Кисой за каждый пенс. Это же нормально, что Джей хочет помочь. Ненормально отказываться. Наверное. Просто… просто я не могу иначе. Не хочу. Хватит того, что я во всем зависела от Кисы. С Джеем такого не повторится.
Даже если на этом все закончится.
Мгновение я смотрела ему в глаза и не видела там ничего, кроме льда. Синего, острого льда. А через мгновение Джей поднялся.
– Принесу телефон. Я не из тех монстров, которые помнят номера счетов наизусть.
Я старалась не смотреть ему вслед, чтобы не разреветься. Нельзя мне реветь. Линзы смоет, и я опять останусь слепой курицей. Не реветь, я сказала! Ом мане падме хум…
