Текст книги "Узы одержимости (СИ)"
Автор книги: Тата Кит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Глава 24
На сегодня была запланирована моя вылазка в город, конечно же, в сопровождении охраны во главе с Дэном.
В особняке Артура мы с Полиной жили около трёх недель и за это время ситуация с поджигателями яснее не стала. Но тот факт, что поджигатель был нацелен на то, чтобы хорошенько испортить жизнь Артуру стал более очевиден, когда две ночи назад сгорел один из его ресторанов. По предварительной версии – поджог. Даже почерк схож: подожгли снаружи, ночью, облив бензином.
Из особняка мне разрешалось выбираться только в крайних случаях, без Полины и в сопровождении минимум двух охранников. Выбиралась я дважды в неделю и в один и тот же гипермаркет на окраине города, чтобы максимально быстро купить все нужное в одном месте и вернуться в особняк.
Сегодня меня сопровождали Дэн и тот молчаливый Игорь. Хотя, последнее время он стал гораздо разговорчивее, но до Дэна с его неисчерпаемой болтливостью ему было ещё очень далеко.
Наш внедорожник выехал раньше Артура, так как его отвлекли звонком и он был вынужден на него ответить, и с кем-то, довольно-таки, нервно поговорить.
Мы были уже на середине пути к въезду в город, когда Дэн, взглянув в зеркало заднего вида, заявил:
– За нами хвост.
Внутренности сковало холодными цепями страха. Обернулась, чтобы взглянуть на преследователя через заднее стекло машины и почувствовала небывалое облегчение.
«Моргая» фарами, за нами ехал Артур.
– Зачем так пугать? – толкнула в плечо, сидящего за рулём Дэна.
– А что я не так сказал? – притворно возмутился парень. – Он же за нами едет, значит, хвост. Надо его сбросить.
Коварно улыбнувшись, Дэн вжал педаль газа в пол и увеличил расстояние между внедорожниками. Артур догнал его в считанные секунды и начал протяжно сигналить, настаивая на остановке.
– Хрен тебе, – засмеялся Дэн и снова ускорился.
Прикусив нижнюю губу, наблюдала за тем, как от нас не отстает черный внедорожник и заходит на обгон.
Когда машины поравнялись, у Дэна зазвонил телефон, который он с максимально возможным пафосом достал из кармана, делая вид, что не замечает рядом едущей машины.
– Внимательно, – ответил парень, сдерживая улыбку. Выслушав звонящего, ответил. – У нас товар, у вас купец, – повисла короткая пауза. – Чё сразу «пиздец»? Мы так просто нашу бэйбу не отдадим. Нам премия нужна, – снова пауза. – Я жопу ещё не долечил.
Сидящий рядом с ним Игорь был в шоке от происходящего и старался не смотреть в сторону соседнего внедорожника, зная, что там сидит его злобный начальник, не отличающийся душевной болтовней и добрым расположением духа.
– А как же ухаживания? – не унимался Дэн. – Я так просто тебе свою жопу порвать не дам, похотливый ты мужлан.
Сбросив вызов, Дэн снова пошёл на обгон, но в этот раз Артур успел рвануть нам на перерез, тем самым заставив Дэна остановиться.
– Сейчас нам точно будет пиздец, – не на шутку испугавшись, произнёс Игорь, напряженно глядя на выходящего из внедорожника Артура. – Нахрена ты, вообще, его сразу не послушал.
– А я-то тут причем? – возмутился парень, разведя руки. – Ты меня заставил. Даша подтвердит. Да, Даша?
– Конечно, – улыбаясь, ответила, подмигивающему мне Дэну.
– Так что пиздец грозит одному тебе, – деловито произнёс парень, обращаясь к Игорю. – А я сейчас пущу скупую мужичайшую слезу и мне всё простят.
В образовавшейся тишине салона, без труда можно было услышать, как нервно сглотнул Игорь, который совершенно не привык к взаимным подколам Дэна и Артура.
Дверь со стороны водителя резко распахнулась и, схватив за шею, Артур выдернул Дэна из внедорожника. Началась возня, во время которой два ржущих идиота, пытались уложить друг друга на лопатки.
До меня доносились их смех и тихий мат, когда кто-то почти падал, но другой не давал ему сделать это до конца.
– Балбес, – потрепав по голове и оттолкнув Дэна, Артур подошёл к задней двери внедорожника и открыл её.
Увидев меня, мужчина улыбнулся ещё шире и, повалив навзничь, прижал спиной к сиденью, нависнув сверху. Теплая, шаловливая рука довольно быстро пробралась под блузку, пока его язык хозяйничал у меня во рту.
– Дома не могли нашнёркаться? – спросил Дэн, садясь на своё место за рулем.
Не глядя шлёпнула его по плечу, чтобы не испортил столь сладостный момент своим брюзжанием.
– Вот семейка, – усмехнулся Дэн. – Окольцовывай её уже. А то какой-нибудь знойный молодчик угонит её у тебя из-под носа.
– Не себя ли ты имеешь ввиду? – уточнил Артур, помогая мне вернуться в сидячее положение.
– Я что, бессмертный, что ли? – возмущенно спросил Дэн. – Не знаю, что вы мнетесь? Живете вместе, спите тоже вместе и очень громко иногда, – подмигнул парень в зеркало заднего вида, поймав мой смущенный взгляд. – Общий ребенок есть. Женатей уже и не придумаешь. Осталось только колечко на палец и штампик в паспорт.
– Не учи ученого. Без тебя разберемся, – плутовская улыбка, играющая на губах Артура, говорила о том, что он уже обдумывал эту мысль. – До вечера, малышка. Сегодня постараюсь освободиться пораньше.
– До вечера, – произнесла я шепотом, когда его горячие губы коснулись моих для нового головокружительного поцелуя.
Артур сопроводил наш внедорожник до самого гипермаркета, и только убедившись в том, что мы трое вошли в здание, поехал на работу.
Около десяти минут блуждали между рядами, набирая корзину, в которой были в основном продукты, заказанные Жориком, чей внушительный список держал в руке Игорь. Когда все позиции из этого списка были в собраны, парень пошёл на кассу рассчитываться за покупки и загружать их в багажник авто – процедура, ставшая для меня привычной.
В отделе гигиенических средств Дэн пыхтел и делал вид, что меня не знает, когда мимо проходили миловидные девушки, игриво хихикая. Его можно понять: подкатывать к девушкам среди полок с прокладками – не самая лучшая локация.
– Я отойду на пять сек? – спросил парень, провожая взглядом короткую юбку.
– Даже не знаю, Дэн. Смогу ли я без тебя выбрать прокладки.
– Ты будешь в зоне моей видимости, – заверил меня парень. – Если что, маши крылышками. Или что там у вас?
– Иди уже, – шуточно толкнула его в плечо, и он поспешил нагнать белокурую девушку, обольстительно ей при этом улыбаясь.
Павлин.
Лениво разглядывала ряды, иногда оборачиваясь на громко смеющуюся девушку, которая то и дело касалась обтянутого черной футболкой торса Дэна.
Типичный женский приемчик. Ничего нового она мне не показала. Даже как-то грустно.
– Простите, – робкий женский голос заставил меня обернуться. – Вы не могли бы пройти в комнату охраны и показать содержимое рюкзака?
– Я вам и здесь могу всё показать, – нахмурила я брови. – Какие-то сомнения касаемо моей порядочности?
– Охрана просит… Прошу, – девушка в униформе гипермаркета казалась напуганной. Видимо, первый рабочий день и нагло обвинять человека в воровстве ещё не научилась.
– Хорошо, только я не одна, – ответила ей и махнула рукой Дэну, чтобы следовал за мной и девушкой.
Парень увидел мой жест и коротко кивнул. Блондинка что-то записывала у него на руке – судя по всему, номер телефона – а Дэн поторапливал её другой рукой.
В это время мы уже успели прилично отдалиться от парочки и подойти к двери запасного выхода.
– Это ведь не комната охраны, – напряглась я и сделала шаг назад.
В этот момент девушка, что привела меня сюда, заглянула мне за спину и, втянув голову в плечи, прижалась к стене.
– Шевелись, сука! – сильная рука до боли схватила меня за волосы и поволокла на выход.
Сопротивляясь, царапала мужскую руку и не глядя пинала его, иногда попадая по ногам.
– Отпусти! – кричала её, что есть силы. – Дэн!
– Стой, пидор! – услышала я крик Дэна, и через несколько секунд последовал оглушительный выстрел.
Прежде, чем меня бросили на заднее сиденье небольшой иномарки, я успела увидеть, как Дэн держится за раненную ногу, а свободной рукой направляет пистолет в сторону моего похитителя.
– Гони! – прокричал мужчина, севший рядом со мной. Снова выстрелил через разбитое окно. – Быстрее, блять!
Со свистом машина сорвалась с места, унося меня прочь от гипермаркета и личной охраны.
Приподняла голову и увидела профиль водителя и того мужчины, что до сих пор держал меня за волосы, прижимая к сиденью. Их лиц я не увидела, так как они оба были в балаклавах.
Услышала новые выстрелы. Только в этот раз стреляли по нам, так как заднее стекло осколками обрушилось на меня и похитителя, сидящего рядом.
– Гони быстрее, иначе всех нас положат!
– Выстави эту суку в окно, чтобы не стреляли! – крикнул в ответ водитель.
Мужская рука грубо дернула меня вверх, заставляя сесть и развернуться лицом к едущему за нами внедорожнику, за рулем которого был разъяренный Дэн. Парень держал в руке оружие, в то время как Игорь целился через открытое окно в сторону иномарки.
К виску приставили дуло пистолета и рывком руки заставили смотреть прямо на преследующих нас парней.
– Скажи им, чтобы отцепились, – прошипел мне в ухо мужчина. Сглотнула ком из слез и боли, но продолжила молчать. Поняв, что я ничего не собираюсь говорить, он дополнил свои слова едкой угрозой. – Говори! Иначе, следующей, до кого мы доберемся, станет твоя мелкая дочурка. Полина. кажется. Да?
Объятая яростью, стиснув зубы, жестом показала парням, чтобы перестали ехать за нами.
Для большей убедительности мужчина снова дернул меня за волосы, демонстрируя парням свой серьёзный настрой и, что угрозы не являются шуточными.
Меня пристрелят и глазом не моргнут.
Внедорожник начал от нас отставать, а Дэн гневно бил рукой с пистолетом по рулю, в то время как Игорь уже кому-то звонил.
Глава 25 бонус
В очередной раз ОН перемотал запись с видеорегистратора на то место, где из разбитого заднего окна иномарки показалась ОНА.
В очередной раз он сжал челюсти почти до хруста зубов. Кулаки давно сжаты добела.
ОНА снова не показывает страха. В её теплых карих глазах плещется ненависть.
Та самая ненависть, которая два года назад заставила ЕГО почувствовать себя ничтожеством.
Ничтожеством рядом с той, которая искренне его презирала и не пыталась угодить. Не пыталась понравиться и действовать в угоду его самым мерзким и низменным желаниям. С самого начала не приняла правила той грязной игры, которые принимала каждая, оказавшаяся в ЕГО власти девушка. И, как правило, такие особи уже через неделю оказывались выброшенными из его особняка и памяти, словно их и не было вовсе.
Но не ОНА.
ОНА сломила привычный ход его игры, заставив ненавидеть самого себя.
Каждую ночь, приходя к ней в комнату, ОН искал подвох. Ждал, что в какой-то момент ОНА устанет изображать бедную, но очень гордую овечку и встанет перед ним на колени. Как это делали все до неё.
Все, но не ОНА.
Каждую ночь ОН наблюдал за ней и видел маленькую хрупкую девушку, свернутую беззащитным комочком на краю постели. Тоненькими пальчиками ОНА неизменно сжимала край одеяла, прижимая его к груди, словно щит. Словно преграду между ней и тем чудовищем, который считает, что вправе распоряжаться судьбами и жизнями тех, кто хоть на долю секунды покажется ему слабым.
Да, она была слаба. В разы слабее его, но это слабость была лишь физической. Та мощь и тот стержень, что она содержала в себе, не поддавались никакому сравнению. Хотя, изначально он был уверен, что она такая же несостоявшаяся соплячка, что и её братец. Так же гонится за легкими деньгами, играя и манипулируя.
Но ОН ошибся. Впервые в жизни он ошибся.
Каждую ночь, возвращаясь в свой особняк, который он ненавидел со смерти матери, он знал, что там, наверху, запертая в четырех стенах скрыта девушка, что таит в себе простое человеческое тепло. Но единственное, что он может себе позволить – это наблюдать со стороны. Он не имеет права согреваться тем теплом.
Холодная тьма, что царила в нем долгие годы, могла погасить тот огонёк, что девушка гордо несла внутри себя, не позволяя кому-либо его задуть.
Испытав столько боли, что выпало на её участь, только за два месяца проживание в его особняке, ОНА осталась собой.
Он был готов уничтожить Влада голыми руками. Она смилостивилась – он поддался.
ОН хотел стереть в порошок её братца, когда увидел слёзы ненависти в янтарных глазах, на берегу того озера, на котором не появлялся почти двадцать лет. Он позволил ей бить себя столько, сколько ей будет нужно, только лишь бы она хоть немного выплеснула всю ту боль, что скрывалась в ней не только потому что она попала в его мир. Там на парковке ресторана, когда единственный родной человек плеснул ей в лицо грязь своих мыслей, он осознал с каким дерьмом она боролась ежедневно ещё до встречи с ним.
Там на берегу озера ОН хотел стать её щитом.
В ту ночь ему казалось, что если он уснёт, то, то тепло, что она таит в себе, исчезнет. Вдыхая аромат её волос, он пытался понять её. Впитать в свою память именно такой: хрупкой, нежной, в его руках. В ту ночь вместо привычного одеяла, она прижимала к груди его ладонь.
ОНА позволила ему стать её щитом, а ОН впервые испугался не оправдать её ожидания.
А потом он её возненавидел.
Очнувшись в палате после ранения и клинической смерти, первая, о ком ОН подумал, была ОНА.
Но её не оказалось рядом, ни тогда, ни позже. Он понимал, что сам приказал ей бежать как можно дальше и не возвращаться, но не мог перестать злиться на неё за то, что она впервые его послушала. Он был уверен, что она сделает всё наоборот.
Как делала всегда.
Непокорность – его любимый аромат, который принадлежал только ей.
Игнорируя его грозность и пылающую ярость, она маленькими пальчиками, не боясь обжечься, гасила всё то черное пламя, из которого состояла его дьявольская сущность.
И согревала иным, незнакомым ему, но таким желанным – теплом.
Но ОНА так и не пришла. И ОН решил забыться.
Забыться в объятиях других женщин, не похожих на нее. Каждую ночь он менял девушек, как кукол. И каждую ночь ненавидел себя за это.
Ни одна из них не смогла коснуться его души. Ни одна из них не смотрела в его глаза так, как смотрела только ОНА.
Каждая новая девушка извивалась и громко стонала в его руках, демонстрируя как ей хорошо и как ей это нравится.
Но каждый раз, глядя на этот порно-театр, ОН вспоминал, как тихо стонала ОНА, позволяя ему, быть с ней тем, кем ОН никогда не был.
Позволяя ему, быть с ней…
Однажды утром он обнаружил себя в её квартире, в которой она так и не появилась.
Она словно растворилась в том дожде, словно её никогда и не было. Словно он её придумал для себя, чтобы не казаться тем одиноким ничтожеством, которым был всю жизнь, пока в его кабинет не вошла ОНА.
ОН решил её найти. Догадывался о том, что человек, которому он доверял больше, чем своему родному отцу, точно знает о том, где она прячется. Он пообещал Михаилу Ильичу, что даже не приблизится к ней. Он просто должен знать, что с ней всё хорошо и понять причину её исчезновения из его жизни.
Ильич поддался.
Зимним утром черный внедорожник заехал в далекое село, находящееся в семистах километрах от города.
Он чувствовал дрожь в держащей сигарету руке. Но не мог понять её причину: волнение или гнев? Неужели она настолько сильно его ненавидит, что готова прятаться в этой дыре всю оставшуюся жизнь?
Затем ОН увидел ЕЁ. Сердце на мгновение замерло и пустилось в хаотичный пляс. Она не изменилась, но стала совершенно иной.
Неся маленькую смеющуюся девочку на руках, она нежно ей улыбалась и целовала крохотное личико.
Ильич коротко кивнул на незаданный вопрос, тем самым разверзнув черную бездну в его груди.
Его хрупкая девочка прячется от него, чтобы защитить тот маленький розовый свёрток в теплых руках. В тех руках, которые он так любил прижимать к своей груди, пока ОНА спала.
В тот момент он в полной мере осознал – какое ОН чудовище.
С ещё большей яростью он решил её забыть. Утопить в виски каждое воспоминание, связанное с ней. Забыться в объятиях других женщин, меняя их пачками, создавая видимость того, что он счастлив. Словно ОНА могла видеть его в эти моменты – болезненного забытья.
В какой-то момент он решил, что справился с собой. Утопил всю ту ванильную чушь, что ОНА однажды поселила в нем.
Нужно только убедиться в этом. Посмотреть ей лично в глаза и понять, что ОН перегорел, а ОНА всего лишь осталась одной из тех, имён и лиц, которых он не запоминает.
Просто очередная…
Просто никто…
Но он ошибся.
Попав в омут её янтарных глаз, что смотрели на него с нежностью и теплом, даже спустя долгих два года, он понял, что снова ошибся, решив, что она такая же как и все.
Не такая. Совершенно иная, не похожая ни на одну из многих.
ОН пообещал себя стать для неё особенным.
Но не ожидал, что в её жизни может появиться другой. Которому она позволит прикасаться к себе так же, как позволяла ему.
В тот день он не помнил себя из-за гнева. Ярость красной пеленой застилала глаза, мешая видеть и трезво мыслить.
Снова череда женщин, что-то сродни оргиям.
И снова всё не то.
Тогда на помощь пришла «клетка». Он позволял себя бить. Ему хотелось чувствовать хоть что-то. И боль стала для него лучшим лекарством.
Ильич пытался его отрезвить, тыча в лицо ДНК-тестом. Но ОН и без него прекрасно понимал чей это ребенок. Но его упрямство не позволяло ему это признать. Он хотел, чтобы она лично сказала ему это. Сообщила о том, что та маленькая девочка – его дочь.
Но она не призналась даже, когда он спросил у неё об этом напрямую.
Не доверила…
Но вернуть его к жизни вновь смогла только ОНА.
И сейчас, глядя через монитор в её глаза, Он как никогда хотел стать её щитом.
Уберечь от всего. Даже от самого себя.
Одним резким движением руки он сбросил все со стола. Встал с кресла и перевернул деревянный стол.
В этот момент ОН ненавидел себя. За слабость, из-за которой вновь появился в её жизни, снова её разрушив. Ненавидел себя за каждую пролитую ей слезинку. Неважно, плакала ли она из-за него или по какой-либо иной причине.
ОН слабый, безвольный кусок дерьма, который в очередной раз поставил свои интересы выше её.
Перетерпел, переболел бы, но ОНА осталась бы в безопасности. В той безопасности, которую выстроила сама вокруг себя и дочери.
Его счастье оказалось хрупким моментом, который может стоить ей жизни.
Сидя на полу своего кабинета, запуская в волосы пальцы, костяшки которых сбиты в кровь, ОН чувствовал себя ничтожеством.
Которым был всегда, когда рядом не было ЕЁ.
Хромая, в кабинет вошёл Дэн. Придерживаясь за раненную ногу, парень сел на пол рядом с мужчиной бок о бок.
– Что теперь делать? – спросил ОН севшим голосом.
– Крошить демонов, – тихо, но уверенно произнёс парень, приобняв мужчину за плечи. – Как и всегда, братишка.
Маленькими шажочками, волоча за собой тот самый плед, в кабинет вошла маленькая сонная девочка. Без раздумий и сомнений она пошла в объятия того, чей цвет глаз носила.
Укутав в плед, и, прижав к себе уснувшую малышку, мужчина со сталью в голосе произнёс:
– Будем крошить. Как никогда еще не крошили…
Глава 26
Сменив две машины, меня привезли за город в один из дачных посёлков. Старый заброшенный дом стал пристанищем для двух улыбающихся гиен, которые радовались тому, что смогли отделаться от преследования, подстрелить Дэна и целыми и невредимыми добраться до своего логова.
Один из них радовался наиболее яростнее, так как, судя по всему, знал Дэна и давно мечтал свести с ним счеты. Печалило его лишь то обстоятельство, что его выстрел не оказался фатальным для парня.
– Шевелись, сука! – гаркнул неизвестный мне парень, волоча меня по темному узкому коридору.
Старая краска с обшарпанных стен царапала ладони, когда я пыталась сопротивляться двум рослым парням, лица которых не узнала, когда они сняли маски. Этих двоих я ни разу не видела и, надеюсь, что наша с ними встреча скоро подойдет к концу.
– Не прикасайся ко мне! – оттолкнула я одного из парней, который пытался обыскать меня ни столько с целью проверить карманы, сколько просто облапать в своё мерзкое удовольствие. – Кто вы такие и что вам от меня нужно?
В сотый раз повторила вопрос, но ответа на него снова не услышала.
Тот парень, которому я не позволила к себе прикоснуться, схватила меня за горло и с силой впечатал затылком в стену.
– Стой ровно, тварь! И не дергайся, – над его левой бровью была небольшая татуировка в виде языков пламени. Скорее всего, это был тот самый парень, о котором говорил Артур. Это он попросил того мальчика отвлечь охрану, чтобы облить дом бензином и поджечь.
Видимо, огонь – его стихия.
Пока его напарник стоял рядом и ухмылялся, парень с татуировкой запустил руку мне под блузку и коснулся края бюстгальтера. Сальная похотливая улыбка царила на его губах, пока пальцы блуждали по краю чашечек.
Сделав глубокий вдох, максимально возможно отклонила голову назад, пока не коснулась затылком стены и с силой ударила парню в область носа лбом. Вместе с тупой болью испытала некоторое удовлетворение, когда схватившись за ушибленное место парень согнулся пополам и злобно зашипел.
Оттолкнувшись от стены, как можно быстрее побежала в том направлении, откуда мы сюда пришли. Едва я успела забежать за угол, как меня схватили за волосы и, дернув назад, повалили на пол.
Последовали уверенные удары массивных ботинков в область живота и грудной клетки. Подтянула колени к груди и накрыла голову руками, боясь, что, если этот ботинок прилетит мне в лицо, то совершенно точно потеряю сознание.
– Саня, блять! – прокричал парень, оттаскивая от меня татуированного. – Палыч сказал, не коцать её!
– Эта сука сама напросилась, – прорычал обиженный моим лбом ублюдок. – Запри её. Иначе я точно здесь её и прикончу.
Схватив меня за локоть, до боли впиваясь пальцами в кожу, тот, парень повёл меня в сторону закрытой двери в самом конце темного коридора. Открыв ключом дверь, толкнул меня внутрь комнаты.
Не устояв на ногах, держась за ушибленный живот, упала на грязный пол, поранив выставленную руку осколками стекла.
За спиной послышался звон ключей, когда меня заперли в этом каземате.
Сжала зубы и, стараясь не чувствовать боли, как можно скорее поднялась с пола. С яростью стала бить дверь руками.
– Откройте! Какого хрена вам от меня надо? – за дверью засмеялись. – Дайте хотя бы позвонить. Один звонок.
– Подожди день, максимум – два, – услышала я насмехающийся голос одного из них. – Если Арчи пойдёт на сделку, то будешь звонить и писать, сколько захочешь. А пока сиди молча и не дёргайся.
– Какая сделка? – спросила, дергая ручку двери.
– Не твоё собачье дело! – оборвали меня грубо. – Закрой свой рот и сиди, помалкивай. Хотя, можешь молиться, чтобы всё прошло удачно. Иначе для тебя и твоей мелкой всё может закончиться максимально хреново.
Внутренности сковало колючей проволокой. Горло, словно сдавило ледяной рукой страха.
Они знают обо мне и Артуре всё. Но самое ужасное – знают о Полине.
В какую грязную игру я опять вляпалась? Что им нужно? Что за сделка? Каковы её условия и последствия для меня и дочери? А что, если прямо сейчас происходит нападение на особняк, где я оставила Полину?
Не думать об этом! Нет!
Артур обеспечил усиленную охрану, удвоив, а то и утроив её количество. Посе ничего не угрожает, она под надежной защитой.
Всё именно так и никак иначе.
Пожалуйста…
Села на пол и прислонилась спиной к двери, обхватив руками колени. Бурным потоком слёзы хлынули из глаз, затуманивая взор. С каждой пролитой слезой ощущала себя всё более ничтожной и бесполезной для всех.
Я слабая.
Слабая для того мира, в котором с самого раннего детства живёт Артур. Я не умею принимать удары судьбы, сохраняя при этом непроницаемое лицо.
Чтобы выжить в этом мире, нужно быть одиночкой.
Любовь – уязвимость. Слабое место.
Я слабая…
Когда шагов за дверью не стало слышно, поднялась с пола, держась за ушибленные места. Дышать было тяжело, словно через тоненькую пленку воздух поступал в лёгкие. Боль адским пламенем растекалась по венам, мешая мне выпрямиться. Каждый шаг отдавался болезненными ощущениями в ребрах, от чего хотелось сжаться в маленький комочек и перетерпеть, переждать.
Надеяться на то, что всё это очень скоро кончиться, если сидеть тихо и не провоцировать похитителей, для которых я являюсь инструментом для манипулирования Артуром.
Но природное упрямство не позволяло мне сидеть, сложа руки и ждать у моря погоды. Я должна действовать. Должна что-то делать, чтобы как можно скорее оказаться на свободе.
В комнате имелось одно маленькое оконце почти под самым потолком. Стекло в нём было давно выбито, но наличие на раме решетки не позволяло мне выбраться прямо сейчас. Поднесла стул и подставила под окно. Встав на него, с силой дернула за решетку, но она не поддалась. Дернула сильнее и резче, но так ничего и не произошло. Повторила это действие десятки раз, чувствую прилив новых слёз.
Ничего. Решетка осталась недвижима, а в комнату, держа в руке свернутый матрас, вошёл парень с татуировкой.
– Что ж тебе не сидится-то, а? – злобно произнёс он и бросил матрас в угол.
Спрыгнув со стула, выставила его между нами как барьер и прижалась спиной к стене. Отступать дальше было некуда, а парень всё продолжал ко мне приближаться, сверкая голубыми глазами.
– Любишь по-плохому? – его голос звучал тихо, интонация опасно, не предвещая для меня ничего хорошего.
Дернув стул за ножку на себя и выхватив его из моих рук, парень отшвырнул мой импровизированный щит в сторону. Схватил за волосы и развернул лицом к стене, вдавливая меня в её поверхность своим телом.
– Люблю горячих сучек, – прохрипел он мне в затылок, в то время как его рука пробралась мне под блузку и сжала грудь. – А ты очень горячая.
– Саня, – послышался за спиной возмущенный голос второго парня. – Сказали же, пока, её не трогать. Потом отымеешь, когда Палыч команду даст.
– Он не узнает, – холодно произнёс Саня и отодвинул чашечку бюстгальтера в сторону. – И ты ему об этом не скажешь.
Дёрнулась, чтобы скинуть с себя его грязные лапы, но плечо прострелило острой болью от того, с какой силой он завел мне руку за спину.
– Отстань от девки, – повторил парень. – Сейчас должен Леший приехать. Хочет посмотреть на неё. Иди, встреть его и проводи сюда.
– Пошёл он нахуй! – рыкнул татуированный. – Сам дорогу найдёт.
– Боишься, что опять тебе нос сломает? – ехидно произнёс парень.
– Заебал, – раздраженно произнёс Саня, выдохнув мне в затылок. – Сейчас схожу. Без меня её не трогай. Я первый.
Отпустив мои руки, татуированный вышел из комнаты, оставив меня наедине с парнем.
– Не бойся, – произнёс он и подмигнул мне, как старой знакомой, пока я растирала запястье, на котором, скорее всего уже сегодня вечером выступят синяки.
– Не трогали мы её, – услышала я уже знакомый голос татуированного из темного коридора. В этот раз его интонации звучали не столь дерзко, а, скорее, боязливо.
Шаги становились всё громче. Первым в комнату вошёл Саня, вернее, его втолкнули, так как он чуть не упал лицом в пол, запнувшись о брошенный, им же ранее, стул.
Следом за ним грозной тучей, сверкая молниями из голубых глаз, в комнату вошёл Максим.
