Текст книги "Не оставляй меня, Малыш!"
Автор книги: Татьяна Бочарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
37
– Ну вот. Это наш последний сеанс. – Макс вольготно развалился на диванчике и слегка ослабил узел яркого шелкового галстука.
– Последний? – Ася напряженно вгляделась в его лицо, спокойное и безмятежное, с гладко выбритыми щеками.
– Вас это расстраивает? – Макс слегка поднял брови.
Она неопределенно пожала плечами.
– Пожалуй, нет.
– Я в этом и не сомневался. – Макс улыбнулся. До Аси долетел ставший привычным прохладный ландышевый запах. – Вы абсолютно здоровы, Анастасия, и в моей помощи более не нуждаетесь. Конечно, возвращение депрессии вероятно, и даже весьма. Но теперь вы знаете, как с ней справляться, ведь так?
– Да.
– Замечательно. Скажите, вы хорошо запомнили всё, о чем мы говорили с вами за время наших встреч?
Ася кивнула. У нее действительно сохранился в памяти каждый их разговор. Они беседовали обо всем на свете: о семейных проблемах, детях, карьере, о возможности любого человека выбрать то, что ему наиболее соответствует. А еще Макс рассказывал ей о людях, прошедших войну, об особенностях их психологии и невозможности полностью адаптироваться в среде обывателей.
Всякий раз он ухитрялся сделать так, что ответы на заданные им вопросы искала и находила сама Ася. Макс заставлял ее думать, размышлять, сопоставлять и анализировать факты, и это занятие постепенно увлекаю ее, давало возможность успокоиться, почувствовать себя уверенной и удовлетворенной, перестать тосковать по несбыточным мечтам.
– Вы выглядите сосредоточенной, но не подавленной, – он слегка наклонил голову, точно пытаясь рассмотреть Асю под определенным ракурсом, – это хороший знак. Вы подсчитали, сколько раз за время лечения смотрелись в зеркало? Помните, я просил вас.
– Да. Сорок семь.
– Умница. Не показалось ли вам, что ваше отражение как-то меняется?
– Нет, – Ася улыбнулась, – но я честно учитывала каждый подход к трюмо.
– Совсем никаких изменений? Ни малейших нюансов? – Макс недоверчиво округлил глаза. – Этого не может быть.
– Ну… разве что… – Ася замялась, поправила выбившуюся из прически прядь. – Разве только взгляд стал немного другой.
– Какой?
– Не знаю, – она покачала головой, – трудно определить.
– Я помогу, – спокойно произнес Макс, – из ваших глаз ушло сияние, то самое, что свойственно влюбленным женщинам. Но от этого они не стали менее красивыми. В них появилась мудрость, даже зрелость, если хотите, а это украшает ничуть не меньше, поверьте мужчине.
– Верю.
– Вот и отлично. Что ж, все вопросы выяснены, можно прощаться. Позвольте-ка. – Макс бережно поднял Асину кисть и прикоснулся к ней губами. – Скажу честно, никогда у меня не было столь очаровательной пациентки. Я искренне хочу, чтобы никогда больше жизнь не преподносила вам ни жестоких искушений, ни жестоких ударов. Пусть всё течет плавно и гармонично, как и должно быть.
– Спасибо, Максим, – Ася слегка сжала его пальцы, – я очень благодарна. Это не слова.
– Знаю. Сергею передавайте привет, я постараюсь с ним связаться. Рад был отдать ему старый долг.
– Кажется, теперь мы ваши должники, – усмехнулась Ася, вставая.
– Не будем считаться, – Макс махнул рукой, – появится желание – черкните пару строк из Марселя. Чудесный город, я там бывал, и не раз.
– Я обязательно напишу. – Она пошла к дверям. Секретарша в приемной приветливо заулыбалась.
– До свидания, – попрощалась с ней Ася.
– Всего доброго, – ответила девушка, – удачи вам.
На улице светило солнце. Зима закончилась в считанные дни, и всё, что было связано с ней, исчезло без следа: растаял последний снег, высохли мокрые тротуары, перестали дуть ледяные ветры. В воздухе неудержимо и сладко пахло весной, ароматом набухших почек, звонкими ручейками, ожиданием теплых грозовых ливней.
У подъезда Асиного дома стояло желтое такси с черными шашечками. Толстый, усатый, стриженный ежиком таксист выгружал из багажника здоровенную сумку и чемодан на колесах. Чуть подальше, на тротуаре стоял другой чемодан, а рядом с ним высокая худощавая дама с короткими, выкрашенными в пепельный цвет волосами.
Ася остановилась, не веря своим глазам. Дама обернулась, ее тонкие губы сложились в суховатую улыбку.
– Привет, невестушка!
– Валентина Антоновна! Вот это сюрприз. – Ася всплеснула руками. – Мы ждали вас через день, Сергей специально взял отгул, чтобы встретить поезд.
– Боже, сколько мороки, – свекровь слегка качнула аккуратной, волосок к волоску, прической, – отгулы, прогулы. Поменяла билет, и дело с концом. Зато хоть повидаю вас по-человечески, а то что за общение на чемоданах да на нервах. – Она решительно ухватила за ручку свой неподъемный багаж.
– Стойте, я помогу. – Ася быстро подошла, перевернула чемодан вниз колесиками и покатила к подъезду. – Вы пока тут подождите.
Она втолкнула чемодан в парадное, затем в лифт, довезла до своего этажа и, оставив возле квартиры, вернулась обратно.
Свекровь послушно ждала возле оставшихся вещей.
Машина уехала.
– Давайте. – Ася протянула руку к одному из чемоданов.
– Да погоди ты, – Валентина Антоновна недовольно поморщилась, – такую тяжесть нужно вдвоем. Дай хоть гляну на тебя, а потом вместе повезем. – Она впилась пристальным взглядом в Асино лицо. Той сразу сделалось неуютно, будто холодноватые серые глаза свекрови просвечивали ее насквозь, обнажая самые потаенные мысли.
– Выглядишь неплохо, – вынесла вердикт Валентина Антоновна. – Поправиться бы только не мешало, а то на вид будто школьница.
У Аси болезненно кольнуло сердце – она отчетливо вспомнила, как при первой встрече с Алексеем тот тоже принял се за школьницу, старшеклассницу. А ее зачем-то потянуло рассказать ему о своем семейном положении.
«Нельзя, – строго приказала Ася самой себе. – Категорически воспрещается».
Теперь ей удавалось легко справляться с собой. Боль тут же стихла, крамольные мысли исчезли. Ася постаралась улыбнуться как можно шире и беззаботнее.
– Вот поедем в Марсель, там и отъемся. Неизвестно, получится ли что-нибудь с работой, так что, скорее всего, буду сидеть дома и готовить для Сережи.
– Ну-ну, – свекровь кивнула, – готовь.
В ее тоне Ася уловила тщательно скрытую иронию и неприязнь.
«Наплевать, – равнодушно подумала она про себя. – Тоже мне, приехала разбор полетов проводить. Очень тебя испугались».
Ей уже было очевидно, что свекровь прибыла в Москву раньше обещанного срока неспроста – видимо, Сергей в телефонном разговоре намекнул матери на возникшие у них в семье проблемы.
– Ну, мы идем? – спокойно поинтересовалась Ася.
– Идем. – Валентина Антоновна неумело поволокла чемодан, вставший вместо двух колес лишь на одно. Ася решила не вмешиваться и занялась сумкой.
На звонок вышла Нинюся. При виде Валентины Антоновны лицо ее искривилось, щеки смешно надулись. Она коротко и сухо поздоровалась и скрылась в кухне.
– Душно-то как у вас, – не обращая внимания на столь холодный прием, проговорила свекровь, – вы что, не проветриваете?
– Проветриваем, просто батареи все еще не отключили.
– Надо сделать регуляторы. – тоном, не терпящим возражения, произнесла Валентина Антоновна – Ну, где же мой внук?
Степка давно стоял на пороге гостиной, притулившись боком к дверному косяку, и смотрел на прибившую бабушку без особого восторга, зато с настороженностью.
– Степа, – строго проговорила Ася, – иди-ка поздоровайся.
Он небрежно, вразвалку, сделал пару шагов по коридору.
– Здравствуй, дорогой. – Валентина Антоновна нагнулась и осторожно прикоснулась губами к его лбу – Почему у него такой вид?
– Какой? – удивилась Ася.
– Весь расхристанный, рубашка из штанов вылезла, ходит без тапочек, в одних носках.
– Он привык без тапочек. А рубашка, играл, наверное, возился.
– В таком возрасте нужно уже уметь за собой следить. – Свекровь строго поджала губы и расстегнула пальто. – Кстати, вы в какие кружки с ним ходите?
– Ни в какие.
– Как это так? – Валентина Антоновна даже разеваться прекратила и посмотрела на Асю с осуждением.
– Ну… он же еще маленький. Играет во дворе, и ладно.
– Да ты что «ладно»! Ребенку шесть лет, а он совершенный дикарь, одет, как чучело, не имеет никаких интересов.
– Наоборот, – возразила Ася, – у него масса интересов. Я пока еще не определилась, какие главные, а какие второстепенные.
– Так ты до свадьбы его протянешь, – усмехнулась свекровь. – Степа, слышишь меня, заправь рубашечку в брюки. И быстренько обуйся.
Степка помотал головой и умчался к себе.
– И невоспитанный к тому же, – подвела итог Валентина Антоновна, аккуратно вешая пальто на плечики. Она прошла в гостиную, присела в кресло, вынула из сумки щетку и пригладила прическу. – Значит, так. Музыкальная школа, теннис и… ну, допустим, шахматная секция. Или художественный кружок.
– А не много ему будет с непривычки? – забеспокоилась Ася.
– Чем больше, тем лучше, – отрезала свекровь, – я так сына растила и теперь могу им гордиться.
Ася промолчала, так как возразить на это было нечего. В конце концов, может быть и вправду пора взяться за Степку всерьез? Даже Нинюся, и та жалуется, что с ним сладу нет. А в ежовых рукавицах у Валентины Антоновны особо не забалуешь.
Свекровь поглядела на притихшую Асю и победоносно вскинула голову.
– Так, ладно, с дополнительными занятиями разобрались. Что у нас со школой?
– Ничего, – решительно проговорила Ася, – какая школа может быть, если ему только-только шесть исполнится!
– Сейчас все идут с шести, – упрямо возразила Валентина Антоновна. – Как у вас в районе с гимназиями?
– Понятия не имею. – Ася демонстративно отвернулась к окну.
На ее взгляд, это было уже слишком. Кружки – куда ни шло, но школа, да еще гимназия, при том, что оба родителя находятся в отъезде…
– Завтра мы с ним походим и посмотрим, – игнорируя ее недовольство, объявила свекровь, – лучше, конечно, в языковую, но на худой конец можно и физико-математическую.
– А в обыкновенную? – ехидно спросила Ася.
– В обыкновенных сейчас ничему не учат.
Ася пожала плечами. Спорить со свекровью было бесполезно, это она поняла давным-давно, с момента их первого знакомства. Валентина Антоновна напоминала ей танк, неудержимо продвигающийся вперед на своих гусеницах и методично уничтожающий все преграды на своём пути. Даже Сергей предпочитал нс связываться с матерью в открытую, терпеливо выслушивал все ее соображения, а после поступал так, как считал нужным.
– Вы пока отдыхайте, – проговорила Ася, стараясь подавить растущее раздражение, – а я пойлу займусь ужином. Сережа скоро должен вернуться.
– Иди, – согласилась свекровь и, вынув из сумки толстый журнал в красочной обложке, углубилась в чтение.
В кухне шумно лилась вода, Нинюся с остервенением чистила картошку, лицо ее было совершенно мокрым.
– Ну что ты? – Ася поцеловала ее в теку. – Не плачь. Всё утрясется. Твоих полномочий у тебя никто не отнимает.
– Жаль дитё-то. – Старуха отложила наполовину очищенную картофелину, всхлипнула и высморкаюсь с трубным звуком. – Замучит она его, как Бог свят. Я уж вижу.
– Я и сама вижу. – Ася грустно улыбнулась. – А что делать? Может, остаться, не уезжать?
– Упаси господь остаться! – испугалась Нинюся. – Ехайте и не думайте. Я выдюжу как-нибудь, помаленечку. Обойдется. А вы – ехайте, вам надо. – Она снова вдалась за нож.
Ася задумчиво глядела, как спиралью спускается в раковину картофельная кожура.
– …Люди, ау!
Она вздрогнула и обернулась. На пороге кухни стоял улыбающийся Сергей.
– Зову вас, зову, ничего не слышите. У вас тут прямо Ниагарский водопад.
– Твоя мама приехала, – сказала Ася.
– Видел. Мы уже успели пообщаться. Она, как всегда, полна идей.
– Boт именно. – Ася усмехнулась.
– Не бери в голову Зайка. Побурлит и остынет, ты же знаешь. Как твои дела? Была у Макса?
– Да.
– И что?
– Он сказал, что больше приходить не нужно.
– Это радует. – Сергей обнял Асю, слегка и осторожно, как делал это весь последний месяц. – Ты правда чувствуешь себя в норме?
– Да.
– Хорошо, – он ласково отстранил её oт себя, – пойду переоденусь, и будем есть.
Ужин прошел в натянутом молчании. Степка громко сопел и елозил на стуле, Нинюся гремела кастрюлями, накладывая в тарелки еду, Валентина Антоновна бесшумно орудовала ножом и вилкой. Сергей глядел на Асю и едва заметно улыбался, призывая не воспринимать ситуацию чересчур серьезно.
Наконец Валентина Антоновна промокнула губы салфеткой и встала.
– Большое спасибо, всё очень вкусно.
– Пойдешь приляжешь? – мягко спросил Сергей.
– Пожалуй, да. Спина ноет от сидения в этом проклятом вагоне.
Ася поспешно вскочила из-за стола.
– Я постелю вам на диване.
– Не беспокойся, я сама. – Свекровь сделала рукой останавливающий жест. – Отдыхай, ты устала не меньше моего, натаскалась тяжестей. – От ее приторно сладкого тона Ася почувствовала тошноту.
– Надо было заплатить шоферу, и пусть бы он донес вещи до самой квартиры, – сказал Сергей.
– Ладно тебе, мы и сами прекрасно справились. – Валентина Антоновна зевнула, прикрыв рот ладонью, и покинула кухню.
Нинюся нарочито громко вздохнула.
– Пойду займусь документами, – бодро произнес Сергей, – а то времени до отъезда остается всего ничего. Кстати, Ась, как у тебя с вещами?
– Почти всё уже уложено. Осталось разобраться с мелочами.
– Ну молодчина. – Сергей вышел.
Ася отправила Нинюсю к Степке в детскую и принялась за посуду. До блеска протирая тарелки и чашки, она пыталась представить, как они с Сергеем останутся наедине. О чем тогда говорить, как себя вести?
У них ни разу не было близости с того самого момента, как Ася призналась мужу, что у нее есть любовник. Каждый вечер Сергей нежно, по-отечески целовал ее в лоб, говорил «Спокойной ночи» и, отвернувшись к стенке, старательно изображал из себя спящего. Ася так же лежала молча с закрытыми глазами. Иногда они перебрасывались парой ничего не значащих фраз или обсуждали очередной Асин разговор с Максом.
Но о них двоих, об их рухнувших отношениях ни тот, ни другой не заикались.
И вот теперь нужно было как-то склеивать разбитые черепки, попытаться найти пути к сближению и взаимопониманию, иначе в поездку они отправятся чужими людьми.
Ася домыла посуду, перетерла ее, подмела пол и открыла форточку, чтобы порадовать свекровь. Потом заглянула в детскую.
Степка и Нинюся уже лежали в кроватях и громким шепотом обсуждали свалившийся на их головы кошмар в лице питерской бабушки.
– Хватит сплетничать, – осадила их Ася, впрочем, без особой строгости, – Степа, завтра пойдешь с бабой Валей записываться в школу.
– Не хочу-у, – капризно протянул Степка.
– А мы тебе форму купим, настоящую, пиджак и брюки. И галстук к ним.
– Галстук? – оживился Степка. – Как у папы?
– Ну да. И ботинки такие же.
– Скоро?
– Конечно, скоро. – Ася улыбнулась и потрепала его по голове.
– Ну ладно, – сдался Степка, – Пусть записывает. А в тапочках я все равно ходить не буду.
Ася поправила на нем одеяло, погасила свет и вышла.
Из гостиной доносился тихий храп Валентины Антоновны. Балконная дверь была распахнута настежь, ветер колыхал тонкую штору. Ася поежилась от холода и зашла в спальню.
Ярко горела люстра под потолком. Сергей сидел на постели и в задумчивости рассматривал какие-то бумаги.
– Ну как там? Холодная война? – Он усмехнулся и аккуратно сложил бумажную кипу в большой конверт.
– Да нет, все спят. – Ася приблизилась к кровати, заглянула мужу через плечо. – Это что?
– Это моя статья о лазерной хирургии. А вот наши билеты. Хочешь посмотреть?
Ася взяла в руки плотные розовые листы.
– Поезд очень хороший, фирменный. Там на вокзале нас встретит сам профессор Шарнье. Знаешь, Аська, он гений. Самый настоящий, не улыбайся. Он придумал, как оперировать мозг, подвергая пациента наименьшей опасности. Тебе… неинтересно?
Сергей внимательно поглядел ей в лицо.
– Почему? Наоборот, очень интересно. Только я почти ничего не понимаю. Разве до твоего профессора никто не делал операции на мозг?
– Делали, разумеется. Но всегда в таких случаях есть риск сильного кровотечения или нарушения целостности коры головного мозга. В результате летальный исход. А Шарнье открыл новую технологию, позволяющую снизить опасность на двадцать процентов. Даже на двадцать пять.
– Здорово. – Ася осторожно присела рядом с мужем. Сергей не шелохнулся, лишь ладони его с силой сжали одна другую.
Минуты три оба молчали.
Наконец Сергей тихо окликнул:
– Ася.
– Что?
Он слегка дотронулся до ее плеча, ничего больше не говоря.
– Сережа, ты… злишься на меня? Только честно.
– Нет. – Сергей улыбнулся и обнял ее крепче. – Я злюсь на себя. Макс мне всыпал по первое число, и он абсолютно прав. Я полный идиот, Асенька, не видел, что моя крошка давно выросла и стала женщиной, прекрасной женщиной, мимо которой невозможно пройти без восхищения.
– Ну зачем ты… – Она вздохнула, но не высвободилась, продолжала сидеть неподвижно, чувствуя через одежду жаркое прикосновение его ладоней.
– Я говорю то, что думаю. Мне надо было давно все понять, тогда бы с тобой не случился весь этот кошмар. Я виноват, только я один, и ни в коем случае не ты.
Ася аккуратно сняла с плеча руку Сергея и встала.
– Что-то не так? – В его глазах появился страх.
– Все так. Просто… слишком много слов. – Она сняла через голову тонкую водолазку. Он завороженно смотрел на нее, точно кролик на удава.
– Когда-нибудь надо начать. – Ася деловито расстегнула молнию на юбке.
– Ты… уверена, что хочешь этого?
– Сережа, я теперь ни в чем не уверена до конца. Но ведь мы муж и жена, не так?
– Конечно. – Сергей наконец поднялся и подошёл к ней. Ласково провел пальцами по ее шее, груди, потом его рука опустилась чуть ниже. – Я дал тебе время залечить раны. Разве это плохо?
– Хорошо. Но раны уже заросли.
– Точно? – Он поглядел ей в глаза и тут же спохватился: – Не бойся. Я не буду больше задавать дурацких вопросов. Никто ничего не знает наверняка, есть ты и я, этого вполне достаточно. Правда?
– Да. Давай погасим свет. На всякий случай.
– Сейчас. – Сергей подошел к стене, щелкнул выключателем. В комнате стало черным-черно. Ася ждала, опустившись на краешек кровати.
Он все не возвращался. Скрипнула дверца шкафа, послышался легкий шорох.
– Что случилось?
– Ничего. – В темноте наконец раздались его шаги. – Вот, возьми это. Я думаю, пора. – В ее ладонь лег мобильный телефон. – Тебе ведь теперь все равно, позвонит он или нет?
– Ты прав. Мне все равно. – Она нашла его губы, прижалась к ним своими.
Руки Сергея сомкнулись у нее за спиной.
«Прошлого нет, – сказала Ася сама себе, – есть лишь настоящее. А завтра начнется будущее, спокойное и гармоничное, как учил Макс».
38
Степке снился огромный пароход, многоэтажный, с высокими прямыми трубами. Он был невероятно, сказочно красив, он отплывал от берега и гудел громко-громко. На палубах толпился народ, все махали руками и кричали что-то тем, кто оставался на берегу. Дочиста вымытые, сияющие стекла иллюминаторов пускали солнечные зайчики.
Степка, открыв рот, глядел, как полоска темной воды между пристанью и кормой увеличивается на глазах. У него даже дух захватило от восторга.
Внезапно на верхней палубе мелькнула новая фигура, показавшаяся Степке смутно знакомой. Вот она приблизилась к поручням, взялась за них одной рукой, а другую неуверенно подняла вверх, собираясь махнуть.
– Мама? – полушепотом произнес Степка.
Это действительно была Ася. Она стояла спиной к солнцу, на лицо ее падала тень, но Степка всё равно видел улыбку на ее губах. На ней был его любимый костюм: малиновый джемпер и длинная вязаная юбка, распушенные темные волосы трепал ветерок.
– Мама! – крикнул Степка уже громко, пронзительно. – Мама! Не уплывай!
– …Степан! – раздался у него над ухом незнакомый и суровый голос. – Подъем!
Степка вздрогнул и открыл глаза. Прямо перед ним стояла бабушка Валя, аккуратно одетая и причесанная, и улыбалась ярко-красными напомаженными губами.
– Вставай, – повторила она голосом из Степкиного сна, – мы идем записываться в школу.
– А где все? – жалобно пролепетал Степка. – Мама, папа, Нинюся?
Он вдруг ужасно испугался. Ему показалось, что близкие, родные люди пропали неизвестно куда, оставив его один на один с этой строгой и совершенно чужой женщиной.
– Мама и папа поехали в посольство по делам, а Нина Владимировна на кладбище, навещает своего сына. – Бабушка Валя решительно потянула со Степки одеяло.
– А что такое кладбище? – поинтересовался Степка, ежась от прохлады.
– Ты разве не знаешь? – смутилась бабушка. – Хорошо, я тебе после объясню, а сейчас быстренько подымайся и марш умываться.
Степка босиком прошлепал в ванную, включил тоненькую струйку и мазнул мылом щеки и нос.
– Как следует мойся, – произнесли за дверью.
Он вздохнул, прибавил воды и намылил все лицо, так, как учила его Нинюся.
За завтраком Степка вспомнил про сон, и у него зачесались глаза.
– Это что такое? – Бабушка Валя внимательно поглядела ему в лицо. – Ты, кажется, собираешься нюни распускать?
– Мне снилось, что мама уплыла. – Степка всхлипнул, тихо и горестно. – На пароходе. Далеко, без меня.
– Глупости, – сердито проговорила бабушка, – ты же отлично знаешь – мама и папа уезжают на поезде. Очень скоро. Но это совершенно не означает что нужно реветь, как девчонка. Они будут много работать, заработают большие деньги, привезут тебе дорогие подарки. А через некоторое время заберут тебя к себе красивый город.
Степка рассеянно слушал и ковырялся ложкой в манной каше. Бабушка Валя встала со стула и положила руку ему на плечо.
– Ты уже большой мальчик, Степа, – произнесла она немного мягче, – папа в твоем возрасте ходил в детский сад на пятидневку. Я брала его домой лишь а воскресенье, потому что всю неделю работала с утра до вечера. И он никогда, слышишь, никогда не плакал.
Степке стало стыдно. Он низко опустил голову и принялся быстро-быстро черпать кашу из тарелки.
– Вот, молодец, – сдержанно похвалила бабушка Валя, – пей чай и одевайся. У нас с тобой очень много важных дел.
Важные дела показались Степке совсем неинтересными, а попросту говоря, откровенно скучными. Они обходили школу за школой, он оставался стоять в вестибюле, а бабушка шла к директору. Вскоре она возвращалась оттуда, всякий раз всё более недовольная, ворча под нос странные и непонятные слова: «поборы», «некомпетентность», «слабая программа».
Под конец Степка совсем устал и сник, ему стало казаться, что эти мытарства никогда не кончатся. Но тут вдруг из директорского кабинета появилась сияющая бабушка Валя и поманила его к себе пальцем.
За столом сидела пожилая седая женщина в очках.
– Здравствуй, – поздоровалась она со Степкой. Голос у нее был негромкий и ласковый.
– Что нужно ответить? – прошипела над Степкином ухом бабушка Валя.
– Здравствуйте, – пробурчал Степка.
– Садись сюда, – седая указала на стул, – вот тебе книжка, почитай-ка мне немного.
Степка принялся читать по складам, морща лоб от усердия. Сначала ему было трудно, но потом он увлекся и даже стал произносить некоторые слова целиком, не разбивая их на слоги.
– Спасибо, – остановила его седая и, обращаясь к бабушке Вале, проговорила: – Конечно, навыка быстрого чтения у него пока что нет, но перспективы хорошие. До скольких он умеет считать?
– До ста, – гордо сказал Степка.
– На дереве сидели четыре вороны. Охотник выстрелил и убил одну. Сколько осталось? – Пожилая, улыбаясь, смотрела на Степку.
Он пошевелил губами, выставил вперед ладошку, загнул поочередно большой и указательный палец. Лицо его осветилось радостью.
– Посчитал?
– Да. Их осталось… – Степка уже почти готов был сказать «три», но вдруг остановился.
– Ну же, Степа, говори быстрей, – нетерпеливо поторопила бабушка Валя. – Это же элементарно.
– Тихо, – попросила седая, – не мешайте ему соображать. Так сколько ворон осталось, Степа?
– Ни одной.
Бабушка Валя состроила свирепую физиономию.
– Как это – не одной? Что за тупость?
– Ни одной, – твердо повторил Степка, глядя на седую. – От выстрела все вороны разлетелись.
– Айда умница, – женщина весело рассмеялась, – ведь он прав. Я даю эту задачку всем ребятишкам, поступающим к нам в школу, и мало кто отвечает верно. Тут важна сообразительность, а не умение вычитать. Я запишу его в первый класс, но вам нужно будет но заниматься летом – программа у нас очень насыщенная.
– О чем разговор, – обрадованно воскликнула бабушка Валя, – мы сделаем всё, что вы скажете.
Седая записала в толстую тетрадь Степкины имя, фамилию, адрес и телефон, после чего бабушка Валя вывела его на улицу. Они зашли в гастроном и купили огромный торт, украшенный сверху кусочками ананаса и киви.
Дома Степку ждал приятный сюрприз: родители уже вернулись и вышли встречать его в прихожую.
– Ну что, как? – с любопытством спросил Сергей, помогая матери снять пальто.
– Великолепно, – Валентина Антоновна поставила торт на тумбочку, – твоего сына приняли в английскую гимназию. Конечно, не ближний свет, придется подниматься утром пораньше, но зато директор – очаровательная женщина. И программа мне понравилась, все по делу, ничего лишнего. С мая я возьму ему репетиторов по языкам и математике.
– Репетиторов? – удивилась Ася. – Для того чтобы пойти в первый класс?
– Ты ничего не понимаешь, – сердито произнесла Валентина Антоновна, – в такой школе обязательно нужны репетиторы. Я вообще удивляюсь твоей жене, Сергей – она будто не от мира сего. Ребенком не занимается, да еще и спорит по всякому поводу.
– Никто с тобой не спорит, мам, – мягко проговорил Сергей, – просто Ася много работала, у нее не оставалось времени на Степкино образование. Честно говоря, я и сам считал, что его рано учить чему-либо серьёзному.
– Эх вы, горе-родители… – Валентина Антоновна покачала головой и удалилась на кухню.
– Она сведет его с ума, – вполголоса возмутилась Ася. – где это видано, чтоб ребенок в шесть лет занимался таким количеством предметов?
– Везде, Асенька. Везде. Ты немного отстала от своих ровесниц – те таскают детишек по пяти-шести кружкам да плюс к этому учат в спецшколах.
– Почему я должна уподобляться ненормальным, тем, которым не дорого здоровье их ребенка?
– О здоровье не беспокойся, мать на нем помешана. И вообще, постарайся расслабиться и не дергаться по пустякам. Мы ведь не чужим людям Степку оставляем, верно?
– Да, но все-таки…
– Вот и перестань нервничать. Думай лучше о том, всё ли уложено, осталось всего три дня. Не ровен час, что-нибудь забудем.
– Хорошо, – Ася заставила себя улыбнуться мужу, – пойду заниматься чемоданами. Не хочешь мне помочь?
– Чуть позже. Выпью чашку кофе, а то голова трещит.
– Ладно, пей. Когда станет легче, приходи.
– Обязательно.
Ася отправилась в спальню. Она давно перестирала и перегладила всю одежду, и теперь оставалось лишь запаковать в чемодан разложенные по полиэтиленовым пакетам вещи.
Ее руки делали свое дело, в то время как голова была занята множеством не самых приятных мыслей. Было ужасно жаль Нинюсю и тревожно за Степку, несмотря на заверения Сергея в том, что все будет в порядке.
Еще Ася думала о необходимости съездить на работу забрать документы, а главное, проститься с девчонками.
Балет она им полностью поставила, в июне можно смело ехать на конкурс и претендовать там на призовое место. А расставаться с коллективом жаль, ах как жаль. Небось, к тому времени, как Ася вернется, старшие ученицы уже уйдут. Да и вернется ли она вообще – тоже вопрос…
Она не заметила, как сложила в чемодан почти все пакеты. Сергей не появлялся, и Ася решила пойти узнать, как его голова.
В гостиной никого не было, дверь в кухню была плотно прикрыта и из-за нее доносились приглушенные голоса.
Ася постояла, раздумывая, зайти ли ей или лучше оставить Сергея наедине с матерью. Ей пришло в голову, что всё же не стоит мешать: пусть пообщаются перед тем, как расстаться на целый год.
Мягко ступая по ковру, она направилась обратно в спальню.
– …Мама, я прошу тебя!
Ася остановилась. Голос Сергея прозвучал громко и отчетливо, в нем слышалось раздражение и отчаяние.
– Что ты просишь? Что просишь? Дурачок, я же правду говорю.
Ася почувствовала, как ладони делаются холодными и влажными. Надо уйти в спальню и закрыть за собой дверь, а не стоять тут, посреди коридора, подслушивая чужой разговор.
Однако ноги точно одеревенели и не желали повиноваться.
– Сколько раз тебе повторять, что у нас все в порядке? – почти грубо произнес Сергей. – С Аськой работал психотерапевт, он ее полностью вылечил, она…
– Вот глупость-то, – Валентина Антоновна нервно рассмеялась, – психотерапевт! Не морочь мне голову! Она же влюблена, как кошка, твоя Аська, ты погляди на нее! Какой врач может это вылечить?
– Ты ошибаешься, – глухо проговорил Сергей, – ошибаешься. Так было раньше…
– И сейчас всё точно так же! Пойми, от любви не лечат. Когда твой отец связался с этой… с этой женщиной, я бегала к колдунье – у нее полгорода ходило в клиентах. Она давала мне заговоры, обещала, что всё уладится… Ничего не уладилось, слышишь, ни-че-го! Митя ушёл, оставил тебя, трехлетнего, жил с этой тварью в коммуналке и… ходил счастливый, будто попал в рай.
– Для чего ты мне все но говоришь? – Голос Сергея перешел на крик.
– Для того, чтобы ты не обольщался. Следи за ней, не спускай с нее глаз. Телефон зачем отдал?
– Я ей верю.
– Напрасно. Поверишь тогда, когда сядете в поезд. А еще лучше, когда сойдете в Марселе.
Ася закрыла глаза и прислонилась спиной к стене. Сердце бешено стучало в груди, точно собираясь ворваться. Она сделала глубокий вдох, за ним другой – ничего не помогало.
Скрипнула дверь детской. На пороге возник Степка, нос его был измазан фломастером, однако на ногах красовались тапки.
– Мам, – он поглядел на Асю с удивлением, – ты чего тут стоишь?
– Я не стою, – поспешно проговорила она, – я иду вещи собирать.
– А, – Степка понимающе кивнул и навострил уши, – а они там чего кричат? Ссорятся?
– Почему ссорятся? – Ася обхватила его за плечи и увлекла за собой в спальню. – Просто беседуют. Они ведь давно не виделись, соскучились. – Она крепко захлопнула дверь. – Давай-ка ты будешь мне помогать.
– А как? – Степка всё ещё с любопытством прислушивался, но из коридора не долетало больше ни звука.
– Вот как: бери те два пакета и вынимай всё из них на кровать. Понял?
– Да. Мам!
– Что, милый?
– Я записался в школу, когда мы пойдем за формой?
– Послезавтра.
– А папа с нами поедет?
– Обязательно. Вон пакеты, принимайся за дело.
Степка лихо потряс мешком над постелью.
