Текст книги "Сделка с мажором (СИ)"
Автор книги: Таня Совина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
– Я не знаю, – отвечаю честно.
– Перестань разыгрывать из себя овцу и говори правду, – Шувалов лишь немного повышает голос, а у меня мороз пробегает по спине.
Замечаю, что блондинка вздрагивает и переводит на меня сочувствующий взгляд. От мужчины исходит такая злость, что у меня в голове непроизвольно мелькают кадры из ужастиков про маньяков.
Он больно сжимает мое предплечье и тянет в сторону спален, бросая более спокойным тоном через плечо:
– Даша, закрой дверь и подожди нас на кухне, пожалуйста.
Мужчина буквально заталкивает меня в комнату Дениса, быстро ее оглядывает, задерживаясь на скомканном одеяле. Я знаю о чем он думает: еще одна девка, трахающаяся с Денисом ради денег. Эти мысли отражаются вместе с презрением в глазах Шувалова, когда мы встречаемся взглядами.
– Где мой сын? – рычит мужчина.
И я снова повторяю свой ответ, который злит его сильнее. Шувалов делает несколько размашистых шагов, загоняя меня в угол, и на секунду мне кажется, сейчас он кинется на меня или начнет орать, но мужчине удается взять себя в руки.
– Я, конечно, очень удивлен, что Денис возится с тобой столько времени. Видимо в постели ты творишь какие-то чудеса, – он со скепсисом рассматривает мою съежившуюся от страха фигуру. – Но за стеной сидит его невеста. Дарья прекрасная девушка из хорошей семьи. Такая оборванка как ты, ей и в подметки не годится. Так что просто назови сумму и вали на четыре стороны.
От шока что-то совсем плохо соображаю. Когда Ден успел обзавестись невестой? Это у нее он бывал, когда не ночевал здесь? Кажется, это началось около двух недель назад, и он уже сделал ей предложение? А зачем меня позвал пожить у него? И зачем спал со мной?
Хотя если вспомнить, по большей части инициативу проявляла я. Мы были пьяны, и Ден поддался.
Вопросы остаются без ответов. Они зреют в голове прямо пропорционально растущей боли в сердце. И как вишенка на торте – понимание, что мной просто воспользовались, а я дура, которая влюбилась.
Понимаю, что все эмоции отражаются на моем лице, когда вижу удовлетворенную улыбку на лице Шувалова.
– Назови сумму? – подгоняет он.
– Сумму? – блею я.
– Чтобы ты отстала от моего сына. Сто тысяч? Двести? А знаешь, я сегодня добрый, можешь смело просить полмиллиона.
Его «щедрое» предложение вызывает злость. Похоже это семейное – откупаться от проблем.
Заталкиваю свою боль поглубже, надевая равнодушную маску, и смело смотрю в бездушные глаза Шувалова.
– Уходите, – прошу твердо.
– Характер можешь не показывать, – насмешливо тянет мужчина, но раздувшиеся ноздри красноречиво показывают – он опять разозлился, потому что я не приняла его предложение сразу. – Завтра приедет мой человек с деньгами, встретишь его внизу с чемоданами, и он отвезет тебя куда скажешь. Или, клянусь, ты пожалеешь, что родилась на свет.
Закончив свою тираду, Шувалов резко разворачивается и вылетает из спальни, хлопнув дверью. Я вздрагиваю от этого звука и, выждав минуту, выхожу следом, чтобы закрыться на все замки. А потом я рухну на кровать и буду рыдать, пока боль внутри не утихнет.
На пороге спальни неожиданно натыкаюсь на Дарью. Я думала, она ушла с будущим свекром. У меня нет никакого желания с ней разговаривать и выяснять отношения, поэтому устало прошу:
– Уйди.
Она не двигается с места, и я готовлюсь к новым крикам и угрозам, но Даша вдруг спокойно даже дружелюбно говорит:
– Я там чай заварила. Пойдем, мне надо с тобой поговорить.
65 Полина
– Даша, мне правда не хочется выяснять отношения еще и с тобой, – стараюсь говорить ровно, в голосе все же проскальзывают нотки, надвигающейся истерики, – отец Дениса все доходчиво объяснил.
Обхожу растерявшуюся девушку и направляюсь на кухню. Чай мне не повредит. После визита Шувалова до сих пор мороз по коже бегает. Больше никогда не буду жаловаться, что у Дениса ледяной взгляд.
Хотя больше и не придется, Ден исчез, отключив телефон, а значит у меня нет возможности с ним поговорить. Да, и что он может сказать? Что добился чего хотел, и теперь я могу быть свободна? Это я и без него понимаю.
Прохожу через гостиную, внимательно оглядывая ее на предмет улик. Идеальная чистота: нет ни одного предмета одежды, даже порванное боди исчезло. Видимо, Ден все убрал, пока я была в душе. А потом мы заснули вместе.
Сажусь на высокий стул и обхватываю еще горячую чушку с чаем. Сейчас я кристально-чисто понимаю какая я дура. Денис намекал на секс еще при первой встрече, потом предлагал деньги, а когда и это не сработало – прикинулся няшкой, мол у меня папа козел (тут я с ним согласна) и девушка мне изменяла, а я всего лишь хочу любви.
Только забыл уточнить, что одна любовь у него уже есть. Вон садится напротив и смотрит как следователь на допросе. Я не отвожу взгляд. Есть большой опыт смотреть прямо на тех, перед кем очень стыдно. «Спасибо» Рите. Мне приходилось краснеть после каждого школьного собрания, куда она заявлялась в супер-мини или с глубоким вырезом, и с вызывающим макияжем.
Сколько раз я себе повторяла, что никогда на буду такой как она и не свяжусь с занятым парнем. И вот сижу напротив девушку, в жениха которой влюбилась.
Мне приходится собрать все силы, чтобы не опускать глаза. Одно дело чувствовать испанский стыд, другое – быть действительно виноватой. Приди Даша вчера – стыд и вина не выжигали бы мне нутро, скручивая органы в тугой узел.
У нее удивительная выдержка: не истерит, не плачет, не орет, выглядит вполне спокойной. А у меня сердце тарабанит в груди, будто наружу рвется.
– Полин, я не невеста Дениса, – неожиданно огорошивает меня Даша. – Мы с ним даже не знакомы.
Хорошо, что я чашку так и не подняла, а то бегала бы ошпаренной курицей.
– В августе мне исполнилось восемнадцать, – начинает рассказывать девушка, видя, что завладела моим вниманием, – и маме в одно место стрельнуло, что мне жизненно необходим парень. Подарила мне абонемент в фитнес-клуб, записала к косметологу и стилисту. Мы из-за этого постоянно ссоримся, она хочет подогнать меня под рамки Барби, не понимая, что мне такой не быть. В общем – полная жесть.
Даша смеется и смотрит на меня так, будто ждет сочувствия, будто хочет услышать какая ее мама плохая, что настырно хочет превратить свою дочь в красавицу.
Что ж, Даша обратилась не по адресу. Я согласна с ее мамой, девушке не помешали бы упражнения и хороший косметолог. Приложи Даша немного усилий, будет выглядеть как сама захочет.
Она обиженно поджимает губы:
– Такой как ты меня не понять.
– Какой?
– Красивой.
Я заливаюсь смехом:
– Это не заслуга матушки природы. Я каждое утро делаю зарядку и каждый месяц хожу в салон.
Не уточняю, что зарядка – Иркина заслуга, именно она привила мне эту привычку. А салон – рабочая обязанность. Вряд ли я буду туда ходить, когда уволюсь и потеряю скидку. Вряд ли вообще раскошелюсь хоть на какой-то.
Вижу, что Даша разочарована моим равнодушием. Но я правда не могу ей посочувствовать. Ее мама хочет, чтобы дочь была счастлива, а моя – чтобы я удачно раздвинула ноги и нашла того, кто будет обеспечивать нас обеих. И не важно женат он, косой, кривой, хромой.
– Ладно, – Даша встает, – Олега Геннадьевича я встретила случайно, и когда он предложил навестить Дениса, я подумала это шанс сказать, чтобы он не парился и забил на уговоры наших родителей. Передашь это Денису?
Я киваю и встаю, чтобы проводить Дашу. Потом возвращаюсь на кухню, выливаю остывший чай в раковину и иду в комнату собирать вещи.
Завтра же узнаю насчет общаги. Вдруг кто-то из студентов уже съехал на квартиру или к родственникам.
А если нет, придется временно вернуться к Рите и выслушивать, что ей бедной надо кормить еще один рот, а я неблагодарная не внемлю ее советам и не ищу себе спонсора.
Думаю, кандидатура Дениса Рите бы понравилась, если бы она случайно о нем узнала. Сама бы я ни за что их не познакомила.
Но сейчас не время об этом думать.
Чувство вины исчезло, когда Даша рассказала правду, но угроза Шувалова все еще висит над головой. Нельзя позволить ему погубить все мои старания. Я много трудилась, чтобы исправить оценки и попасть в один из лучших универов; я пахала, чтобы оплачивать курсы и копить на квартиру. У мамы есть работа, и она не наседает на меня слишком сильно. Бабушка пока еще гордится мной.
Разве могу я пустить все это коту под хвост, ради парня?
Я бы ответила да, если бы была уверена, что чувства взаимны. А исчезновение Дениса говорит об обратном.
Первая слезинка падает на толстовку, которую я собиралась положить в сумку. Затем еще одна и еще. Я обессилено опускаюсь на колени, утыкаясь мокрым лицом в плотную ткань.
66 Полина
Всю ночь я практически не спала. Проваливалась в дрему, а через какое-то время просыпалась и прислушивалась. Мне все время казалось, что просыпаюсь я не просто так, а слышу чье-то присутствие. Я напрягала слух, уговаривая грохочущее сердце не заглушать звуки, но каждый раз в квартире стояла тишина и слышалась только улица.
Я перестала себя мучить около пяти утра. Встала с постели, с грустью посмотрела на свои собранные вещи и пошла накачиваться кофеином. Поддавшись порыву, набрала номер Дениса, но безрезультатно. Я уже залезла в телефонную книгу с намерением позвонить Максу, когда поняла, что он не обрадуется раннему звонку.
В общем, день не задался. В универ я пришла слишком рано, теперь гипнотизирую взглядом лакированные высокие двери в надежде, что они волшебным образом откроются пораньше, оттуда выйдет милая тётенька в пышном платье и скажет: вот тебе комната в общежитии, Полина. Ага, а потом в коридоре замерцает радуга, а с потолка посыплются блестки.
Я вообще в последнее время думаю, что не создана для счастья, будто проклял кто-то. Одним – все на блюдечке, а мне каждый кусочек выгрызать надо.
Раньше я бы пошла к Ирке, она бы поделилась зарядом позитива, и мы нашли решение вместе. Но она не прочитала мое сообщение или проигнорировала, а после нашей ссоры я не знаю, как быть настолько откровенной.
– Воронина, ты чего тут трешься с утра пораньше?
Я вздрагиваю от неожиданности и поднимаю голову.
– Здравствуйте, Лариса Дмитриевна, – говорю после заминки. – Хотела на счет общаги узнать.
Стараюсь улыбнуться как можно лучезарнее в попытке растопить сердце недовольной женщины. Какое-то время Лариса Дмитриевна пристально на меня смотрит, и мне начинает казаться, что она собирается послать меня в прекрасное далеко с просьбой не доставать ее глупыми вопросами и ждать звонка, как все остальные. И то ли ее смягчает мой задолбанный вид, то ли пугает безумная улыбка, но Лариса Дмитриевна, погремев связкой ключей, пропускает меня в кабинет.
– А что, парень уже бросил? – летит мне в спину ехидненький вопрос.
Вроде взрослая женщина, а собирает слухи подростков. Все уважение к Ларисе Дмитриевне исчезает как мыльный пузырь, налетевший на иголку, и я моментально вспыхиваю от злости. Не удержав язык за зубами, я говорю, повторяя ее же интонации:
– Единственный парень, с которым у меня были хоть какие-то отношения, бросил меня почти три года назад. А теперь, когда вопрос о моей личной жизни закрыт, вернемся к общежитию?
Женщина зло прищуривает глаза. Вряд ли с ней кто-нибудь так разговаривал, ожидая помощи с жильем. Но я уже не могу молча терпеть злобу от незнакомых людей, будто у каждого отобрала последний кусок еды.
Лариса Дмитриевна продолжает молчать, сверля во мне дыры взглядом.
Обломитесь, мадам, после того как я пережила встречу со старшим Шуваловым, ваши взгляды мне как слону дробина.
– Есть одно место, – наконец сдается женщина, грузно опускаясь в кресло, – во втором общежитии, – добавляет с удовольствием. – Если согласна от ездить на автобусе, можешь заселяться хоть сегодня. Но предупреждаю больше никаких метаний. Либо сейчас вселяешься до конца учебы, либо жди второго семестра.
– Заселяйте, – соглашаюсь не раздумывая.
Подумаешь общественный транспорт. Если я не уберусь из квартиры Дениса, я вообще могу потерять шанс на светлое будущее. Уверена Олег Геннадьевич одним звонком устроит мне отчисление и закроет дорогу в любой ВУЗ. Еще и до моей семьи добраться может.
Подписав кучу бумажек и забрав справку, без которой меня не впустят в общагу, я выхожу из кабинета, чувствуя, что узел в животе слегка расслабился. Возвращение к Рите пока не грозит – это радует.
До первой пары еще больше часа, я давно ничего не ела, поэтому решаю сходить в столовую.
Так странно идти полупустыми коридорами. Мои занятия обычно начинаются ближе к обеду, и университет кишит студентами, а сейчас не во всех коридорах горит свет. Немного жутко.
Когда я слышу шаги, становится страшнее, потому что не понимаю откуда они раздаются. Ощущение будто меня окружают. Становится трудно дышать, а сердцебиение отдается в ушах.
Прижимаюсь спиной к стене и зажмуриваюсь. Не понимаю, почему я так разволновалась. Я же в университете, а не в логове маньяка.
Делаю глубокий вдох и медленный выдох. Нервы ни к черту.
До встречи с Денисом я была уравновешенной, немного отчужденной девушкой, а сейчас один сплошной комок нервов.
Сделав еще несколько вдохов, я успокаиваюсь и открываю глаза, тут же с криком отпрыгивая в сторону, путаясь в собственных ногах. От падения меня удерживают сильные руки.
– Наконец, я застал тебя одну, – раздается над ухом хриплый голос.
67 Полина
Я избавляюсь от нежеланных прикосновений как можно быстрее и отступаю на несколько шагов. Оглядываю коридор, понимая, что мы столкнулись на этаже с лабораториями. Так рано занятия здесь не начинаются и даже лаборантов еще нет, а значит помощи ждать не от кого.
– Не знал, что ты такая трусишка, – смеется надо мной Лебедев и добавляет серьезно. – Только не меня тебе стоит бояться.
Опять какие-то намеки и предупреждения. Один говорит: бойся того. Тот говорит: бойся третьего. А подробности приходится вытягивать из четвертого.
Я слишком устала распутывать этот клубок.
Пристально смотрю на Лебедева, одет с иголочки: черные джинсы и белый свитер сидят безукоризненно, каштановые короткие волосы аккуратно зачесаны на левый бок, карие глаза скользят по мне от макушки до потертых кроссовок. И мне не нравится его взгляд. Он очень похож на взгляд Шувалова старшего: холодный, расчетливый. Будто я пешка, а он примеряется на какую позицию меня поставить.
– Миш, скажи прямо, что тебе нужно, и я пойду.
Его лицо становится суровым, и он сильно сжимает челюсти.
– Просто давно хотел предупредить тебя держаться от Шувалова подальше.
Миша замолкает, ожидая моей реакции. Не знаю какую именно, но мое скучающее выражение лица его явно раздражает.
– Ты не понимаешь, во что ввязалась, – Лебедев повышает голос, – его отец не даст вам быть вместе, а Ден не будет бороться. Он не любит никого кроме себя. Семья, друзья, девушка – для него это пустые звуки. Ты хоть знаешь, как он обращался со своей бывшей? – Миша подходит слишком близко, нависая надо мной. – Он унижал ее, ни во что не ставил. А когда она ему надоела, выкинул на улицу. Когда я Видел Диану последний раз, он пожаловалась, что ей приходится танцевать в каком-то клубе.
Мой разум цепляется за новую информацию.
А уж не та ли это Диана, которая с удовольствием крутит голым задом в Эль Рояль и занимается сексом на улице с мужчиной вдвое старше?
Не похожа она на жертву. Скорее мелко гадящая змеюка.
– Это она тебе рассказывала, пока вы спали за спиной Дениса?
Своим вопросом мне удается не только удивить Лебедева, но и разозлить еще сильнее. Он хватает меня за предплечья и больно сжимает.
– Да, что ты понимаешь?! Я же помочь хочу! – орет он мне в лицо. – Ди, любила меня. Меня! А Шувалов так запугал моего ангела, что она боялась от него уйти.
Ангела? Серьезно?
Если бы я сейчас не была так напугана, рассмеялась бы. Та Диана, которую я знаю, с легкостью соврет или вонзит нож в спину.
– Отпусти меня, – требую у Лебедева.
– Сначала пообещай, что бросишь Дена!
Он сжимает мои руки сильнее, и я вскрикиваю от боли.
– Не будь дурой!
Я брыкаюсь, толкаюсь, кричу, но все бесполезно, Миша слишком сильный. А он как заведенный повторяет: обещай, обещай.
На глаза наворачиваются слезы, мне уже кажется, что Лебедев сейчас сломает мне руки, когда неожиданно боль исчезает. Я промаргиваюсь, избавляясь от пелены перед глазами и вижу, что Миша лежит на полу в нескольких метрах от меня, а Максим неистово обрушивает на него удар за ударом.
– Макс, остановись, – вскрикиваю я.
Делаю шаг к ним, но кто-то обхватывает талию, удерживая на месте. Резко вскидываю голову, встречаясь взглядом с Егором.
– Они сами разберутся. Давние терки, – поясняет он спокойно.
Похоже его ничто не может взволновать. Не человек, а кремень.
Он настойчиво разворачивает меня, подталкивая в боковой коридор. Поворачиваю голову через плечо, и облегченно выдыхаю. Макс что-то говорит Лебедеву, зло прищурив глаза, а тот сидит на полу, вытирая разбитое лицо рукавом. По крайней мере они прекратили драться, и оба относительно здоровы.
– Мы искали тебя в квартире. Зачем ты так рано уехала?
– Надо было узнать кое-что до начала пар.
– Что? – настойчиво требует Егор.
– А тебе все надо знать? – буркаю я.
– Такой уж я человек, – неожиданно его колючие глаза смягчаются, а губы растягивает улыбка, от чего преображается все лицо.
От неожиданности я отвечаю прямо:
– Узнавала на счет комнаты в общежитии.
– Зачем?
– Это допрос?
– Лучше тебе ответить, – раздается за спиной веселый голос Максима, и мы с Егором синхронно останавливаемся. – Он все равно не отстанет. Да, и мне любопытно. Ты что, – Макс вдруг резко склоняется к моему лицу практически в упор и пристально заглядывает в глаза, – поматросила моего брата и бросила?
Возмущенно открываю и закрываю рот, не зная просто послать Макса куда подальше или добавить пендаль. Чувствую, как щеки начинают пылать.
– Никого я не матросила, – рычу тихо и, резко развернувшись, практически убегаю по коридору.
Слышу, что парни следуют за мной и сдавленно ржут. Придурки. И шуточки у них дурацкие. Вот пожалуюсь Дену.
В этот момент на меня обрушивается реальность. Вспоминаю, что Денис уехал ничего не сказав. Зато приперся его отец с угрозами. И боль в предплечьях ощущается с новой силой.
Вот уж правду говорят, сила есть – ума не надо. Если проступят синяки, а я уверена так и будет, Альбина не допустит меня до смены в субботу, а в баре я и в рубашке отработаю.
Легкое настроение постепенно исчезает. Не знаю специально Макс пытался меня отвлечь или это вышло случайно, но спасибо за попытку.
Замедляю шаг, дожидаюсь, когда парни поравняются со мной, и спрашиваю:
– Вы знаете, где Денис? – голос все-таки дрогнул, хотя я пыталась сохранить спокойствие.
– Ах, вспомнила наконец о своем суженом, – Макс всплескивает руками, ударяя себя по бедрам. – Ты очень-очень плохая девушка.
Парни преграждают дорогу, и мне приходится поднять на них взгляд. Стоят оба хмурые, со скрещенными руками и хмуро смотрят.
Наверное, так себя чувствует тринадцатилетняя девочка, придя домой после комендантского часа и встретив старших братьев.
Смотрю сначала в карие глаза Егора, потом в серые Макса, замечая в них веселых бесят. Опять они надо мной стебутся.
– Мы думали ты нам телефоны оборвешь, Апельсинка, как остальные, – говорит Макс.
Стараясь не акцентироваться на слове «остальные», буркаю:
– Поэтому и не звонила, не хотела навязываться.
– Похвально, – говорит Егор, – еще один плюсик в твою пользу. Но для Дена ты особенная.
– Он забыл мне это сказать.
– Он вообще в последнее время забывает делиться своими мыслями, – встревает Макс, – слишком привык быть один. Поругайся на него, что ли.
– Ну а если серьезно, – перебивает Егор, – в воскресенье около трех ночи ему позвонил Ричард – новый муж его мамы. С ней что-то случилось, Ден не стал вдаваться в подробности и улетел ближайшим рейсом.
Мое сердце сжимается. Не удивительно, что он забыл про все на свете и резко сорвался.
– Ты не обижайся на него, – Егор ободряюще сжимает мое плечо, – Ден отвык, что у него есть люди, которые за него волнуются. Отстранился от всех. Но мы вправим ему мозги.
Так странно видеть мягкого, доброго Егора. Обычно это он выглядит отстраненным. Видимо, это означает, что меня приняли в их внутренний круг. На душе становится тепло, и улыбка появляется на губах.
– Вот так-то лучше, – подмигивает Макс и резко меняет тему. – Ден говорил, ты классно готовишь. Мы сегодня придем в гости. Сварганишь нам вкусняшку?
Макс опять строит умилительную рожицу, а с моего лица слетает улыбка.
– Не получится. Ко мне тут в гости Олег Геннадьевич заходил.
68 Полина
По дороге в столовую я в общих чертах рассказываю о визите Шувалова, чтобы парни поняли, почему я так резко сорвалась узнавать про комнату.
По-моему, Егор больше проникся моей ситуацией и тем, как страшно терять уже достигнутые результаты. У меня нет денежной подстраховки, как у других студентов. А скоро и высокооплачиваемой работы не будет.
Потом парни проводили меня до аудитории, и со словами «мы все решим, не смей съезжать до возвращения Дениса», умчались в неизвестном направлении.
Смотрю на часы, встроенные в духовку – половина пятого. Час назад мне на телефон пришло сообщение с неизвестного номера: «в восемь вечера жди у подъезда или пеняй на себя». Кто его автор догадаться несложно.
С того момента я как на иголка. То расслабляюсь, вспомнив обещание Макса и Егора, то съеживаюсь внутри и думаю, что зря я испытываю судьбу.
Ну как два молодых парня будут противостоять взрослому бизнесмену без души? Может Олег Геннадьевич пожалеет Макса, племянник как никак, но Егор… Вдруг Шувалов ему навредит.
А я патологически не хочу, чтобы у кого-то из-за меня были проблемы.
Вздрагиваю, когда духовка пикает, оповещая, что готовка завершена. Я была слишком рассеяна, чтобы заниматься сложными блюдами, так что сегодня день запекания. Курица и картофель под сливочно-грибным соусом.
Берусь за салат. Чищу креветки, а у самой мысли скачут как бешеные блохи. Ко всем моим переживаниям прибавилось волнение за Ирку.
Ее не было на парах, а телефон оказался выключен.
Прям какой-то массовый побег близких людей.
Я пошла в общагу, но вахтерша наотрез отказалась говорить – в комнате Ирка или нет. По-моему, у меня появились седые волосы, а мрачных мыслей не стало меньше.
Лебедев же неадекватный. Доказательство – темные синяки на моих руках немного ниже локтей. Хоть отпечатки с них снимай. Еще и слова Антона не выходят из головы: мы с Лебедевым частенько развлекались втроем. Частенько.
Если сложить всю информацию, получается Диана изменяла не только с Мишей, но и с Антоном. А чаще с ними обоими. Были и другие девушки. Но все ли они шли на такое добровольно?
Еще примерно час я режу все, что нахожу в холодильнике: сыры, колбасы, собираю еще один салат из овощей. Только это помогает на расклеиться окончательно.
Когда ребята придут, попрошу их найти Ирку. У них связи, надеюсь, помогут.
Ободрившись этой мыслью, иду переодеваться, и в ступоре замираю у шкафа. В квартире жарко, а мне бы синяки прикрыть. После долгих поисков, выуживаю из дальнего угла свой старый кардиган. Я заказывала его года четыре назад, но картинка оказалась лучше самого товара, поэтому надеваю редко. Сейчас он подойдет лучше всего, длинные рукава скроют кровоподтеки, а тонкий материал и кружевная спина не дадут запариться.
Успеваю переодеться как раз к звонку в дверь. Сердце ускоряется, вдруг человек Шувалова явился раньше. Крадусь на цыпочках и смотрю в глазок.
Ни фига себе! Щелкаю замком, изумленными глазами пялясь на гостей.
Артем собственной персоной. Обычно строгий начальник, сейчас выглядит растерянным, что невольно вызывает у меня улыбку. На одной руке у него сидит маленькая девочка лет трех, в другой держит тяжелую сумку. Подозреваю – с игрушками и другими детскими принадлежностями.
– Здравствуйте, – выдавливаю тихо.
Рядом с Артемом стоит невысокая красивая блондинка, которая, завидев меня, расплывается в приветливой улыбке:
– Привет, Полина. Я Майя – сестра Дениса. Это София – моя дочь. А Тёмку ты знаешь.
Тёмка, блин, ага.
В горле застревает истерический смешок, и я маскирую его кашлем, отступая в сторону.
Артем, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимо, проходит в комнату, за ним Майя с хитрой улыбкой.
– Некоторые мужчины настолько теряются рядом с детьми, что выглядят мило, – хихикает она, задорно подмигнув.
Майя милая. Что странно, учитывая кто ее отец, а сама она владелица салонов красоты.
– Егор и Макс еще не приехали, – констатирует Артем, сосредоточенно усаживая племянницу на диван.
Но девочка упорно не хочет сидеть на месте, она сползает на пол и начинает потрошить сумку, раскидывая содержимое. Оставляю Артема и Майю присматривать за Софией, а сама сбегаю на кухню под предлогом накрыть на стол.
Мне нужна небольшая дистанция, чтобы отдышаться и успокоить разошедшийся пульс. Я как-то не планировала знакомство с семьей. Это слишком неожиданно и волнительно.
Пока вожусь на кухне в дверь снова звонят, я срываюсь с места, но Артем останавливает словами:
– Я открою.
Я бросаю обеспокоенный взгляд на часы – почти шесть. Надеюсь, это Макс и Егор. Услышав из прихожей веселые голоса, убеждаюсь что это они, и облегченно выдыхаю.
Затем мы садимся за стол. Я немного волнуюсь, не уверена в своих кулинарных способностях. Но то ли волнуюсь я зря, то ли ребята очень голодные, но еда исчезает со стола со скоростью света, а я получаю кучу комплиментов.
Майя помогает мне убрать со стола, а потом достает из сумки пирожные. Становится понятно почему София так рьяно ее разбирала.
– Полин, – зовет Макс, отодвигая горячую чашку кофе и склоняясь ко мне ближе.
– Да-а? – подозрительно прищуриваюсь, вид у него больно хитрый.
– Ты красавица, умница, готовишь офигенно, – он делает театральную паузу, бесят в его глазах становится больше, и вдруг он выдает. – Давай я на тебе женюсь.
Все головы поворачиваются к нему, только София продолжает наслаждаться десертом.
– Ой, дура-а-а-к, – я начинаю смеяться. – И шутки у тебя дурацкие.
Майя подхватывает мой смех. Егор крутит пальцем у виска, смотря на друга снисходительно, как на идиота. Артем грозит Максу кулаком.
– Но больше не шути так, – говорю строго, вкладывая в глаза серьезность.
Нашу расслабленную атмосферу разрушает дверной звонок. Я снова бросаю взгляд на часы – ровно восемь. Артем ободряюще кладет мне руку на плечо и встает.
Я вся превращаюсь в слух, остальные тоже.
Сначала слышатся любезные приветствия, Артем уточняет как зовут мужчину и зачем он пришел к его брату. Незваный гость что-то мямлит про Олега Геннадьевича и про переезд, и что он не при делах, а просто выполняет поручение.
– Передайте моему отцу, чтобы он оставил брата и его девушку в покое, – холодно и безапелляционно приказывает Артем.
От его тона у меня волоски на руках встают дыбом. У Шуваловых просто талант сказать фразу так, что хочется спрятаться или немедленно начать делать то, что приказали.
Через несколько минут Артем возвращается, его суровый взгляд проходится по всем и останавливается на мне.
Я непроизвольно съеживаюсь. Не удивительно, что он недоволен. Ему пришлось впрячься за девушку, которую он видел от силы три раза и пойти против отца. Я бы тоже злилась.
Артем делает глубокий вдох, и его лицо разглаживается. Появляется даже подобие улыбки.
– Все нормально, – говорит он, садясь за стол. – На какое-то время отец оставит вас в покое. Уверен, он сегодня позвонит, я поговорю с ним еще раз.
– Спасибо вам, – произношу искренне.
Артем давится кофе, а за столом раздаются смешки.
– Вам? Я что, пенсионер?
Я густо краснею и опускаю глаза.
– Я и начальником-то скоро не буду, – продолжает Артем. – Так что привыкай воспринимать меня только как брата Дена.
Я киваю.
Мы сидим еще около часа, потом София начинает зевать, и Майя суетливо подскакивает собирать разбросанные игрушки. Я тоже встаю с намерением помочь, но в комнате начинает звонить мой телефон.
Если это Ирка, прибью ее дистанционно.
Хватаю девайс, удивленно смотря на неизвестный странный номер, запрашивающий видеосвязь. Первый порыв – сбросить, но пальцы сами собой принимают вызов.
На экране появляется уставшее лицо Дениса.
– Привет, Писюха, – он улыбается, а в глазах застыло беспокойство. – Как сильно ты злишься?
69 Полина
Я прижимаю ладонь к губам, сдерживая неожиданно подступившие слезы.
– Боже, Ден. Я не злюсь. Честно. Почему ты не написал?
Денис зарывается пальцами в волосы.
– Объяснение такое тупое, что говорить стыдно.
– И все же, – настаиваю я.
– Из-за связи. Черт меня дернул написать в первую очередь парням в чат, а уже потом тебе. Пока я подбирал правильные слова, связь окончательно пропала. Сообщение до тебя так и не дошло.
Раскаяние отчетливо читается на лице Дениса. Отчасти я могу его понять. Моих близких можно пересчитать по пальцам одной руки, и вряд ли я бы отложила возможность им помочь и схватилась за телефон, сообщая о своих действиях. Но я была рядом, буквально за стеной.
– Что случилось? Почему ты уехал? – сыплю вопросами. – Ты вообще спал?
Ден нежно улыбается:
– Волновалась за меня?
Чувствую, как щеки заливает румянец. Смутившись тому, как открыто показываю свои чувства, опускаю глаза.
– Конечно.
– Я скучал.
– Я тоже. Но ты меняешь тему.
– Невыносимая, – с улыбкой бурчит Денис. – Когда ты уснула, мне позвонил Ричард и сообщил, что их пытались столкнуть с дороги. Они попали в аварию. Все хорошо, – быстро произносит он, обрывая новый поток вопросов. – Никто серьезно не пострадал, но я должен был сам убедиться. Купил билет на ближайший рейс и сорвался с места. В тот момент вообще ни о чем не думал. Соображать начал, подъезжая к аэропорту. А потом началась такая кутерьма: полицейские, врачи, Ричард. Спал урывками. И только сейчас выдалась свободная минутка. Ты простишь меня?
У меня внутри творится эмоциональный хаос. Я рада, что с Деном все хорошо, но он выглядит таким уставшим, хочется обнять его, поддержать, ободрить.
Шувалов смотрит на меня умоляюще, и я понимаю, что молчу слишком долго.
– Денис, тебе не за что просить прощения. Я бы поступила так же, – убеждаю его, а потом широко улыбаюсь. – Но оператора тебе лучше сменить. Кстати, у меня гости.
Кратко рассказываю, что со мной произошло за последние два дня.
– Блядь! – громко выкрикивает Ден и бьет кулаком по столу, я вздрагиваю от неожиданности. – Малышка, не смей идти у него на поводу, – спокойнее говорит он, – если отец опять что-то выкинет, звони Артему. Я вернусь в четверг вечером и разберусь. Теперь у меня есть рычаги давления. И на счет Лебедева не беспокойся, он тоже свое получит.
В груди расцветает тепло. Обо мне никто никогда так не заботился.
