Текст книги "Арабская сказка (СИ)"
Автор книги: Татьяна Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Вы вообще-то представляете, в чей дом пришли? – наконец, подал голос господин мэр. – Сейчас я вызову полицию, и у вас будут большие неприятности.
– Не думаю, – усмехнулся Самир. – Хозяйка сама открыла нам дверь. Мы не через окно вошли. – Он подошел к столу, и, приоткрыв кейс, достал оттуда ноутбук. – Присаживайтесь, пожалуйста, Юрий Денисович. Разговор, полагаю, будет долгим.
Сергей вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что ещё находится в чемоданчике. Но, ему это не удалось. По всей видимости, он рассчитывал увидеть там пачки денег. Парень беспокойно ерзал на стуле. Глаза горели нетерпением.
Между тем, Самир не спешил. Он тоже присел к столу и продолжил:
– Интересное кино мы посмотрим чуть позднее. А сейчас, меня волнует такой вопрос. На каком основании, ваш сын препятствует выезду моей дочери, Катерины с сыновьями, на ПМЖ в Дубай? У меня есть документ, написанный им, что мальчики не являются его детьми.
– Это не документ, а пустая бумажка, – возразила Валентина Ивановна, мельком глянув на расписку. – А вот на запрет вывоза этих детей, Сергей имеет полное право, – громко произнесла она, выходя из комнаты и быстро возвращаясь с какими-то бумагами. – Читайте внимательно, – победоносно воскликнула женщина, протягивая их Самиру. – Это результат генетического теста. Официальный документ со всеми подписями и печатями.
– Ага, – удовлетворенно произнес мужчина, изучая бланк. – Стало быть, вы с самого начала знали, что Самирчик и Санечка ваши внуки. Знали, что ваш сын отказался от собственных детей и поддерживали его. Он бросил малышей на произвол судьбы и не вспоминал об их существовании, пока не запахло материальной выгодой, – лукаво щурясь, продолжил тот.
– О какой выгоде вы тут болтаете? – продолжала возмущаться женщина. – Вначале, эта малолетняя шлюха, Катька, женила на себе нашего ребенка. Потом, родила каких-то чернокожих пацанчиков. Конечно, мальчик растерялся и не мог поверить в невероятную историю, которую поведала нам её распутная мать, Елизавета. А генетический анализ мы без ведома сына сделали. Он и не знал ничего.
– Я бы попросил подбирать слова, при упоминании моей законной супруги и дочери! – сверкнул глазами, арабский шейх. Он нервно застучал пальцами по столу. Презрительные слова дамы привели его в бешенство. – Не знал он, видите ли. С какой стати тогда он с меня откуп затребовал? А, теперь, ближе к делу, по поводу растерянности вашего "ребенка", – продолжил он, всеми силами, стараясь держать себя в рамках приличия. – Мне хорошо известно, что на основании федерального Закона номер 59-Ф3, один из разведенных супругов имеет право наложить запрет на вывоз детей за границу. Но, в силу того же Закона, второй родитель, может подать в суд для оспаривания. Что мы и намерены сделать в ближайшее время. Катя собирается не только отменить необоснованный запет, но и подать заявление на лишение Сергея родительских прав.
– С какого такого перепугу? – презрительно фыркнул "уважаемый" мэр. – Какие доводы она намерена предъявить? Мой адвокат просто вытрет об неё ноги.
– Неужели? – насмешливо поднял брови Самир. – Надеетесь, вам поможет кандидатство в губернаторы? Это, вряд ли. Российский суд не принимает во внимание доказательства в виде аудиозаписей, – уверенно произнес он, – а видеозаписи рассматриваются. Думаю, самое время включить ноутбук.
Просмотр ролика, который действительно сделал Майкл, во время прихода экс-мужа Кати в её дом, привел Юрия Денисовича и его супругу в состояние шока. Как говорится, из песни слов не выкинешь. Их сын предстал перед родителями во всей красе. Он сам подтвердил, что ему нужны не дети, а только деньги.
– Вы намерены шантажировать меня крахом политической карьеры? – возмутился мэр.
– О, Аллах, – демонстративно провел Самир ладонями по лицу. – Спаси и сохрани меня, Великий и Всемогущий от подобного греха. Меня ничуть не волнует ваша карьера, – ехидно заметил он. – Баллотируйтесь вы, хоть в президенты. Но, я сделаю все от меня зависящее, чтобы мельчайшие подробности этого суда стали достоянием гласности. Как иностранный подданный, имею право пригласить на заседание не только представителей российских СМИ. Но, и зарубежных журналистов. А на суде, уверен, вскроется очень много неприятных фактов из жизни вашего сына, как то, – начал мужчина перечислять:
– Он с первого дня не признал детей своими, отказался платить алименты на содержание мальчиков, ни единожды задерживался с наркотиками, о чем свидетельствуют протоколы в отделении полиции. Был в свое время отчислен из института и до сих пор нигде не работает. Стало быть, не может содержать детей. Кроме того, – Самир достал из кейса бумагу и положил её на стол. – Дал свое письменное согласие, в случае получения в качестве выкупа миллиона евро, официально отказаться от прав на мальчиков. Надеюсь, суду будет достаточно этих аргументов для лишения Сергея Юрьевича родительских прав.
В комнате, после его слов на некоторое время воцарилась полная тишина. Отец с матерью внимательно вчитывались в текст, написанный их сыном. Холеное, упитанное лицо тюменского мэра постепенно начало багроветь. Он встал, подошел к Сергею и отвесил тому увесистый подзатыльник.
– Сей момент подписываешь все нужные бумаги, – буквально прохрипел он. – А уж потом, мы с тобой разбираться будем. Отца позоришь? Совесть совсем пропил или раскумарил.
– Пап, ну, че ты? – жалобно проблеял сынок. – Я хотел, как лучше. Что для этого шейха какой-то миллион? А меня же за долги на шнурки парни порежут. Тебе родного сына не жалко?
– Да, я тебя сам на части порву, паршивец! – вскричал отец. – Подписывай, я сказал! У вас с собой этот документ? – обратился он к Самиру.
– Естественно, – согласно кивнул тот, доставая бумагу. – Одна подпись, и мы исчезаем.
– А что это за текст на английском? – поинтересовался, явно поникший парень, глядя на бланк.
– Международный документ должен составляться с переводом, – объяснил Майкл. – Думаешь, в арабской стране, кто-то будет ломать голову над разбором русской кириллицы? Подписывай, не вякай.
С кислым выражением лица, парень поставил свою закорючку.
– Надеюсь, нам теперь не предстоит встреча с вами в суде? – с надеждой спросил Юрий Денисович, когда гости уже стояли возле выхода.
– Пока, да, – заверил его Самир. – Но, в дальнейшем, я посоветую дочери, таки, лишить Сергея прав на моих богатых наследников. Как бы, на старости лет, вашему сыночку не пришло в голову взыскать с них алименты на свое содержание. Честно говоря, меня поражает, если вы из единственного сына не смогли воспитать достойного мужчину и отца, можно ли вам доверить руководство таким огромным регионом, как Тюменская область? За сим, прощайте, – насмешливо помахал он рукой.
Домой Самир вернулся один. По выражению его лица, о результатах посещения семьи Попандопуло, можно было уже не спрашивать. Лиза и Катя поняли, что шейх пришел «со шитом». Но, тем не менее, дочь не удержалась, чтобы не высказать ему свои претензии:
– Скажи, а зачем ты с собой Майкла везде таскаешь? – спросила она у Самира.
– Ну, как тебе сказать? – недоуменно уставился он на девушку. – Для моральной поддержки, что ли. Он в курсе происходящего и по-русски понимает. Какие вопросы могут быть? Чем ты не довольна?
– А что хорошего? – фыркнула та. – Мне не нравится, что ты посвящаешь совершенно посторонних людей в наши семейные тайны. Уверен, что Михаил не поделится гнилой информацией с вашими сотрудниками в Дубае? И начнут твои подчиненные сплетничать у тебя за спиной. Злорадствовать и косточки нам всем перемывать.
– Катенька, – громко воскликнул Самир, – Майкл никогда на такое не решится. Он много лет живет в Эмиратах. Прекрасно знает наши законы. В мусульманской стране поднимать голос против вышестоящего руководителя, не принято. Если он насчет меня или членов моей семьи только заикнется, мне доложат в тот же миг. Шторма в компании не любят, побаиваются и завидуют.
– С чего бы это? – изумилась девушка.
– Никто понять не может, с какой стати иноверец сделал такую головокружительную карьеру, – усмехнулся отец. – Был никому не известным крючкотвором в офисе, и вдруг, оказался помощником самого хозяина. На непонятном никому языке мы с ним переговариваемся. Русского то люди не понимают. А потому, многие с радостью попытаются его "слить" мне.
– Так Майкл то не мусульманин. Родился в России, вырос в Америке. А русские, к твоему сведению, начальников априори не любят. Никогда не упустят случая насолить руководителю. Даже, если он ничего плохого не сделал. Вот так вот, – победоносно заключила она.
Самир с улыбкой глянул на дочь и ничего не ответил. Они с супругой направились в свою комнату, где он намеревался рассказать подробности посещения семейства Сергея. Выслушав мужа, она только покачала головой.
– Красиво ты их на лопатки уложил. Молодец, – прижалась Лиза к его плечу. – Да, я в тебе и не сомневалась.
– Не преувеличивай. Все оказалось проще, чем я думал. Этот парень – пустое место. А вот его отцу, есть, что терять. Для мэра негативный пиар перед выборами опасен.
– Неужели, ты действительно стал шумиху поднимать, если бы суд состоялся?
– Обязательно, даже не представляешь, какую волну бы поднял. Картина Айвазовского тихо отдыхает в стороне, – кивнул тот. – Знаешь, вот, ненавижу таких мажоров, как Сергей, – вздохнул Самир. – Раздражает меня эта "золотая" молодежь. Ну, запросил бы с меня 100–200 тысяч, я и напрягаться бы не стал. Отдал без вопросов. А то ведь миллион ему подай. Губа не дура.
– А что ты хотел? У нас дети олигархов и высокопоставленных чиновников, считай, вне Закона стоят. Им все можно. Они же не знают, что такое самим заработать.
– Собственно, – усмехнулся муж, – меня, в свое время, тоже можно было отнести к этой категории молодых.
– Как это?
– Нууу, так, – задумчиво протянул Самир. – Волей Аллаха, я родился шейхом. А это значит, даже, когда лежал ещё в пеленках или сидел на горшке, с принадлежащих мне по праву наследования нефтяных разработок, уже текли потоки прибыли на мой личный счет. По достижению совершеннолетия, я мог тратить деньги по своему усмотрению. На образование, на женитьбу, на что угодно. И сумма, должен тебе признаться, накопилась немалая. Мне бы до конца жизни хватило. А так же, моим детям, внукам и правнукам. И в обозримом будущем, эти нефтяные потоки не иссякнут. С каждым годом их размер только увеличивается.
Елизавета внимательно посмотрела на супруга. Встала и отошла к окну, вглядываясь вдаль. Чувствовалось, что женщину мучит, какой-то вопрос, который она боится задать мужу. Самир понял это и терпеливо ждал объяснений. Наконец, она решилась и присела к столику, на котором стоял её ноутбук.
– Тогда мне не совсем понятно, – сказала Лиза, включая компьютер, – для чего ты работаешь и расширяешь свой бизнес? Жил бы спокойно, если тебе денежка и так капает. Меня настораживает именно твоя принадлежность к клану шейхов, – задумчиво произнесла она, выискивая что-то на мониторе.
– Почему бизнес расширяю? – пожал тот плечами. – Да, потому, что я жадный, – возбужденно сказал он. – Только не до денег, а до ЖИЗНИ жаден. Не умею я сидеть, сложа руки, и просто плыть по течению, умиротворенно покачиваясь на волнах нефтедолларов. Хотя, многие шейхи именно так и делают, – Самир сжал кулаки и что-то тихо пробормотал по-арабски. – От безделья, мозг человека усыхает. Я люблю риск, люблю авантюру, если хочешь. Вкладываю деньги и в другие производства. Иногда балансирую на грани и даже проигрываю. Но, к счастью, могу себе это позволить. Я просто живу полноценной жизнью и получаю от этого удовольствие.
– Кстати, об удовольствии, – иронично хмыкнула Лиза. – Видишь ли, – продолжила она, двигая мышкой, – недавно на Ютубе мне попался на глаза ролик о неком арабском шейхе. Очень бы не хотелось, чтобы мой супруг оказался подобным чудовищем. Если честно, очень этого боюсь.
– Давай, показывай, что тебя напугало, – Самир подошел к женщине и уставился на монитор.
Лиза, наконец, нашла, что искала и пустила запись. Из компьютера лилась песня, то ли на арабском, то ли на турецком языке, в исполнении женщины. Рядом с исполнительницей сидел мужчина в темной дидшахе и ихраме. Ролик назывался «Арабскому шейху понравилась певица». Диван, на котором они сидели, сплошь был завален долларами. Сзади, шейху периодически передавали очередные огромные пачки купюр, и он разбрасывал их по сторонам. Певица продолжала петь, а кавалер осыпать её деньгами. В один момент шейху поднесли зажигалку, и он прикурил от купюры. Вдали мелькнула группа сидящих за столом мужчин, тоже в национальных арабских одеждах. Шейх млел от удовольствия. И все кругом тоже улыбались.
Самир некоторое время, насмешливо прищурившись, смотрел на экран, затем выключил показ.
– А что тебе не понравилось? – удивленно спросила супруга. – Запись больше семи минут длится.
– Так вот, что ты отыскала, – глубоко вздохнул мужчина и отвел глаза в сторону. – Я видел этот ролик. Скажу больше, – глухо продолжил он, – я знаком с этим человеком лично.
– Неужели? – изумленно вскинула она брови и попыталась поймать взгляд супруга. – Он твой приятель? Тоже из Эмиратов?
– Нет, – помотал головой тот. – Хафиз живет в Саудовской Аравии. Между прочим, он шейх из королевской семьи. А съемка сделана в Кувейте. Певица турчанка.
– Даааа, – задумчиво протянула Лиза. – Красиво жить, конечно, не запретишь. Жаль, в твоих папках нет записей, где ты купаешься в долларах. Наверное, это безумно приятно, выставлять напоказ свое богатство. Здесь вся суть арабских шейхов на лицо. Да, он ещё и пьян. А, как же заповеди Аллаха и Пророка Мухаммада? Этот человек, наверное, тоже по нескольку раз в день совершает Намаз.
– Лизок, я ведь не сужу о сущности всех русских на основании отдельных примеров. Мне больно на это смотреть. Каждый живет, как считает нужным. Я разговаривал с ним по телефону после просмотра этого ролика. Поинтересовался, зачем ему надо было выставлять все это безобразие на показ всему миру?
– И что он тебе ответил?
– Мои деньги. Куда хочу, туда и трачу. Лизонька, этого человека стоит просто пожалеть.
– С какой стати? – вытаращила глаза супруга. – Он сам, как и его дети, внуки, уж точно до конца жизни обеспечены.
– Причем здесь это? – раздраженно спросил Самир, вскакивая с места. – Хафиз одержим пороком. И не понимает, что до конца своей жизни грехи не успеет отмолить. А, значит, его карму Аллах снизошлет именно на его потомков. Им придется за отца и деда отрабатывать. Вот, их то и стоит пожалеть. Я тоже далеко не самый праведный мусульманин, – развел он руками, – но, рисковать судьбой детей, ни за что не стану. Неужели ты думаешь, что все шейхи одинаковы? – подошел муж к Лизе и нежно обнял. – Сам не безгрешен, но никогда не покупал любовь женщин. Я их обхаживал, завоевывал. Иногда, наверное, не был с ними до конца честен, но долларами не осыпал. Не так ли, Лизок?
– Да, в море купюр ты меня, конечно, не топил, – заметила женщина. – Но, и особой бережливости в тебе не наблюдается.
– Так я могу себе позволить жить в хорошем достатке. Что в этом плохого? Но, я не транжира. Деньги умею считать. Поинтересуйся у американцев или европейцев – кто за границей больше других сорит деньгами? Арабы и русские. Хотя, и в арабских странах, и в России, огромное количество людей проживают не только в нищете, а даже за чертой бедности.
– Это так, – согласила Елизавета.
– Как человек живет и распоряжается своим капиталом, зависит, наверное, от воспитания. Потому, я и хочу воспитывать своих внуков сам. Во всяком случае, попытаться вложить в мальчишек самое лучшее, что есть во мне. Ты ведь читала Коран на русском. Если четко придерживаться его законов, плохим человеком не будешь. Согласна?
– Ну, да, – кивнула женщина.
– А потому, оставь все страхи, доверься своему супругу, – с улыбкой продолжил Самир, прижимая её к себе. – И, давай подумаем, как нам быстро оформить документы и отправиться, наконец, домой. Там нас давно ждут.
Глава 20
Елизавета сидела в спальне перед туалетным столиком. Начинался новый день в Дубае. Яркий, солнечный, обжигающий зноем. Её, сибирячку, спасали от жары только кондиционеры. Прошло уже более трех месяцев после их переезда в ОАЭ. Стала ли новая страна за это время роднее, ближе и понятнее? Вряд ли. Да, и станет ли, когда-нибудь? Этого она не могла знать. Хотелось Лизе вернуться домой? Пожалуй, нет.
Жизни без Самира она уже не представляла. Совсем. Даже его кратковременные отъезды по делам за пределы страны переносила с трудом. А сейчас его не было уже более двух недель. Что эти ежедневные разговоры по телефону и скайпу? Ей, как воздуха не хватало его заботы, дыхания по ночам рядом. Улыбки, шуток, обжигающей страсти. И хотя, Лиза старалась, как можно подробнее отвечать на все его вопросы по мобильнику, на расстоянии всего не расскажешь. Тем более, не поделишься ошеломляющей новостью, которую она узнала несколько дней назад. Надо было смотреть ему в глаза и видеть реакцию.
Лиза и сама-то точно не могла понять, что сейчас испытывает. Чего было больше от такой новости? Радости или растерянности. Жизнь снова подкинула женщине сюрприз. Опять предстояли глобальные перемены. Как к этому отнесется супруг? Обрадуется? А, если нет. «Ладно, – думала она, рассматривая себя в зеркало, – что будет, то и будет». Ждать возвращения мужа оставалось не долго.
А сегодня женщине предстояла радостная встреча с давней подругой Марией. Та возвращалась из Лондона в Маскат и решила ненадолго остановиться по пути у Лизы. В Дубае была пересадка. И хотя, связи друг с другом они, конечно, не теряли. Перезванивались. Но, лично не встречались довольно давно.
Елизавета встретила Машу в аэропорту на машине. За рулем сидел один из слуг. Гостья по достоинству оценила автомобиль GTA Spano с золотой консолью.
– Ого, красиво живешь, дорогая, – сказала она, указывая пальчиком на консоль. – Это действительно золото или так, для форсу?
– Даже не сомневайся, – почему-то вздохнула Лиза. – А для форсу у Самира имеется целый "Кадиллак", покрытый сусальным золотом.
Подъехав к шикарному дворцу шейха, подруга снова пришла в восторг:
– Да, уж, – покачала она головой. – Наше жилище в Маскате по сравнению с этим, можно считать маленьким садовым домиком. А территория-то какая огромная. Есть, где гостей принять. Давай, показывай, что там внутри.
Лиза устроила приятельнице небольшую экскурсию по своим, теперь уже, апартаментам. Стоило только войти в прихожую. И уже не оставалось сомнений, кто здесь живет.
Дом поражал не только убранством, но и размерами. Высоченные потолки, огромные комнаты.
– Знаешь, Маша, – призналась хозяйка, – в первое время вся эта роскошь на меня давила. Я чувствовала себя крошечным, затерявшимся гномиком. Сказала об этом Самиру. Но, он пояснил, что надо держать марку. Дескать, у него в гостях наследные принцы бывают.
– А сейчас. Освоилась?
– Конечно, – усмехнулась та. – Правильно говорят – к хорошему быстро привыкаешь. Если учесть, что самой мне в доме не надо наводить порядок и чистоту. Привыкла.
– Вот это наша с Самиром спальня. Это ванная комната.
– Ага, – не переставала удивляться подруга, – «скромненько» так и со вкусом, – комментировала та. – Думаю, в этом доме не одна ванная. И все такие огромные?
– Нет, все разные. В этом отсеке Катя с сыновьями живет. У мальчиков своя спальня и игровая комната, – пояснила Лиза.
– А вот в левом крыле дома на третьем этаже, отдельные апартаменты моего супруга. Интересно, что у него в спальной комнате кровати нет. Только толстый матрас и обязательный кальян, – хмыкнула женщина.
– Но, туда мы не пойдем. Я могу к нему прийти только, когда он дома.
– Самир свою территорию закрывает на ключ?
– Кабинет, да, – ответила женщина. – А в остальные комнаты просто слуги не пустят без него.
Они проследовали в гостиную и уселись на белоснежном диване, с бесчисленными подушками. Все было отделано в арабском стиле. Лиза распорядилась принести им аравийский кофе, конфет и фруктов.
– Гляжу, ты английский уже освоила, – улыбнулась Марийка. – Слуги тебя понимают.
– Куда деваться? – пожала та плечами. – Я-то ладно, все-таки этот язык в школе и в институте изучала. Ты бы послушала, как дочь моя уже шпарит. Она не перестает меня удивлять.
– Так, – с удовольствием усаживаясь на диван, произнесла подруга, – Самир у тебя в командировке. А Катюха с мальчишками где?
– Увезла с утра сыновей к бабушке с дедом. Сама потом куда-то к друзьям поедет.
– У неё уже друзья в Дубае появились? – поразилась Маша.
– Я Катерину вообще не узнаю, – призналась мать. – Можно подумать, она всю жизнь жила в роскоши. Чувствует себя здесь, как рыба в воде. Да, такая деловущая стала, – продолжила Лиза, отщипывая ягодку винограда. – Записалась на подготовительные курсы в университет. Друзья у неё из группы "Русские в Дубае". Она с ними по интернету познакомилась ещё, живя в Тюмени. Теперь, встретилась здесь. Ей надо побыстрее освоить английский, чтобы на права сдать. Самир нанял для дочери личного водителя. Так ей не нравится. Пожаловалась мне, что тот за ней, как шпион пытается следить.
– А на кого девчонка учиться собралась?
– Даже и не знаю, – вздохнула Лиза. – Не очень то, она со мной делится. Все какие-то тайны. Но, настроение прекрасное. Просто летает над землей.
– Поди, среди русских и ухажер нашелся, – предположила подруга. – Какие её годы?
– Может быть, – Елизавета разлила по изящным чашечкам горячий кофе. – Хотя, по её же словам, в этой группе в основном русские жены иностранцев. Парней, практически, нет. Насчет ухажера ничего сказать не могу. Тут у нас другая проблема, – покачала она головой. – Самир просто одержим идеей-фикс. Выдать дочку замуж. Кстати, эта головная боль теперь у всей его арабской родни. У них ведь жениха родственники ищут. Без их одобрения она и замуж не может выйти.
– Нифигассе, – ввернула любимое словечко Мария. – Думаю, вкусы арабов вряд ли совпадут с Катиными. Ладно, что мы все о ней? Ты лучше о себе подробнее расскажи. Как твои ощущения на новом месте? Счастлива?
– Хммм, – задумчиво улыбнулась та. – Так сразу и не ответишь. С одной стороны, конечно, счастлива. Хотя бы потому, что живу с любимым человеком. С другой, со многим приходится мириться.
– Например, – Маша сделала глоток из чашки и вопросительно уставилась на подружку.
– Я не сомневаюсь в чувствах Самира ко мне. И, все-таки, он очень отличается от русского мужчины. Понимаешь, несмотря, что внимателен и заботлив, супруг умудряется оставлять для себя какое-то пространство свободы. И я не могу в это пространство вторгаться. Когда пробовала задавать простые вопросы типа: "Куда ты пошел? Где ты находишься? (по телефону). Когда вернешься?". Он резко перестает понимать по-русски. Чаще, с улыбочкой отмалчивается. Не думаю, что свобода нужна ему, чтобы "налево" сбегать. Но, от своего права чувствовать себя властелином и повелителем, Самир отказаться не может.
– Интересно, а если что-нибудь случилось с тобой, дочерью или мальчиками? Ты и позвонить мужу не можешь?
– Позвонить могу, – усмехнулась Лиза. – А, вот спрашивать, где он есть, не положено. Нельзя такие вопросы задавать арабскому мужчине. Это я давно поняла.
– Но, почему?
– Да, потому, что по мусульманским законам, он не обязан ни перед кем отчитываться. Где есть, там и есть. Хоть под боком у женщины.
– Кстати, а своих жен Самир навещает? Спит с ними?
– Не поверишь, – прикрыла глаза женщина, – но я этого не знаю.
– Как это?
– Ну, ночует он, практически, всегда дома, – ответила Лиза. – Если не в нашей общей спальне, то на своей половине. А навещает ли он их днем, исполняет ли свой супружеский долг… – женщина замолчала и тоже сделала глоточек кофе. – У нас, как бы негласный договор, не поднимать этот вопрос.
– Интересное кино, – Мария взяла с подноса персик и впилась в него зубами. – И ты даже не догадываешься? Неужели тебе сердце не подсказывает? Ты их, вообще, видела?
– Видела издалека, – ответила та. – Он нас не представлял. Сказал, что это совершенно не обязательно.
– И, как твои соперницы выглядят?
– Про Джамилю ничего сказать не могу. Она всегда в черном, лицо закрыто. Только глаза огромные, сверкают, как фары скорой помощи. Гизлян, вполне продвинутая арабка в модных светских одеяниях. Вся увешанная золотом и брюлликами. Достаточно красива. Взгляд испепеляющий.
– А с остальными членами семьи тебя познакомил муж?
– Конечно. На следующий день, как приехали. В доме его отца. Вот где дворец, так дворец, – восхищенно произнесла она. – Перед входом фонтаны, огромная мраморная лестница.
Были родители и какие-то братья, сестры, тетки, дядьки. Куча ребятни. Совершенно не понятно, кто и чей, – усмехнулась Лиза.
– Дочери, наверное, тоже пришли на новую жену отца поглазеть?
– У Самира в Дубае только две дочери живут. Остальные в других городах и странах. Родственников так много, что я и имен не запомнила.
– На каком языке ты с ними общалась?
– Они между собой по-арабски говорили. Я, чуть-чуть на английском. Чаще, просто Самир мне переводил. Очень неловко я себя чувствовала во время первой встречи, – призналась Лиза. – Мне показалось, что родне более всего интересно было посмотреть на Катю и мальчиков.
– Значит, дочь и внуков Самира они признали?
– Ещё как, – рассмеялась та. – Нашли, что пацанчики копия деда. И дочь, несмотря, что беленькая, чертами лица похожа на отца. Я не знаю, как дети умудряются понимать друг друга. Но, мои внучата моментально выскочили из-за стола и убежали во двор играть с ребятней.
– А, как тебе родители супруга? – поинтересовалась Маша.
– Отец показался суровым и немногословным. Мама, не смотря на возраст, ошеломительно красива. Сразу видно, что Самир весь в неё.
– Значит, жен в первый день ты не видела.
– Как бы не так, – покачала головой Лиза. – Гизлян оказалась возмутительницей спокойствия. К концу приема все-таки явилась. Уселась напротив меня и просто буравила взглядом. Пока, Самир что-то резко не буркнул ей на арабском. Сразу глаза опустила, но не ушла.
– Ничего тебе не сказала?
– Если бы и сказала, я б все равно не поняла, – хмыкнула хозяйка. – А, Самир, думаю, не стал бы её слова переводить. Да, у неё все на лице написано. Глава семейства был очень недоволен появлением невестки. Однако, обошлось без скандала в тот день.
– В тот день, а потом? – заинтересованно спросила подруга.
– Через некоторое время я с балкона увидела, что они с Самиром о чем-то разговаривают во дворе нашего дома в беседке. Гизлян чему-то явно возмущалась. Руки в боки, речь возбужденная. Муж невозмутимо сидел на диванчике и курил кальян. Потом, что-то довольно быстро ей ответил и указал рукой на калитку. Видно было, что слова её напугали, и женщина чуть ли не убежала.
– Ну, ты спросила у него, о чем шла речь?
– Спросила, – Елизавета устало прикрыла глаза и замолчала. Женщина поднялась с дивана и вышла из комнаты, оставив недоумевающую приятельницу в одиночестве.
Лиза хорошо помнила тот день и последующий разговор с супругом. Самир тогда заметил, что жена стоит на балконе и после ухода Гизлян, зашел к ней. Обнял и нежно поцеловал.
– Чем дама не довольна? – поинтересовалась она.
– Грозилась пожаловаться имаму на меня. Я же тебе объяснял, что по шариату, не имею права жить выборочно с одной из жен. Требовала, чтобы поселил тебя в отдельном доме, как всех.
– А чего она потом испугалась?
– Я дважды произнес слово: "Талак", что значит – развожусь. Если б сказал это в третий раз, Гизлян бы автоматически перестала быть моей супругой.
– Но, этого же никто не слышал.
– Неважно, – ответил тот. – Аллах все слышит, – поднял он глаза к верху.
– Хорошо, а если мужчина сказал такие слова в запале ссоры, – пожала она плечами. – А потом передумал. Супруги ведь могут помириться.
– Могут, – усмехнулся тот. – Но, не сразу. По закону ислама нужно сделать так. Жена через три месяца после таких слов имеет право вновь выйти замуж. Обязательно вступить с новым мужем в супружеские отношения. Через три месяца опять развестись. И только ещё через три месяца стать снова женой бывшего мужа, если он не против.
– Боже, какая волокита!
– Вот так. У русских это называется: "Следи за базаром", – рассмеялся Самир.
– Ну, а в данном случае, ты действительно намерен с Гизлян развестись?
Самир тяжело вздохнул и долго молчал, обдумывая ответ. Затем, опустив глаза, тихо произнес:
– Лизок, все мы не ангелы. И я, и мои жены, конечно, – он говорил медленно, казалось, с трудом подбирая слова. – Но, я не могу задним числом переписать свою судьбу. Жены отдали мне свою молодость и лучшие годы. Они дарили мне любовь и рожали детей. Как я могу сейчас оставить их? Женщины не виноваты, что мы с тобой встретились. Не ревнуй и пойми не только меня, их чувства тоже. Я же буду последним шакалом, если разведусь.
– Не говори так, – прижалась к нему Лиза. – Я очень стараюсь понять. Очень, – искренне повторила она. – Но, сердцу не прикажешь.
– Лизонька, радость моя, – взял он её за руку, – на мой взгляд, супружеский долг – это не только здоровый секс. Он включает в себя гораздо большее понятие. Разводиться, ни с кем из них, я не намерен. А поэтому, пока жив, мои жены, дети и дети их детей будут находиться под моей опекой, защитой и всем обеспечены. Даже, если это тебе не нравится. Я так решил, – твердо заключил мужчина, – и мое слово – закон.
– Тогда зачем ты Гизлян пригрозил?
– Да, просто припугнул, привел в чувство, зная, её строптивость.
Елизавета оглянулась и увидела, что стоит на крытой веранде с подвешенным круглым диваном.
Она даже не помнила, как сюда попала. Встряхнув головой, как бы, отгоняя воспоминания, направилась обратно в зал, где оставила подругу.
– Лиз, – с обеспокоенным лицом, встретила её Мария. – Не от большого ума я к тебе в душу полезла. Прости уж меня. Смотрю, ты расстроилась, ушла.
– Ладно, забудем. Просто Самира давно нет. Скучаю по нему. Вот, и куксюсь.
– Он, когда вернется?
– Завтра ночью должен прилететь, – ответила хозяйка. – Ты пока отдохни в моей комнате, а вечером я тебя в аэропорт провожу.
Женщины прошли в спальню. Маша прилегла на кровать, но спать ей не хотелось. Подруга сидела рядом.
– Слушай, – взяла гостья Лизу за руку, – как у арабской родни поиски жениха для Катюхи идут? Успешно? Есть кандидаты?
– Чего-чего, а желающих породниться с шейхом хватает, – лукаво усмехнулась та. – Я бы сказала, в очередь уже выстроились. Невесте остается только выбрать. Самир ведь нас с Катей везде с собой берет. На разные благотворительные мероприятия, например. Он очень много денег в гуманитарную помощь вкладывает. Особенно, для небогатых арабских стран. И в свой офис тоже нас возил. Красотой дочери все восхищаются, так отца аж распирает от гордости.
