Текст книги "Гусеница в стиральном порошке: повесть о любви и страсти"
Автор книги: Танита Флайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Телефон дождался. А вот носки и шарф и поныне лежат, покинутые и забытые. С Эриком в этот раз мы круто поругались, потому что я не сдержалась и накричала на него при всех. Сорвалась. Поэтому ушла спать в другую комнату. На следующий день, проснувшись, я попросила отвезти меня в аэропорт вместе с его родней. Там я и собиралась пробыть два оставшихся дня, поскольку в доме, где меня не любят и не ценят, а называют другим именем, я оставаться не хотела. Но он сказал, что сначала избавится от родственников, а когда вернется, займется мной. Вернувшись, он попросил прощения. И оставшиеся два дня мы провели в любви, в нежности, в наших сумасшествиях, импровизациях, мечтах, в танцах, во взаимном обожании.
Поэтому, когда в аэропорту я оказалась перед стойкой регистрации, мне очень захотелось не улетать, а сдать билет и вернуться к нему. Я позвонила, чтобы сказать ему об этом. Но его уже снимали для телепрограммы и он не мог со мной говорить. Я была готова остаться с ним навсегда и никуда больше не уезжать, но как назло обстоятельства препятствовали реализации моего решения.
Странные жизнь подкидывает головоломки, порой их невозможно разгадать. Именно в это время я получила информацию из Москвы от радио, где я работала Мне сообщили, что мою программу закрыли. Это было еще одно «за» то, чтобы остаться. И в голове вертелся вопрос-сожаление: «Ну почему он меня не проводил?» Ведь впервые в жизни я не хотела возвращаться в Москву.
Мои обиды
После маминого дня рождения я собралась в очередную поездку в Грасс. Всю эту неделю я думала и сомневалась, возвращаться ли мне к Эрику. Я советовалась со всеми, кто встречался на моем пути. Я задавала себе и людям, как знакомым, так и малознакомым, один вопрос – как мне поступить. С одной стороны, он очень близкий мне по духу мужчина, с которым я, находясь 24 часа в сутки, чувствовала себя комфортно, с которым было всегда интересно и при виде которого у меня поднималось настроение, но с другой стороны…
До моего отъезда в Москву у нас произошел неприятный разговор. Эрик заявил, что я ему слишком дорого обхожусь в связи с поездками в Москву и что мне лучше вообще никуда не ездить. А напоследок спросил о моем финансовом состоянии. Зачем спрашивать, когда он прекрасно все мое «состояние» видел в Москве.
Этим вопросом Эрик меня не на шутку разозлил! Ну откуда у девушки, не работающей почти год, да к тому же в незнакомой стране, могут быть деньги? Объясните, о мужчины, его логику. На чем она основана? Ведь все и так очевидно. Я живу с ним, во Франции практически постоянно. А мои возможные проекты и съемки – в Москве. Мне же никто не платит за то, что я живу с Эриком. Всю неделю я думала о перспективах отношений с этим человеком, у которого отсутствовал хоть какой-то намек на понимание ситуации. Ведь я от работы не отказываюсь. Но во Франции у меня нужных бумаг для этого нет.
Ночью состоялся долгий разговор, который меня подкосил окончательно. Я сказала Эрику, что моим родителям нужна помощь и я должна работать. На это он заявил, что моим родителям нужно переехать в Москву и платить за мою съемную квартиру. «Только чем?» – оборвала его я. Он предложил: «Пусть продают свою квартиру в Муроме и платят за съемную в Москве». Хорошенький план. Интересно, в чем в таком случае состоит моя помощь родителям? В том, что я лишу их собственного жилья?
Эрик ответил, что он не может брать на себя ответственность за моих родителей и даже за меня. Что он отвечает только за своих детей.
Прекрасно.
– Тогда помоги мне со статусом во Франции, и я сама с удовольствием буду работать и зарабатывать деньги, – попросила я.
– Я не банк, не визовый центр и тем более не спонсор, не работодатель, – проворчал Эрик.
– А как тогда мне жить? – спросила я.
Его совет оказался очень простым. Мне нужно отказаться от съемной квартиры в Москве и не летать к друзьям и родителям. Тем самым я сэкономлю его деньги на билетах.
В один из моих приездов в Москву Эрик позвонил из Ниццы и заявил, что пчела укусила его в глаз. И глаз ужасно распух. Психолог Лариса прокомментировала это происшествие так: его глаза – это его взгляд на жизнь и на меня. Так как его мнение обо мне несправедливо, жизнь показала ему его ошибку. Поэтому, по ее словам, мне необходимо лететь к нему, чтобы поговорить с глазу на глаз. Хотя я понимала, что никакие наши разговоры ни до чего хорошего нас не доводили. Тем не менее я полетела.
Если чему и научила меня жизнь в Грассе, так это тому, что ни в коем случае нельзя показывать, что тебе плохо или что у тебя плохое настроение. Иначе обязательно произойдет такой разбор полетов, что мало не покажется.
Зато жизнь в своеобразной изоляции, состоящей из общества двух собак, двух осликов и двух мужчин, привела меня к тому, что, если я оказывалась в местах, где было много людей, мне становилось несказанно хорошо. А слово «толпа» отзывалось во мне непередаваемой радостью. Чем больше людей вокруг, тем лучше! Оттого я с удовольствием наблюдала за гуляющими по набережной людьми: за дамой с двумя малюсенькими собачками, за двумя старичками на скамейке, тесно прижавшимися друг к другу, за несущимся на всех парах велосипедистом, за песней Битлз «Imagine», включенной на всю мощь в проезжающем мимо автомобиле.
«Представьте, что все люди живут в мире и согласии» – так, кажется, переводятся слова из песни “Imagine”. Здесь, в Ницце создается впечатление, что именно так люди и живут: в мире, гармонии и в любви.
Надо сказать, что жизнь моя была полна огромных контрастов. Приезжала я к Эрику и шиковала. Вернее, он шиковал, а я с ним – за компанию. А возвращаясь домой, я садилась в «жигули» девяносто восьмого года рождения и тряслась, что не хватит денег на бензин. Ведь у меня не могло быть постоянной работы из-за частых поездок во Францию.
Уезжая из Москвы, я лишала себя заработков. А приезжая во Францию, не могла работать, так как у меня не было разрешающих документов. Хотя, даже если бы были, он все равно бы не позволил. Замкнутый круг. Я так и не нашла ответа, как мне быть в этой ситуации. А он даже не пытался помочь. Непреодолимая разность менталитетов, семейных традиций, исторической действительности и породила наше непонимание и взаимные обиды. И даже такая большая любовь, как у нас с Эриком, не дала ответов на эти вопросы…
Корсика
Как-то друзья Эрика, известный музыкальный продюсер и его жена – менеджер другого французского продюсера, пригласили нас в гости на остров Корсика, что находится в нескольких часах плавания на пароме от Ниццы. Пригласили нас, во-первых, посмотреть на их новый дом, во-вторых, подумать, чем они могут помочь в нашем музыкальном проекте.
Надо сказать, что съездить туда мне очень хотелось, так как там родился великий Наполеон. Но ровно за день до отъезда мы с Эриком сильно поругались. Дело в том, что он забрал Айзака, которого давно не видел, к себе домой. И конечно, как примерный папа, не отходил от него ни на шаг весь день и весь вечер.
Мало того, он сделал рабом желаний Айзака не только себя, но и меня. Мне это, конечно, не понравилось, у меня испортилось настроение и, соответственно, выражение лица. А мое лицо, по его мнению, имело привычку превращаться, когда мне что-то не нравится, в «данки-фэйс». И это приводило его в бешенство. Так вот, он сказал, что я ответственна за Айзака и должна делать его счастливым, когда он у нас. Я же спросила:
– А кто сделает счастливой меня?
И получила ответ:
– Это твои проблемы.
– Но почему тогда Айзак – мои проблемы? Я его люблю, но не возможно же 24 часа быть на подхвате. Иногда мне хочется побыть одной, почитать, заняться спортом.
В итоге я попросила Эрика отправить меня в Москву, сказав, что он с Айзаком может ехать на Корсику без меня.
– Но ведь Корсика для тебя. И вообще, я не хочу выбирать между тобой и сыном. Хочу, чтобы вы существовали вместе, – объяснил он.
– Я тоже именно этого хочу.
Наш разговор закончился довольно поздно. И спать нам оставалось около трех часов, потому что вставать нужно было рано. На паром мы успели, но забыли распечатку билета. Пришлось предъявить компьютер с необходимой информацией. Охранник заметил, что впервые за его практику ему предъявляют компьютер. Это нам не помешало гордо заехать на нашем «Рендж Ровере» прямо на паром, уже до отказа забитый машинами и толпой людей. Мы уселись на палубу. С нашего парома, на расстоянии примерно одного километра был виден дом родителей Эрика. А так как у нас был с собой бинокль, мы позвонили его папе, чтобы он вышел на балкон. Эрик настроил бинокль, затем с возгласом: «Вижу папину пижаму!» – помахал ему рукой. Папа нам тоже помахал. Хотя и не видел нас. У него не было бинокля.
Паром отчалил. Морское путешествие в открытом море продлилось около семи часов. Паром, на удивление, оказался без каких бы то ни было удобств. Толпы народа в очереди за сэндвичами, затонувшие в воде туалеты. В общем, совсем не этого мы ожидали от большого парома. Поэтому, когда мы причалили к Корсике, счастью нашему не было предела. Но на этом переезд не окончился. До наших друзей надо было добираться на машине еще около двух часов.
С остановками на пляже и в бистро мы оказались на месте через два часа. Красивый современный дом с бассейном, украшенный великолепными картинами хозяина дома Жана.
Нас накормили и выделили уютную комнату. Утром меня разбудили звенящие голоса корсиканских птиц. Приветливые хозяева угостили нас завтраком и послушали песни, те, что мы сделали с Левоном. Они прекрасно отозвались о моем голосе. И пригласили меня записать другие песни в сентябре. Мы поехали на пляж через извилистую горную дорогу. Надо сказать, что здесь очень гористая местность, а пляжи вообще забавные. Прямо из моря растут огромные валуны различной высоты и формы в виде обезьян, медведей, овец, людей. Этим шедеврам природы позавидовал бы любой маститый современный скульптор. Эти монументальные скульптурные композиции находятся повсюду. Просто диву даешься, как художник по имени Природа украсил этот маленький, но удаленький остров. Впрочем, «удаленькими» оказались также знаменитые выходцы из этого края: Христофор Колумб, Наполеон, Летиция Каста, Паола Пасколини, Тина Росси.
Мы расположились на одном из прекрасных пляжей. Да, кстати, сама того не подозревая, я снова – в третий раз – оказалась в местах «боевой славы» Колумба.
Вечером мы отправились в ресторан, что расположен на вершине горы в окружении маленького поселения, начавшего свое существование еще тысячу лет назад. Сколько поколений и судеб пережили эти каменные стены…
Девушки, никогда не надевайте высокие каблуки, если идете гулять в старинный город. Вместо асфальта – каменное неровное покрытие, что заставляет тебя передвигаться с грацией подвыпившей девицы, вовсе не будучи ею. И вот две «пьяные» женщины и двое элегантных мужчин с не менее элегантным мальчиком наконец поднялись на гору. Вывеска ресторана «Скалини». И тут я опьянела еще больше, потому что ресторан, в прямом смысле, висел в облаках. Облака были рядом, до них можно было дотянуться рукой.
– Сфотографируй меня на облаке! – воскликнула я.
– Потом.
Как всегда, я услышала в ответ его «потом». Но это «потом» так и не наступило. Облака не стали надолго задерживаться, а отправились по своим делам. Правда, вкус ризотто снова вознес меня к небесам, но уже к небесам кулинарного искусства. Самое интересное, что одна из песен, которую перевел Эрик, на французском языке так и звучала: «Лечу над облаками…». Я ее пела, пела и вот прилетела. Сижу тут в облаках, в прямом смысле слова, и – более того – кушаю заоблачной вкусноты ризотто. Французская гитара и французский музыкант услаждают мой слух английскими песнями, в то время как облака молча проплывают подо мной. Затем резко похолодало, и мы отправились домой.
И смешная женщина Регина, и ее муж Жан много рассказывали нам об этих фантастических местах, где природа причудливо перемешала горы, скалы, деревья и море.
На следующий день мы отправились на пляж, расположившийся между скал. Необычайный нежно голубой цвет воды приковывал взгляд. Недалеко от места, где мы расположились, звучала музыка Майкла Джексона. Я начала пританцовывать.Эрик тут же упрекнул меня: значит, мне с ним не нравится, я хочу быть с теми, кто танцует на пляже.
Мне ничего не оставалось, как танцевать прямо в воде. Я заплыла подальше, чтобы с берега моих танцев не было видно, но музыка была по-прежнему слышна.
Протанцевав около получаса в воде, не касаясь ногами дна, я вдруг заметила рядом с собой маленький островок, на котором расположились, как мне показалось, два маленьких сереньких пингвина. Разум мне говорил: «Нет, этого не может быть». А глаза нисколечко не сомневались, что это они. И тогда я придумала историю, как сюда попали эти пингвины. Поэтому, в полной уверенности в их существовании, я подплыла к берегу с возгласом: «Два пингвина!». Эрик разразился громким смехом и опроверг все мои утверждения по поводу существования пингвинов в Средиземном море.
Я долго не сдавалась. Может, это были особенные пингвины, экспериментальные. Пингвины нового поколения.
Но он сказал, что это птицы, просто очень похожие на пингвинов, не более того. А я вот до сих пор сомневаюсь. Это были пингвины.
После пляжа мы решили побродить по небольшому городку под названием Кальви. Здесь родился Колумб, поэтому многие здешние отели и рестораны носят его имя. Очень-очень симпатичный миленький городок. Богат не только своей историей, но и сохранившимися постройками, созданными тысячи лет назад. Мы поднялись к цитадели. И вдруг, шагая по улице, мы услышали звуки органа, доносящиеся из старинной церкви. Мы вошли и присели напротив иконостаса.
Я подняла глаза и увидела прямо перед собой скульптуру Иоанна Крестителя. В его правой руке был крест, в левой – посох, рядом лежал барашек. Иоанн Креститель очень часто является на моем пути. Я к этому привыкла. Но тут меня осенило. Череда совпадений не случайна. Хозяина дома, в котором мы остановились, зовут Жан. Иоанн Креститель переводится на английский как Жан-Батист. Мы остановились у Жана-Иоанна. Для нас с Эриком Иоанн Креститель очень значимая фигура. Эрик снял фильм «Джонни 314». Это интерпретация истории Оскара Уайльда об Иоанне Крестителе и Саломее. Жена Жана, Регина ведет переговоры по поводу продажи этого фильма в кинотеатры. И первая успешная встреча у нее прошла через день после того, как мы посетили эту церковь. Знаки. Мир подавал мне знаки.
Кальви к вечеру оказался полон туристов, так как здесь сейчас проходит фестиваль электронной музыки. На сам фестиваль просто невозможно было попасть – слишком много желающих. Но тем не менее это событие не обошло нас стороной: какая-то съемочная группа остановила нашу троицу на улице и попросила попозировать для ТВ-заставки этого музыкального фестиваля.
Кальви. Кальви. Кальви. Я трогала камни его сооружений и представляла, как рука самого Христофора Колумба много лет назад прикасалась к этим же камням.
Ну вот, пора и честь знать. На следующее утро я настояла на отъезде. Неудобно было дольше оставаться в этой гостеприимной семье. Мы двинулись на юг острова. Мелькали находившиеся в окружении гор чудесные деревушки, чьи каменные постройки с рыжими черепичными крышами хорошо вписывались в природный ландшафт, горная речка, прорубившая себе путь среди белых скал. Каждые пять минут ландшафт видоизменялся и становился другим.
Мы сделали остановку в одном из таких маленьких горных поселений, чтобы пообедать. Вкуснейшая пицца и салат удивили даже видавшего виды Эрика. Но самое интересное, что, чем дальше мы продвигались к центру острова, тем скучнее становились пейзажи. Наконец мы добрались до гостиницы, которую рекомендовали ему друзья. Гостиница была так себе. До моря надо было добираться на машине. Пляж был битком забит людьми. И это был первый и единственный пляж на Корсике, где отдыхало так много народа. Все остальные пляжи, которые нам попадались, были почти пустыми.
Нам пришлось остаться в этой гостинице, но на следующий день мы совершили интереснейшую поездку. Эрик сказал мне, что недалеко имеется такое секретное местечко, которое просто обожают все звезды и политики и что красивее этого отеля вряд ли можно что-то отыскать. Мы подъехали в условленное место среди гор. Нас встретил молоденький парнишка на джипе. Мы двинулись вслед за ним по пыльной бугристой дороге с низкорастущими кустарниками. Нашу машину трясло. Все это удовольствие продлилось минут пятнадцать. Мы припарковались, вышли из машины – и тут перед нами открылось нечто особенное. Это был бескрайний пляж с белым песком, на котором не было ни одного человека.
Мы пошли дальше и увидели стильные кресла из дерева, стоящие прямо в воде. Возле самого берега деревянные столы, сервированные в стиле «эко», дожидались своих клиентов. Мы зашли в уютное помещение, в котором была расставлена деревянная мебель с эксклюзивными подушечками, бутылочками, занавесочками. За барной стойкой стоял и смотрел на нас исподлобья очень грозного вида и внушительных размеров лысый мужчина, похожий на мясника. Мы с Эриком переглянулись. Но тут со словами: «Не бойтесь его. Он – самый добрый человек на свете» – появилась очень высокая женщина, описать красоту которой словами мне будет сложно. До того она была хороша. Это оказалась хозяйка отеля-плантации размером в две тысячи пятьдесят гектаров.
Она предложила нам напитки. Мы присели за столик. Пока хозяйка рассказывала о достоинствах отеля, я рассматривала ее белоснежные зубы, ярко-бирюзового цвета огромные глаза и смуглую загорелую кожу. Было в ней что-то завораживающее. Таких женщин называют богинями. Ну все было при ней: собственный бизнес, красота, стиль, а еще – четверо детей и муж.
Что касается отеля, именуемого «Мартель», то его история такова. Дедушке мужа нашей хозяйки после войны посчастливилось купить этот огромный участок земли за сущие копейки, так как он был никому неинтересен: горы, камни, низкорослые деревья, дорога по буеракам. Но только вся эта «неприглядность» прилегала к самому морю.
Так, практически из ничего, и рождаются большие капиталы. Сейчас это стильное элитное место, куда простому смертному просто не попасть. Лысый человек, который так нас напугал вначале, повез меня и Эрика взглянуть на дома, которые сдаются за две тысячи евро за ночь. Такой дом из кирпича расположен на самом берегу, рядом с ним оборудована кухня под открытым небом, имеется здесь и домик для гостей, а главное – нереальная атмосфера. О, как мне понравился этот прекрасно обставленный дом с камином и несколькими спальнями. Дом из сказки. Мы насладились уже хотя бы тем, что краешком глаза прикоснулись к этой красоте. Затем мы вернулись в ресторан.
Обед произвел на меня еще большее впечатление. Все было вкусно и красиво.
После разговора с хозяйкой я сказала Эрику, что знаю, о чем он думает.
– Ты что, меня ревнуешь? – воскликнул он.
– Да. Но заметь, не я это сказала. А на воре, как говорят у нас в России, и шапка горит.
Эх, люблю я русские народные поговорки. Жаль только, что они труднопереводимые.
А дальше – больше. Он так был возбужден возможностью побыть в этом месте, что подумывал о том, чтобы остаться здесь хотя бы на одну ночь. Тем более что хозяйка отеля была очень любезна. Угостила свежевыжатым соком, дала огромные полотенца-простыни для пляжа. И мы остались загорать на ее пляже, на котором кроме нас не было никого. А учитывая, что пляж простирался на многие сотни метров, ощущение было фантастическое.
Эрик пошел поговорить с ней о цене, надеясь, что она ее снизит для нас. Все это время, надо сказать, я Эрика по-доброму подкалывала. Ведь я немного ревновала. Но хозяйка гостиницы отказалась снизить цену. Мой любимый был не только возмущен, а был просто повержен и, конечно, никакой симпатии к ней больше не испытывал. Все ее очарование для него вмиг испарилось. Хотя отель ему, конечно, по-прежнему очень нравился.
Итак, мы вернулись в свой отель, который после этого места показался нам просто убогим.
Недалеко от нашего места обитания находился прекрасный городок – Бонифацио. Я сразу же вспомнила детство и льва из мультика «Каникулы Бонифация». Поэтому с удовольствием отправилась туда.
Этот городок расположен прямо на скале. Более необычного города я в своей жизни не встречала.
Но все впечатление от него испортил небольшой скандал, который состоялся прямо на смотровой площадке. Дело в том, что я совершила страшный проступок. Я сфотографировала сама себя на фоне гор. Эрик отреагировал довольно бурно: везде я фотографирую только себя и никогда не фотографируюсь с ним вдвоем.
– Ты просто хочешь быть одна или стесняешься нас. Ты никогда не фотографируешься с нами.
Это была абсолютная ложь. Я только и делала, что фотографировала эту модную парочку, состоящую из большого и маленького мужчины. А вот Эрику даже в голову не приходило запечатлеть меня. Но почему он был так несправедлив ко мне, я не поняла. Когда же я стала показывать имеющиеся кадры, оказалось, что на них девяносто процентов фото с ним или с его сыном, а остальные десять – мои. Я так разрыдалась, что мы даже не стали ужинать в городе, а пошли в порт, где расположились в ресторанчике, напротив которого корсиканский рыбак очень ловко ловил рыбу. Обиженная и подавленная, я почти не разговаривала с ним весь вечер. «Хорошо, – думала я, – что завтра нам ехать в Ниццу».
Зря я надеялась на возвращение. Эрик, склонный постоянно что-то менять, решил скорректировать свои планы и на этот раз. Он надумал перенести дату обратного билета, потому что в его уши откуда-то влетела информация об острове Кавалло, на котором находится чудесный спа-отель с прекрасными пляжами.
Ехать на этот остров я категорически не хотела. Но, как это обычно водится, Айзак решал все. Сын захотел – папа сделал. Мы с нашим многочисленным багажом разместились в машине. Эрик тронулся, сдал назад и врезался в стоящее позади дерево. Стекло заднего вида разбилось вдребезги. И что? Он обвинил в этом инциденте меня, так как я не хотела никуда ехать. А хотела в Москву. И моя негативная энергетика разбила стекло заднего вида его машины. Вот уж не думала, что у меня такая сильная энергия. Хотя в чем-то он прав. Если я чем-то расстроена, то почему-то ломается вся техника вокруг меня: телефоны, стиральная машина, автомобили.
Несмотря на случившееся, Эрик быстро «разрулил» ситуацию. Машину мы оставили в отеле, до порта взяли такси, пересели на кораблик и – «вуаля»... Мы на прекрасном острове, в обрамлении прекрасных камней разных конфигураций. Номер с видом на море. Кровать гигантского размера, на которой можно не только спать, но и играть в теннис. Ванная комната, забитая до отказа красивыми маленькими пузырьками с шампунями и прочими радостями жизни. «Лакшери»-отель гостеприимно раскрыл перед нами свои двери. Жизнь удалась.
Сам островок совсем маленький. Интересно, что на нем расположились дома под стать здешней природе: внутри камней, в обрамлении камней, сделанные из камней. На электромобиле мы за полчаса объехали полностью весь остров и обнаружили аж пять прекрасных пляжей нереальной красоты. Мы чувствовали себя королем и королевой этого острова, отчего забродившие от мелких ссор наши с Эриком чувства снова заискрились всеми красками радуги. Наш принц Айзак тоже визжал от маленьких, но приятных для его детского сердечка радостей.
Ведь чего только мы не делали в этом райском местечке: ловили рыбу, загорали, катались на машине, гуляли под ночным, усыпанным огромными звездами небом. Время пролетело незаметно. Пора было возвращаться на паром. Той же дорогой, но только чуть более длинной. С острова мы запрыгнули на пароходик, который раскачивало во все стороны из-за огромных размеров волн, потом перетащили все вещи в такси, по петляющим дорогам нас сильно потрясло в машине, затем в отеле мы пересели на наш разбитый джип. Через некоторое время мы остановились на ужин.
Я пошла в ресторан в домашних тапочках, так как мои сланцы были мокрыми. На что Эрик заметил, что мы – настоящие цыгане. «Машина с перемотанным скотчем стеклом, Танита в тапочках, Айзак в дурацкой шляпе…» Быть не стильным – это для Эрика сродни маленькому преступлению. Но в данном случае это было простительно. Обстоятельства заставили. Затем мы переночевали в отеле в номере с видом на море. И утро, ни свет ни заря приехали на паром «Корсика-Ферри». На этот раз паром оказался более комфортабельным. Мы взяли уютную каюту на троих. Кругом была масса магазинов и ресторанов. Бассейн, правда, размером с джакузи. И вся эта роскошь обошлась Эрику даже дешевле, чем предыдущая «паромо-помойка». Мы возвращались в Грасс полные эмоций и незабываемых впечатлений.
Корсика – великолепный остров, о котором я даже не мечтала. Но побывав на нем, я точно могу посоветовать его всем и, более того, однажды я туда еще вернусь. Обязательно. Я думаю, что там меня снова ждет что-то очень хорошее.
Письмо в Москву № 1
«Привет из города Ангелов всем моим друзьям!
Пишу всем одно и то же письмо, чтобы не было разночтений.
Спасибо, что вы молились за меня, так как мне было действительно плохо.
Все это из-за смены часовых поясов. Мой организм очень тяжело это перенес.
Сейчас вроде все нормализовалось. Тьфу-тьфу…
Здесь все забавно, интересно и очень душевно.
Американцы очень радушные и приветливые люди. Эти открытые улыбающиеся лица, оптимистичный взгляд, яркая одежда настраивают тебя на положительное отношение к жизни. Зайдешь в магазин, а там продавцы танцуют. Даже на улицах повсюду звучит музыка.
Город-мюзикл. Город-праздник.
На улицах много баннеров с яркой рекламой. Мне это тоже очень нравится. А в магазинах – сплошные распродажи. Да еще какие! Семидесятипятипроцентные скидки, без дураков! Поэтому делайте заказы, а я постараюсь их исполнить.
Район, где я живу, считается русско-еврейским с «голубым» оттенком. Потому что здесь много русских магазинов с русскими продавцами и товарами из России. На самом деле здесь можно везде услышать русскую речь.
Очень много частных домиков. И таких славных, прямо как в сказке.
Самый шикарный район – Беверли-Хиллз. Здесь огромные и тонкие пальмы, роскошные дома, воздух пахнет жасмином, а в самих домах живут кинозвезды. Впрочем, воздух здесь во всем городе нереальный, пропитан эвкалиптом и свежестью.
Природа здесь очень разнообразная. Видела Тихий океан. У-У-Х-Х-Х! Проезжали по пустыне. А-А-А-Х-Х! Ощущения – словами не описать. Все здесь точно как в кино.
В общем, я должна признаться, что влюблена в Америку. Особенно в стиль одежды ее жителей. А называется этот стиль: «надел, что под руку попалось». Встретить человека в сланцах, но при этом в зимней шапке и куртке здесь можно очень часто. Или в спортивной одежде и с сумкой для выхода в свет – плевое дело. Поэтому, когда журналисты ловят звезд, одетых в неприглядные одежды, а затем разносят их стиль в пух и прах – не верьте! Это у журналистов вкуса нет. А пижама в сочетании с вечерними туфлями – это и есть высшее проявление вкуса.
Я, кстати, тоже свой образ подкорректировала и привела в соответствие с американскими нормативами. В общем, я корее американка, чем француженка. А здешний стиль жизни очень созвучен моему.
Также меня поразило огромное количество театров. Они попадаются буквально на каждом шагу. Правда, пока я не была ни в одном из них.
Ну вот, пока все.
Очень скучаю. Напишите мне, пожалуйста, о себе. Мне было бы очень интересно. Люблю, целую.
Танита, прямо с полей ХОЛИ-ВУДА».
Очередная поездка в город мечты
Шереметьево-2. Я стою, тупо уставившись на табло. Регистрация на Лос-Анджелес началась. У меня нехорошие предчувствия. В мой любимый город меня совсем не тянет. Ощущение, что там меня не ждут. Дело в том, что Эрик уже две недели в Лос-Анджелесе со своей шестнадцатилетней дочерью Жанной. Она у него толком не может есть. Ее постоянно тошнит. Эрик увез ее из Франции, чтобы отвлечь от дурных мыслей, восполнить многолетний пробел отцовства и заставить ее нормально есть.
Звоню в Лос-Анджелес:
– Ты точно хочешь, чтобы я приехала?
Слышу небрежное:
– Да, конечно.
Они на пути из Лас-Вегаса. Мне тогда показалось, что я своим звонком нарушила их идиллию. Им там и без меня очень хорошо. Вопрос «зачем мне туда?» повис в воздухе. Ответ-успокоение пришел через пятнадцать минут моих метаний между стойками регистрации. Поеду. Даже если не дождусь теплого приема. Надо расставить все точки над “i”.
Как я была права! Предчувствия меня не обманули.
В аэропорту Эрик показался мне каким-то чужим. Он в очередной раз отругал мою стрижку и большой чемодан, не желавший влезать в его «Астон Мартин». После перелета и такой эмоциональной поездки я была абсолютно выжата и в ресторан на «семейный ужин» идти отказалась.
В номере я спустилась на первый этаж в ванную. На первом же этаже была предназначенная для Жанны кровать. Чтобы дойти до душа, мне пришлось проходить мимо нее. Я застала такую картину: лежит Жанна, рядом Эрик, гладит ее по голове, что-то рассказывает. Жанна рыдает. Я опять почувствовала себя лишней, вторгшейся в чужую жизнь.
Я не знала, о чем они говорили, но почему-то приняла все на свой счет. Психанула. Побежала наверх. Начала собирать чемодан. За мной вбежал Эрик. Я высказала ему все, что о нем думаю. У меня случилась истерика. Я вопила: «Зачем ты меня вызвал? Зачем я здесь?» И все в этом духе. Он не нашелся что ответить. И просто толкнул меня. Я набросилась на него с кулаками. Он держал мои руки. Я, вся в слезах, уставшая после дороги, несчастная, упала на кровать и заснула под его бесконечное «прости, Беличка».
На следующий день я по-прежнему никак не могла успокоиться. Обида сидела внутри. Как он посмел поднять на меня руку? Это не укладывалось в моей голове.
Жанна ревновала меня к отцу. Она вела себя очень странно. Когда мы оставались вдвоем, она была просто душкой. Но стоило появиться папе, ее как будто кто-то подменял.
Все это превратилось в две недели борьбы за его внимание. Даже на годовщину нашего знакомства он взял Жанну с нами и в ресторане разговаривал практически только с ней. Я сделала неприятные для себя выводы.
Более напряженного периода у меня с Эриком еще не было. Правда, когда через две недели Жанна улетела, Эрик изменился и снова был со мной и физически, и морально. Поэтому оставшееся время я провела замечательно и снова обрела все радости жизни города Ангелов.
С Эриком я испытывала столько чувств и эмоций, столько стресса и столько счастья... Порой они переплетались. И было не понять, что есть что. Иногда я принимала счастье за стресс, а ревность за любовь. И от этого «рагу» взаимоотношений я порой просто сходила с ума.
