Текст книги "Сделка с мажором (СИ)"
Автор книги: Таня Совина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Нина долго не открывает дверь. Наверное, зря я так спонтанно сорвалась к ним. Стоило позвонить.
Уже разворачиваюсь, чтобы уйти, как дверь за спиной распахивается.
– Полинка! – сестра бросается мне на шею, и я крепко обнимаю ее в ответ.
Все лето мы только созванивались, но увидеться не получалось, потому что ей было сложно вырваться из дома, а я не особо хотела к ним в гости, пока Андрей находился здесь.
– Проходи, – Нина втягивает меня в дом, – мы тут с Аришкой в кубики играем.
Отдаю сестре пакет с фруктами и спешу к любимой племяшке. Плохое настроение улетучивается, когда вижу пухлощекую, кареглазую малышку, играющую на полу в манеже.
Пресвятой Ктулху, как же она подросла за два месяца.
Арина замечает меня и протягивает ручки навстречу, что-то радостно мыча. Ей почти три, говорить она умеет, но делает это редко.
– Где Андрей? – спрашиваю я, поворачиваясь к Нине с Аришкой на руках.
– Он на месячной вахте. Вернется завтра или послезавтра.
Отлично. Совершенно не хочется сталкиваться с этим уродом. Как его терпит Нинка не понимаю. Видела его несколько раз. Довольно мерзкий тип. К тому же стал причиной нашей с Ниной единственной очень серьезной ссоры.
– Как у вас дела? – задаю очередной вопрос.
– Отлично! – слишком радостно и наигранно восклицает сестра. – Пойду покушать погрею.
– Я поела, но от чая не откажусь.
Смотрю на место, где секунду назад стояла Нина и хмурюсь, не понимая, что меня тревожит. Уже не первый раз я слышу фальшивые нотки в голосе сестры, когда интересуюсь ее делами. Что-то не так.
Она и выглядит сегодня странно. Не смотря на первый день осени, на улице еще довольно тепло. Мне в полупрозрачной блузке вполне комфортно, а она сегодня в кардигане с длинным рукавом. И Арина почему-то тоже.
– Ариш, у вас все хорошо? – спрашиваю племяшку.
Не особо надеюсь на развернутый ответ, но дети не лгут, и если задать правильные вопросы, можно узнать больше, чем из полноценного диалога со взрослым.
Племянница опускает глаза и неуверенно кивает, накручивая на палец мои короткие волосы.
Так-с. Что бы это значило? Что дела идут не очень хорошо или наоборот все хорошо пока Андрея нет дом?
– Соскучилась по папе?
Снова неуверенный кивок.
– Ждешь, когда он вернется домой?
Арина вдруг отрицательно мотает головой, а потом пожимает плечами.
Опа! А вот это уже интересно. Малышка скучает по папе, но не очень хочет его возвращения. Может Андрей с Ниной поссорились перед его отъездом.
– Ариш, мама с папой поругались? – получаю утвердительный кивок. – Папа сделал маме больно?
Племянница неожиданно шмыгает носом.
Мне Андрей не нравится, но Нина говорила о нем только хорошее, и я не лезла со своим мнением. Возможно зря.
Успокаиваю малышку и сажусь вместе с ней на пол, отвлекая ее игрой. Наш разговор не дает мне покоя.
Вижу, что Арине жарко. Она красная и на лбу блестит пот.
– Ариш, давай снимем кофточку, – говорю я, спуская одежду с плеч племянницы, – тебе попрохладнее станет.
Девочка начинает брыкаться и выражать недовольство мычанием. Мне ничего не остается, как прекратить попытки, но я успела заметить синяк чуть выше локтя.
Возможно, я себя накручиваю, но очень похоже, что ее кто-то схватил и сильно сжал. Мне слишком знакомы такие отметены.
– Поль, – зовет с кухни сестра, – чайник вскипел.
Стоя в проеме кухне и наблюдая, как Нина суетится, я чувствую, что собираюсь влезть не в свое дело, но промолчать выше моих сил.
– Нин, у вас точно все нормально?
– Да, я же говорила, – нервно отвечает сестра.
Сажусь за стол, обхватывая горячую чашку. Внутри все вопит о том, что она врет и что-то случилось.
– Где Арина получила синяк? – спрашиваю в лоб, когда Нина садится напротив.
– С детьми на площадке повздорила. Ты ее знаешь, что-то не понравилось – зразу в драку.
Это правда, Аринка у нас боевая командирша. Но я не дура, кровоподтек слишком большой для детских рук. Он явно остался от взрослого человека.
– Ты тоже?
Нина дергается, отводит глаза и начинает теребить рукава кардигана, будто проверяет, все ли они скрывают.
– А что я?
Вообще-то мой вопрос был тычком пальцем в небо, но действия сестры только укрепляют догадки, что что-то случилось.
– Нин, вы поссорились с Андреем, и он вас избил?
– Что за бред ты несешь?! – тут же кричит сестра.
– Эй, – говорю мягко и накрываю ладонь Нины своею, – я же ничего не утверждаю. Но я всегда на твоей стороне. Что бы не случилось, я помогу.
– Я знаю, – говорит она спокойнее, но в голосе все еще сквозят злые нотки. – У нас все хорошо. Андрей нас не обижает.
* * *
Спустя почти три часа Нина с Аришкой выходят проводить меня до остановки.
Напряженность и чувство недосказанности никуда не ушли, и я так и не решила – имею ли права вмешиваться в дела чужой семьи.
У нас тут архаичные устои: бьет – значит любит и стерпится – слюбится – основы семейной жизни. И вряд ли одна восемнадцатилетняя девчонка сможет что-то изменить.
Но может, мне удастся повлиять на одного человека? Может, получится донести до сестренки, что без мужчины не просто можно жить, но и процветать. Что развод – это не конец света.
13 Полина
Я думала, что вчерашнее утро было говённым. Но и вечер принес свои сюрпризы. Когда я вернулась в общагу, навьюченная как ишак, возмущенная Ирка сунула мне под нос скаченное расписание. Первая пара – физкультура.
Пока плетемся на стадион, подруга, не переставая бухтит, как это несправедливо.
– Ир, – прерываю ее бурчание, – ищи плюсы.
– Терпеть не могу бегать. На первом курсе было кайфово, мы занимались практически фитнесом в третьей общаге.
Я с ней согласна. Хоть туда идти дальше, чем до стадиона, но занятия проходили гораздо проще.
– Зато не к девяти тридцати, а к одиннадцати пятнадцати, – говорю я, – и Саныч нормальный мужик, он отпустит нас минут на сорок раньше. Успеем в душ сбегать.
– Ты знаешь Александра Александровича? – округляет глаза подруга.
– И кто кого не слушает, – театрально вздыхаю и закатываю глаза. – Я к нему на секцию по джиу-джитсу в прошлом году ходила. Правда ему нас навязали. Он сам сказал: извините, девочки, но моя первостепенная задача – мужская сборная университета. И если бы не Мишка Лебедев, мы бы ни одного приема не выучили или руки друг другу переломали.
– Стоп, – выкрикивает Ирка и хватает меня за руку, разворачивая к себе лицом, – ты знакома с Мишей? Тем самым?
Вот поэтому я не афиширую наше с ним знакомство. У девчонок сразу открывается рот, а в глазах появляется маниакальный блеск, будто я сказала, что встретила Майкла Джексона.
– Да, с тем самым, – подтверждаю и тяну подругу на буксире. – Шевелись, опоздаем.
Ира надувает губы.
– А почему ты мне не говорила?
– Ир, ты могла бы догадаться. Сама же мне все уши прожужжала, что Миша капитан сборной.
– Но я не думала, что вы занимаетесь вместе.
– Нас было шесть и всего одно занятие в неделю. Логично, что мы занимались вместе.
– А в этом году занятия будут?
Закономерный вопрос, Ирка не могла не заинтересоваться. Она, как и большинство, отслеживает в сети троицу, точнее уже четверку. Не обновляет страничку каждые пять минут, в поисках нового поста, но если увидит в ленте, обязательно сообщает мне.
– Узнаю у Саныча, – отвечаю, не глядя на подругу.
– А Миша снимает футболку во время тренировки? – восторженно спрашивает Ира, мечтательно поднимая глаза к небу.
Мне очень хочется на нее зарычать. После расставания с Ильей, подруга говорит только о парнях и фантазирует какие с ними могут быть отношения.
Со вчерашнего дня меня может выбесить любая мелочь. Я не могу перестать думать о загуле Риты; о подозрениях, что Андрей может быть абьюзером, о нехватке денег, чтобы заплатить за курсы.
Я уже открываю рот, но, слава Одину, звонит мой телефон, предотвращая необоснованную ссору. Звонит Жанна – моя бывшая соседка и по совместительству коллега. Мы прожили в одной комнате до января, но так и не узнали друг друга. Жанна редко ночевала в общаге, и мне это было на руку. Сложно сходиться с людьми.
Но в конце декабря она стала оставаться каждый день. Мы обе готовились к сессии. Я к первой, она к последней. Немного сблизились.
Как сейчас помню тридцатое декабря: последний зачет позади, мы с Иркой счастливые вваливаемся в мою комнату с пакетом еды и бутылкой вина. Я думала, что к этому времени Жанна уже уехала к родителям, потому что все сдала на день раньше, но она решила задержаться и отпраздновать с нами. Накрыла на стол и купила шампанское.
После тех посиделок я поняла, что вино плюс шампанское равно пиздец организму, зато получила приглашение на собеседование.
Звонок прекращается и сразу следует второй. В первую секунду возникает мысль проигнорировать и его, но Жаннка звонит редко, а значит на работе случилась какая-то жопия.
Тем более она сильно рисковала, когда звала нас с Иркой на работу в клуб. И я знаю, что как бы не уговаривала себя сначала привыкнуть к новому расписанию, я не могу не ответить.
– Да, Жанн, привет.
– Привет, Полин. Выручай. Возьмешь завтра смену официантки?
Черт. Тру в задумчивости лоб.
– Полин, пожалуйста. Кристина с новым папиком еще в тропиках, а у Лены растяжение голеностопа, – в голосе Жанны появляются плаксивые нотки. – Остались Даша, Лина, Света и я – админ. Не смогу часто помогать девчонкам. Скорее всего даже Альбина будет на побегушках. А у нас закрытая вечеринка в третьем ВИПе. Без тебя не справимся.
Они и правда не справятся, особенно в пятницу. Если уж Альбинка наша управляющая берется за подносы – грядет полная жопа.
У нас огромная текучка, но в последние пару месяцев девчонки будто сговорились, стали увольняться пачками. Меня поэтому повысили, проработала больше полугода.
– Ладно, – соглашаюсь я.
– Спасибо, дорогая.
Деньги лишними не будут. Возможно, мне даже удастся набрать недостающую сумму, ни у кого не занимая.
Подойдя к стадиону, я четко понимаю одно: пара превратится в настоящий балаган. Потому что на трибуне сидят трое парней из сборной. Вокруг них уже сгрудились все девчонки группы. Те, кто посмелее завели разговор, остальные стоят в стороне и бросают завистливые взгляды. И это еще нет Миши, но уверена он скоро появится. Капитан всегда со сборной, если, конечно, не заболел. А на моем веку Миша ни разу не отлынивал. Даже когда потянул кисть, он просто сидел на скамье и давал советы.
Нервная дрожь пробегает по телу. Многие, как и Ирка, знали, что я хожу в секцию, и они также почему-то не предполагали, что я знакома с Лебедевым.
А если он поздоровается?
Мама дорогая, что тогда начнется. О спокойной учебе можно забыть.
– Ты чего застыла? – подруга подталкивает меня в спину.
На ватных ногах дохожу до трибун и сажусь на скамью, опуская лицо в ладони. С чего я вообще решила, что Миша меня помнит. Думаю, я для него – безликая масса, как остальные студенты. Мы на тренировках всего несколько раз разговаривали и только про приемы.
Как только удается убедить себя в том, что Миша точно меня не помнит, гомон женских голосов становится громче, и со всех сторон доносятся восторженные вздохи. Не поднимая глаз, понимаю – появился Лебедев. Натягиваю капюшон толстовки и опускаю голову ниже. Может не заметит.
– Воронина! – громко рявкает Сан Саныч. – Чего нахохлилась как воробышек? Двигай на разминку.
Меня обжигает рой любопытных взглядов. Не знаю есть ли среди них Мишин, не осмеливаюсь поднять глаза, но надеюсь нет.
Не мог Саныч промолчать? Не одна я еще не поднялась с трибун, большинство до сих пор залипают в телефоны. Встаю подальше от основной толпы и приступаю к разминке Прыжки, наклоны, отжимания, приседания, упражнения на пресс – для меня все смешивается в калейдоскоп ужаса, сопровождаемый зычными командами тренера.
Похоже за лето я полностью растеряла форму, не смотря на таскания ведер с краской. Зато Ирка даже не запыхалась, и сил хватает на недовольное бурчание.
Когда Саныч объявляет перерыв, зову подругу за трибуны, чтобы скрыться от любопытных взглядов и немного отдышаться.
– Все так пялятся, – хмыкает Ирка, – а всего лишь начали догадываться, что ты знакома с парнями из сборной.
– Ты сама не меньше удивилась.
Ирка делает глоток воды и протягивает мне открытую бутылку.
– Любая бы на твоем месте, трепалась на каждом углу, что час в неделю находилась с секси Лебедевым в одном помещении. А ты как Павлик Морозов. Вот и сложно было сопоставить факты.
Саныч громко объявляет, что вторую половину пары мы будем бегать: пять кругов по стадиону или – один по городу.
Я начинаю быстро просчитывать в уме лучший вариант. Думаю, большинство останется на стадионе, а значит здесь будет столпотворение. А если выбежать за ворота, свернуть направо будет пусто, но потом попадаешь на центральную пешеходную улицу города, она может стать проблемой, придется лавировать между гуляющими. Зато дальше опять пустая улица, мост через овраг и снова стадион.
– Лучше бегите по городу, – раздается над нами мужской голос.
Вздрогнув, мы с Иркой задираем головы. Стоя на скамье, над нами возвышается Миша, облокотившись локтями на перила, и весело улыбается.
Как давно он здесь? Слышал Иркины слова?
Если я продолжу попадать в такие неловкие ситуации, сгорю от неловкости. Денис, Миша… слишком много пупов универа за два дня.
Начинаю воровато оглядываться. Лишь бы никто не увидел.
Пообщаться с этими парнями, значит стать экскомьюникадо. А я не Джон Уик, чтобы лихо отбиваться от камней, брошенных в меня.
– Успокойся, Полин, – смеется Миша, – никто не видит с кем я разговариваю.
Мне становится неловко. Лебедев был в какой-то мере добр ко мне, а веду себя с ним как с прокаженным.
– А почему по городу? Я Ира, кстати.
Подруга не теряется, растягивает губы в кокетливой улыбке и заправляет, выбившуюся из хвоста, прядку. Прям, невинная куколка.
– Я Миша, – в карих глазах парня вспыхивают искры, когда он фокусируется на Ире. – Это ловушка для всех второкурсников, которые попадают к Санычу. Расстояния приблизительно одинаковые, но девчонки не любят светить измотанными, потными личиками перед прохожими, поэтому остаются здесь. Но в такой толпе бегать неудобно, и у Саныча есть рад заковыристых правил, типа, срезал угол, когда сворачивал, слишком медленно бежал. Могу заверить кругов будет шесть, а вас он отпустит, как только вернетесь. Считайте, половину пары прогуляете.
– Спасибо за совет, Миша. Очень мило с твоей стороны, – Ира делает небольшой шаг в его сторону, и парень подмигивает.
Нашла с кем флиртовать. Он закончит универ и уйдет обогащать родительский бизнес, а для Ирки эта интрижка обернется неприятностями.
Подруга очень хочет стабильных долгих отношений, а Мишу я ни разу не видела с одной девушкой дольше недели. А страдали они до конца учебы.
– Пошли, – тяну Иру.
В нашу сторону постепенно подползают отдохнувшие студенты, и нам пора сваливать.
– Полин, подожди, – зовет Миша, когда мы уже подныриваем под трибуны, чтобы выйти с другой стороны.
– Извини, Миш. Потом, ладно?
Надеюсь, это потом не наступит.
14 Полина
– Ты была права, Саныч – нормальный мужик, – шепчет Ирка.
Мишин совет очень помог. Когда мы с Иркой приползли к стадиону, нас сразу отпустили. Мы не только успели принять душ, но и на нормальную укладку времени хватило.
– И ты никогда не говорила, что Миша такой зайка.
– Ир, тихо, – шиплю я и украдкой смотрю на преподшу. – Сейчас Щукина запалит и будем отдуваться до конца семестра. Если попадем в немилость, сдать зачет по БЖД будет проблематично. Не хочу в январе по пересдачам бегать.
Татьяна Васильевна – женщина в возрасте и с огромным количеством принципов. И, естественно, считает, что ее предмет самый важный. Хотя он непрофильный и продлится один год.
– А-а-а, – стонет Ира, запрокинув голову, – первый учебный день, а ты как попугай. Зачеты, экзамены. Экзамены, зачеты. Выдохни.
– Ну я же слушаю полтора часа про Лебедева, – подтруниваю над ней. – В общаге, пока шли на пары, сейчас, – замечаю строгий взгляд Щукиной в нашу сторону и шепчу, опустив голову к тетради. – Ир, пожалуйста, хватит болтать.
– Ну он же явно интереснее, чем нормы проектирования бомбоубежищ. Ты его улыбку вообще видела? И ямочки на щеках, – подруга продолжает восторженно шептать, либо не замечая недовольства Татьяны Васильевны, либо игнорируя его.
Она взмахивает руками и одной случайно бьется о парту, при этом скидывая мою ручку.
– Ира, блин! – шиплю возмущенно.
Созданный нами шум окончательно выводит Щукину из себя. Она спускает очки на кончик носа и стреляет в нас разгневанным взглядом.
– Есть темы поинтереснее, девочки?
– Простите, – лепечу я, краснея.
– Может быть поделитесь?
Ирка отрицательно мотает головой.
– Тогда обсудите ваши важные дела в коридоре.
– Татьяна Васильевна, – вскидываюсь я, – простите, этого больше не повторится.
– На выход! – рявкает преподша. – И не забудьте это. Жду к следующему практическому занятию.
Она выкладывает на стол два листа А4, и нам ничего не остается, как позорно опустив головы, собрать сумки и уйти.
– Ну, спасибо, подруга, – говорю недовольно, – удружила.
Мало мне проблем с семьей, теперь повторяется Иркина одержимость парнем. Она рьяно добивалась внимания Ильи, стараясь как можно чаще попадаться ему на глаза. И меня таскала за собой. Учеба отошла на задний план. Потом они разъехались на каникулы. Илья ей изменил, а Ирка половину лета рыдала мне в трубку.
– Поль, не бери в голову.
Раздражение от предыдущего дня достигает пика.
– Не бери в голову? – спрашиваю громче, чем следует. – Я знаю, что ты поступила в универ за пятьсот километров от своего дома не из-за знаний, а из-за свободы, но я – нет. Мне не нужна драма, мне нужна повышенная стипендия.
– Прости. Я не хотела, чтобы так получилось.
Вижу, что подруга искренне раскаивается, и киваю в знак того, что принимаю извинения.
Но чтобы не усугублять конфликт и взять раздражение под контроль, решаю немного проветриться. Разворачиваюсь на пятках, намереваясь уйти.
– Постой, – Ира хватает меня за руку, – куда ты?
– В библиотеку, – демонстрирую ей зажатый в руке лист, – ты видела сколько литературы нужно проштудировать, чтобы написать реферат?
– Поль, забей. Скачаем что-нибудь из интернета и все. Пойдем лучше в столовку, я после физ-ры есть хочу.
– Иди, если хочешь, – я высвобождаюсь из Иркиного захвата, – я возьму часть книг, закину их в общагу и, если успею, присоединюсь к тебе.
– Тогда я пойду в девятый корпус, – кричит подруга в спину.
Очевидный выбор. Девятый корпус – он же наша общага, где на первом этаже и находится столовая. Она меньше чем в пятом, но готовят вкуснее. Больше похоже на домашнюю еду.
– Здравствуйте, – обращаюсь к молодой женщине за стойкой на третьем этаже библиотеки, – мне нужны книги из этого списка, которых нет онлайн.
Она сверяется с базой и смотрит на меня с каплей жалости.
– Щукина, да? – я киваю. – Она преподавала у меня. Тоже на втором курсе. Сожалею, но в онлайн библиотеки ты не найдешь ни одной книги. Я могу выдать три, а за остальными придется спускаться в архив.
Зашибись. Издаю отчаянный стон. Подвал без окон – вишенка на торте «чудесного» дня.
Женщина протягивает мне учебники и говорит:
– Дам тебе совет: ни в коем случае не качай ничего из интернета, Щукина работу по буквам разберет. Ты точно не успеешь прочитать всю литературу, но она оценит старания. Это один из ее принципов. И в следующий раз не издавай ни звука, ты у нее на карандаше, иначе зачет сдашь в лучшем случае в конце января и максимум на три-ноль.
Этого допускать ни в коем случае нельзя. Чтобы получить стипендию надо сдать все зачеты и экзамены от трех с половиной и выше, повышенную – от четырех с половиной.
То есть, учишься на четверки лови полторашку в месяц, учишься на отлично – четыре тысячи. Мне еще дополнительную тысячу накидывают. Это обязательно, даже если отказываешься от соцвыплат.
Искренне благодарю за совет и ухожу.
Около минуты топчусь наверху лестницы, не решаясь спуститься к архиву. Я была там однажды с парой одногруппников, и мне не было страшно. Но сейчас я одна, и любо у меня разыгралось воображение, либо внизу стало еще темнее. Не зря Ирка говорит, что моя любовь к олдскульным ужастикам до добра не доведет.
Еще и мигает единственная люминесцентная лампочка, отсветы которой попадают на нижние ступеньки.
Давай, Воронина, двигай булками. Ты не в фильме ужасов.
Делаю первые неуверенные шаги вниз.
Ага, только реальность иногда страшнее. Маньяки там всякие. Или извращенцы.
Еще в прошлый раз я задалась вопросом: почему нельзя было расположить архив в более светлом, чистом и… эм… нестрашном месте. Здесь же хранятся очень важные документы. Такие как дипломные работы прежних студентов, редкие экземпляры учебников, которые до сих пор не оцифровали, мумифицированные насекомые, тонны пыли.
Мои шаги гулко отдаются от бетонных стен, выкрашенных грязно-зеленой краской. Ощущение, будто кто-то следует по пятам. Жуть какая!
Сосредотачиваюсь на двери в конце коридора и ускоряю шаг. Из-за этого опрометчивого решения не сразу слышу, что из правого коридора, где находится аварийный выход, доносятся приглушенные голоса.
– Не лезь ко мне!
Слышу в последний момент и на меня вылетает разъяренный высокий парень.
Взвизгиваю и отпрыгиваю, хватаясь за бешено колотящееся сердце. В первое мгновение я не сразу понимаю, что это Лебедев. Часть мозга осознает, что это знакомый человек, но в то же время отказывается в это верить. В Мишином взгляде столько ярости, которая диссонирует с его обычным видом.
Я не понимаю, как милый парень может выглядеть настолько злым и отталкивающим.
Он на секунду закрывает глаза, и когда открывает в них снова полный штиль и добродушие.
– Полина, что ты здесь делаешь? Хотя, – он натянуто смеется, – прости, глупый вопрос. Здесь же только архив. Помощь нужна?
– Я… эм…
Испуг отключил мозги, и слишком внезапное предложение вводит в ступор.
От ответа меня спасает звонок Мишиного телефона.
– Закончишь, дождись меня здесь, – говорит он и скрывается в темном коридоре.
Не буду ждать. Сейчас быстренько возьму столько книг, сколько смогу унести и пойду в общагу. Пусть это не вежливо, но не хочу выходить под ручку с Лебедевым на глазах у всего университета.
С опаской покидаю архив и облегченно выдыхаю. Коридор пуст. Как можно тише крадусь к лестнице, надеясь, что Миша не услышит моих шагов или вообще ушел.
Заглядываю в темный коридор, где смутно светится зеленая надпись «выход» и окончательно расслабляюсь. Никого.
Внезапно из темноты ко мне шагает мощная фигура, и я уже готовлюсь сказать что-то типа «спасибо, Миша, помощь не нужна» или заорать во всю глотку. Но человек выходит на свет, и я удивленно выдыхаю:
– Ты?
15 Полина
Не ожидала его здесь увидеть, тем более не ожидала застать ссору с Мишей. Ирка же говорила, что они друзья.
Шокировано рассматриваю Дениса. Он одет почти как вчера, только выглядит свежее, бодрее… и злее. Белую футболку сменил на серую, на ногах черно-белые кеды, а в остальном те же черные джины и кожаная косуха. Кажется он, как и я, предпочитает неяркие однотонные вещи.
Ден в свою очередь сканирует меня с головы до ног и слегка морщится.
Не поняла. Чего он нос воротит, будто я из канализации вылезла?
Подумаешь черные толстовка, джинсы и кроссовки не брендовые. Зато чистые. Вчера я окончательно расправилась с глиной.
– Знаю, ты ждала другого, – язвит Денис, скрещивая руки на груди, – но он занят. Разговаривает на улице по телефону.
От ледяного взгляда, хочется съежиться и втянуть голову в плечи, но я держусь. Знаю, что заслужила такой тон. Если бы мне нагрубили день назад, вряд ли сегодня я раздаривала улыбки.
– Хорошо, что я тебя встретила, – слегка приподнимаю уголки губ, стараясь быть вежливой и игнорировать недовольство Дениса.
– О, сегодня ты уже рада меня видеть. Рассказали обо мне?
– Да, что-то вроде… – мямлю я.
Так, ладно, он злится, а я чего блею как напуганная овца. Распрямляю плечи и задираю подбородок, хотя это дается с трудом из-за подавляющей энергетики парня.
– Неважно, что мне рассказали, – говорю тверже. – Я хотела извиниться за вчерашнюю грубость. Мне не стоило на тебе срываться только потому, что ты оказался не в том месте…
– Хватит заискивать. Тебе не поможет, – грубо перебивает Денис и смотрит с недобрым прищуром.
– Не понимаю о чем ты. Извинения можешь не принимать – твое право. Но перед собой я совесть очистила. Надеюсь, больше не увидимся.
Перехватываю учебники поудобнее и обхожу Шувалова, собираясь выбраться из злосчастного подвала, пока еще и Миша не появился.
Успеваю сделать всего пару шагов, как Денис хватает меня за локоть и дергает на себя разворачивая.
– Я тебя не отпускал, – рявкает раздраженно.
– Я разрешения не спрашивала, – вторю ему.
Если бы взглядом можно было убивать, один из нас уже валялся бы хладным трупом.
Оцепенение спало. Да, меня все еще пугает ярость Дениса, но пресмыкаться я не собираюсь. Прожигаю Дениса гневным взглядом, он меня – замораживает.
– Может попросишь прощения привычным для тебя способом – на коленях и причмокивая?
Не успевает Шувалов договорить гадость, как моя ладонь взлетает и звонко припечатывает его по лицу. Надеюсь, очень больно.
– Достать мозги из задницы и думай, что говоришь, – шиплю ему в лицо. – Больше никогда ко мне не подходи и тем более не прикасайся.
Вырываю руку и бегу вон из архива, надеясь, что Ден не последует за мной для дальнейших разборок.
Внутри все кипит от злости и обиды. Он решил, что я кинусь ему отсасывать, потому что он богатый красавчик? Что я настолько себя не уважаю и проглочу унизительные слова?
Ну уж нет, пусть подавится своей наглостью или найдет себе меркантильную куклу, которая молча будет принимать его скотский характер.
* * *
– Ты чего такая бешенная? – спрашивает Ирка, когда я с грохотом ставлю тарелку с пловом и шумно падаю на стул.
– С Шуваловым поближе познакомилась, – рычу я и рассказываю подруге все, начиная со спуска в катакомбы.
– Да, ладно, – Ира округляет глаза, но выглядит не очень удивленной. – Я предполагала что-то подобное, но надеялась, что вы не встретитесь в ближайшее время, и Ден остынет. Черт, Поль, тебе надо было с ним не ругаться, а пофлиртовать, построить глазки. Может, удалось бы закорешиться.
Я так и застываю, не донеся ложку до рта, и хлопаю ресницами.
– С ума сошла? – шиплю на нее. – Ты с ним спала, а закорешиться должна я?
Теперь Ирка сидит с открытым ртом и выпученными глазами.
– Я спала?! – тычет себя пальцем в грудь. – К сожалению, Илья остается моим единственным мужчиной. Что я планирую исправить как можно скорее.
– Стоп, – я выставляю ладонь, чтобы Ирка замолчала, и встряхиваю головой, устаканивая полученную информацию. – Когда я увидела Дена в нашей комнате, он был голый. И вылез он точно не из моей постели. Я проснулась одна. Значит…
– Значит-значит, – кривляясь, перебивает подруга, – ты что, ничего не помнишь?
Копаюсь в чертогах памяти, задрав глаза к потолку. Будто там покажут события двухдневной давности. Есть какие-то смутные отрывки, но целостная картина не желает складываться.
Отрицательно мотаю головой и перевожу на Ирку вопросительный взгляд.
– Он водой облился, – поясняет, закатывая глаза, – я предложила ему подождать, когда одежда немного просохнет и вызвать такси. Он в ванную ушел, мы переоделись и хотели ложиться спать. А потом я вспомнила, что мы не дома, и за стеной у нас живет сучка-стукачка. Я Дениса вместе с вещами вернула в комнату.
– А как ты собиралась сушить его вещи, если отопления еще нет? И где была я?
– Ты уже уснула. А я никак не собиралась. Творила полную дичь. Просто на стульях все развесила как могла. По-моему, феном немного подула. В общем, не знаю точно в какой момент, но я повернулась, а Ден спит, закутавшись в мой плед.
– И ты легла рядом.
– А что мне оставалось? Пол? – подруга возмущенно разводит руки в стороны.
– Могла ко мне залезть.
– Блин, об этом я не подумала, – смущенно лепечет Ирка. – Вообще надо было Дениса к тебе вытолкать. Ну что ты так удивленно моргаешь? На сколько помню, он на тебя глаз положил. А я, – подруга стыдливо опускает глаза, – сама на него вешаться начала.
– Он не особо сопротивлялся, – безразлично пожимаю плечами и снова накидываюсь на вкуснейший плов пока не остыл.
Денис – красавчик, каких не каждый раз в глянцевом журнале увидишь, но лишаться девственности по пьяни, в мои планы не входило, а Шувалов вряд ли начал бы ухаживать и водить на свидания. Сам утром сказал, что его интересует только быстрый перепих.
– Я в ту ночь так напилась, – оправдывается подруга, – что у меня появилась безумная идея – отомстить Илье за его измену. А Денис, он такой… – она мечтательно закатывает глаза, – Илья бы локти кусал, когда понял какую девушку потерял.
Ира выглядит такой виноватой, будто разрушила мои многолетние отношения. Только меня абсолютно не задевает, что она перетянула внимание парня на себя.
– Черт с ним, – говорю твердо, чтобы подруга не подумала, что я на нее в обиде из-за какого-то придурка. – Есть проблема посерьезнее.
– Какая? Узнать почему Денис и Миша ссорились?
Я закатываю глаза. Опять двадцать пять.
– Конечно нет. Ссорились и ссорились, наплевать на них. Я про Щукину.
Рассказываю, что узнала в библиотеке, и вижу, как синие глаза подруги наполняются ужасом.
– А сколько учебников ты взяла?
– Почти все.
– Предлагаю поделить их пополам и помочь друг другу с рефератами. Вот, – Ирка протягивает свое задание, – посмотри, что отдашь мне, а что сама будешь читать.
Просматриваю лист и с сожалением смотрю на подругу.
– Списки разные. Всего два учебника есть в обоих.
– Бля-я-а-а, – тоскливо воет. – Завтра сходишь со мной?
– Не могу. Хочу перед сменой в клубе хоть что-то начать писать. Давай сегодня после последней пары.
– Не хочу сегодня. Слишком много универных дел в первый день.
– Ты думаешь, завтра их будет меньше?
Ирка беззаботно пожимает плечами, что вызывает у меня улыбку. Моя-то Скарлетт О’Хара, подумает она об этом завтра.
* * *
Возвращаясь из архива, я надеюсь застать подругу, пританцовывающую у кухонного стола. Она со мной все-таки не пошла и обещала начать готовить ужин.
Но ввалившись в комнату, я зависаю в дверях. Ира не напевает, она сидит на кровати, поджав под себя ноги, и ревет.
Отмираю, быстро разуваюсь, бросая вещи как попало, и кидаюсь к подруге.
– Ира, что случилось?
– Я… я, – заикаясь, она указывает на ноут, где открыта фотка в Инстаграме.
Смотрю на Илью с какой-то девушкой и не понимаю, что так расстроило подругу. Обычный снимок, на котором парень приобнял симпатичную девушку и сделал селфи где-то на улице. Ничего интимного.
– Я хотела найти нам фильм на вечер и зашла в Инсту, – рассказывает подруга, шмыгая носом. – Там одна девчонка постит прикольные новинки. А мне сразу же в лицо вот это.
