Текст книги "Арабская сказка (СИ)"
Автор книги: Татьяна Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава 4
На следующий день Елизавета готовилась к экскурсии очень тщательно. Помылась, уложила волосы феном. Навела аккуратный макияж. Чуть подвела бровки, подкрасила реснички. Розовой помадой прошлась по губам. Приготовила другое арабское платье и шляпу к нему. Уж чего, чего, а шляпок у Марии хватило бы на целый магазин. Времени было уже два часа дня, Самир не звонил. Она без конца смотрела на телефонный аппарат. Даже есть ничего не хотелось.
Можно было пойти в бассейн. Но, как же прическа и косметика? А вдруг, он позвонит. Расстроенная женщина уселась перед телевизором. Смотрела на экран и мало, что понимала. Мысленно ругала себя, но ничего не могла с собой поделать. Она ждала Самира. Безумно хотела его видеть.
Неожиданно раздался звонок в дверь. Кто бы это мог быть? Она сидела в легком халате. Мимоходом глянула на себя в зеркало в прихожей и открыла двери. На пороге стоял Самир. Лиза растерялась. Ей так хотелось, чтобы он её видел только в красивых нарядах.
– Добрый день, – очаровательно улыбнулся араб. – Я был занят с утра. Извини. Но, о нашей договоренности помню. В старый Маскат к вечеру даже лучше ехать. Ты готова?
– Да, надо только переодеться, – ответила она, неловко поправляя халат.
– Хорошо, я подожду тебя в машине.
Одеваясь, Лиза намеренно не стала спешить. «Пусть тоже подождет», – думала она.
Самир, как всегда был галантен. Открыл дверцу, помог даме усесться. Сел за руль, нагнулся и протянул руку, чтобы пристегнуть её ремнем. Почувствовав его дыхание и прикосновение, у Лизы бешено забилось сердце. Она даже испугалась своей реакции.
– Лиз, тебе удивительно идет арабский стиль одежды, – сказал он, глядя на неё восхищенным взглядом. – Эти платья ты уже здесь приобрела? Вряд ли в Тюмени такие наряды продаются.
– Да, это Марийка меня нарядила, – призналась Лиза. – Дома я их, конечно, носить не решусь. Хоть здесь покрасоваться.
– Почему? – удивился Самир, заводя машину. – Насколько я помню, летом русские женщины ходят в длинных платьях.
– Ходят, – согласно кивнула она головой. – Но, это не мой стиль.
– Напрасно, – покачал Самир головой. – Ну, это, конечно, дело вкуса.
– А у меня снова к тебе вопрос. Ты уж извини, может, я глупые вопросы задаю, – смущенно улыбнулась Лиза.
– Спрашивай, что хочешь. Если учесть, что ты впервые в арабской стране, это неудивительно.
– Я вообще за границей впервые.
– Тем более, спрашивай.
– Вот, мне, например, в длинном платье не очень комфортно. Надеваю иногда на какое-нибудь торжество. А, как мужчины арабы себя чувствуют в таком одеянии? Неудобно же. Ты в Европе тоже в этой штуке ходишь?
– Эта штука называется дидшаха, – усмехнулся Самир. – Сила привычки. Я никакого неудобства не ощущаю. Арабских мальчиков с малых лет так одевают. Нет, и в Европе, и даже в арабской стране я могу одеваться, как угодно. У меня достаточно много европейской одежды. Но в Омане я веду дела по бизнесу только с арабами. Если хозяин, то есть я, придет в офис или на саму разработку нефти в джинсах, это может вызвать неуважительное отношение к нему не только сотрудников, но и рабочих на буровой. Мне, конечно, никто слова не посмеет сказать, – хмыкнул он. – И все-таки, так мне удобней с ними общаться. Надо сохранять свой статус. Хозяина должны не только бояться, но и уважать.
– Ты, стало быть, хозяяяиин, – протянула Лиза. – Ну, понятно.
– Я владелец очень крупных залежей нефти в разных странах. Даже в Саудовской Аравии у меня есть скважины. Это я тебе не ради хвастовства, просто, для сведения, – спокойно произнес Самир, продолжая опять нестись по шоссе с огромной скоростью. – Только для тебя, Лизонька, я не владелец и не хозяин. Так что тебе не надо меня бояться. Мне за глаза хватит чисто человеческого уважения.
– Ну, если бы ты не вызывал во мне уважения, я бы никогда не села к тебе в машину, – улыбнулась Лиза. – Только эта самая твоя дид-шаха, – с некоторым трудом произнесла она, – белого цвета. Это же на один день. Замучишься стирать и гладить. Жены твои в Дубае, кто тебе здесь стирает и гладит? Не сам же, – насмешливо поинтересовалась женщина.
– Ой, – рассмеялся Самир, – жены мне и дома не стирают. И не готовят еду. На это есть слуги. А у моих женщин две главные задачи – воспитание детей и ублажение своего супруга.
– Надо же, – хмыкнула Лиза. – Думаю, для тебя вторая задача гораздо важнее.
– Ошибаешься, – сверкнул в её сторону своими глазищами араб. – Я очень люблю своих девочек. Дети должны расти в любви. За ними надо не просто следить, чтобы были накормлены, напоены, не упали, не расшиблись. С ними надо заниматься, разговаривать. Учить чему-то новому. Дети должны гармонично развиваться. А чтобы нравится супругу, женам надо холить и лелеять свое тело. Делать массаж, маникюр, что там ещё даже и не знаю. Хвала Аллаху моим женам не надо ходить в салоны красоты. Они вызывают специалистов на дом. А я потом оплачиваю их счета.
– В этом плане арабским женщинам остается только позавидовать, – вздохнула она. – А у нас готовка, стирка, уборка. Ещё и на работу ходить надо.
– Зато русская женщина всегда единственная жена у своего мужа, – пожал плечами Самир. – Вы же на другое не согласитесь.
– Хорошо, дома у тебя есть слуги, а здесь в Омане, кто для тебя все делает?
– Здесь у меня тоже есть слуги. Они следят за домом, когда меня нет. И обслуживают меня, когда приезжаю.
– Красиво жить не запретишь, – ехидно произнесла Елизавета. – А когда ты учился в России и жил в общежитии, у тебя же не было слуг. И вообще, почему ты жил в общаге, а не на съемной квартире, например? Раз ты такой богатый.
– Вопрос, конечно, интересный, – прищурился Самир. – Я правильно выразился? Вот, где бы я нахватался всех таких фраз, если бы жил на квартире? Для изучения языка мало иметь учителя. Необходимо ежедневное, постоянное общение с русскоговорящими людьми. Согласна?
– Конечно.
– Я восемь месяцев прожил в общежитии для иностранных студентов. Там все говорят на своем родном языке. По-русски только на занятиях. Когда я уже приступил к основной учебе, близко сошелся с двумя парнями. Мы стали настоящими друзьями, и я напросился жить к ним в комнату. Вот, это была настоящая школа.
Что касается, кто мне стирал? – улыбнулся он. – Я просто нанял женщину, которая два раза в неделю забирала мое белье и приносила чистое и выглаженное. У меня даже было свое постельное белье. Потому что в общежитии меняли раз в неделю или раз в десять дней. Не помню точно. Меня такое не устраивало. А ещё, – Самир хохотнул, – у меня было свое пуховое одеяло. Ребята надо мной угорали. А я сильно мерз.
– А зачем ты вообще в Россию поехал учиться? – поинтересовалась Лиза.
– Хм, – задумался тот. – Я полмира объездил до этого. А в России не бывал. Для меня это была ничуть не меньшая экзотика, чем для тебя арабская страна. Хотел увидеть настоящую зиму. Понять, кто такие русские? Изучить язык. Так что, ничего странного.
Лиза была удовлетворена его ответами. И некоторое время они ехали молча.
– Вот, видишь ворота? Это въезд в старый Маскат, – указал Самир на сооружение посреди дороги.
– Почему так называется – старый Маскат?
– Ага, тогда чуть истории, пока мы едем, – откликнулся он. – До прихода к власти нынешнего султана Кабуса, отдельно существовали два государства. Султанат Маскат и имаман Оман. В 1970 году Кабус устроил тихий, бескровный государственный переворот. Вынудил отца написать отказ от власти в пользу сына. Новый султан соединил два этих государства в одно. И назвал его султанат Оман.
Надо сказать, что по сравнению с отцом, нынешний султан оказался более образованным и прогрессивным. Тогда в Омане стали строиться дороги, школы, мечети. До его прихода к власти в стране был всего один километр асфальтированной дороги, которая вела во дворец султана. Кабус бен Саид Альбусаид занялся просвещением народа.
Он, кстати, относится к пятнадцати самым богатым правителям мира. Мечети вообще полностью за свой счет строил. Живет он в своем дворце в старом Маскате. Мы обязательно его посмотрим. Только ворота, конечно, – усмехнулся Самир. – Дальше нас не пустят.
Они уже въехали в город. Вот здесь, на набережной красивой, изогнутой бухты, народу было очень много. Что Лизу удивило. Самир с трудом нашел место для парковки. Они вышли из машины и направились в сторону восточного рынка.
– Здесь в основном живут не очень богатые арабы, индусы и эмигранты из неразвитых стран, – пояснил мужчина. – И всегда много туристов. Чтобы посмотреть на дворец Кабуса, на старую крепость, на яхты султана, стоящие в бухте. Зайти на базар. Купить сувениры.
Лиза удивленно крутила головой и на какое-то время потеряла из виду Самира. Она в растерянности остановилась. Арабов в белых одеждах было полно. Он вынырнул из толпы, как черт из табакерки.
– Лизонька, ты не отставай. Потеряешься в такой толпе, – тихо произнес он и неожиданно взял её за руку. – Я же с ума сойду. Не пугай меня.
Рука у него оказалась мягкой и теплой. Лиза почувствовала, что Самир слегка поглаживает её пальцы. И она ответила ему легким рукопожатием. Они внимательно посмотрели друг другу в глаза и поняли больше, чем было сказано.
Наконец, они дошли до рынка. Бесчисленное количество лавочек, где торговали всем на свете. Самир уже стоял только позади неё, чтобы она не потерялась. Лиза в изумлении остановилась перед лавкой, где торговали безумно красивыми женскими нарядами. Шаровары, короткий топик. Все отделано сияющими камушками. И они были прозрачны. Видимо, были предназначены для танцовщиц живота. Самых различных цветов. Она не могла оторвать глаз.
– Хочешь, я тебе такой наряд куплю? – с улыбкой поинтересовался Самир.
Лиза насмешливо глянула на него и пошла дальше. Её поразило, что торговали только мужчины. Ни одной женщины-продавца. Остановилась перед лавкой с сувенирами.
– Лиз, – предложил араб, – ну, что-нибудь давай купим. Что ты хочешь?
– Я хочу кальян.
– Кальян. Зачем он тебе? – изумленно поинтересовался Самир.
– Нет, не настоящий, а сувенирный. Маленький. Чтобы я его поставила в сервант и друзьям хвасталась. Или таких маленьких нет?
Самир что-то сказал продавцу. Тот предложил им зайти в лавку и показал, каких размеров есть кальяны. Лиза выбрала самый маленький. Но Самир предложил чуть побольше. Сказал, что он даже рабочий. Только надо уметь пользоваться.
– А сколько он стоит? – поинтересовалась Лиза.
– Я скажу в оманских реалах, ты поймешь?
– Ты мне в долларах скажи.
– Я тебе в русских деньгах скажу, – усмехнулся Самир. – Это копейки.
– Ладно, тогда бери, – согласилась она.
Когда они вышли на улицу, уже стемнело. Все кругом светилось и сверкало разноцветными огнями. Сели в машину и направились ко дворцу султана. Потом Самир повел её на какую-то смотровую площадку, с которой вечерний город просматривался сверху.
Араб увлеченно рассказывал про старинную крепость, про яхты султана, про что-то ещё, но Лиза смотрела только на него. Как двигаются его губы, как он улыбается, как горят его безумно красивые глаза. «Неужели я ему совсем не нравлюсь, – с болью думала женщина. – Почему он больше не берет меня хотя бы за руку».
Довезя её до дому, Самир отказался зайти и очень быстро уехал. Лиза была в отчаянии. Она влюбилась. Влюбилась и не знала, что с этим делать.
Глава 5
На следующий день Елизавету разбудил звонок Маши. Она интересовалась, как дела? Не скучает ли подруга? Сообщила, что они с Джеки возвращаются завтра рано утром. А Томас сразу из Дубая летит в очередную командировку и, наверное, надолго. Спросила, появлялся ли Самир?
Лиза пообещала все рассказать, когда они вернутся. Дамы попрощались, и она отправилась в ванную. Все-таки в Омане было очень жарко. Душ приходилось принимать по два раза в день.
Без всякого настроения она позавтракала и решила сходить в бассейн. По всей видимости, арабскому шейху наскучило «работать» гидом. Коли так поспешно уехал вчера. Обычно, он сообщал о программе на завтра.
Звонок телефона раздался, когда она уже стояла на пороге дома. И была в соответствующем наряде. Шорты, легкая свободная рубаха, пляжные сланцы. В руках сумка с полотенцем.
– Добрый день, Лиза, – раздался уже до боли знакомый голос. – Что-то мы вчера не договорились, куда едем. Я хочу свозить тебя в райский оазис Вади Шааб. Это место считается одним из красивейших на планете. И расположено в горах. Слышала о таком?
Честно говоря, Лизе уже никуда не хотелось ехать. Она с удовольствием провела бы время с Самиром один на один. Может быть, в прибрежном кафе или пабе. Просто так. За легкой беседой.
– Самир, – сказала женщина, – а ты ещё не устал меня развлекать? Я себя уже неловко чувствую. Навязала тебе свою подругу Мария.
– Тааак, – протянул он, – надо полагать, что это ты от моего общества устала. А я уже настроился. Очень жаль, что у тебя нет желания туда съездить. Вряд ли ещё раз удастся такую красоту увидеть.
– Нет, я этого не говорила, – ответила та, вмиг испугавшись, что Самир сейчас положит трубку. – Я просто не совсем готова. Подъезжай тогда минут через сорок.
– Договорились.
На второй этаж Лиза влетела мухой. Открыла шкаф и стала думать, что надеть. Потом решила, что если едут в горы, удобнее надеть брюки. Надо ещё успеть навести макияж. Когда подкрашивала ресницы, вдруг представила, как Самир будет скакать по горам в своем балахоне, и усмехнулась. Из нарядов были выбраны белые брючки и кофточка с ручной вышивкой, которая завязывалась на талии. Это подчеркивало её стройную фигуру.
На улицу Лиза вышла на пятнадцать минут позднее, чем договаривались. Самира на парковке у дома не было. Стояли три машины. Голубой автомобиль прислуги. Ещё, чей-то белый. И маленький спортивный Порш. Возле которого возился, парень в джинсах. Лиза глянула на часы и расстроилась.
– Ну, и ладно, – громко сказала она и направилась к калитке.
– Лиза, ты меня не узнала? – послышался голос Самира.
Женщина удивленно оглянулась. Возле Порша стоял он. В джинсах и расстегнутой на три пуговицы рубашке. Впервые она увидела Самира без ихрама на голове. Густые слегка вьющиеся волосы сзади закрывали шею. Как он был красив. Широкие плечи, узкие бедра, длинные ноги. «Господи, – невольно подумала Лиза, – ну, зачем такую ладную мужскую фигуру под балахоном скрывать?» Она медленно двинулась ему навстречу.
– Тебя невозможно узнать, – произнесла ошеломленная женщина. – И машина другая.
– Порш легкий и быстрый. В горы на нем удобнее добираться, – улыбкой произнес он, открывая дверцу двухместного автомобиля.
– В связи с чем, такие разительные перемены во внешности? – иронично поинтересовалась Лиза.
– Ну, – весело повел он глазами, – может, я хотел произвести на тебя приятное впечатление. Все-таки, тебе привычнее видеть мужчину в брюках. Хотел тебя сразить.
– Считай, что тебе это удалось, – усмехнулась она, никак не ожидавшая услышать от Самира таких слов.
Арабского шейха сегодня вообще было не узнать. В европейской одежде он даже двигался по-другому. Обычно, в своей дидшахе движения у Самира были плавные, неторопливые. Сейчас, энергия била из него ключом. Правда, Лиза пережила чуть ли не ужас, с какой скоростью он гнал свой спортивный автомобиль.
– А сколько времени туда ехать? – поинтересовалась она, вцепившись в ручку так, что пальцы занемели.
– Около двух часов. Но на этой машине доберемся быстрее.
До горной деревеньки доехали часа за полтора. С одной стороны поселка были неприступные скалы, а с другой огромные банановые плантации.
– Здесь в основном живут фермеры, – пояснил Самир. – Знаешь, почему это место называют оазисом?
– Нет, конечно.
– В Вади Шааб удивительное сочетание неприступных скал и буйства природы. А между скалами расположены семь уникальных озер. И текут маленькие речушки с пресной водой. Кстати, – лукаво сказал араб, – экскурсия в эти места стоит больших денег.
– Ты намекаешь, что я должна заплатить тебе? – весело спросила Лиза.
– Заноза же ты, Елизавета, – покачал головой Самир. – Я просто хочу показать тебе чудо посреди пустыни. За скалами сразу начинается настоящая пустыня. Песок, песок, песок и палящее солнце.
Самир въехал во двор какого-то дома. Видимо, там жили его знакомые. Навстречу вышел хозяин в светло коричневой дидшахе и арабской беретке, вышитой золотыми нитями. Они обменялись радостными приветствиями и обнялись. И тут же из дома высыпала куча ребятишек и женщина. Дети подскочили к Самиру и о чем-то галдели. Тот отвечал им, гладил по головам. Затем, подошел к машине и вытащил довольно большую сумку. Отдал её старшему мальчику. Дети с радостным визгом отправились в дом.
Он представил Лизу хозяевам. Те стали приглашать гостей в дом. Но Самир о чем-то переговорил с ними и, как видно, отказался. Взял Лизу за руку и сказал: «Пошли».
– А что за сумку ты им передал? – поинтересовалась Лиза.
– Так подарки детям, гостинцы. Пусть порадуются, – ответил тот. – Семья Наджиба живет очень небогато. Я сказал, что мы с тобой зайдем позднее. Сейчас Бахия угощения готовить начнет. Отказываться нельзя. А мы с тобой пока прогуляемся. Хорошо?
– Конечно.
Самир повел Лизу по изогнутой тропке вначале вниз. Потом вверх. Дорога оказалась нелегкой. Но он так нежно поддерживал свою спутницу, что ей было необыкновенно приятно, и женщина не чувствовала усталости. Несколько раз Лизе пришлось спрыгивать с уступа прямо Самиру в объятия. И никого вокруг. Ни единой души. Лиза так надеялась, что поймав её, Самир, наконец, подарит ей поцелуй. Увы, этого не случилось.
Наконец, они вышли на какую-то смотровую площадку на высокой скале. Внизу озеро с прямо таки лазурной водой. Такой прозрачной, что даже с высоты просматривалось дно. И небо над всей этой красотой голубое, голубое. Без единого облачка. На самом берегу озера огромные пальмы. Как они росли прямо у подножья скал, с обеих сторон озера, было не понятно.
– Посмотри, а вот там видно Оманский залив, – сказал Самир, указывая рукой направо. А пальцы другой руки едва ощутимо коснулись её шеи.
Эти его нежные прикосновения сводили женщину с ума. Сегодня это случилось впервые. Самир постоянно, как бы нечаянно, прикасался к обнаженным частям тела Лизы. Кофточка была короткой. И, когда она склонилась к перилам и смотрела вниз, открылась часть спины. Она почувствовала его нежные пальцы на талии.
А глаза! Темно карие глаза Самира смотрели на Лизу с таким восторгом и обожанием, что ничего не надо было говорить. Иногда они явно загорались страстью и темнели до черноты. Она видела это, чувствовала. Но он не прижимал её, не целовал. Просто обволакивал женщину своей нежностью.
Молодые люди гуляли по скалам часа два. Затем, вернулись в поселок. Хозяйка накрыла стол для гостей на улице. Здесь оказались совершенно не понятные для неё угощения. И, хотя Лиза сильно проголодалась, арабская пища ей не понравилась. Самир же уплетал за обе щеки.
В Ocean beach приехали только вечером. Самир неожиданно остановился.
– Лиза, – обратился он к ней, облокотившись на руль, – я заметил, что ты ничего не поела. Арабская еда пришлась не по вкусу. Это понятно. Так надо тебя накормить. Это же не дело. Дома, наверное, тоже ничего не приготовлено.
– И что ты предлагаешь? Пойти в кафе или паб? Там полно народу, шум. А я, честно говоря, немного устала.
– Нет, – с хитрым прищуром ответил тот, – хочу пригласить тебя к себе в дом. Я, как говорится, всеядный. В моих холодильниках полно всякой еды. А прислуга умеет готовить все. Даже борщ, блины и пельмени. И потом, в моей квартире полно очень удобных и мягких диванов с подушками. Можешь полежать, отдохнуть.
Елизавета понимала, что Самир лукавит. За сегодняшний день они уже так много сказали друг другу откровенными взглядами влюбленных глаз. Она ни минуты не сомневалась, что последует подобное приглашение. Но, решила поддержать игру.
– Самир, – с улыбкой глядя на него, ответила женщина, – я так много узнала о жизни арабов за эти несколько дней благодаря тебе. Даже к истории султаната Оман прикоснулась. Но, то, что арабский шейх, на ночь глядя, приглашает даму к себе лишь для того, чтобы накормить и позволить ей отдохнуть на мягких диванах… – Лиза не удержалась и рассмеялась. – Это тоже арабский обычай? – невинным голосом поинтересовалась она.
Мужчина некоторое время молча смотрел на Лизу, видимо, соображая, что ответить.
– Но шейх Самир бен Махрам Шихабуддин не обещал, что дама будет отдыхать на диванах одна, – склонившись к самому уху, прошептал он, лукаво сверкнув своими глазищами.
Нажал на газ и направил машину к своему дому. Не успели они въехать во двор, как из-под земли появился слуга-индус и хотел открыть дверцу машины хозяину. Самир махнул ему в открытое окно и тот буквально растворился.
Лиза хотела что-то сказать, но Самир притянул её к себе и припал к губам женщины. Каким сладким и долгожданным был для неё этот поцелуй. Потом стал гладить её волосы, покрывать поцелуями лицо, глаза, шею. Она была удивлена таким его неожиданным порывом и отвечала на ласки.
– Самир, – прошептала Лиза, – я уж думала, арабы вообще не целуются.
– Почему? – удивленно спросил он.
– Сегодня в горах мы были совсем одни, но ты так меня и не поцеловал. Тебе же этого хотелось. Я видела.
– Лизонька, я тебе потом объясню, – весело подмигнул Самир. – Вернее, ты сама поймешь. Вот это моя территория. И здесь мы можем с тобой делать все, что угодно. А сейчас идем в дом.
Они вышли из машины во двор. Сразу было видно, что здесь живет настоящий араб. Двор выложен плиткой, на которой аккуратно лежат подушки. Небольшой диванчик. Колонны отделаны орнаментом.
Самир обнял её и повел к дверям. По размерам дом был почти такой же, как у Маши, но внутри все не так. Вся отделка в арабском стиле. Только они вошли, как послышалась арабская музыка. Видимо, музыку включил слуга. Мелодия звучала тихо и ненавязчиво. Наверх вела лестница с подсветкой.
– Какой красивый дом, – не удержалась она от замечания.
– Этот? – искренне удивился Самир. – Здесь я так, слегка колорит навел. Чтобы глазу приятно было. По-настоящему красивый и большой дом у меня в Дубае.
– Представляю, – усмехнулась Лиза.
По-прежнему не отпуская руки с её талии и целуя на ходу, он повел Лизу на кухню. Открыл огромный двухстворчатый холодильник. Служанка-индуска стояла рядом и ждала распоряжений хозяина.
– Что ты хочешь? – спросил он. – Выбирай, а Синду все приготовит.
– Да ничего особенного мне не надо. Вот, рыбу пусть пожарит. Обожаю семгу.
– А на гарнир?
– Салат какой-нибудь и все. Можно ещё бутерброд с сыром. И чай. Только не зеленый, – добавила она, выразительно глянув на Самира.
Мужчина отдал распоряжения, и они отправились наверх. Лиза захотела осмотреть дом. Она бродила, как по музею. Шикарные ковры с восточным рисунком, диваны и диванчики с подушками. Стены, дверные проемы инкрустированы арабским орнаментом. Всюду висели оригинальные светильники на цепочках. Все двери оказались открытыми, кроме одной. Но туда хозяин её не пустил. Как потом ей стало известно, это комнатка для общения с Аллахом. То есть, для молитвы. Женщинам вход запрещен. Никаких прямоугольных форм. Даже окна сверху были дугообразными.
– Давай вот здесь на диванчике посидим и подождем, когда в моей комнате стол накроют, – сказал Самир, усаживая Лизу, и тут же снова припал к губам женщины с долгим поцелуем.
– Самир, – попробовала она отодвинуться, – там твой слуга ходит.
– И что? – недоуменно уставился он на неё. – Он делает свою работу.
– Неудобно же.
– О, Аллах, – воздел он руки. – Лиза, это мой дом. Я здесь хозяин. А ты моя гостья. Даже если ты обнаженной будешь здесь разгуливать, он не посмеет поднять на тебя глаза.
– Самир, пока готовят еду, можно я схожу в ванную? Я вся взмокла, пока по горам лазила.
– Ой, прости, – ответил он, вставая. – Я совсем одурел от твоей близости. Конечно, можно. И мне тоже надо омовение сделать.
Они вышли из комнаты и Самир указал ей на двери ванной.
– Тебе сюда, а я в другую пойду. Там все есть. Шампуни, полотенца. И халаты на стене висят, – с улыбкой сказал он и чмокнул её в щечку.
Лиза вошла в ванную комнату и снова удивилась. Даже плитка на стенах, ванне и полу была с арабским узором. Здесь действительно имелось все, что нужно. На полочке бесчисленное количество шампуней, ополаскивателей и ещё каких-то баночек. Стопка полотенец разных размеров. И даже голубые шапочки с резинкой. Она забрала волосы под шапочку и встала под душ.
Обтершись мягким полотенцем, подошла к вешалке с халатами. Махровые халаты оказались тоже с цветным арабским рисунком. Она выбрала самый короткий, взяла в руки свои брючки, блузку, и выглянула в коридор.
– Самир, – тихо позвала Лиза, – ты где?
– Иду, иду, – отозвался он и подошел к ней. – Утонула в моем халате? – с милой улыбкой спросил мужчина. Подхватил даму на руки и отнес в спальню.
Комната оказалась очень большой. Налево красивая широкая кровать под прозрачным балдахином. Справа диван полукругом, конечно же, с подушками. Возле него накрытый столик. Виноград, персики, ещё какие-то фрукты. Раскуренный кальян. В комнате стоял полумрак. Горели только светильники. Самир позвонил слуге, и им принесли жареную семгу, салат и бутерброды. Ещё тарелку с чем-то непонятным, видимо, для хозяина. Где-то вдалеке тихо и чувственно пела женщина на арабском языке.
– О чем поет женщина? – поинтересовалась Лиза.
– Ну, о чем может петь арабская женщина? – улыбнулся Самир, – о любви и преданности своему мужчине.
Пока они ели, он бросал на Лизу просто обжигающие взгляды. Вскоре тарелки с остатками еды слуга унес. Самир приподнял её, как пушинку, усадил к себе на колени верхом и стал по ягодке угощать виноградом. Елизавета подчинялась ему, как завороженная. Голова кружилась от его ласк. Халат распахнулся, а нежные, чувственные руки Самира гладили её тело. Скользили по спине, ягодицам и прижимали к себе. Губами он осторожно захватил розовый сосок её груди. Такого возбуждения женщина не испытывала ещё никогда. Она ощущала себя в другом измерении.
Лиза даже не поняла, как очутилась на кровати. Она закрыла глаза и почувствовала невыразимый восторг и наслаждение. Но, безумный темперамент мужчины несколько ошеломил её. Самир не просто овладевал женщиной, казалось, он подчинял Лизу себе. А на пике своего экстаза, вдруг быстро заговорил на арабском. Причем, произносил жестко, и это мало походило на нежное признание. Она открыла глаза и увидела, что он буквально сжал зубы, чтобы не закричать.
– Лизонька, – спросил он через пару минут, ласково прижимая её к себе, – я тебя напугал? Что ты лежишь, сжавшись в комочек? Я сделал тебе больно?
– Больно? Нет, – тихо ответила она. – Напугать не напугал, но удивил точно.
– Ну, прости. Я в такие моменты не могу себя контролировать, – прошептал Самир, покрывая её лицо самыми нежными поцелуями.
– А что ты говорил? И почему по-арабски?
– Ммм, – хитро улыбнулся тот, – будем считать, что это непереводимая игра слов.
– Самииир! – капризно протянула Лиза.
– Лиз, когда человеку очень больно или безумно хорошо, он автоматически переходит на родной язык. Я испытал такой восторг, – прошептал он, – потому перешел на арабский.
– А что ты говорил?
– Зачем тебе это знать? Я не помню, – хитро прищурился Самир.
– Врешь. Переводи, давай.
– Ну, ладно, – усмехнулся он. – Сказал, что теперь ты моя. Принадлежишь мне и я твой властелин.
– Ничего себе, – возмутилась женщина. – Прям, так и властелин?
– Лиз, это сказано в запале, в экстазе. Не обращай внимания.
– Стало быть, я теперь твоя рабыня? – насмешливо спросила Лиза.
– Глупости. В данный момент, ты моя богиня, – ответил он, – откидывая с неё легкое одеяло. – О, Аллах, какое у тебя тело, – с восторгом произнес Самир, сверкая горящими глазами. – Моя б воля, запретил бы белокожим женщинам загорать.
– Господи, да почему?
– Посмотри, вот здесь ты уже загорела, – сказал он. – А грудь, которая была под купальником просто ослепительно белая и нежная, – продолжил Самир, беря в ладонь маленькую грудку Лизы и покрывая её поцелуями. – Зачем портить такую красоту? Это же безумно возбуждает.
– Ну, так взял бы себе одной из жен белокожую женщину. Что тебе мешает? Арабы ведь женятся на иноверках.
– Женятся, – согласно кивнул Самир. – Только не в нашем роду. В молодости, я бы благословение родителей не получил. Портить отношения с семьей ради получения сексуального удовольствия? Нет, это не по мне. Сейчас, когда я уже имею трех жен и семеро детей арабской крови, они бы возражать не стали. Но, ты же не пойдешь ко мне четвертой женой, – лукаво заметил он.
– Конечно. Да я бы от ревности умерла, – возбужденно ответила Лиза.
– Вот видишь. А я тебя хочу в жены. Кстати, – совершенно серьезно произнес мужчина, – я не шучу. Мне так обидно, что фактически ничего не могу тебе дать.
Елизавета до сих пор не могла поверить, что все это происходит с ней. Она, а рядом нежный и страстный, безумно красивый шоколадный мужчина. Совсем недавно, даже в самой невероятном сне не могла бы себе этого представить. Лиза гладила своей невесомой ручкой по его мощной груди, с густыми черными кудряшками и казалось, она водит по бархату.
– О, Аллах, Милостливый и Милосердный, – буквально простонал Самир, – не суди меня строго. Глаза этой женщины свели твоего раба с ума. Я утонул в них и потерял разум.
– Ты что, молитву читаешь? – с улыбкой поинтересовалась Лиза.
– Эти слова я говорю для тебя, – ответил он, прижимая её к себе. – Можешь думать обо мне, что угодно. Но я уже давным-давно не смотрю в сторону чужих женщин. И вдруг, ты. Я сам от себя такого не ожидал, – вздохнул Самир и покачал головой. Он немного помолчал и продолжил. – Думаешь, почему приходил на встречи с тобой в дидшахе? Я одевал её на себя, как кольчугу. Как пояс верности, прости, за такое сравнение. Сопротивлялся твоим чарам, сколько мог.
– А причем здесь дидшаха?
– Да потому, что в этой одежде я ощущаю себя арабским шейхом. Который не может себе позволить проявить слабость. Умеет сдерживать эмоции. Не получилось. – А вообще-то, – с лукавым прищуром добавил он, – это ты меня соблазнила.
– Ну, здрасьте вам, – возмутилась Лиза. – Когда это я тебя соблазняла?
– Лизонька, у тебя чистые, искренние глаза. А ты смотрела на меня с таким обожанием и восторгом, никто бы устоял, – шутливо нахмурив брови, сказал Самир. – Ты меня загипнотизировала.
– Надо же! Это ты меня своими черными глазищами гипнотизировал с первой встречи в пабе.
– Ладно, ладно, – улыбнулся он, обнимая Лизу. – Конечно, я виноват во всем. Только в первый день, когда я тебя с Машей в пабе увидел, никаких греховных мыслей мне и в голову не приходило. Я просто сидел и любовался белокурой девушкой с голубыми глазами. Даже, если я там оказался один, никогда бы к вам не подошел. Это уж, когда я увидел тебя возле калитки, проводил до дому, поговорил с тобой…
