Текст книги "По секрету всему свету"

Автор книги: Тарас Кинько

Соавторы: Мирослава Кинько
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Кинько Тарас , Кинько Мирослава
По секрету всему свету ПОПУГАЙСКАЯ СКАЗКА, или Краткий курс новейшей истории Страны Дураков

КАК ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЭТОЙ КНИГОЙ.

(Инструкция)

Эта книга предназначена для детей любого возраста: от дошкольного до пенсионного. Назначается в качестве прививки от заражения бармалейским духом (спиритус Бармалеус вульгариус). Способствует укреплению доверия между народами.

Правильное отношение к этой книге вызывает у читателя здоровый смех, доброжелательность, интерес к интересам других народов.

Прививка считается успешной, если у привитого возникает понимание представителей коренной национальности, появляется непреодолимое желание изучить ее язык.

Побочное действие: раздражение, драчливость, усиленное слюнотечение. Перечмсленные признаки указывают на то, что прошедший привику страдает недугом бармалейщины. Чтение не прекращать до тех пор, пока отношение к книге и самочувствие не улучшатся.

Книга в рукописи прошла клинические испытания и рекомендуется к применению без рекомендаций.

Читать книгу можно в любое время суток как до, так и во время и после еды. Желательно за столом и с хорошим освещением.

ПРОФЕССОР (ПИШИЧИТАЙ)

ПРОЛОГ.
Вихри враждебные.

В потайную дверь Горохового дворца осторожно поскреблись условным знаком. Крыса-привратница встрепенулась и прильнула к щели над порогом. Из рваных ботинок на нее глянули когтистые кошачьи лапы. Кто-то ощупывал ступеньку тросточкой из рыбьих позвонков, как это делают слепые, рядом чернел истертый резиновый наконечник костыля около пары кривых лисьих лап.

Вне всякого сомнения, это были званые гости. Но ради порядка крыса все-таки решила важно спросить:

– Кто там и что нужно?

– Подайте бедным савочкам – жертвам Перестройки! – гнусаво завел голосом старого нищего кот. – Подайте слепому на цветной телевизор!

– Подайте казанским сиротам, уволенным за правду! – стала подтявкивать лиса. – Подайте хромоножке на роликовые коньки!

Громыхнула щеколда, и потайная дверь на миг отворилась. Этого оказалось достаточно, чтобы калики перехожие прошмыгнули во дворец.

– Узнаете? – сладким голосом спросила лиса.

– Так точно! – вытянулась в струнку крыса. – Товарищ Лиса Алиса министр вкладов и сбережений и ваш заместитель – товарищ Кот Базилио!

– Тс-с-с! – игриво погрозила лапой лиса. – Во-первых, бывший министр, а во-вторых, нас в целях конспирации следует называть иначе: меня теперь зовут по-простому Патрикеевна, а товарища Базилио – пан Коцкий. Надеюсь, мы не опоздали?

– Никак нет! – доложила крыса. – Вы, товарищ министр, и ваш первый зам явились вовремя – первыми. Вас ждут товарищ Шапокляк и ее воспитанница Крыска Лариска. Прошу, товарищи, проследовать за мной в Гороховую гостиную.

– Полноте, – любезно прищурилась товарищ Алиса. – Мы здесь как дома. Сами уж как-нибудь не заблудимся.

– Да-а-а, – мечтательно протянул товарищ Кот Базилио. – Сначала мы с помощью дураков изгнали отсюда царя Гороха, а теперь дураки изгоняют отсюда нас... Вот оно отрицание отрицания! – вырвались у него со вздохом таинственные слова. – Жаль, товарищ Бармалей до этого не дожил! Уж он бы этого не допустил даже ради торжества диалектики!

Говоря это, кот шевелили усами и принюхивался. Он снял с лап изодранные перчаткии с достоинством бросил их в помятую шляпу. Привратница приняла их с почтением. Так и не определив, чем во дворце пахнет, товарищ Базилио спросил без обиняков:

– А не ждет ли нас еще и обед?

Черные стекла на очках слепого разом подскочили, и на привратницу сквозь пустую оправу уставилась пара зеленых от голода глаз.

– Так точно, – запинаясь, ответила крыса – даже ее, агента министерства Госстраха, от этого взгляда проняла жуть. – Обед подан!

– Отлично! – покровительственно похлопал крысу товарищ Базилио. – А то отца родного бы съел.

Кот покопался в горсти мелочи и, достав самую маленькую монетку из желтого леденца, всучил ее привратнице.

– Вот вам один сольдо, и ни в чем себе не отказывайте, – великодушно сказал нищий.

Товарищ Базилио хотел было вырваться вперед, но товарищ Лиса Алиса крепко взяла его под руку.

– Это сольдо от нас двоих, – ласково сказала она, передавая привратнице свой измызганный костыль. – Родина вас отблагодарит за отличную службу! Выше голову, товарищ!

Крыса в мундире, в петлицах которого были щит и меч, лихо взяла под козырек, и званые гости поспешили по пустынному коридору. Они уже не видели, как крыса плюнула им вслед и швырнула леденец в угол.

Хромая и слепой, норовя обогнать друг друга, толкались локтями и мерзко хихикали.

– Что за манеры! – жеманничала лиса. – Товарищ бывший замминистра! Ведите себя достойно!

– Пожрем на шару! – возбужденно шипел бывший замминистра.

Но брошенному сольдо не суждено было упасть. Он угодил в нового гостя. Пока кот и лиса наперегонки мчались к гороховой с позолотой двери гостиной, в углу привратницкой сдвинулись плиты мозаичного пола. Из гулкой пустоты, которая поселяется в колодцах, появилась сперва крысиная башка, а следом за ней и преогромная старая помойная крыса с длиннющим хвостом, из тех, кого в далекой Италии не без страха называют "сорками".

– Здравжлав, товарищ Шушара! – служебной скороговоркой выпалила перепуганная привратница.

– Кто это деньгами разбрасывается? – мрачно произнесла помойная крыса. – Может, кому-то жить надоело?

– За время дежурства посторонних не было! – выкрутилась крыса. Только свои.

– Вот и ладушки, – думая о своем, шаркая когтями и таща огромный сиреневый голый хвост, последовала за двумя нищими и крыса. Она здесь чувствовала себя полной хозяйкой.

Выражение ее морды не сулило ничего хорошего. А на боку висела кобура. Плита встала на место, в дверь тут же раздался условный стук.

В щелку под дверью были видны собачьи лапы в крагах и со шпорами.

Громыхнула щеколда, и на пороге появился бульдог в полицейском мундире.

Крыса разинула пасть для приветствия, но бульдог быстро заткнул ее лапой.

– Молчать! – гаркнул он. – Я здесь инкогнито!

И проследовал за остальными.

В богато убранной гостиной подавали суп с горохом. Лиса Алиса и Кот Базилио жадно уписывали его за обе щеки. За столом прислуживала красноглазая белая крыса в наколке официантки.

– Мне корочку черствого хлеба или сухарики, – заказала товарищ Шушара, доставая из пистолетной кобуры вставные челюсти со стальными зубами.

Все чинно обедали, сопя и чавкая каждый на свой лад.

Лишь полицмейстер товарищ Бульдог ни к чему не прикасался. Судя по всему, настроение у него было кислое.

– Я в свое время, помнится, говорил, – вдруг начал он, – что из этой Тортилы следовало сварить черепаховый суп...

– А гороховый вам не по вкусу? Помнится и другое: когда сварили суп из царя Гороха со всей гороховой родней и принцессой на горошине впридачу, вас от него за уши нельзя было оттащит ь... Черепаховый – тоже ничего. Но Тортила для супа, положим, старовата, – с видом знатока сострил товарищ Базилио. – Вы не находите? Хотя дураки и его бы съели и еще бы добавки попросили! Они любят, когда кто-то кого-то ест!

– А что случилось? – разом глянули на Бульдога гости.

– Насколько я помню, мы ее по приговору товарища Барабаса, который был обвинителем в суде, и товарища Волка, который был председателем суда, упекли в живой уголок, – напомнила всем товарищ Лиса Алиса.

– Не ссылать же ее было на строительство Дуремарканала в болота, мрачно прошамкала товарищ Шушара. – Ведь для черепахи болото – что дом родной.

– Но что же все-таки произошло? – еще больше насторожилась лиса.

– Она бежала, – мрачно сообщил полицмейстер. – Бежала из дома юных бармалеевцев. Бежала из живого уголка, из которого никто еще живым не уходил. И теперь раздает направо и налево интервью...

– Я уже в курсе и принимаю меры, – обозвалась молчавшая до сих пор остроглазая старушка.

– Товарищ Шапокляк, неужели гадание помогло? – удивились все.

– Оставьте гадание для дураков, – презрительно процедила товарищ Шапокляк. – Читайте газеты! Все они публикуют заявления Тортилы. Она рассказывает дуракам об ужасах, которые царят в живых уголках различных детских учреждений...

– Дожили! Теперь она пойдет чернить всех подряд! – прорычал Бульдог.

– То ли еще будет! – хладнокровно улыбнулась ехидная старушка. Продолжение следует!

– Вам легко так говорить, товарищ Шапокляк, – почесал озадаченно за ухом лапой в изодранном ботинке Кот Базилио. – Вы в историю с золотым ключиком не замешаны.

– Мы все замешаны в историю, не в одну, так в другую, – злобно огрызнулась старуха. – Пора подумать, как покончить и с Гласностью, и с Перестройкой в Стране Дураков...

– А нельзя ли выпустить из бутылки какого-нибудь джина, чтобы он оставил Страну Дураков без бумаги? – мило глянула вокруг себя товарищ Алиса. – Исчезнут газеты, и дураки успокоятся. А если Тортиле так хочется почесать язык, пускай рассказывает свою историю каждому в отдельности. Посмотрим, какая она прыткая!

Кот и лиса мерзко захихикали – им казалось смешным, что черепаха, которая и без того еле ползала, будет вынуждена таскаться по разным встречам и лекциям.

– Так выпустите! – съязвила Крыска Лариска. – Это же так просто! Вон выпустили джина Перестройки, а он переметнулся на сторону дураков. Пусть уж лучше сидят... Сделайте что-нибудь, если вы такая умная!

– Мы свое уже сделали, милочка, – кротко ответила, глодая куриную ножку, товарищ Алиса. – Теперь ваша очередь, молодых, показать, на что вы способны.

– Вы уклоняетесь от борьбы? – догадалась старуха Шапокляк.

– Именно! – дурным голосом выкрикнул кот т принялся обеими лапами набивать себе карманы разной снедью со стола.

– Мы политикой почти не занимаемся, – как бы между прочим объяснила лиса. – Разве что в особых случаях.

– Как?! – изумился товарищ Бульдог. – И вы не хотите снова стать министром?!

– А зачем? – с ленцой возразила лиса. – В Стране Дураков любой уличный нищий зарабатывает за один час больше, чем министр за день. Дураки жалеют убогих и на подаяние не скупятся.

– Товарищ Базилио, – голосом учительницы сказала старуха Шапокляк. Бросьте набивать карманы. Вас отсюда никто не гонит. По крайней мере, пока. Но где же остальные?!

Остальные задерживались.

В ожидании перемены блюд гости зашуршали газетами.

Вскоре от их спокойствия не осталось и следа.

– Как вам это нравится! – то и дело восклицали они. – "Мы не дадим больше даром пить свою кровь!" И кто это заявляет – передовой отряд рабочего класса – ловцы пиявок!

– Да-да, они больше не желают трудиться за сольдо! Им не нравится, что сладкие сольдо тают и их нельзя откладывать на сладкую жизнь!

<Сладкий сольдо – денежная единица в Стране Дураков. Равен одному рублю.>

– Вы только поглядите, что пишут: "Дураков больше нет! Не надо рассказывать нам сказки!" Какой это мерзавец намарал?! Журналист Мурзилка! Вот подонок! А вель мы же доверили ему оболванивание наших детей! Гнать подлеца в три шеи! Не оправдал высокого доверия!

– Лучше бы о чудесах и колдунах писали, – желчно заметила товарищ Шапокляк, – о спящих красавицах, летающих тарелках, о леших, домовых, о всяких зельях вечной молодости – о чем угодно, только не о политике. Дураков нужно срочно чем-то занять!

– Да где же вы намереваетесь их брать в таком количестве?насмешливо заметила побирушка – лиса. – Вспомните, ведь вы же сами писали на них доносы и деревянные солдаты загоняли их в болото к товарищу Дуремару!

– Тогда это было оправдано, – огрызнулась старуха. – Раньше чудом считалось каждое слово товарища Бармалея, а сам он был главным колдуном. Позже его сменяли другие. А этого добра и сейчас сколько угодно. Только свистни!

– Н-да, – недовольно заметила крыса Шушара. – Что и говорить: даже столица Страны Дураков, наша дорогая Центропупия и та нам больше не принадлежит. Митинги, демонстрации – никакого порядка!

– Меня и товарища Лису Алису уже дважды революционная будка ловила. И если бы не вмешательство товарища Бульдога, то эти голодранцы отправили бы нас на мыло. Вы же знаете, какое в стране положение – ни куска мыла! Вот и приходится порядочным гражданам дрожать за свою шкуру!

Понемногу стягивались остальные званые гости.

К пирожкам с горохом пожаловал министр финансов товарищ Кощей Бессмертный, а к компоту – и секретарь партии имени Трех Толстяков: подвижный, круглый, лысый, он смахивал на ожившего снеговика, сложенного из шаров снега разной величины.

К их приходу в гостиной уже царило общее негодование.

– Этот лекаришка Айболит тоже хорош! – подлил масла в огонь министр финансов. – Раструбил об аварии на всю Страну Дураков! Ну, взорвалась атомная электростанция, твое дело в тряпочку помалкивать! Так нет распустил язык! Прежде, чем болтать, возьми счеты да и прикинь, хватит ли у тебя деньжат исправить дело. А нет денег – набери в рот воды. А то пугает историями болезней, а ты думай, где взять денег на ликвидацию последствий! А делать как раз ничего и не надо: дураки пока перемрут, то сами друг друга перехоронят за собственный счет. И все шито-крыто!

Но мнения по этому поводу разошлись.

– Хорошо вам говорить: сидите в затхлом подвале и над златом чахнете, – огрызнулся товарищ кот. – Вас в этом убежище никакая беда не настигнет. А тут собираешь разведданые, сеешь на открытой местности неверие в Перестройку в массах, рискуешь собственной шкурой. Если даже не привяжут дураки консервную банку к хвосту, если будка не загребет, то чего доброго, то же самое, что с братцем Иванушкой случится: не из той лужи водицы полакаешь – и крышка! Был кот, а стал – кит!

– С каких это пор нельзя воду из лужи пить?! – подозрительно прошамкала помойная крыса. Ее молодость при царе Горохе прошла на помойках. – В детстве, помню, только оттуда и пили. И ничего здоровенькие росли! Вон Шарманщик Карло в прошлую революцию навернул меня деревянным башмаком, а я и отошла, и оправилась. А будь я неженкой, мигом бы окочурилась.

Гости постарше понимающе переглянулись. "Нешто теперь такая молодежь? – читалось в их взглядах. – Изнеженные больно!"

– Бабушка, – вмешалась в разговор Крыска Лариска. – Не надо путать деревянный башмак с радиацией. Сила ее такова, что она пострашнее самого страшного волшебства. Вон братец Иванушка попил водицы из радиоактивной лужицы и в Чудо-Юдо превратился: головы на нем, как грибы, растут. И все страшные! Никакие заговоры, никакие снадобья не помогают!

– Вражеское колдовство это, а не радиация! – хмуро лязгнула своими челюстями товарищ Шушара. – Расколдовать надобно, и делу конец!

– А может, и вправду Чудо-Юдо папашей Иванушке приходится?лукаво повела крашеной бровью товарищ Алиса. – И он в папочку удался? И радиация ни при чем?

– Куда там! В их роду никогда ни Чуда, ни Юда не было! – уверенно возразил товарищ Бульдог. – С этим у нас полный порядок: на каждого дурака до седьмого колена личное дело имеется. И ошибки исключены. Надо – легавые все разнюхают. Ищейки под землей найдут. Водолазы со дна моря достанут. Курицы-доносчицы все донесут. Служба! У нас за каждым глаз да глаз. Это любой дурак знает!

– Нет-нет! Вы только почитайте, что они пишут! – потрясая газетой, возопил товарищ Бессмертный. – Отобрать у партии толстяков все привилегии и отдать построенную на партийные деньги страну Шлараффию – этот остров достатка и благоденствия – всякой голытьбе! Каково? А что вы об этом в партии имени Трех Толстяков думаете?! Куда смотрите?!

Новый секретарь партии не спешил с ответом. Пухленький, словно пончик, он только играл ямочками и глазками, присматриваясь к старой гвардии: эти люди правили Страной Дураков при товарище Бармалее и Бабае они только отошли в тень, пустив вперед молодую смену. Как бы не сплоховать! А то проглотят и не поперхнутся!

– Привилегии есть разные, – стал он рассуждать, заискивающе глядя всем в глаза и помахивая пальчиком. – Законные и незаконные. Привилегии толстяков на Шлараффию – законные. Мы их узаконили. Шлараффия – это строительная площадка будущего. Там на толстяках проходят испытания все тридцать три удовольствия, не считая тех, которые придумывают в Мире Сказок за границей. Мы хотим узнать, есть ли предел человеческим желаниям. И пока он не найден, закрывать Шлараффию мы не позволим. Это мы узаконили на бумаге. А раз это записано на бумаге, раз на ней есть подпись и печать – это закон для дураков.

– Хм, вот еще что накропал этот писака Мурзилка: "Дуракам закон не писан...", – бегая зелеными глазами по газетным строчкам, зачитал вслух мнимый слепой товарищ Базилио.

– Выходит, и закон о привилегиях не про них?! – возмутилась товарищ Шушара. – Умники!

– Не прерывайте меня, пожалуйста! – недовольно муркнул нищий замминистра. – И дальше: "Мы хотим создать правовое государство, в котором перед законом будут все равны."

– Когда закон не писан, управлять дураками все-таки гораздо удобнее, – с видом знатока брехнул товарищ Бульдог. – Тогда твое слово – закон. Суди, как хочет твоя левая нога! А если закон записан и каждый дурак его может прочитать, тогда не известно, кто кого будет судить – он тебя или ты его. Раньше я мог кулинарскую книгу открыть и по кухонным рецептам судить: из кого котлету, а из кого отбивную сделать! Расправлялся с дураками, как повар с картошкой!

Не без удовольствия тут товарищ Кощей вспомнил, как судил судья товарищ Волк. "Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!" – говаривал он. И весь закон для дураков! Ну, а своих судили иначе. Например, товарища Щуку. Натворила дел в пруду, присудили ее утопить в речке. Перебросили на другую работу. А товарищ Щука и старается: свежей рыбки не забывает толстякам на стол подбрасывать!

– Видно, что вы только повар, а не бог, – уколола товарищ Алиса. – А то бы расправились с Тортилой, как бог с черепахой.

– Дал маху, признаю в порядке самокритики, – проворчал Бульдог.

– А чего это дураки так радиации испугались? – неожиданно вернулся чисто по-стариковски к прежней теме товарищ Бессмертный. – Всполошились, раскудахтались, будто к ним в карман залезли!

– Вам, конечно, просто рассуждать, – мягко поправил старшего товарища секретарь партии. – Вы же бессмертный. А дураки мрут как мухи. Вот и паникуют. Ведь это только толстяки своих детей вывозили, а не они. Радиация лишь самым сказочным героям не страшна. Да и то как сказать. Переведутся дураки, а вместе с ними и мы, и сказки о нас.

– А он не такой дурак, как с виду! – зашушукались гости товарища Шапокляк.

Из привратницкой докатился невероятный грохот. Казалось, это ломится разъяренный бык.

Присутствующие начали прятаться друг за друга. Но паника улеглась, когда из коридора донеслось громовое: "Именем тарабарского царя, абракадабрского короля отоприте!". Это был товарищ Барабас – доктор кукольных наук, бывший министр культуры.

– Он нас погубит! – в изнеможении сказал секретарь. От волнения у него проступили родимые пятна прошлого. – Надо действовать решительно, но без лишнего шума! Наступило время для каждого из нас на двух стульях сидеть!

– Вы ошибаетесь! – уверенно сказала прорицательница и гадалка. – Как раз он-то нас и спасет!

Пиная рыжим сапогом и крестя плетью крысу-привратницу, в гороховую гостиную ввалился доктор кукольных наук.

– При товарище Бармалее вы себе ничего подобного не позволяли, мигом уняла его товарищ Шапокляк. – А ведь вы с ним, кажется, были на короткой ноге?

Бородатый детина заметно присмирел.

– Я раздавлен... я уничтожен, – захныкал бывший министр культуры. Эти жалкие марионетки создали общество жертв режиссерского произвола... Как же теперь осуществлять мои гениальные постановки? Я всегда стремился стереть грань между действительностью и искусством, превратить жизнь Страны Дураков в сплошной театр! А как этого добиться, если даже какие-то жалкие актеришки не желают быть марионетками? Если все протестуют, когда их водят на ниточках?! Что за времена! Я теперь даже не могу подсушить несколько кукол, чтобы бросить их в печку и приготовить на них свой холостяцкий ужин! А ведь что может быть лучше, чем сгореть в огне искусства?! Вспомните классику! В "Оловянном солдатике" ветер унес в печку игрушечную балерину, так оловянный солдатик сам бросился за ней! И погорел на любви! И мы восхищаемся: ах, как это красиво, ах, как это возвышенно! А нынешние дураки думают иначе. Они считают, что были нарушены правила противопожарной безопасности. Они не хотят считаться с тем, что искусство требует жертв. И чем их больше, тем лучше, тем интереснее. А как же без жертв? Без жертв неинтересно. О чем же тогда рассказывать?! Надо, что-бы кто-то кого-то обязательно убивал. А я убивать умею. Подсушу на гвозде – и в печку! Глядишь, и сам согреюсь, и ужин приготовлю. Ведь я сиротинушка, семьи у меня нет. Как мне без этого и прокормиться, и обогреться?! А меня хотят единственной радости лишить!

– Товарищи, не отчаивайтесь – не все так плохо, как кажется, успокоил секретарь партии имени Трех Толстяков. – Берите пример с товарища Шапокляк. Она сегодня опубликовала статью "Упруся – не покорюся", в которой дурачит народ, как хочет.

– Статью прочтете потом, – презрительно поджала губы товарищ Шапокляк. – А теперь к делу.

Но сделать объявление ей помешал шум за окном. По улицам Центропупии проплывала огромная толпа. Нестройно, но во все горло она распевала: "Нет, нет, нет, нет, мы хотим сегодня, нет, нет, нет, нет, мы хотим сейчас...".

– Н-да, – сокрушенно протянул товарищ Бессмертный, – никто не хочет откладывать спрос! Никто не верит в будущее – всем подавай сейчас! Это конец для нас!

– И все-таки мы недооцениваем роль прессы, – настаивал секретарь партии. – Ведь как наши дураки устроены? Скажи – выкажут недоверие, напечатай – поверят раз и навсегда...

– И при этом, надо учитывать, ничто не согревает дурака лучше, чем сообщение о том, что кому-то еще холоднее. С помощью подобных сообщений мы в прошлый отопительный сезон сэкономили кучу дров, – навел пример товарищ Бессмертный.

– А сейчас я вам сообщу такое, что вас и в жар, и в холод бросит, недобро погрозила товарищ Шапокляк. – Нас в Мире Сказок больше поддерживать некому. Друзья Страны Дураков товарищи Бастинда и Гингема низвергнуты и уничтожены. На их место жевуны и жители Фиолетовой страны избрали всенародным голосованием Страшилу и Железного Дровосека.

– Мы уже отправили по этому поводу...

– Деревянных солдат? – догадался товарищ Бессмертный.

– Нет, солдаты нам и дома понадобятся. Послали приветственные телеграммы восставшим.

– Но ведь Страшила всю жизнь провел в поле. Сидел на шесте и ворон пугал! – недоумевал товарищ Бульдог. – Как же это чучело будет управлять государством?!

– А теперь кто сидел – тот и будет управлять государством. А кто управлял – тот немножко посидит, – мрачно сострил товарищ Бессмертный.

– Не смешно! – дружно напустились на него дамы.

– А что известно о Железном Дровосеке? – мрачно допытывалась товарищ Шушара. – Уж этот, наверное, пойдет рубить с плеча, уж этот наломает дров – щепки полетят! Установит железную диктатуру и будет править железной рукой...

– Говорят, у него шелковое сердце, – усомнился в верности предвидения секретарь партии имени Трех Толстяков. – Железная рука и мягкое, полное древесных опилок сердце – неплохое сочетание для политика. Особенно в такое тревожное время.

– Послушайте, – дошло вдруг до товарища Базилио, – так ведь у этого Страшилы солома в голове!

– Теперь там уже не солома, – с видом знатока многих тайн заявил товарищ секретарь. – Этот американский агент Гудвин по кличке Ужасный и Великий вправил ему мозги – мешок с первоклассными иголками и булавками. Теперь Страшила – самый остроумный правитель страны Мира Сказок и окрестностей. Он же вложил и сердце в грудь Дровосеку, чтобы оно удерживало его железную руку.

Память товарищей Гингемы и Бастинды товарищи по партии почтили минутой молчания. Но каждый при этом думал не о них, а о себе.

– Они теперь в стране Призраков, – не мог уняться товарищ Барабас. Им уже все по фонарю. А тут не знаешь, что с тобой дураки через пять минут сделают. Вот уж действительно времена настали – живые завидуют призракам! Скорей бы туда и самому!

– Не каркайте, – дурным голосом взвыл кот. – Я лично туда не тороплюсь!

– Именно вас, товарищ Барабас, мы туда и командируем, – торжественно объявила товарищ Шапокляк. – Вы уже давно одной ногой здесь, а другой там. К тому же вы на короткой ноге с товарищем Бармалеем. Он всегда был о вас высокого мнения. Так вот: повидаетесь с ним. Расскажете, что у нас происходит. И позовете обратно. А мы подготовим достойную встречу вождю. Прошу голосовать! Кто "за" – поднимите конечности!

Подняли все, кроме Кота Базилио и Лисы Алисы.

– Кто "против"?

Но казанские сироты и тут не пошевелились.

– Кто воздержался?

Тут лиса и кот затеяли игру в ладушки.

– Как это прикажете понимать?! – зароптали все.

– Мы в этом не уаствуем, – осторожно объяснил товарищ Базилио. – Нам больше по душе нищенство, воровство, мошеничество и бандитизм. Зачем тревожить призрак товарища Бармалея? Чтобы снова стать министром? Но это же мечта идиота! Фигушки! За час я черными очками и тросточкой заработаю больше, чем вы за день!

– Не слушайте его! – прервала мнимого слепого товарищ Алиса. – Он болен. Душевно. Он помешался из-за переживаний. Его нужно лечить. Я посвящу ему остаток моей жизни.

Минута – и они были таковы.

Гробовое молчание воцарилось в гороховой гостиной.

– Итак, товарищ Барабас, вы готовы? – нарушила молчание востроглазая старушка.

– Всегда готов! – словно юный бармалеевец вскинул руку с плеткой любимчик вождя Страны Дураков.

После захода солнца Барабаса перестала притягивать земля, и он отбыл в служебную командировку в Страну Призраков. Его несли попутные вихри враждебные.

Товарищи по партии вернулись на время к своим делам. Так, например, товарищ Бессмертный сидел в подвале и перебирал сокровища, напевая: "Мы еще не раз откроем свой заветный сундучок." Дальше сочинилось само: "А потом его закроем на замочек и молчок..."

Остальные занимались кто чем. И только если бы кто-нибудь проследил за товарищем Бульдогом, то мог бы потом порассказать кое-что интересное. На персональной метле, на которой в Стране Дураков обычно летает всякая правительственная нечисть, он отправился к своему давнему подопечному известному во всем Прикарпатье мошенику Лису Миките. Тот со знанием дела менял окраску и путал следы, спасая собственную шкуру. И полицмейстеру впору было вместо того, чтобы хватать его, обратиться за помощью к крашеному лису за помощью и советом, как в случае необходимости самому спасти шкуру, перекрасив ее в самый модный и самый революционный цвет. Сам Микита к небесно-голубому, в который выкрасился совсем недавно, добавил еще и желтый. Этого оказалось достаточно, чтобы в своем прикарпатском краю совершенно официально открыть кооператив "Шкурные дела". Товарищ Бульдог прекрасно знал, что здесь всякие бандиты отмывают грязные, нередко обагренные кровью деньги. Что здесь страшные оскалы переделываются на обворожительные улыбки. Но товарищ полицмейстер смотрел на это сквозь когти – чтобы выжить, полиции нередко приходится идти на сговор с преступниками. Особенно – крупными. "Будка и цепь для такой собаки, как я, всегда найдутся, – уныло размышлял, сидя на помеле, полицмейстер. Главное, спасти свою шкуру..."

Поздний визит нисколько не удивил Лиса Микиту.

– Не будем терять времени на игру в кошки-мышки, – без обиняков заявил он гостю. – Вы по какому вопросу?

– По шкурному, – уныло заскулил товарищ Бульдог.

– Один? – выглянул за порог хитрец. – А то я уже всех вас жду. Ну что ж, договоримся об условиях... Краски на всех хватит. Выбор цветов и оттенков большой. Так что возможности слинять у вас прямо-таки радужные.

Наверное, излишне говорить, что за подобные сделки всегда расплачиваются дураки, которые в такое позднее время спят и не ведают, что в государстве творится, ни сном, ни духом...