Текст книги "След крови"

Автор книги: Таня Хафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Генри покачал головой и почти немедленно пожалел об этом.

– Быть может, завтра, но не сегодня ночью.

– После нападения демона тебе сразу была необходима кровь.

– Поверь мне, после нападения демона я был в гораздо более скверном состоянии.

Вики слегка прикоснулась рукой к плоской поверхности живота Генри, прямо к тому месту ниже пупка, откуда начиналась линия рыжевато-золотистых волос. Движение было собственническим, но без признака явной сексуальности.

– Завтра ты поесть сможешь?

Он прикрыл ее ладонь здоровой рукой.

– Мы что-нибудь придумаем.

Женщина кивнула, вряд ли эти слова полностью ее успокоили, но, по крайней мере, она была согласна подождать. Желание, которое она ощущала, приводило Вики в смущение, и она надеялась только, что во всем виновато влияние вампира. Сверхчувствительные гормоны – последнее, чего ей сейчас не хватало.

– Знаешь, я изумляюсь, как ты умудрился прожить четыре с лишним столетия; сперва демон, теперь это, и всего за пять коротких месяцев.

– Ты можешь не верить мне, но до того, как я встретил тебя, я жил уравновешенной, скучной жизнью создателя сентиментальных любовных романов.

Ее брови поднялись, а очки соскользнули на самый кончик носа.

– Ну, – признался он, – ночная жизнь, возможно, была слегка более насыщенной, но вещи такого рода никогда со мной не случались.

– Никогда, значит?

Вампир усмехнулся, вспоминая, хотя в то время ему было вовсе не смешно. Женщина – все верно, его всегдашнее влечение к женщинам, – тоже была причиной той катастрофы.

– Ну, вряд ли когда-нибудь…

Его правое колено страшно распухло и едва выдерживало вес тела. Удачный удар тяжелым кузнечным молотом пришелся на край сустава.

Человек никогда не смог бы ходить после этого. Генри Фицрой, вампир, смог встать и бежать, но повреждение и боль не позволяли ему бежать быстрее смертного.

Он слышал собачий лай. Преследователи были уже близко.

Он должен был почувствовать западню. Услышать, или почуять, или увидеть мужчин, затаившихся в темных углах комнаты. Но он столь стремился утолить голод, забыться в объятиях очаровательной Клотильды, что ничего не заподозрил. Ему и в голову не приходило, что маленькая Клотильда, с ее прелестной улыбкой, нежными бедрами и жаркой кровью, призналась в своем грехе священнику, а тот поднял на ноги всю деревню.

Ненависть к вампиру перевесила священную тайну исповеди.

Свора собак приближалась. За ними неумолимо приближались факелы – и смерть на костре.

Если бы они не так страстно веровали в крест, они могли бы схватить его. Лишь у кузнеца хватило разума прорваться через их круг и броситься к дверям.

Белый огонь боли немилосердно сжигал его тело. Звук собственной крови громко стучал в ушах, в отчаянии Фицрой ухватился за дерево, пытаясь не упасть. Бежать дальше он не мог. Не мог он и остановиться.

«Больно. О Господи, как мне больно».

Собаки приближались.

Он не мог умереть подобным образом, после почти столетней жизни, затравленный как зверь в ночи. Ребра крепко сжимали бешено колотящееся сердце, словно уже ощущали жар огня.

Собаки уже почти наступали ему на пятки. Ночь сузилась до ощущения их лая и пронзительной боли. И все-таки он добежал до утеса.

Ему удалось миновать скалы у края воды на расстоянии не большем, чем ширина ладони. Затем мир повернулся и опрокинулся, и он чуть не утонул, прежде чем ему удалось вынырнуть. Не способный бороться с течением, он отдался его воле. К счастью, весной вода в реке стояла высоко.

Перед самым рассветом Генри удалось подтянуться и выбраться на берег, а затем втиснуться своим истерзанным телом как можно глубже в узкую, глубокую расщелину. Там было сыро и холодно, но солнце не могло туда проникнуть, и на тот момент он оказался в безопасности.

Это никогда не значило для него большее.

– Нет, сэр. Никогда мистер Фицрой не доставлял нам никаких неприятностей. – Грег расправил плечи и посмотрел в глаза полицейскому. – Он образцовый постоялец.

– Никаких шумных вечеринок? – настаивал Селуччи. – Жалоб от соседей?

– Нет, сэр. Вообще ничего такого. Мистер Фицрой – на редкость спокойный джентльмен.

– Он что, вообще ни с кем не встречается?

– Нет, у него бывают посетители, сэр. – Уши охранника заполыхали. – Есть одна молодая женщина…

– Высокая, коротко стриженные светлые волосы, очки? Слегка за тридцать?

Грег от удивления слегка моргнул.

– Верно, сэр.

– Мы знаем ее. Продолжайте.

– Ну, ходит к нему еще один мальчик, лет около двадцати. Не слишком ухоженный, смахивает на шпану. Совсем не похож на такого, с кем бы мог встречаться мистер Фицрой.

Присутствие мальчика не вызвало особого удивления. Оно лишь добавило еще одну составляющую часть к загадке, приблизив ее на один шаг к полному разрешению.

– Это все?

– Вся его компания, сэр, но…

Селуччи цепко ухватился за это колебание.

– Но что?

Ну, только то, что вы никогда не увидите мистера Фицроя в дневное время, сэр. А когда вы задаете ему вопросы о его прошлом..

Да, у меня тоже накопилось несколько вопросов о его прошлом. Фактически оказалось, что этот Фицрой состоит больше из вопросов, чем из ответов. Майку не нравилось подобное в человеке, и особенно не нравилось теперь, когда он начинал сознавать, каким образом сможет заполнить эти пробелы в своих познаниях. Если Генри Фицрой думал, что может скрыть то кем он является, его ждал неприятный сюрприз.

Старик заснул: Марк слышал, как он храпит, хотя их спальни разделяла стена.

– Сон праведника, – пробормотал он, сцепив руки за головой и уставившись на влажное пятно на потолке. Хотя он согласился помочь дяде в его священной войне, не было сказано и полсловечка о том, что за этим последует. Были ли вервольфы созданиями дьявола или нет – насколько он мог судить, вопрос это весьма спорный, – более существенным являлось то, что они, очевидно, были существами, чья жизнь выходила за рамки законодательства.

Марк был бизнесменом; стало быть, должен существовать способ, посредством которого он мог бы извлечь из этого прибыль.

Если бы ему удалось поймать одного из них! Он знал нескольких людей, которые просто мечтали бы приобрести такое чудо. К несчастью, подобная идея сопряжена была с очевидной проблемой. Существо могло просто отказаться от обращения – а они, похоже, обладали полной властью над этим процессом.

– Прекрасно, если я не смогу подзаработать на них живых…

Он улыбнулся.

Вервольфы.

Волки. Даже мертвые волки имеют шкуры. Добавь к ней голову, и получится первоклассный ковер.

Всегда найдутся люди, желающие платить за уникальное и необыкновенное.

9

– Этим утром кто-нибудь видел Дэниела?

Дженнифер, вытаскивающая колючку из меха своей сестры, подняла голову.

– Он пошел по дорожке около часа назад. Сказал, что собирается дождаться почту.

– Но ведь сегодня воскресенье, – удивилась Надин. – С ума сойти, с этим ребенком хлопот хватает на каждый день недели. Питер, не смог бы ты пойти и забрать его? – Слова прозвучали как нечто среднее между приказом и вежливой просьбой.

«Опытные сержанты используют точно такой же тон», – подумала Вики; возможно, вервольфы легче, чем она ожидала, могли бы интегрироваться в современном обществе.

Питер стащил футболку через голову и швырнул ее Розе.

Как думаешь, сможешь найти ключи от машины до моего возвращения?

– Да они где-то в доме, – пробормотала та, перелистывая очередную кипу газет. – Я знаю, где они, по запаху чую.

Не беспокойтесь об этом, – посоветовала Вики, спасая растрепанную подшивку журнала «Фермеры Онтарио» от сползания на пол. – Если мы не найдем их к тому времени, когда Питер вернется, возьмем машину Генри.

– Мы сможем взять «БМВ»? – Питер сбросил кроссовки. – Вы знаете, где ключи Генри?

Вики усмехнулась:

– Знаю, конечно. Он дал мне их на случай, если нам потребуется ее переставить.

– Прекрасно! – Юноша снял шорты. – Не ищи ключи слишком старательно, – распорядился он, обращаясь к сестре, а затем, уже в обличье Урагана, вымахнул из дома, направляясь на полной скорости вверх по дорожке.

Марк намеревался просто проехаться мимо фермы, посмотреть, сможет ли он увидеть кого-нибудь из этих предполагаемых оборотней и хорошенько рассмотреть их шкуры. Но когда он увидел фигуру зверя, сидящего возле почтового ящика, ему показалось, что это дар, ниспосланный Богом.

«А дядюшка убедил меня, что Бог на нашей стороне».

Так что он остановился.

Животное не выглядело как волк, но не было и слишком похоже на собаку. Размером примерно с небольшую немецкую овчарку, оно сидело, наблюдая за ним, склонив голову набок, несколько учащенно дыша из-за жары. Его черная шкура с длинными шелковистыми прядями, которые так любят перебирать женские пальцы, определенно напоминала волчью.

Марк протянул руку через открытое окно машины и щелкнул пальцами.

– Эй, дружок, пойди сюда…

Зверь встал, потянулся и зевнул, сверкнув белоснежными зубами на фоне черной морды.

«Почему я не захватил бисквит или свиную котлету, или еще что-нибудь подобное?»

– Иди, иди сюда.

«Жаль, что эта тварь черная; за более экзотический цвет я, возможно, смог бы запросить подороже».

И тут он увидел какую-то красную молнию, мчащуюся по лужайке. Когда она приблизилась к почтовому ящику, Марк понял, что черный зверь, должно быть, еще далеко не достиг зрелости. Рыжее существо было огромно, с самой великолепной шкурой, которую он когда-либо видел. Длинные густые волосы имели все мыслимые оттенки от глубокого желтовато-коричневого до почти золотисто-рыжего, сверкающего на солнечном свете. Всякий раз, когда оно двигалось, новые разноцветные пятна посверкивали по всей длине его тела. Морда и уши были острой формы, а глаза окружены более темным мехом, что придавало им почти человеческую выразительность.

Он знал людей, которые отвалили бы кучу баксов, чтобы завладеть шкурой с мехом, подобным этому.

Существо изучало его один миг, подняв голову и не обращая внимания на попытки своего меньшего собрата сбить его с ног. Было нечто такое в его взгляде, что заставило Марка почувствовать себя в высшей степени неловко, а любые сомнения в природе этих созданий, которые, может быть, и приходили ему в голову, бесследно растаяли под этим пристальным взглядом. Затем оно отвернулось, и оба существа направились прочь по дорожке.

О да, – бормотал Марк, наблюдая за тем, как они удалялись. – Я несомненно нашел свой счастливы2 случай. – И наиболее удачным было то, что, если что-нибудь сложится неудачно, на этот раз всю ответственность понесет спятивший дядюшка Карл, исполняющий тайное поручение Господа посредством своей крупнокалиберной винтовки.

Первым делом на повестке дня значилась поездка в Лондон и проведение небольшого расследования.

У Вики не заняло много времени, чтобы понять, почему столько внимания привлекает к себе «БМВ» Генри. В нижней части приборной доски, искусно скрытый от посторонних взглядов, помещался настоящий шедевр высоких технологий – проигрыватель компакт-дисков последней модели со всеми наворотами, включая сенсорный пульт управления и жидкокристаллический дисплей. Она была готова восхищаться качественным звучанием, готова была даже выслушивать восторги Питера насчет динамиков низких частот, а также динамиков частот высоких и по поводу какой-то внутренней стабилизации чего-то там, но совершенно не желала слушать оперную музыку на всем протяжении поездки в Лондон, особенно в обществе двоих вервольфов, вторивших всем солистам.

Они пришли к соглашению и вместо этого подпевали Конвэю Твитти [5]5
  Conway Twitty (1933-1993). Настоящее имя Гарольд Ллойд Дженкинс (Harold Lloyd Jenkins). Знаменитый кантри– и рокабилли-певец.


[Закрыть]. По мнению оборотней, современная музыка едва ли дотягивала до скромного второго места, в сравнении с Великой Старой Оперой, но все же это было лучше, чем вообще никакого музыкального сопровождения. Вики вполне терпимо относилась к стилю «кантри». По крайней мере здесь она понимала слова. Правда, у Розы обнаружился потрясающий дар, доводящий их до истерики, – передразнивать гнусавую манеру пения американцев и их тягу к сердечным мукам.

Сокращая путь, они въехали в город через его восточную окраину по Хайбери-авеню. Как только машина выбралась из пробки, Роза потянулась к щитку и выключила проигрыватель. К удивлению Вики, Питер, лежавший на заднем сиденье с головой, наполовину высунутой из машины, не выразил никакого протеста.

– Мы видим вещи не совсем так, как вы, – объяснила девушка, с большой осторожностью меняя полосы движения и обгоняя восемнадцатиколесный трейлер. – А потому от нас требуется больше внимания за рулем.

– Большинству водителей в мире следовало бы уделять больше внимания процессу управления автомобилем, – пробормотала Вики. – Питер, прекрати пихать ногами спинку моего сиденья.

– Извините. – Питер переставил ноги. – Вики, мне хотелось бы знать, почему вы решили посетить полицейское управление провинции Онтарио в воскресенье? Разве эта контора не закрывается на выходные?

Вики фыркнула:

– Закрывается? Питер, полиция трудится без перерывов, это двадцатичетырехчасовая работа в день, семь дней в неделю. Ты должен бы знать об этом, ведь твой брат – коп.

– Да, но он городской полицейский.

Полиция провинции Онтарио – такая же, как любая другая… за исключением того, что никто не вносит столько путаницы благодаря цветам своих машин. Вики нравились старые черные и белые цвета, и она не одобряла ярко-желтые, а затем белые машины городской полиции Торонто.

– Фактически, – продолжала она, – среди множества различных заведений так работают только полицейские. А потому, как говорится, в жаркий воскресный полдень в августе должна быть весьма основательная причина, чтобы здравомыслящий человек выехал из районного управления, и, следовательно, у меня больше шансов получить требующуюся мне информацию.

– Думаю, что вы собираетесь узнать у них фамилии всех жителей округи, имеющих зарегистрированное ружье тридцатого калибра? – «Шевроле» подрезало их спереди, и Роза притормозила, бормоча еле слышно: – Идиот!

– Именно так. Но так как у них нет оснований отвечать мне, многое будет зависеть от того, как я это спрошу. И кого.

Питер фыркнул:

– Вы собираетесь запугать какого-нибудь несчастного практиканта, не так ли?

Вики поправила очки.

– Разумеется, нет, – с достоинством ответила она В действительности она собиралась использовать комбинацию из утонченного намека на свой полицейский чин и воззвания к помощи, типа: «Мы все завязаны в этом деле» – позиции, разделяемой копами во всем мире. Следовало учесть, что копом она уже не была, но это обстоятельство не должно было существенно повлиять на конечный результат.

Районное полицейское управление провинции Онтарио располагалось в доме 401 на южной стороне Эксидор Роуд и представляло собой здание из красного кирпича, притулившееся позади отеля «Рамада». Вики оставила близнецов подождать в машине.

Будь она все еще копом, это бы сработало. К несчастью, того, что она привыкла быть копом, оказалось теперь недостаточно. Если бы она попыталась запугать «несчастного практиканта», это все еще смогло бы сработать, но весьма энергичная молодая женщина, принявшая ее, знала, что Вики не имеет права на такую информацию, независимо от того, «работает над делом» или нет, и, недвусмысленно повернувшись к ней спиной, отказалась предоставить ей такой список.

С сержантом дела могли бы пойти лучше, если бы Вики не вспылила.

К тому времени, когда она выходила из здания, большая часть ее гнева уже была направлена на саму себя. Губы женщины сжались в тонкую белую линию, а ноздри раздувались с каждым вдохом. Она скверно провела дело и вполне сознавала это.

«Я не коп. Я не могу рассчитывать, что ко мне отнесутся как к копу. Чем скорее я вдолблю это в свою тупую башку, тем лучше». Надо было давно начать твердить себе это заклинание, но в Торонто, где всякий знал «Победу» Нельсон, она все еще могла пользоваться многими из своих былых привилегий. Однако сейчас ей только что показали, как бывает, когда работники городского полицейского управления перестают быть теми мужчинами и женщинами, с которыми ты вместе служила. Ее пальцы яростно сжимались, словно в поисках шеи, которую ей хотелось бы стиснуть.

Вики направилась к машине, стоящей в великолепном одиночестве на краю автостоянки. С каждым шагом ее обдавало волной горячего воздуха, поднимавегося от раскаленной мостовой, но ничто не могло сравниться с жаром, нарастающим в ее голове. «Куда, черт возьми, подевались близнецы?» В ней теплилась надежда, что они сотворили какую-то глупость и тогда она сможет выпустить немного пара. Вскоре она увидела, что молодые Хееркенсы пересекают стоянку, неся бутылки с водой.

Приблизившись, оба вервольфа взглянули на нее и потупили глаза.

– Идея не сработала, не так ли? – нерешительно спросила Роза, всматриваясь в нее из-под ресниц. Под волосами уши ее слегка выдвинулись вперед.

– Нет. Не сработала.

– Мы только отошли за водой, – пояснил Питер; его поза полностью совпадала с позой сестры. Он протянул Вики вторую пластиковую бутылку.

Вики перевела взгляд с бутылки на близнецов, затем снова на бутылку. В конце концов, она фыркнула и приняла ее.

– Спасибо. – Вода была холодной, и это слегка помогло. – Да успокойтесь вы. Я вовсе не собираюсь кого-нибудь покусать. – Через пару секунд она осознала, что близнецам действительно казалось, что она способна на это.

И эта мысль показалась Вики столь абсурдной, что она не смогла удержаться от смеха.

Обе пары ушей поднялись вверх, и оба близнеца вздохнули с облегчением. Если бы молодые Хееркенсы были в ином обличье, возможно, они бы подпрыгнули; поскольку это было не так, они попросту рассмеялись и принялись пить воду.

«Тип поведения: лидер – подчиненный, – думала Вики, осушая бутылку. – Похоже, все вервольфы обучены спокойно относиться к проявлениям агрессии».

Когда Роза подошла к машине, двое мускулистых парней, слонявшихся вокруг бассейна гостиницы «Рамада», принялись выкрикивать непристойные предложения. Девушка зевнула, повернулась к ним спиной и села за руль.

Ее поведение подтвердило предположение Вики. Пожалуй, решила она, не стоит слишком беспокоиться, что у вервольфов могут возникнуть особые проблемы во взаимоотношениях с внешним миром.

Она швырнула пустую бутылку на заднее сиденье, рядом с Питером.

– Давайте перекусим, может быть, за это время у меня появится другая блестящая идея.

В отличие от многих других мест, Лондону удалось вырасти из скромного городишки, обслуживавшего окружавшие его фермерские хозяйства, и превратиться в довольно крупный город, не утративший притом собственного достоинства и очарования. Вики одобрительно взирала на то, что видела, пока они ехали в центр города. Планировщики сохранили как множество парков на простирающихся на многие акры свободных землях, так и крошечные игровые площадки, скрытые в укромных уголках. Новое строительство уходило вверх по склону, располагаясь вокруг могучих деревьев, и всюду, где это было возможно, производились новые посадки. Цикады пели, аккомпанируя движению вдоль дорог, и весь город выглядел спокойным и мирным, купающимся в солнечном свете.

Вики, привыкшая к гораздо большей загрязненности Торонто, подозревала, что это симпатичное местечко до ужаса надоест ей не более чем через двадцать четыре часа. Хотя она подчеркнуто отрицала общепринятое заблуждение жителей метрополии, что их город является центром вселенной, все же представить, что можно работать и просто жить где-то в другом месте, женщина не могла.

– Ресторан называется «Бифштексы у Боба», – пояснил ей Питер, как только Роза остановилась у маленькой, почти пустой стоянки. – На самом деле он находится на Кларенс-стрит, но если мы оставим машину там, придется парковаться во втором ряду.

– Что для нас не особенно желательно, – добавила Роза, со вздохом облегчения выключая двигатель.

Вики была бы совершенно счастлива, остановись они у заведения, где можно было бы перекусить на скорую руку, – все, что ей было действительно необходимо в таком месте – так это наличие кондиционера, – но близнецы настаивали на ресторане, «где мясо все-таки не совсем мертвое».

Пройдя квартал от стоянки, Роза резко остановилась перед маленькой лавкой на углу и воскликнула:

– Наклейки!

Питер кивнул:

– Это его осчастливит.

– Между вами зашифрованный разговор, – спросила Вики, не обращаясь ни к кому в особенности, – или к нему могут присоединиться и непосвященные?

– Дэниел коллекционирует бейсбольные наклейки, – объяснила Роза. Ее брови слегка сдвинулись – Никто не понимает зачем, но он усердно их собирает. Если мы вернемся с несколькими пакетиками, они его займут настолько, что он на некоторое время прекратит требовать, чтобы мы взяли его с собой.

– Ступайте вперед. – Вики рылась в сумке в поисках ключей от машины. – У меня появилось желание проверить, заперли ли мы двери.

– Свою я точно закрыл, – сообщил Питер, помолчал немного и осторожно добавил: – Как мне кажется.

– Да уж, точно, – проворчала Вики. – Лучше я все же вернусь, чтобы не пришлось оправдываться перед Генри, каким образом мы позволили обчистить его «БМВ».

Роза махнула рукой вдоль пустой улицы.

– Но ведь здесь нет ни души.

– Я по природе весьма подозрительна. Идите за своими наклейками. Встретимся здесь.

«В чем смысл нового законодательства в отношении работы по воскресеньям, – размышлял Марк Уильяме, направляясь обратно в переулок, где оставил свой джип, – если места, в которые мне нужно попасть, все равно закрыты? Воистину, цивилизованная страна не будет зажимать в тесные рамки образ жизни человека и… »

– Ого!

Он быстро отступил в сторону за огромный старый клен и, удерживаясь одной рукой за ствол, наклонился вперед, чтобы еще раз всмотреться в прохожую. То была не пожелавшая сообщить ему своего имени мисс Нельсон. Он подумал, что узнал ее по походке. Немногие женщины ступали по земле столь агрессивными большими шагами. Фактически…

Он нахмурился, увидев, что она проверяет двери машины, и удивился, почему ее жесты кажутся столь знакомыми.

«Водит „БМВ“, надо же, и не слишком раздолбанную».

Как только она отвернулась от машины, Марк нырнул обратно, не желая оказаться замеченным. Многие его наиболее доходные предприятия начинались с проведения наблюдений, и он всегда держал ушки на макушке. Когда почувствовал, что прошло достаточно времени, снова посмотрел в ее сторону.

«Господи Иисусе! Да ведь она – коп».

Для тех, кто дал себе труд изучить определенные, едва заметные признаки, игра «выследи копа» становится несложной. Марк Уильяме уже давно позаботился выучить такие приметы. Никогда не принесет вреда, если будешь готов к неожиданностям, и не впервые эта подготовка приносила свои плоды.

«Какие у нее дела с этими вервольфами – вот в чем вопрос. Может быть, его престарелый дядюшка не был так умен, как он думал. Если она – друг семьи, да еще и коп… »

Марк вышел из-за дерева сразу после того, как женщина исчезла в боковой улице на другой стороне автостоянки. Он не мог сказать с уверенностью, было ли при ней оружие, но ведь она смогла бы спрятать целую пушку в этой своей огромной сумке. Напряженно размышляя, он не спеша шел, пересекая улицу. Если она могла доказать, что престарелого дядюшку изгнали прочь собаки соседа, ей не пришлось бы вообще обсуждать тему вервольфов. Дядя Карл стал бы. Дядюшку Карла могли бы запереть в заведение для умалишенных, и тогда у него появился бы реальный шанс выиграть с крупным счетом.

Эта баба явно была здесь как-то замешана. Вчера сосновые иголки и кусочки коры, прилипшие к ее футболке, показали, что она вполне могла обнаружить то дерево, и он готов был побиться об заклад, что трогательная история о маленькой заблудившейся бродяжке, которую она выложила на цветочной фабрике его престарелого дядюшки, была просто уловкой, чтобы познакомиться с ним поближе.

Он положил руку на нагретую солнцем металлическую поверхность «БМВ».

«Было бы глупо упустить такой шанс».

Она бы не одобрила этого. Вики сказала бы, что он вмешивается не в свое дело, что она сама может позаботиться о себе, что он должен немедленно прекратить быть эдаким покровительствующим сукиным сыном. Майк Селуччи отложил электрическую бритву и взглянул на свое отражение в зеркале ванной комнаты.

Он решился. Он собрался поехать в Лондон. И Вики Нельсон придется с этим смириться.

Майк не представлял себе, как Генри Фицрой заставил ее увлечься собой; по-настоящему, ему до этого не было никакого дела. Лондон, как, возможно, и Онтарио, не смогут выдвинуть против Вики ничего, с чем она бы не справилась, – насколько ему было известно, этот городишко пока-еще не обладал ядерным потенциалом. Однако что касается самого Фицроя – тут было совсем другое дело.

Натягивая через голову чистую рубашку с короткими рукавами, Селуччи вспоминал все, что было ему известно об этом писаке, кропающем исторические любовные романы. «Исторические, я вас умоляю. Что это за работа такая для нормального мужчины?» Фицрой вовремя оплачивал штрафы за парковку, не оспаривал штрафы за превышение скорости, выписанные год назад, не имел ни судимостей, ни даже приводов в полицию. Книги его хорошо продавались, деньги свои он держал в банке «Канада Траст», исправно платил налоги, делал пожертвования в «Красный Крест». Знали его не слишком многие, а ночной охранник в доме, где он проживает, относится к нему уважительно, хотя, видимо, слегка и побаивается.

Все это было прекрасно, но жизнь современного человека от рождения и до смерти сопровождается целым рядом документов и записей, большая часть которых напрочь отсутствовала у мистера Фицроя. Не слишком важные бумаги, должен был признаться Майк, засовывая полы рубашки в брюки, но этого достаточно для зарождения смутных подозрений. Он не мог копать глубже, так как его не очень-то этичные расследования в таком случае неминуемо выползут на свет, но он мог выложить перед Вики полученные результаты. Она – истинный коп. И должна понимать что могут означать эти прорехи в прошлом Фицроя.

Организованная преступность. Полиция не слишком часто сталкивается с подобным явлением в Канаде, но признаки-то совпадают!

Селуччи ухмыльнулся. Он надеялся присутствовать при том, как Фицрой будет пытаться предоставить Вики объяснения всем этим обстоятельствам.

Четверть третьего. Семейные обязательства задержат его в Скарборо самое крайнее до пяти, и ему наплевать, даже если его сестры и примутся кудахтать. Майк содрогнулся. Два часа подряд давиться подгоревшими гамбургерами в окружении целой орды пронзительно вопящих племянниц и племянников, слушая, как зятья обсуждают статистику нарастающей преступности и критикуют работу полиции, – тот еще способ проведения выходного дня!

– Ну хорошо. Если дело касается ружей, то в клубе «Удочка и Ружье» можно узнать, допустим, о характеристиках оружия и об амуниции, – излагал Питер, убедивший сестру, что он должен воспользоваться столь удачно подвернувшейся возможностью вести машину и старательно выводя ее со стоянки, – а что можно узнать об удочке?

– Не имею ни малейшего представления, – призналась Вики, разглаживая на колене карту дорог. На ней было несколько жирных пятен, но карта читалась вполне разборчиво. – Быть может, там учат наживлять мух или чему-нибудь в этом роде.

– Наживлять мух? – переспросила Роза.

– Это, должно быть, означает то же самое, что и маленькое лассо, – добавил Питер, сворачивая на север.

Несколько следующих кварталов Вики объясняла все что знала о том, как надо прилаживать мормышки. Как оказалось, объяснения носили весьма поверхностный характер. Не смогла она и дать ответа на вопрос, почему, казалось бы, нормальные взрослые люди так рвутся стоять по колено в глубоких, холодных как лед ручьях, заживо сжираемые насекомыми, только для того, чтобы смогли, если повезет, съесть потом нечто даже не похожее на пищу, когда добычу наконец приготовят. Вики, однако, признавала право на существование всех типов рыбных блюд.

Хотя Питер вел машину столь же педантично, как Роза, многие яркие или движущиеся предметы отвлекали внимание юноши от дороги.

«Итак, мы в очередной раз убеждаемся, что вервольфы соответствуют общим статистическим нормам, – думала Вики, напряженно всматриваясь сквоз отсвечивающее ветровое стекло, – и понимаем, почему девочки-подростки реже становятся жертвами несчастных случаев, чем их сверстники мужского пола..

– Красный свет, Питер.

– Я вижу.

Через мгновение женщина осознала, что они не замедляют движения.

– Питер…

Его глаза были широко раскрыты; верхняя губа вздернута, обнажая клыки. Правая нога отчаянно вдавливала тормозную педаль.

– Тормоза, они не действуют.

– Дерьмо!

И тут они вылетели на перекресток.

Вики услышала, как пронзительно завизжали покрышки. Мир застыл. Она обернулась, заметила грузовик – очень близко, так что она могла разглядеть лицензионный номер за стеклом кабины, – и поняла что у них не осталось надежды избежать столкновения. Она заорала Питеру: «Нажми на газ!» – и машина дернулась вперед. Радиатор грузовика заслонил окно, а затем словно в замедленной съемке стал вдавливаться в правую заднюю дверь. Осколки битого стекла танцевали в воздухе, отражая солнечный свет миллионами остроконечных радуг.

Мир вернулся к нормальной скорости, когда оба транспортных средства, словно скрученные в одно целое, перекрыли движение через перекресток, истерзанные металлические и резиновые части машин пронзительно визжали, пока задний бампер «БМВ» не врезался, наконец, в фонарный столб.

Вики выпрямилась. Прикрывая лицо от осколков, она сохранила очки на подобающем им месте. С благодарностью женщина подтолкнула их вверх по переносице, затем потянулась и выключила зажигание. В первые мгновения внезапно наступившего затишья удары ее сердца стали единственными звуками, которые она слышала; они бились у нее в ушах, словно все ударные инструменты оркестра разом; затем ей вдруг показалось, что громкость звучания постепенно увеличивается; послышались голоса, гудки и снова – как бы издалека – завывание сирен.

Питер сидел неподвижно, уронив голову на сложенные руки, вцепившиеся в руль. Вики слегка сжала его плечо.

– Питер?

С лица его капала кровь, насколько она могла судить, из разбитого носа.

– Тормоза… – задыхаясь, выпалил он. – Они – они не сработали…

– Я знаю. – Она сильнее сжала его плечи. Юноша начинал дрожать, и, хотя имел право на это, хотя все они имели право на это, время было не слишком подходящим для истерики. – Ты в порядке?

Он моргнул, взглянул вниз, осмотрел все свое тело, затем снова посмотрел опять на нее.

– Думаю, что да.

– Хорошо. Отстегни свой ремень безопасности и проверь, открывается ли с твоей стороны дверь. – Она постаралась, чтобы ее интонации напоминали голос Надин, которым она разговаривала с ним в то утро, и добилась своего: Питер подчинился, не задавая вопросов. Поблагодарив его мысленно за послушание, Вики, встав на колени, наклонилась к заднему сиденью – посмотреть, в каком состоянии Роза.