Текст книги "Книга Даджи — Огонь в Горне"

Автор книги: Тамора Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Кроме того, – отметила Трис, сидевшая рядом с Браяром, глядя острыми серыми глазами из-под очков, – чем необычнее этапокупка, тем лучше тысмотришься в своём караване.

– Она почти могла бы быть Цо'ха, – пробормотала Польям.

Даджа улыбнулась:

– Её семья и естькупеческий дом в Капчене, – объяснила она.

– Она из того самогоДома Чэндлер? Тогда мне следует приглядывать за ней, – Польям отвесила Дадже полу-поклон. – Мне нужно вернуться с новостями в караван, и найти другой дар. Не волнуйся о мебели – за нею кто-нибудь придёт. Чувствую, что после этого они не будут ожидать от меня уборки, – кивнув Ларк и другим молодым людям, она покинула двор.

Вскоре после ухода Польям Ларк подозвала к себе Даджу, Браяра и Трис. Сэндри сидела на земле, скрестив ноги. Её ткацкий станок был растянут, закреплённый на одном конце ремнём вокруг ножки стола, а на другом – ремнём вокруг пояса Сэндри.

– Что нам нужно сделать, – объяснила Ларк, – так это разметить пути, которыми пошла ваша магия. Помните нитки, которые вам были даны вчера? Сэндри будет ткать их здесь, вызывая узор из самих ниток, а не придумывая его заранее.

Браяр выудил катушку шёлка из кармана. Она была грязной.

– Они же все одного цвета, – возразил он, когда Даджа и Трис вынули свои катушки. Катушка Даджи была грязнее его, запачканная сажей; у Трис она была липкая от сока алоэ. – Как она отличит их друг от друга?

– Магия придаст нитям цвет как часть заклинания разметки, – сказала Ларк. – И вот ещё что вам следует знать. Пока она этим занимается, Сэндри понадобится ваша магия.

– Вся, – добавила Сэндри. – Вы совсем не сможете её применять.

– Надолго? – поинтересовалась Трис. Ей не нравилась мысль о том, что её магия не будет доступна, если она понадобится.

– Где-то на день, – ответила Ларк. – Как только мы сможем увидеть, как смешались ваши магии, Сэндри нужно будет разделить их обратно, чтобы каждый из вас получил обратно свою силу, полностью под своим контролем.

Ларк взяла катушку у Браяра. Даджа передала свою. Трис потребовалось подумать над этим минуту, но потом и она отдала свою нить.

Как только у Ларк оказались собраны все катушки, включая катушку Сэндри, она положила их рядом с поясным ткацким станком, и вытащила из кармана четыре новые катушки шёлковой нити.

– Носите их, пока мы их не попросим, – наставляла она, раздавая катушки всем четверым. – После того, как Сэндри разметит проблему, ей понадобится соткать её снова, на этот раз – правильно. Тогда-то нам и понадобится свежий, настроенный на вас шёлк.

Четвёрка засунула новые катушки в карманы. Сэндри собрала катушки, которые Ларк положила рядом с ней. Взяв за концы четырёх нитей, она скрутила их, и начала наматывать их на челнок.

– Ларк, а почему не ты это делаешь? – спросила Трис. – Разве это работа для неопытного ткача? Без обид, – добавила она для Сэндри, которая лишь ухмыльнулась.

– Если не считать того, что данный неопытный ткач уже ткал магию, если потрудишься вспомнить, – сказала Ларк. – Я такого никогда не делала. Я не могу манипулировать чужой силой. И хотя я делала раньше карты на ткацком станке, они были для физических вещей – для поиска пропавшего ребёнка, один раз, или чтобы найти, где устроили логово грабители. В отслеживании магических явлений я буду беспомощна.

Даджа, Браяр и Трис обдумали это. Сэндри продолжала наматывать нить на станок.

Ларк потеребила кусок красной нити, затем продолжила:

– Маги, которых я знаю, либо придают форму физическим объектам, чтобы те несли их силу, либо просто носят магию как часть своих собственных тел. Я могу наложить заклинание невидимости на плащ, который тку; Нико видит магию своими собственными глазами. Сила Розторн растёт вместе с её растениями. Фростпайн встраивает заклинания при работе с металлом. И большую часть времени вы делаете магию именно так – большую часть, но не всегда. Мы знаем, что Даджа может так сильно заколдовать железо, что оно меняет свою природу. Трис создаёт молнии – ей не нужно ждать грозы. Сэндри смогла ткать из того, что не существует в физическом мире – из ваших магий. Браяр …

– Я просто поджариваю всякие вещи в земле, – мрачно сказал мальчик.

– А откуда взялся поджаривающий огонь? – поинтересовалась Ларк. – Как и Трис, ты создал его, – она обняла его одной рукой за плечи, а потом отпустила. – Нам следовало бы сделать эту разметку недели назад, как только мы узнали, что Сэндри соединила ваши магии во время землетрясения.

– Но потом напали пираты, – сказала Трис.

Ларк кивнула:

– А потом мы приводили в порядок Спиральный Круг и Саммерси, а потом Герцог пожелал, чтобы мы поехали с ним на север. Что ж, думаю, что мы не можем больше откладывать это. Возможно, здесь и сейчас не самое лучшее место или время, но это необходимо сделать. Ты уже почти готова? – спросила она Сэндри.

Девочка кивнула. Почти вся нить с катушек была теперь намотана на челнок.

Ларк подошла к проходу под аркой. Пока друзья рассаживались рядом с Сэндри, Ларк зацепила конец красной нити, с которой она играла, за правую сторону арки. Её губы двигались, пока она протянула остальную часть нити поперёк прохода, как бы перегораживая его. Большим пальцем она прижала свободный конец нити к противоположной стороне, где он и остался. Она сложила ладони вместе, и приложила руки ко лбу, как будто молясь. В глазах четвёрки проход под аркой начал светиться, а потом зажёгся ярким белым светом. Ларк вздохнула, а затем вернулась к ним, усевшись на земле, скрестив ноги.

– Это поможет избежать прерываний. Итак. Закройте глаза, – приказала она. Все четверо послушались. – Медитируя, передайте нить своей силы Сэндри. Она добавит её к своему плетению. Как только вы поймёте, что она прочно удерживает её, можете возвращаться к своим занятиям.

– Больно будет? – спросила Трис. – Я буду ненавидеть это, если будет больно.

– Ты почувствуешь толчок, – ответила Ларк. – Больно быть не должно.

«Хотела бы я, чтобы она не говорила «не должно», – магически проворчала Трис остальным трём.

«Ох, тихо» – ответила Сэндри.

– Вдохните, – дала команду Ларк.

Вдыхая и считая до семи, четверо закрыли глаза. С каждым разом, когда они выполняли это упражнение, становилось легче отслеживать их силы до их источников, и собирать их. Протянувшись к своей магии, Даджа ухватила её кусочек. Она начала вытягивать её как проволоку, медленно и равномерно, слегка закручивая её, чтобы она получилась тонкой как шёлк. Трис взяла маленькую молнию, за которой тянулся след, оканчивавшийся в сиянии её силы. Браяр выбрал лозу, тончайший как нить побег. Обернув собственную силу вокруг светлого объекта в своём центре, который выглядел как прялка, и оставив свободный конец, Сэндри ждала, пока её друзья передадут ей необходимое. Сначала она взяла силу Браяра, и присоединила её к своей нити. Потом Даджи и Трис. Она мягко скрутила четыре нити, пока они не соединились вместе, образовав одну. Теперь они ощутили Ларк как блестящее присутствие, передавшее Сэндри челнок. Когда Сэндри начала наворачивать свою силу на челнок, Даджа, Браяр и Трис вернулись в свои тела, вновь очутившись в реальном мире. Даже открыв глаза и вновь начав чувствовать окружающий мир, они всё ещё чувствовали, как Сэндри мягко тянула из них магию.

– Зубы Лакика, я кипю! – прорычал Браяр. Он имел ввиду оставленный им на огне горшок с маслом. Он бросился спасать его.

Даджа развела в горне новый огонь. Как только он достиг нужной температуры, она взяла пять железных прутьев, и положила их раскаляться.

Трис вернулась к своей горке листьев алоэ. Взяв в руки нож, она увидела, что её пальцы дрожали. Ей ни капельки не нравилось ощущение того, как её магию вытягивают из неё. Она потрясённо осознала, насколько она привыкла к полыханию своей силы. Она впервые овладела ею менее полугода назад; теперь она хотела её больше, чем чего бы то ни было.

Сжав зубы, она взяла лист, и начала его резать.

Глава 7

В тот вечер обеденный зал Леди Инулии был заполнен разговорами о расширяющихся полевых пожарах, то и дело перемежаемыми кашлем, когда через окна проникал дым. В течение всего дня в замок стекались люди, тащившие свои пожитки в рюкзаках или на телегах. И в то время как многих кормили в кухне под открытым небом на главном дворе, важные лица, старосты деревень и местные ремесленники, ужинали вместе с обитателями замка. Сэндри их жалела, и одновременно была ими возмущена, чего и стыдилась. Она видела так много беженцев этим летом, искавших спасения от нанесённых землетрясением повреждений и от рейдов пиратов: она надеялась, что так далеко на севере не найдётся семей, вынужденных покинуть свои дома.

Она хотела бы, чтобы было с кем поговорить. Слева от неё Леди Инулия разговаривала с Герцогом. Нико, справа, говорил с Ярруном. Возможно, её друзья …

«Браяр? Даджа?» – беззвучно позвала она. Ничего не произошло; они даже не посмотрели в её сторону. «Трис?»

Рыжая болтала с сидевшим рядом с ней поварёнком. Если она и услышала мысленный зов Сэндри, то никак этого не показала.

Нахмурившись, Сэндри прикоснулась к передней части своего платья, где скрывался мешочек, висевший на цепочке вокруг её шеи. В мешочке хранились магические предметы, в том числе кольцо из нити с четырьмя буграми. Это была первая нить, которую она спряла, с бугром на каждого из четверых, символ того, как она свела вместе их магии. Прикосновение к нему должно было помочь ей связаться со своими друзьями.

«Браяр? Трис? Даджа?»

Она не почувствовала ни следа магии, ни в своём зове, ни в мешочке. Она уже собиралась спросить у Нико, что случилось, когда вспомнила ткацкий станок и свою послеполуденную работу. Если она искала доказательство того, что она привязала их силу к своему плетению, то это оно и было. Она даже не могла воспользоваться магией кольца из нити. Вздохнув, она вернулась к своему ужину.

– С Трис всё в порядке? – вскоре спросил Нико у Сэндри. – Она много кашляет.

– Это дым, – ответила Сэндри. – Жаль, что нет способа как-то оградиться от него. Дедушка не упоминал, когда мы уедем?

– Нет, но могу предположить, что не раньше, чем через несколько дней, – Нико устало протёр глаза. – Ожидается, что жители долин поменьше, расположенных вдоль границы с Гансаром, встретятся здесь с Герцогом. Нам просто придётся как-то терпеть дым.

Как только трапеза завершилась, Герцог и Леди Инулия встали. Леди подняла руки, призывая к тишине.

– Мужчины и местные мальчики старше двенадцати, доложитесь Эммету Стюарду. Нужно выкопать для пожара заградительную полосу вдоль границы леса. Эммет выдаст вам необходимые указания и инструменты.

Люди взволнованно заговорили. Необходимость делать заградительные полосы – широкие промежутки голой земли, которые огонь не мог пересечь – появлялась редко. Сейчас это всех взволновало.

– Друзья, друзья! – теперь уже Яррун просил тишины, приклеив на лицо одну из своих фальшивых улыбок. – Вы знаете меня, и знали моего отца. Разве мы хоть раз подводили вас? Это – предосторожность, не более.

Сэндри покачала головой, когда они с Нико сошли вниз, чтобы присоединиться к Браяру, Трис и Дадже. Она чувствовала бы себя гораздо спокойнее, если бы такие обещания давали Нико или Трис. Ярруну верилось с трудом. В его глазах не хватало силы, и от его коллекции невесёлых улыбок у Сэндри шли мурашки по коже.

«Надеюсь, что Дедушка советуется насчёт пожаров не только с Ярруном», – подумала она, предлагая Трис свой платок. Рыжая с облегчённой улыбкой взяла его, и прикрыла им очередной приступ кашля.

Фростпайна на ужине не было. Он пришёл в их комнаты, свежевымытый, только после того, как Сэндри вернулась к своей работе, зацепив свободный конец поясного ткацкого станка за сундук. Следом за Фростпайном вошёл слуга с ужином на подносе.

– Я не знаю, что делает Десятый Караван Идарам, – сказал он детям, Ларк, Нико и Розторн в перерывах между прожёвыванием пищи. – Сначала они только хотели, чтобы мы подправили кой-какие изделия с металлом – сменить колесо, починить упряжь. А потом, после обеда – весьмапосле обеда – они говорят, что хотят чтобы мы проверили всё. Всё. Каждую пряжку, каждый штифт, каждое кольцо, лезвие или зажим в караване. Это по меньшей мере ещё два дня работы для меня с Калибом – его ученик мало на что годен. Я так опоздал, потому что пришлось убедиться, что ему хватит металла для работы. Он послал ученика в поместье Оузан на латунью. Конечно, Калиб счастлив как … – он посмотрел на Ларк, и улыбнулся … – жаворонок. Для него это большие деньги. Я просто думал, что Торговцы не хотели задерживаться, из-за … из-за своих глупых причин.

– Потому что здесь трэнгши, – мрачно заметила Даджа.

– Но они передумали, – указал Фростпайн. – Я думаю, они хотят что-то настолько сильно, что это стоиттого, чтобы быть рядом с трэнг…

Он остановился. Браяр вынес железную лозу, чтобы показать ему; Трис держала присоединённое к ней медное блюдо. Оно уже наполовину исчезло, а оставшаяся часть потеряла форму, будто полу-оплавленная. Теперь на всех ветках со стороны блюда были медные бутоны.

– … ши, – тихо закончил Фростпайн. – Шурри защити нас. Они об этом знают?

– Это блюдо было торговым подарком Польям для меня, – сказала Даджа. – Мы оставили его рядом с лозой. Когда она уходила, был только один бутон, но увидев его, она подняла цену до двух золотых маджей.

Фростпайн потряс своей гривой, и улыбнулся:

– Полагаю, ей следует! Так значит, вот почему они поменяли свои планы, – он потёр руки. – Что ж! Пока твоё творение своевольничало, как шла твоя обычная работа? Посмотрим-ка на твои гвозди, Даджа.

Застонав, она принесла заполненное её изделиями ведро. Через окно влетел дым, заставив всех закашляться, пока она передавала Фростпайну ведро.

Сначала он ничего не сказал, но пока он брал гвозди и проводил по ним пальцами, его лицо приняло странное выражение.

– Бессмыслица, – пробормотал он. – Совсем нич … где она? – потребовал он. – Где твоя магия?

– У Сэндри, – ответила Даджа, вздрогнув от этого вопроса.

– «У Сэндри», – повторил Фростпайн, подняв брови. – Понятно. Ты просто … ты расщедрилась, и сказала: «Сэндри, возьми мою магию, яеё не использую …»

– Только не горячись, – сказала Ларк, пряча ладони в рукавах своего одеяния.

– «Только не горя ...» – повысил голос Фростпайн. – Ты отняла у моей ученицы её силу …

– Это только временно, – возразил Браяр.

– Посмотри на то, что Сэндри делает, прежде чем продолжать, – сказала Ларк Фростпайну.

Тот глянул на юную дворянку, которая с момента возвращения с ужина не отрывалась от ткания, погрузившись в транс концентрации. Работая равномерно, она водила челнок, с намотанной на него нитью и силой, из одного конца основы на ткацком станке. Под её пальцами лежали три дюйма ткани. И хотя нить на челноке была кремового некрашеного шёлка, в ткани просматривались бледные цвета. На краю оформлялась бледно-зелёная полоса, а синяя проходила по ткани между белой и оранжевой. Со второго взгляда могло показаться, что нити разных цветов перетекали в разные полосы, начиная где-то в дюйме от нижней части ткацкого станка.

– Она размечает, дурень ты этакий, – резко сказала Розторн. Ты не хуже нас знаешь, что надо что-то сделать с их перетекающей друг в друга силой. Или ты хочешь откладывать это, пока молния не ударит в то, над чем работаешь ты?

– Вам не следует поощрять их в передаче силы, – гневно сверкая глазами возразил Фростпайн. – Ни друг другу, ни нам, никому на свете! Онипонятия не имеют, какое зло это может вызвать, но я думал, что выпонимали!

– Мы понимаем, – ответил Нико. – Это необходимо сделать, и сделать сейчас.

Даджа положила ладонь на руку учителя, не желая, чтобы он расстраивался.

– Если ты можешь чувствовать мою магию в обычных изделиях, вроде гвоздей, разве это не вызовет неприятности рано или поздно? – спросила она. – Ларк думает, что сейчас мы можем это исправить. Я хочу, чтобы это исправилось.

– И я, – сказал Браяр.

– И я того же мнения, – добавила Трис.

Фростпайн провёл пальцами по гриве своих волос:

– Не нравится мне это, – возразил он. – Что если с Сэндри что-то случится?

– Такого не будет, – спокойно ответила Ларк. – Мы с ней наложили все защитные и ограждающие заклинания, которые я только вспомнила, в основу и в структуру ткацкого станка, прежде чем она начала ткать. Когда она закончит, и станок и ткань будут разобраны, а нить – сожжена.

Фростпайн ещё раз глянул на Сэндри, потом потопал на балкон. Даджа уставилась на остальных взрослых. Фростпайн никогда так себя не вёл. Даже во время нападения пиратов на Спиральный Круг он оставался спокойным.

– Я потом с ним поговорю, – сказал Нико, потирая виски. – Он просто обиделся, что мы не спросили его мнения, хотя он согласился, что в подобных случаях мы с Ларк можем сами принимать решения.

Даджа не была уверена, что Нико был прав. Фростпайн был не из тех, кто впадал в ярость просто потому, что его не спросили.

– Знаете, что я хотела бы сделать завтра? – объявила Трис. – Я бы хотела поехать посмотреть на этот ледник Далбёртс. Можно нам? – спросила она Ларк и Нико. – Я ни разу не видела ледника.

– Я буду занята, – указала Сэндри. Пришло время для перерыва. Выскользнув из ткацкого станка, она походила по комнате, потирая шею.

– Утром тебе следует провести несколько часов вне станка, – сказала ей Ларк. – Ты будешь чувствовать эффект от сегодняшнего магического напряжения. Поездка – то, что тебе надо, чтобы освежиться, а после обеда сможешь продолжить работу.

– Я могу послужить проводником, если желаете поехать, – в дверях стояла Польям, держа свёрток в здоровой руке. Она приветственно кивнула взрослым. – Наш караван всё время проезжает там.

– Мне действительно нравится, как это звучит, – одобрительно сказал Нико. – Трис следует посмотреть на ледник, и всем нам не повредит этот опыт. Мы с Ларк тоже поедем.

– Ну, если мне завтра ехать, то сейчас надо возвращаться к работе, – со вздохом заметила Сэндри. Подняв поясную петлю, она шагнула в неё, и опустилась на пол, натягивая станок.

Польям подошла, чтобы лучше рассмотреть ткань:

– Беспорядок, – критично сказала она. – Сначала у тебя всё шло хорошо, но теперь твои нити перемешиваются, – окрашенные жёлтым шрамы на её лице наморщились, когда она нахмурилась. – И как полосы могут быть цветными? Нить же не бесцветная.

– Это долгая история, – ответила Ларк, усевшись с корзинкой для рукоделия. – Не хочешь чего-нибудь попить?

Торговка покачала головой:

– Я пришла, чтобы принести новый торговый дар, поскольку старый я, похоже, куплю обратно вместе с лозой, – она подошла к железному изделию, стуча посохом по ковру. – Она быстро работает, эта лоза.

– Она всё делает сама, – сказала Даджа. – Она перестала питаться моей магической силой после того, как Фростпайн заставил её отпустить меня.

Польям поклонилась, протягивая ей свёрток, который она несла:

– Надеюсь, что ты примешь это в качестве нового торгового дара.

Подарок был завёрнут в жёлтый шёлк, как и все важные подношения Торговцев. Даджа осторожно распустила узлы. Ткань опала, обнажив фигурку длиннохвостой пятнистой кошки размером с ладонь, сделанной из бледнейшего нефрита. Трис, Ларк и Браяр ахнули, когда Даджа показала её им. Когда мальчик протянул руку, Даджа позволила ему взять фигурку. Он осмотрел её со всех сторон, проведя пальцами по клейму резчика на её основании.

– Это снежный леопард, – объяснила Польям. – Робкие животные. Они живут в южных горах Янджинга. Вообще-то они белые, с чёрными пятнами.

– Очень красивая, – сказал Нико. – Достойный дар, как ты думаешь, Даджа?

Даджа кивнула:

– Твоя? – спросила она Польям.

Торговка улыбнулась:

– Нет – она из товаров каравана, – с весельем в глазах ответила она.

– Тогда я буду беречь её, – с улыбкой сказала Даджа. Она знала, как всё обстояло. То, что ей предложили дар из товаров каравана, значило, что мнение гилавао ней улучшилось. – Но торговаться-то будешь всё-таки ты, не так ли? – если они достаточно ценили продаваемое ею изделие, чтобы преподнести такой дар, то они могли захотеть отправить торговаться уважаемого дака, а не Польям. «Я этого не хочу», – осознала Даджа. «Она мне нравится». Это мысль ошеломляла.

Польям покачала головой:

– Им бы пришлось провести дакачерез кунсуанен. Зачем тратить время и краску, – она показала на себя, – когда я уже прошла через него?

Губы Браяра двигались, пока он подсчитывал что-то:

– Я за неё могу получить пять серебряных астрелей у знатного барыги, – сказал он, отдавая резную фигурку Дадже. – Это значит, что на рынке она стоит наверное золотую маджу.

Кто-то – Трис – ахнул.

– Я сказала гилав Чандрисе, что ты скорее всего продашь за три золотые маджи, – заметила Польям. – Не выстави меня дурой, – она зевнула, прикрыв рот ладонью. – Я встречусь с вами утром у конюшен. Для такого случая я даже могу собрать ещё одну торговую трапезу, – весело помахав, она покинула их. Даджа затанцевала при мысли о еде Торговцев.

– Польям получает от этого слишком много удовольствия, – кисло сказал Нико. – И вы четверо – тоже.

– Мы весь день хорошо себя вели, – возразил Браяр. – Мы не использовали магию без присмотра, – стоявшая сзади него Даджа увидела, что он скрестил пальцы за спиной. Она была согласна: если никто из жителей замка не упомянул появление паровой отдушины на одном из дворов, то и они с Браяром будут молчать. – Мы заслужили немного веселья, как ты думаешь? – спросил Браяр.

– Я не понимаю, – хриплым голосом сказала Трис. – Сначала она вела себя так, как будто почти ненавидела Даджу, но сейчас она так с нами носится, принося еду и предлагая поехать с нами, – она остановилась, закашлявшись.

– Я думаю, что частично потому, что она может, – объяснила Ларк, когда Трис перевела дыхание. – Потому что они позволяют ей. Как уирокона презираема всеми. Они дают ей объедки …

– И пренебрежение, – тихо сказала Розторн. Она сидела за столом, и что-то писала.

Ларк кивнула:

– Но сейчас она – их единственный путь к покупке того, что они хотят. Она сейчас получает от них еду, лучше которой она не получит ещё несколько недель, не говоря уже о доступе к торговым товарам. Сейчас они к ней прислушиваются. На её месте я бы воспользовалась этим.

– Никогда не думала об этом в таком ключе, – признала Трис. Она снова начала кашлять. – Это всё дым от горящей травы, – задыхаясь сказала она. – Я его ненавижу.

– Не нравится мне твой кашель, – сказала Розторн. – Давай-ка я дам тебе что-нибудь от него.

– Я не хочу ничего противного, – прохрипела Трис, следуя за Розторн в комнату, где спали они с Ларк. – Со мной всё будет в порядке.

Ларк вернулась к своему шитью, присматривая за Сэндри. Браяр решил, что Медвежонка следует причесать, что он и начал делать, а Нико взял книгу. Даджа вышла на балкон.

Фростпайн сидел на перилах, упёршись спиной в секцию стены. Он бросил взгляд на Даджу, кивнул, и вернулся к созерцанию лежащей внизу долины. Скворец Трис по имени Крик спал на его плече, частично забравшись в его волосы.

Даджа села рядом, и посмотрела вниз. Полосы огня были лишь в нескольких милях от нижней границы леса. В её лицо то и дело попадали струи дыма. Они не влияли на неё с Фростпайном так, как на Трис и остальных, возможно потому, что маги-кузнецы были привычны к дыму.

Она не знала, что сказать ему, и потому молчала. Через некоторое время послышался его тихий голос:

– Я родился в Мабу, на юго-востоке Моря Камней.

«Жаркая страна – однако, там хорошие чёрное и красное дерево, а также изделия из латуни», – рефлекторно подумала Даджа. Она промолчала.

– Мой отец был в нашей деревне пастухом. Раньше он был беден. Мои старшие брат и сестра целыми днями говорили о том, как будут есть бобы – потому что больше ничего не было. Однако после моего рождения денег было достаточно. У моей матери и сестёр было по несколько платьев. Мой отец мог платить другим, чтобы те присматривали за стадами, пока он сидел в шукесо старейшинами, рассказывал истории, и разбирал споры, – в голосе Фростпайна зазвучали сказочные нотки, как если бы он рассказывал историю о ком-то другом.

– Наш мачауни– ты бы назвала его шаманом – был нам как уважаемый дядюшка. Он трапезничал с нами по праздникам, и приносил детям подарки. Он нашёл мужей для моих сестёр, и место среди воинов – для моего брата. Мне он не нравился. Он всегда следил за мной.

К балкону проплыло необыкновенно большое облако дыма. Глубоко вдохнув, Фростпайн подул, как если бы он был кузнечными мехами, отталкивая облако. Он выдыхал и выдыхал, пока в воздухе вокруг них не осталось дыма.

– Я был «угрюмым». Большую часть времени я проводил с кузнецом, был у него на посылках. Когда я подрос, он начал учить меня. Мне это нравилось, но и раздражало тоже. Чего-то не хватало. Это как всё время протягивать руку к инструменту, лишь чтобы обнаружить, что его нет на месте. В некоторые дни я так выходил из себя, что только и мог бежать, бежать и бежать.

Он замолчал, закрыв глаза. Наконец, он продолжил:

– Когда мне было пятнадцать, мачауниумер. Он умер – и вся моя магию, которую он забрал, и использовал со дня моего рождения, магия, за которую он платил моим родителям – она вернулась ком не. Я едва не умер. Мои вены как будто горели.

– Он даже не знал, что это была за магия. Он использовал её, чтобы получить желаемое. А я, когда я впервые вошёл в кузницу, после того, как поправился? Я услышал пение металла. Мои инструменты расплавились, когда я взял их в руки. Кузнец выгнал меня. Моя жизнь пошла под откос. И мои родители сказали мне, что это было для моего же блага. Даже слепой увидел бы, что они продали мою силу для своегоблага.

– Ты никогда не рассказывал, – прошептала Даджа, её глаза защипало. От рассказа о его детстве ей хотелось плакать.

– Я очень, очень долго злился. Я хотел ненавидеть весь свет. Потребовалось много работать, чтобы оставить этот гнев позади, чтобы понять всю его бессмысленность. Если я думаю о прошлом, я опять злюсь, поэтому я стараюсь о нём не думать.

– И что с тобой случилось? И с твоей семьёй?

– Я ушёл. Пришлось – учить меня было некому, а учить было надо. Я всё ещё получаю вести от своей младшей сестры. Я не сразу повзрослел достаточно, чтобы писать ей.

– Неудивительно, что ты расстроился.

Он вздохнул:

– Ларк права – вам четверым это нужно. Просто воспоминания слишком остры.

– Я думаю, скоро это закончится, – заверила его Даджа. – Обещаю, что когда получу свою магию назад, я никогда больше её так не отдам.

Встав, Фростпайн подошёл к ней и поцеловал в лоб:

– Только это мне и нужно было услышать, – сказал он.