Текст книги "Китайские мифы"

Автор книги: Тао Тао Лю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 4. Первые боги

Вплоть до эпохи Хань боги Древнего Китая прослеживаются плохо. Иногда от них остались только имена, а многие, наверное, совершенно растворились в безвестности. «Канон гор и морей», например, содержит целый список божеств, но редко приводит о них какие-то подробности. В отличие от бессмертных богов западных традиций и пантеонов, боги Китая, похоже, не были наделены вечной жизнью и в конце концов умирали, пусть и в более преклонном возрасте, чем люди. В этом прослеживается, видимо, влияние конфуцианства. Сыма Цянь первым систематически подошел к исследованию Хуан-ди – Желтого императора (см. ниже) – и интерпретировал его как историческую фигуру, основоположника китайского народа. По мнению конфуцианцев, сторонников такой историзации, жил он в XXVI или XXV веке до н. э. и умер в возрасте ста тринадцати лет. Сложно сказать, касалось ли это всех божеств, и существовал ли такой подход изначально или появился при последующей канонизации. Ниже я собрала наиболее известных богов, историю которых можно достаточно полно восстановить на основе имеющихся источников.

ТРИ БОЖЕСТВЕННЫХ ВЛАСТИТЕЛЯ

Число три было для китайцев воплощением совершенства и целостности. Во времена Хань, когда древняя история страны подверглась систематизации и рационализации, триаду «небеса – земля – человечество» стали воспринимать как три великие духовные силы Вселенной. Для конфуцианских мыслителей это было, однако, довольно абстрактно, и они выбрали в мифологической традиции три выдающиеся фигуры и провозгласили их Тремя властителями («Сань хуан»), первыми богоподобными правителями Китая, подарившими человечеству важные знания и умения. За заслуги перед цивилизацией их часто называют «культурными героями»[40]40
  Может показаться, что этим термином они величались в рамках традиции – на деле «культурными героями» наука именует мифических персонажей, «ответственных» за изобретение или передачу людям важнейших технологий – например, характернейшим культурным героем греческой мифологии является Прометей.


[Закрыть]. Список этих властителей варьирует. В него всегда включают Фуси – первого названного по имени бога, который предположительно создал человечество из первобытного хаоса. То же касается бога земледелия и медицины Шэнь-нуна. Третьим властителем бывает богиня-мать Нюйва, с которой мы познакомились в предыдущей главе, бог огня Чжужун (см. ниже), Суйжэнь (см. ниже), который научил людей добывать огонь и готовить пищу, и Хуан-ди – Желтый император.

ФУСИ

В источниках доханьского периода Фуси неизменно причисляют к Трем властителям. Он явно был очень важен, но в сохранившихся текстах мало говорится о нем. Имя этого бога записывают разными иероглифами, которые имеют одинаковое или очень похожее произношение. В «Чуском шелковом манускрипте» (см. врезку выше) его, например, называют «Паоси», а при Хань он был дополнен именем и чертами другого древнего бога и стал Фуси-Тайхао.

^{Фуси-Тайхао держит символ инь и ян. Рисунок тушью, XIX век.}

 ^{Wellcome Collection}

Тайхао

До воцарения империи Хань Тайхао часто считали одним из богов Пяти сторон света (см. выше): он правил прежде всего Востоком и Весной и ассоциировался со стихией Дерева. С последним ему помогал бог Гоуман (в некоторых источниках гоуман – это просто чиновник, отвечающий за лесоматериалы). В ханьский период Тайхао постепенно стали отождествлять с богом Фуси, и они слились в Фуси-Тайхао.

Сегодня Фуси-Тайхао поклоняются на «могиле Тайхао» в храме Жэньцзу, расположенном в уезде Хуайян провинции Хэнань. Считается, что именно там находилась столица мифического царства этого божества. Каждый февраль там проходит праздник в честь дня рождения Фуси-Тайхао.

Фуси был одним из великих культурных героев: с ним связывают изобретение, среди всего прочего, искусства охоты, музыки и гадания на восьми триграммах (багуа, см. врезку выше). Фуси придумал и рыболовство. Понаблюдав, как паук бросает паутину, он научил людей плести рыболовные сети и пользоваться ими. Возможно, он был богом охоты в тот период, когда китайцы не перешли еще к оседлому земледелию и жили за счет охоты и собирательства[41]41
  Регион Хуанхэ крайне удобен для собирательства, но не для охоты или рыбной ловли. Желание видеть в мифах «память о доисторических временах» понятна, но, увы, редко оправдывается. Скорее в такого рода «воспоминаниях» можно видеть результат аналитического процесса, в рамках которого древние китайцы реконструировали собственную до-историю, предполагая, что, подобно многим современным им «дикарям», их предки тогда жили охотой. В ряде нарративов также можно прочесть о том, что некогда люди не знали огня и жили в гнездах на деревьях. Вероятно, было бы несколько наивно видеть в этой аналитической реконструкции «от противного» свидетельства памяти об обстоятельствах жизни едва ли не человека умелого.


[Закрыть]. Фуси делал музыкальные инструменты, например, цитру гуцинь, которая в своей современной форме имеет семь струн.

Фуси помнят в основном благодаря связи с Нюйвой (см. выше): мифы, сложившиеся на основе древних устных преданий, гласят, что только они пережили Потоп и, поженившись, заселили мир. При империи Хань и в более ранние эпохи их часто изображали на каменных изваяниях и шелках в виде людей с драконьим или змеиным хвостом ниже пояса. Некоторых ученых это заставило предположить, что Фуси – сын бога грома Лэй-гуна, которого представляли аналогичным образом. Нюйва часто держит циркуль, а Фуси – строительный угольник, потому что земля, которую они создали согласно легенде, имеет форму квадрата, а небеса круглые.

Ученый и поэт Вэнь Идо (1899–1946) полагал, что, судя по изобилию художественных изображений, именно Фуси и Нюйва были главными богами во времена расцвета империи Хань, а Паньгу стали считать творцом мира позднее, в III веке н. э.

^{Фуси смотрит на Восемь триграмм. Иллюстрация из корейского альбома ста сорока четырех персонажей китайской истории и легенд, XIX век.}

^{Британская библиотека, Лондон}

Фуси родился на месте храмового комплекса Жэньцзу (в переводе – «Предок [всех] людей») в провинции Шэньси. Когда-то этот храм был известен как могила Тайхао, а теперь он посвящен Фуси и Нюйве. Здание много раз перестраивали. Местные жители рассказывают, что Чжу Юаньчжан, будущий основатель империи Мин (1368–1644), однажды прятался в руинах этого храма от преследований и в отчаянии взмолился Фуси о защите. За помощь он пообещал возродить святыню. Его просьба была услышана: появились пауки и сплели паутину в дверном проеме. Враги решили, что тут уже давно никого не было, и не стали обыскивать помещение. Став императором, Чжу сдержал слово.

ШЭНЬ-НУН

«Шэнь-нун красной плетью рассек все сто трав и познал до конца их успокаивающие и ядовитые, холодящие и согревающие свойства. Он отобрал и посеял сто злаков, обращая внимание на их запах и вкус. За это он в Поднебесной получил прозвание Шэнь-Нун – Божественный Земледелец»[42]42
  Здесь и далее «Записки о поисках духов» цитируются в переводе Л. Н. Меньшикова.


[Закрыть], – гласит повествование об этом боге с головой быка в «Записках о поисках духов», составленных примерно в 450 году. В «Философах из Хуайнани» содержится пояснение, что в древние времена люди питались растениями и пили воду из рек, рвали плоды с деревьев и ели мясо моллюсков. Они часто страдали от ядов и отравлений, пока Шэнь-нун не научил их сеять пять злаков. Земледелие имело для Древнего Китая фундаментальное значение, поэтому Шэнь-нун, как и Фуси, всегда входил в число Трех божественных властителей.

«Философы из Хуайнани» рассказывают также, что Шэнь-нун попробовал семьдесят известных человечеству видов трав и благодаря этому смог научить людей отличать их друг от друга. «Он познал вкус всех этих растений, проверил, пресная или соленая вода во всех реках и родниках, и сказал людям, что пригодно, а чего следует избегать. В то время он семьдесят раз в день страдал от отравления». Таким образом, Шэнь-нун стал отцом медицины. Ему приписывают и авторство первого в Китае медицинского труда «Канон корней и трав Шэнь-нуна» («Шэнь-нун бэнь цао цзин»), хотя на самом деле эта книга, по всей видимости, была написана в III веке до н. э.

^{Божественный Земледелец Шэнь-нун – первооткрыватель целебных растений – жует веточку. Иллюстрация XVI века.}

^{Библиотека Честера Битти, Дублин}

Однако даже боги иногда ошибаются. Шэнь-нун погиб от маленького желтого цветка – он не успел принять противоядие. Это растение теперь знают как дуань чан цао, «траву, разрывающую кишки». Шэнь-нуну поклонялись в Китае и в более позднюю эпоху, но часто путали его с богом огня Янь-ди. Может быть, дело в том, что иногда бога земледелия называли «богом сжигающего ветра», подразумевая выжигание земли во времена подсечно-огневого земледелия[43]43
  Подсечно-огневое земледелие не было характерно для долины Хуанхэ, ежегодные разливы которой поддерживали плодородие почв. Вероятнее, что в одной из традиций, в итоге слившихся в общекитайскую, Шэнь-нун также был и подателем огня – функция, приписываемая (видимо, в другой традиции) также Фуси и Суйжэню. Более того, как мы увидим далее, традиция сохранила память и о совершенно ином Янь-ди, явно входящим в число хтонических и разрушительных сил.


[Закрыть].

СУЙЖЭНЬ

Суйжэнь, научивший людей добывать огонь высверливанием[44]44
  Еще один пример «памяти о древности», скорее всего объясняющийся наблюдением за соседними народами. В собственной китайской практике такой способ добывания огня, кажется, вовсе не задокументирован.


[Закрыть], занимал видное место в пантеоне китайцев. Как и в случае Шэнь-нуна, это можно связать с важностью приготовления пищи. В «Высочайше просмотренном [собрании] годов Тай-пин» («Тай-пин юй лань»), одном из великих трудов, созданных по заказу империи Сун в X веке н. э., отмечено, что он первым заметил, как птица клюет приносящую огонь древесину легендарного дерева суйму. «Как-то один мудрец отдыхал под этим деревом. Там была птица, похожая скорее на сову. Когда она била по дереву клювом, вспыхивали огоньки. Мудреца это заинтересовало, и он взял маленькую веточку, чтобы высверлить огонь. Это был Суйжэнь».

^{Суйжэнь, научивший людей разводить огонь, чтобы согреваться и готовить пищу. Гравюра.}

^{Pictures from History / Bridgeman Images}

Суйжэнь научил людей добывать огонь этим способом и таким образом дал им возможность согреваться и готовить пищу – очень важный шаг на пути к цивилизации. Это самый добрый из нескольких богов огня. Янь-ди (см. ниже) любит произвести впечатление, а Чжужун (см. ниже), самый пагубный из них, огнем несет разрушение.

ХУАН-ДИ

Хуан-ди или Желтый император – один из самых знаменитых богов китайской мифологии и самый важный из Трех божественных властителей и Пяти государей (см. врезку выше). Буквально его имя следует понимать скорее как «Желтый бог» (хуан по-китайски – «желтый» или «славный», «ди» в данном случае значило «божественный правитель», а не «император»), но я не буду отступать от сложившейся в английском языке традиции. Хотя он был самым воинственным из богов и нанес поражение всем своим соперникам, в последующие эпохи его было принято считать миролюбивым и праведным правителем.

^{Хуан-ди (Желтый император). Ксилография, эпоха Мин.}

^{Wellcome Collection}

Цинь Ши-хуанди, первый император Китая

Чжэн, правитель государства Цинь в период Сражающихся царств, был блестящим и безжалостным организатором. Он покорил своих соперников и в 221 году до н. э. объединил Китай, присвоил себе титул хуанди – «августейший император». Ранее царей называли ван. После триумфальных завоеваний Чжэн присвоил себе и атрибуты Хуан-ди, «великого и впечатляющего бога». После этого хуанди стали называть всех правителей императорского Китая.

^{Цинь Ши-хуанди, первый император Китая. Рисунок тушью, XIX век.}

^{Британская библиотека, Лондон}

Сегодня Первый император известен прежде всего благодаря потрясающей Терракотовой армии, обнаруженной в 1974 году рядом с его могилой близ сегодняшнего Сианя в провинции Шэньси. Археологи выкопали около восьми тысяч погребенных в ямах глиняных фигур – воинов в натуральную величину, стоящих в боевом порядке, а также всадников и прекрасные бронзовые колесницы. У этих фигур индивидуальные черты лица, можно различить представителей многих народностей. Над сооружением этой колоссальной, пока еще не до конца изученной могилы трудились более шестисот тысяч человек. По сведениям Сыма Цяня, ее подземные камеры представляли космос: на медном своде потолка были жемчужные звезды и планеты, а роскошный дворец был окружен великими реками и морями из ртути.

Административная деятельность Цинь Ши-хуанди повлияла на весь имперский период. Он проложил обширную дорожную сеть, разделил страну на тридцать шесть провинций с назначаемыми из центра губернаторами, ввел единую систему мер и весов, денежную единицу, письменность[45]45
  Речь идет об официальном почерке сяо-чжуань – начертании знаков, якобы введенном при Цинь в качестве обязательного. На деле унификация в этой сфере произошла (и то не до конца) только во времена Хань.


[Закрыть]. Тем не менее его деятельность не всегда была благотворной. Если верить рассказу Сыма Цяня, настроенного против Цинь, по распоряжению Первого императора в 212 году до н. э. устроили «Сожжение книг» – ожесточенную кампанию по борьбе с интеллектуальной оппозицией, в ходе которой были заживо похоронены четыреста шестьдесят ученых.

Первый император был суеверным человеком и много путешествовал для консультаций с шаманами и прорицателями. Он искал эликсир вечной жизни, приносил жертвы духам гор и рек, послал юношей и девственных девушек на легендарные острова Пэнлай за Восточным морем (см. ниже), чтобы установить контакт с бессмертными. Поиски оказались тщетными. В 210 году до н. э. во время поездки по восточному побережью Первый император умер.

Матери Хуан-ди, Фубао, теперь поклоняются как богине. Зачала она после того, как увидела в созвездии Большой Медведицы яркую вспышку света. Трактат «Ши цзы», написанный в период Сражающихся царств и известный только по разделам, включенным потом в энциклопедии лэйшу, сообщает: «Фубао увидела большую молнию вокруг одной из звезд созвездия Большой Медведицы – такую яркую, что осветилось все вокруг. Потом она забеременела и через двадцать пять месяцев родила Хуан-ди на холме, который носит другое его имя, Сюаньюань. Фубао была супругой Шаодяня, поэтому Хуан-ди считался его сыном. Супруга Хуан-ди звалась Лэй-цзу – ее мы встречаем как богиню, побудившую людей заняться шелководством. К Хуан-ди восходит родословная многих легендарных фигур, например Чжуаньсюя, одного из Пяти государей, а также Гуня и Юя, сдержавших Потоп (см. ниже). Гораздо позже сложилась традиция считать Хуан-ди общим предком китайского народа: ханьцы называют себя «детьми Хуан-ди».

Синтянь

Одним из меньших божеств, безуспешно бросивших вызов величию Хуан-ди, был Синтянь – дословно «Небом казненный». В имени отразилась его судьба: Хуан-ди отрубил ему голову и похоронил ее на горе Чанъян. Но Синтянь не сдавался: согласно «Канону гор и морей», он «из сосков сделал себе глаза, а из пупка рот, взял в руки щит и секиру и исполнил ритуальный танец». Да, он был повержен, но вызвал всеобщее восхищение своим упорством. Поэт эпохи Цзинь писал, что «свирепый дух его будет жить вечно». Синтянь стал символом воли китайского народа к сопротивлению вопреки всем трудностям.

Хуан-ди вдохновил много легенд о военном триумфе. Он сражался с богом огня Янь-ди на равнине Чжолу у границы провинций Хэбэй и Шаньси. Они были единоутробными братьями, каждый управлял половиной мира, но Хуан-ди при этом был сострадателен и высокоморален, а Янь-ди – нет. Конфликт был неизбежен. Даосский «Трактат учителя Ле» («Ле-цзы») V века до н. э.[46]46
  Ученые в большинстве своем полагают, что текст был написан заметно позже, примерно в IV веке н. э.


[Закрыть] сообщает, что Янь-ди, огненный правитель, попытался подчинить брата, но тот повел на него черных и бурых медведей, волков, леопардов и меньших кошачьих с тиграми в авангарде. В воздухе под его знаменами были соколы, орлы и дикие фазаны. Произошло три сражения, но Хуан-ди сумел воплотить свои амбиции: он убил Янь-ди и присоединил его земли.

Другая версия предания гласит, что Хуан-ди одержал победу, но не стал убивать брата. Они помирились, и Янь-ди, которому к тому времени служило много меньших духов, согласился объединить владения.

В битве на равнине Чжолу против Хуан-ди сражался сам Чию – свирепый бог войны. «Когда Хуан-ди заявил о себе, – рассказывает один из вариантов мифа, – ему пришлось соперничать с Чию. Они сражались девять раз, но Хуан-ди не добился победы и был вынужден отступить к горе Тайшань. Три дня и три ночи стоял туман, все было во мраке. Потом явилась женщина с человеческим лицом и телом птицы. Хуан-ди пал перед ней ниц, не осмеливаясь поднять голову. “Я Темная дева, – сказала гостья. – Чего ты желаешь?” “Я хочу побеждать каждый раз, когда я нападаю, – ответил Хуан-ди. – Будь то десять тысяч раз, будь то из засады или в прямом сражении. Что я должен сделать?” Так он узнал стратегию войны».

Хуан-ди попросил Откликающегося дракона (см. ниже) сдержать дождь, но Чию повелел Фэн-бо и Юй-ши – богам ветра и дождя – поднять великую бурю. Тогда Хуан-ди обратился за помощью к своей дочери Ба, богине засухи. Она остановила дождь, и благодаря этому Хуан-ди одержал победу.

Чию

Чию родился в устрашающей семье: у его было семьдесят два брата с медными головами, которые ели металл и камень. Говорят, что он изобрел металлическое оружие и поэтому стал могучим богом войны. Из «Гуань-цзы», собрания мифических текстов[47]47
  Трактат «Гуань-цзы» трудно ограничить мифологией – это, помимо прочего, важнейший источник по древнекитайской экономической и политической теории.


[Закрыть], приписываемых чиновнику VII века до н. э. Гуань Чжуну, мы узнаем, что Чию открыл металл в горном источнике: «Затем гора Гэлу разверзлась, и вышли оттуда вода и металл. Чию собрал металл и придал ему форму мечей, брони, копий и пик. В тот год подчинил он своей власти девять властителей. Затем гора Юнху тоже разверзлась, и оттуда вышли вода и металл. Чию собрал металл и придал ему форму пик юнху и клевцов под названием жуй». Клевец-гэ был первым китайским оружием, разработанным не для охоты, а исключительно для военных действий. Оно было в употреблении со времен Чжоу вплоть до ханьского периода.

^{Клевец. Бронза, 1100–950 год до н. э.}

^{Художественный музей округа Лос-Анджелес, дар Эрика Лидоу и супруги}

«Канон гор и морей» приводит два рассказа о битве Чию с Хуан-ди. Согласно семнадцатой главе, он был пленен и убит самим Желтым императором, а согласно четырнадцатой – «Откликающимся драконом» Инлуном. Та же книга сообщает о том, что после смерти колодки, в которые его заковали, превратились в кленовую рощу или платан. Благодаря этому Чию ассоциируется с красным цветом, и клен является символом этого божества у хмонгов в южном Китае, где ему поклоняются как далекому предку. В провинции Юньнань представители этой народности проводят ежегодные деревенские фестивали. Они трубят в тростниковые дудки и пляшут вокруг шеста, украшенного ярким красным «флагом Чию». На одежде и серебряных украшениях принято изображать бычьи рога в память о его рогатой голове и копытах[48]48
  Более чем вероятно, что в данном случае перед нами китайская трактовка хмонгской мифологии, попытка привести ее к общему знаменателю с китайской традицией.


[Закрыть].

Ба помогла отцу, но для нее самой история окончилась совсем не так счастливо: она не смогла вернуться на небеса, а на земле вызывала ужасную засуху, где бы ни останавливалась. Хуан-ди отправил ее жить к северу от Красной реки, но она часто убегала оттуда, неся с собой беды. Чтобы вернуть дождь, оставалось только копать каналы и молиться ей: «Уходи на север, там твое место!» При Мао Цзэдуне в Китае было построено много гидротехнических сооружений, включая мощную плотину «Три ущелья»[49]49
  Плотина и ГЭС «Три ущелья» были построены после Мао, в 1994–2012 годах.


[Закрыть], но до прихода к власти компартии в деревнях была масса ритуалов, чтобы прогнать Ба и вызвать осадки.

Из «Канона гор и морей» мы узнаем о том, как Хуан-ди убил чудовищного одноногого монстра Куя и сделал из его шкуры барабан, который звучал так громко, что весь мир замирал в изумлении. Это громовое животное было «похоже на быка,

Фэн-бо и Юй-ши

«Канон гор и морей» содержит запись о том как бог ветра Фэн-бо (фэн означает «ветер», а бо – «хозяин») и бог дождя Юй-ши (юй означает «дождь», а ши – «повелитель») подняли бурю, чтобы поддержать Чию в битве с Хуан-ди, но в конце концов потерпели поражение от богини засухи Ба. Любопытно, что автор III века до н. э. Хань Фэй-цзы излагает эту историю по-другому. Фэн-бо, Юй-ши и даже сам Чию у него предстают не врагами Хуан-ди, а подчиненными ему божествами. Он описывает процессию на горе Тайшань: Хуан-ди восседает на колеснице, запряженной слонами и драконами, Фэн-бо подметает дорогу, Юй-ши поливает ее, а Чию показывает путь. В китайских легендах и Фэн-бо, и Юй-ши впоследствии уступили свое место Царю драконов, которого в зависимости от региона просили ниспослать дождь или остановить его.

Куй

Согласно «Канону гор и морей», куй – это странный и довольно грозный зверь. Однако многие ранние источники говорят нам, что он был повелителем музыки при мудрых императорах Яо и Шуне. Он изобрел пение, подражая услышанным в горных лесах звукам, а если начинал бить по камню, любое создание плясало в такт его мелодии.

Конфуций как-то подшутил над одноногостью Куя каламбуром «куй и цзу»: последнее слово можно понять по-разному, поэтому получается и «одна нога Куя», и «одного такого, как Куй, достаточно»[50]50
  Этот эпизод стоит скорее трактовать не как шутку, а как яркий пример борьбы, которую вели конфуцианцы со сказочной, волшебной стихией мифа: уникальный в своих достоинствах Куй вписывался в выхолощенную конфуцианскую картину древности заметно лучше одноногого существа.


[Закрыть].

с туловищем изумрудного цвета и без рогов, с одной ногой». «Когда оно входило в воду или выходило из нее, – читаем мы в этой книге, – тут же поднимался ветер и лил дождь. Оно светилось, как солнце и луна, гремело, как гром. <…> Хуан-ди схватил его, сделал из его кожи барабан. Палки к нему он сделал из костей. Бой этого барабана пугает Поднебесную и слышен па пятьсот ли (примерно двести пятьдесят километров) и заставляет мир подчиниться». Хотя Чию умел летать и бегать по самым крутым тропам, он замер от грохота барабана из кожи куя, и Хуан-ди обезглавил его.

Изобретения Хуан-ди

Рассказывают, что Хуан-ди сделал много полезных изобретений. Одно из них – чжинань («колесница, указывающая на юг»), кусок природного магнетита, который указывает на юг[51]51
  Магнитный компас чжинань был изобретен при Хань, так же как и чжи-нань чэ, которая на самом деле представляет собой немагнитный компас, – статуя, установленная на ней, неизменно указывала на юг (или в иную, заранее заданную сторону), сколько бы поворотов ни совершила сама колесница. Автор смешивает два изобретения.


[Закрыть]. У нас есть примеры этого прибора, относящиеся к эпохе Хань, однако для навигации компас начали использовать лишь много веков спустя. Изначально он был нужен, чтобы располагать дома, посевы и могилы согласно желаемым сторонам света.

Надпись ханьского периода рядом с резным изображением Хуан-ди сообщает, что он «изобрел разные виды оружия, а также колодезные поля». Китайцы делили земельные участки согласно форме иероглифа  – «колодец». В центре располагалось святилище предков или другие общественные места, предназначенные для пользы вдов и сирот клана[52]52
  Колодезные поля – утопическая модель землепользования, якобы бытовавшая в древности, которая предполагала, что центральное поле возделывали сообща восемь семей, у каждой из которых было и свое поле, – урожай с центрального поля шел в казну в качестве налога, соответственно делая ненужным усилия центральной власти по подгонке обложения под размер урожая. Попытка «восстановить» на деле никогда не существовавшую колодезную систему в значительной мере обрекла на крах реформы Ван Мана, основателя империи Синь (9–23 гг. н. э.), пытавшегося возродить установления чжоуской древности в том виде, в каком они были описаны в конфуцианскиз книгах.


[Закрыть]. Еще Хуан-ди приписывают изобретение «верхних и нижних одеяний и создание дворцов и домов». Он также побудил своего советника Цанцзе разработать китайскую письменность[53]53
  Некоторые тексты приписывают создание письменности Фуси.


[Закрыть].

^{Древнекитайский чжинань, компас из природного магнита, по преданию изобретенный Хуан-ди.}

^{Joseph Needham, Science and Civilisation in China, том 3, Кембридж, 1959}

Лэй-цзу, первую и главную супругу Хуан-ди, считают создательницей шелководства – как известно, это искусство родилось именно в Китае. Первые археологические свидетельства существования шелка восходят к IV тысячелетию до н. э., а во времена Чжоу (около 1046–256 гг. до н. э.) шелковые ткани были, видимо, доступны довольно широко. Однако в письменных источниках об этом говорится мало: производство шелка было преимущественно женским занятием, а писцы в основном были мужчинами. О женитьбе Хуан-ди и Лэй-цзу рассказывает нам Сыма Цянь. Во многих источниках она является покровительницей тутового шелкопряда, и ей по-прежнему поклоняются в этом качестве. Пятнадцатого числа третьего месяца лунного календаря – считается, что она родилась в этот день, – рядом с деревней Лэйцзу до сих пор устраивают большую жертвенную церемонию. Особенно эту богиню чтут в Сычуани, что неудивительно, ведь эта провинция издавна славится шелководством.

Существовали и другие божества тутового шелкопряда. Один из них известен по имени Цаньцун: цань – «шелкопряд», цун – «скопление, заросли». Это имя было найдено в текстах, описывающих бога или правителей Шу, древней Сычуани. Письменные свидетельства относятся к эпохе Тан, но ссылаются на более ранние, утерянные ныне источники.

^{Производство шелка. «Высочайше утвержденные картины пахоты и ткачества» («Юй чжи гэн чжи ту»), эпоха Цин.}

^{Библиотека Честера Битти, Дублин}

Цанцзе: изобретатель китайской письменности

В текстах периода Сражающихся царств (476–221 гг. до н. э.), мы находим много кратких упоминаний о Цанцзе. Он служил при Хуан-ди придворным историком. Властитель был недоволен единственным существовавшим тогда узелковым письмом (древние тибетцы вели заметки, завязывая узлы на шнуре[54]54
  Эта информация, пожалуй, также более мифологическая, чем историческая, – и вполне вписывается в китайское представление о том, как выглядела древность.


[Закрыть]). Однажды Цанцзе сидел на берегу реки, размышляя о более совершенном способе описания событий и предметов, и заметил ни на что не похожий отпечаток лапы феникса. Ученый задумался, кто мог оставить такой след, и спросил об этом охотника. Тот объяснил, что характерные следы есть у каждой птицы. Это натолкнуло Цанцзе на хорошую мысль. Он начал находить во всех объектах уникальные особенности и рисовать пиктограммы. Так появилась система письма. Свое изобретение он представил Хуан-ди. Тот пришел в восторг и распространил новое знание по всей империи. Теперь даже призраки плакали по ночам в страхе, что по человеческим записям их можно будет обвинить в преступлениях.

Китайская письменность очень сложна. До XX века ей владели лишь высшие слои общества, и они тщательно оберегали это умение[55]55
  Лучшей защитой китайской иероглифики от слишком большого увеличения числа ее носителей всегда была ее сложность, требующая многолетних усилий для освоения даже не самого большого числа знаков. Специальных ограничений на обучение грамоте никогда не было, наоборот, это всячески поощрялось.


[Закрыть]. Неудивительно, что изобретателем ее было принято считать героя мифов. В народе способность читать и писать считалась почти священным даром, и в Китае по сей день есть много храмов в честь Цанцзе. В память о нем назвали систему ввода китайских иероглифов на стандартной клавиатуре на основе порядка черт.

Ее часто используют на Тайване, но из-за сложности освоения многие китайцы предпочитают печатать буквами их произношение на стандартизированном в XX веке северокитайском диалекте – на Тайване его называют гоюй («государственный язык»), а в Китайской Народной Республике – путунхуа («общий язык»)[56]56
  В Китае заметно популярнее способ ввода иероглифов, основанный на порядке черт их написания.


[Закрыть]. Кроме него, в Китае говорят на восьми крупнейших диалектах, носители которых не понимают друг друга, а также на сотнях местных говоров.

^{Цанцзе, изобретатель китайской письменности. Эпоха Цин.}

^{Британская библиотека, Лондон}

Цаньцун провозгласил себя царем Шу. Говорят, что он рассказывал людям о тутовом шелкопряде и тутовом дереве. Сам он произвел несколько тысяч золотых шелкопрядов и в начале года раздал их по одному своим подданным. Шелкопряды обильно размножились, и жители государства смогли вернуть царский дар. Однажды Цаньцун решил объехать свои владения, и везде, где он останавливался, возникал торговый город. Благодаря его правлению жители Шу потом каждую весну устраивали ярмарку шелкопрядов.

Другая легенда о тутовом шелкопряде приведена в «Записках о поисках духов» IV века н. э. Она, судя по всему, была хорошо известна в устных пересказах, иначе Гань Бао не начал бы изложение словами цзю шо – «в старину рассказывали».

В старину рассказывали, что во времена глубокой древности некий вельможа отправился в дальний поход. Дома у него никого не осталось, кроме единственной дочери и жеребца, тоже единственного, которого дочь выкормила своими руками. По бедности жила она в уединенном месте и все время скучала по отцу. Однажды в шутку она сказала коню: «Если бы ты мог постараться для меня, нашел бы моего отца и привез его домой, я бы вышла за тебя замуж». Конь принял всерьез ее слова, оборвал повод и ускакал в те самые места, где пребывал ее отец. Отец, увидав коня, удивился и обрадовался, поймал его и сел на него верхом. Конь, глядя в ту сторону, откуда прибежал, беспрестанно печально ржал. «Не понимаю, почему это он так себя ведет, – промолвил отец, – не случилось ли чего-нибудь у нас дома?» – И в конце концов поехал домой верхом на коне.

За то, что животное вело себя столь необыкновенно, его щедро наделяли сеном, но конь есть не желал. Зато каждый раз, как девушка выходила из дому, он, впадая в радостное возбуждение, налетал на нее – и было так не однажды. Отец удивился, тайно допросил дочь, и та открыла отцу, что, по ее мнению, послужило всему причиной. «Не смей никому говорить об этом, – сказал отец, – а то опозоришь наш дом. И из ворот больше не выходи». После чего застрелил коня из арбалета, а шкуру положил во дворе сушиться. Отец ушел по делам, а дочь осталась играть с соседской девочкой. Очутившись рядом со шкурой, наступила на нее ногой и сказала: «Ты – животное, а захотел в жены человека. За это тебя убили и ободрали. Зачем ты так сам себе навредил?» Не успела она это произнести, как лошадиная шкура встала дыбом, обмотала девушку и пошла прочь. Соседская девочка с перепугу не посмела спасать подругу, но поспешила рассказать о случившемся своему отцу. Отец же девушки вернулся домой, но дочери не смог найти, как ни искал. Прошло несколько дней, и среди ветвей большого дерева обнаружили девушку в обмотавшей ее лошадиной шкуре. Вместе они превратились в кокон, прилепившийся к стволу. <…> Вот откуда дерево получило свое название «сан» – «шелковица»: ведь оно звучит так же, как «сан» – «скорбь». С той поры весь народ начал сажать эти деревья – те самые шелковицы. <…> По ритуалу времен Хань императрица лично обрывала листья на шелковице и при этом молилась духам шелководства.

ЯНЬ-ДИ

Янь-ди – бог огня и пламени, проигравший битву за мировое господство своему единоутробному брату Хуан-ди. В древних текстах его причисляют к Пяти государям (см. врезку выше): вместе со своим подчиненным Чжумином он правил Летом и Югом. В позднейшей традиции его, как и Хуан-ди, почитали в качестве одного из предков китайского народа.

^{Нюйва превращается в птицу цзинвэй. «Канон гор и морей», издание эпохи Мин.}

^{Библиотека Конгресса, Вашингтон}

Один печальный миф из «Каноне гор и морей» касается дочери Янь-ди, Нюйвы (ее не следует путать с богиней Нюйвой, создательницей мира: иероглиф с произношением ва здесь другой и означает «ребенок или дочь»). Она резвилась в Восточном море, но утонула и не вернулась, превратившись в цзинвэя – мифическую птицу или духа-защитника. В клюве она носит кусочки дерева и камушки в надежде засыпать широкое Восточное море. Отец ее был покорен могущественным Хуан-ди, а она не справилась с морской стихией и мстит, пытаясь ее обуздать.

Согласно другим преданиям, у Янь-ди было два важных потомка: бог войны Чию (см. выше) и бог огня Чжужун (см. ниже).

ДИ-ЦЗЮНЬ

Впервые Ди-цзюнь (то есть император Цзюнь) упомянут в «Каноне гор и морей», составленном, вероятно, в I веке н. э. Там он предстает важным божеством, а его потомки несут людям культуру. Ученые предполагают, что он был главным богом народа инь в восточном Китае[57]57
  Трудно сказать, какой народ имеет в виду автор. Главным божеством шанцев (чжоусцы называли их инь) был Шан ди – но их трудно назвать народом восточного Китая. На востоке Китая, в том числе в Шаньдуне, жили и, но про их религию нам ничего неизвестно.


[Закрыть], а Хуан-ди – главным богом народа ся, живущего на западе страны[58]58
  Существование народа ся, несмотря на важность этой концепции в традиционной картине китайской истории, сомнительно – так же как и существование государства Ся. Этот этноним появляется в текстах только к середине I тыс. до н. э. как один из объединяющих концептов.


[Закрыть]. Когда государство инь пало, миф о Ди-цзюне поблек.

Наиболее ярко Ди-цзюнь предстает в мифах о солнце и луне, связанных с его супругами Сихэ и Чанси, а также в легендах про подвиги Стрелка И с его непослушной женой Чанъэ. Это он вручил стрелку красный лук и стрелы с белым оперением, повелев помогать людям в царствах на земле преодолеть бесчисленные сложности.

Из «Канона гор и морей» мы узнаем, что восемь сыновей Ди-цзюня были связаны с музыкальными инструментами, песнями и танцами. В той же главе сказано, что он породил и Яньлуна – Веселящегося дракона, который изобрел лютню и гусли. Очевидно, что мифологических традиций, приписывающих создание элементов культуры различным богам и героям, было много. Самым знаменитым сыном Ди-цзюня был Хоу-цзи, бог проса (см. выше).

Есть и другое высокопоставленное, но не вполне определенное божество – император Ди-ку, также известный под именем Гаосинь: вполне может быть, что это еще одна версия Ди-цзюня, так как некоторые жены и сыновья у них совпадают. Важен он был, видимо, как божественный предок, связывали его и с несколькими музыкальными инструментами и песнями. Ди-ку был правнуком Хуан-ди и иногда считается одним из Пяти государей. Жены, богини Цзяньди и Цзянъюань, принесли ему сыновей Ци (или Се) и Хоу-цзи. И тот и другой родились непорочно и впоследствии стали легендарными основателями государств Шан и Чжоу соответственно. Ди-ку под именем Гаосинь выступает в качестве главного бога в доханьском мифе о ссоре братьев: он разделил их, сделав господами звезд Шэнь и Чэнь (см. выше). Снова Гаосинь появляется уже после Хань – в гораздо более поздней истории про божественную собаку Паньху (не следует путать с великаном Паньгу), прародительницу так называемых «южных варваров мань». Эта история изложена в «Записках о поисках духов». Автор прямо заявляет, что стремится объяснить нецивилизованную природу «варваров» их происхождением от недозволенной связи между человеком и животным.