Текст книги "Разбитная разведёнка (СИ)"

Автор книги: Таня Балер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 65 страниц)

106. Наследник родился

Пока все Майоровы, включая Григория Андреевича, гуляли на свадьбе, Руслан был занят уборкой.

Начав жить с женщиной, ребёнком и собакой, он не просто обнаружил, что убираться нужно чаще, но и узнал о том, что делать это нужно не только по мере загрязнения. Также уборка должна производиться по праздникам и перед приходом гостей, даже если дома и так было чисто, поэтому за день до их первой годовщины Руслан с Женей намывали квартиру и избавлялись от накопившегося хлама.

– Чем ещё хочешь сегодня заняться? – спросил он жену, выбросив пакет бумажек и фантиков, которые она выгребла из комнаты сына.

– Ты ведь не думаешь, что я специально ищу, чем бы отвлечься, чтобы не думать о свадьбе Андрея?

– До того, как ты об этом спросила, не думал, – хмыкнул Руслан. – А ведь уборка способствует мыслительному процессу. Хочешь поговорить?

– О чём?

– Я тебя знаю и вижу, ты слишком хитрющая, чтобы сойти за дурочку.

– Приму за комплимент, – закатила глаза Женя. – Меня не расстраивает то, что Андрей женился. Вызывает недоумение дата свадьбы, но это пустяк, недостойный внимания. Сегодня всё закончится, и мы никогда не будем это обсуждать.

Руслан бы давно забил на то, что там происходит в личной жизни Жениного бывшего мужа, если бы она сама так настойчиво не избегала этой темы. Одно дело, когда тебя действительно что-то не волнует, и другое – когда ты всячески от этого открещиваешься, подчёркивая, насколько тебя это не заботит. Должен ли он из-за своих подозрений выводить беременную жену на разговор? Не будет ли это выглядеть так, будто он ревнует её к прошлому? И почему с каждым месяцем беременности он становится всё большим параноиком?

– Я не говорю с тобой об Андрее, потому что не хочу слышать о твоих бывших, – проник в его мысли Женин голос. – Я понимаю, что в прошлом у тебя были женщины, и возможно они вполне себе достойные представительницы человеческого рода, с которыми ты мог бы поддерживать приятельское общения или даже дружить семьями. Куда проще расстаться и остаться с кем-то в хороших отношениях, если вы не обещали любить друг друга всю жизнь, хранить верность и вместе состариться.

– Ни с кем я не общаюсь. У меня работа, жена, ребёнок, собака и младенец на подходе, у меня нет ни времени, ни сил, ни желания узнавать, как там поживают те, с кем я когда-то спал.

– Это грубо, нельзя так потребительски отзываться о тех, кто дарил тебе свою лю…, тьпу ты, своё время и тело, – сказала Женя. – Лучше бы сказал, что на фоне твоей огромной любви ко мне, прошлое померкло и стёрлось из воспоминаний.

– Я тебе люблю, и ты затмила всех, кто был раньше, – потешил самолюбие беременной жены Руслан, и больше тема привязанностей к бывшим не поднималась, хоть Гришин отец и не исчез из их жизни, ведь поздно вечером они вдвоём спустились встретить такси с Майоровыми старшими и Гришей.

Утомившиеся родители новобрачного помахали из окна машины и уехали, а мальчик, ещё не дойдя до подъезда, принялся делиться впечатлениями от свадьбы отца и Софьи.

А утром нечёсаный и в пижаме он занялся сравнением трёх свадеб, на которых побывал.

– На Сашиной свадьбе я ещё маленьким был, – разглагольствовал он, размахивая надкусанным бутербродом. – А на нашей детей не было, всё по-взрослому, но я там почти никого не знал, пришлось со столькими здороваться, что я уже половину имён забыл. А у папы было много родственников, с которыми пришлось обниматься и дать себя целовать.

Когда анализ гостей, меню и степени «красивости» женщин был закончен, и ребёнок, вспомнив о сегодняшней тренировке, убедив маму, что у него слишком много дел и, если он помоет за собой кружку, то точно опоздает, ушёл в свою комнату, Руслан с чувством зевнул и обратился к жене.

– Так чья свадьба ему понравилась больше?

– Не знаю, но он сказал, не мамина или ваша с мамой свадьба, а наша, – ответила довольная Женя и, вытянув через стол руку, накрыла своей ладонью пальцы мужа. – С нашей первой годовщиной тебя.

Почти в это же время и другой мужчина, имеющий близкое знакомство с Евгенией, грустно глядел на своё унылое отражение в зеркале над раковиной в ванной комнате, находя признаки старения и усталости. Андрей на себе выяснил, что в сорок лет свадьба праздник не для жениха, а гостей и отчасти невесты.

«А ещё стресс заедать начал, брюшко обрисовывается».

За рубашкой и пиджаком не заметное, но он то знает, что оно у него есть. И Софья знает.

«Теперь она жена, и должна любить меня и пузатым, – нашёл он плюс и тут же сник. – Первая свадьба вышла дешевле».

Когда до предполагаемой даты родов оставалось полмесяца, Женя наконец-то созрела до того, чтобы уйти в декрет. Для близких это стало сигналом, каждый день кто-нибудь её проведывал, считая своим долгом развлечь её беседой на часок-другой, а телефонные разговоры с Еленой из еженедельных превратились в ежедневные.

Коляска стояла на балконе, там же хранился запас подгузников на первые месяцы, часть спальни была оборудована под детскую, люлька-автокресло каталось в машине будущего отца, и только кроватка оставалась несобранной. Гриша и Руслан планировали собрать её вместе, но как только они собирались этим заняться, их всегда что-то отвлекало.

– Ты ведёшь себя как чудак, но мне будет этого не хватать, – сказала Женя мужу, когда он предложил ей помассировать ноги. – Ты разбаловал меня своей заботой.

– Буду продолжать.

– Скоро твоя забота перейдёт на беспомощного младенчика.

– Нууу, – протянул Руслан.

– Что?

– Я его не знаю. Я его уже люблю и жду, но как заботиться о тебя я знаю, и что нужно Грише понимаю почти всегда, а его я не знаю. Будет продуктивней, если я возьму на себя заботу о тебе, а ты позаботишься о Егоре Руслановиче.

– Ты его боишься?

– Нет, – слишком быстро ответил мужчина.

Руслан не просыпался на матрасе, мокром от отошедших вод, и не слышал от жены стонов боли и слов о том, что начались схватки, и ему нужно хватать заранее собранную сумку и срочно везти её в больницу. Это была обычная пятница, они вместе позавтракали, потом он выскочил на минуту, чтобы Тонька под моросящим дождём сделала свои дела, после загрузился с Гришей в машину, довёз его до остановки у школы и поехал в контору.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Около пяти ему позвонила жена, уточнила, скоро ли он будет дома, что обычно означало, что она готовит что-нибудь сложное, что предпочтительней есть горячим.

Дома его и правда ждало горячее, а именно большая кастрюля куриного супа. Тихий семейный вечер, перешёл в спокойную ночь, а субботним утром Руслан открыл глаза и увидел стоящую перед кроватью полностью одетую жену.

– Я предупредила, меня уже ждут, – объявила Женя и, перекатываясь, вышла из спальни.

Ни в квартире, ни в машине она так и не смогла объяснить Руслану, почему ей нужно в роддом. Ни болей, ни схваток у неё не было, но она настаивала, что сегодня родит.

– Нам всем будет спокойней, если я буду под присмотром.

– Я много чего ощущаю, но спокойствия во мне ни хрена нет, – вцепившись в руль, бросил на это мужчина, но всё равно сделал так, как хотела жена, а именно: сдал её на руки медперсоналу и вернулся домой, где его дожидался взволнованный Гриша.

Ближе к обеду им позвонила Женя и бодро объявила, что ничего не случилось, и она всё ещё беременна.

Большой и маленький мужчины немного успокоились, хоть и не поняли, почему раз ничего не происходит, она не поедет домой, и пообещали ей доесть суп.

Женя с Русланом давно договорились, что присутствовать при родах он не будет и сына на руки возьмёт на выписке, которая должна пройти без лишнего шума и толпы, но не находя себе места весь день и в половине девятого вечера получив сообщение: «Егор Русланович 3200/50», они с Гришей помчались в больницу, на стоянке которой и провели следующий час, дожидаясь подробностей. Слабым голосом Женя по телефону заверила мужа, что у неё нет кровотечения и всего прочего, чем он сам себя запугал, начитавшись страшных историй из интернета, предложила отвести уже старшего ребёнка к Андрею или Саше с Олегом, и отдохнуть.

– Я не усну, – ответил ей Руслан.

– Я не про сон, – хихикнула она.

Но всю эту ночь Руслан благополучно продрых, вырубившись на диване в гостиной Адоевых, пока Саша готовила постель для Гриши, а Олег выбирал в своём баре напиток, наиболее подходящий такому поводу, как рождение сына.

Жаль молодой отец не имел Жениного сверхспособности, позволяющей ей использовать чужую территорию для гуляний. Поэтому за день до выписки Руслан с тяжёлой головой съездил на работу, а потом до ночи уничтожал следы попойки в квартире, куда завтра должен привести любимую жену и наследника. Мужчина не планировал масштабную пирушку, но выпить за сына с лучшим другом, который вызвался помочь ему собрать кроватку, был обязан. А потом заехал Нурик с ящиком коньяка, а после заглянули ребята с конторы, посчитавшие своим долгом лично поздравить шефа. Не мог же он не поднять рюмку с теми, кто желал здоровья и счастья его семье?

Помимо поздравлений и пожеланий Руслан получил и разнообразные наставления. Что-то было полезным, например, что вставать ночью к плачущему младенцу нужно по очереди, а днём следует для фона включать телевизор, чтобы ребёнок привыкал спать не в абсолютной тишине и не просыпался всего лишь от звука шагов. Но в остальном это были банальности и общеизвестные факты. Конечно, особенно его нетрезвое сознание впечатлила информация, что мальчик может какое время жить с не опущенными яичками. Сейчас он со стыдом вспоминал, как набрал после услышанного жену.

– У него всё с этим в порядке. Здоровая мошонка, которую я ни за что не стану для тебя фотографировать, – устало ответила Женя и отключилась.

И вот пол блестел, ни под кроватью, ни на шкафах не было ни пылинки, унитаз, раковина и ванна сверкали белизной, все поверхности были продезинфицированы, а собака вымыта специальным шампунем. Засыпая, Руслан сказал себе, что обо всём позаботился, и всё готово к Жениному возвращению домой и встречи с новым членом семьи.

А на следующий день вся его уверенность развеялась.

На фото, присылаемых Женей, были умилительные пяточки, крохотные пальчики и макушка с едва заметным тёмным пушком. Впервые взяв сына на руки, ничего умилительного Руслан не почувствовал. Конверт в его руках, который должен переполнять его отцовской гордостью, вызвал растерянность и страх. А жену, с которой он впервые расстался больше чем на день после того, как они стали жить вместе, хотелось ни крепко целовать и благодарить, а прижать к груди, жалея и извиняясь за то, через что он вынудил её пройти.

В роддоме он доставил её румяной и круглой, а сейчас она была какой-то другой. Женя явно попыталась скрыть усталость и бледность за пудрой, поэтому пахла не только больницей, но и косметикой, и при этом всё равно выглядела несчастней и как будто моложе, той беременной женщины, которую он сюда привёз.

А взглянув на сына, Руслан увидел не сморщенного старичка, спящего или смотрящего на мир мутным взглядом, а очень недовольную мину. Егор Русланович не плакал, а насуплено кряхтел. Вспомнилось, как Сашка Адоева однажды сказала, что у него злое лицо. Глядя на своего сына, молодой отец подумал о том же.

Чёрт, всё со всем не так, как он себе представлял!

«Ты где-то облажался, – выдало вердикт его подсознание. – Будь мужиком и скрой это от Жени!».

107. Первый месяц

Мужчина натянул улыбку и перевёл взгляд с кряхтящего кулька, который осторожно прижимал к груди, на стоящую рядом жену.

– С каждым днём он становится всё симпатичней.

– Что? – встревожился Руслан, заподозрив, что проявив свои ведьминские способности, Женька распознала его несоответствующие моменту мысли. – Куда ещё симпатичней? Он красавчик.

– Нет. В самом начале человеческий ребёнок похож на толстого и сморщенного лысого детёныша грызунов, а не тех пухлощёких милашек из рекламы подгузников, – сказала Женя, не обращая внимания на то, как после этого на неё вылупилась медсестра. – Я не стала сразу вам его показывать и дождалась выписки. Когда ты увидишь его завтра утром, он тебе больше понравится.

– А мне покажите, – напомнил о себе Гриша. – Вдруг он мне тоже не понравится?

– Да с чего вы взяли, что он мне не нравился? – расстроился Руслан и опустился на корточки. Не то чтобы он ему не доверял или считал, что у мальчика не хватит сил удержать младшего брата, просто ещё не прочувствовал момент, и выпускать сына из рук казалось неправильным.

– А он точно наш? По телевизору говорили, что младенцев могут путать в роддоме, – проинформировал Григорий Андреевич, разглядывая младшего брата, и теперь уже ошарашенная медсестра уставилась на него. Похоже, все трое действовали не по стандартному сценарию, к которому она привыкла, вручая младенцев счастливой родне.

– Наш, – флегматично ответила Женя, желая поскорее оказаться дома.

И вот когда все формальности, включающие в себя и передачу презента медперсоналу, были закончены, и семья теперь аж из четверых человек оказалось на улице, мужчина справился со своей оторопью.

Новоявленные отец и старший брат несли младенца и сумку с Жениными вещами, а она первой спустилась с крыльца больницы и, взглянув на небо, глубоко вздохнула. Руслан посмотрел на неё, собираюсь указать, где оставил машину и увидел, как из-под волос, потревоженных тёплым ветром, выглянуло ушко. То самое, которое Руслан много раз целовал, зная, как жена стесняется этой части своего тела, небеспричинно считая свои уши слишком большими по сравнению с головой.

И всё встало на свои места. Это была не какая-то там женщина, родившая ему наследника, и которой он должен быть благодарен. Это была Женька – считающая себя самой умной и любящая спорить его любимая жена. И родила она не абстрактного наследника, а Егора Руслановича, которого пусть он сам не вынашивал, но все месяцы ждал и готовился.

Загрузка в машину и дорога прошли уже без напряжения. На заднем сидении Женя с Гришей что-то весело обсуждали, разглядывая насупленного младенца, пока довольный собой и жизнью в целом Руслан вёз свою семью домой.

Стоило им оказаться в чистой квартире, Егор потребовал материнского внимания и молока, так что Женя сразу удалилась в спальню, и как ни странно, ни люди, ни такса её не побеспокоили, найдя себе другие занятия. Когда она сделала всё, что нужно, и раздумывала над тем, положить ли притихшего сына в кроватку или покачать его на руках, раздался тихий стук, а потом дверь приоткрылась и в комнату заглянула Наталья.

– Можно?

– Конечно, – кивнула Евгения, не дожидаясь просьбы, сама подошла к свекрови и вручила ей внука.

Пока та что-то шептала подрагивающим от эмоций голосом, вглядываясь в малыша, Женя опустилась на кровать, а потом за стоном упала на спину.

– Я за Егорушкой прослежу, а ты отдохни, – дала наставление мама Руслана. – Или сначала покушаешь?

– Мне бы часок на туалет и душ. Справитесь без меня?

– Пока не проголодается, мы тебя не побеспокоим, – пообещала Наталья.

И не солгала. Выйдя из душа, разморенная Женя в халате и с тюрбаном из полотенца на голове, босиком прошлёпала в кухню к кофеварке. Больше насладиться получилось кофейным ароматом, ведь от вкуса любимого напитка осталось мало, когда она заполнила две трети кружки молоком, но она всё равно почувствовала себя довольной.

Первой Женино уединение нарушила такса. Покрутившись у пустой миски, она процокола к столу, подарила хозяйке влажный взгляд, проследив за судьбой печенья, которое женщина ела, предварительно макнув в кофе, и плюхнулась так, чтобы тёплым боком касаться её ноги.

Вторым появился Гриша.

– Малой схватил меня за палец! – эмоционально объявил он, влетев в кухню. И было не понятно, радует это его или возмущает.

– Нужно быть с ним осторожным, он ещё не понимает, что мы семья.

Оказалось, не только Руслан искал ответы во всемирной паутине, готовясь к встрече с Егором Руслановичем. Гриша тоже озаботился вопросом, как быть старшим братом, и обрушил на маму информацию, которая показалась ему особенно интересной.

– … нужно ему рассказывать обо всём, что он видит, чтобы запомнил названия. Так что ты почаще называй меня по имени, – учил её старший сын. – Чтобы он улыбался нужно говорить в рифму стишками и песнями. Но ты не должна слишком сюсюкать, он не какая-нибудь девчонка, а мужчина, только маленький. Пятьдесят сантиметров это меньше чем половина меня, то есть во мне его два с половиной роста.

Пока Женя была в роддоме, Гриша говорил с ней по паре минут в день, и теперь навёрстывал упущенное. А когда кофе в кружке и печенье в вазочке закончились, к ним присоединился Руслан.

– Мне нужно отъехать. Буквально на пару часов, – предупредил он. – Зато завтра весь день буду дома.

– У тебе работа, у меня декрет и твоя мама в помощницах. Всё честно.

– Ты не злишься и говоришь верные вещи, но от этого я чувствую себя только хуже, – сгримасничал Руслан. Он не обязан был отпрашиваться у жены, чтобы отъехать по делам, но почему-то делал именно это.

– Я знаю, – улыбнулась Женя.

А вечером она получила подарок от мужа. Поужинав и в четыре руки искупав малыша, они пошли к себе, и на своём столике принцессы Женя увидела футляр насыщенного синего цвета. Ещё до свадьбы Руслан подарил ей романтичный золотой кулон с сердечком, и Женя подумала, что обнаружит что-то в этом же духе, взяв в руки подарок и не став задавать вопросы вроде: «Что это? Это мне?», или «Зачем? Не стоило».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Уши ты прячешь, – услышала она за спиной. – Браслеты не носишь. Кольца сняла, ведь твои пальцы… они…

– Как сосиски.

– Остаётся колье.

– Белое золото, – протянула Женя, расстегивая замочек цепочки.

– И розовый сапфир. Если не нравится, поменяем. Мне ещё хорошую скидку на следующую покупку дали, можем купить бусы из чёрного жемчуга.

– Бусы маме подаришь, – хмыкнув, посоветовала она. – Мне очень, очень и очень нравится. Спасибо.

Кормление младенцев грудью процесс естественный, но как-то так вышло, что ни в этот день, ни всю следующую неделю ни муж, ни сын, ни свекровь Женю в такие моменты не беспокоили. Обходили ли они специально в это время спальню стороной, или и впрямь были заняты чем-то другим, было неясно. Зато точно она могла сказать, что они проявляют заботу не только о малыше, но и о ней. И дело не только в том, что каждый считал своим долгом спросить, как она себя чувствует, и не принести ли ей чего-нибудь, но и в том, что они всячески старались ей помочь.

Наталья днём развлекала её пересказами просмотренных телепередач, и каждый раз, когда пора было менять пелёнку или подгузник оттесняла её, беря эту не самую приятную задачу на себя. Гришка выучил, какое средство нужно заливать в стиральную машинку и какие кнопки нажимать для стирки вещей малыша, а вернувшись со школы и вымыв руки, сразу же шёл к брату, чтобы рассказать ему, а заодно и Жене, что проходил на уроках. Если Руслан общался с сыном исключительно шёпотом, считая, что может его напугать и вызвать плачь своим обычным голосом, то Гришка обращался к Егору покровительственным тоном, почти так же, как к Тоньке.

Исключительно Жениной прерогативой оставалось кормление и ночное бдение. Расхаживать с младенцем по квартире в ночи она не могла, жалея не столько соседей, сколько Гришу, которому нужно было выспаться перед школой. Руслану она благородно предложила уходить спать в зал, но он отказался. В кровати с мужем Женя засыпала, но просыпаясь утром, он заставал её не рядом под боком, а в кресле-качалке у детской кроватки.

Когда Егору исполнилась одна неделя, было решено отправиться в этот тёплый субботний день на его первую прогулку. Событие важное, и подготовка заняла больше времени, чем сама прогулка, ведь компанию ему составляли родители, старший брат, бабушка с кавалером и собака.

А вечером Руслан поехал на вокзал, чтобы встретить тёщу.

– Серёжа Женьку на дрожащих руках первые полгода носил, – вспоминала Елена, пока они ехали в машине. – Сначала боялся раздавить, а когда она вертеться научилась, уронить. А ты как справляешься?

– Я его уже почти не боюсь, – откровенно ответил Руслан, заставив Женину маму рассмеяться.

В воскресение Наталья и Елена плясали вокруг внука, восхваляя его красоту и смышленость. Женя, трезво оценивающая ребёнка, списывала это на то, что их повело от запаха малыша, ведь каким бы вонючим не был подгузник, головка младенца пахла молоком, теплом и любовью. Оставив его на попечение бабушек и отца, она встретила Гришу с занятий по футболку и впервые за последние три недели села за руль, чтобы отвезти его перекусить фастфудом. Наверное, это не самое лучшее времяпрепровождение сына и матери, но теперь им почти не удавалось побыть наедине, а давать старшему сыну повод думать, что о нём забыли, из-за появления Егора Руслановича, было нельзя. К тому же Андрей был в недосягаемости, ведь оформлением виз и покупкой билетов для свадебного отпуска в Италии они с Софьей занялись, ещё не зная о Жениной беременности, поэтому последнюю неделю апреля и половину мая второй Гришин родитель был занят романтическим отдыхом с молодой женой и не мог поддержать сына.

В понедельник Руслан плохо спал, объевшись рыбным пирогом, приготовленным тёщей, оставшейся провести время с дочкой и внуками до среды. Но проснулся он не от несварения, а от плача. И не от того, которым сын требует к себе внимания, а от беззвучного, но заставляющего его жену содрогаться и шмыгать носом.

– Ты чего? – сонно прошептал он, потянув руку к лежащей к нему спиной Жене. – Что-то болит?

– Нет.

– Жень, просто скажи, что мне нужно сделать.

– Я хочу праздник.

– Чего?

– Я не хотела торжественную выписку. С Гришей я устала, и гости меня жутко раздражали, а теперь я хочу гостей. А никто не приходит, потому что думают, что я им не рада. Я всех распугала.

– Неправда, ты пугаешь только меня.

– Сашка говорит, что с удовольствием познакомится с малым, как только я буду готова. А я уже готова, но она думает, что нет.

– И вместо того, чтобы позвать её, ты плачешь?

– Я не плачу, – гнусаво ответила Женя, а потом проснулся Егор.

Отодвинувшись от мужа, она встала с кровати и подошла к сыну, а Руслан сделал последнюю попытку проявить заботу и участие, прежде чем снова заснуть:

– Хочешь, я скажу ей и Олегу, что они могут прийти, поздравить тебя лично и подарить что-нибудь?

– Гормоны напоследок разгулялись, – объяснила своё настроение Евгения. – Я не беспомощна, сама всё устрою.

И устроила.

Со столом помогла Елена, и во вторник Адоевы и Наталья с Михаилом Харитоновичем пришли на званый ужин. Конечно, главной звездой вечера был Егор Русланович, но и Жене перепало внимание гостей. Платье было неудобным для прикладывания к груди, зато свободный фасон скрывал живот, а аккуратное декольте акцентировало внимание на подаренном мужем украшении.

Посиделки вышли настолько душевными, что даже обычно непьющая Саша не удержалась от шампанского. Таким образом, морс пили только Женя, Гриша и Илья, прихваченный в качестве трезвого водителя.

Саша искренне поумилялась над младенцем, по её лицу было видно, что она испытывает испуг и восторг, держа его на руках, но никаких тоскливых вздохов и взглядов побитой собаки, которые бывают у женщин, давно мечтающих стать матерями, не было. Жертвой его обаяния она нее стала, что явно порадовало Гришу, который каким-то внутренним локатором уловил, что остаётся любимчиком для подруги.

Закончился май, а с ним учебный год. Совпало так, что оценки за четвёртую четверть Гриша принёс домой в день, когда его младшему брату исполнился месяц. Примечательно, что Женя с Русланом упустили эту вроде как важную дату, и только Гриша, заглянув в школьный дневник, вспомнил о событии, произошедшем в этот же день месяцем ранее.

– Мам, а маленьким детишкам возраст в месяцах считают, а не годах? – примчавшись домой, спросил мальчик.

– В месяцах, – ответила Женя. Помня, что сегодня они узнают, с чем он закончил третий класс, она разговоров на другие темы не ожидала и заподозрила, что её пытаются отвлечь. Отличником Гриша не был, но пятёрки получал гораздо чаще троек, а двоек и вовсе избегал. Неужели, она что-то упустила из-за недосыпа и теперь растит троечника?

– Так сегодня у Егорки день рождения! – объявил Гриша. – Когда торт есть будем?

Будь на Женином месте барышня почувствительней, то уже ревела бы, вынеся себе приговор в том, что она худшая мать на свете. Но это была именно Женя, которая не стала корить и ругать себя за что-то, в чём может обвинить другого. Поэтому сказав старшему сыну:

– Ещё только начало первого, отмечать будем вечером.

Она позвонила мужу.

– Я дни недели различаю тем, что по вторникам ко мне Сашка в обед забегает, в четверг у Гриши перед ужином футбол, а в выходные вы все у меня под ногами путаетесь. Выхожу из дома только на прогулку с коляской, никаких встреч не назначаю, с деловыми людьми не разговариваю.

– Ты умница, – ответил ей Руслан, предчувствуя неприятности. – Замечательная жена и мать.

– Да, я такая. А ты не помнишь, что нашему сыну сегодня месяц!

– Стоп. Почему? Мы же… – попытался опровергнуть он обвинение, но припомнив дату выписки из роддома и подсчитав дни, признал. – Бля.

– Торт купить не забудь.

Найдя виноватого, Женя проверила спящего младшенького и направилась в комнату к старшенькому, чтобы узнать-таки, как обстоят дела с оценками.

– Без трояков, – сразу озвучил Гриша то, что могло волновать маму. – И с четвёрками.

– Нужно посчитать, чего больше.

– Четвёрок на две больше, – буркнул он.

– Значит, не судьба. Мы договаривались.

Хорошист вяло пытался спорить, но и сам знал, что мама не передумает, и единственный шанс – это отец.

За месяц у Жени с Егором сложился распорядок дня. Помощь свекрови уже не была так необходима, навещала она их ближе к обеду на часок, давая невестке время принять душ и навести порядок, и извещала о своём приходе стуком в дверь. Саша всегда заранее предупреждала о своём визите звонком, а у Руслана был ключ, поэтому Женя сильно удивилась, когда раздался сигнал домофона.

– Это папа, – кинулся открывать дверь Гриша, пока она хлопала глазами, прислушиваясь, не напугал ли звонок Егора.